Kitobni o'qish: «С друзьями – по Санкт-Петербургу. Вокруг Сенной», sahifa 6

На противоположной стороне проспекта обращает на себя внимание здание в стиле модерн (Вознесенский, 18), особенно выделяющееся на фоне безликих соседей. Доходный дом для некоего Е. М. Орлова был возведён в 1905-1907 годах по проекту гражданского инженера Валериана Васильевича Гусева. Центральная шестиэтажная часть дома завершена изящно очерченным фронтоном, украшенным вставками из майолики и глазурованной плитки. На углах Гусев поместил загадочные мужские маски, которые строго смотрят вниз на прохожих. Дополняют декоративное убранство барельефные женские фигуры и растительный орнамент.

На перекрёстке с Казанской свернём налево и расположимся на чётной стороне улицы напротив дома 39, построенного в начале XIX века (имя архитектора установить не удалось). В те времена значительное количество участков на Казанской улице (бывшей Большой Мещанской) вблизи Вознесенского проспекта принадлежало немцам-мастеровым, среди которых преобладали кузнецы, каретники и седельники. Дом 39 принадлежал известному на весь Петербург немецкому каретному мастеру Иоганну Альберту Иохиму, который часть помещений сдавал внаём.

Имя Иоганна Иохима было гарантией высочайшего качества. Александр Сергеевич Пушкин в письме к супруге 25 сентября 1832 года, возвращаясь из Москвы в Петербург, пишет: «Каретник мой плут; взял с меня за починку 500 руб., а в один месяц карета моя хоть брось. Это мне наука: не иметь дела с полуталантами. Фрибелиус или Иохим взяли бы с меня 100 р. лишних, но зато не надули бы меня». Комментарии, как говорится, излишни.

Дом каретника Иохима

В 1828 году здесь поселился польский поэт Адам Мицкевич, а год спустя – молодой украинский юноша Николай Гоголь.

Для Гоголя первый год проживания в столице – это сплошные мучения и страдания от невозможности найти работу и от отсутствия денег. Тех, что присылала маменька, едва хватало для того, чтобы заплатить Иохиму за квартиру и накормить себя и слугу Якима. Из углового окна тесной комнаты (окно смотрело во двор) виден был клочок серого петербургского неба, так непохожего на тёмно-синее небо тёплой Украины. Здесь, сидя у окна, он начинает сочинять первые сказочные произведения.

Об этом доме Николай Васильевич вспомнит в 1835 году во время работы над «Ревизором» – именно о карете работы Иохима мечтает Хлестаков.

В дальнейшем бывший дом Иохима был перестроен и в настоящее время, как и большинство домов на Казанской, не выделяется из, так называемой, рядовой застройки.

Таков и угловой дом (Вознесенский, 22/ Казанская, 43), хранящий память о проживании Льва Толстого. В середине XIX века в доме существовала гостиница, в которой молодой офицер остановился в 1856 году. В течении двух месяцев своего пребывания в столице Лев Николаевич закончил повесть «Утро помещика», работал над повестью «Юность», наносил визиты и сам принимал гостей.

По Столярному переулку пройдём до Гражданской улицы и, свернув направо, остановимся перед зданием, построенным в 1885 году специально для размещения Санкт-Петербургского мирового съезда (местопребывание мировых судей) и сиротского суда (Гражданская, 26).

Название Столярного переулка существует с 1775 года и связано с проживанием здесь столяров Адмиралтейства. В XIX веке в Столярном переулке находилось 16 домов в которых помещалось 18 питейных заведений. Газета «Петербургский листок» в 1865 году уведомляла читателей, что «… любой желающий насладиться подкрепляющей и увеселяющей влагой, придя в Столярный переулок не имеет никакой необходимости смотреть на вывески: входи себе в любой дом, даже на любое крыльцо, – везде найдёшь вино …»

Гражданская удица, дом 26

Ранее на этом участке, выходившем узкой полосой на набережную Екатерининского канала, находились ветхие строения пожарного депо. Архитектор Иероним Севастьянович Китнер спроектировал главный фасад по Мещанской с чертами неоренессанса и неоклассицизма. В декоре присутствуют рельефные изображения символов правосудия – меча и весов, монограммы Александра III, маскароны. В верхней части каждого ризалита расположены по два лепных герба Санкт-Петербурга и даты начала и окончания строительства.

