Kitobni o'qish: «Братство Русской Правды – самая загадочная организация Русского Зарубежья»

Shrift:

Рецензенты:

Доктор исторических наук, профессор СПбГУ Е. В. Петров

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН В. Ю. Черняев

Введение

Почти забытая военная и политическая организация Русского Зарубежья – Братство Русской Правды (далее БРП) – гораздо меньше известна современным исследователям, чем, например, Русский Обще-Воинский Союз (РОВС) или фашистские партии русской эмиграции. Среди эмигрантских политических организаций БРП отличалось «активизмом» и даже склонностью к террористической деятельности. «Николаевские» монархические организации надеялись на иностранную интервенцию, «кирилловцы» – на военный переворот при посредстве военспецов РККА. Стратегия РОВС сначала покоилась на ожидании «Весеннего похода», а затем (при А. П. Кутепове) формировалась под влиянием «Треста». БРП, в отличие от них всех, опиралось на собственные силы как в области пропаганды, так и в области военно-террористической.

БРП как единое целое существовало с 1921 г. (организационно и структурно оформилось в июне 1922 г.)¹ до 1934 г., а ее отдельные организации дожили до 1940 г.

Братство действовало с одобрения великого князя Николая Николаевича и с благословения главы Русской Православной Церкви за границей митрополита Антония (Храповицкого), положительно к его деятельности относился и философ И. А. Ильин, и генерал-лейтенант П. Н. Врангель. В составе руководства БРП были известные русские эмигранты: поэт С. А. Соколов-Кречетов, герцог Г. Н. Лейхтенбергский, генерал П. Н. Краснов, светлейший князь А. П. Ливен, писатель А. В. Амфитеатров, публицист В. Л. Бурцев, генерал-лейтенанты Д. Л. Хорват и М. К. Дитерихс, генерал-майор А. А. Лампе, предприниматель Н. Е. Парамонов, авантюрист А. А. Вонсяцкий, общественный деятель С. Н. Палеолог, архитектор Н. И. Котович и др.

В полемику по поводу БРП оказались втянуты П. Б. Струве, А. И. Гучков, С. П. Мельгунов, А. П. Кутепов, Ю. Ф. Семенов и мн. др.

Братство никогда не смогло бы возникнуть, если бы остаткам антибольшевистского партизанского и подпольного движения в СССР и странах-лимитрофах не нужна была агитационная и финансовая поддержка Русского Зарубежья.

Эмблема БРП

История БРП неразрывна с проблематикой эмигрантского «активизма», зачастую сводимого современными исследователями к терроризму и экстремизму. При этом «экстремизм» воспринимается в современной интерпретации, прежде всего, как стремление к насильственному свержению законной власти. Такое понимание термина неприменимо к ситуации, возникшей в результате революции 1917 г. и Гражданской войны, когда вопрос о легитимности решался современниками (как, впрочем, решается и большинством исследователей) в силу личных политических пристрастий. Следовательно, наличие и степень экстремизма победителей и побежденных определялись весьма субъективно и, так сказать, исключительно в свою пользу.

Определение внутренней политики ВКП (б) и Совнаркома как экстремистской (встречаются даже определения «большевицкий оккупационный режим», «война против собственного народа», «социальный геноцид» и т. д.) выдавало индульгенцию на любые действия против советской власти. И, наоборот, если считать власть коммунистов (в сменовеховской традиции) с 1920 г. властью единственно законной и национальной, то любые действия против нее – это экстремизм и измена Родине.

«Активизм» более широкое явление, чем экстремизм. Кроме того, «активизм» – это не только физическое противостояние большевикам, но и противостояние моральное, идеологическое, агитационно-пропагандистское. Сам термин «активизм» возник в среде русской эмиграции в начале 1920-х гг. «Активизм» противопоставлялся сменовеховцам и возвращенцам с их призывами признать советскую власть как народную (русскую) и национальную (великоросскую). «Активисты» выступали и против «фиолетовых» эмигрантов, которые считали правильным не возобновлять боевые действия, а сначала создать новую идеологию, способную опровергнуть коммунистическое учение. «Активизм» был выражением настроений той части теоретиков и практиков контрреволюции, которая не смогла смириться с победой красных в Гражданской войне.

