Читайте только на Литрес

Kitobni fayl sifatida yuklab bo'lmaydi, lekin bizning ilovamizda yoki veb-saytda onlayn o'qilishi mumkin.

Kitobni o'qish: «Радж Капур. Мастер за работой»

Shrift:

* * *

Посвящаю эту книгу Чинту, своему настоящему другу, опоре, брату. Ты не только заставил меня засесть за работу над этой книгой, но и все время подгонял, убеждал, чтобы я не ленился. Чинту, ты был рядом и когда мы были детьми, и когда работали на съемочных площадках, и когда я заканчивал работу над своей книгой. Жаль, что ты уже ее не прочтешь, но я уверен – сейчас, где бы ты сейчас ни был, ты радуешься за меня. Мне тебя очень не хватает, и я уверен, что мы еще обязательно встретимся!

Предисловие

Мы познакомились с Рахулем Равелем на Гоа в 2021 году во время Международного кинофестиваля Индии, когда оба были приглашены в жюри секции БРИКС, – кинофестиваля, организованного по инициативе премьер-министра Индии Нарендры Моди в 2016 году. Фестиваля, который стал знаковым для стран БРИКС и начал проводиться ежегодно в странах-участниках альянса. Рахуль Равель исполнял обязанности председателя, и под его чутким руководством наше жюри смотрело и оценивало картины из пяти стран, входивших тогда в БРИКС, – России, Индии, Китая, Бразилии и Южной Африки.

Именно в это время состоялась презентация книги Рахуля Равеля «Радж Капур. Мастер за работой», на которую мэтр любезно пригласил и меня, помня о том, что герой его книги с большой любовью относился к Советскому Союзу и России, которую я имела честь представлять на кинофестивале. Книгу презентовали ее автор, а также один из сыновей Раджа Капура, близкий друг Рахуля Равеля, Рандхир Капур, выдающийся режиссер и актер, с которым на протяжении кинофестиваля мне также довелось несколько раз общаться.

Уже во время презентации англоязычного издания на Гоа я подумала, что фигуре Раджа Капура, столь обожаемого советским и российским зрителем и, безусловно, занимающего одно из ведущих мест в мировом кинематографе, уделено незаслуженно мало внимания в киноведческой литературе не только в России, но и за рубежом, и настоящее издание, кропотливо воссоздающее образ мастера, во многом определившего развитие Болливуда, должно стать проводником в мир его творчества не только для англоязычного мира, но и для русскоговорящих людей тоже.

Визит Рахуля Равеля в Москву в апреле 2023 года, его работа в качестве председателя жюри 45 Московского международного кинофестиваля во многом способствовали реализации идеи о публикации русского издания его книги. Именно тогда прошли переговоры с руководителем Издательской группы «Альма Матер» Антониной Аншуковой и были подписаны необходимые юридические документы. Начало этому процессу было положено, и сегодня – в год столетия великого мастера, Раджа Капура, – русское издание наконец увидело свет.

«Я мечтаю о кино, я дышу кино, я живу кино», – так Радж Капур определил свое профессиональное кредо в интервью, представленном в документальной ленте Сиддхартхи Кака «Радж Капур» (1987).

Радж Капур родился в семье Притхвираджа Капура – знаменитого индийского актера. Он создал и прожил свой собственный путь в киноиндустрии. Впервые Радж Капур появляется на экране как актер в возрасте одиннадцати лет в фильме режиссера Дибаки Кумара Босе «Революция» (1935). Его блистательная актерская карьера включает 68 актерских работ, позволивших ему оставаться кумиром для зрителей на протяжении всей жизни.

Он дебютировал в качестве режиссера и продюсера в возрасте двадцати четырех лет с фильмом «Испепеляющая страсть» (1948), который он создал под логотипом R. K. Films («Радж Капур Филмс»), став одним из самых молодых режиссеров той эпохи. После относительной неудачи в прокате он снял свой второй фильм – «Сезон дождей» (1949), который стал его первым коммерческим хитом, что позволило ему построить собственную студию в Чембуре, Мумбаи. В основу логотипа студии легла сцена из этого фильма, она же послужила образом для создания постера картины. Продюссерская кампания Капура выпустила много коммерчески успешных фильмов, таких как «Чистильщики обуви» (1954), «Бодрствуйте!» (1956), «Бродяга» (1951), «Господин 420» (1955) и многие другие.

