Kitobni o'qish: «Немного огня»

Самое сложное в работе сторожа – не свихнуться со скуки. Нет, конечно, не заснуть в ночь тоже дорого стоит, но тут уж ничего не поделать: подрядился на сутки через двое – терпи. Ты в свободное время не по кабакам шляйся, а дома отсыпайся. А на работе – ни-ни. Правда, если уж на то пошло, хватает разгильдяев, перед которыми эти проблемы не стоят вовсе.

Сторож? Ну и че? Да что тут вообще может случиться? Кому этот склад сдался? А с проверкой придут, так завсегда проснуться успею. Да и не уволят за первый раз-то. Ну а без сна сутки маяться – это ни в какие ворота не лезет. Не рабы, чай.

Костя так не мог. Нет, двадцатилетний парень не особо дорожил своим местом – да и кто в его возрасте задумывается о перспективах карьерного роста складского сторожа? – тем более что платили из рук вон плохо. И повышенным чувством ответственности он тоже не страдал. На самом деле ему давно уже все было по барабану.

Беспокоило другое: заберись на склад воры, наутро начнутся такие разборки, что мало не покажется. Вышибут с треском, замучаешься новое место подыскивать. А если крайним сделают? А что? Легко.

Кто наводчик? Сторож, кто ж еще!

Да и среди жулья отморозков хватает. Могут сначала бритвой по горлу, а потом товары со склада выносить начать.

Поэтому Костя на дежурстве не спал. Заливал кипятком на третий раз уже использованную заварку, пил до невозможности мутный чай и время от времени обходил подконтрольную территорию. Не спать он мог сутками. Ерунда.

Вот не свихнуться от скуки – это да. Эта проблема всегда вставала перед ним в полный рост. Сколько не играй сам с собой в карты – пусть даже и в «пьяницу» сразу за четверых, – один черт надолго такое занятие увлечь не может. А там и мысли разные в голову полезут. О жизни никчемной, сволочном начальстве, сменщиках-подонках и прочей неприглядной изнанке бытия обычного работяги. Ну а когда размышления незаметно переходят на тему финансов, вопрос «как прожить на остатки наличности до расчета?» попросту загоняет в депрессию. Вопрос же «на что жить, после того как отдашь долги?» и вовсе относится к разряду запретных.

Хоть бы просто поболтать – и то не с кем. До утра приходилось торчать одному. А еще холод. Холод донимал Костю даже больше скуки. Вот и сейчас – в пуховике, меховой шапке, ватных штанах и теплых ботинках, – парень зяб и то и дело прикладывал ладони к едва теплой буржуйке. А ведь в бендежке сторожей было еще более-менее тепло. Другое дело на неотапливаемом складе – там парень замерзал так, что зуб на зуб не попадал. На улице вообще становилось тошно, и большую часть свободного времени Костя старался проводить в «Кишке».

Ходики на стене кукукнули пять раз. Тяжело вздохнув, парень натянул варежки и с немалым сожалением отошел от буржуйки. Распахнул дверь, через черный ход вышел во двор и, морщась от неприятного ощущения, сотворил небольшой – всего в полкулака, – огненный шарик. Ладони моментально заныли от холода, но лучше уж так, чем бегать по морозу. Облетевший двор тусклый светлячок разогнал предутренний мрак. Не заметив ничего подозрительного, сторож вернул шарик обратно и поспешил укрыться от мороза в помещении.

Оставалось проверить склад.

Сменщик опоздал на полчаса. А когда заявился, в бендежке стало не продохнуть от свежего перегара, и Костя сразу засобирался домой.

– Я чай принес, – будто извиняясь, выставил на стол пачку заварки Леонид Ершов – мужик лет сорока, умудрявшийся работать сразу на трех или четырех работах и при этом находить время для злоупотребления алкоголем. – Оставайся, Кость, сейчас заварю.

– Давай, – согласился парень. Для «Западного полюса», пожалуй, слишком рано, а возвращаться в съемную комнатушку особого желания не было. Тем более что ни на уголь, ни на дрова денег нет. – Хоть согреюсь.

– Чего ты мерзнешь-то? – Ершов скинул порванную в нескольких местах фуфайку на лежанку. – Ты ж этот… как его… Огневик!

– Пиромант, – поправил Костя и выложил на стол сигнальный амулет, настроенный на связь с ближайшим околотком Дружины.

– Один черт, – махнул рукой растопивший буржуйку последними дровами сменщик. – Огонь производишь? Вот и согрей себя.

– Себя не могу, – поежился Костя. – Наоборот, мерзнуть начинаю.

– Беда с тобой, – усмехнулся Ершов. – Нет желания к гимназистам прибиться? Глядишь, чему полезному научился бы.

– Не берут. – Костя не стал ничего объяснять и залил заварку кипятком. Уник – это уник, колдун – это колдун. И прыгнуть выше головы не получится.

– А наплюй! – посоветовал Леня. – Давай чай пить…

Чай пили молча. Ершов отходил от похмелья, Костя просто грел пальцы о горячий граненый стакан. Потом посмотрел на ходики – было без малого семь, – и начал собираться.

– Закрой за мной, – направился он к выходу и уже на улице махнул сменщику рукой: – Бывай!

– Счастливо! – Ершов запер дверь на засов.

Подняв воротник пуховика, Костя осмотрелся по сторонам, поежился от холодного ветра и потопал по направлению к Красному проспекту. Толком еще не рассвело, небо затянули низкие снеговые облака, и народа на улице не было вовсе. Хорошо хоть потеплело за ночь. Вчера такой дубак стоял, что плевок на лету замерзал.

