Kitobni o'qish: «Триединство. Навь»

Предисловие

Много чего произошло после нашего расставания с Вышенем. Жизнь пошла своим чередом, день за днём. Мы с ребятами окончили с успехом институт, у каждого свои дела и проблемки. Жора таки женился, мы все были на свадьбе и искренне за него радовались. Лис решил продолжить карьеру в науке и засел за диссертацию, кто бы сомневался. Славик всерьёз погрузился в историю древнеславянских верований и обычаев, как-то посерьёзнел, захватила его эта тема полностью, да так, что практически стал нашим экспертом в этой области. Я вот влюбился не на шутку, сейчас не понимаю, как я мог вообще жить без своей Алёнки. Она стала моим единомышленником, моим утешением, моей наградой и все, всем, всем. Самая нежная, заботливая и понимающая, она заполнила мою, по сути, пустую жизнь новым смыслом, и я был несказанно этому рад.

Представители Нави больше нас не беспокоили, и со временем я даже стал сомневаться, а было ли всё взаправду? Алёна была в курсе наших с ребятами приключений, я сам ей всё рассказал, когда почувствовал, что могу поделиться с ней этой информацией без риска выглядеть чокнутым придурком. Не ставя под сомнение мои рассказы, она серьёзно заинтересовалась ими и начала мягко, по-женски намекать, что такая информация непременно должна быть опубликована, потому как если это интересно ей, то, пожалуй, будет интересно и ещё кому-нибудь. Лишь под её напором я и засел за написание отчётов о наших приключениях. Только она знает, чего мне это стоило, сколько раз я переписывал, уточнял и снова переписывал соликамское приключение. Днём, на работе, сводя соотношение железо-углерод, в мыслях прокручивал очередную главу и спешил домой поделиться с ней планами. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, она рядом и настаивает, чтобы я не расхваливал её в этом тексте, скромная. Люблю её безумно, так-то вот!

Общение с моими соратниками со временем перешло из институтско-гаражного в интернетно-телефонное, встречались мы нечасто, и не удивительно, у каждого появилась своя взрослая жизнь, и это тоже хорошо.

Как я уже сказал, Славик превратился в эксперта по древнеславянской мифологии, и я частенько справлялся у него о тонкостях вышеназванной, и вообще консультировался частенько, даже когда это и не очень-то нужно было. Приятно, знаете ли, поговорить на общую тему с очевидцем невообразимых событий. Славик говорил, что раскопал какие-то обряды вызывания сущностей Нави и даже пытался проводить эти обряды с целью вызывания их в наш мир, но, к его сожалению, ничего не получалось. Я предостерегал его от таких опасных экспериментов, но разве Славика когда-то останавливали чьи-либо предостережения?

Как-то раз мне позвонил Лис и взволнованно сообщил, что видел у постели его умирающей бабушки Мару. Его бабушка долго болела и в последнее время почти не приходила в себя, поэтому находилась в больнице под наблюдением врачей, а Лис приходил к ней, просто посидеть рядом. Иногда он рассказывал ей свои новости, в надежде, что, может, она его слышит, и вот в один из таких дней он и увидел Мару рядом с больной. Мара, по его рассказу, бесшумно спустилась с потолка, взмахнула своей косой, полоснув его бабушку в области груди, тем самым высвободив оттуда белёсую полупрозрачную сущность, очень похожую на его бабушку, только молодую, посмотрела на него – Лиса, как-то непонятно подмигнула пустой глазницей своего черепа и улетела, увлекая за собой добычу. Лис говорит, что пытался зацепить развевающийся чёрный балахон стойкой от капельницы, чтобы остановить Мару, но у него ничего не получилось.

Я объяснил Лису, что видеть смерть после нашей инициации Вышенем мы можем, а вот навредить – никак, да он и сам всё это прекрасно понимал. Просто решил поделиться.

