Kitobni o'qish: «Факел Новороссии. От Русской Весны до СВО. 2014–2023»

© Губарев П. Ю., 2023

© Книжный мир, 2023

© ИП Лобанова О. В., 2023

* * *

Посвящается всем павшим в войне за Новороссию…

Рубену Аванесяну

Владимиру Ефименко

Вячеславу Шестаку

Сергею Журикову

Евгению Пономареву

Станиславу Бондаренко

Андрею Сорокину

Алексею Лемцу

Ивану Ковальчуку

Александру Проселкову

Федору Муштранову

Вагиду Эфендиеву

Афанасию Коссе

Всеволоду Петровскому

Максиму Мартакову

Владиславу Попову

Алексею Мозговому

и всем остальным…

Покойтесь с миром и Царствие Небесное вам!

Мы знаем, что вы смотрите на нас с небес.

Мы будем помнить вас вечно.

Обширное предисловие ко второму изданию

Книга «Факел Новороссии» была написана в 2015 году. С того времени и в моей судьбе, и в судьбе Новороссии произошло немало событий. Поэтому я решил снабдить второе издание обширным предисловием.

Уже к осени 2014 года мне дали понять, что Павел Губарев на Донбассе больше не нужен. Одной из главных причин решения вычеркнуть меня из политической жизни Донбасса стала моя критика Минских соглашений. Первые Минские соглашения я назвал «бестолковой бумажкой, продавленной украинскими и российскими олигархами». Уже тогда я видел в них прикрытие плана российского руководства по обмену ЛДНР¹ на признание российского статуса Крыма. Плана, как показало время, нежизнеспособного. А уже к 2015 году мне стало понятно, что ЛДНР постепенно превращают в бандитские банановые республики. Тогда же я впервые об этом написал.

Обещанная В. Сурковым «витрина Русского мира» на Донбассе, глядя на которую Украина «сама захочет в Россию», не состоялась. И жить за этой витриной становилось всё тяжелее. Экономика, с лёгкой руки кремлевских кураторов и поставленного ими министра доходов и сборов Александра Тимофеева («Ташкента»), очень быстро превратилась в частную лавочку по выжимке средств в личные копилки высокопоставленных чиновников и их карманных олигархов. Глава ДНР Александр Захарченко, поставленный на должность по протекции Владислава Суркова, был мужиком неплохим и пытался бороться за благополучие региона с алчными московскими чиновниками. Но борьба была неравной.

В итоге Донбасс так и остался в руках у старых хозяев. До 2017 года предприятия Рината Ахметова спокойно работали и отчисляли налоги в бюджет Украины, экспортируя продукцию через мариупольский порт (к вопросу о том, почему в августе 2014 года не был взят Мариуполь, который уже некому было оборонять). После 2017 года экономикой Донбасса управлял Сергей Курченко – харьковский олигарх из клана Януковича, и управлял не без помощи и «крыши» высоких московских чиновников. Всё было опутано серыми схемами, целью которых было выжать из Донбасса все соки. За этим последовало массовое обнищание людей и закрытие многих предприятий. Высококлассные специалисты стали уезжать из региона, оставшись без дохода. Донбасс становился выжженной пустыней. Виной тому была отнюдь не только война.

Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров. Один из них – торговый дом «Зерно Донбасса». Любой человек, выращивающий зерно, мог продавать его только там. Этот как будто бы государственный торговый дом в действительности существовал для обогащения тех, кто скупал здесь товар по заранее установленной цене, а потом продавал его втридорога за границу. Сами производители при этом, конечно же, серьезно недополучали. Так же как недополучал и бюджет ДНР. Но кого это волновало? Аналогичным образом работал торговый дом «Уголь Донбасса», выжимая из угольщиков последние средства и делая шахты нерентабельными. Чтобы сохранить доход, добытчики угля работали в так называемых «копанках» – шахтах, в которых уголь добывался без соблюдения норм безопасности для рабочих, что позволяло снижать цену добычи. О нечеловеческих условиях, высоком травматизме и смертности при таком способе добычи говорить, думаю, не нужно.

Коррупция расцвела. И распускалась она всё ярче. Только говорить об этом публично было нельзя. А я говорил. И, конечно же, всегда нарывался на реакцию руководителей ДНР. Захарченко с Тимофеевым-Ташкентом (который, кстати, отбывает срок за посредничество во взятке уже в российской тюрьме) не могли мне этого простить. На предприятиях моих соратников сразу начались проверки Министерства доходов и сборов. Против них стали фабриковаться уголовные дела.

