Kitobni o'qish: «Затерянные в Урте»
Глава 1: Урта
По заснеженной дороге Кольского полуострова, расположенного на северных окраинах России ехал современный, комфортабельный и очень вместительный дом на колёсах. За рулём сидел глава семейства Сорокин Илья Алексеевич высокий, подтянутый мужчина лет сорока, одетый в светло-синею дорогую спортивную куртку с чёрной водолазкой. У него было худое, вытянутое, загорелое лицо, с узкими карими глазами и короткой ухоженной бородой с проблесками седины, а сильно поседевшие тёмно-русые волосы на голове были уложены в стильную стрижку с зачёсом назад.
Илья был очень успешным блогером c миллионной аудиторией и предпринимателем, через несколько часов его ожидал прямой эфир из одной из самых затерянных деревень на берегу Баренцева моря. С выходом этой трансляции он ожидал подписания нескольких крупных рекламных контрактов, на рекламу машины, специально предоставленной ему для путешествия, специализированной одежды для горного туризма, выживания и связанной с ней атрибутикой. Прямой эфир совпадал с наступлением нового года и по прогнозам маркетологов должен был иметь большой коммерческий успех.
Внутри салона на специально оборудованной кухни свой кулинарный блог «Готовим на ходу» вела его супруга Алла Игоревна, красивая женщина лет тридцати пяти, с тонкими чертами лица, имеющая выразительные, большие глаза, подчёркнутые макияжем и объёмными накладными ресницами, одетая в розовый спортивный костюм, с белой тонкой водолазкой. Макияж придавал её лицу бледно-фарфоровый цвет с выделяющимися припухлыми губами, покрытыми нежно розовой помадой, а длинные, чёрные волосы, залитые лаком, блестели на свету делая лицо ещё более утончённым.
Алла сильно волновалась, это был её десятый юбилейный блог, она готовила курицу по-португальски и излишне много говорила во время приготовления. Её эмоциональное состояние было очень странным, несмотря на свою активность она пребывала словно в другом мире и порой даже не понимала, что находиться сейчас в дороге.
В отдельных изолированных боксах находились их дети, Лиза девочка двенадцати лет и мальчик Женя десяти лет.
Девочка лежала в обычной пижаме в красную клеточку на небольшом спальном месте и рисовала в графическом планшете, рядом с ней спал её йоркширский терьер Фоська. Её каштановые волосы до самых плеч были спутаны и плохо уложены, своими чертами лица она напоминала своего отца. Имея плохое зрение с раннего детства, она носила узкие прямоугольные очки. Лиза являлась одной из лучших учениц элитной частной школы и участницей множества олимпиад, а в свободное время она увлекалась рисованием, но из-за большой учебной нагрузки ей пришлось в прошлом году оставить художественную школу. Находясь в своей семье, она обычно ни с кем не разговаривала, ведя уединённый образ жизни.
Женя был активным мальчиком и очень любил видеоигры, в которые мог играть по многу часов подряд, как и сейчас, уже шёл десятый час пути, а он всё продолжал эмоционально играть постоянно что-то крича и подпрыгивая вверх. Внешне он был копией своей бабушки Вероники со стороны матери, маленького роста, немного полноватый, с округлым лицом и короткими чёрными волосами. Из-за повышенной активности Женя всегда чувствовал в теле сильный жар и обильно потел, поэтому из одежды на нём были одеты только синие шорты с футболкой.
Илья сильно нервничал они отставали от графика уже на сорок минут, виной всему была погода, с начала зимы выпало очень мало снега, даже на севере, планируя маршрут он был уверен в его полной проходимости в установленные сроки и безопасности, но за последние два дня весь Кольский полуостров попал в сильный арктический циклон, температура упала ниже двадцати градусов, а дороги стало заметать снегом.