Радж Капур был первым выдающимся индийским режиссером, чьи фильмы завоевали внимание всемирной аудитории. Все началось с его хита 1951 года «Бродяга», который в одночасье стал лидером проката в Южной Азии и имел огромный успех в Советском Союзе¹, на Ближнем Востоке, в Африке и Восточной Европе. Он стал поистине международной сенсацией, особенно в СССР, где популярность Раджа Капура была сравнима разве что с популярностью Джавахарлала Неру – первого премьер-министра Индии (15.08.1947 – 27.05.1964).

Большинство его работ имели огромный успех и стали самыми кассовыми фильмами того времени, хотя сам Радж Капур никогда не боялся неудачи. Он потратил шесть лет жизни и вложил все свои сбережения, снимая эпическую трилогию «Мое имя Клоун» (1970) – свой самый амбициозный и глубоко личный фильм, продемонстрировав всему миру свою преданность искусству кино и любовь к повествованию. Фильм не имел большого успеха в прокате, пожалуй, за исключением СССР, где в общей сложности три серии фильма посмотрели более 70 млн человек. Эта исповедальная картина далеко опередила свое время и была оценена значительно позднее, а сейчас занимает важнейшее место в истории индийского кино.

Радж Капур окружил себя самыми талантливыми представителями киноотрасли и работал с людьми, которые ему импонировали и которым он мог безоговорочно доверять. Он снялся вместе с Наргис в шестнадцати фильмах, включая те четыре, которые он снял сам, и образы романтической пары, воплощенные ими на экране, до сих пор считаются лучшими в кинематографе Болливуда. В сценарной сфере он успешно сотрудничал с Хваджей Ахмадом Аббасом, который написал такие фильмы, как «Бродяга» (1951), «Господин 420» (1955), «Мое имя Клоун» (1970) и «Бобби» (1973). Талантливые композиторы Шанкар–Джайкишан и Лакшмикант–Пьярелал, поэты Хасрат Джайпури и Шанкар Шайлендра с успехом воплощали музыкальное видение Раджа Капура. Кроме того, он также работал с самыми выдающимися и талантливыми певцами Индии, включая Лату Мангешкар, Манну Дея, Мохаммеда Рафи и т. д. Однако самым заметным творческим сотрудничеством Капура была совместная работа с певцом Мукешем Чандом, который стал его голосом, исполнив сто десять песен в его картинах.

Радж Капур, безусловно, является режиссером, оказавшим значительное влияние на индийское кино на языке хинди. Но особые отношения связывали его и с советской аудиторией, которая боготворила «Товарища Бродягу» – своего восточного Чаплина. Король индийского кино Радж Капур неоднократно посещал Советский Союз. Первый его приезд в СССР состоялся в 1957 году во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов. После показа фильма «Бродяга» в кинотеатре «Ударник» поклонники на руках несли до гостиницы автомобиль «ЗИС», в котором находился Радж Капур.

Неоднократно режиссер принимал участие в Московском международном кинофестивале. В 1965 году он был членом жюри, в 1967 году участвовал в программе основного международного конкурса ММКФ как актер конкурсного фильма «Третья клятва» (реж. Басу Бхаттачарья, Индия, 1966). В 1979 году Раджа Капура снова пригласили на Московский фестиваль в качестве члена жюри, а в 1975, 1981 и 1983 годах Радж Капур был почетным гостем ММКФ в составе индийской делегации. Также и второй по значению международный кинофестиваль СССР – Международный кинофестиваль стран Азии, Африки и Латинской Америки, проводившийся в Ташкенте, – принимал индийского режиссера и как участника конкурсных программ, и как члена жюри, и как почетного гостя.

Кинематографическое наследие Раджа Капура сегодня обретает вторую жизнь во многом благодаря поддержке его друзей и коллег, в первую очередь Рахуля Равеля, который запечатлел в своей книге самое важное – бесконечную преданность и любовь мастера к кино – его главной религии.

Нина Кочеляева Москва, 2024 г.

Вступительное слово

Мне повезло: я пишу предисловие к книге о моем отце, Радже Капуре, и о его отношении к собственным фильмам. Об этом еще ни разу не писали, и об отце – создателе фильмов никто не расскажет лучше Рахуля Равеля, чья работа в кино началась с должности его помощника.