Когда я рассказал об этом Славику, то он тотчас сделал свои выводы и заключил, что попробует провести обряд в реанимации, рядом с умирающими, если ему удастся туда пробраться. Честно признаться, меня даже начал пугать этот его обрядный авантюризм. Я долго не решался поделиться своими опасениями с Алёной, но и освободиться от навязчивых мыслей тоже не мог.

В результате я всё-таки решился рассказать ей о случае с бабушкой Лиса и Славиковых экспериментах.

Глава первая.

Покушение

Вечером в постели, выключив перед сном телевизор, отложив свои смартфоны, мы с Алёной любили поболтать о прошедшем дне, о планах на завтра и вообще обо всём.

– Знаешь, Алёна, мне на днях звонил Лис и рассказал, что видел в больнице, как Мара забрала душу его бабушки. – Сказав это, я тут же пожалел и обругал себя мысленно, что затеял этот разговор на ночь глядя, но Алёна заинтересовалась.

– Как видел? Прямо натурально, что ли?

– Ну да, говорит, что она спустилась с потолка и рубанула умирающую косой, подмигнула ему и унесла душу куда-то обратно под потолок. Он даже пытался подвернувшейся под руку подставкой для капельницы её задержать, но не смог, Мара-то существо бесплотное.

– Ничего себе! – Алёна, до этого лежавшая на спине, повернулась ко мне, всем своим видом требуя продолжения.

– Так, в общем-то, и всё. Бабушка его умерла, уже похоронили. Я ведь и забыл совсем, что мы с ребятами можем видеть существ Нави, никто ведь с тех пор, как мы вернулись из Соликамска, ничего подобного не видел, да и не очень-то и хотелось. Только Славик постоянно ищет встреч с Навцами. Обряды какие-то раскопал, экспериментирует, вызывать пытается, только у него, к счастью, ничего не получается.

– Почему «к счастью»?

– Ну, так ведь шутки с потусторонним миром лучше не шутить, нарвётся ведь на неприятность, а нам потом с ним нянчиться, и это ещё в лучшем случае. До смерти дошутиться ведь может. Тьфу ты, опять её помянул. – Договаривая эти слова, я смотрел на Алёну и видел, что её лицо расплывается, мутнеет. Она что-то говорит мне, но как в замедленной съёмке и неслышно. Зато послышался знакомый, мелодичный голос Мары:

– А я всё слы-ы-ышу. Не забываешь меня, думаешь обо мне. Приятно, чёрт возьми!

После этих слов замедленность и расплывчатость пропала, и я услышал встревоженный голос Алёны:

– Паша! Пашенька, что с тобой? – Алёна трясла меня и плакала, а с потолка медленно сползал череп в чёрном балахоне.

Я немного стал приходить в себя, и ко мне начало возвращаться ощущение реальности, а Мара, теперь уже по стене, всё сползала и сползала в нашу спальню.

– Алёна, она здесь, – с трудом промямлил я и показал в сторону призрака. Алёна обернулась по направлению моей руки и ахнула. Теперь и она видела скелет в балахоне. Скелет плыл к их кровати и замахивался чёрной косой.

– Пошла вон, тварь! – закричала Алёна и попыталась закрыть моё обмякшее тело от надвигающегося лезвия, но было уже поздно. Блеснув в воздухе комнаты, лезвие косы воткнулось в мою грудь, и мир вокруг померк.

Глава вторая.

Кома, день первый

Я открыл глаза и увидел над собой серебристое небо с летающими в нём золотистыми искорками. Эти искорки то кружили в извилистом хороводе, то разлетались в форме салюта, то начинали гоняться друг за другом, и в небе не было больше ничего кроме этих искорок, ни облачка, ни тучки. Я лежал и смотрел на эти искорки. Стоп, а кто я? Кажется, меня зовут Павел, и я только что был у себя дома. А где Алёна?

– Я здесь, Паша, ты меня слышишь? Я здесь, с тобой.

