Kitobni o'qish: «Парк»
В оформлении обложки использована фотография с https://million-wallpapers.ru/fentezi-455-android/chuzhoj-mir-112178.html
Глава 1
* * *
– Наконец, космический холдинг «Гэлакси билдинг», образованный США, Россией и Китаем, объявил о завершении строительства тысячелетия. Когда-то идея построить целый парк в открытом космосе казалась всему человечеству не просто амбициозной. Она казалась абсурдно амбициозной. Тысячи лет миллионы людей мечтали увидеть, каким будет этот Парк. Трудно поверить, что этот момент наконец настал. После пятидесяти семи лет испытательных работ, научных исследований корпорация объявила о том, что в сентябре текущего года – а это уже меньше, чем через два с половиной месяца, – в космическое путешествие отправится первая группа из десяти счастливчиков. Как утверждают представители «Гэлакси билдинг», список этих счастливчиков еще до конца не определен, а имена тех, кто уже совершенно точно окажется на борту космической карусели, тщательно скрываются. В любом случаглавае, нам с вами повезло, потому что нам представилась уникальная возможность стать свидетелями поистине исторического события.
Мы побывали в научном центре, в котором когда-то со скромно озвученной одним из инженеров идеи началась история масштабного строительства Парка в космосе. В этом же научном центре почти двести тридцать лет лучшие ученые мира, образовав мощнейший тандем, трудились над созданием уникальных научных разработок, которые легли в основу этого строительства. Нам удалось немного узнать о том, каким будет этот Парк, у ученого Генри Вудса, который на текущий момент возглавляет проектную группу из семисот пятидесяти четырех ученых, инженеров, техников, механиков и прочих работников.
«Парк, которому мы, по иронии судьбы, еще не дали названия, построен по принципу деления на зоны, каждая из которых имеет свою собственную инфраструктуру. Пока таких зон всего семь: это зоны Гринвича, Возрождения, Минотавра, Экватории, Райских кущей, Зодиака и еще зона космической Антарктиды, названная так потому, что строительство здесь начнется в скором времени и, вероятнее всего, завершится в ближайшие тридцать лет.
Каждая зона представляет собой систему небесных гаваней, часть которых расположена непосредственно на планетах и называется стационарными. Но большинство гаваней – это космические острова, представляющие собой созданные искусственно небесные тела по типу планет и спутников. Они называются блуждающими. На них, подобно нашей Земле, построены большие и малые города с множеством отелей, ресторанов, баров и различного рода развлечений. Во всех гаванях есть Порты, куда прибывают и откуда отправляются все космические рейсы.
Сейчас на стадии утверждения находится экскурсионный план, в соответствии с которым наши гиды, или проводники, как мы их еще называем, будут проводить экскурсии. Со временем тем, кто воздерживается от подобных мероприятий, будут предложены путеводители и карты Парка, с помощью которых его гости смогут самостоятельно отправиться в любую его часть, доступную для посещения…»
– Наверное, всем не терпится узнать, что же за аттракционы будут ждать гостей космического парка, – уточнил журналист.
– Ах, да… Наверное, я начал совершенно не с того, с чего должен был. Что касается аттракционов, то, конечно же, в первую очередь я должен рассказать про космические горки, с которых, по сути, и будет начинаться космическое путешествие любого гостя Парка. Горки соединяют разные парковые зоны и гавани соответственно. Поезда по ним перемещаются по заранее обусловленным маршрутам, которых насчитывается порядка девяносто девяти. Система космических горок устроена таким образом, что они функционируют практически как метрополитен в любом мегаполисе. Из ряда гаваней отправляются космические катапульты. Через полтора месяца будут введены в эксплуатацию площадка для космического паркура, кинотеатр и ряд других развлечений, о которых я пока не буду говорить.
– А что вы можете сказать по поводу физической подготовки гостей Парка. Для того, чтобы посетить космические аттракционы, нужно иметь здоровье, как у космонавта?
