Kitobni o'qish: «Вмешательство»

Глава 1

Объёмный экран заполняла коренастая фигура главного оператора Стива Уолтерса, пальцы которого, как казалось, проворно бегают прямо по воздуху.

– Сэр, над Зоной появился неопознанный летающий объект. На наши запросы никак не реагирует. Прикажете уничтожить?

– Да, Стив. Проверь также на универсальной частоте экстренной связи и, если опять не ответит, выпускай ракеты.

– Есть, сэр, ― Уолтерс снова прошёлся пальцами по экрану перед собой. ― Ответа нет, сэр. Даю предупредительный залп.

Я тем временем срочно связался с Центральным Управлением Полётами, или попросту ЦУП-ом, и получил ответ, что никаких полётов воздушных судов в данное время, ни наших, ни иностранных, над Зоной не должно быть. Это было нужно для принятия окончательного решения об уничтожении непрошенного гостя. По Инструкции у нас другого варианта не было.

А восьмиугольный, причудливый блестящий объект выглядел чересчур странно, не походя на какой-либо из известных мне летательных аппаратов современности. Возможно, это были последние сверхсекретные разработки – наших,или иностранцев – наверняка никто не знал, но эти участившиеся за последнее время визиты НЛО уже начинали действовать мне на нервы. Подобные объекты обычно обладали повышенной скоростью и колоссальной манёвренностью, а также невидимостью для средств раннего обнаружения, что представляло их в качестве чрезвычайно опасных противников, если они таковыми являлись в действительности. Или же это проделки необнаруженных до сих пор инопланетян? Я скептически относился ко второму варианту, хотя кто его знает…

Я увидел, как на экране перед объектом возникла серия взрывов предупредительной линии заграждения. Ничего не изменилось, восьмиугольник по-прежнему продолжал плавно снижаться на малой скорости. Тогда Стивен нажал на кнопку запуска основных ракет.

– Объект будет уничтожен через 6 секунд, ― бесстрастно доложил компьютер.

На экране мы наблюдали, как к объекту стремительно приближаются три наших запущенных ракет. Когда до контакта оставалось лишь мгновение, восьмиугольник внезапно дёрнулся и исчез. Ракеты взорвались в пустоте.

Я раздражённо отключил экран, выругался и откинулся в кресле.

* * *

Сюда, на Базу, я приехал около двух с половиной лет назад и с тех пор, если не считать пары трёхнедельных отпусков на побережье, находился в этом железобетонном заточении. Наверное, мне грех жаловаться, но жизнь была бы совсем безрадостной и невыносимой, не будь Лили, моей длинноногой секретарши с красивой мордашкой, которая немного скрашивала однообразное и нудное существование под землёй.

Я – сорокавосьмилетний трёхзвёздный генерал, всё это время являюсь директором Центра Стратегических Исследований, а попросту – гибрида засекреченного научно-исследовательного института с чем-то вроде мини военной базы. Наш Центр затерян в безлюдной местности на юге, за полтысячи миль от столицы. Располагаясь под стотридцатиметровой толщей земли на территории более двенадцати квадратных миль, снабжённая всеми ультрасовременными средствами коммуникаций, оборудованная по последнему слову техники и почти изолированная от внешнего мира, эта База (название по персоналу) является по сути неприступным государством в государстве (по крайней мере, нам это так казалось), кроме того обладая и достаточным арсеналом различных видов вооружений. Все иностранные разведки дорого заплатили бы, чтобы проникнуть сюда. Но этого, к счастью, пока не было, благодаря чётким и бдительным действиям нашей Службы Безопасности под руководством полковника Корни Ронсена. Единственный случай проникновения на Базу за послевоенное время наблюдался три с лишним года назад, когда одной из враждебных разведок был разработан план уничтожения нашего Центра. Операция была подготовлена тщательно и на высоком уровне, но всё же полковник Корни со своими ребятами выступили блестяще, разгромив и уничтожив группу камикадзе. Правда, Центру был нанесён ощутимый ущерб, но после кропотливых работ в течение нескольких месяцев его полностью восстановили. Через некоторое время бывший шеф ушёл в отставку, оставив свое кресло и заботы мне.

