Kitobni o'qish: «Беседы о литургической жизни Церкви»

© C. К. Анагностопулос, протопресвитер, 2019

© Сретенский монастырь, 2019

От редакции

Для меня большая радость ознакомиться с замечательной книгой о. Стефаноса Анагностопулоса. И без преувеличения скажу – большая честь писать к ней предисловие.

Книга о. Стефана – не богословский трактат, не ученое историческое исследование.

Это живой опыт Церкви – и нее только Греческой, но и Вселенской. Это живое переживание ЧУДА Литургии, чуда Евхаристии.

Что хотелось бы сказать об этой книге? Во-первых, для нее характерно живое чувство соборности, ощущения того, что Литургия совершается не только священником, но всем Народом Божиим: «Итак, народ Божий – это и священники, и верные христиане, миряне. Мы, священники, никогда не служим одни и тайно: то есть священник не может, совершая Божественную литургию, сказать: “благословенно царство Отца, и Сына, и Святого Духа…”, а потом ответить: “Аминь”, сказать: “миром Господу помолимся”, и сам ответить: “Господи, помилуй”.

Нужно, чтобы было, по крайней мере, двое: один – чтобы служил, другой – чтобы представлял мирян. Когда мы находимся внутри храма и происходит Божественная литургия, мы являемся не просто зрителями. Мы можем быть зрителями на футбольном матче или перед телевизором. На Божественной литургии мы не являемся зрителями. Мы не просто присутствуем на службе, мы служим и несем за это служение ответственность. Как священник несет ответственность за то, как он стоит перед святым алтарем, так несут ответственность и миряне за то, как они стоят в храме».

Этот призыв весьма актуален в наше время, время ползучего распространения духовного потребительства и безответственности с одной стороны и амбициозного клерикализма – с другой.

Второе, что отличает эту книгу – понимание Евхаристии как Небесного Таинства и Чуда с большой буквы: «Божественную литургию не задумали и не создали ни люди, ни апостолы. Это великое и непостижимое Божественное Таинство, которое установил Сам Господь наш Иисус Христос в вечер Великого Четверга. И Церковь совершает Божественную литургию, продолжая это пренепорочное Таинство».

В книге о. Стефана мы встречаем множество чудес – птицы умолкают во время «Тебе поем», с небес спускается облачение для священника. Особого внимания достойны чудеса, связанные с кровью Христовой: «Однажды утром в субботу о. Антоний, совершая Божественную литургию, дошел до Освящения Святых Даров. Стоя на коленях и читая молитву, он руками оперся о святой алтарь. Когда он собирался подняться, чтобы освятить Святые Дары, на его руку упала одна капля Крови, да так, что обрызгала его всего! Он увидел это и задрожал! Такой страх, такой ужас, такое удивление охватило его, что отец Антоний не мог произнести и слова. Он встал и не знал, что делать!»

Подобные чудеса упоминаются о. Стефаном неоднократно. Они свидетельствуют о живом евхаристическом реализме и преемстве со святоотеческим учением о Евхаристии. Они также говорят о важном измерении Евхаристии: она прежде всего – Жертва, принесенная на Голгофе. Об этом жизненно важно помнить сейчас, когда распространяется полупротестантское благодушное представление о Литургии и Евхаристии лишь как о пире, как о братской трапезе, но забывается ее жертвенное значение.

Низкий поклон автору за это замечательное произведение и пожелаем читателям радости и духовной пользы от чтения этой замечательной книги.

Диакон Владимир Василик

Доцент СПБГУ

Доцент Сретенской Семинарии

Кандидат филологических наук

Кандидат Богословия

Предисловие моего старца архим. о. Ефрема

Посвящается с признательностью

честному моему старцу,

Арх. о. Ефрему Филофейскому,

нежно любимому отцу,

строгому наставнику,

чуткому исповеднику,

доброму пастырю,

красноречивому учителю,

неутомимому искателю духа,

Последователю Христа

и здравомыслящему христианину.