– Нет, система Парка устроена идеальным образом. В нем нивелируется влияние самого космоса. В гаванях осуществляется искусственная генерация воздуха и вентиляция, создана искусственная гравитация. В местах, наиболее удаленных от Солнца установлены мегафоны солнечного света. В общем, в любой части парка, в любой его зоне, условия обитания будут примерно такими же, как и привычные нам условия жизни на Земле. Негативное влияние температурных колебаний, вибраций и ускорений, космической радиации и иных экстремальных факторов космических полетов, которыми по своей сути и будут являться космические полеты на мобилях или аттракционах, будет полностью подавлять специальный костюм, созданный на основе нанотехнологий. В этом ультра-легком костюме, который ничем не будет отличаться от формы, в которой вы посещаете тренажерный зал, человек будет фактически неуязвим. Никаких объемных скафандров из прошлого тысячелетия. И даже ваш дедушка-пенсионер с десятью хроническими заболеваниями может проехаться на космическом поезде до Юпитера, как на автобусе до своего лечащего врача. Иными словами, противопоказаний к космическим полетам нет. Однако я следовал бы воздержаться от посещений Парка людям с неустойчивой нервной системой, поскольку подобный полет – это сильный стресс, который может повлечь устойчивые эмоциональные расстройства, а также детям до шести лет. Но, в общем и целом, никакого специального отбора для посещения Парка производиться не будет. Все гости смогут посетить его в порядке живой очереди, пройдя всего лишь специальный инструктаж, который длится от трех до семи дней в зависимости от маршрута.
– Больше спасибо за ваши комментарии, – репортер поблагодарил Генри Вудса и, повернувшись к камере, подвел итог: – В завершение нашего репортажа стоит лишь добавить, что первый космический Парк, строительство которого началось тысячу двести девяносто один год назад, еще не начав функционировать, официально признан первым чудом Вселенной. Теперь мы можем официально признать, что человечество расширило зоны своего влияния и господство в космосе.
Алекс отключил звук и взял газету, на первой полосе которой красовался заголовок «29 сентября 3167 года – исторический день не для отдельной страны, а для всего человечества». Он бросил газету в сторону, даже не развернув ее.
– Мне кажется, или все действительно помешались на этом Парке? – проворчал он себе под нос.
– Да сейчас нет никого, кто не говорил бы о том, что произойдет 29 сентября. Это как первый полет Гагарина в космос или высадка американских астронавтов на Луне.
– Только теперь вместо одного Гагарина десять богатеньких Гагариных, – отрезал Алекс. – Ты думаешь, я или ты сможем покататься на космических горках? Конечно, нет. Как и миллионы других людей. Это развлечение для богатых, созданных самими богатыми.
Алекс открыл вторую банку газировки и взял еще один кусок пиццы.
– Ты всегда так завтракаешь? – спросил его приятель.
– С тех пор, как государство отвернулось от меня.
– Алекс, прошло уже четыре года. Жизнь продолжается. Ты молод. И можешь обзавестись семьей, найти любимое занятие.
– Служба Родине была моим занятием, которому я посвятил десять лет. И что взамен? Меня осудили за преступление, которого я не совершал, и отстранили от службы. А по поводу семьи… Кому нужен тот, у кого темное прошлое и сомнительное будущее? У меня за душой ничего нет, – Алекс нервно кинул пустую банку в мусорный контейнер, переполненный железными банками от пепси, колы и фанты.
– И что теперь так будет всегда? Пицца из забегаловки на завтрак? Китайская лапша на ужин? Литрами кока-кола? Заработки то тут, то там? Халупа, забитая бытовым мусором?
– Ты забыл еще кое-что. Пиво! – усмехнулся Алекс.
– Попробуй сделать хоть что-то, чтобы изменить свою теперешнюю жизнь!
– Что к примеру?
– Да хоть лотерейный билет купить. Вдруг выиграешь джек-пот?
