Kitobni o'qish: «Война миров. Сборник историй»
Избрали новых богов, оттого война у ворот
Суд. 15, 8.
«Эта война имеет не только экономический, геополитический, но прежде всего метафизический характер».
Из проповеди патриарха Кирилла на Прощёное воскресенье 2022 г.
© Резин М., текст, 2023
© Издательство Сибирская Благозвонница, оформление, 2023
На обочине
Выхожу из храма. Отслужил молебен о наших воинах, который мы ежедневно совершаем после Божественной литургии. Возле ворот резко останавливается красная «Лада».
«Отец, а я тебя как раз ищу!»
Из машины выбирается грузный отец Вениамин, старейшей священник нашего благочиния.
«Есть не совсем обычная просьба, удели минутку!»
И хотя у меня были другие планы, отказать отцу Вениамину не могу.
«Давай-ка отойдем! Вон туда на скамейку, в тенек. Ты, отец, у нас писатель. Опиши этот случай в назидание другим. Вчера проезжаю село. В машине я и еще трое священников, учились в семинарии. Проездом в наших краях, подхватил их с вокзала. Разговариваем, шутим, вспоминаем былое. На обочине стоит человек. Поднял руку, голосует. Теплый летний вечер, добрый ветерок в окно. В голове: тормознуть? подобрать? Есть еще одно место в машине. И тут же противоположная мысль: «При нём уже не поговоришь свободно». Да и лето, тепло, и прогуляться можно. И груз у него небольшой, котомка у ног. Проехал, не взял. А он смотрел с обочины на меня спокойно и бестревожно. Смотрел, словно знал меня давно и ждал, что съеду на обочину, приторможу и спрошу: «Куда?» В машине, повторяю, место еще было. И отцы бы не осудили меня. Но я проехал, и никто не сделал замечания, никто словно и не заметил человека на обочине. Вечерок посидели с отцами, выпили немного, приятно расслабились. Потом вызвал такси и отправил их снова на вокзал.
А ночью проснулся от жара в груди и с отчетливой мыслью: на обочине был Христос! Этот взгляд невозможно перепутать с взглядом другого. Он ждал помощи, благодарил за помощь и одновременно прощал, зная наперёд, что помощи не будет.
Я встал в полной темноте на колени и простоял так до рассвета – пока у соседей не запели петухи, пока лики икон не просветлели. В голове гудела навязчивая мысль: поехать туда, где Он стоял, умолять о прощении. И поехал в синих еще рассветных сумерках. Естественно, на обочине никого не было. Я вышел, внимательно осмотрел место, где Он стоял, надеясь найти след, какой-то знак, какой-то указатель, узнать, как мне жить дальше. Ничего!
А ведь послушай, отец, какую сильную проповедь я сказал накануне, в воскресный день! С неделю назад ко мне приезжал благодетель, крупный предприниматель. Благодаря его помощи и церковь отремонтировал, и утварь новую закупил буквально за год. Угостил его, чаем напоил в трапезной, вышел провожать.
У него черный «Лексус». Берет благословение, идет к машине. Замечаю, что на правом крыле вмятина, которая портит всё великолепие. «Откуда у тебя это, Аркадий?» – Он идет к вмятине и задумчиво гладит ее.
«У вас есть несколько минут, отец Вениамин? Случай незаурядный. Может, поучение какое по этому поводу скажете пастве. Недели две назад поехал в Москву по делам. Проезжаю Владимир – ремонт дороги, указатель на объезд по проселку. Грунтовка. Пыль, теснота, фуры тянутся одна за другой. Не разгонишься. Смотрю, на обочине пацанишка стоит, отчаянно так машет. «Нет, – думаю, – не до тебя! Кто-нибудь другой пусть подсадит». Проезжаю, и тут он как зафигачит мне камнем по машине! Резко торможу, выскакиваю и от всей души отвешиваю «леща» ему по физиономии. Он кубарем в пыль. Встает, нос зажимает, чтоб кровь не слишком хлестала. Так мне погано стало на душе! Христианин хре новый! А парнишка слёзы размазывает по грязному лицу:
«Дяденька, простите! У меня сестрёнка с коляской вон там внизу. Не удержал, фуры испугался, она почти вплотную проехала».