По всей земле

несущим священство Христово

Православным священнослужителям любого чина,

сохраняющим «наследие Его»

целым и невредимым.

Дорогой и любимой спутнице моей жизни, жене Елене,

моим детям, внукам и правнукам.

Что за чудо Божественная литургия! До какой степени почитает Бог человека, чтобы спускаться вместе с ангельскими силами к каждой литургии и питать его святой Плотью и Кровью! Ведь он все отдал нам. Какая есть вещь телесная или духовная, тленная или вечная, в которой он нам отказал? Никакая. Если он дает нам ежедневно видимое святое Тело Свое и Кровь Свою; что есть выше этого? Разумеется, ничего. В каких Таинствах удостоил Бог бренного человека участвовать! О бесценная небесная любовь. Одна капля Божественной любви превосходит всю любовь материальную, телесную, земную.

Первородный грех стал началом всех несчастий. Одно непослушание, как семя внутри утробы Евы, породило и передало смерть тела и души от нее произошедшему человеческому роду. И могла ли несчастная Ева представить себе, что столь малый плод приведет к такой катастрофе и мукам, что Лик Святой Троицы явится в мир и претерпит от творения рук Его, от человека, оплеухи, пощечины, бичевание, оплевывание и всякую низость, и будет повешен на Кресте как проклятый! «Проклят всяк, висящий на древе»¹.

Крестные страдания и живоносное Воскресение нашего Иисуса, спасения нашего, осветившего наши души, воссоздаются в каждой Божественной литургии, и через них искупает вину каждая грешная душа. Как велика любовь Иисуса к нам! Он принял человеческую природу и был распят на Кресте, даруя нам свободу и воздавая долг Небесному Отцу. И как родной брат удостаивает нас сонаследования бесчисленного богатства Небесного Отца. Ибо если даже еще по древнему закону кровь тельцов и козлов, и пепел телицы очищали причастившихся, то насколько более Пресвятая Кровь Христа, на святых алтарях святых Церквей Божьих причащаемая, очистит нас от любого греха и согреет наши души Божественной любовью нашего Иисуса. Агнец, принесенный в жертву ради нашего спасения, Он омоет нас Своей пресвятой Кровью, смоет зловоние наших грехов и успокоит навеки!

О, сколь необходимо и должно, чтобы мы любым способом пришли к небесной трапезе, которую нам предоставляет необыкновенное Таинство святого алтаря! Со страхом и благоговением мы будем стоять в Церкви в незримом присутствии нашего Спасителя, в окружении святых Ангелов. Внемлющих и благочестивых он наполняет Благодатью и дарует благословение, нерадивых осуждает.

Ангелы служат, а верующие приходят, чтобы вкусить Тело и Кровь Христа – «Тела Христова приимите, источника бессмертного вкусите» – чтобы так жить во Христе и не умереть во грехе. Итак, «да испытывает человек себя, и так от хлеба да ест и от чаши да пьет»², ибо «кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе»³. Как, если кто-то хочет предстать перед царем, то он готовится день ото дня, чтобы привлечь расположение царя и таким образом добиться желаемого, так и каждый христианин перед Божественным Причастием должен приготовиться, чтобы добиться милости и прощения. Являющийся к земному царю часто украшается хитростью, лестью, лицемерием и ложью, чтобы получить желаемое, тогда как верный христианин, являющийся к Царю царей, видящему человека изнутри, должен быть украшен благочестием, скромностью и простодушием: тем, что дороже тленного золота.