Алекс ударил в плечо своему другу.
– Ты прямо, как Алиса из страны чудес, – он не сдержался.
– Я не верю в чудеса, но я верю в везение и удачу. А если ты в них не веришь, тогда хотя бы попытайся найти себе нормальную работу, чтобы погасить свои долги, – приятель пожал руку Алексу. – Ладно, мне пора. Наташа, наверняка, меня заждалась.
– Передавай ей привет, – Алекс махнул ладонью. – Кокой ставят ей срок?
– Через пару недель я надеюсь стать отцом…
– Надо придумать, как тебя поздравить, – Алекс снова ухмыльнулся.
– Достаточно будет конверта, в котором ты вернешь мне мои пятьсот баксов. Не провожай меня.
– А я и не собирался, – сказал Алекс вслед уже уходящему коллеге по воинской службе.
Он пощелкал каналы и, не найдя ничего интересного, выключил телевизор. Снова взялся за газету, которую пять минут назад даже не собирался открывать, и принялся искать какую-нибудь статью, которая не затрагивала бы тему Парка.
* * *
Эмили оказалась внутри огромного светлого офиса с панорамными окнами. Несмотря на минимализм в интерьере, внутри было чрезвычайно уютно. Непривычное сочетание в строгом интерьере мягкого ванильного цвета с вкраплениями аквамаринового и множества строгих цветочных композиций заставляли ее приостанавливаться, чтобы рассмотреть все поближе.
Ее проводили в кабинет, где ее пока еще никто не ждал. Позволив себе выглянуть в окно, откуда открывался несравнимый вид на весь город, она застыла прямо на месте. Прошло около получаса, прежде чем она услышала легкое эхо чьего-то голоса.
– Панорамный вид – это основное достоинство этого тесного и душного офиса.
«Тесного офиса?», – подумала про себя Эмили. – «Да он, должно быть, шутит»…
Она сразу догадалась, кто был позади нее.
– Мистер Стоун, рада с вами познакомиться, – она протянула руку, но в ответ получила лишь пренебрежительную высокомерную улыбку.
– Мои помощницы предупредили вас о том, что у меня всего пятнадцать минут? – спросил он.
– Да, конечно, – Эмили поспешила достать из своей сумочки блокнот и ручку.
– Но в любом случае постарайтесь уложиться в десять, – Рассел Стоун занял свое место за столом и демонстративно отвернулся к окну. – Можем начинать.
Эмили не знала, как обращаться к собеседнику, вместо лица которого она видела лишь спинку кожаного кресла.
– Мистер Стоун, вы всегда принимаете своих гостей подобным образом? – она решила, что может задать этот вопрос.
– Что именно вас смущает? Мое опоздание, жесткие временные рамки или тот факт, что я не считаю нужным разговаривать с вами лицом к лицу?
– Пожалуй, все, – несмотря на то, что она рисковала завалить интервью, от которого зависела ее конечная цель, она продолжала быть непозволительно дерзкой.
– Мои помощницы передали мне, что вы добивались встречи со мной почти пять месяцев. И вот достигнув своей цели, теперь вы сами можете лишить себя предоставленного вам шанса, – Стоун не поворачивался.
Эмили решила проигнорировать его слова и задала первый вопрос из списка, который она накидала в такси за пятнадцать минут до встречи.
– За четыре года вы построили огромную миллиардную империю, которая решает множество задач – от экономических до социальных. Вопрос, который я сейчас озвучу, скорее всего, вам задавали уже не раз. Но мне хотелось бы получить ответ от вас лично. Что вами двигало, когда вы только начинали? К каким целям вы стремились? Вы хотели сделать чью-то жизнь лучше? Или страстно желали всеобщего признания и славы?..
– Единственное, чего я страстно желал, были деньги. Деньги, как они есть. Бумажки, за которые можно купить все что угодно и кого угодно…
– Вы хотите сказать, что вами двигали исключительно алчность и жадность?
