«Анархия» kitobiga sharhlar

Однажды я заявила знакомому «Скажи ещё, что ты никогда не голосовал за Путина». Была готова к двум вариантам развития событий: подтвердит, что не голосовал или же признает, что было дело. А прозвучало нечто неожиданное. Человек мне сказал, что не голосовал за Путина, потому что вообще ни за кого не голосует. Не одобряет государство как таковое.

В тот момент я зависла. К такому меня жизнь не готовила. Пункт «Против всех» понимаю. Когда человек не ходит на выборы, потому что лень или никто из текущих кандидатов не вызывает симпатии — понимаю. «Не одобряю государство» — нет. Мозг выдавал системную ошибку.

Возникло понимание того, что обнаружена некая слепая зона. Всю жизнь я мыслила общество как то, что может существовать только в рамках государства. Всё остальное отсылало меня к первобытно-общинному строю, казалось, как минимум, деградацией, а как максимум — тотальным ничем и запуском сценария «Всё в огне».

Потом прозвучало слово «анархизм». Первыми ассоциациями стали «Мама —анархия, папа - стакан портвейна» и историческая реконструкция. После вспомнился Штирнер. Однако, последнего я читала давно, ещё курсе на третьем, и оптика моя была настроена на отслеживание его неогегельянства, то есть на изучение трансформации отношения к диалектике и использования метода, а не на рассмотрении самих анархистских идей.

Подумала и решила, что познания мои об анархизме крайне скудны, я погружена в стереотипы и хорошо бы обратиться к истокам. Вот так у меня в руках и оказался сборник трудов Кропоткина.

Я ожидала, что будет много эмоций, что меня накроет волной революционного запала, но получилось какое-то мысленное кухонное чаепитие — Пётр Кропоткин произвёл на меня впечатление спокойного человека, вполне рационального.

Вступительная статья к сборнику призвана сформировать у читателя мысль, что всё в книге — сказки Венского леса, тезисы о провальном и утопичном проекте. Автор прямым текстом заявляет: «Опыт истории показал утопичность революционных политических взглядов Кропоткина. Совсем иначе было с его научным постижением природы, которую он не просто анализировал, но и глубоко ощущал». Баландин Р. К., а именно этот человек написал введение, с одной стороны вполне уважительно относится к Кропоткину, с другой — как-то не очень хорошо относится к его идеям. Не особо в них верит. Он пытается показать, что анархизм хорош исключительно в теории, на практике же он ужасен. Впрочем, в качестве примера провальной реализации автор комментария вспоминает почему-то только Махно — хотел человек свержения власти государственников, а получилась «диктатура маузера, самогона и сифилиса». Вероятно, по мнению Баландина Р. К. анархизм на практике — махновщина. Хотя всегда есть вероятность того, что дело не в искренней убеждённости высказывающегося, а в том, что человек начал какую-то свою агитацию или антиагитацию.

Здравый смысл подсказывает, что уж если ты приводишь пример неудачной реализации социального без государства, то можно найти и какое-то более или менее удачное воплощение. Кроме того, анархистов было немало. Вспомнили же почему-то Махно, человека, фамилия которого у людей ассоциируется иногда чуть ли не с украинским национализмом.

Что такое хорошая публицистика, журналистика? Это когда факты изложены, а читатель может сам сделать вывод. Так вот во введении к сборнику работ Кропоткина, изданных в 2002 году, читателю пытаются на хлеб «анархия» намазать масло «махновщина». Уверена, что многие люди и так считают, что анархист — тот, кем надо пугать детей, а уж украинский анархист — вообще монстр. Так и вовсе можно прийти к цепочки «анархизм-национализм-фашизм».

Когда читатель обработан, ему наконец дают возможность почитать тексты Кропоткина.