Господь явил на земле Свою Церковь, сделав Своей Невестой, чтобы защитить Своих детей. Он оставил нам великое Таинство святой Евхаристии, чтобы мы очистились и освященные соединились с Богом. Он призвал нас всех: одних – в детстве, других – в зрелости, третьих – в старости. Всех нас принял в благости Своей, словно наседка под свои крылья, чтобы сделать нас наследниками Царства Божьего. Ничто его не смутило: ни язвы, ни раны, ни болезни, ни безобразие духовных проявлений наших душ. Но, словно отец, он нас принял, как мать, нас вскормил и словно врач бескорыстный нас излечил и облек Благодатью, не заметив тяжесть наших грехов. Итак, мы должны воздать Ему безграничной любовью и поклонением. Любовь наша пусть пребудет в сердце как живой источник Божественной любви.

Будем причастными Жертве Закланного Агнца насколько возможно чаще, ибо Божественное Причастие есть наилучшая помощь борющемуся с грехом. Приступим к божественному Таинству с глубоким волнением, сокрушением и осознанием наших грехов. Велика милость Бога, который входит в нас, не питая отвращения к множеству наших грехов, но из-за одной бесконечной любви и нежности приходит, чтобы нас освятить, удостаивая нас стать Его детьми и сонаследниками Его Царства. Итак, давайте и мы приготовимся, очистив ум и усмирив наши чувства, и в чистоте приступим вместе со святыми апостолами к Тайной Вечере и причастимся нашего Иисуса, чтобы он остался с нами на веки вечные.

Недостойно я служу Богу моему! Свят и страшен высокий пост! Каждый день я приношу жертву приятную Богу, Агнца Божьего, непорочного непорочному Отцу и Богу, чтобы умилостивит добрейшего Бога, который ради нас пожертвовал Своим Сыном. О, Боже мой, дорогим Сыном Своим ради нас! И кто мы такие, что ты удостоил нас такой высочайшей жертвы! «Будучи врагами, мы были примерены с Богом чрез смерть Сына Его»⁴.

Как известно, многочисленные толкования Божественной литургии, составленные святыми отцами нашей Церкви, служат, прежде всего, для просвещения и отмечены Благодатью Святого Духа. Настоящий разбор Божественной литургии моего духовного сына, священника, отца Стефаноса Анагностопулоса, достоин всяческого внимания и принесет величайшую пользу, потому что он создан на основании опыта и откровений достойных Священнослужителей, древних и новых.

Я молюсь о том, чтобы эта книга, следуя воле ее автора, направила всех нас к подлинному служению, чтобы побудила нас, как благодарных рабов, успокоить душу Его, так чтобы Он утешился; и как говорит Псалмопевец: «и над рабами Своими умилостивится»⁵, чтобы мы почувствовали то, чем нас одарил Бог и чтобы возрадовались любви Его. Аминь. Да свершится!

Вступительное слово

Прихожане храма святой Варвары в Керацини, в котором я служу, почтенные читатели, неоднократно меня просили прочесть им вечерние проповеди на тему толкования Божественной литургии.

Понимая, что я лишен проповеднического дара и что моя устная речь очень бедна, лишена изящества и полна ошибок, я не решался на такое начинание. Несмотря на это, спустя время, имея в своем распоряжении много соответствующих книг, важных и удивительных, я осмелился дополнить существующие исследования рассказами, основанными на настоящем жизненном опыте.

Так, первая вечерняя проповедь состоялась в октябре 1992 года, а последняя – в марте 1995 года. В итоге мною были прочитаны пятьдесят две проповеди, которые были также записаны на магнитную пленку.

Своими проповедями я хотел привести народ Божий к более живому, более горячему и истинному соучастию в Таинстве Причастия Спасителя Иисуса Христа, к преображению и обожению всего человека.

Однако, чтобы подчеркнуть непревзойденное величие Божественной литургии и чтобы извлекли пользу все верующие, собравшиеся в Церкви, я попытался указать на подлинные факты, имеющие прямую или косвенную связь с Таинством Божественной Евхаристии. Рассказы эти были взяты из большого числа Геронтиков, жизнеописаний святых, а также основаны на том, что я лично видел и слышал за свою сорокатрехлетнюю священническую службу от старцев и священников-аскетов, от смиренных приходских священников, от монахов со Святой Горы Афон и от простых, но благочестивых христиан.