По авторитетному мнению историка К. А. Чистякова, написавшему единственную работу по происхождению понятия, наиболее раннее упоминание этого термина содержится в работах П. Б. Струве. Известный общественный деятель считал «активистами» представителей тех организаций, которые ведут активную борьбу с большевиками.² Со временем этот термин получил более широкое толкование: «активистами» стали называть всех, кто активно боролся с советской властью. Он все чаще стал использоваться многими учеными, военными, общественными деятелями, публицистами (И. А. Ильин, П. Н. Краснов, Н. А. Цуриков, В. Л. Бурцев, М. П. Арцыбашев, С. С. Маслов, В. В. Шульгин и др.).

«Активизм» – политическая доктрина той части российской эмиграции, которая вела активную борьбу с большевистской властью в России с целью ее свержения. Эта борьба включала в себя выработку идеологических установок, пропагандистскую деятельность, организацию террористических актов (как против представителей СССР за рубежом, так и эмигрантов-предателей), а также проникновение на территорию России с террористическими, диверсионными и разведывательными целями. Она велась как «активистскими» организациями, так и отдельными эмигрантами.³ «Идеологи “активизма” исходили из того, что русский народ ненавидит советскую власть, и выражали уверенность в том, что рано или поздно эта власть падет».⁴

По мнению К. А. Чистякова, заметное влияние на «активистские» идеологию и настроения эмиграции оказали левые течения (эсеры, меньшевики, анархисты) благодаря как их революционизму (склонности к насильственным, радикальным мерам), так и немалому практическому опыту террористической деятельности.⁵

Активистский плакат белой эмиграции за 1932 г.

Подавляющее большинство эмигрантов жили вплоть до начала 1940-х гг. в ожидании «Весеннего похода» и со следующей политической установкой: Гражданская война в России не окончилась, а как бы на время притухла и поэтому может в любой момент вновь разгореться. Русское Зарубежье покоилось на идеологическом основании не добровольной эмиграции, а «политического беженства», что обусловливало возращение на Родину только после свержения большевистского режима, осуществленного любым возможным способом. Сторонники «активизма» в целом, и БРП в частности, выделялись из общей эмигрантской массы тем, что предпочитали действовать самостоятельно, не желая перекладывать на других решение своей судьбы и судьбы родной страны.

Большинство представителей первой волны русской эмиграции были военными, прошедшими фронты Первой мировой и Гражданской войн, для них боевые действия воспринимались как единственная возможность борьбы с большевиками. Не надо забывать и о характере первой эмиграции – как об эмиграции патриотов, которые никогда бы из своей страны не уехали. Многие из них предпочли бы гибель (безразлично, от своей руки или от руки врага), если бы не надежда продолжить борьбу за границей. Ностальгия по Родине, искренняя любовь к России, к ее несчастному народу, соблазненному большевиками, заставляли идти на любые, самые экстремистские действия.

Подобные настроения усиливались особенностями жизни за рубежом. Полностью можно согласиться с К. А. Чистяковым. Тяжелые материальные условия, унизительное бесправие в чужих странах, страдания из-за утраты привычного социального статуса, неустроенность быта, неуверенность в завтрашнем дне, страстное желание отомстить виновникам всех бед, обрушившихся на них и на Россию, толкали эмигрантов, особенно военных и молодежь, на самые крайние шаги.⁶