Особый интерес враждебных государств к нашей Базе объяснялся секретными разработками, которые мы там проводили и испытывали. Правда, эти разработки усиленно велись и в других странах, но, по моему мнению, ближе всех к цели продвинулись всё-таки мы. Поэтому за рубежом в средствах массовой информации то и дело появлялись материалы о разработках в нашем Центре совершенно нового вида оружия массового поражения. Ядерным оружием обладали уже достаточное количество стран, но все понимали, что это всего лишь оружие устрашения и никто его на деле не применит, так как это грозит уничтожением всему человечеству. Поэтому все основные игроки не жалели средств для финансирования разработок альтернативных видов боевых средств, которые поражали бы массово, но локально, причём без отрицательных последствий для применяющей стороны. Работы при этом велись в основном в трёх направлениях для разрабатывания уже наречённых дотошными журналистами тектонического, климатического и психотронного оружия. В нашей стране, да и во всём мире, считали, что первые два всё-таки могут иметь необратимые последствия для всей планеты, поэтому основные усилия были сосредоточены на разработке психотронного оружия, нацеленного, в первую очередь, на живую силу противника и оставляющее нетронутым его инфраструктуру, что было весьма заманчиво. Именно эти работы и велись в нашем Центре. При этом, какие бы меры предосторожности ни применялись нами, всё же периодически какая-то информация, верная или неверная, просачивалась наружу и становилась очередной сенсацией. Это было неспроста и сплачивало наших врагов. Очередной журналистской байки о том, что мы уже создали и успешно испытали психотронное оружие, стало достаточно, чтобы начать кампанию травли против нас. Когда экономические санкции эффекта не имели (мы были достаточно сильны в финансовом плане), коалиция из восьми стран решила действовать. В реальности они знали, что мы близки к цели и поэтому решили нанести превентивный удар. Без объявления войны Центр подвёргся молниеносной атаке. В результате мы были втянуты в кровопролитную двухнедельную войну, но по причине неравенства сил были разгромлены и спешно капитулировали, потеряв пятую часть территории и более половины всех морских портов. База была практически уничтожена. Это произошло шестнадцать лет назад.

Руководство страны, движимое то ли патриотическими, то ли амбициозными чувствами, желая взять реванш, тайно приступило к воссозданию Центра (благо богатые природные ресурсы и финансовые возможности всё ещё позволяли) и в течение последующих десяти лет фактически сделало это. Затем работы по созданию оружия нового поколения продолжились. Хотя мы потеряли бывшего руководителя исследовательской группы из научных светил Дэниела Крамера (он покончил с собой при невыясненных обстоятельствах), и больше половины учёных погибло при захвате Центра, всё же оставшаяся часть во главе с талантливым мистером Гроусом подавала большие надежды. Двадцать четыре часа в сутки, сменяя друг друга, они не жалели сил во имя победы нашей страны.

Как стало известно нашей разведке, благодаря использованию информации, полученной из наших компьютеров при захвате Базы, наши соперники продвинулись значительно вперёд в своих разработках. К тому же в секретном докладе указывалось, что правая рука Крамера – доктор Андерс, оказывается, жив и продолжает свои весьма успешные работы с новой командой в одном из вражеских иностранных государств и уже близок к цели. Выходило, что теперь спешить нужно было нам…

Что же представляло собой новое страшное оружие, называемое психотронным?

Работы в этой области были начаты ещё в прошлом веке. Существовали различные проекты в разных странах, но все они зашли в тупик и были свёрнуты. Только в нашем веке, с развитием технологий, проект психотронного оружия получил так называемое “второе дыхание” и стал реально возможно достижимым. А история его вот какая.