Дело в том, что фильмы создаются не по правилам точной науки, а по наитию; это творческий процесс, происходящий изнутри. Конечно, без расчета обойтись нельзя, но если в фильм не вложить душу – хорошим он не выйдет. Теоретически написать киносценарий по плечу любому, но очень мало кто горит желанием вдохнуть в него жизнь. Это первое, чему научил меня отец.

Я живо помню день, когда он в общих чертах рассказал сюжет фильма «Любовный недуг» (Prem Rog). Он заранее предупредил, что это будет пронзительная любовная история, говорил о какой-то молодой вдове и ее связи со старейшиной семьи мужа – старшим братом ее свекра. Места для главного героя там не было совсем, а разве такие любовные истории бывают?

Об этом я и спросил. Он рассмеялся и ответил: «Да, какая любовная история без героя?» В конце концов герой все-таки проявился и сделал фильм незабываемым. Он все выстраивал у себя в голове: таков был метод его работы.

У Раджа Капура были свои представления о том, как делать кино. Мысли о фильме, над которым он работал, он переводил на целлулоидную пленку. В работу он каждый раз уходил с головой, брал на себя всю ответственность за то, каким получался фильм, любой отклик принимал с сердечной благодарностью и ничуть не жалел, если его фильм проваливался, говоря: «Я отвечаю и за успех, и за провал. Если фильм не получается, виноват режиссер».

Его идеи всегда опережали время, и это хорошо видно в его фильмах. Взять хотя бы «Мое имя Клоун» (Mera Naam Joker) – при выходе он потерпел сокрушительный провал, но прошло время, люди разобрались, что к чему, и сейчас он считается одним из самых ценных в наследии Капура и самым доходным активом моей компании.

Увы, я лишь наблюдал за Раджем Капурпом-режиссером, но не работал с ним. Рахулю, наоборот, не только посчастливилось снимать вместе, но и сделаться его любимым помощником. К своей работе он относился очень серьезно и следовал за Раджем Капуром как нитка за иголкой. Он усвоил себе многие приемы отца и пользовался ими в своих фильмах. Я очень рад, что эта книга познакомит читателей с творческой натурой, причудами, пристрастиями и техниками Раджа Капура, и они узнают, что мой отец жил кинематографом и неустанно трудился, воплощая свои фантазии в жизнь.

Рандхир Капур
Мумбаи, октябрь 2021 г.

Предисловие автора

Прежде всего воздаю почести матриарху семьи Раджа Капура, тете Кришна; его дочери, Риту Капур Нанда; его младшему сыну, Радживу (Чимпу) Капуру.

Еще три человека – мой покойный друг Чинту, которому посвящена эта книга, Рандхир Капур (Дабу Сагиб), Рима Капур Джайн всячески поддерживали желание почтить моего гуру, Шри Раджа Капура².

Когда у меня появилась мысль написать эту книгу, я обратился к семье Капур за советом, в каком стиле вести свой рассказ. Все очень обрадовались, и тетя Кришна сказала: «Ты обязательно должен написать! Кроме тебя, не осталось уже никого, кто работал с моим мужем и так близко был знаком с ним. Ты знаешь, почему он стал выдающимся режиссером. Если ты ничего не напишешь, все его уроки пропадут даром».

С ее благословения я постарался припоминать все, что мог, о нашем гении – Радже Капуре. Я хотел писать не только для людей, связанных с кино, а для всех – и тех, кто видел его фильмы, и тех, кто нет.

Работая, я припоминал все больше и больше. Моя жена Рита терпеливо сносила наше общение по Zoom с Праникой, которая не только записывала мои рассказы, но еще и тщательно выправляла их стиль.

Шантану Рой Чондари, уважаемый в издательском мире человек, подбадривал меня и придавал силы, когда я терял надежду. Спасибо, Шантану, я надеюсь, что оправдал твои ожидания.

Мой друг Рахуль Митра всегда твердо верил, что я напишу эту книгу, и многое сделал, чтобы книга нашла своих читателей во всех четырех сторонах света. Спасибо тебе за это, Рахуль.

Читателям, которых, я надеюсь, много: это не только книга о человеке искусства, а мое приношение творцу, наставнику, который научил меня всему, что я знаю. Надеюсь, вы займете место в первом ряду и постараетесь понять мысли величайшего в истории Индии кинематографиста. Книга подробно расскажет вам и о его чудачествах, и о пристрастиях, и о технике, и, смею надеяться, поможет увидеть его таким, каким вы его еще не видели.