Даю ему носовой платок. Подхожу к краю обочины, кювет глубокий, весь в пыльных лопухах и крапиве. Внизу детская коляска, а рядом девчушка лет двух-трех в репьях и пыли. Плачет навзрыд. Спускаюсь и с большим трудом выбираюсь с ней наверх.
«Стой здесь возле брата!»
А сам за коляской. Коляску вытащил. Смотрю на себя: мама дорогая! Где-то надо приводить себя в порядок. Стал спрашивать у мальчишки, каким образом они оказались одни на проезжей дороге. Оказывается, сами они из райцентра, что километрах в пяти, лето жили у бабушки в деревне, а тут мать позвонила, что отец с войны заглянул ненадолго и завтра они с ним приедут к ним в деревню. До завтра – целая вечность! Разве можно её переждать?! Сажает сестренку в коляску – дело привычное – и в путь! Обычно дорога практически пустая, а тут из-за ремонта по ней сделали объезд. Машины идут сплошным потоком, особенно тяжелогрузы с прицепами. Испугался в какой-то момент мальчишка, вильнул коляской в сторону и не удержал её, та и свалилась в глубокий кювет. И сколько он ни кричал, ни махал рукой, никто не остановился. Тогда и взял камень.
Посадил их на заднее сиденье, коляску кинул в багажник. Доехали до райцентра, нашли дом родителей. Калитку открыл высокий крепкий парень в тельняшке, отец малышей. Подхватывает на руки девочку, смотрит то на меня, то на сына с расквашенным носом. Взгляд не предвещает ничего хорошего. Рассказываю о случившемся, прошу прощения за оплеуху и разбитый нос. Он переводит глаза на мой костюм в репьях и грязи, потом на вмятину на крыле и протягивает руку:
«Спасибо, брат! Другой вообще изуродовал бы мальца и оставил бы на обочине. Сколько я должен за повреждение?»
«Нисколько! Это я еще должен вам за хороший урок. На какой счёт я могу перевести вам денежку?»
Беру телефон. Он непонимающе смотрит на меня.
«Вы это о чем? Какой счёт? Какие деньги?»
Я вижу, что своей настойчивостью только обижу его, и говорю:
«Хорошо, оставим это. Тогда мне бы привести себя в порядок, умыться, почистить одежду».
Он молча распахивает калитку, показывает на крыльцо. Уже в комнате подает банный халат. Пока принимаю душ, молчаливая строгая жена приводит в порядок мой костюм.
«Поужинаете?» – спрашивает хозяин.
«Спасибо! И так задержался! Вот моя визитка, звоните, если что. Не волшебник, но кое-что могу. – Протягиваю руку: – «Аркадий!»
«Петр.»
Поворачиваюсь к малышу. Он тоже подает руку:
«Павел.»
Нос распух, но рот счастливо улыбается.
Еду по ночной трассе, хлюпаю носом, благодарю Бога и даю зарок смотреть на обочину, и для памяти не менять крыло с вмятиной».
«Вот такую историю мне поведал Аркадий, – говорит отец Вениамин. – А я ее на воскресной проповеди громогласно всем доложил, от себя добавил, как внимательны должны мы быть к происходящему вокруг, где столько горя, нужды и скорби. Храм стоял в полной тишине и заворожённо слушал меня. А я сам буквально через день проехал мимо Христа и глазом не моргнул. – Отец Вениамин сильно хлопает себя по колену. – Впрочем, отец Михаил, у меня не только этот рассказ, а большая просьба к тебе. У сына вот взял биту. Возьми её, она в салоне, и тресни как следует по переднему крылу. Хочу, чтоб как у Аркадия метка осталась, у самого рука не поднимается».
Смотрю на него и не пойму: шутит или всерьёз…
«Отец, мы же не в детском саду! Ты и так не забудешь этот случай. Не буду этого делать».
Он с горечью в глазах смотрит на меня, встаёт, чтобы попрощаться, но тут раздается треск, большая ветка берёзы при полном безветрии падает на багажник его «Лады».
Он смотрит на меня, я – на него. Потом он хватает мою руку:
«Спасибо тебе, отец! Спасибо Тебе, Господи!»
Подбегает к машине, на багажнике заметный след от упавшей ветки. Садится за руль, смеется, машет мне и трогается.
«Мне-то за что спасибо?» – говорю я, поднимаю увесистую сухую ветку и крепко втыкаю у белой стены просвирни, чтобы издалека было видно.