* * *

Ещё в первой половине прошлого столетия немецкий психиатр Ганс Бергер проводил исследования по изучению электрической активности головного мозга человека. Он обнаружил слабые электрические колебания, имеющие частоту около 10-ти колебаний в секунду с амплитудой около 30-ти миллионных долей вольта – их назвали альфа-волнами. Это было только началом, позднее исследования совершенствовались и, естественно, давали новые результаты. Говоря простым языком, каждая мысль человека одновременно генерирует соответствующую так называемую пси-волну, излучаемую в окружающее пространство. Это был новый шаг в развитии науки, а всё начиналось в клиниках и исследовательских институтах. Уже в начале нашего века после кропотливых усилий и с развитием компьютерных технологий были созданы первые мыслезаписывающие аппараты – мыслетроны, которые регистрировали пси-волны и посредством специальных программ позволяли их визуализации на экране. Разработка имела большие перспективы. В верхах это увидели и на этом открытое развитие этого направления науки прекратилось, так как все работы в этой области были засекречены. А исследования учёных, естественно, продолжились, только под бдительным присмотром спецведомств. Теперь основным направлением было создание мыслетронов, работающих на расстоянии, так как существующие аппараты регистрировали пси-волны только с анализаторов, расположенных непосредственно на поверхности черепа, что создавало большие неудобства для использования в секретных целях. Ведь сперва предполагалось их использование именно для сбора разведывательной информации. Конечно, было бы здорово сидеть за компьютером и заниматься просмотром мыслей интересующего вас человека, который при этом ни о чём не подозревал. Как известно, информация – ключ к власти, и главным в этом вопросе были те великие планы, которые строил себе каждый уважающий себя властелин.

Но, увы, на этом пути учёные зашли в тупик. Мыслетрон, регистрирующий мысли на расстоянии, всё никак не удавался. Возможно тут была причина чрезвычайной слабости излучаемых мозгом волн или же техническая сложность столь мощного приёмника для их улавливания. В итоге к этим исследованиям постепенно стали терять интерес, а сами работы стали рассекречиваться и затухать, как колебания с течением времени. Но в один прекрасный день некий учёный по фамилии Лепски из какого-то престижного университета сделал сенсационное заявление и продемонстрировал своё революционное изобретение, рассказав журналистам о том, как он пришёл к этому. Суть всего сводилась к тому, что учёному сперва ради интереса пришла идея построить и пристроить генератор пси-волн с передатчиком к мыслетрону, заставив аппарат работать в обратном направлении. Другими словами, мыслетрон уже сам генерировал бы и излучал искусственные пси-волны в окружающее пространство. Коллеги Лепски долго смеялись, посчитав идею бесполезной, но учёный был настроен весьма оптимистично. Он заперся в своей лаборатории с парой единомышленников и ушёл с головой в работу. И какова же была его радость, когда одним весенним утром он, разгорячённый и с сияющей улыбкой, вылетел из лаборатории, повторив вслед за своим древнегреческим коллегой восклицание “Эврика!”. Дело было сделано, и даже больше. Новый мыслетрон исправно синтезировал и передавал искусственные мысли. Принимавшие участие в эксперименте добровольцы спокойно могли считывать эти мысли и образы, сгенерированные компьютером. Кроме того, преобразованный мыслетрон также синтезировал пси-волны особого диапазона, излучаемые мозгом в различных эмоциональных состояниях. Продемонстрированный на пресс-конференции аппарат был испытан в действии перед всеми собравшимися. Несколько из присутствующих журналистов также выразили горячее желание испытать мыслетрон на себе. Когда анализаторы были укреплены на голове и аппарат включили, первого журналиста буквально сразил приступ смеха. Другие испытуемые тоже безудержно смеялись под влиянием искусственно сгенерированных пси-волн. Переведённый в другой режим, мыслетрон заставил всех горько плакать. Было очевидно, что аппарат полностью контролирует действия человека. В следующем режиме испытуемый набросился с кулаками на самого Лепски и на этом презентацию прервали.

Спустя двадцать четыре часа Лепски со своим аппаратом бесследно исчез. О его судьбе до настоящего момента ходили противоречивые слухи, вплоть до того, что его выкрали наши спецслужбы и доктор Крамер – был не кто иной, как бывший Лепски.

Достижения Лепски дали новый импульс в работах над психотронным оружием. Ведь если можно заставить человека смеяться и плакать, можно заставить его… чему угодно. Эта новая идея открывала захватывающие перспективы перед правителями, мечтающими о мировом господстве.