Мне повезло в том смысле, что я понимаю, что делал Огюст Конт, кто такие Сен-Симон, Гексли, Спенсер. Естественно, о Дарвине я тоже имею представление. И даже несколько слов о Мальтусе могу сказать. Если у читателя нет даже самых скудных представлений о перечисленных людях, то, с огромной вероятностью, желание Кропоткина доказать, что его идеи хороши ибо природны, вызовет недоумение.

В современном обществе западноевропейского типа социальные идеи не то что не нуждаются в обосновании, основанном на законах природы, а даже ни в коем случае не должны быть приближены к биологическому. Сейчас подозрительно будет выглядеть качественность, основанная на том, что так задумано природой. Однако, Кропоткин писал свои тексты тогда, когда социал-дарвинизм был популярен. Идея возможности безгосударственного общества идёт вразрез с мыслью, согласно которой от войны всех против всех людей спасает только государство. И если необходимость организовывать социальную жизнь определённым образом подкрепляется теорией Дарвина, то, предлагая альтернативу, приходится обращаться к биологии. Так что готовьтесь к тому, что вам придётся узнать и про жизнь группами у животных и птиц, и про справедливость в животных сообществах. Об этом Кропоткин пишет не меньше, чем об исторических примерах существования вольных союзов.

«Равенство во всем — синоним справедливости. Это и есть анархия». Вот так выглядит базовый тезис Кропоткина.

Безгосударственному анархо-коммунизму, теоретиком которого и был Кропоткин, сильно не повезло. Стороннего наблюдателя тут должен пугать каждый из трёх элементов: и анархизм, и коммунизм, и безгосударственность.

Думаю, что когда говорят «анархист», то представят скорее того же Махно, а не Кропоткина. О коммунизме и коммунистах у многих не самые лучшие воспоминания/представления, но даже те, кто хочет вернуться в СССР, хотят его в том виде, в котором он существовал. Без всякой безгосударственности.

С ужасом, вызываемым анархизмом и коммунизмом, чтение Кропоткина точно поможет справиться. Равенство и справедливость — явления хорошие. А Кропоткин даже вполне себе феминист. Так что в этом смысле его идеи достаточно современны и актуальны.

Если вас пугает коммунизм, а Ленин и Сталин снятся в кошмарах — Кропоткин объяснит, что он совершенно о другом коммунизме. Будто есть коммунизм курильщика (государственный) и коммунизм здорового человека (безгосударственный).

И вот тут два страха развеялись (перед анархизмом и коммунизмом), а один наоборот усилился. Тот, который связан с безгосударственностью.

Равенство, по мнению Кропоткина, может быть только без государства. Как и коммунизм.

Не так уж сложно прийти к идее о том, что у капитализма есть немало минусов. Достаточно жить в современном мире, чтоб было ясно, какие именно проблемы он порождает. Неудовлетворенность капитализмом можно понять, а вот когда разговор заходит о том, что государство с его законами и системой управления — зло, от которого необходимо избавиться, начинаешь испытывать недоумение. Это кажется странным. Будто ты владелец дома, в котором можно было бы сделать ремонт, но вместо этого принято решение о сносе.

Кропоткин настаивает на том, что надо сносить. Безвластие пугает. Как пугает и власть толпы. А что-то такое воображении и рисует. Вот здесь идеи Кропоткина, достаточно симпатичные, вступают в конфликт как с рациональным в человеке, так и с иррациональным.

Рациональное напряжение вызывает знание, все то, что человек видел, то, чему его учили. Мне самой очень тяжело представить, что безгосударственный строй возможен. Это кажется чем-то нереальным. Я как раз воспитана культурой, в рамках которой считается, что государство — это благо. И что если оно превращается во зло, то дело не в нем самом, но в той форме, которую оно приобретает. Потому надо работать с формой, ведь суть a priori прекрасна и не обсуждается.

Иррациональное напряжение вызывает страх свободы. Что делать с собой, если нет никаких законов и никто за тебя ничего не решает?

