Kitobni o'qish: «Ахикар из Дамаска»

Иисус говорит ему: «Ты поверил, потому что увидел Меня;

блаженны не видевшие и уверовавшие»

Иоанн 20:29

По пыльной, залитой солнцем дороге, ведущей из Иерусалима в Иерихон, ехал, на невысоком ослике человек. Он был одет в длиннополую сирийскую одежду и традиционную для этого народа налобную повязку. Его узкое загорелое лицо, украшали черная, как смоль борода, в которой уже появились две пряди седых волос и залихватски закрученные вверх усы. Он не был молод и на вид ему можно было дать лет тридцать пять. Жилистые, крепкие руки могли говорить, что мужчина не чурался тяжелой физической работы. А складки в уголках губ и две глубокие морщины на лбу, могли рассказать внимательному человеку, что печалей и забот в жизни этого путника было больше, чем веселья и радости. Звали этого человека Ахикар.

– Но, вислоухий. Не спи! Нам осталось совсем не много и у тебя ещё будет время отдохнуть – прикрикнул на своего осла сириец.

Несмотря на довольно ощутимые удары длинной хворостиной по своему бедру, осел не спешил прибавлять скорости. Выехав ещё до рассвета, он и его хозяин проделали довольно длинный путь, и животное инстинктивно чувствовало необходимость экономить свои силы.

Но Ахикар был прав, и их цель уже была близка. Вот показались первые дома Иерихона, в котором сириец должен был встретиться с одним своим знакомым. Откровенно говоря, если бы у Ахикара был выбор, он поехал бы к кому-нибудь другому и даже не важно к кому. Однако выбора не было, ему нужно было возвратить долг этому знакомому с тем, чтобы через месяц снова занять у него денег, но уже гораздо больше. Ахикар был купцом, он владел небольшим кораблем, правильней сказать лодкой, на которой перевозил разные товары из Израиля в Египет и обратно. Он так же торговал с Грецией и родным Дамаском, покупая места для своих товаров у других купцов, которые занимались этим более масштабно. Все же главную прибыль, Ахикар получал от торговли по морю. На закупку хороших товаров нужны были деньги, а их, как всегда, не хватало, вот и приходилось постоянно занимать нужные суммы у разных ростовщиков, менял и других не очень приятных людей. Среди них был один, у которого можно было занять весьма значительные суммы, и он почти никогда не отказывал, хотя и процент драл весьма высокий. Этого человека звали Закхей и он был начальник мытарей, то есть сборщиков налогов и жил как раз в том селении, в которое ехал Ахикар. Если бы спросить там людей, кого они ненавидят и боятся больше всего, то имя Закхея прозвучало бы первым. В его привычке было сдирать три шкуры с любого не уплатившего подать вовремя. Однако никто и никогда не смел что-то возразить этому человеку, хорошо защищенному римской властью. Ахикар уже подъехал к огороженному высокой изгородью, большому богатому дому, но тут остановился и слез со своего осла. Что-то странное происходило на его глазах. Из прохода в изгороди на улицу выступала длинная очередь. Судя по одежде, в основном в ней стояли бедные люди, однако на их лицах было написано удивление и даже некоторая радость. Ахикар продолжал наблюдать за происходящим и заметил, что со двора на улицу вышло несколько человек, у которых радость выражалась уже не просто чертами лица, а всем их естеством. Один сгорбленный, худой старик даже кинулся обнимать, стоявшего на входе долговязого парня, с которым он видимо был знаком. Старик что-то ему сказал, от чего по всей очереди послышался одобрительный говор.

– Уж не попался ли на чём мой знакомый и не распродают ли все его имущество теперь. Ведь таких нечистых на руку людей еще поискать, а значит и врагов у Закхея наверняка было много. Что же, это значит, что я теперь ничего ему не должен, и это хорошая новость. Хотя потерять такой источник займов не хотелось бы, и это плохая новость – подумал сириец.

Еще немного постояв, Ахикар решил всё выяснить и привязав к дереву своего осла направился к входу. Один человек из очереди хотел не пустить сирийца, так как видимо решил, что наглецу просто хотелось проскочить мимо всех. Однако Ахикар очень добродушно улыбнувшись, как это он прекрасно умел делать, сказал, что у него совсем другой вопрос и быстро проскочил внутрь. Здесь его глазам открылась такая картина: прямо перед домом на кедровом чурбаке, сидел маленький, с поредевшими волосами человек, а рядом с ним стояли два его слуги с кипами листков, видимо расписок. Когда кто-то из очереди подходил к Закхею, а это был именно он, то называл свое имя и тогда один из слуг доставал из своей кипы листок и отдавал хозяину. Тот быстро его просматривал и после этого говорил что-то второму слуге. Тогда слуга запускал руку в большую замшевую мошну и доставал оттуда деньги. Отсчитав нужную сумму, он отдавал просителю. Ахикар по-прежнему ничего не понимая подошел к своему знакомому и сделал знак рукой, чтобы тот обратил на него внимание. Закхей увидел перед собой торговца и очень широко улыбнулся.