Но эфир остановить было нельзя, на кону стояли большие деньги и репутация, что для Ильи являлось важнее жизни. Он больше десяти лет перебивался случайными заработками, прежде чем создал свой образ успешного блогера, бизнесмена, семьянина и путешественника, однако для поддержания этой роли ему требовалось вести соответствующий образ жизни, на который у него не было денег и день ото дня он всё глубже увязал в бесконечной кредитной яме. Предстоящая сделка по рекламе могла существенно поправить его финансовое положение и Илья, не обращая внимания на ограничения по скорости и камеры слежения постоянно превышал скорость, стараясь успеть любой ценой.
Алла наконец окончила свою трансляцию и полная эмоций зашла в ванную комнату, там она не заметно достала из кармана костюма наркотическое средство и сделав себе небольшую дорожку из порошка на столике, втянула её носом, тут же посмотрев на себя в зеркало Алла поправила макияж и улыбнувшись вышла обратно.
Она начала употреблять наркотики ещё с шестнадцати лет, но делала в основном это на ночных тусовках в кругу друзей, а последний год стала использовать их каждый день. Илья сначала попытался с этим бороться, а затем понял, что это хороший способ держать жену под своим контролем и больше не обращал на это внимание. Дело в том, что Алла ещё до вступления в брак вела богемный образ жизни, ночные клубы, постоянные тусовки и даже после рождения детей она могла позволить себе не прийти ночевать домой, что вызывало в Илье бурю ревности и негодования, ставя их брак на грань распада.
Потребляя наркотики всё чаще, она стала погружалась в эйфорию у себя дома, на мгновения становясь счастливой внутри семьи, хотя на самом деле Алла ещё больше отстранялась от мужа и детей, становясь заложницей своего сознания.
Заметив эту перемену, Илья стал сам доставать наркотики жене, хотя понимал, что это путь саморазрушения, но заставлял себя думать, что так будет лучше для семьи и Аллы, которую каждую неделю он искал бессонными ночами по ночным клубам.
Она зашла в бокс мальчика и обняла его за плечи.
– Как дела мой золотой, кушать хочешь?
– Нет, нет, смотри это последний уровень! – восхищенно прокричал Женя, не обращая внимания на маму.
Алла улыбнулась и вышла назад: – А ты как здесь поживаешь, всё рисуешь, кушать будешь? – спросила она, заглядывая к Лизе.
– Ага, я сама себе положу, – сухим голосом ответила девочка.
– Окей, – закрыв дверь ответила Алла, после этого она посмотрела ещё несколько секунд в закрытую дверь, а затем, снова одев на себя счастливую маску, подошла к кабине, но увидев раздражённого Илью, Алла вспомнила про ухудшающеюся погоду и решив лишний раз его не тревожить, ушла в свой бокс. Прибавка скорости помогла и не смотря на сильный риск попасть в аварию, через два часа пути машина свернула с шоссе, согласно показаниям навигатора, оставалось ещё ехать четыре часа, а до наступления нового года оставалось чуть больше пяти часов.
«Всего час в запасе, но всё равно уже неплохо, попробуем оторваться ещё немного», – думал про себя Илья, снова увеличивая скорость.
Грунтовая дорога была очищена от основной массы снега, за день до отъезда Илья договорился с одной из коммунальных компаний, что они очистят снег прямо до места съёмок, это обошлось довольно дорого, но по-другому он не смог бы проехать в эту непролазную глушь.
Время от времени машину сильно трясло на ухабах, местность стала более холмистой, и дорога начала подниматься всё время вверх. Кругом росли леса, заснеженные ели и пихты сплошной стеной тянулись вдоль дороги образуя бесконечный коридор. Снег продолжал усиливаться и видимость снизилась до десяти метров, отцу семейства снова пришлось снизить скорость, так как машину стало заносить из стороны в сторону.
Наконец они выехали на открытое место, лес остался позади, как и основная часть дороги, поднявшись ещё выше Илья увидел торчащие из сугробов остовы домов.
«Странно, мне говорили здесь ещё живут люди», – тихо произнёс вслух он, пристально вглядываясь в окно.