Кропоткин старательно объясняет, каким он видит безгосударственное общество. Капитал и государство воспринимаются как взаимосвязанные явления. Потому не может быть никаких компромиссов — невозможно избавиться от проблем, порождаемых капиталом, не избавившись от государства.

Кропоткин много рассуждает о том, что государство — это лишь одна из форм существования общества. Если иначе было возможно в прошлом, то в будущем это тоже реально.

Можно решить, что раз мы пытаемся добиться равных прав и свобод для всех, да все никак не получим, то нужно сделать что-то альтернативное. Если государство мы уже пытались усовершенствовать, то, может, стоит попробовать без него.

После того, как прочитаешь работы Кропоткина, можно сделать первый шаг — согласиться с тем, что его идеи имеют право на существование и на реализацию. Однако, второй шаг сделать уже сложнее. Под ним я понимаю выработку плана действия. Как свергать правительство или захватывать определённый объект людям должно быть более или менее понятно. А вот с тем как на место одних начальников не поставить других, как создать общество без центрального управления — уже сложнее. Таким образом, все то, что написал Кропоткин может вызывать интерес и даже порождать ощущение, что ты знакомишься с чем-то актуальным. Однако, есть подозрение, что на стадии реализации могут возникать проблемы. Просто потому что нечто предлагается разрушить, а не месте разрушенного построить то, что представляешь весьма смутно.

Подводя итог, скажу, что читать Кропоткина было интересно. На определённые мои вопросы об анархизме он ответил. Однако, если обоснований необходимости существования безгосударственного общества мне было достаточно, а все споры с дарвинистами вообще были увлекательны и прекрасны, то что там должно быть потом, когда государства не будет, я представляю не особо хорошо.

Кропоткин обещает 4-5 рабочих часов в день и что никакого подобия семьи или секты не будет. В общем бараке, в частности, тоже жить не придётся. Невмешательство в частную жизнь тоже обещано.

Однако, гарантировано это будет просто адекватностью всех людей. И тут мы опять возвращаемся к «Человек человеку волк». Выходит, что идеи Кропоткина могут казаться разумными, но то, захочет ли человек воплощать их, зависит от того, насколько он сам верит в умение, желание людей жить на основаниях взаимовыручки и сотрудничества.

Мои заметки о квир-литературе в Telegram

Асновопологатель Анархической мысли дейстувительно великий учёный и человек с трудами которого думаю стоит ознакомится многим

Довольно объемный сборник, собрал в себя все произведения Петра Алексеевича, написанные на тему анархизма. Особенно понравились разделы "Взаимопомощь как фактор эволюции" и "Анархия: её философия, её идеал". После прочтения первого очень сложно не начать вести этичный образ жизни: отказаться от употребления мяса, нашения меха и натуральной кожи, сама испытала гордость за то, что вегетарианка. Дело в том, что Петр Алексеевич аргументировано доказывает: животные существа довольно неглупые, живут они не только инстинктами. Кропоткин в чём-то соглашается с Дарвиным, в чём-то апеллирует ему, но главное не скупится на примеры, доказательства - подтверждения своих слов.

Пётр Алексеевич отличается несколько оптимистичной точкой зрения на человеческую сущность. Он утверждает, что если "учинить" анархизм, то вселенского хаоса, грабежей, убийств, бесправия не наступит, ибо всё плохое в человеке взрастило государство своими институтами и бюрократией, а человек изначально прекрасен, вот смотрите, какие животные няши. Довольно-таки спорно, особенно если начинать копаться в себе: порой на такое наталкиваешься, что даже страшно, а доказать, что это всё государственный аппарт виноват я себе так и не смогла.

История анархизма, сущность коммунизма "идут" тяжело, планирую "добрать" их из Эррико Малатесты.

Книга великая, твёрдая пятёра.