– Ахикар, дорогой мой друг, как я рад тебя видеть – сказал он.

– Я тоже уважаемый Закхей, счастлив видеть тебя в добром здравии. Я, как всегда вовремя привез тебе свой долг, однако объясни мне, что это здесь происходит. Не случилось ли с тобой какого несчастья? – последний вопрос, Ахикар задал шепотом, низко наклонившись к собеседнику.

– Не беспокойся мой друг, со мной всё в порядке. И так хорошо мне никогда не было. Мне очень повезло, и я встретил человека, который знает истину и видит сердца людей.

Ахикар вопросительно посмотрел на Закхея.

– Потому что он сам истина. Тебе непременно нужно с ним поговорить. Иисус из Назарета, так его зовут. Надеюсь, что ты обретешь тоже, что обрел я.

– И что это?

– Покой и тихую радость. А сейчас прости, я бы поговорил с тобой, мой добрый друг, но видишь, сколько людей еще ждут. Мне нужно заниматься делами дальше.

– Конечно, я не стану отвлекать тебя – произнёс Ахикар совершенно сбитый с толку таким ответом и непривычно добрым к себе отношением мытаря.

– Ты сказал, что привез долг.

– Да – ответил сириец и достал небольшой кожаный кошелек.

Он развязал его и подал Закхею. Тот обернулся и сказал что-то слуге, который в свою очередь быстро нашел расписку Ахикара и отдал ее хозяину.

– Ты, как всегда точен во всем – сказал Закхей, передав листок сирийцу.

Потом он, отыскав глазами кого-то в очереди, подозвал его к себе.

– Вот возьми Иосиф, я и без записей помню, сколько должен тебе.

Закхей протянул только что полученный кошелек широкоплечему бородатому мужчине, руки у которого затряслись, и он долго не мог взять его. Наконец он взял кошелек и закусив нижнюю губу, видимо чтобы не расплакаться, поклонился и быстро ушел.

– Прости мне мою не сообразительность, но я так и не понял, что здесь происходит – спросил Ахикар, решив про себя, что мытарь просто сошел с ума.

– Я был слеп и всю свою жизнь гонялся за пустотой. А теперь я вижу, и приобрел то, чего не купишь ни за какие деньги. Я обрел мир вот здесь – и Закхей с силой ударил себя крючковатым пальцем в грудь.

Ахикар решил, что задерживаться здесь не стоит и попрощавшись со своим знакомым, вышел на улицу. Его удивлению от всего увиденного не было предела. Впрочем жизнь всегда найдет чем удивить, как часто поговаривал сам Ахикар.

– Вот и подтверждение моих слов – подумал он и поехал к расположенной недалеко харчевне.

Там он отобедал и покормил своего осла, после чего отправился в обратный путь. Ахикар подъехал к Иерусалиму еще засветло, и решил зайти в порт, чтобы поговорить со своим деловым партнером Демидом, который наверняка ещё занимался делами. Сириец привязал осла перед своим домом и пошел по улице ведущей к побережью. Уже на подходе к докам, на одном из перекрестков, он заметил справа от себя какую-то суматоху. У стены, прямо на дороге дрались два нищих, обычно сидевших тут и собиравших милостыню. Один из них, навалившись на своего соперника, старался ударить его кулаком по лицу. Однако тот с такой силой притянул его к себе за шею, что сделать это никак не удавалось. Чашка в которую прохожие клали им деньги валялась около них, а монеты были рассыпаны по всей дороге. Ахикар с негодованием подошел к дерущимся и с силой подняв того, что был сверху за шиворот, отбросил в сторону.

– Как можете вы так обращаться с деньгами и попирать их ногами? Вот по этому их у вас и нет! – в гневе, закричал он.

Один из нищих вытерев кровь с губ, стал быстро собирать монеты в чашку. Второй, которого отшвырнул Ахикар, по-прежнему сидел на дороге и плаксиво смотрел по сторонам. Тут из-под навеса стоящей рядом лавки вышел здоровый детина, с помятым от сна лицом и подойдя в плотную к сирийцу спросил:

– Тебе чего надо?

