Kitobni o'qish: «Храм Земли»

POUL ANDERSON

«THE TEMPLE OF EARTH», 1953

(перевод с английского А. Грузберг)

Перевод с английского А. Грузберг

© ИП Воробьёв В.А.

© ООО ИД «СОЮЗ»

– Они идут!

Голос Леды прозвучал в ушах четверых окружавших ее мужчин. Они стояли, соприкасаясь шлемами, чтобы можно было говорить, и смотрели вниз на поднимающихся к ним по склону кратера Коперника людей. За их спиной вздымались к небу резкие очертания скал. Лучшей оборонительной позиции не может быть.

– Восемь, девять… – Рикард напрягал зрение, пытаясь пробиться сквозь предательскую смесь света и тени: ярко-голубая Земля, почти в полной фазе, полная тьма черных с острыми краями теней, шпили и утесы, уходящие вдаль, к сверкающим равнинам. – Я насчитал не меньше десяти, вероятно, больше. Тяжелый будет бой.

Металлические точки приближались, они делали двадцатифутовые прыжки с одного выступа на другой, и теперь стал видел блеск земного света на их шлемах и топорах. Рикард медленно сказал:

– Вероятно, если мы попытаемся сопротивляться, нас ждет смерть. Вы можете сдаться, и я не стану о вас плохо думать.

– Сдаться на казнь или порабощение? Ты должен лучше нас знать, – сказал Хью. Он взмахнул своим топором, и тень пробежала по его флексикордовому скафандру. – Им придется подходить по одному. И мы изрубим их.

Джонак и Чунгти согласились с ним. Леда молчала, но рукой в перчатке сжала руку Рикарда.

На хмуром худом лице главаря преступников мелькнула мрачная улыбка.

– Спасибо, – сказал он. – Мы покажем этим проклятым копперам, что Нирак еще может сражаться.

Он отошел от группы и натянул лук. Лук большой, подходящий для такого гиганта, и он уже давно в его семье. Пластиковый лук, проволочная тетива, стальные стрелы, летящие с силой в сто фунтов, такое оружие способно пронзить космический скафандр и выйти наружу в потоке вырвавшегося воздуха. Дерево и шнур бесполезны на поверхности, они высыхают и трескаются в вакууме, прожигаемые днем и замерзающие ночью. Но с помощью этого оружия он отправил на Землю больше людей, чем смог запомнить.

Стоя в абсолютной тени утеса, он наложил стрелу и прицелился. Лук загудел в его руках, из него выскочила яркая искра. Один из нападавших неожиданно подскочил, упал и покатился по длинному склону; насыщенный влагой воздух вырывался, как его душа.

– Одним меньше! – свирепо крикнула Леда и подняла свою пику. В тишине никто ее голос не слышал, но видно было, как движутся губы в пластиковом шлеме. Рикард повернулся, чтобы посмотреть на нее: сильное красивое лицо и светлые волосы посинели в свете Земли, но не стали менее прекрасными.

Он украл ее три года назад, во время рейда на Мунбург, и первое время она отчаянно сопротивлялась. Но позже они поняли друг друга, а потом копперы завладели Нираком, и он с несколькими верными людьми бежал в мятежное изгнание, и она была единственной из его жен, последовавшей за ним. Они улыбнулись друг другу, и он снова повернулся лицом к врагу.

Снова прогремел его лук, и Рикард выругался, потому что стрела пролетела мимо ближайшей фигуры. Человек метнул копье, оно ударилось о скалу, отскочило, и Хью шагнул вперед, перехватил его и бросил назад. Рикард снова выстрелил, и еще один воин упал на каменную поверхность и застыл в смерти.

Теперь они были близко, ужасно близко, на него набросилось не меньше дюжины. Он в последний раз выстрелил в них, бросил лук и схватил топор. Преступники быстро выстроились оборонительной линией: Рикард, Хью и Джонак, самый тяжелый из них, встали плечом к плечу между двумя большими каменными столбами; Леда и Чунгти сразу за ними, приготовив пики.

Первый коппер в яростном прыжке опустился на Рикарда, взмахнув топором и нацелившись в шлем вождя. Рикард отразил удар рукоятью своего оружия, пригнул топор противника и ударил его в живот. Тот отскочил, открытый для нападения, но нельзя выйти из линии. Почти сразу напал другой, его лезвие разрубило вакуум. Топор Рикарда опустился на шлем противника. От удара онемели мышцы руки, но шлем был разрублен. Из него вырвался воздух, белый от изморози, красный от крови, которая фонтаном забила из рта и носа.

Топор выпал из рук противника и ударился в падении о шлем Рикарда. Рикард ударил в металлическое плечо следующего противника и увернулся от контрудара. Леда ударила между ним и Джонаком, со страшной силой пробила копьем скафандр коппера в районе живота. Тот отшатнулся, тщетно сжимая руками разрыв и пытаясь удержать воздух, лицо его исказилось от неслышного крика.

Теперь на Рикарда нападали двое, удары топора и копья обрушивались на его шлем и плечевые пластины, он уворачивался, парировал их удары. Взмахнув топором над головой, опустил его еще на один шлем, расколов череп под ним, и собственный крик звенел в его ушах.

Краем глаза он видел, как упал Джонак. Он с рычанием повернулся к убийце, отразил лезвие его топора.

– Отправляйся на Марс, ублюдок! – крикнул он, нанося удар за ударом; противник отступал, пока не был прижат спиной к утесу. Рикард подскочил и убил его.