Петр Алексеевич - удивительно разносторонняя личность. князь, Камер-паж, чиновник, математик, естествоиспытатель, географ, оппозиционер, заключенный, эмигрант, философ. Получил золотую медаль за научные достижения и был арестован царским правительством. В этом плане в России, увы, ничего не меняется. Отдельно следует отметить легкий и ясный язык философских трудов. Кропоткин был противником немецкой классической философии и метафизический построений разума, отделенных от интересов практической жизни. Поэтому и старался выражать идеи стилем, близким к публицистике.

Тезисы: - Общественные науки (как и изучение социума) должны строиться по образцу естествознания с использованием индуктивно-дедуктивного метода. Вместо социологии - физиология общества. - Стремление к синтетической философии. - Для построения нового порядка необходимо обратиться к понятию нравственности. - Мораль имеет естественные корни, в ее основе находится солидарность и взаимовыручка, характерные для большинства живых существ и служащие для сохранения рода. Кропоткин критикует современных ему дарвинистов, зациклившихся на борьбе за существование и игнорирующих труд Дарвина "Происхождение человека". Нравственные отношения в человеческих сообществах - суть развитие инстинкта взаимной поддержки. Из этого инстинкта проистекают равноправие и справедливость. - Государство возникает на позднем этапе развития человечества, является союзом между землевладельцем, воином, судьей и священником для эксплуатации большинства населения. Улучшить государство нельзя, так как даже самый лучший правитель или народное представительство рано или поздно прибегают к насилию и принуждению. - Идеалом являются деревенские общины, вольные города, религиозные протестантские движения, средневековые ремесленные цехи. - Государство должно быть уничтожено революцией снизу (изменения сверху, игнорирующие волю народа, бесполезны) и заменено общинами, которые могут объединяться в союзы и федерации по собственному желанию. - Кропоткин одобряет институты гражданского общества (профсоюзы, научные сообщества, клубы по интересам и т.п.). - Критика государственного социализма. Аккуратное обвинение Маркса и Энгельса в плагиате чужих идей.

Часто можно услышать мнения о том,что государство заботится о нас.  Да и кто мы без государства? Слабые, дезорганизованные, грязно борющееся за своё существование зверьё ,преисполненное эгоизма и жестокости. Дай зверью волю-и прийдет хаос, анархия. Такую картинку рисуют власть имущие, таким оно нас видит...или даже делает под весом угнетения и подавления. Чем глубже засядет патернализм в нашем мире, тем сильнее человек сопротивляется, а если не сопротивляется-заражается страшной болезнью- безнравственностью,переставая жить своими идеями, передоверяя свою жизнь богу или государству. На самом деле то, как нас видят власть имущие, это то, каким эта власть и является со всеми своими пороками. Такое видение побуждает сражаться, ибо человек, как и любое животное солидарно, общественно нравственно,приспособленно к объединению и взаимной помощи. Испорченность человека так разрекламирована институтами школы, церкви, закона, что это закрепилось в людях.

Кропоткин исследует животное устройство и взаимопомощь и рассуждает о борьбе сильнейших, также описывает становление свободного равноправного общества и того, как возникло государство. Анализируются взгляды разных мыслителей, присутствует огромное количество примеров. Все невероятно актуально, книга не имеет ощущения принадлежности к какому-то конкретному времени:мы все также остаёмся в добровольном рабстве. Как будто ничего не менялось.

Все циклично: очередное разложение власти возмущает и пробуждает к протесту общество, и в этот момент оно освобождается от предрассудков и начинает путь к борьбе за свободу. Каждому поколению необходимо испытать перелом, чтобы пробудиться. Я думала об этом и раньше после событий в августе 2020в Беларуси. Но это ещё не все. Анархия не только об истреблении власти,иерархий,угнетения и подчинения. Это в первую очередь тот нравственный путь, который должен пробудить в себе человек, ибо государство заглушило его. Важно взращивать свою мысленную силу и разделять ее с другими, ведь «чувствуя внутренне, что мы способны сделать,  мы тем самым приходим к сознанию, что мы должны сделать».