Но самым ярким примером правового беспредела была история, когда кто-то вбил в голову Захарченко появившийся слух про грядущий «вооруженный мятеж» Губарева и его «гаражи с оружием». Глава ДНР принялся эти гаражи искать. На беду обладателем подобного гаража оказался пожилой отец моего хорошего приятеля. После этого старика похитил спецназ Министерства доходов и сборов. При этом, видимо для эффекта устрашения, похитители надели шевроны украинского «Азова». Они долгое время подвергали пожилого человека пыткам, выбили ему зубы. В гараже никакого оружия, разумеется, не нашли.

Все те годы моё участие в политике было, скорее, неофициальным. У меня оставалось немало соратников в органах власти, среди депутатов Народного Совета ДНР. Я вёл общественную деятельность, опираясь на 20 представителей движения «Свободный Донбасс», ставших депутатами Народного совета. А также на ставшего министром связи Виктора Яценко, основателя «Феникса», обеспечившего ДНР дешёвой мобильной и интернет-связью. За это время я привык к роли «лидера без титула». Люди знали о моих, пусть и официально не закреплённых, заслугах. А я по наивности верил в свою возможную победу на следующих выборах, в которых обязательно приму участие. Увы, но даже до участия в них я не был допущен. Подав первичные документы кандидата на пост Главы ДНР, мы с соратниками взялись за сбор подписей и собрали их в количестве, почти в два раза превышающем необходимое. Но ЦИК ДНР эти подписи забраковал и отказал мне в регистрации кандидатом. Знакомая история для избирательного процесса в России, не правда ли? В ДНР использовались такие же практики.

Но гораздо хуже оказалось то, что за этими выборами последовало. Если при Захарченко ДНР и была бандитской, то уж точно не такой, как при Пушилине. Бывший соратник Мавроди хотел властвовать над всеми сферами общественной жизни. Наличие у меня собственного телеканала не давало развернуть ему свои сети в полной мере. Угрожая репрессиями и расправой, он заставил моего товарища, номинального хозяина канала, работать на себя.

Потом был рейдерский захват общественного движения «Свободный Донбасс»: сурковские политтехнологи специально собрали студентов техникума, которые проголосовали и вычеркнули из списка кандидатов в депутаты мою жену. Далее сильным угрозам подверглись все мои потенциальные спонсоры. Против них начали заводить уголовные дела. Таким образом меня вынуждали покинуть республику и прекратить своё участие в донецкой политике. И им это удалось.

Конечно же, я мог продолжать бороться и вывести людей на улицы. Но устраивать акции протеста во время войны для меня было недопустимо. Оставаться на Донбассе я больше не мог и уехал в Ростов. Там я жил мучительно-бессмысленной жизнью мелкобуржуазного мещанина до февраля 2022 года, занявшись бизнесом и обустройством жизни для себя и семьи практически с нуля.

Однако по мере того, как накалялась международная обстановка, а российская армия снова, как в 2014 году, стягивалась на границу с Украиной, предвещая войну, накалялось и моё сердце. И рвалось на фронт. Уже угадывались очертания предстоящей СВО.

* * *

23 февраля 2022 года, за день до начала СВО, я вступил в добровольческое подразделение и отправился на фронт.

Рядовой доброволец Павел Губарев

Мы шли на Киев со стороны Белоруссии. Разное тогда нам думалось и казалось. С одной стороны, чудесным фантомом мерещилась скорая победа. А с другой… взгляд мой падал на сожжённые колонны нашей техники. По пути от белорусской границы до места дислокации нам встретилось шесть таких колонн. Что-то пошло не так, думалось мне.

Позже подоспела информация о ситуации в Ирпене и Гостомеле. Элитные подразделения нашей армии несли тяжелейшие потери.

Политики и генералы рассчитывали захватить Киев за три дня. Верили, что это возможно с 25–30 тысячами солдат. Да и мы тоже верили, признаться. Такой был наш душевный порыв и вера в Россию.

Заряжающий ЗУ-23, Киевская область. Март 2022 года

Задача нашего батальона заключалась в том, чтобы захватить и удерживать правительственный квартал в центре Киева. Смешно теперь об этом вспоминать. Эту боевую командировку я служил заряжающим на зенитке (ЗУ-23). Батальон наш не участвовал в сражениях на линии боевого столкновения, выполняя задачи в тылу. Приведение к бою зенитных орудий, наряды на блокпостах и солдатский быт.