– Именно так. Я был официантом без образования, особых талантов и стремлений. До определенного момента, – он сделал небольшую паузу, в которую Эмили даже не успела вставить свой вопрос. – Предрекая ваш интерес относительно того, что же за событие на меня так сильно повлияло, я отвечу сразу, что об этом вы не узнаете, по крайней мере, из сегодняшнего интервью.
– И как много вы хотели заработать? – Эмили поняла, что ей придется импровизировать, потому что она не услышала ожидаемого ответа, из которого строилась вся логическая цепочка тем, планируемых к обсуждению.
– Чем больше, тем лучше. Алчность не измеряется в конкретных единицах. И ее особенность в том, что ее не утолить подобно жажде или голоду. Это вариант закона возрастающих потребностей.
– Неужели у вас не было никаких «высоких целей»?
– Нет. Сначала я просто хотел много денег. Но когда я понял, что цель, сформулированную подобным образом, будет сложно достигнуть, я решил, что нужно определить ее достижение количественно и во времени. Сначала я ставил цель заработать сто долларов за пятнадцать минут, потом пятьсот долларов за час и так далее по нарастающей. И мне было совершенно неважно, чем заниматься. Как абсолютно неважно, чем я занимаюсь сейчас. Это задача моих работников, движимых уже своими целями, многие из которых, как вы выразились, «высокие». А поскольку они работают на меня и мою компанию, получается, что и я являюсь частью этих «высоких» идеалов и ценностей, но это не означает, что они мои.
– То есть вам абсолютно все равно, какую продукцию будет производить ваша корпорация и какие услуги оказывать?
– Не совсем все равно. Главное, чтобы эта деятельность была легализована. Если законом будет разрешено убивать «плохих» людей и это будет приносить доход. То почему нет? Я получу лицензию и на это, и буду процветать в этом бизнесе, снимая сливки, – Стоун повернулся и в лицо расхохотался Эмили, которой оставалось лишь догадываться, говорил он серьезно или шутил.
– Думаю, это редактор вырежет, – пробормотала она про себя.
До этого момента она хотела задать лишь несколько вводных вопросов, чтобы перейти к главному, из которого и планировала сделать сенсацию, но теперь интервью становилось сенсационным само по себе. Поэтому она, постоянно посматривая на часы, продолжала спрашивать, стараясь не комментировать ответы, чтобы не терять времени попусту.
– В начале нашего с вами диалога вы сказали, что деньги – это бумажки, за которые можно купить не только что угодно, но и кого угодно. Вы можете привести пример, когда вам удавалось кого-то купить?
– Да, моя жена. Я купил ее, – ответил он так, как будто говорил о ком-то другом. – А вообще я каждый день кого-нибудь покупаю, потому что могу себе это позволить, ведь одна минута моего времени стоит десять тысяч долларов. Таким образом, за время нашего с вами интервью я потеряю немного немало сто пятьдесят тысяч.
– И все-таки, событие…
– Если вы решитесь закончить свой вопрос, то наш с вами разговор также завершится.
Эмили кивнула головой и тут же поменяла тему.
– Как вы отбираете работников? Какие качества привлекают вас в людях?
– Мои работники не имеют права на ошибку, – ответил он. – Проходя по коридору, к моему кабинету, вы должны были увидеть тридцать два стола. Все это мои помощники. Они занимаются подборкой персонала. Если кто-то из принятых ими на работу кандидатов оказывается некомпетентным, я увольняю как кандидата, так и ассистента, который принял его на работу.
– Вы считаете, что люди не имеют права на ошибку? – с недоумением спросила Эмили.
– Прежде всего, не имею права на ошибку я. А мои помощники – это мои глаза, уши, правые руки, моя память, мой разум. И они, как и я, т также не имеют права на ошибку.