После этого работы велись с удесятерённой энергией. Были специально синтезированы так называемые “волны ужаса”, которые давали на подопытных обезьянах вполне успешный результат. Единственным недостатком опять была проблема действия на расстоянии и радиус действия, если не считать также трудности поддержания интенсивности излучения продолжительное время. Именно над этими проблемами и бились учёные в секретных лабораториях мира, но решение пока найдено не было.

Мы были отброшены назад после упомянутых военных действий, но, к счастью, наверстали упущенное. Возможно, я ошибался, отмечая, что ближе всех к цели по моему мнению находились всё-таки мы, но достижения команды доктора Гроуса за последние месяцы вселяли мне этот оптимизм. Эти его новые открытия позволили вплотную подойти к проблемам и вывести разработки психотронного оружия на завершающий этап.

Глава 2

Утром я вызвал к себе Рона Крайтона, чтобы узнать о ходе их работ. Накануне я получил секретную директиву правительства с указаниями форсировать работы и ускорить завершение исследований, хотя мне казалось, что наши и так стараются на пределе. Группа Крайтона занималась в направлении выведения из строя средств электронной защиты врага. Проще говоря, Крайтон возглавлял группу талантливых хакеров-асов по взлому компьютерных систем. В их задачу входило незаметное вторжение в электронные сети противника и размещение скрытых вирусных программ, которые дожидались бы своего часа “Х” и уже тогда полностью вывели бы из строя все ключевые системы врага для нашей победы. Их работы также были в завершающей стадии и мы очень надеялись в течение ближайшего времени закончить оба приоритетных направления и приступить к осуществлению наших главных целей.

Крайтон был седовласым, рано постаревшим старичком, в котором, тем не менее, бурлила жизненная и, в ещё большей степени, исследовательская энергия. Он легко кивнул мне и уселся в предложенное кресло.

– Думаю, недели через три-четыре у нас всё будет завершено. Я полагаю, что уже пора задействовать Космическую Службу, чтобы те запускали свой запланированный специальный спутник связи, ― ответил Крайтон.

– Очень хорошо. Я свяжусь с ними.

Мы поговорили ещё минут пять о деталях и Крайтон откланялся.

Я включил инфовизор и стал глотать новейшую информацию со всего мира, среди которых почему-то, как правило, преобладали военные конфликты, этнические волнения, катастрофы на транспорте, природные катаклизмы, всевозможные столкновения, криминальная хроника и прочая заваруха.

Насытившись мрачными кадрами, я выключил визор и закурил, уставившись на голографическое изображение оазиса с пальмами и почти реальными кокосами, занимавшее всю боковую стену. Я провёл пальцем по специальному месту в углу стола и оазис исчез, уступив место урбанистическому виду мегаполиса со 115-го этажа небоскрёба. Затем изображение на стене снова поменялось и показало мне сногсшибательную фотомодель с немного пышными формами в бикини.

– Капитан Натали Розен ждёт вас в приёмной, шеф! ― я не заметил бесшумно вошедшую Лили.

– Хорошо, пригласи её.

Лили уставилась на фотомодель, покачала головой, фыркнула и вышла. Я быстренько провёл пальцем, вернув на место оазис.

Я уже знал, что капитан Розен прибыла на Базу в качестве главного специалиста по электронной защите. Её предшественник каким-то уму непостижимым образом сообразил так неудачно упасть и сломать себе ногу, что теперь надолго находился в медицинском боксе. Вообще-то я был достаточно удивлён, что Отдел прислал на это место именно женщину. Последние занимали хотя до тридцати процентов персонала, но это были в основном косвенные штаты.

Передо мной по стойке “смирно” стояла симпатичная молодая женщина в ещё новой, необмятой форме нашего Центра. Приятное лицо с правильными чертами, лишь слегка тронутое косметикой, тёмные, уложенные волосы, длинные ресницы и стройные ноги, как я сразу отметил про себя, производили весьма эффектное впечатление. Форма превосходно шла к её складной фигурке и этим карим глазам, взгляд которых как-будто светился постоянным немым вопросом. ”Она привлекательней даже Лили и просто прелестна”, ― в уме отметил я, тут же устыдившись собственной вульгарности. Скажу по секрету, я был весьма неравнодушен к прекрасному полу, и особенно к его очаровательным представительницам. Увы, женщины были моей слабостью, и если в остальном я был твёрд, как скала, то в отношении них… Но не буду слишком уж распространяться на эту интимную тему.