Теперь-то нам известно, что ставка делалась на нахрап, на испуг. В Москве, в отличие от нас, почему-то думали, что на земле бывшей УССР наши войска встретят с цветами. Для них время словно застыло в вечной весне 2014-го. А может, так «проверенный друг» Медведчук докладывал, рисуя в рапортах огромные сети сторонников, только и ждущих освободителей. Наверное, мы когда-нибудь узнаем истинную картину случившегося.

А тогда, весной 2022-го, ничтожными силами, которых по всем нормативам военных уставов хватало от силы на пару областей, размахнулись на пять направлений по всей Украине – как будто охотники загоняют пугливых оленей. Но «оленей» не оказалось: вместо них было население с мозгами, хорошо промытыми за восемь лет изощренной антирусской пропагандой. И, в общем, неплохо подготовленные ВСУ², прошедшие обкатку и обучение за многолетнюю войну в Донбассе и имеющие реального боевого опыта намного больше, чем Вооруженные силы РФ.

Сейчас, вспоминая операции на киевском направлении, диву даешься. На что же вы рассчитывали? Утром 24 февраля 2022 года наши десантники взяли аэродром в Гостомеле, воскрешая в памяти взятие немцами воздушной гавани Осло, Форнебю, в апреле 1940-го. Но если тогда, в Норвегии, на аэродром стали садиться самолеты с подкреплениями, то тут завязались тяжелые бои за Гостомель. ВСУ били по нему из оружий и РСЗО в городской застройке Киева, а нашим оказалось, в общем, нечем им ответить – если только не молотить по жилым кварталам огромного города тяжелой артой. Уже 25 февраля к десантникам в Гостомеле подошли наши сухопутные войска. Казалось, древний город начинают обкладывать с нескольких сторон. Не только с севера, но и с юга, в Василькове. Но опять же – совершенно мизерными силами.

Можно предположить, что в Москве ожидали паники высшего украинского руководства и его лихорадочного бегства из Киева. Но оно оказалось не таким малодушным, организовав оборону имеющимися силами и раздав оружие гражданскому населению. Продолжали вещать все телерадиостанции противника, работали госучреждения.

Теперь мы знаем, что никакого штурма Киева даже не планировалось. Были ложные надежды на то, что сопротивления не будет и мы войдем в город по усыпанному цветами асфальту. Однако в те дни в зоне поражения не крылатых ракет «Калибр», а обычной ствольной артиллерии оказались все центры государственного и военного управления Украины: офис президента и Верховная рада, Нацбанк, все министерства, диспетчерские электроэнергетики и железных дорог, Минобороны и МВД, Генштаб, штаб Нацгвардии, комплексы СБУ и ГУР³. Именно в те дни можно было обезглавить противника, лишить его войска управления, парализовать госаппарат, разгромить ПВО Киева, покончить с его телепропагандой!

Но продолжались странные телодвижения. Силы распылялись: часть армии завязла в безуспешных боях за Харьков, мы же под Киевом сами угодили в опасное положение. Логистика ВС РФ напоминала грибы на тонких ножках. «Шляпки» – находящиеся под Киевом войска. «Ножки» – коридоры по дорогам снабжения войск из Белоруссии и РФ. При этом в тылу остались обойденные, но не взятые Чернигов и Сумы. При этом никаких организованных пророссийских сил в Киеве не оказалось. Если уж сравнивать, «киевская фантасмагория» в феврале – марте 2022 года схожа с немецкими блицами в Дании, Норвегии, Бельгии и Голландии. Или со взятием силами СССР дворца Амина в Кабуле в декабре 1979-го. А поскольку бои велись в поясе Полесья (его полоса, напомню, тянется из Польши через юг Белой Руси и север Украины аж до Калужской области), то «ножки грибов» могли быть перерезаны действиями вражеских ДРГ в чащах. И потому частично окруженный Киев постепенно грозил стать ловушкой для частей ВС РФ, его обложивших. Ведь наступала весна, Полесье стремительно зеленело и создавало для врага идеальные условия для партизанских диверсий.