Война миров
В последнюю неделю перед Великим постом, когда небо над Украиной уже чертили снаряды и ракеты, дым пожаров заслонял солнце, в храмах читался пророк Иоиль.
Но и ныне еще говорит Господь: обратитесь ко Мне всем сердцем своим в посте, плаче и рыдании. Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши, и обратитесь к Господу Богу вашему; ибо Он благ и милосерд, долготерпелив и многомилостив и сожалеет о бедствии. Кто знает, не сжалится ли Он и не оставит ли благословения, хлебного приношения и возлияния Господу Богу вашему? Вострубите трубою на Сионе, назначьте пост и объявите торжественное собрание. Соберите народ, созовите собрание, пригласите старцев, соберите отроков и грудных младенцев; пусть выйдет жених из чертога своего и невеста из своей горницы. Между притвором и жертвенником да плачут священники, служители Господни, и говорят: «Пощади, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы; для чего будут говорить между народами: где Бог их?» И тогда возревнует Господь о земле Своей, и пощадит народ Свой. И ответит Господь, и скажет народу Своему: вот, Я пошлю вам хлеб и вино и елей, и будете насыщаться ими, и более не отдам вас на поругание народам. И пришедшего от севера удалю от вас, и изгоню в землю безводную и пустую, переднее полчище его – в море восточное, а заднее – в море западное, и пойдет от него зловоние, и поднимется от него смрад, так как он много наделал зла… (Иоил. 2, 12–26).
Феофан Затворник словом своим только усиливает пророчество: И ныне еще говорит Господь: обратитесь ко Мне всем сердцем своим в посте, плаче и рыдании. Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши и обратитесь к Господу Богу вашему; ибо Он благ и милосерд, долготерпелив и многомилостив. Вострубите трубою, назначьте пост и объявите торжественное собрание… пусть выйдет жених из чертога своего и невеста из своей горницы… да плачут священники, служители Господни, и говорят: «Пощади, Господи, народ Твой» (Иоил. 2, 12–17). Кто слышит ныне глас этот, раздающийся в церкви? Если бы с неба на площадях раздался громовой голос: «Пощадите, люди, себя самих, да пощадит и вас Господь», может быть, кто-нибудь и услышал бы его и очнулся от упоения утехами, похотями и вином. Священники не перестают взывать: «Пощади, Господи!» Но от Господа верно исходит грозный ответ: «Не пощажу, ибо нет ищущих пощады». Все спиною стоят к Господу, отвратились от Него и забыли Его.
Преподобный Силуан Афонский говорил:
«О, если бы люди хотя бы на минуту все встали на колени и попросили у Бога прощения, то Земля в мгновение ока превратилась бы в рай!»
Но не просят люди прощения, не каются в грехах, а привычно погружаются в них. Отвратительное и богомерзкое становится нормой.
В юности своей я увлекался фантастикой. Читал и Герберта Уэллса, в частности, знаменитый роман «Война миров» о том, как марсиане захватили Землю. Запомнились высоченные боевые треножники, тепловые лучи, способность перемещаться со скоростью птицы. Но главное – это описание пришельцев: огромные головастики со щупальцами, которые питались кровью живых существ. И людей тоже.
С начала «пандемии» – атаки на человечество искусственными вирусами – меня не покидало и со временем только усиливалось чувство, что Землю и в самом деле захватили марсиане, которых христиане называют бесами. Надвигалось горькое иго, страшнее которого люди не знали никогда. Мы все забыли, что принудительная медицина стояла на пороге наших домов, невиданный информационный шквал подавил всякий здравый смысл, вверг человечество в ужас перед новой болезнью и смертью, а в окнах домов уже маячил призрак антихриста. Мы забыли, как закрывались храмы по всему свету. Всевозможные ограничения, маски и перчатки, куар-коды, камеры слежения, коллапс на транспорте и в медицине. Не оставалось сомнений, что идет стремительная подготовка к Новому мировому порядку. Устроители и пропагандисты уже ничего не скрывали.
Постоянный президент Всемирного экономического форума в Давосе Клаус Шваб в 2019 году выпустил в свет программную книгу «Ковид-19: великая перезагрузка». В книге подробно описывались шаги по окончательному и бесповоротному изменению привычного нам мира и созданию новой реальности/нормальности. К 2030 году должны были исчезнуть институт семьи, частная собственность на жилье, автотранспорт, домашний скот, землю. Дети становятся собственностью мирового государства. Образование и воспитание сводится к самым примитивным навыкам и действиям через полную погруженность в виртуальную мега-вселенную. Пища становится синтетической. Медицина – дистанционной. Лечить должен искусственный интеллект. Обязательная регулярная вакцинация. Отменялись бумажные деньги. И, конечно же, сокращение населения планеты до необходимого «золотого миллиарда».