Ещё через полчаса пути впереди мелькнул здоровенный двухэтажный сруб, в окнах которого горел блеклый свет. Доехав до дома, Илья остановил машину и открыв дверь, быстро выпрыгнул наружу. Ветер был сильный, обжигающий, ему пришлось надеть капюшон, впереди себя он увидел фигуру высокого мужчины.
– Эй, эй, вы заблудились? – сквозь пургу донёсся его голос.
Илья достал и включил фонарик, перед ним стоял старый мужчина лет восьмидесяти, он был очень крепкого телосложения, рослый, широкий в плечах, с густой седой бородой. На нём был одет старый, потрёпанный медвежий тулуп и шапка ушанка, из-под которой свисали вниз седые пряди волос.
– Добрый вечер, это Урта?
– Да, это заповедная земля, здесь нельзя оставаться! – с возмущением произнёс старик, преграждая дорогу.
– А мне говорили, что здесь нет никаких ограничений на въезд, в любом случае мы здесь ненадолго, сделаем пару съёмок и уедем.
– Воля ваша, здесь опасно очень быть, не подходите к лесу, дикие звери там по всюду, – с раздражением ответил старик, отходя в сторону, понимая, что с городскими людьми, вечно отстаивающими свои права, спорить бесполезно. В его словах проскальзывали звуки поморского говора, он говорил протягивая букву «о», но в остальном его речь была чёткой и понятной, как у обычного современного человека.
– Мы вам не помешаем, поставим машину у самого берега.
Старик кивнул головой: – Так значит это они для вас дорогу-то чистили?
– Да, иначе мы бы просто до вас не добрались, – с улыбкой ответил Илья, идя обратно к машине.
– Зря всё это, ох зря, плохое место это, поезжайте обратно, покуда беды с вами не случилось.
Илья молча залез в кабину и поехал дальше: – Милый, кто это, что он говорил? – раздался голос Аллы, севшей рядом на пассажирском сиденье.
– Местный дедушка, говорит, что сюда лучше не ехать, – с усмешкой ответил Илья.
– Так, у нас на всё про всё около сорока минут, приедем, я сразу начну устанавливать камеры, а ты одень детей в экипировку и сразу присоединяйтесь к съёмкам.
– Хорошо зайчик, – ответила она, целуя его в щёку, было заметно, что Алла находится в плавающем состоянии.
– Ты же знаешь, у меня очень важные съёмки, после делай что хочешь, ты поняла о чём я? – грубым голосом произнёс Илья, смотря на жену.
– Конечно милый, я просто устала, – с улыбкой ответила она, уходя в салон.
Он покачал головой и прибавил машине газу, через двадцать минут они выехали на заснеженное плато, возвышающееся над деревней, в конце которого был высокий обрыв и начиналось море. Плато имело полукруглую форму и основную его часть занимал пихтовый лес, растущей с правой стороны, а слева внизу от плато находилась долина с небольшим замёрзшим озером, вокруг которого росли редкие пихты и ели, а дальше за ними возвышались заснеженные пики гор.
Урта располагалась ниже, под самым плато, сейчас от некогда большой деревни осталось только несколько целых домов и пара стариков, мирно доживавших здесь свой век. У деревни была дурная слава, несмотря на красивые места, сюда больше не приезжали на поселение новые люди, старожилы называли Урту проклятым местом, но никто не мог рассказать больше, так тайна деревни уходила в прошлое вместе с её стариками.
Машина остановилась в пяти метрах от берега у самого леса, как и договаривался Илья, здесь была расчищена широкая площадка, он планировал здесь пробыть около двух дней, выйти в новогодний эфир и на следующий день уже детально заснять все красоты этого места.
– Так, у нас осталось меньше двадцати минут, быстро переодеваемся и готовимся к включению, – командным голосом произнёс Илья, проходя по салону автомобиля и открывая по очереди двери в боксы жены и детей.
Фоська одобрительно загавкал и побежал за ним.
Лиза, скривив лицо бросила планшет рядом с собой и села заложив руку за руку.
– Доченька, одевайся пожалуйста у нас мало времени, – сказала мама, вбегая к ней в бокс и доставая из шкафа спортивную одежду для съёмок.