Тяжело дыша, он повернулся и увидел, что копперы разорвали защитную линию, теперь они по трое и по четверо нападали на выживших, били и кололи, и в кромешной тени мелькали отражения на металле. У него на глазах упал пронзенный копьем Чунгти. Хью и Леда стояли спиной к спине, отражая беснующуюся вокруг свору, и Рикард перелетел расстояние между ними и напал на копперов. Он сзади разрубил шлем у одного, проткнул второго, отразил удар третьего, оттолкнул его и присоединился к товарищам.

Замерзающая жидкость затуманила его шлем, и на него упал Хью. Рикард высвободился из-под тела, встал и нанес удар. Леда вращала по широкой дуге пику, просунула ее между ног нападающего, уронила его и ударила пикой, прежде чем он смог встать. Потом между нею и Рикардом оказался коппер, он сзади обхватил ее руками и потянул на землю.

Они сплошной стеной бронированных тел окружили Рикарда, уронили, и по четыре человека держали каждую его руку. Когда принесли проволоку и принялись закручивать ему руки за спиной, он пнул одного, встал и оттолкнул еще двоих. Но кто-то сделал подножку, и он снова упал.

Захвачен! Не чистая смерть в бою, а плен!

Он лежал, глотая горячий затхлый воздух внутри шлема, глядя на хрустальную темноту неба, на миллион острых, как иглы, звезд и на призрачное великолепие Млечного Пути, который протянулся до самого огромного голубого диска Земли, и мир Луны, этого колдовского света, и тени, и рваных острых утесов покачивался перед ним. Захвачен!

Высокий человек, очевидно, глава отряда, пересчитал выживших и прижал свой шлем к шлему Рикарда. Черты лица резко вырезаны, глаза черные, заостренная борода знатного коппера и впавшие щеки трупного цвета в земном освещении. Он медленно сказал:

– Да, ты главарь мятежников. Я рад, что тебя взяли живым.

Рикард молча смотрел на него.

– Веди себя разумно, – посоветовал тот. – Не забудь, женщина тоже у нас.

* * *

Они поднялись по склону Коперника и спустились на равнину, окруженную стенами кратера. Недалеко располагался бронированный купол с часовыми перед ним; шлюз вел в туннель. Они вошли в него и оказались в освещенном лампами длинном пустом помещении. Здесь было несколько солдат Коппера, они должны сменить стоящих снаружи.

Как и все городские свободные люди, они одеты не так, как варвары, которые обычно ограничиваются только набедренной повязкой с карманом; на этих просторное одеяние; на голове стальные шлемы; они вооружены мечами, которые полезны в подземелье, но бессильны против космических скафандров; и они не раскрашены, как воины варвары. Они не оскорбляли пленных: имя Рикарда из Нирака последние годы на всех наводило страх, – но откровенно глазели на Леду.

Даже преступники с радостью расставались с космическими скафандрами. Пот и требования природы делали пребывание в скафандрах после нескольких часов очень неприятным. Их раздели, связали руки за спиной и повели между рядами бдительных стражников вниз, в Коппер-сити. Шли быстро, долгими прыгучими шагами, как ходят дома, там, где можно не опасаться засады.

Рикард думал о катастрофах последних часов. Он и его люди – всего около пятидесяти человек – после падения Нирака жили в основном на поверхности. У них были герметически закрытые палатки, которые они перемещали с места на место, и часто через старые неохраняемые шлюзы проникали в туннели и города, чтобы захватить еду, воду и воздух и убивать копперов. Сражаясь, они оставались символом свободы для немногих свободных людей во все разрастающейся империи копперов; они сдерживали это расширение, и к ним присоединялись молодые воины. Тогда была еще надежда.

Потом… Рикард со своими людьми возвращался из разведывательного похода и обнаружил, что их лагерь захвачен врагами. Они смогли уйти, их преследовали и захватили двоих предводителей мятежников, и это был конец. Конец сопротивления, конец надежды и скорее всего конец жизни.

Его черные полные горечи глаза обратились к командиру отряда. Тот надел яркое одеяние, какое носят самые знатные, и меч у него на поясе украшен драгоценными камнями.

– Кто ты? – хладнокровно спросил Рикард.

На худом лице появилась улыбка.

– Я Рейт, князь Коппер-сити, – последовал ответ. – Нам обоим повезло: именно я возглавил отряд, который захватил тебя. Другие давно бы тебя убили, но я смогу найти для вас лучшее применение. – Он кивком показал на Леду. – Да, смогу.

Она высокомерно подняла голову, светлые золотые волосы упали на плечи и спустились к тонкой талии. Рикард рявкнул и рванул свои путы. Они врезались в запястья, а стражник сзади уколол его копьем

Рейт держал в руках лук Рикарда.

– Очень хорошее оружие, – сказал он. – Не думал, что у варваров может быть что-то такое хорошее. Ты можешь вернуть его себе, но это нужно заслужить.

* * *

Туннель привел в пещеру, такую огромную, что ее дальние стены не были видны. Это была территория ферм, крестьяне ходили между рядами баков и ухаживали за пищевыми растениями; надсмотрщики с жесткими лицами останавливались в своих обходах, приветствуя князя. Здесь же скотные дворы, коровы, свиньи, овцы и куры в загонах; загоны чистили и кормили животных рабы. Недалеко располагалась бойня, и аристократическое лицо Рейта сморщилось.