Враг и не думал сдаваться, продолжая яростную пропагандистскую обработку украинского населения. И даже удар по киевской телебашне 1 марта 2022 года лишь на время прервал вещание. Шли стычки у столицы, в новостях всё время мелькали топонимы – Гостомель, Буча, Ирпень. И ведь многие там, на свою беду, поверили, что мы пришли навсегда. Как жестоко им придется за это поплатиться всего через месяц!

Сейчас мы уже знаем, что высшее российское руководство пребывало тогда в замешательстве. Оно пыталось успеть везде – и не поспевало нигде. Увязнув у стен неприятельской столицы и не блокировав её полностью, оно пробовало наступать на Николаев, брать Харьков, вести тяжелые бои в Донбассе. При том, что в окрестностях Киева было всего-навсего 12 тысяч бойцов ВС РФ! Пробуя обойтись без частичной мобилизации в самой РФ (внезапно выяснилось, что враг дерется зло и стойко), в бой кидали спешно набранных дончан и луганчан. Не добившись толком ни одной цели СВО, Москва сразу же начала мирные переговоры с Киевом, показывая тем самым слабость. И хотя ещё 23 марта 2022 года киевские власти говорили о том, что Буча и Ирпень находятся под контролем ВС РФ, уже в Стамбуле, на переговорах, российская делегация, во главе с приснопамятным Мединским, заявила об отводе наших войск из-под Киева, из тех же Бучи и Ирпеня, как и вообще с севера бывшей УССР⁴. Так сказать, в рамках деэскалации и в качестве «жеста доброй воли». К 29 марта наша армия отошла от Киева и Чернигова. И только в июле 2023-го, в дни работы форума «Россия-Африка», мы узнали от Президента РФ о том, что таким было условие перемирия с Украиной. Стенограмма встречи с президентами африканских стран передает слова главы государства: «Нас просили это сделать, чтобы создать условия для заключения окончательного договора». Однако украинские власти, по его словам, «отказались от всех прежних договоренностей».

В жизни это кончилось нашим отступлением от Киева, диким беснованием бандеровской пропаганды («Перемога! Не вышло взять Киев за три дня!») – и резней в Буче тех, кто нам поверил…

В результате Стамбульских договорённостей, войска из Киевской, Черниговской и Сумской областей были выведены. Греет, наверное, сейчас только то, что мы, добровольцы, вышли из Украины тогда последними.

В это же самое время моя дорогая жена начала свой путь, отправившись на свою малую родину – на Херсонщину. Впрочем, за неё говорить не буду, передаю слово ей.

Белоруссия, после «деэскалации». Апрель 2022 года

Родная Херсонщина Екатерины Губаревой

Когда в середине февраля Павел собрал всю семью за столом и объявил о своём решении пойти на фронт, я тоже поняла, что не могу безучастно наблюдать за эпохальными для России событиями.

От своих донбасских знакомых я знала, что в регионе прошла тотальная мобилизация, под которую попали практически все местные мужчины. Большинство из них были брошены на Херсонское направление. И они начали мне звонить и обращаться за помощью, рассказывая о проблемах, с которыми сталкивается армия, перебоях в снабжении, отсутствии снаряжения и других необходимых для войны средств.

Тогда со своими друзьями я решила отвезти ребятам гуманитарный груз. На Крымско-Херсонской границе мы прождали двое суток. К вечеру третьего дня добрались до Каховки. И не встретили на улице ни одного военного. Наши дошли уже до Новой Каховки и расположились там. Мы поехали к ним. Встречая ребят на постах, раздавали им шевроны с буквой Z, развешивали российские, новоросские и ДэНэЭровские флаги. Чтобы, так сказать, четко обозначить наше политическое присутствие.

Потому что ситуация наблюдалась странная. Несмотря на то, что наши военные уже взяли Херсонскую область, политически она оставалась украинской. Повсюду без ветра обвисали жовто-блакытные тряпчонки, а на площадях проходили антироссийские митинги.

С этим нужно было что то делать. В один из тех дней я проснулась в 5 утра и отправилась в каховскую горадминистрацию. Там я встретилась с первыми местными подвижниками Русского мира, апостолами Русского Херсона, среди которых был и Владимир Леонтьев, занимающий сейчас пост главы Новой Каховки. Я поделилась с ними донецким опытом восьмилетней давности и рассказала, с чего следует начинать.