Эмили задала еще несколько вопросов о планах корпорации в целом и личных планах Мистера Стоуна на ближайший год, но не услышала того, что хотела. Увидев, что у нее остается меньше двух минут, она, наконец, перешла к самому важному:
– В некоторых источниках говорится о ваших планах посетить Парк. Получается, вы один из десяти счастливчиков, которые отправятся туда первыми 29 сентября текущего года?
– Вы уверены в надежности своих источников, Эмили?
– Вот я и хочу проверить их достоверность. И надеюсь, что вы либо подтвердите, либо опровергните эти слухи.
Между тем на часах оставалось меньше полминуты.
– Я никогда не комментирую слухи, – Стоун продолжал увиливать от ответа.
– А вы не комментируйте, хотя бы просто намекните, насколько это близко к правде.
– Время вышло, Эмили, – Стоун дал понять, что больше не будет отвечать на вопросы.
– Ну что ж, я уверена, что на борту космического поезда у нас с вами будет больше времени, и я смогу задать все вопросы, – она использовала свой последний шанс.
– Вы тоже отправляетесь в Парк 29 сентября?
– Вот, в общем-то, вы и ответили на мой вопрос, – забывшись, она снова подала руку.
– До свидания, Эмили, – он не стал никак комментировать ее ловкий трюк и в ответ на протянутую руку снова повернул свое кресло спинкой.
– До встречи, мистер Стоун.
Она была чрезвычайно довольна собой. Она получила даже больше, чем хотела, и ей уже не терпелось скорее оказаться за своим рабочим столом, чтобы написать, отредактировать и сдать статью, которую ее шеф охарактеризовал бы одним словом: «ошеломительно». Она была уверена, что теперь ей будет значительно легче уговорить редакторов оплатить билет в Парк, откуда она сможет писать статьи и готовить репортажи, которые помогут повысить продажи, а значит, и рейтинги газеты, переживавшей сложные времена.
* * *
Лилиан играла с маленьким племянником Тимом на полу среди огромной кучи мягких игрушек, которые сама же ему и подарила. Ее мать с сестрой Ребеккой обсуждали домашние дела, которые нужно успеть переделать до дня рождения Тима, которому через две недели должно было исполниться шесть лет.
Она смотрела на них и понимала, что их проблемы были ей чужды как никогда раньше. Как только она устроилась Проводницей в «Гэлакси билдинг», она все меньше и меньше времени проводила дома. Как и большинство других сотрудников компании той же профессии, последние четыре года она фактически жила в Парке, где они постоянно проходили многочисленные инструктажи, изучали маршруты.
Сегодня был один из шестидесяти дней в году, которые отводились на «побывку» дома, и даже эти немногочисленные дни она не знала, чем себя занять. Квартиру, которую она купила пять лет назад, она сдавала, поэтому все свое время она проводила в кругу семьи, которой для нее была мама, разведенная сестра и любимый племянник.
Она смотрела на свою руку. На безымянном пальце красовалось изящное золотое колечко с голубым сапфиром. Это было единственное украшение, которое она никогда не снимала с тех пор, как оно оказалось у нее на руке. Она вспоминала тот день, в который ей подарили его, и думала о том, какой могла бы быть ее жизнь.
Сестра, увидев, как задумалась Лилиан, присела рядом.
– Ты не хочешь снять это кольцо и все забыть? – спросила она.
– Нет, – Лилиан ответила кратко, несмотря на то, что ей было много что сказать.
– Ты поступила тогда честно. Возможно, жестоко, но честно, – успокаивала ее Ребекка. – И прежде всего, честно по отношению к самой себе.
– Я уже не уверена, была ли я честной сама с собой.
– Я уверена!
– Я не знаю, чьи мысли тогда я озвучила, когда отказалась принять его предложение. Мои ли это были мысли. Или мысли моих подруг и знакомых. Я думала о том, насколько одобрят мой выбор. Хотя какое это имело значение…
Глаза Лилиан заблестели. Она запрокинула голову назад, чтобы слезы не скатились у нее по лицу.