Закон об обязательных куар-кодах должна была принять в декабре 2021 года Государственная дума. До этого принимались пугающие законы об эвакуации населения, о массовых захоронениях, о ТОРах – территориях опережающего развития, на которых не будут действовать законы страны. На наших глазах выстраивался мировой электронно-медицинский концлагерь. На всех катился неотвратимый каток неведомого и страшного. Люди протестовали, выходили с плакатами на улицу: «Фашизм не пройдет!» Создавали антифашистские комитеты. Собирали подписи. Я лично говорил с нашим региональным депутатом из ГД, а потом написал ей СМС:
«С праздником Введения Божией Матери во храм! В дополнении к нашему разговору замечу важное: обсуждаемый закон о куар-кодах для верующих есть прямая отсылка к Откровению Иоанна Богослова и печати антихриста. Умоляю вас стоять стеной против закона. Да помогут вам Господь и Пресвятая Богородица!»
В Воскресной школе для взрослых на «Евангельских вечерах» в ноябре и декабре прошлого года мы с прихожанами вполне серьезно обсуждали способы выживания в условиях новой реальности. Мы видели, что в соседних деревнях москвичи и другие приезжие скупают дома, заводят домашнюю птицу, козочек, поросят. Мы слышали, что обсуждаются законы, позволяющие медработникам и полиции входить в жилье и проверять наличие непривитых. Во всем цивилизованном мире уже вакцинировали детей. Силы, которые не подчинялись государству, творили беззаконие, и мы не видели никого, кто мог бы их остановить.
На одном из занятий я сказал: «Вы можете считать меня сумасшедшим, но вселенское зло, которое пленило нас, которое на всю планету набросило стальную сеть, может быть остановлено только войной. «Горячей» войной. И Господь пошлет её, хотя кажется, что руководство всех государств находится под полным контролем мирового правительства».
В день, когда началась Специальная военная операция, я служил Божественную литургию. Было это 24 февраля. Причастников было немного, служба не затянулась. Когда я выходил из храма, ко мне подошла Наташа из маникюрного салона. Яркая брюнетка с изящным макияжем. Лет пять назад приехала из Донецка. Она сжала мою ладонь совей холодной ручкой и сказала:
«Россия нанесла удар по Украине! Утром по всей стране взрывы… Страшно! У меня там родные!»
«Ничего ещё не знаю, Наташа. В любом случае надо молиться!»
Господь вновь явил Свою милость погибающему роду людскому. Явил через Россию. Началась война миров. Конечно, это война не с Украиной.
Украина – видимый, искусственно инфицированный гнойник, а под ним гигантская глобальная опухоль, назначение которой свести в ад весь род человеческий. Россия опять поднимается на Голгофу за всех.
И вновь со всех сторон раздаётся привычный озлобленный крик: «Распни! Распни её!» Но без Голгофы нет Воскресения. На Голгофе кровью и муками смывается грязь души, приходит преображение и движение в жизнь вечную.
В 1990 году преподобный Иаков Эвбейский, молясь у раки Иоанна Русского, услышал голос: «Если не будет войны, дети ваших детей превратятся в исчадия ада». Бойцы нашей армии, погибающие в битве с нелюдями и фашистами, уходят в Небо. И уже там, просветленные светом Истины, благодарят Бога, избавившего их от медленного умирания среди мата, пьянства, наркотиков, разврата и безверия. Благодарят и уже оттуда помогают нам молитвами.
Католический архиепископ Карло Мария Вигано в своей декларации от 6 марта заявил: «Быть может, Провидение предопределило, что Москва, Третий Рим, сегодня в глазах мира возьмет на себя роль катехона, эсхатологической преграды антихристу, воссоздаст христианскую цивилизацию и спасет мир от глобалистского техно-медицинского трансгуманистического монстра».