Сильно мешал делу, конечно, страх жителей, порядком запуганных фашизирующей украинской властью за прошедшие 8 лет. Они боялись выходить на пророссийские акции, не хотели нигде «светить» свои лица. Даже разговаривать со мной многим было страшно. Мне назначали встречи в безлюдных местах и просили приезжать на гражданской машине. Все опасались террора со стороны украинских властей. О, как же справедливы были их опасения.

Но перед тем как начинать пророссийские акции, нужно было прекратить проукраинские. Ни о каком насилии речи, конечно, не шло. Я просто пыталась говорить с людьми. И каждый раз выяснялось, что стоят там они не по своей воле. Их заставляли выходить местные чиновники, привыкшие «пилить» деньги на уже отработанных схемах с «откатами» и боявшиеся, что с появлением здесь России эта кормушка может прикрыться.

Конечно, изредка встречались и убежденные «политические украинцы». Но и с ними я пыталась наладить диалог. К которому, признаться, они готовы не были.

Для меня было важно их переубедить ещё и потому, что сама я родилась в Каховке, и люди эти были моими земляками. Проукраинские митинги удалось победить с помощью убеждения и мягких репрессий.

Вскоре военно-гражданская администрация – ВГА – появилась и в Херсоне. И первое пророссийское мероприятие мне довелось организовать именно там. Это была выставка фотографий, сделанных в течение восьми лет чудовищных обстрелов Донецка. Провели её возле памятника «жертвам Майдана», чтобы показать, чем обернулся Киевский переворот для жителей Донбасса. И выставка эта вызвала потрясающий отклик у населения. Люди несли цветы к фотографиям погибших детей, женщины плакали.

Однако, помимо людей, поразило меня и состояние городов и дорог. Такого я не видела даже в Донецке после бомбежек. Всё было в настолько запущенном состоянии, что создавалось ощущение, будто украинская власть не ремонтировала ничего ещё с советских времён.

Изначально я не планировала разворачивать собственную политическую деятельность в Херсонской области. Я приехала туда просто помочь. Но помощь моя понадобилась и в управлении новой российской территорией. Кирилл Стремоусов и Владимир Сальдо предложили мне поработать в Херсонской ВГА. И я, отпросившись со своей ростовской работы, согласилась.

Свою работу в Херсонской ВГА я начала с Каховки. Места моего детства тянули к себе. Хотелось вновь полюбоваться почти позабытыми за время разлуки родными пейзажами, прогуляться по набережным Днепра и Каховского водохранилища.

Июнь 2022 года, город Херсон. Екатерина Губарева вместе с заместителем главы ВГА Херсонской области К. Стремоусовым (погиб 9 ноября 2022 г.) и питерским журналистом, медиаменеджером А. Малькевичем

21 июня 2022 года. Новая Каховка, Херсонщина. Заместитель главы ВГА Херсонской области Екатерина Губарева вместе с главой региона Владимиром Сальдо на открытии пункта приёма документов на российское гражданство. «Сотни горожан пришли в первый же день за российскими паспортами. Это превзошло наши ожидания», – вспоминает Е. Губарева (9 мая 2022 г.). Херсонская область

А однажды мой друг Женя Орлов принёс мне лукошко местной клубники. Удивительно сладкая, напитанная херсонским солнышком, она была точно такая же, как во времена, когда я была маленькой.

Тогда же у меня появилась идея нашего первого проекта. Мы предложили местным фермерам поставлять свою продукцию в Россию. Сначала они, конечно, боялись. Но всё же некоторых мне удалось уговорить. Первые колонны, чтобы хоть как-то успокоить людей, сопровождали с БТРами.

Местные жители полюбили наших военных. Они поддерживали в области порядок, гарантировали людям спокойную жизнь. В праздновании 9-го мая приняло участие неожиданно большое количество людей. Народ аплодировал нашим ребятам. Дети лазили по военной технике, фотографировались, подходили к солдатам и говорили им слова восхищения и благодарности.

Однако после Каховки нужно было отправляться в Херсон. Там ситуация оказалась намного сложнее. Сохранялся ярко выраженный проукраинский политический актив. Так, когда Херсонская почта перешла в наше подчинение, старое руководство пыталось саботировать работу, уговаривало людей увольняться и уезжать на украинскую территорию. Но мне удалось убедить сотрудников в том, что, бросив здесь работу, они бросят без пенсии и своих бабушек и дедушек. Некому просто станет её выдавать. А пенсия эта была значительно больше украинской.