Приняв как можно более деловой вид с нотками строгости, я предложил ей сесть и пробежался пальцами по экрану компьютера.

“Капитан Натали Розен, 32 года, незамужем. В 2047-ом году окончила Федеральный Университет по специальности кибернетика и электронные системы. В течение двух лет работала в компьютерной корпорации. Затем заключила контракт и с 2049-го года находилась на военной службе в Силах Пограничной Защиты. Отличилась в событиях августа 2054-го года, за что награждена медалью “Привилегия”. Рекомендована Отделом Распределения в качестве главного специалиста по электронной защите на объекте 01…”

– Капитан, вы прибыли утренним спецрейсом? ― задал я ненужный вопрос.

Других слов я не нашёл, а затянувшееся молчание начинало действовать мне на нервы. Просто не пойму, какому дураку вздумалось заносить в Инструкции пункт, что всех, только что прибывших на службу в Центр обязательно должен принимать сам директор. Ведь этим вполне мог бы заняться и мой помощник Чифтен, но всё же Инструкции – это ненарушаемый закон. Вообще-то я был совсем не прочь немного поболтать с живыми карими глазками, но только в другой обстановке и другими словами. Раздражал лишь этот нудный церемониал.

– Да, сэр, ― ответила Натали.

– Так это вы – та самая Жанна д’Арк, которая буквально спасла шестой погрансектор от уничтожения четыре года назад? ― снова спросил я.

Она слабо улыбнулась и покачала головой:

– Я лишь исполняла свой долг, сэр.

– Ну-ну, не скромничайте! А теперь вам предстоит продолжить вашу верную службу на благо нашей страны здесь, в Центре. Думаю, вы скоро освоитесь. Майор Чифтен сейчас введёт вас в курс дела, ― я нажал на кнопку вызова и поднялся. Затем, лукаво улыбнувшись, я продолжил:

– Я думаю, что у нас вы заслужите ещё одну “Привилегию”!

Карие глазки ничего не ответили и удалились в сопровождении Чифтена.

В горле пересохло и я откупорил одну баночку “кока-колы” и выпил залпом. Это было не совсем то, что я хотел в эту минуту, но что поделать? Распивать спиртное на рабочем месте строго запрещалось, даже мне.

Да, Натали ушла, но карие глазки назойливо маячили перед глазами. Она была действительно великолепна – эта женщина, притягивающая одним лишь своим магическим взглядом. Совсем не похожая на эту ненасытную модницу Элен, болтунью Джиллиан, развратницу Сью, или даже саму милашку Лили. Я снова вспомнил свою бывшую жену, с которой, к счастью, давно развёлся. Эта сварливая Элен, думающая только о собственном благополучии, которая кроме нарядов и бриллиантов ничего вокруг не видела. Эта стерва, ежесекундно атаковавшая меня своими очередными материальными запросами и колючими репликами, в своём же подобии обучила и дочь Эмми, которая встречала любое моё слово в штыки. Я любил дочь и именно из-за неё не хотел разводиться, будучи в шоке, когда эта подростковая копия моей жены наорала на меня и выставила вон с указанием убираться на все четыре стороны. А вся моя вина заключалась не в походах налево, как вы, скорее всего, предположили, а в банальной причине недостаточного (по их мнению) зарабатывания средств. Видите ли, я был наихудшим главой семейства, потому что моя семья не могла себе позволить отдыхать на элитных зарубежных курортах. Таким образом, выступив единым фронтом, они не оставили мне другого выхода и мы разошлись. Оказалось, что уже готов и новый папочка для Эмми со своими гораздо более широкими возможностями, чем у меня. Не знаю, жалела ли позднее меркантильная душа Элен о своём выборе, когда узнала о моём назначении сюда на весьма высокооплачиваемую и престижную должность директора Центра Стратегических Исследований? Сам же я, будучи по натуре неунывающим типом, долго не горевал. Короче, я уже был совсем не против избавиться от навязанной любви и теперь слыл галантным холостяком-ловеласом.