Странно, я слышал голос любимой как бы издалека и не видел её. Надо мной было всё то же серебристое небо с мелькающими в нём золотистыми искрами.

– Тебе стало плохо, эта проклятая ведьма с тобой что-то сделала, ты чуть не умер. Я вызвала скорую, и тебя привезли сюда, в больницу. Не волнуйся, врач сказал, что кризис прошёл, и теперь остаётся только ждать, когда ты придёшь в себя. Лис посоветовал мне говорить с тобой, чтобы ты захотел вернуться. Возвращайся, Паш, я очень переживаю. Мама твоя тоже очень переживает, она недавно ушла, чтобы мы побыли вдвоём. Ты уже целый день без сознания. Звонили твои друзья Лис и Жора, и Слава, они тоже все за тебя переживают, возвращайся.

Последние слова Алёны звучали всё тише и тише, мой слух заполнили звуки места, где я оказался, в этих звуках была какая-то умиротворённость и мелодичность. Я смотрел в серебристое небо и не мог ни пошевелиться, ни перевернуться, чтобы хотя бы изменить ракурс обзора. Вспомнив последние события и сопоставив их со словами Алёны, я уже понимал, что оказался где-то между мирами, но, кроме этого понимания, к моему сожалению, информация отсутствовала.

Оставалось лишь таращиться в это серебристое небо и дальше. Не знаю, сколько времени я так провалялся, лично мне показалось – вечность, но вдруг звуки вокруг меня начали меняться, что-то зашуршало тихо-тихо, и в моём обзоре показалось полупрозрачное белёсое человекоподобное существо. Оно бесцеремонно разглядывало меня и попыталось ткнуть мне в глаз своим полупрозрачным пальцем. Естественно, что после такого хамства во мне пробудился протест и неведомые силы, от которых я сел и не своим голосом прошипел:

– Ты охренело, что ли?

Существо отскочило, нет, верней, отлетело в сторону и спокойным фальцетом пропищало:

– Ты новенький, что ли?

Я, немного собравшись с мыслями, снова сделал над собой усилие и, кивнув, опять прошипел:

– Да, кажись, новенький. А где я?

Существо снова подлетело ближе и пропищало:

– Это Светлая Навь, ты умер и попал сюда. Теперь тебе нужно идти к реке Забвения, чтобы начать или очищение в Тёмной Нави, или вознесение к Нави Светлой.

– А зачем мне идти куда-то, если я и так уже в Светлой Нави? – задал я существу резонный вопрос.

Существо поёжилось, погримасничало, видимо, формируя в своей полупрозрачной голове нужную мысль, и ответило:

– Это ещё не совсем Светлая Навь, это её преддверие, сюда попадают сразу после смерти. А вот когда ты перейдёшь мост через Смородину, реку забвения, – существо показало куда-то в сторону, – у тебя заберут воспоминания о Явьей жизни, тогда и видно будет, куда тебе дальше.

– То есть, как это заберут воспоминания? Амнезия, что ли?

Существо, подняв брови, поводило глазами туда-сюда и продолжило:

– Не знаю, что такое амнезия, но забыть всё необходимо, пока ты помнишь о своей Явьей жизни, очищение невозможно. Воспоминания будут тянуть тебя обратно, и ты превратишься в привидение, вечно скитающееся между мирами. Тебе это надо?

Я почувствовал, что обрёл какую-никакую способность управлять своим телом, и огляделся вокруг. Представшее моим глазам окружающее пространство не могло похвастаться разнообразием красок, всё состояло из разных оттенков серебристого и было какое-то плоское, ни пригорка, ни деревца. Казалось, кроме меня и этого привидения здесь не было больше ничего, а значит, нужно было по полной использовать подвернувшийся мне источник информации.