Так уж вышло, что Кропоткин не дожил до встречи с тем, чем в конечном итоге стал коммунизм. Деспотии по всему миру настолько дискредитировали коммунистические идеи, что мало кто вдаётся в подробности, о чем в действительности эта идеология. Мне не близка идея коммунизма, она слишком утопична, мне кажется анархия, самоуправляющиеся коммуны ( Кропоткин часто проводит параллель между анархией и коммунизмом) возможны и в условиях рынка. Более того, опыт коммунистических стран показал, насколько криво претворяется в жизнь идея общественной собственности. Да и современный рынок показал, что отношения капиталист-работник могут быть субъект-субъектные, без применения терминов типа «эксплуатация», « угнетение» и прочее.

В целом, работы Кропоткина -  осмысление идей его времени. Они интересны с точки зрения опыта автора, полученного в результате экспедиций, наблюдений за окружающим миром, поведением параллелью с животным миром. Само повествование очень ровное, нет Ленинской истерии, идеологизация своих идей. 

Когда весь животный мир бессознательно идет на кооперацию с друг-другом, человеческий род обладая революционной “способностью”-сознанием, на протяжении всей своей истории сознательно избегает взаимной кооперации. Он сознательно начинает войну против всех, и когда животный мир изобилует бесчисленными примерами кооперации ради совместного выживания, человеческое общество бессмысленно надевает себя цепи рабства и эксплуатации. В противовес анархии животного мира мы создаем государство-институт защиты и содействия социального и культурного развития общества, дабы оградить нас самих от нас самих. Но по Кропоткину государство-волк в овечьей шкуре,-показывает свой истинный облик, не в силах скрывать свою истинную коварную суть. Кропоткин призывает противников государственного устройства не пытаться приручить дикого и коварного волка, научив его жить по законам людей, а навсегда прогнать его в лес, где ему самое и место. Создание социалистического государства будет роковой ошибкой, ведь государство есть навсегда институт подавления свободы общества. Кропоткин заявляет:

Учреждения не меняют своего характера по желанию теоретиков.

Природу государства он характеризует так:

Государство есть ярко выраженный тип иерархического учреждения, выработанного веками для того, чтобы подчинять всех людей и все их возможные группировки централизованной воле.

И если никто не в силах подчинить этого Левиафана, заставив служить его на пользу обществу, Кропоткин обращается к форме добровольного объединения-коммун. Он призывает не убегать,трусливо,образуя коммуны в затворничестве ,где-то на окраине цивилизации, а саму эту цивилизацию подчинить коммунистическому способу кооперации.

Ввести коммунистическую жизнь следовало бы сразу в известной области, — например, в целом американском штате, Огайо или Айдахо, как говорят наши американские друзья, социалисты. И они правы.

Любой из нас спросит себя: -хочу ли я ПОДЧИНИТЬ свою волю этой форме экономического взаимодействия? У Кропоткина есть ответ:

Но основное начало коммунизма — вовсе не начальство, а то простое утверждение, что для общества выгоднее и лучше овладеть всем, что нужно для производства и жизни сообща, не высчитывая, что каждый из нас произвел и потребил. Это основное понятие ведет к освобождению,к свободе, а не к порабощению.

И в этом действии нет никакого ПОДЧИНЕНИЯ, это ложное подчинение мы создаём себе сами, говорит Кропоткин:

Таково государственное воспитание людей, привыкших думать, что никакое общество не может существовать без судьи и ликторов, вооруженных розгами и секирою, и эта идея останется постоянной угрозою и помехою коммунизму, пока люди не отделаются от нее.

И когда сегодня весь смысл нашей жизни подчинен этому механизму, когда мы сами стали этим механизмом, когда бесконечное производство и потребление ,продажа самого себя,-единственные идеалы, общество застывает в этом хаосе капиталистической анархии, оно стагнируется .