Достоверность всех свидетельств священнослужителей и простых христиан, которые легли в основу проповедей о толковании Божественной литургии, подтверждается опытными Исповедниками, во избежание дьявольского обмана, заблуждений и простых фантазий.

Почтенные читатели, конечно, обратят внимание на то, что эти подлинные истории соотносятся с определенными моментами Божественной литургии: Херувимской песнью, малым и великим входом, Освящением Святых Даров, Божественным Причастием.

В силу необходимости они были распределены по всему толкованию, исключительно и только ради пользы, которую принесет сердцам слушателей-читателей тот или иной рассказ сам по себе, независимо от части Божественной литургии, который каждый раз разбирался.

С первой проповеди эти истории вызвали интерес слушателей и укрепили в них еще большее благоговение и страх Божий перед Таинством Божественной литургии. Таким образом, приготовление их соучастию в Божественной Евхаристии стало более осмысленным. Так как все мои проповеди были записаны на пленку, они получили широкую известность и оказались доступны многим. Однако вскоре мне стали поступать предложения от других братьев-священников и христиан собрать их в книгу. Эта мысль меня страшила. В конце концов, после семилетней отсрочки, я уступил и мои проповеди были записаны с магнитофона и изданы в настоящем томе. Их письменное изложение точно следует стилю устного слова Божественной проповеди, с необходимыми исправлениями, о которых позаботились богословы, филологи и другие благочестивые души. Я благодарю их за усердные труды и молюсь о том, чтобы Господь щедро вознаградил их.

На протяжении примерно десяти лет, которые прошли от первых чтений этих проповедей, мне становились известны от священнослужителей и простых христиан и другие исключительные и удивительные случаи, схожие с упомянутыми ранее; самые значительные из них я посчитал целесообразным включить в настоящее издание.

И поскольку от прослушивания этих проповедей многие получили духовную помощь, постигнув глубже – насколько им было возможно – величие Божественной литургии, я приступаю сегодня к их изданию и смиренно молюсь всей душой, чтобы получили помощь, пусть даже немногие, от прочтения письменного изложения этих проповедей в настоящей книге.

За каждую ошибку или кажущееся преувеличение мы смиренно просим прощения. Целью нашей была и есть принести пользу хотя бы одной душе, особенно носящей духовный сан.

Записано 31 августа 2002 года,

В праздник Положения Честного Пояса Пресвятой Богородицы.

Общее введение в Божественную литургию

Когда свершается Божественная литургия, кто служит?

Священник или все вместе?

Все вместе. Народ Божий и священник.

Церковь есть сакральное Тело Богочеловека Христа и члены Церкви – мы все, духовенство и народ. Церковь как Тело Христово молится за весь мир, заботится о спасении всех людей. Однако она свершает Божественную литургию только вместе с верующими православными христианами, то есть теми, кто принял святое Крещение и святое Помазание. Они составляют члены Единой Святой Апостольской Церкви. Они составляют народ Божий.

Божественная литургия – это общественное служение всех верующих. Приносится это служение от народа Божьего и священнослужителя Богу. Ее Божественный дар и спасительный плод, то есть искупительная жертва, предназначен всем нам, народу Божьему. Следовательно, Божественная литургия происходит от народа Божьего для народа Божьего. От нас и для нас.

Итак, народ Божий – это и священники, и верные христиане, миряне. Мы, священники, никогда не служим одни и тайно: то есть священник не может, совершая Божественную литургию, сказать: «благословенно царство Отца, и Сына, и Святого Духа…» а потом ответить: «Аминь», сказать: «миром Господу помолимся», и сам ответить: «Господи, помилуй». Нужно, чтобы был хотя бы еще один человек. Чтобы было, по крайней мере, двое: один – чтобы служил, другой – чтобы представлял мирян.