– Я, сама, закрой пожалуйста дверь, – скрипя зубами произнесла девочка, смотря пристальным взглядом на маму.
– Хорошо, хорошо, я ухожу, Женя одевайся мой золотой, – прокричала Алла, выбегая в коридор.
– Как мне надоели эти идиотские съёмки, затащил нас неизвестно куда, да ещё мы должны встречать здесь Новый год, – недовольным голосом пробурчала Лиза, одевая одежду.
Илья тем временем расставлял вокруг осветительные приборы, после чего подключил их к сети машины. В мгновение всё плато осветил яркий свет, помимо этого освещения на самом вверху машины стояли три мощных прожектора, один из них светил далеко в глубь леса.
В избе при свете нескольких лучин, сидели двое стариков за новогодним столом, один из них Егор Тимофеевич, тот самый пожилой мужчина с дороги и его супруга, женщина лет семидесяти восьми Прасковья Авдотьевна, улыбчивая, седовласая женщина с широким добрым лицом.
Внутри избы было чрезвычайно уютно, на полах расстелены цветные дерюжки, сшитые Прасковьей Авдотьевной, а на стенах висели её красивые картины, с изображением осенней долины с озером, моря на фоне обрыва, зимнего леса на плато и деревни, какой она была раньше, с множеством домов и играющими перед ними на весенней траве ребятишками. На окнах висели белые кружевные занавески, а за ними в глиняных горшочках росли различные сорта фиалок и гераней. В левом, дальнем углу от двери стояла большая русская печь, расписанная синими гжельскими узорами. Напротив печки стояла большая двуспальная деревянная кровать с узорчатым изголовьем, застеленная красным покрывалом и пышными, пуховыми подушками лежащим сверху. Над ней у самого потолка на стене находились три иконы, обёрнутые в белые кружева, Спасителя, Богородицы и Николая Чудотворца, а перед ними оранжевой точкой горела маленькая лампадка.
Вся мебель, включая круглый резной стол, за которым они сидели, стулья, комод и пара шкафов были сделаны руками Егора Тимофеевича. В центре их стола стоял большой, начищенный до блеска самовар, вокруг которого лежал круглый брусничный пирог, крынка сметаны, блюда с рыбными пельменями, варениками, а также малосольная сёмга, чугунок с картошкой, свежеиспечённый каравай хлеба и бутылка с настойкой из морошки.
Старики подняли вверх рюмочки: – Ну Егорушка с праздником тебя! – улыбаясь сказала женщина, пригубив немного.
– За твоё здоровье Прасковья! – ответил дед, выпивая рюмку одним залпом.
В этот момент в их окнах блеснул яркий свет: – Егор, что это? – испуганным голосом вскрикнула женщина, чуть было не уронив рюмку на пол.
– Ох, окаянные, что делают, беда, беда будет, – мотая головой и хлопая себя по ногам в сердцах произнёс Егор Тимофеевич, подбегая к окну.
– Это они чудят-то, приезжие эти, о которых давеча ты сказывал?
– Они, окаянные, они, – ответил он, одевая на ходу тулуп и выскакивая за дверь.
Вся семья Сорокиных стояла на улице, папа заканчивал настройку камеры, до Нового года оставалось восемь минут: – Включение через две минуты, все готовы? – возбуждённым голосом произнёс он, включая камеру.
В этот момент раздался оглушительный звериный рёв из леса, Илья вздрогнул и резко повернулся в сторону заснеженных елей. Рёв был настолько пронзительный, что Женя закрыл уши руками: – Что это?! – вскрикнула Лиза, испуганно осматриваясь по сторонам.
– Не знаю, Илья может нам уйти в машину? – взбудораженным голосом произнесла Алла, прижимая детей к себе.
Фоська бегал вокруг них, что есть мочи громко гавкая, но вдруг встал как вкопанный и принялся нюхать воздух.
Через секунду рёв прекратился, Илья нервно засмеялся и махнул рукой: – Это лёд, когда он заходить друг на друга слышится похожий звук, – деловым голосом произнёс он, подходя к камере.