– А, так ты у них за старшего, смотри же, чтобы они и тебя не сделали нищим – спокойным голосом произнёс Ахикар и продолжил свой путь.

Как ожидал сириец, он застал на складе своего компаньона, который что-то писал на листе пергамента. Демид – молодой пройдоха, каких еще поискать, был по национальности грек. Он обладал многими занятными качествами, которые привлекли к себе внимание Ахикара и, собственно, повлияли на решение взять его к себе в напарники. Демид был неравнодушен к женщинам, и большой любитель покутить, но при этом, если он пил, то всегда столько, чтобы на утро следующего дня, как ни в чем не бывало заниматься делами. Если же он проводил вечер в компании каких-нибудь девиц, которые обычно были под стать ему, то никогда в своих тратах не выходил за рамки заранее отложенных на это дело им сумм. Такое сочетание, казалось бы, не совместимых свойств в одном человеке и заинтересовало Ахикара во время одной поездки в Египет. Тогда он распродав товар решил задержаться на день в Александрии и немного расслабиться в портовом кабаке. За соседним столиком сидела кампания изрядно выпивших молодых людей. Это были два грека, как можно было судить по их одежде и три молодые женщины, в которых всё говорило, что они заняты своей обычной работой. Из их разговора Ахикар понял, что гуляет эта компания уже давно, а сюда зашли просто чтобы перекусить. Уже ближе к ночи все пятеро охмелели так, что и речи быть не могло идти куда-то ещё, тем более что хозяин харчевни сдавал также и комнаты для своих гостей. Ахикар решил тоже переночевать там, так как, во-первых, совсем не хотел идти спать в свою лодку, а во-вторых, эта гостиница была рядом с портом.

– Готов биться об заклад, что эти двое парней завтра не только останутся без денег, но ещё и задолжают хозяину харчевни – подумал Ахикар и прошел в свою комнату.

Он встал рано утром, и пошел искать хозяина, чтобы расплатиться за еду и ночлег. Сириец нашел его подметающим пол в харчевне и хотел было подойти, но тут заметил, что с хозяином уже общается один из тех двух греков, которые гуляли здесь вчера. Парень выглядел вполне свежо, как будто накануне это не он выпил целый кувшин вина и распевал песни своего народа. Грек достал кошель и вынув из него несколько монет отдал их хозяину. Судя по лицу владельца гостиницы, он был вполне доволен тем сколько дал ему грек. Ахикар удивленно смотрел на молодого повесу и покачав головой подумал:

– Этот, пойдет далеко.

Затем он быстро расплатился с хозяином и вышел во двор. Здесь сириец снова увидел удивившего его парня, который стоял у изгороди и смотрел на видневшиеся у причала корабли и лодки.

– Работа нужна? – спросил Ахикар, даже не поздоровавшись.

Парень обернулся и прежде, чем ответить, внимательно осмотрел стоявшего перед ним человека, по-видимому сирийца, с ног до головы.

– Смотря какая – наконец ответил он.

– Я сейчас отплываю в иерусалимский порт Яффо, вон там моя лодка, и мне нужен помощник в торговле, так что если согласен, пошли – ответил Ахикар и неспеша вышел со двора на улицу.

Демид пожал плечами и как будто говоря: а почему нет, что меня здесь держит – пошел следом за сирийцем.

С этого момента они уже практически не разлучались, а их такая странная встреча принесла им обоим хорошую выгоду. Демид во многом дополнял, несколько занудного, а иногда резкого на слово Ахикара, своей ловкостью, умением очаровать собеседника и продать ему товар без каких-либо скидок так, что тот оставался очень доволен. Впрочем, ещё кое-что привлекало Ахикара в Демиде. По своей натуре сириец был открытым к познанию человеком и очень любознательным. Он часто любил задавать себе сложные вопросы, а потом сам же старался найти на них ответ. В лице Демида он нашел такого человека, с которым можно было всё это обсудить. Хотя грек часто придерживался прямо противоположного мнения по интересующей Ахикара теме, этим он вызывал ещё больший интерес сирийца.

Увидев издалека своего приятеля, грек улыбнулся и помахал рукой.

– Рад, что ты уже вернулся. Всё ли прошло хорошо? – спросил он, когда Ахикар зашел под навес их склада.

– Даже не знаю, как тебе ответить, но похоже мы потеряли хороший источник займов.

– О боги, он что, тяжело заболел или умер? – воскликнул Демид.

– По началу я тоже подумал, что он ослаб умом, но теперь понимаю, что это не так.

Сириец в нескольких словах рассказал греку о том, что произошло с Закхеем.