Когда мы находимся внутри храма и происходит Божественная литургия, мы являемся не просто зрителями. Мы можем быть зрителями на футбольном матче или перед телевизором. На Божественной литургии мы не являемся зрителями. Мы не просто присутствуем на службе, мы служим и несем за это служение ответственность. Как священник несет ответственность за то, как он стоит перед святым алтарем, так несут ответственность и миряне за то, как они стоят в храме.

Божественная литургия совершается через священников и епископов, которые вместе с рукоположением получают и Благодать Священства. Однако и миряне, и священники – священнослужители.

Миряне, безусловно, своим святым Крещением также причастны к служению Господу, так как и они причастны к Первосвященству Спасителя Христа. Это, как говорит апостол Петр, а Василий Великий вторит ему «царственное священство»⁶. Однако миряне не имеют рукоположения, в отличие от священников. В этом и состоит четкая разница между мирянами и священниками.

Священники – это словесные пастыри, которые пекутся о Церкви Христовой, тогда как миряне – словесное пасторское стадо в ограде Христовой. Священник, который совершает Причастие, есть одновременно и член Тела Христова. Все вместе мы – члены Христовы. Мы – и члены друг друга, мы – народ Божий, мы – Церковь Христа, Тело Христа.

1. Правителем Сербии после 1815 года был Милош. Однажды в воскресенье он пришел на службу вместе со своей семьей в дворцовую часовню.

Однако в то воскресенье служил не дворцовый священник, который был стар и болен, а один тридцатилетний, недавно рукоположенный, священник. Когда закончилась Божественная литургия, он стал раздавать антидор.

Первым подошел Милош, который, следует отметить, был и старшим по возрасту. Однако, раздавая антидор, священник отдернул свою руку, не дав правителю поцеловать ее.

Тот посмотрел на него сурово и сказал: «Дай мне твою руку, отец мой, и в другой раз ее не отдергивай, ибо я целую не твою руку. Когда Священство твое я лобызаю – перед Священством Христовым преклоняюсь, которое выше меня и тебя!»⁷

Этот правдивый случай учит нас многому: во-первых, как высоко звание священника. Во-вторых, какой почет и уважение следует воздавать священству. И, в-третьих, что без него и без священника никакое Таинство не может совершиться.

Священник не имеет своего собственного священства, но Священство Христово несет на себе, в своей душе, в своем сердце. С его Благодатью учит, служит, опекает народ Божий, исцеляет и руководит «как имеющий право».

Чтобы мы были Церковью Христовой, должны обязательно существовать священник и Божественная литургия. Без них мы не Церковь, но просто и только светское, благотворительное общество, какая-то организация, подобная протестантам.

Вывод: Церковь – это народ, священнослужитель и святой алтарь, то есть Божественная литургия.

Не люди и не апостолы задумали и создали Божественную литургию. Это великое и непостижимое Божественное Таинство, которое установил Сам Господь наш Иисус Христос в вечер Великого Четверга. И Церковь совершает Божественную литургию, продолжая это пренепорочное Таинство.

Божественная Евхаристия есть и Жертва, потому что через нее продолжается бескровно приносится Крестная Жертва Иисуса Христа. В ней мы участвуем все, как народ Божий, духовенство и миряне. Так Божественная литургия является и Причащением верных, Причащением Тела и Крови Христовой.

В биографии отца Иакова Цаликиса, игумена монастыря святого Давида, которая была написана одним университетским профессором, его духовным сыном, говорится о таком случае:

«УЗРИ И ПРИКОСНИСЬ ПРЕСВЯТОЙ КРОВИ ГОСПОДА».