Одной из причин эмигрантского экстремизма было внутреннее положение в СССР. «Активизм» был категорией не только Зарубежной России. В СССР довольно многие группы людей не признавали советскую власть даже после окончания Гражданской войны. Сторонники Православной Катакомбной Церкви не желали идти ни на какие компромиссы с безбожной, антирелигиозной властью. Крестьянское население прямо или косвенно поддерживало бандитское движение. В уголовном мире России после 1917 г. возникла группа жиганов, не признававших советской власти по идейным соображениям и отказывавшихся от работы и любых контактов с администрацией. В СССР возникла огромная социальная категория – «бывших», включавшая широкий круг от представителей высшей аристократии и богатейших купцов до малосостоятельных домовладельцев (вплоть до лесников и сплавщиков леса). Все они были официально объявлены гражданами второго сорта, лишены политических, значительной части гражданских прав, и находились под постоянной угрозой ареста. В СССР осталось много участников Белого и Зеленого движений, скрывавших свое прошлое, но постоянно выявлявшихся и подвергавшихся аресту органами «революционной защиты». В 1920-е гг. миллионы русских оказались в униженном национальном положении. Большевики, провозгласившие лозунг «Россия – тюрьма народов», считали русский народ тюремщиком и эксплуататором, который должен отдавать долги другим народам. Политика создания союзных и автономных республик без учета реального этнографического состава населения, практика «коренизации» вызывали массовое возмущение.

В середине 1920-х гг. эти противоречия отчасти смягчались НЭПом. Проведение форсированной индустриализации, ухудшение положения рабочего класса и городского населения снова активировали недовольство в СССР. Второе дыхание массовых восстаний в сельской местности началось после начала проведения коллективизации. «Сплав кулака как класса» (т. е. уничтожение самой трудолюбивой части крестьянства), борьба с подкулачниками, насильственная организация колхозов вылились в уничтожение крестьянства и фактическое введение второго крепостного права. В результате сельское население переставало работать, в стране начался голод, крестьяне побежали в города, а в приграничных районах – и за рубеж. Те, кто смог выбраться из СССР, с радостью принимали предложения «братчиков» вернуться «на советскую сторону» и поквитаться с коммунистами и комсомольцами.

Таким образом, можно полностью присоединиться к мнению К. А. Чистякова, что эмигрантский «активизм» и его крайнее проявление – терроризм явились, во-первых, продолжением антибольшевистской борьбы периода Гражданской войны, во-вторых, питались тяжелыми материальными и духовными условиями жизни на чужбине и, в-третьих, были вызваны внутренней и внешней политикой Советского государства.⁷

Вся деятельность БРП – это пример воплощения «активизма» русской эмиграции.

В СССР Братство впервые открыто упоминается в материалах выездной сессии Верховного суда СССР во главе с В. В. Ульрихом «Процесса монархистов-террористов» 20–23 сентября 1927 г..⁸

В 1938 г. «Ленфильм» снял пропагандистский фильм «На границе». Фильм был подготовлен по «литературным материалам» «классика» советской эпохи, лауреата четырех Сталинских премий писателя П. А. Павленко. Режиссером и сценаристом выступил Александр Иванов. Сюжет банален для кинематографа 1930-х гг.: советско-маньчжурское пограничье, ходоки и диверсанты русские белогвардейцы – агенты японцев – постоянно пытаются проникнуть в СССР. Советская семья Власовых и бойцы погранзаставы во главе с капитаном Тарасовым (артист Николай Крючков) неизменно всех побеждают и ловят. В сцене допроса главного отрицательного героя – члена троцкистско-зиновьевской группы, бежавшего в Китай из Владивостока, поэта (подражающего С. А. Есенину!) Волкова, выясняется одна примечательная подробность. Волков (артист Эраст Гарин), долго отрицавший, что он диверсант, на 61-й минуте фильма признается: «Меня послало Братство Русской Правды»! Упоминание БРП в агитке «На границе» явно появилось под влиянием материалов процесса, по итогам которого был осужден атаман Иннокентий Кобылкин.

Эта книга является первой страницей в изучении истории Братства Русской Правды – забытой организации Русского Зарубежья. Автор надеется, что после выхода исследования наступит период научного интереса к БРП и появятся работы, посвященные конкретным аспектам деятельности Братства, местным организациям, конкретным персоналиям.

* * *

Автор выражает глубокую благодарность за помощь, ценные советы и моральную поддержку научному редактору, доктору филологических наук А. В. Шевцову.

Автор благодарит рецензентов – доктора исторических наук профессора СПбГУ Е. В. Петрова, старшего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории РАН, кандидата исторических наук В. Ю. Черняева за объективное, критическое и положительное отношение.