«Камера включена, у нас тридцать сек..», – он не успел договорить как из леса выскочил огромный бурый медведь, на его пути стоял Женя, мальчик в страхе закричал и прыгнул вперёд, покатившись по снегу.
Медведь, не обращая внимания на мальчика со всей скорости врезался боком в машину, она подлетела в воздух и кубарем покатилась с обрыва вниз, послышался громкий треск, а затем сильный удар и звуки смолкли.
Провод одного из приборов задел ногу Ильи, его протащило по снегу несколько метров до обрыва и он чуть было не полетел вниз вместе с машиной, но в самый последний момент с ноги сорвало ботинок и это спасло ему жизнь.
Медведь снова издал пронзительный рёв, а затем в темноте послышалось как он тяжёлой поступью убежал в лес. Мама с Лизой лежали в снегу спрятавшись за сугробом, стараясь не издавать никаких звуков, молчал даже Фоська, испуганный присутствием медведя.
Наступила полная тишина, Женя лежал на спине, внезапно он оказался в школьном коридоре лежащим на полу, над ним стояли трое подростков, они обзывали его свиньёй и забрасывали половыми тряпками из помещения для уборок. Это было реальное воспоминание, в последний день перед каникулами после уроков его заманили прийти на технический этаж ребята с соседнего класса, а затем они внезапно напали на него.
– Не надо больше, прошу вас, – обливаясь слезами кричал Женя, закрывая руками голову.
– Свинья, что ты там хрюкаешь, хрю-хрю, – злобно кричали ему в ответ.
Вдруг стало очень тихо, и Женя почувствовал себя снова лежащим на снегу, его трясло от злости и страха.
– Я чувствую, как в тебе растёт ненависть, это хорошо, это твоя сила, используй её, или останься навсегда свиньёй, выбор за тобой, – неразборчивым эхом прозвучал мужской властный голос.
– Я не свинья, – яростно закричал Женя и его голос перерос в звериный рык.
Он ощутил в себе дикую, необузданную силу, поднявшись одним движением, Женя развернулся и нанёс удар в темноту. Внезапно он снова увидел перед собой коридор, его обидчики лежали разбросанные по полу в пяти метрах от него. Женя поднял перед собой руки и увидел вместо них огромные, мохнатые лапы с когтями.
– Неееет! – вскричал мальчик, холодный ветер со снегом ударил ему в лицо, приводя в чувство и он обнаружил себя стоящим на ногах перед тёмным, заснеженным лесом.
Илья, лёжа на снегу начал судорожно искать в карманах смартфон, найдя его он вытащил и включил, связи не было, тогда Илья включил фонарик в левой руке и подсвечивая себя стал снимать на камеру.
«Всем привет, это Илья, сейчас произошло что-то ужасное, на нас напал медведь и столкнул нашу машину с обрыва, мы остались в Урте без вещей и средств выживания».
В его голове пронеслась мысль, что возможно ещё есть шанс, если он сможет снять их выживание в Урте, тогда это видео станет настоящей бомбой и поможет его реабилитировать. Илья с трудом встал на ноги, левая нога сильно болела и он, прихрамывая пошёл к обрыву. Внизу разбитая машина начинала гореть, огонь вырываясь из открытой двери пассажирского салона, освещал чёрные волны, с сильным гулом налетающие на берег.
«Смотрите друзья, вот что осталось от нашей любимой машины, она бы легко выдержала этот удар, но здесь оказался этот проклятый обрыв», – он прервал съёмку и громко закричал от злости. «Илья, ты мужик, ты сможешь выжить где угодно», – произнёс он, вслух сжимая руку в кулак.
– Илюша, ты где? – где-то в темноте раздался голос Аллы.
«Смартфоны, их надо забрать все, тогда мне хватит заряда на съёмки», – судорожно думал Илья, ища фонариком силуэт супруги.
– Алла, где твой телефон?
– Что, телефон, он остался в машине.