Когда апостол Пётр услышал от Спасителя, что Того ожидает в ближайшее время, он отозвал Его и начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою! Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое. (Мф. 16,22). Человеческое – это глиняное и земное, Божие – небесное и исполненное неизъяснимого блаженства. Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Небесное! Чтобы спасти Церковь святую от полного уничтожения, приготовленного Ей большевиками, Господь послал Гитлера. Чтобы спасти человечество от антихриста, содомии и лютого сатанизма, Господь послал Россию освободить Украину.
24 февраля, когда началась военная операция, родился святой праведный Феодор Ушаков. На иконе он изображен со свитком, на котором написано: «Не отчаивайтесь. Сии грозные бури обратятся к славе России». Случайно? У Бога случайностей нет.
Благодаря России у человечества появился шанс еще на какое-то время отложить приход антихриста.
Святейший Патриарх Кирилл в проповеди на Прощёное воскресенье сказал: «Эта война имеет не только экономический, геополитический, но прежде всего метафизический характер».
То есть это духовная война, война света и тьмы, Бога и сатаны. За души людей.
Война миров!
Семена чертополоха
Где возникают, откуда берутся семена кровавого чертополоха, называемого войной? Сеет их диавол на пустырях человеческого духа, отвергшего Своего Создателя и Отца. На этих пустырях веют ядовитые ветры страстей, струятся темные воды забвения своего первородства, своего великого предназначения во Вселенной. Опустевшие души, омертвевшие сердца, не знающие удержу и утоления во грехе и бесстыдстве, – вот навоз, которым удобряются поля войны.
Известный православный телеведущий Борис Корчевников высказал глубокую мысль:
«Да, то, что потом разрешается гремящей на весь мир катастрофой – начинается и зачинается в тишине. В тишине творится тихий личный грех. В тишине она соглашается на эту ночь. В тишине он отправляет её на аборт. В тишине неслышного нам крика погибает нерождённый ребёнок. И всё это время, все эти ночи и дни тяжёлой греховной тишины – на Небе стоит крик. Крик и плач, которых мы не слышим. И наступает момент, когда этот крик с Неба переливается на Землю. И начинает кричать, греметь и сотрясаться земля. И не надо вздыхать: «Когда это закончится?» Только тогда, когда в нас самих капитулирует то, что и без войны нас убивало».
Святитель Василий Великий говорит, что убийство на войне не является грехом убийства, если оно совершается ради защиты целомудрия и благочестия, а значит, Православной веры и Христианских святынь.
Закончилась исповедь. Он стоял прямой и спокойный. Исповедников больше не было, можно было пообщаться. Офицер спецназа Андрей. Нет и сорока, но сухое лицо в тёмных складках, в глубине которых чудится порох. Твёрдый взгляд карих глаз.
«Как там?» – спрашиваю.
«Я прошел Чечню, Сирию, был в Центральной Африканской Республике, но такого не видел. Нечеловеческая жестокость. Нас поливают из “градов”, засыпают артиллерией».
«Но мы побеждаем?»
«У нас нет другого выбора. Только победа! Давим медленно, но продвигаемся…»
«Не буду вас задерживать Андрей. Мне важно услышать ваше мнение вот по какому важному, на мой взгляд, вопросу. Греческий митрополит Морфский Неофит, говоря о ситуации на Украине, охарактеризовал войну как “необходимую операцию для очищения”, поскольку в наше время крайне умножился грех, нечестие и отсутствие веры».
По словам митрополита Морфского Неофита, в 1990 году, за год до своей блаженной кончины, преподобный Иаков Эвбейский отправился в селение Новая Прокопия поклониться мощам святого Иоанна Русского. Сидя у раки со святыми мощами, он молитвенно общался со святым Иоанном Русским.
«Много греха, много нечестия и много неверия в мире, – сказал святой Иоанн отцу Иакову, – из-за этого должна начаться война».
Тогда, как повествует митрополит Неофит, «чуткий и сострадательный» старец Иаков ответил святому Иоанну:
«Неужели начнется война? С детских лет я видел войну и страдания людей; если война начнется внезапно, многие души погибнут, не успеют покаяться».
«Должна быть война, должна быть война, должна быть война, – ответил ему святой Иоанн, – если не будет войны, то дети ваших детей будут исчадия ада. Богу угодно провести вас сквозь горнило испытаний ради очищения».
«Всё, что сейчас происходит, – сказал митрополит Морфский, завершая беседу, – это необходимая операция».
«Что вы, Андрей, на это скажете?»