Автор выражает также глубокую признательность за помощь, советы, моральную поддержку и предоставленные материалы:

– сотруднику Гуверовского архива Стэнфордского университета А. В. Шмелеву (в особенности за предоставление архивных материалов);

– доктору исторических наук А. В. Антошину, кандидату исторических наук Е. М. Мироновой, кандидату филологических наук А. Г. Тимофееву, кандидату исторических наук К. М. Александрову, кандидату исторических наук Н. А. Егорову, кандидату исторических наук М. С. Соловьеву, кандидату исторических наук М. В. Соколову, литературоведу В. Б. Кудрявцеву, доктору технических наук М. Н. Толстому;

– директору библиотеки Дома Русского Зарубежья им. А. Солженицына Т. А. Корольковой;

– сотрудникам ГАРФ Л. И. Петрушевой и кандидату исторических наук К. Б. Ульяницкому;

– сотрудникам отдела литературы русского зарубежья РГБ и, прежде всего, Н. В. Рыжак;

– сотрудникам архива библиотеки СПбНИЦ «Мемориал» и, прежде всего, И. А. Флиге;

– сотрудникам отдела Русского Зарубежья Библиотеки РАН.

Глава 1
Историография и источники

1.1. Историография

Первую попытку разобраться в истории БРП, как молодежной организации и в русле взаимоотношений с ОГПУ, предпринял в своем знаменитом произведении «Незамеченное поколение»⁹ Владимир Сергеевич Варшавский. Эта книга – одно из самых первых исследований по истории Русского Зарубежья.

Советский же читатель впервые прочитал о БРП в известном исследовании д.и.н. Л. К. Шкаренкова «Агония белой эмиграции».¹⁰ В этой монографии, несмотря на естественный для советского времени разоблачительный тон, были использованы документы т. н. «Коллекции ЦГАОР» – неопубликованные материалы Русского заграничного исторического архива, вывезенные из Праги в Москву. В частности, использована переписка А. А. фон Лампе и П. Н. Шатилова, письмо Е. К. Миллера, в тексте которого перечислены руководители организации и упомянут журнал «Русская Правда».

После 1991 г. в связи с отменой в России цензуры и рассекречиванием архивов появилась возможность писать русской эмиграции без идеологических шор. Как раз в 1992 г. историк, эмигрант третьей волны М. В. Назаров публикует свою книгу, вскоре ставшую классической, «Миссия русской эмиграции», в которой БРП посвящен небольшой раздел.¹¹ Остальные позднейшие работы дополняли фактический материал и/или полемизировали с интерпретацией М. В. Назарова.

Из публикаций материалов научных совещаний особо хотелось бы отметить посмертно опубликованный доклад А. И. Добкина на блоковской конференции в С.-Петербурге.¹² Он посвящен руководителю БРП С. А. Соколову-Кречетову и был написан на основе публикаций в эмигрантской периодике и материалов фонда юриста М. П. Головачева Бахметевского архива и Гуверовского архива фонда Б. И. Николаевского, но, к сожалению, автор не успел снабдить его системой сносок и ссылок. Основной вывод А. И. Добкина: С. А. Соколов – маньяк, долгие годы обманывавший эмигрантов, но, несмотря на личность руководителя, на Дальнем Востоке велась реальная партизанская борьба с большевиками.

Известный историк В. А. Дуров в отдельной статье весьма подробно описал ордена и медали БРП и указал, что они сохранились в фондах Эрмитажа.¹³

Отдельную группу составляют исследования, посвященные борьбе советских и зарубежных спецслужб. Интересные факты о работе ЧК и ОГПУ против БРП сообщают авторы второго тома официального популярного издания «Очерки истории российской внешней разведки».¹⁴ На основе оперативных документов внешней разведки историки спецслужб показывают удачные и неудачные операции по разработке и нейтрализации агентов БРП и их союзников в 1920-х и начале 1930-х гг. Петрозаводские историки Э. П. Лайдинен и С. Г. Веригин дополняют некоторые из этих сведений на основе документов из местного архива ФСБ.¹⁵