2. Величайшее чудо из чудес, которое явил ему Бог, случилось утром 22-го ноября 1975. Отец Иаков был настолько потрясен этим чудом, что сразу после сделал запись о нем, которую мы нашли после его смерти в одной из его тетрадей. Запись начинается с вышеуказанной даты и содержит буквально следующее: «22-ое ноября, день субботний, утро, во время святой Проскомидии, произнеся поминовения, я собирался, как обычно, покрыть Святые Дары, и увидел в живую – клянусь – каплю Крови, которой я коснулся своим пальцем. На пальце моем осталась Кровь! Я позвал брата святого монастыря, монаха отца Серафима и рассказал ему, что случилось. И он мне сказал: «Я, отче, ничего не вижу, но что ты видел?» А я ответил, что верю, что это был Сам Бог, и трижды повторил: «Господи, помилуй. Господи, помилуй. Господи, помилуй».

Архимандрит Иаков⁸.

Подобное чудо произошло и с отцом Антонием Тцигасом, который служил в храме пророка Илии, в Кастелле (Пирей), когда бы жив святейший митрополит Пирейский Хризостом Тавладоракис.

3. Однажды утром в субботу о. Антоний, совершая Божественную литургию, дошел до Освящения Святых Даров. Стоя на коленях и читая молитву, он руками оперся о святой алтарь. Когда он собирался подняться, чтобы освятить Святые Дары, на его руку упала одна капля Крови, да так, что обрызгала его всего!

Он увидел это и задрожал! Такой страх, такой ужас, такое удивление охватило его, что отец Антоний не мог произнести и слова. Он встал и не знал, что делать! Затем он в отчаянии слизнул Кровь Христову… Однако Благодать святого Бога направляла его: он заглянул в Святую Чашу и увидел, что она была пуста! Он забыл налить внутрь вино. Посмотрел на Тело и увидел, что и оно не раздроблено. Иными словами, он не завершил Проскомидию.

Певчий продолжал петь «Тебе поем, Тебе благословим…». Он подал знак ему продолжать (не было народа, была суббота), взял святое копие, пронзил святой Хлеб и сказал: «Един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода». Он наполнил Святую Чашу, влил вино, влил воду, согласно правилам, ее благословил, ее перекрестил. Совершив все это, он преклонил колени, снова прочел молитву Освящения, поднялся, благословил Святые Дары, и Пресвятой Бог превратил хлеб и вино – как это случается на каждой Божественной литургии – в Тело и Кровь Христову. После Освящения и окончания Божественной литургии он испил все содержимое Святой Чаши и вытер ее досуха.

Сразу после субботней Божественной литургии он пошел и все рассказал тогдашнему митрополиту Хризостому. Митрополит взял его за руку и принюхался: от нее исходило несказанное благоухание! Он взял его руку и начал целовать, целовать много раз.

– Владыко! – говорит отец Антоний.

– Я не целую твою руку, – сказал он, – которую подобает целовать, поскольку ты священнослужитель. Не имеет значения, что ты – священник, а я – епископ. Но я испил с руки твоей Кровь Божию!!!

Помню, как после кончины отца Антония он рассказал Мне об этом. А чтобы быть еще более выразительным, епископ встал и сказал:

– Отче Стефане, КРОВЬ БОЖИЯ!!! – и заплакал!

Вот, что значит Божественная литургия! ⁹

* * *

В своей книге я не буду пытаться решить литургические и исторические вопросы. Но мы попытаемся, все вместе, понять, прожить и пережить Божественное Священнодействие.

Святой Иоанн Дамаскин говорит нам, что Божественная литургия называется и Божественным Причащением, потому что через нее мы причащаемся Божественности Иисуса Христа. Он называет ее и Божественный Приобщением, потому что через нее мы приобщаемся и делаемся причастниками Плоти и Божественности Иисуса Христа¹⁰. Следовательно, Божественная литургия переживается верующими (когда они приобщаются Пречистых Тайн) и как Божественное Причащение, и как Божественное Приобщение. Как это происходит? Трудно сказать «как», зачастую, невозможно.

