Kitobni o'qish: «Мои родники»

Родник

Живой родник струится меж камней,

Всем силы и здоровья прибавляя.

И жажду утолить спешит скорей

Живою влагой, дышащей из рая.

Ему не надо почестей и славы.

Легко дорогу пробивает к свету,

Чтоб напоить цветы, деревья, травы,

Дать жизнь, кому необходимо это.

Поля, леса, долины и дубравы,

Родник наполнит чистою водой.

И согласитесь вы со мной, по праву

У каждого в душе родник есть свой.

Пусть он искрится нежным перламутром.

Храните его в памяти всегда.

Дарите свой родник хорошим людям

И пронесите сквозь века, года.

Мои родники

Начну рассказ я свой издалека,

С эпохи той, где нас в проекте нет.

Где жили мои предки и родня,

Где жил когда-то молодой прадед.

О нём услышала от бабушки своей,

(Вопросы постоянно задавала).

Она боялась говорить о нем,

Украдкой только слёзы вытирала.

Боялась говорить о братьях, сёстрах,

Но я, став взрослой, поняла причину:

Сковал сердца людей в те год страх:

Боялись стука в дверь и чёрную машину.

В глуши рязанской, в тихой деревушке,

На переходе двух больших веков,

Родилась бабушка моя Наталья

У Тюриных в семье. У бедняков.

Мякину ели, лебеду сажали,

В хлеб добавляли отруби и жмых.

В полях у барина все лён трепали,

Да малышами скот пасли для них.

Чтоб как-то выжить, ели подорожник,

Траву мокрушник, мёрзлую кору.

И каждый у хозяина заложник, –

Детьми работали и в холод и в жару.

С младенчества за жизнь боролись люди.

В большой семье трудился стар и мал.

Молились богу, чтоб свершилось чудо,

Чтоб кости или шею не ломал.

Чтоб были все здоровы, не ленивы,

Не нарушали заповедь Христа.

Трудились честно, были бы учтивы.

Жить начинали с чистого листа.

Беседы, что наполнены печалью

При свете ламп и стук веретена

Вела тихонько бабушка Наталья,

Рассказывая про свои года:

«А прадед ваш с германцами сражался,

В солдатах службу нёс и ранен был.

Служил царю. За Родину старался.

Домой вернулся он совсем без сил.

Как только повзрослела, так и замуж

За Гришку Юрина сосватали меня.

Тогда он парень крепкий был, к тому же,

Работник из соседнего двора.

Потом колхозы дружно создавали,

Землицы дали небольшой кусок.

На ней трудились с мужем вечерами,

Чтоб урожай собрать хороший впрок.

Да только урожай весь отбирали,

Стране платили свой колхозный долг.

И снова мы в морозы голодали,

Зато стране отдали свой оброк.

И братья были у меня и сёстры.

Но запустили власти жернова.

И отмотали сёстры свои вёрсты.

Давно их нет. А я пока жива.

А если нет, то нет и разговора.

Врагов народа вспоминать нельзя.

Все умерли от голода и гнёта».

И по щеке опять текла слеза.

«Враги народа». Страшные слова.

Не важно: мать твоя или отец,

Должны все отказаться от родства,

Иначе ссылка ждёт, расстрел, конец.

И с детками свою беду познали:

Хотелось много нам иметь детей,

Но детки хилые росли, не выживали.

Кормить-то не чем было малышей.

Потом война нагрянула внезапно,

Ваш дед ушёл фашистов бить на фронт.

И снова мы трудились безлошадно,

Да из болота добывали торф.

Потом Победа. Радовались люди,

Что наконец-то станем лучше жить.

Велись беседы о переселении,

Что надо область на чужбине заселить.

И обсудив с людьми Постановление.

Решили ехать вместе всем селом.

Сказали, что в посёлках населенью

Дадут земли, работу и жильё.

Как страшно было ехать в неизвестность,

Но обещали нам большой надел.

Всей деревенькой с места сорвались мы,

Чтоб жить вдали от родины своей.

И поселили нас хуторах.

Землёй не обделили, видит Бог.

Не каждый смог прижиться. Выгнал страх,

Но мы прижились. Здесь теперь наш дом.

Большой участок, есть корова, овцы.

Ухаживай за ними, не ленись

С утра до вечера, пока не сядет солнце.

Пока здоров – трудись и будешь сыт.

Своя картошка, есть грибы, соленья.

Сдавать в совхоз не надо ничего.

Еды хватает всем. Не сожалею

На новом месте. Здесь моё гнездо».

Молитвенник свой часто доставала,

Читала что-то, молча, в полутьме.

Потом опять в тряпицу убирала

И прятала в заветном сундуке.