– Понимаешь, я ведь не умер, а нахожусь в коме, и моё Плотье тело лежит сейчас на больничной койке, вполне себе живое, и забывать я ничего не хочу потому, что намерен вернуться обратно, – уже не прошипел, а проговорил я окрепшим от практики голосом. – Если знаешь, как я могу это сделать, то научи. Мне очень нужно обратно, меня любимая ждёт.

Существо улыбнулось и, слегка прикрыв глаза, ответило:

– Я знаю, что такое любимая, я тоже была любимой.

– Так ты женщина?

– Можно и так сказать, а вообще, здесь нет ни женщин, ни мужчин, только души и духи. Но ты не похож на душу, наверное, потому, что, как говоришь, не совсем ещё умер, и от тебя исходит этот серебристый свет, которым ты озарил здесь всё. Я уже очень долго встречаю умерших у перехода, но такой свет вижу впервые, обычно у нас постоянно сумерки. Ты необычный.

– Этот свет дал мне Вышень, мой командир, чтобы защищаться от бесов, – пояснил я существу.

– Вышень!? – существо с изумлением снова начало разглядывать меня, словно только что увидело.

– Вышень – это Всевышний, он один из самых могущественных обитателей Прави, почти полная проекция РОДА, мы все немного РОД, но Вышень выше всех. Ты снова удивил меня. Так ты воин Всевышнего, но как тебя с такой защитой угораздило помереть? – Я не привык к таким пафосным обращениям и испытал некий дискомфорт после сказанного, поэтому поспешил объясниться:

– Меня Павел зовут, а никакой не воин Всевышнего, и защиту Вышень мне дал для того, чтобы не допустить полчища бесов в Явь, наверное, она и спасла меня, когда Мара попыталась отомстить за своё поражение, и я ещё раз повторяю, что не умер, а нахожусь в коме, без сознания значит.

Услышав имя смерти, существо съёжилось как-то и прошептало:

– Не называй её, она всё слышит и может явиться сюда при упоминании. Лично я встречаться с этой гадиной не хочу. Я Сида – проводник для душ в Нави, можешь звать меня так, и, пожалуй, помогу тебе пройти обратно, в конце концов это моя работа, но больше никогда не произноси это имя, – Сида скорчила брезгливую гримасу и переплюнула через левое плечо.

После этого окружающий мир начал меркнуть и снова стали слышны голоса, голоса моих друзей. Снова я лежал на больничной койке, но не мог ни пошевелиться, ни сказать ничего, оставалось только слушать.

– Нужно разговаривать с ним, он всё слышит, я так с бабушкой перед её смертью говорил. – Это был Лис. – Наши голоса помогут ему вернуться и будут ориентиром в пути, больше мы ничего сделать не можем.

– Откуда ты знаешь? Может, и не всё. Ну, дайте мне хотя бы попробовать, хуже-то не будет уже, – узнал я голос Славика.

– А правда, Лис, давай попробуем, какой-никакой, а шанс, – сказал Жора.

– Так я, собственно, не против, только бубнить эту белиберду не буду, – твёрдо заявил Лис.

– Ну и не надо, я сам всё прочту, главное, чтобы мы все взялись за руки вокруг Паши и думали о его возвращении, сильно думали. – После сказанного Славиком послышалось какое-то шубуршание вокруг, видимо, ребята занимали свои позиции вокруг меня. После всех приготовлений, растягивая каждое слово, снова заговорил Славик:

– Закройте глаза. Представьте, как вибрации священных слов воздействуют на вас. Ощутите потоки энергии, которая струится по каналам тонкого тела, – Славик окинул всех строгим взглядом и запел:

– РА-М-ХА, ЛУМ, ХАМ, ЙАМ, ТАМ, ХУМ, ЛАМ.

ОР-ОД-ОБ-ОМ-КА-МА-ПА-БА-ДА-РА!

ОооооРрррр-ОооооДддд-ОооооБббб-Оооу-Мммммм-Ккаааа-МмммаАаааа-ПпАааа-БббАаааа-ДдддАааааа, Рррррррааа!