Все то, что чувствует и переживает достойный священник, когда служит, и тот, кто достойно соучаствует в Божественном Причастии, невозможно выразить словами. Все то удивительное, что пережил отец Иаков, он записал в трех письмах. Но о своем литургическом опыте он не написал ни слова. Опасно открывать истину, истину великого Таинства, которая заключена не в словах, не в красивых поэтических выражениях и оборотах, но в непостижимом СОБЫТИИ Преложения Святых Даров, хлеба и вина в Тело и Кровь Христову. Слова умаляют это событие, которое переживается и душой, и телом:

• в соответствии с духовностью верующего,

• в соответствии с его верой,

• в соответствии с его чистотой,

• в соответствии с его покаянием.

Каково покаяние твое? Покаяние мое? Каково благочестие, каковы слезы? Те, что видит Бог, а не те, что видят люди!

• в соответствии, конечно, с искренним желанием верующего причаститься

В богослужении участвует весь человек:

– душа и плоть,

– ум и тело,

– сердце и пять телесных чувств.

– и еще раз сердце!

4. Мне рассказал один священник, что он пережил однажды, после окончания Божественного Причащения.

Что он пережил! Он почувствовал, как вся грудь и сердце его превращается неописуемым образом в бесконечное небо. В центре восседал на престоле Господь, справа от Него – Пречистая Пресвятая Его Матерь, вокруг его престола – все пророки, праведники, праотцы, апостолы, иерархи, святые патриархи, достойные священники и монахи, бесчисленные воинства мучеников, в аскезе просиявшие святые, богоносные отцы Вселенских Соборов, святые бессеребренники, святые, прославившиеся в миру, бесчисленные воинства Ангелов, Архангелов, Херувимов, Серафимов, Престолов, Господств… Он видел, как Силы небесные оберегают и Господа, и святых, и небо, и всех людей, и всю Церковь и всё!

И под всеми ними он увидел мириады мириад душ, живых и мертвых!

Все это он пережил душой и телом, когда родилось из груди его – как он сказал – необъятное небо, радость и райское блаженство. Так он и замер со Святой Чашей в руках, протирая ее полотенцем¹¹.

И это не просто разговоры, не просто слова, это реальное событие, которое он пережил, но не смог выразить словами. Он рассказал о нем примерно так, как я вам передал. Но слова опустошили, умалили его. Этот батюшка пережил настоящее потрясение, которое его глубоко взволновало… Чтобы лучше это понять, необходимо помнить, что всякое духовное состояние, которое переживает верный христианин, не может понять другой, если не пережил его сам, особенно, когда речь идет о возвышенных духовных состояниях, которые имеют «другой язык».

Многие неправильно понимают, сомневаются или возражают, когда слышат о подобных историях, чудесах или духовно-телесном преображении, произошедшем по Благодати, потому что описания столь бедны, что «опустошают» истину и умаляют реальность события. Однако, несмотря на это не следует не доверять или сомневаться, потому что на самом деле чудеса случаются.

5. Мой родственник рассказал мне следующий случай: один его друг, врач, когда был маленьким, как это свойственно маленьким детям, со своим двоюродным братом громко смеялся и дразнил других детей, бегая туда-сюда по храму. Служба закончилась, раздали антидор, народ ушел, но эти двое детей, будущий врач и его двоюродный брат, снова начали шалить в храме. Тогда послышался строгий, но ласковый женский голос, говорящий им:

– В доме Сына Моего не играют, не бегают туда-сюда, а молятся, Причащаются Тела и Крови Его. Крови Моего Сына!

И… раз! Кто-то хватает их за шиворот, и в мгновение ока эти двое ребят оказываются снаружи, во дворе храма!

И сказал врач: «Пусть меня спросят: Бог есть или Бога нет. Со мной говорил Бог через Пресвятую Богородицу!»¹²

Итак, мы приходим к выводу, что события эти мы переживаем, но не можем их описать. Однако приступая к толкованию Божественной литургии, нужно попытаться сделать подобные описания и провести соответствующий разбор. Предмет Божественной литургии – один из наиболее сложных, хотя и считается хорошо известным.