Свою родную бабушку Наталью

Я мамой называла с первых дней.

И не могла её я звать иначе.

Из всех родных она милей, родней.

Она со мной нянчилась с рождения.

Не оставляла никогда одну.

Учила правде, жизни неустанно,

Иначе как ещё я назову?

Ещё когда была совсем ребёнком,

Просили все ответить на вопрос:

«Скажи, малышка, у тебя две мамы?»

«Одна! – от удивления закрывая нос».

«А это кто?» – махнув одним движеньем

Спросила тётя Валя у меня.

Я на неё взглянула с удивленьем:

«Так Вы же знаете, что бабушка моя».

«Но ты сейчас её назвала мамой.

И раньше называла. Почему?»

«Так моя мама называет её мамой.

Иначе как ещё я назову?»

Промчалось детство, улетели годы.

Осталась школа где-то позади.

Уехала работать в дальний город,

Чтоб там своё призванье обрести.

Вдали от родины, от сельской тишины,

Взрослела и училась быть счастливой.

Менялись и поступки, и слова,

Стараясь быть полезной и правдивой.

Работа в коллективе, образ жизни

Влияют на события порой.

За годом год бежал поток событий,

Калейдоскопом жизнь текла рекой.

Как хочется вернуться в те шестнадцать,

Где живы все: и мама, и соседи,

И бабушка – родные домочадцы,

И целы были хутора, деревни.

Тогда хотелось убежать скорее,

Уехать в незнакомый город шумный,

Где ждали неизвестность и потери,

И результаты жизни моей бурной.

Но мчатся годы вдаль без остановки:

Мелькнула юность, молодость промчалась.

И в городе, в спокойном переулке,

Я в вихре будней с мужем повстречалась.

И завертелась жизнь быстрее ветра.

Работа, дом, семья – всё по закону.

И не заметно повзрослели дети,

И даже внуки уже ходят в школу.

У каждого семья, мечта, работа,

Забота о семье, своё гнездо.

Сумели выдержать все испытанья.

Нашли в труде призвание своё.

Когда успела жизнь свою прожить,

Куда ушло всё то, что начиналось?

Как быстро пролетела моя жизнь.

А впереди спокойствие и старость.

Когда ты часто думаешь о ком-то

На протяжении многих-многих лет,

То непременно он к тебе заглянет

И, может быть, даст правильный совет.

Ко мне недавно мама заглянула,

Присев ко мне на правое плечо,

Спокойно так на ушко мне шепнула:

«Не суетись ты, поживи ещё».

Она и раньше тоже приходила.

Вела со мной беседы тет-а-тет.

Частенько всё вопросы задавала,

Ругала, что горит напрасно свет.

Всё говорила, что живу отлично,

Что мне не надо воду вверх таскать,

Что нет скотины, нет и огорода,

Не надо ни копать, ни поливать.

Не надо в лес ходить мне за дровами,

Не надо сена запасать скоту.

Нет надобности мне стирать руками,

Из русской печи выгребать золу.

«Как хорошо живёшь ты, моя дочка.

В твоей квартире есть все чудеса.

Нет печки, но всегда тепло зимою,

И быстро приготовлена еда».

«Да, верно, мама. Мне легко живётся.

Вода сама приходит ко мне в дом.

Машинка всю одежду постирает,

И нет проблемы у меня с жильём.

Живу без печки и без огорода,

И нет коровы у меня в хлеву.

В моей квартире чисто и просторно.

И от домашних дел не устаю.

И сыну тоже, что живёт в деревне,

Не трудно личное хозяйство содержать.

Когда есть техника, то с нею легче втрое.

Уметь лишь надо ею управлять».

А бабушка меня не навещала.

Видать, дорогу не нашла ко мне.

А может быть, она переродилась

И снова ходит где-то по земле.

Проходят годы память всё стирает.

Всё дальше детство движется назад.

Теперь сама с годами постарела,

А детям, внукам всего не рассказать.

Зачем им знать о той тяжёлой доле,

О том, что не видали никогда.

Им не понять те горести и беды,

Да и не надо. Пусть живут всегда.

Пусть будут сыты и всегда одеты.

Насилия не знают и беды.

Пусть не тревожат их мои беседы,

И не гнетут тяжёлые труды!

Всё чаще снится мне моя деревня,

И даже не деревня – хуторок,

Где я бегу девчонкой босоногой

За бабочкой с холма на бугорок.

Где сено ворошили жарким летом,

Сгребая граблями в большой стожок,

Где землянику в травах собирали,

Чтоб досыта наполнить свой роток.

Моя деревня где-то затерялась

В далёком детстве средь снегов и гроз.

От хуторов тех следа не осталось.

Растёт в садах один чертополох.