Радж Сагиб, надеюсь, что Вы будете очень рады, что я постарался показать Вас не просто кинодеятелем, а мастером за работой.

Пролог. Сон

Как-то, очень холодной ночью, я проснулся, почувствовав в комнате какое-то движение. Спросонья мне привиделось что-то очень жуткое и страшное. Только через несколько мгновений до меня дошло, что передо мной на стуле сидит Радж Сагиб, или Босс, как я порой называл его!

Я немало удивился, но, не скрывая радости, воскликнул:

– Какой приятный сюрприз!

Он сердито пробурчал: «Выпить дай!», и я выбрался из постели и сбегал за большой бутылкой его любимого виски «Блэк лейбл».

Он залпом осушил стакан и потребовал: «Давай еще!» Я наливал, а он пристально следил за мной. Мне становилось не по себе, как вдруг он сказал: «Я знаю, что фильмов ты уже не снимаешь. Но если снимать не хочется, почему бы тебе, как и почти всем сейчас, не начать собирать их?»

В полной растерянности я промямлил:

– Простите, я что-то не понял…

Он вспыхнул:

– Ну и дурак!

Я совсем смутился и не знал, что говорить, потому что никак не мог его понять. А он гневно продолжал:

– Разве сегодня знают, что такое «делать фильм»? Да никто сейчас их и не делает. 90 процентов так называемых киношников фильмы не делают, а собирают!

С каждым словом он, казалось, становился все злее:

– Кино в упадке! Я жил в его золотой век, когда люди честно делали фильмы. Тогда в работу вкладывали много страсти, а сейчас страстно бьются над тем, чтобы собрать продукт из разных цифр и чисел; вот почему качество фильмов так падает!

В его голосе зазвучало отвращение:

– Съемки перестали быть творчеством, в них осталась одна только механика. Сценаристов сегодня правильнее, наверное, называть машинистами. Стучат себе по клавишам, а то и сам компьютер подсказывает, что писать! Режиссеры сидят, уставившись в экран, и так решают, хороший кадр получился или нет. Разве так снимают? Где творчество, где разум, где человеческие чувства? А ведь без этого фильм не сделаешь! Те, кто называют себя киношниками, думают только о том, как бы побольше собрать на сеансах в пятницу, субботу и воскресенье. В голове одни цифры. Помнят только о пятницах, субботах и воскресеньях, как будто понедельники, вторники, среды и четверги куда-то девались! Их что, вычеркнули из календаря?

Он скорбел об упадке кино; о том, что творчеству больше не осталось в нем места; о том, что из кино ушла страсть. Зато появился сухой расчет, и стала главенствовать экономика.

Печально глядя на меня, он продолжал:

– Создание фильма – это искусство. По-моему, мне повезло, что я жил не в нынешние времена. Против экономики я ничего не имею, но настоящий режиссер должен слушать сердце. И мне этого достаточно. Не хотел бы я жить тогда, когда фильмы создаются не творчеством, а расчетом!

Его слова проникали мне прямо в душу, и мыслями я вернулся в то время, когда фильмы делали совсем не только из-за денег. Я вспомнил те времена, когда фильмы снимали очень тщательно. Я вспомнил 8 декабря 1968 года, съемочную площадку фильма «Мое имя Клоун» и мастера, который творил на ней свое волшебство.

Как все началось

Только я разделался с довольно трудными выпускными экзаменами в школе, как мне позвонил друг детства Риши Капур, или «Чинту». «Привет! Сегодня отец начинает снимать цирковые сцены “Мое имя Клоун” в Кросс-Мэйдане, давай сходим, посмотрим. Там советские циркачки будут, такие, знаешь…» И я купился! Изнурительные испытания остались позади, свободного времени оказалось хоть отбавляй, а глазеть на молодых советских циркачек в облегающих купальниках было куда заманчивее, чем сидеть дома.

Меня, пятнадцатилетнего юнца, это приглашение тогда сильно взбудоражило. И дело было вовсе не в съемках: я, сын режиссера Хамама Сингха Равеля, в общем представлял себе, что делается на площадке. Шел я только для того, чтобы посмотреть на экзотических «заграничных» девушек.

Мы с Чинту до четвертого класса учились в частной школе «Уолсингем», которая потом стала женской. С тех пор мы сделались друзьями на всю жизнь. Отец и дядя Радж, оба режиссеры, хорошо, по-приятельски относились друг к другу.