Когда мы видим, как священник проходит мимо с Евангелием, имея перед собой хоругви и лампаду, разве мы не знаем, что это называется «малый вход»? Это нам известно; нужно ли, чтобы нам кто-нибудь сообщил об этом? То, что нам кажется легко описать, в Божественной литургии очень сложно понять, постичь до конца, да и научить, что значит этот проход священника.

В святом храме то, что говорится, то, что поется, то, что слышится, то, что видно глазу, то, что обоняет нос, то, что сияет, – это не просто образы и символы, не просто слова и звуки, не просто свет, который излучают свечи и лампады. Все это – важные составляющие событий, глубину которых мы не можем постичь, не можем осознать, не можем ни духовно, ни физически к ним прикоснуться.

Итак, занимаясь толкованием святой литургии и обращаясь к святому храму и к происходящему в нем, мы не будем создавать ни богословских трактатов, ни исторических исследований. Мы попытаемся смиренно учить и учиться. Я, первый, нуждаюсь в учении. Я, первый, нуждаюсь в молитве. Помните обо мне!

Центральное событие в Божественной литургии одно: ЧУДО. Чудо Преложения Святых Даров. Но само это чудо, как событие, выражается только молчанием.

Все мы, кто достойно причастны общей чаше Божественного Тела и Крови, имеем между собой причастие и единение «в вере». Это причастие и единение «в вере» мы понимаем? И, если понимаем, то насколько? И из того, что мы ощутили и пережили, что мы можем описать, что мы можем выразить?

То, что мы попытаемся рассказать, с Божьей помощью, так сказать, – потому что надо иметь смелость говорить о божественных делах – будет основываться на творениях отцов Церкви и на Священном Писании. Таким образом, мы будем иметь живое продолжение Священного Предания, потому что Божественная литургия действительно выражает Церковное Предание. Предание, которое нелегко определить и описать, мы наблюдаем, как ощутимую реальность на Божественной литургии. Конечно, не в роскоши облачений или в византийском великолепии, но в том, что совершается, говорится, поется, и в неусыпном духе причастия и единения между верующими, как членами Тела Церкви Христовой. Ни одно слово в Божественной литургии не говорится без цели, не падает в пустоту. Ни одно движение, ни одно прикосновение, ни одно благословение не проходит незамеченным, но все есть тайный духовный диалог звуков, движений и света, который проникает глубоко, очень глубоко, в сердце верующего христианина. Например:

Поднятие Евангелия,

«Благословенно Царство»,

«Премудрость! Прости!»,

«Мир всем» священника,

Преклонение головы («Главы наша Господеви…»),

фимиам,

крестное знамение,

«Аминь» (громоподобный!),

малый и великий вход,

священная богослужебная утварь и святые покровы,

иконостас, престол,

смиренные песнопения,

тихий свет от свечей и лампад.

Все это сакральным образом проповедует, поучает и руководит сердцами христиан и священника. Итак, все то, что происходит, говорится, слышится на Божественной литургии, должно помогать нашему сердцу обратиться, предаться, «покориться» этому действительному и истинному событию: Преложению Святых Даров, а не священнику.

В Святых Дарах мы не имеем скрытым Христа (он не скрыт, не находится просто внутри, хлеб и вино не являются просто символами Тела и Крови Христовой, как утверждают протестанты) и, более всего, мы не имеем простого сакрального единения души каждого верующего с Иисусом Христом. Нет! Я могу прокричать тысячу раз: нет! В реальном и истинном Преложении находится ХРИСТОС! И только Христос. Поэтому мы говорим «едим и пьем», и таким образом становимся сотелесниками и сокровниками, и составляем с Иисусом Христом, которого мы принимаем в нас, одно тело и одну кровь. У нас есть Богочеловек Господь Иисус Христос, «живуща и пребывающа, со Отцем, и Святым Твоим Духом», как нам говорит Великий Царь в литургической молитве.