– Эй ты, иди сюда! – Задумавшийся парень не заметил, как со двора двухэтажки наперерез ему выскочила смутно различимая в темноте фигура. – Деньги есть?

– Нету, – почти честно ответил Костя, не замедляя шаг.

– Стой, говорю! – рявкнул державший руку за спиной крепыш. – Карманы выворачивай!

– Да нету у меня денег. – Костя немного сместился в сторону. И что делать? Не отдавать же последние копейки! Дать в морду и бежать? А за спиной этот гад что прячет? Да без разницы – не догонит. Только… Костю вдруг прошиб холодный пот: сзади послышались чьи-то шаги. Черт! В груди противно заныло – теперь точно не убежать.

– Не смотри на меня! – рявкнул грабитель. – Живей карманы выворачивай! А то…

Озвучить свою угрозу крепыш не успел: вылетевший из темноты снежок угодил ему прямо в нос. Хороший такой снежок – до твердости ледяшки спрессованный. Кровь так и брызнула.

– Вали отсюда! – посоветовал метнувший снежок высокий, немного сутулившийся парень в длинном пальто, и неудачливый грабитель опрометью бросился в подворотню.

– Привет, Филипп, – поздоровался, поежившись то ли от испуга, то ли от мороза, Костя. Своего спасителя он знал довольно неплохо – еще в нормальной жизни в соседних дворах жили, только Филипп из «старшаков» был. Да и в последнее время Гороховский частенько наведывался по делам в «Западный полюс».

– Привет, Костя. Чего дрожишь?

– Замерз, – через силу усмехнулся пиромант.

– Понятно, – кивнул Гороховский. – А чего этого недоумка не поджарил?

– Не успел, – соврал Костя, которому такое и в голову не пришло. Нет, теоретически поджарить человека он мог. Частично. А если бы тот помер? Слишком уж сложно силу рассчитать. Да и немного силы-то этой, если разобраться.

– В «Кишку»? – поинтересовался Филипп.

– Ага, – зевнул пиромант. – После суток развеюсь чуток. Да и кушать хоцца. А потом спать.

– А ты разве не в «Западном полюсе» ночуешь? – рассмеялся Филипп. – Сколько раз не заглядывал, ты все там зависаешь.

– Зато дома топить не надо, – отшутился Костя. – Экономия.

– Тоже верно.

На перекрестке Красного и Кривой Гороховский свернул налево и направился к Торговому углу, порядком озябший Костя – наоборот, потопал к площади Павших. Мимо прошагали патрулировавшие улицы дружинники, но на одинокого парня они не обратили никакого внимания. Впрочем, пироманту на служивых было ровным счетом наплевать – никаких грешков за ним не числилось, да и на руках ничего запрещенного не было. Так что как привязались бы, так и отвязались.

Вскоре Костя свернул с Красного проспекта и по утоптанной тропинке направился к одной из стоявших во дворах пятиэтажек. Небольшой крюк оправдывал себя полностью: в подвале был лаз в «Кишку», и лучше уж сразу спуститься под землю, чем морозить зад на студеном ветру.

Оказавшись в подземелье, пиромант расслабился и облегченно перевел дух. Будто домой вернулся. За последние годы он облазил «Кишку» вдоль и поперек и знал все входы и выходы ничуть не хуже обслуживающего подземный комплекс персонала. А может, и лучше.

Вот этот, например, лаз был мало кому известен. Пользовались им в основном обитатели соседних домов, да и то от случая к случаю. Поэтому в узеньком переходе между бывшими бомбоубежищами нет ни светящейся рекламы, ни вездесущих музыкантов и попрошаек. Точнее, все это будет, но дальше, после того как ход выведет к одному из торных подземных коридоров. А там уже и до «Западного полюса» рукой подать.

– Эгей! Напалм! – окликнул Костю ходившим среди уников прозвищем широкоплечий паренек в одном из переоборудованных под торговый зал подземелий. – Должок за тобой!

– Привет, Боря, – мысленно проклиная себя за безмозглость, зашарил по карманам пиромант. – На, держи.

– В «Западный полюс» заглянешь сегодня? – зажав в ладони пару золотых чешуек, ухмыльнулся Борис. Этому не самому одаренному унику посчастливилось устроиться продавцом-консультантом в одной из торговавших чародейскими амулетами лавок, чему он и был безмерно рад. – А то смотри – в картишки перекинемся.

– Видно будет, – через силу улыбнулся Костя и, махнув на прощание рукой, поплелся домой.

А и правильно – чего в кабаке без денег делать? Блин, какой осел! Совсем забыл, что «Наследие предтеч» на ночь не закрывается и продавцы там круглые сутки дежурят. Так бы обошел стороной – два рубля сэкономил. С другой стороны, рано или поздно должок возвращать все равно пришлось бы, так что не стоит посыпать голову пеплом. А в «Западный полюс» и в самом деле лучше к вечеру завалиться. И народ подтянется, и выспаться за день можно. А то назавтра как вареный овощ будешь.

И, невольно усмехнувшись над своей оплошностью, пиромант отправился домой.

Вырваться в «Кишку» Косте и в самом деле удалось только к вечеру. Сначала плюнул на все и, забравшись под ватное одеяло, задрых на добрую половину дня, потом вскрыл последнюю банку тушенки, растопил печурку и на скорую руку поджарил макароны. Сразу стало веселее. В заначке, правда, денег оказалось куда меньше ожидаемого, но пиромант решил до поры до времени не забивать голову подобной ерундой. А то так и поседеть раньше срока можно.