Hajm 329 sahifalar
2010 yil
Просто дети
Kitob haqida
Патти Смит – американская рок-певица и поэт, подруга и любимая модель фотографа Роберта Мэпплторпа. В своих воспоминаниях она рисует точный и в то же время глубоко личный портрет эпохи. Нью-Йорк конца шестидесятых – начала семидесятых, атмосфера “Фабрики” Энди Уорхола и отеля “Челси”, встречи с великими поэтами-битниками и легендарными музыкантами – все это неразрывно переплетено с историей взросления и творческого роста самой Патти, одной из самых ярких представительниц поколения. “Просто дети” – это не только бесценное свидетельство о времени и щемящее признание в любви ушедшему другу. Это глубокая, выверенная, образная проза поэта, выходящая далеко за рамки мемуарного жанра.
Если в студенчестве жить в общаге и читать битников, то через 10 лет после выпуска эта книга погружает обратно в ту атмосферу вернее, чем пересматривание фотографий. Фактически, это история становления и любви (во всех смыслах этого слова) 2 творческих людей, перемежающаяся рассказами о поиске мебели на помойке или создании костюмов из старого барахла. Рекомендую всем, кто еще помнит о романтике юности.
Книгу Патти Смит я читала, с каждой страницей осознавая, что я чудовищно не в теме. За каждое знакомое имя пришлось цепляться, как за спасательный круг - Дженис Джоплин, Джимми Хендрикс, Энди Уорхол, Джон Моррисон, Боб Дилан… Не так уж много, на самом деле, и откровенно мало для того, чтобы проникнуться чумовой атмосферой Нью-Йорка конца шестидесятых, где правят бал музыка, авангардные перфомансы, СПИД, наркотики, беспорядочные половые связи, инсталляции с окровавленными мошонками. Здесь у каждой ослепительной истории триумфа есть два альтернативных финала – самоубийство или передоз, выбирай не хочу. И, откровенно говоря, я не представляю, как написать отзыв о книге Патти Смит и не впасть в дешевое морализаторство.
Поэтому не буду обо всех, буду о Патти. А Патти прекрасна. Сильная, цельная личность с уникальной способностью восприятия. Патти пишет о своей тусовке так, что она кажется единственно правильным способом сосуществования людей искусства, об амфетамине так, что он кажется вполне естественным катализатором творческого процесса, о Роберте Мэлтропе так, что ты заочно попадаешь под обаяние его личности. И только потом понимаешь, что дело не в тусовке, дело в самой Патти, глазами которой мы смотрим на этот сумасшедший мир. Патти, которая была не только музой, но и художником, которая пахала от звонка до звонка, чтобы заработать на аренду жилья, но находила время и для творчества, которая не мечтала ни о чем другом, как рисовать и писать, а стала крестной мамой панк-рока. А еще стала женой и матерью. И выжила. Невероятно.
«Просто дети» назвала свою книгу Патти Смит, и это воистину так. Вот они, герои и символы поколения. Эгоистичны, как дети, наивны, как дети, беспечны, как дети. Как дети, верят свою в свою звезду и сгорают, так и не успев повзрослеть. Эта книга не только гимн Роберту Мэлтропу, это гимн всему поколению, которое вспыхнуло - и ушло, но отсветы от пожара еще видны нам, еще тревожат и бередят душу...
Книга «Просто дети» отражает интересный личный опыт. Она знакомит с целой плеядой интереснейших людей, живших в Нью-Йорке 60-70-х гг. и позднее. Большое внимание уделено близкому другу Патти Смит – фотографу Роберту Мэпплторпу. Показано становление двух талантов – от начала совместной жизни до самостоятельного пути каждого.
Еще недавно я не знала о существовании никакой Патти Смит. После прочтения автобиографии, я стала искать информацию, и пришла к выводу: будь она заслуженная бабушка панк-рока, эта сторона ее творчества совсем не цепляет. Но мне понравилось как она говорит о своей любви и творческих исканиях.
Это книга-откровение и эпоха – великолепный слог, приправленный лучшими синглами десятилетия, в деталях изображает жизнь Нью-Йорка на рубеже 60-70х , голодную полубогему, молодых и амбициозных художников, или «просто детей», затерянных в большом городе с мечтами о жизни.
Книга будет интересна тем, кто не понаслышке знаком с творчеством Патти Смит, и уже что-то знает о культуре и жизни того времени, хотя бы из книги «Прошу, убей меня».
Я спасалась тем, что выручало подростков в 1961 году, - книгами и рок-н-роллом.
- Ты не ширяешься, ты не лесбиянка. Из чего у тебя вообще жизнь состоит?
выздоравливать надо так, как понимали этот процесс в девятнадцатом веке: упивалась возможностью лежать в постели, читать книжки, сочинять длинные горячечные стихи.
На книгах я просто помешалась. Мечтала прочесть все, какие только есть на свете. А прочитанное рождало во мне все новые порывы. А не поехать ли мне в Африку, чтобы предложить свои услуги Альберту Швейцеру? Или надеть шапку с енотовым хвостом, прикрепить к поясу рожок для пороха и защищать простых людей, как Дэви Крокетт? Или забраться высоко в Гималаи и поселиться в пещере: вертеть молитвенное колесо, чтобы вертелась Земля?
Самое непреложное правило называлось «Посменное дежурство». И означало оно, что в любой день и момент кто-то один из нас всегда должен держать ухо востро, оберегать другого. Если Роберт принимал наркотики, я должна была при этом присутствовать и бодрствовать. Если меня брала тоска, Роберту не разрешалось падать духом. Если кто-то заболевал, другой оставался на ногах. Главное — чтобы мы никогда не потворствовали своим капризам одновременно.
Izohlar, 106 izohlar106