Многие остались. Несмотря на страх быть репрессированными украинской властью в случае, если ситуация вдруг повернётся не в нашу пользу. Отмечу, что с нашей стороны репрессий практически не было. Я всегда старалась вести с людьми диалог, давать ответы на все их вопросы. И в большинстве случаев меня слышали. Тем не менее кадров всё равно очень не хватало. Местные, всё ещё боявшиеся возвращения укронацистского режима, не хотели брать на себя ответственности ни за что. Мне пришлось позвать своих соратников из Донецка.

Среди них была Алла Бархатнова, занявшая должность министра труда и социальной политики. Должность, о которой все боялись даже подумать. И справилась она с ней великолепно. Благодаря ей уже к июню практически все пенсионеры смогли получать российские выплаты. Самые незащищенные слои населения были обеспечены государственной поддержкой. Люди начали доверять российской власти. А ведь сначала Алла просто собиралась возглавить херсонский гуманитарный штаб. Но военное время потребовало иного. Впрочем, так же, как и со мной. Но кто, если не мы?

Вскоре появилась проблема, с которой нельзя было ни договориться, ни разобраться привычными методами. Украина получила HIMARS и начала обстреливать Херсон. Целились по административным зданиям. Я много раз пыталась убедить председателя правительства Елисеева не проводить пока совещаний. Но тщетно. И в итоге во время одного из них в здание прилетела ракета GMLRS.

Екатерина Губарева вместе с российским военным (позывной «Горец»), ставшим героем социальных сетей. «Мы их уговариваем, чтоб они стали хорошими», – ответил «Горец» ранее на вопрос маленькой херсонки о том, что делают русские солдаты с «плохими людьми». Его фраза разошлась миллионными просмотрами и репостами в сети

Снаряд разорвался в 10 метрах от меня. Начали рушиться стены. В голове чётко прозвучало: «Катя, это всё». Страшнее всего было за детей, которые останутся без матери. Сидевший рядом парень каким-то чудом, буквально за шкирку, смог вытащить меня из здания. А потом сказал бежать. Только отдышавшись через какое-то время, я оглядела себя. Привыкшая всегда быть женственной, в красивом платье и на шпильках, я стояла теперь в лохмотьях и со сломанным каблуком. Но живая. Моему охраннику взрывом оторвало руку. А у Аллы Бархатновой погиб водитель.

Скажу ещё, что я с самого начала не планировала оставаться в Херсонской администрации навсегда. Мне, как управленцу, прежде всего было интересно выработать систему организации российской власти на новой территории. Чтобы потом, опираясь на неё, в короткие сроки повторить всё то же в Николаевской, Харьковской и других областях.

Поэтому, когда российская политическая и административная машина была запущена, я посчитала свой долг выполненным и решила вернуться к семье. Да и контузия, которую я, как позже выяснилось, получила после того обстрела, требовала лечения.

И в это же время стало известно о том, что наше военно-политическое руководство приняло решение оставить правобережную часть Херсонской области. Все мы, включая людей на самых высоких административных и политических постах, были в ужасе и до последнего надеялись, что этого не произойдёт. Однако…

Ещё одной неприятной новостью стало то, что мне предъявили обвинение в превышении служебных полномочий. Я выходила из кабинета Владимира Сальдо, с которым мы как раз обсудили, кому я передам свои дела перед отъездом, когда меня задержали.

Работа в авангарде, на новых территориях, тем более политическая, всегда требует быстрых решений. И не всегда они полностью вписываются в появляющуюся уже потом правовую систему. Однако именно благодаря им мы сумели сделать Херсонскую область полностью русской, отчистив её от «политического украинства». И сейчас мне радостно, когда я приезжаю туда и вижу, как мои скромные начинания превратились в полноценные министерства, делающие всё, чтобы улучшить жизнь местного населения.

Напоследок хотелось бы сказать, что мы с Павлом поняли давно: нельзя надеяться, что кто-то придёт и спасёт твою Родину. Спасать и улучшать Россию нужно самим. Веря в себя и ничего не боясь. И мы это делаем.

* * *

Екатерина со свойственной ей осторожностью и «политесом» изложила свою историю лишь частично. В Херсоне она столкнулась с настоящим мафиозным произволом, рассказывать о котором она не посчитала нужным. Пройдет время – сама расскажет. Херсонская эпопея Екатерины стала повторением опыта государственного строительства в ЛДНР, пройденного на Херсонщине в сжатые сроки. Думаю, этот опыт нам ещё пригодится.