Зодчий предусмотрел размещение залов для судопроизводства в центральном дворовом корпусе – подальше от шума. В лицевом флигеле – кабинеты судей, аукционная камера и прочие служебные помещения. Флигель со стороны Екатерининского канала предназначался для городского училища, квартир учителей и смотрителя (управдома).

В здании было предусмотрено воздушное отопление, обеспечиваемое двенадцатью калориферами и увлажнительными приборами. Также имелась мусоросжигательная печь с четырьмя фильтрами.

Настало время рассказать о ещё одной стороне жизни Мещанских улиц – в XIX веке они превратились в район «красных фонарей».

Ещё в старину тут селились «бездельные женщины», заполнявшие по вечерам тротуары, чем придавали этой местности не очень лестную репутацию. Поэт Михаил Николаевич Лонгинов в середине века писал:

«Уж ночь над шумною столицей,

Простерла мрачный свой покров,

Во всей Мещанской вереницей

Огни сияют бардаков,

В одном из этих заведений,

Вблизи пожарного депа

Уж спит от винных испарений

Гуляк наевшихся толпа».

Отдал известную дань Мещанской улице и Пушкин. События его поэмы «Тень Баркова» происходят именно там:

«Однажды зимним вечерком

В бордели на Мещанской

Сошлись с расстриженным попом

Поэт, корнет уланский,

Московский модный молодец,

Подьячий из Сената,

Да третьей гильдии купец,

Да пьяных два солдата».

Александр Сергеевич упомянул здесь практически все сословия, кроме высшего.

Вполне недвусмысленно о Мещанских отзывался и Гоголь, для которого этот район был особенно дорог, именно в этих местах он сменил несколько квартир. В «Невском проспекте» Николай Васильевич назвал Большую Мещанскую «улицей табачных и мелочных лавок, немцев-ремесленников и чухонских нимф», дополнив этим эвфемизмом огромный ряд фольклорных наименований петербургских уличных девок, или, проще говоря, проституток.

Дом каретника Фребелиуса

Однако, продолжим нашу прогулку по Гражданской, для чего перейдём на другую сторону и обратим внимание на дом под номером 21, имеющий классицистический облик первой трети XIX века (Гражданская, 21).

Этот дом принадлежал ещё одним известным немецким каретникам – Фребелиусам.

Основатель фирмы Джоан Михаэль Фребелиус приехал из Германии в Санкт-Петербург в конце XVIII века и вскоре прославился как кузнечный мастер – подковывал для Высочайшего двора лошадей серебряными подковами. Успешная работа позволила ему основать каретные мастерские, а позже учредить экипажное заведение, получавшее заказы от Двора. Дети и внуки продолжили семейное дело и добились звания Собственного Его Величества каретного мастера с правом иметь на вывеске изображение государственного герба. В 1856 году фирма исполнила заказ на постройку золоченых карет для коронации Александра II (эти же кареты участвовали потом в церемониях коронаций императоров Александра III и Николая II).

Изображение «золотой» коронационной кареты украшало и рекламный листок фирмы с каталогом изделий. Цена дорожной четырехместной кареты с оригинальной системой подвески, позволяющей уменьшить тряску, со стандартной отделкой обозначена в этом каталоге в 10 000 руб. (сегодня это примерно в тысячу раз больше – вполне сопоставимо со стоимостью 600-го Мерседеса). О репутации и известности фирмы говорит и такая деталь: адреса мастерских, указанные в рекламном листке, содержат только названия улиц, без номеров домов. Фребелиусы, как видно, в таких уточнениях совершенно не нуждались.