– Ты что-нибудь слышала о нем? – спросила Ребекка.
– Нет, ничего. Да и откуда я могла о нем услышать. Ведь меня почти не бывает дома. На днях я зашла в кафе, в котором он работал четыре года назад, наивно надеясь застать его там. Но нынешние официантки даже и не знают, что он там когда-то работал.
– Ты хотела бы с ним встретиться?
– И да, и нет, – Лилиан вздохнула. – Не было и дня, чтобы я не вспоминала о нем. Но мне сложно представить, что я могла бы ему сказать теперь.
Ребекка молча смотрела на свою сестру, которая изводила себя каждый раз, когда возвращалась домой. Лилиан вытерла длинным рукавом своей туники влажные от слез ресницы.
– Я кое-что забыла, – она вскочила и достала из сумки три электронных карточки. – Послезавтра я уезжаю на работу, вернее улетаю. Это три билета в Парк. Каждому сотруднику «Гэлакси билдинг» выделяют по два пригласительных билета. Но мне удалось выпросить еще один. Я не смогу поздравить Тима, поэтому сделайте это за меня. Билеты будут действительны в течение шести месяцев с 29 сентября. Вам нужно будет лишь за три недели сообщить о своем намерении посетить Парк в определенный день.
– Ничего себе, – Ребекка схватила карточки и начала радоваться, как ребенок, как будто это ей на День рождения подарили пригласительные. – Тетя Лилиан определенно умеет делать подарки. Я теперь даже не знаю, как мне подарить свой после такого.
– А ты скажи Тиму, что это от всех нас.
Лилиан обняла сестру.
– Когда ты вернешься? – спросила мама.
– Не раньше, чем через четыре с половиной месяца.
– Ты так мало бываешь дома, – разочарованно произнесла она.
– В следующий раз я приеду на три недели.
Лилиан взяла на руки племянника и еще раз обняла маму и сестру.
– Я очень буду по вас скучать…
* * *
Конференц-зал был переполнен. Кондиционер работал на полную мощность, но внутри все равно было душно. В дверях толпились те, кому не хватило места внутри. Все ждали возращение комиссии, которая должна была объявить имена победителей.
Наконец, на кафедру зашли три профессора. Один из них держал почетные призы – грамоты, кубки. У другого в руках были конверты с секретными наградами. Третий начал вступительную речь:
– Итак, комиссия в составе девяти человек после двухчасового подведения итогов и многочисленных дебатов, наконец, определилась с именами победителей федерального многоступенчатого студенческого конкурса, проводимого на уровне сорока шести штатов. В этом году в нем приняли участие шесть тысяч пятьсот тридцать два человека. До последнего этапа дошли семьсот четыре студента, а в финал вышли сто восемнадцать участников. Хотелось бы отметить, что данный конкурс проводится уже шестьдесят восемь лет. Но такого высокого уровня и популярности он достиг лишь в этом году. Мне хотелось бы поблагодарить всех студентов, принявших участие в конкурсе. Особенно хотелось бы выделить впечатляющую подготовку финалистов. Борьба между ними была действительно напряженной, – Профессор сделал паузу. – Итак, наконец, мы готовы объявить пару, которая по итогам конкурса признана лауреатом государственной федеральной инновационной студенческой премии. Итак, вы готовы услышать их имена?
Профессору удалось накалить обстановку в зале. Участники сжимали руки в кулаки, скрещивали пальцы, держались друг за друга, затаив дыхание.
– Итак, лауреатами федеральной студенческой премии «Голос поколения» становятся Джастин Миллер и Кристиан Адамс.
Победители, даже не пытаясь сдерживать себя, подскочили со своих мест и под бурные овации проследовали за вручением почетных призов. Профессор крепко пожал им руку. Два других вручили свидетельства, кубки и, солидарно похлопав по плечу, уступили место у микрофона.