Мы добрались до Кросс-Мэйдана, вошли в здание цирка, и я, разумеется, уставился на девушек, но, как только увидел дядю Раджа за работой, сразу забыл о них. Он буквально заворожил меня. Пожалуй, больше всего он напоминал дирижера симфонического оркестра, но, правда, без партитуры. Один-единственный человек держал под контролем пятитысячную массовку, советских и индийских циркачей, технический персонал и артистов. И все эти люди, как хорошо сыгранный оркестр, выдавали все лучшее, на что способны, воплощали в жизнь то, что задумал он. На моих глазах хаос и организованность работали рука об руку. Я тихо стоял в углу, смотрел, к концу съемки по уши влюбился во все, что творилось на площадке, и мысли о девушках улетучились сами собой!

Дома я не мог отделаться от этого очарования. В голове крутилось то, что я увидел. Вспоминалось, как дядя Радж не упускал из виду ни единой мелочи, как доводил до совершенства всякую подробность. Я понятия не имел, что за фильм он снимал, но лишился покоя, увидев, как он управляется с огромным количеством людей. Меня так переполняли впечатления, что я просто не мог не поделиться впечатлениями с мамой и сказал ей: «Дядя Радж снимает сейчас в цирке, я сегодня был там и видел, как он работает. Это что-то! Завтра снова пойду, буду смотреть».

На следующий день я снова отправился в цирк и тихонько устроился в уголке. Дядя Радж заметил меня и спросил, со мной ли Чинту. Я ответил, что пришел один, – он молча кивнул и снова погрузился в работу.

Меня поразило, как много он помнил и как ловко управлялся с тем, что хранил в памяти. Он видел и слышал все. Он все замечал. Он был убежден, что если режиссер требует от актера воспроизвести диалог или выполнить движение, то сам должен уметь сделать это так, чтобы можно было повторить за ним.

Помню, дяде Раджу хотелось, чтобы Дхарам джи³, Дхармендра, который играл владельца цирка, – по профессии гимнаста, выступавшего на трапеции, – после прыжка встал на страховочной сетке. Дхарам джи не совсем понимал, как это сделать, потому что сетка сильно шаталась и удерживать равновесие на ней было трудно. Дядя Радж тут же взобрался по лестнице на сетку и показал все Дхараму джи. Режиссер был несколько поувесистее своего актера, но ничуть не испугался и не смутился.

Радж Сагиб буквально жил искусством. Снимая, он никогда не шел на компромисс, чтобы достичь цели. Заранее продумывалось, как будет двигаться камера, что будет происходить на заднем плане, что будут делать актеры и в каком ритме говорить: все это диктовалось содержанием сцены, и на площадке он добивался, чтобы все было так, как ему нужно.

Ясный ум и чутье на то, как делать фильмы, не давали ему пропустить ни одного движения, ни одной эмоции. Если, по его представлению, в такой-то сцене требовалось, чтобы актер начинал идти с левой ноги, он настаивал, чтобы актер шел именно с левой. Чем дольше я наблюдал за ним, тем яснее понимал: все, что он делает, он делает не просто так, его творческий гений проявляется в том, что обычному человеку кажется незначительными мелочами.

В одной из сцен этого фильма Дара Сингх должен был появиться из-за клетки со львом и встать на точку сбоку от нее. В правой руке он держал хлыст. Дара сказал, что выйдет из-за клетки и встанет так, что лев окажется справа. Дядя Радж не согласился. Он распорядился, чтобы, выйдя из-за клетки, Дара встал слева от льва, но хлыст держал в правой руке. Ведь такое «перекрестие» усиливало драматизм сцены.

На обратном пути я приостановился и крепко задумался о том, что делать дальше. Понравилось ли мне работать с дядей Раджем, хочется ли связать свою жизнь с кино? Полной уверенности не было. Думалось обо всем: и о занятиях, и о карьере, и о будущем. Родители хотели, чтобы я продолжал дело, начатое отцом, но у меня был свой план, и притом довольно простой. Я собирался ехать в Канаду, изучать ядерную физику; о каких-то там фильмах я вовсе не думал.

Занятия начинались через семь месяцев, делать было особенно нечего, поэтому я сказал маме: «Слушай, не хочется мне так долго валять дурака. Я тут подумал – раз есть возможность, лучше поработаю помощником у дяди Раджа».