Дом Раскольникова

Соседнее здание на углу со Столярным переулком в 1831 году построил архитектор Егор Тимофеевич Цолликофер (Гражданская, 19/ Столярный пер., 5). Безликий образец рядовой застройки известен тем, что именно сюда Федор Михайлович Достоевский «поселил» героя романа «Преступление и наказание» Родиона Раскольникова. Это обстоятельство в 1999 году увековечили в бронзе и граните. Скульптор Евгений Никитич Ротанов изобразил выходящим из своей каморки не бедного студента Раскольникова, а самого Достоевского. Текст к мемориалу написали Дмитрий Сергеевич Лихачев и Даниил Александрович Гранин: «Трагические судьбы людей этой местности Петербурга послужили ДОСТОЕВСКОМУ основой его страстной проповеди добра для всего человечества».

Две мемориальные доски на русском и немецком языках напоминают о самом страшном наводнении: «Вышина воды 7-го ноября 1824». Правда, возникает вопрос, когда эти доски установлены, ведь дом построен 7 лет спустя?

Гражданская удица, 16

Другой угол перекрёстка Гражданской и Столярного (Гражданская, 16) занимает солидный дом, построенный в 1913 году по проекту гражданского инженера Николая Давидовича Каценеленбогена в стиле, так называемой, модернизированной неоклассики. Ассиметричный рисунок фасадов и гранитный цоколь сочетаются с мощным колонный портиком, львиными масками и многочисленными барельефами на античные сюжеты. Все скульптурные работы выполнили известные ваятели Александр Евстафьевич Громов и Яков Абрамович Троупянский.

Интересный факт – в декабре 1954 года в торговых помещениях первого этажа открылся первый в стране продовольственный магазин самообслуживания.

Гражданская улица, 13-15

Остановимся за Столярным переулком напротив дома 13 (Гражданская, 13). В 1899 году архитектор Рейнгольд Иванович Кригер, создавший в нашем городе немалое количество промышленных зданий, возвёл на этом участке производственные корпуса акционерного общества «Словолитня и производство медных линеек Г. Бертгольд».

Для сооружения лицевого флигеля был использован эскизный проект берлинского архитектора Макса Мейдингера, который в 1901 году адаптировал и реализовал известный зодчий Василий Василий Шауб. Парадный вход украшает горельефное изображение немецкого изобретателя и первопечатника Иоганна Гутенберга, который в середине 1440-х годов создал способ книгопечатания подвижными литерами.

Книгопечатание было изобретено трижды: в Китае, в Корее и в средневековой Европе. Первой печатной книгой считается текст, созданный с помощью ксилографии в Корее в первом веке нашей эры.

Дореволюционная Россия в 1913 году занимала второе место в мире по производству книг (на первом месте – Германия). Шрифты для типографий разрабатывали и изготавливали специальные предприятия. Словолитня Бертгольда – одно из них.

Набережная канала Грибоедова, 57

Завершая прогулку, мы вновь приблизились к Демидову мосту. На месте пересечения Гражданской улицы и набережной канала Грибоедова стоит протяжённое здание со скошенным углом, построенное на месте разрушенного в годы войны (Гражданская, 2-4 / наб. кан. Грибоедова, 57). Буква «М» на фасаде свидетельствует о том, что перед нами жилой дом для работников Ленинградского Метростроя, а цифры «1952» говорят сами за себя.

Неподалёку к набережной примыкает короткая Казначейская улица – бывшая Малая Мещанская. В угловом доме непритязательной архитектуры (наб. кан. Грибоедова, 61 / Казначейская, 1) у домовладелицы Астафьевой в 1861-1863 годах нанимал «квартиру во втором этаже из пяти комнат с кухнею» Фёдор Михайлович Достоевский. Дом имеет характерный «безобразный» тупой угол, которым отличалась комната Сони Мармеладовой. Отсюда Федор Михайлович переедет в дом Алонкина (угол Малой Мещанской и Столярного переулка), где и будет написан роман «Преступление и наказание».

Пазл-карта прогулок