– Мы безумно рады получить эту награду, – начал Крис. – Мы приложили огромные усилия, чтобы принять участие в этом конкурсе, и многим пожертвовали, чтобы оказаться здесь. И теперь очень счастливы, что все это оказалось не зря, ведь почетный статус лауреатов премии этого года останется с нами навсегда…
Джастин лишь кивал головой, молча соглашаясь с каждым словом, который произносил Крис, подняв руку вверх, чтобы всем еще раз показать, кто стал обладателем кубка. Профессор, объявивший имена победителей, снова взял микрофон, чтобы назвать все призы, которые получат лауреаты.
– Как я уже говорил еще в день открытия соревнований, в этом году премия будет по всем пунктам необычной. Но тогда я не сказал, что необычными будут еще награды для лауреатов, – Профессор держал в руках конверты, которые они не успели вручить победителям вместе с кубком и свидетельством. – Помимо золотого кубка, почетной грамоты лауреаты получают самое большое за все время проведения конкурса денежное вознаграждение. А именно чек на один миллион долларов для реализации своих идей.
По залу пробежала волна восхищенного недоумения, а проигравшие разочаровались еще больше.
– Но и это не все! – Профессор показал конверты. – Вместе с двумя билетами, лежащими в этих конвертах, победители получают возможность отправиться в Парк в день, когда произойдет его торжественное открытие, а именно 29 сентября…
Профессор продолжал что-то говорить, но в зале стало так шумно, что его не было слышно даже в микрофон. И в момент, когда он передал электронные билеты в руки Криса, стало понятно, какая из наград сильнее всего впечатлила присутствующих на награждении и закрытии Премии.
Друзья обменялись рукопожатиями, поздравили друг друга с долгожданной победой и поблагодарили всех, кого они только могли поблагодарить. После награждений всех пригласили на фуршет, где теперь победители могли принять поздравления от своих соперников и тех, кто их поддерживал. Джастин и Крис проголодались. Взяв с подноса несколько угощений с рыбой и бокал шампанского, они отошли на террасу, чтобы обсудить, что будут делать с деньгами.
– Представляешь, совсем скоро мы сможем открыть свою собственную лабораторию. Мы еще не доучились, а у нас уже будет свое собственное дело. Поверить не могу. Да все на курсе обзавидуются, – Крис не скрывал своей радости.
– Представляешь, через три года к нам на собеседование будут мечтать попасть наши же сокурсники, – добавил довольный Джастин.
– А как тебе второй приз?
– Ты имеешь в виду билеты в Парк? – догадался Джастин. – Да это же просто нереально круто! Наши имена впишут в историю Парка как имена первых посетителей!
– Я слышал, что цена на билеты больше в семнадцать раз, чем сумма на подаренном нам чеке, – ответил Крис.
– Какая разница! Главное, что нам они достались бесплатно!
– Это уж точно, – Крис сделал глоток шампанского. – Жду не дождусь 29 сентября. Нужно только решить, когда мы начнем работу над созданием лаборатории. До поездки в Парк или все отложим на потом?
– У нас будет два с половиной месяца. За это время мы можем составить бизнес-план, присмотреть помещение и заказать оборудование. А когда вернемся, всем остальным уже займемся вплотную, – Джастин, как всегда, был последователен.
– Да, наверное, ты прав. Ни к чему терять время. Тем более что впереди – так много работы, – Крис хлопнул друга по плечу. – Как думаешь, у нас останутся деньги? Мне бы так хотелось сменить тачку. Да и большим боссам не пристало ездить на развалюхе.
– Не торопи события. Мы пока не большие боссы. И еще неизвестно, когда такими станем, – Джастин уронил окрыленного мечтами друга на землю.
– Как ты мне надоел со своим реалистичным взглядом на вещи. Можешь хотя бы раз побыть оптимистом, которого не угнетают суровые реалии собственной жизни?