– Проклятие, а у детей?
– Я не знаю, ты хотел позвонить, твой не работает?
– Женя, Лиза, где вы?! – стал кричать Илья, ходя в темноте.
Первым он увидел Лизу, она стояла с Фоськой, её сильно трясло.
– Лиз, где твой телефон.
Она молча покачала головой в ответ, Илья ударил от злости здоровой ногой об снег. Женя вышел из темноты, у него был обескураживающий вид.
– Милый, ты цел? – спросила Мама, подбегая и целуя мальчика.
– Телефон, хоть ты то геймер взял его с собой? – напористым голосом произнёс Илья.
– Я цел, нет не взял, – ответил мальчик, ощупывая себя по карманам.
– Отлично, просто супер, когда не надо вы целыми днями таскаете с собой эти проклятые гаджеты! – со злостью прокричал Илья.
– Илюша, успокойся, что с твоей ногой? – спросила Алла, видя, как муж стоит только на левой ноге поджимая под себя правую.
– Меня зацепило проводом и сорвало ботинок, на перелом не похоже, но вывих сильный, – ответил он, морщась от боли, когда супруга стала осматривать ногу.
– У тебя вся лодыжка синяя, нам срочно нужна помощь! – закричала она, опуская носок вниз.
– Пустяки, выберемся, – ответил Илья, приспуская брюки, а затем опустил штанину на ногу и зафиксировал её специальными шнурками так, чтобы получился импровизированный ботинок.
– Но далеко ты так не уйдешь, – сказала Алла, смотря на мужа с недоумением.
Илья включил экран смартфона и проверил на всякий случай связь, но её по-прежнему не было, он изначально знал, что эта территория не покрывается ни одним из операторов сотовой связи и думал пользоваться здесь только спутниковой связью, установленной в машине, которая теперь полностью уничтожена.
Выключив смартфон, он решил поберечь аккумулятор только для самых важных съёмок.
– Мы должны спуститься вниз, я видел там брошенные дома, сейчас для нас это единственный шанс выжить, – сказал он, показывая рукой куда-то в темноту.
– Илюша, а почему нам сразу не пойти к тому дедушке, с которым ты говорил? – спросила Алла, её голос начинал дрожать от холода и стресса.
– Нет, мы сможем выжить сами, нас будут искать, у меня есть все нужные навыки! – дикторским голосом выпалил Илья.
Он уже рисовал в своём воображение фрагмент нового шоу про выживание в заброшенном доме, его разум судорожно метался, выстраивая абсурдную, иллюзорную картину, отдалённую от реальности, отказываясь принимать мысли о своём полном поражении.
– Быстрее, нам нужно уходить с возвышенности, мы можем замерзнуть, – сказал он и прихрамывая пошёл по плато.
Хорошо, что здесь накануне чистили снег, очищенная дорога стала для них ориентиром и они смогли быстро спуститься вниз. С начала им попался дом с разрушенной крышей, но за ним через триста метров им удалось найти целый дом, вокруг него лежало много снега, окна и дверь были занесены наполовину. С собой Илье удалось взять только универсальный инструмент для выживания, топорик, лопатка, пила, три в одном, который он повесил на пояс перед съёмками, как и кремневое огниво, свисающие вниз на шнурке с шеи. Собрав лопатку, он сумел довольно быстро прокопать ход к двери, замка не было, но она сильно примёрзла с стояку и не открывалась.
– Алла, помоги мне! – прокричал он, упираясь всем весом в дверь.
Алла с Женей подбежали к Илье, и все вместе стали толкать дверь, наконец через пять минут она открылась с сильным скрипом. Стены дома промёрзли, изнутри покрывшись тонкими наростами льда, внутри было также холодно, как и на улице, в таком виде дом мог служить только укрытием от северного, пронзающего ветра с моря. Закрыв дверь, Илья сразу стал разгребать старые угли в печке, на его удачу на полу рядом с печкой лежало с десяток дров, наскребав сухих опилок ему удалось высечь искру из кремния и развести огонь. Это событие всех сильно приободрило, особенно Женю, который весело стал прыгать вокруг печки.