«А вы, батюшка, что скажете? Посмотрите вокруг. Разве не ясно, что большинство сейчас живут для всевозможной дури, постели, стола и унитаза, комфорта! Так быть не должно! Человек не для этого рождается! Для меня многое поменялось. Зовут, скажем, на шашлыки, а у меня ком во рту, запах человеческого мяса в ноздрях! Полностью согласен со словами святого!»
Я благословил его крестом, крепко обнял.
«Будем молиться за вас!»
Господь давал России истинных пророков, и они прямо предсказывали страшную судьбу, которая ждёт народ и страну, если не будет всеобщего покаяния и возвращения к спасительной вере предков. К примеру, архиепископ Харьковский Амвросий (Ключарев) за три с лишним десятилетия предвидел и предсказал национальную катастрофу, которая постигла Россию в страшном 1917 году:
«В древних, христианских обычаях нашего народа были воплощены вера, благочестие, духовные подвиги, воздержание, целомудрие, честность, послушание властям; в обычаях новых, вводимых так называемыми просвещенными людьми, очевидно воплощается безверие, чувственность, бесстрашие по отношению к закону нравственному и совести и ничем неудержимое своеволие, соединяемое с порицанием и отрицанием властей. Можно не только уследить, но и определить, когда наступит час решительного нравственного разложения, а затем и падение нашего великого народа. Это будет, когда в народе число людей, отвлеченных ложным просвещением от христианских обычаев к новым языческим, перевесит и задавит число добрых христиан, остающихся им верными»1.
Читаю известный роман «Хождение по мукам» писателя Алексея Толстого, «красного графа», как его называли современники, где описываются события в России перед революцией, сама революция, Первая мировая и Гражданская войны. Вот декларация одного из героев:
«Мы – новые Колумбы! Мы – семена нового человечества! Мы требуем от заплывшего жиром общества отмены всех предрассудков. Отныне нет добродетели! Семья, общественные приличия, браки – отменяются. Мы этого требуем. Человек – мужчина и женщина – должны быть голыми и свободными. Половые отношения есть достояние общества. Юноши и девушки, мужчины и женщины вылезайте из насиженных логовищ, идите нагие и счастливые, в хоровод под солнце дикого зверя!..»
Вспоминаю всем знакомое со школы стихотворение Александра Блока «Незнакомка»:
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Именно «тлетворный дух» сеет и взращивает семена чертополоха войны.
В наши дни кощунственный концерт Филиппа Киркорова в центре страны, в Кремлевском дворце, посреди русских святынь Москвы! Во время представления Киркоров танцевал и пел на декорации в виде креста, внутри которого была «распята» актриса. Господь поругаем не бывает, но Он наказывает за поругание. И тех, кто это совершил, и тех, кто этому аплодировал, и тех, кто это попустил.
Мало кто помнит, что украинская кровавая смута началась со спиливания креста на Майдане полуголой девицей. Вокруг смеялись и фоткали. Девица эта потом покончила с собой в одном из французских отелей.
Вся мерзость и грех, которые живут внутри нашей страны, внутри каждого из нас, сейчас искупаются и смываются подвигом и кровью русского солдата. И в этом рождается настоящая Россия – Русь Святая.
Магазин «Пятерочка». Практически нет покупателей. За кассой наша прихожанка Анна. Обычно она в это время года отдыхает на море.
«Добрый день, Аня! Думал, ты сейчас, как обычно, в Архипке».
Смотрит на меня долгим взглядом:
«Время, батюшка, сейчас не то, чтобы, простите, пузо на солнце греть!»
«Согласен! Ну что, проводила племянника? – Знаю, что у нее гостил племянник Кирилл, на пару дней заехал перед возвращением на фронт. – Как он?»
«Очень серьёзный. Таким его и не помню».
«Что говорит?»
«Обнял меня, поцеловали сказал: “Если не мы, то кто?”»
У Ани глаза красные.
«Набралась смелости и спрашиваю: “Тебе, Кирюш, страшно?”»
Он отвечает:
«Знаешь, как-то идет экскурсия по музею или галерее, а на стене картина “Тайная вечеря”. Один из туристов спрашивает гида: “Это что за группа за столом”.
“Русские на вечеринку собрались”, – отвечает тот.
“С чего вы взяли, что это русские?” – “А с того, что с ними Бог”.
Страшно – не страшно, стараюсь не думать, но твердо знаю, тетя Аня, что с нами Бог!»