– В нашем творческом и предпринимательском союзе я отвечаю за объективность и адекватность оценки. А вот по части творческой инициативы, воображения и фантазии – ты. Наверное, по этой причине мы стали победителями, – Джастин еще раз торжественно ударил своим бокалом по бокалу друга, да так сильно, что зазвенел хрусталь. – Давай мечты, цели, оценки рисков и всего остального оставим на завтра. А сегодня просто выпьем за победу.
Крис согласился. И подобно тому, как пузырьки растворяются в шампанском, они растворились в толпе, присоединившись к разговорам о предстоящем 29 сентября.
* * *
Журналисты, которые установили пристальную слежку за актрисой, уже второй час ждали Нину Роксис у штаб-квартиры «Гэлакси билдинг». Они догадались, что она приобретает билеты в Парк, и всем не терпелось узнать обо всем как можно подробнее, чтобы потом также подробно описать это в своей статье.
Нина вышла, как подобает звезде, которая прячется от назойливых папарацци, в темных очках, неприметных потерто-драных джинсах, полностью укутавшись в невзрачную черную шаль, но даже в таком виде ее все узнали. Через мгновение она уже была окружена назойливыми репортерами, которые тыкали ей в лицо своими микрофонами. Охранники пытались оттолкнуть самых наглых, но даже они оказались бессильны под их натиском.
Отовсюду только и слышалось: «Нина, с какой целью вы посещали «Гэлакси билдинг»? А правда, что вы пополнили число десяти счастливчиков из 29 сентября? А во сколько вам обошелся билет в Парк?». Актриса игнорировала все вопросы, прикрывая лицо руками от вспышек фотокамер, от которых слепило даже спрятанные под очки глаза.
Охранник открыл ей дверь и она, закинув туда сумку, уже собиралась садиться, как вдруг услышала вопрос, который не смогла оставить без ответа: «Нина, вы всегда столько говорите о важности благотворительности. А теперь развлечения ради покупаете билет в Парк, который, по слухам, стоит около семнадцати миллионов долларов. Вам не кажется, что благоразумнее было бы отправить эти деньги в помощь больным детям, борьбе с раком или любые другие благие цели?»
Она сняла очки и попросила журналистов отодвинуться:
– Полет в космос всегда был моей мечтой. У вас, наверняка, тоже есть мечты. И абсолютная любая мечта чего-то стоит. Просто моя немного дороже вашей, – ответила Нина, смотря прямо в глаза репортеру.
– У детей, больных раком тоже есть мечта. Но им не на что ее купить. И вы могли бы им помочь, но вместо этого летите развлекаться в открытый космос, – журналист не унимался.
– Вчера я перевела пятнадцать миллионов долларов на счет благотворительной организации «Шанс». Сегодня я купила электронный билет в Парк за семнадцать миллионов четыреста тысяч. Из этой суммы сорок процентов пойдут на благотворительность.
Нина села в машину, не сказав больше ни слова. Она смотрела через затемненные стекла на толпу, которую разгонял телохранитель, взяла в руки медальон и открыла его, нажав на кнопочку. Медальон построил живую проекцию маленького семилетнего мальчика, который произнеся «Мамочка, я тебя люблю», поцеловал ее в щечку.
– Я купила тебе подарок, о котором ты мечтал, – сказала она, но мальчик смотрел на нее, слегка улыбаясь, и больше не двигался и ничего не говорил, а спустя секунду исчез.
Она снова нажала на кнопку и услышала: «Мамочка, я тебя люблю».
* * *
В мастерской, в которой трудилось более шести сотен ландшафтных дизайнеров, кипела работа. Кто-то на грани нервного срыва рвал свои зарисовки, кто-то швырял планшеты. Конкуренция накаливала обстановку до предела: коллеги спорили друг с другом и ругались, критикуя работы конкурентов.
Ким просматривала свои работы и лучшие лазером копировала с бумаги в электронный альбом, преобразуя их в объемные проекции. Она не обращала внимания на суету вокруг себя. За соседним столиком ее подруга исправляла недоработки своего проекта.