Вместе с этим мы представляем себе строение общества как нечто, никогда не принимающее окончательной формы, но всегда полное жизни и потому меняющее свою форму, сообразно потребностям каждого момента.

А индивид ,как маленькая ячейка этого механизма с одной лишь заданной программой движения абсолютно обезличен. Он становится роботом, способным выполнять лишь одну форму деятельности-продавать самого себя. Надежду на светлое будущее даёт Пётр Алексеевич, рисуя счастливую жизнь всех и каждого:

Наконец, признать, как это делают коммунисты, что первое основание всякого дальнейшего развития и прогресса общества есть разнообразие занятий, опять-таки представляет расширение свободы личности. Если мы так организуем общество, что каждый его член будет совершенно свободен и сможет отдаваться в часы досуга всему, чему ему вздумается в области науки, искусства, творчества, общественной деятельности и изобретения; если в самые часы работы будет возможно работать в разнообразных отраслях производства,воспитание будет вестись сообразно этой цели — в коммунистическом обществе это вполне возможно, — то этим достигнется еще большее увеличение свободы, так как перед каждым из нас широко раскроется возможность расширить свои личные способности во всех направлениях. Области,прежде недоступные, как наука, художество, творчество, изобретения и так далее, откроются для каждого. На путь свободы шли немногие отважные смельчаки ,они становились жертвами неравной борьбы с угнетателями потому что в деле перестройки общества на новых началах отдельные люди, как бы умны и преданны они ни были, должны во всяком случае быть бессильны. Для этого требуется коллективный ум народных масс, работающий над конкретными вещами: над возделываемым полем, обитаемым домом, фабрикой на ходу, железной дорогой, вагонами такой-то линии, пароходами и т. д.1 2 *

И стоит ли нам-массам, дабы не признав кровь немногих альтруистов напрасной, встать на кровавый путь борьбы? Они считают, что борьба за своё освобождение дело всех и каждого и успех возможен лишь если каждый отдельный человек обретет свое классовое сознание. Ленин говорил, что раб, осознавший свое положение и восставший против него,— это революционер. Кропоткин видит путь в борьбе,-в этом с Владимиром Ильичом они солидарны.

Мы знаем, что мирным путем это завоевание невозможно. Буржуазия не уступит своей власти без борьбы. Она не позволит свалить себя без сопротивления.

После всех схем и путей того как завоевать власть, тут у вас есть свой вывод: Согласится с Кропоткиным и начать кровавую борьбу или же назвать его сумасшедшим, послав куда подальше, ведь рыночек то порешал!

Роль Кропоткина в формировании современного анархиста недооценить сложно. Старший товарищ посоветовал мне Анархию в далекие 12-13 лет, но по-настоящему меня хватило на то чтобы его прочитать и понять аж через 10 лет. С удивлением я обнаружила, что в мире политики, который на тот момент не соответствовал моим воззрениям ни с какого ракурса, есть что-то понятное родное по идеологии. Испытав ни с чем не сравнимое ощущение нахождения близких по духу я проглотила эту книгу уже в рекордные сроки.

Где Кропоткин хорош: в изложении основ русского анархизма, который возможно единственный из всех политических течений зародился и сформировался в россии как самостоятельная единица, а не как калька с западных политических течений.

Где Кропоткин все таки плох, так это в биологии. Как Ломоносову не стоило лезть в языки и гуманитарные науки, так кропоткину не надо было лезть в естествознание. Другое дело, что по другому дискуссии в те времена не велись — раз его оппоненты лезли в обьяснение через природу, то и Кропоткину надо было полезть в обьяснение через природу, и вообще такие междисциплинарные фентили считались тогда нормой. Сейчас если что, не считаются.

В общем, аккуратно, то что про политику тут невероятно ценно, то что про биологию — нещадно устарело.

1-Автор ясно показывает негативное воздействие государства на общество. 2-Дает понятие настоящего, не обремененного капитализмом и государством индиаидуализма.