Она только обрадовалась, что я займусь серьезным делом. И вот на следующий день отец вместе со мной отправился на съемочную площадку к дяде Раджу – спросить, можно ли мне будет работать у него. Дядя Радж подозвал меня и сказал: «Ну конечно, приходи, работай. Я вижу, ты вот уже две недели за мной наблюдаешь, но помни: здесь ты будешь не сыном господина Равеля, а таким же членом съемочной группы, как и все остальные. И потом – хотя школу я не открывал, но охотно тебе все расскажу и покажу, потому что, вижу, ты рвешься к знаниям».

А потом повернулся к отцу и твердо сказал, отчеканивая каждое слово: «Чего здесь торчишь? Это теперь мой помощник, а не твой сын». Оба расхохотались от души, а я стоял молча и старался свыкнуться с тем, что я теперь помощник не кого-нибудь, а самого Раджа Капура!

Прошло всего несколько дней, и я начал понимать, что у дяди Раджа не только блестящий ум, но и весьма эксцентричная натура. С его причудами я познакомился очень скоро. Как-то раз, когда Радху Кармакар, его оператор со времен создания «Бродяги», выставлял свет для очередной съемки, дядя Радж подозвал меня и сказал: «Баббу [такое смешное было у меня прозвище]⁴, что-то у меня со светом не получается. Пусть кто-нибудь влезет под купол, на платформу, где стоит гимнаст на трапеции».

Пока я ломал голову, где бы найти такого храбреца, Хан Сагиб, звукорежиссер дяди Раджа со времен создания фильма «Испепеляющая страсть» (Aag), подошел ко мне и сказал: «Ну, ты чего? Лезь наверх, постой с трапецией».

Я онемел от ужаса, но не успел сказать и слова, как на меня уже надели страховочный пояс. Хан Сагиб не шутил. Он и правда хотел, чтобы по шаткой веревочной лестнице я взобрался чуть ли не под самый купол. Когда я добрался туда, Хан Сагиб попросил меня обеими руками ухватиться за трапецию. Услышав это, я совсем струхнул. Цирковым номерам меня никто не учил. Как удержаться на трапеции, не рискуя жизнью?

Дядя Радж подлил масла в огонь: «Баббу, возьмись за трапецию, попробуй раскачаться и перепрыгнуть на другую площадку. Там гимнаст стоит, он тебя поймает».

Мне было так страшно, что мозг совсем отключился, и тут расхохотались все, кто был на съемке. Меня разыграли! Я смотрел на них со слезами на глазах и не мог понять, что здесь смешного.

Ноги у меня дрожали, сердце выскакивало из груди, и тут дядя Радж впервые пригласил меня пообедать с ним и сказал:

– Я понимаю, ты натерпелся страха, да и самолюбие пострадало. Но пойми, что это не грубая шутка, а очень важный урок. Для творческого человека понять и пережить страх, унижение, поражение, потерю любимого человека, разрыв отношений просто необходимо, потому что так жизнь становится понятнее, а ты сам – богаче.

Эти слова отпечатались в моей памяти, а дни, проведенные рядом с ним, позволили мне увидеть самые разные стороны жизни. Каждый день хотелось узнавать все больше. Но съемки в цирке подошли к концу, и на этом закончилось мое обучение у самого почитаемого режиссера и самого знающего учителя в мире – Раджа Капура.

1.«Бродяга» в рейтинге самых кассовых зарубежных фильмов в советском прокате занимает третью строку, завоевав внимание 63,7 млн советских зрителей, уступив первую строку мексиканской мелодраме «Есения» (91,4 млн зрителей) и второе место – американскому вестерну «Великолепная семерка» (67 млн зрителей).

2.В Индии эпитет «Шри» (Shri) может использоваться как часть имен известных философских и религиозных наставников (гуру), праведников (в этом случае может означать «великий, почтенный, божественный»). Служит также формой обращения, означая «господин/госпожа». – Прим. ред.

3.Джи – нейтральное в гендерном отношении вежливое обращение; распространено в Северной, Северо-Западной и Центральной Индии. – Прим. ред.

4.Вероятно, прозвище отсылает к индийскому титулу, равносильному титулу князя. Со стороны большого авторитета, наставника, подобное обращение могло звучать по-дружески снисходительно. – Прим. ред.

Bepul matn qismi tugad.