– Это снова Илья, мне удалось найти заброшенный дом и развести огонь, семья спасена, буду экономить заряд, телефон один, удачи, – сказал он деловым весёлым голосом, щёлкнул пальцами в камеру.
– Илья, зачем всё это? Мы можем погибнуть в любой момент! – с недоумением произнесла Алла.
– Ты что правда не понимаешь, что мы потеряли всё, машину, контракты, деньги, репутацию, этим я хоть как-то смогу исправить ситуацию, – с сильным раздражением ответил он, отходя в сторону.
Через несколько минут из печки стал валить чёрный дым, видимо был забит дымоход, Илья смог найти «вьюшку», печную заслонку и закрыл топку.
– Идите к кроватям, там будет меньше дыма, – сказал он, указывая рукой в противоположный угол дома.
Там в линию одна за другой стояли две железные кровати, сверху на них лежали какие-то очень старые покрывала и потрёпанные подушки. Алла с Женей сели на одну из них, а Лиза осталась стоять у окна. Илья, прихрамывая сел на другую кровать, распустив шнурки он поднял штанину и с ужасом посмотрел на свою синею, распухшею лодыжку, а затем опустив штанину лёг на спину.
– Как нога, может к ней приложить лёд? – спросила Алла, смотря на мужа, происходящие события вызвали у ней сильнейший стресс, её разум отказывался принять окружающую действительность, настойчиво требуя вернуться обратно в мир грёз, но к её невыносимому разочарованию «волшебный» порошок остался в машине.
– Нет, я в порядке, – тихим голосом ответил Илья, стараясь абстрагироваться от боли и хоть немного поспать.
Прошёл час, Алла с Лизой спали на одной кровати, а Папа с Женей на другой, воздух в комнате немного прогрелся и мальчик снял шапку, ему никак не спалось, он всё продолжал думать о том что случилось у леса, мысль о своём превосходстве над обидчиками доставляла ему настоящее удовольствие, хотя Женя понимал, что на самом деле ничего не происходило, но в тоже время увиденное было настолько реалистичным, что сбивало его с толку. Встав с кровати, он стал тихо ходить по комнате осматриваясь по сторонам, внутри была довольно бедная обстановка, кроме кроватей, маленького стола, комода и одной табуретки здесь не было мебели. В углу висели старые иконы, образы Спасителя и Богородицы, увидев их он сразу перекрестился, Святые образы всегда вызывали у него скрытую внутреннею радость. Последний раз он видел образы на похоронах своей прабабушки Валентины Григорьевны, Женя её очень любил, при жизни от неё исходило тепло и уют, она иногда приводила его в храм, на службе её лицо умилялось, а по щекам текли слёзы. Женя не понимал источник этих эмоций, но в тоже время его сердце наполнялось радостью. Заметив на стене несколько старых, выцветших фотографий, он подошёл ближе, на одной из них была изображена молодая семейная пара с маленьким сыном, а на других только одна женщина с уже подросшим мальчиком. Зевнув, Женя подошёл к окну, стояла ясная морозная ночь, он никогда в жизни не видел столько звёзд как сейчас, млечный путь, как одно сплошное сияющие море, медленно проплывал над горизонтом.
«Ищи, твоя сила рядом», – снова в его голове прозвучал тот же голос что и у леса.
Женя вздрогнул и осмотрелся по сторонам, он ощутил непреодолимое желание сорвать доску с подоконника, положив на неё руки он попытался её сдвинуть, к его удивлению, доска легко отъехала вниз, а под ней находился небольшой тайник. Осмотрев его, Женя нашел в глубине только маленький, чёрный, каменный шарик, величиной с пяти рублёвую монету. На нём со всех сторон были выцарапаны какие-то неизвестные знаки, подержав немного его в руке он спрятал шарик в карман и задвинул доску обратно. Посмотрев ещё немного на звёзды, Женя лёг в кровать и прижавшись к отцу заснул.