– Я скорее поверил бы, что трехлапая дворняга, которая живет на базаре вдруг полетела бы как птица, чем в то, что такой человек как наш знакомый мытарь мог так преобразиться – закончил он свой рассказ.

– В это и я сейчас не до конца поверил – отозвался Демид.

– Уж поверь мне, это правда.

– Да, какие дела происходят под небом, но ничего, я сдружился с одним земляком, тоже торговцем. Если понадобится, он нас выручит.

– Это хорошо, а то я всерьёз обеспокоился, чем мы оплатим ткани, которые привезут сюда наши друзья с востока. Они обещали приехать в конце весны.

– А ты не забыл. что нам скоро отплывать в Египет, но при этом ещё ничего не готово. Товаров хватит только на половину лодки. Можно, конечно, взять с собой двух пьяниц с базарной площади. Они давно просят меня переправить их на ту сторону моря – сердитым тоном, произнес Демид.

– Не переживай. У нас еще неделя и я найду, чем заполнить лодку.

– Очень на это надеюсь – уже спокойно сказал грек.

В делах и заботах Ахикар и не заметил, как настал день их отплытия в Александрию. Один знакомый рыбак предупредил его, что в ближайшие пару дней лучше воздержаться от плавания из-за непогоды, но сириец был упрям, как его осел, и ни за что не хотел откладывать поездки. Он даже не стал говорить об этом Демиду, зная, что тот не особо любит море и в спокойную погоду. Наконец груз из оливкового масла, кипрского вина и кедровых досок был погружен и лодка, подняв белый парус, отплыла от причала. Когда до их цели осталось менее половины пути и Ахикар уже надеялся, что старый рыбак просто что-то напутал в своих приметах, на горизонте появилось маленькое темное облако. Практически сразу с его появлением, дувший легкий ветерок заметно усилился. Рулевой Ханнан заметив все эти неприятные сигналы природы, быстро опустил парус и подойдя к сложенному на корме грузу проверил крепость веревок.

– Может проскочим? – спросил его Ахикар.

– Нет – мрачно ответил Ханнан и встав у руля, привязал себя к нему веревкой.

Демид сидел рядом с сирийцем на носу лодки и внимательно смотрел на приближающееся облако, становившееся всё больше и больше. Грек, бледный как полотно, схватился скрюченными пальцами за борт и весь как-то сразу сжался.

Порывистый ветер обдавал солеными брызгами всех сидевших в лодке людей. Небо совсем заволокло тучами, и оно стало черным, а волны становились всё выше. Время от времени их лодка, взобравшись на водяной вал, проваливалась в чернеющую бездну. Тогда казалось, что её непременно накроет идущая следом огромная волна. Однако опытный Ханнан, раз за разом умело выводил свой корабль из опасной ситуации. Сидевшие на носу лодки торговцы могли разглядеть, что происходит на корме лишь при вспышках молний. При свете одной из них, обладавший острым зрением Демид заметил, что веревки связывающие кедровые доски ослабли. Он дернул за руку Ахикара. Сириец вгляделся в темноту и при очередной вспышке молнии тоже заметил грозившую их грузу опасность. Не раздумывая долго, он бросился на корму лодки.

– Стой! – закричал грек, но Ахикар крепко хватаясь за борт быстро продвигался вперед.

Он видел, что верхние доски удерживались на месте лишь собственным весом. Сириец, выждав очередной удар волны, в один прыжок оказался на корме. Он стал быстро и при этом ловко связывать доски веревками. Демид мог видеть, что делает его компаньон лишь при вспышках молний, но этих кратких мгновений было недостаточно, чтобы толком что-то разглядеть. Тем временем, Ахикар с удовлетворением понял, что ему остается завязать последний узел и можно будет вернуться к своему приятелю. Он обернулся, чтобы дать Демиду знак, но в этот момент Ханнан сильно налег на руль, уходя от удара волны и лодка резко накренилась на левый бок. Сейчас же в борт судна, ударила набежавшая волна, отчего оно накренилось ещё сильнее. Ахикар, не удержавшись на ногах перевалился через борт и рухнул в пенящуюся воду. Следом за ним, туда же полетели и несколько кедровых досок. Демид перегнулся через край лодки и широко-раскрытыми глазами смотрел в бушующую морскую пучину, поглотившую сирийца. Когда он уже потерял надежду увидеть его, откуда-то снизу послышался шумный вздох, а за борт ухватились две жилистые руки. Грек, приподнявшись с места, схватил Ахикара за плечи и с силой втащил его в лодку.

– Ты совсем голову потерял? Неужели тебе эти доски дороже собственной жизни? – отдышавшись, спросил Демид.