Серьезным исследованием деятельности БРП на Дальнем Востоке надо признать серию статей к.и.н., преподавателя Хабаровского пограничного института ФСБ России майора Н. А. Егорова. Его работы основаны на оперативных документах ОГПУ—НКВД о деятельности БРП в данном регионе, отложившиеся в ЦА ФСБ и Архиве УФСБ по Омской области.¹⁶ К сожалению, значение трудов Н. А. Егорова снижается из-за неиспользования им современных статей о БРП. Он искренне считает эту организацию не политической, а исключительно военно-диверсионной. Кроме того, есть и фактические ошибки: С. А. Соколов умер не в 1935, а в 1936 г., и на посту главы БРП его сменил не П. Н. Краснов, а С. Н. Трегубов.¹⁷

Про операцию «Мечтатели», проведенную ОГПУ—НКВД на Дальнем Востоке против БРП, написал серию газетных статей журналист Владимир Кинщак. Основой для его работ явилось коллективное следственное дело «Мечтатели» (И. В. Кобылкина, Е. Л. Переладова и др.), хранящееся в Архиве УФСБ Иркутской области.¹⁸ На базе материалов того же архива написали работу иркутские историки И. Наумов и П. Новиков.¹⁹

С предыдущей группой публикаций тесно связаны работы, посвященные деятельности местных и ассоциированных организаций. Первой о Братстве Зеленого Дуба, вошедшего на правах коллегиального членства в БРП, написала в «Белорусском историческом журнале» историк Н. И. Стужинская. Другие ее работы (написанные на русском и белорусском языках) также посвящены «Зеленому Дубу» и его лидерам.²⁰ Лидеру Братства Зеленого Дуба – атаману Дергачу (В. В. Адамовичу) посвящена биографическая статья, принадлежащая перу А. В. Пашкевича и А. М. Чернякевича.²¹

В белорусском русскоязычном журнале «Гістарычная брама» были напечатаны статьи А. Ильина о литературном кружке «Шалаш поэтов» в Пинске в межвоенное время и о петербургском и пинском архитекторе Н. И. Котовиче. В первой работе на основе документов из Брестского областного архива за эмигрантский период он осветил деятельность местной организации БРП и РОК,²² во второй – участие архитектора Н. И. Котовича в деятельности брестского отделении Братства.²³

Весьма значителен массив публикаций биографического характера. Об отражении образа БРП и его деятелей в эмигрантской печати 1920–1930-х гг. пишет в своей монографии профессор Стэнфордского университета Л. Флейшман.²⁴ Своеобразным продолжением этой книги можно считать совместную биографическую публикацию Л. Флейшмана и Б. Равдина о региональных лидерах Братства.²⁵

Старейший издатель и исследователь русской эмиграции Р. В. Полчанинов в статье «Русские сокола. БРП и НТСНП в Режице»²⁶ впервые привел много интересных фактов о «братчиках» в Латвии. Профессор Тартуского университета С. Г. Исаков, исследуя материалы из бывшего архива КГБ Эстонской ССР, написал раздел в коллективной монографии «Русское национальное меньшинство в Эстонской Республике (1918–1940)» о деятельности БРП в Эстонии.²⁷ Эта же тема затрагивается статье о русских фашистах, написанной им в соавторстве с В. А. Бойковым,²⁸ и в биографической работе, посвященной Б. В. Энгельгардту.²⁹

Магистерская диссертация Р. Абисогомяна значительно дополняет работы его учителя – С. Г. Исакова, в особенности в биографических данных о членах БРП в Эстонии, содержащихся в приложении к диссертации.³⁰

Своеобразно дополняет эти работы статья псковского историка спецслужб А. В. Седунова, посвященная истории проникновения «братчиков» из Латвии и Эстонии в Северо-Западные районы СССР, написанная на основе Архива УФСБ по Псковской области.³¹

Филолог В. В. Сорокина для третьего тома «Литературной энциклопедии Русского Зарубежья, 1918–1940» написала статью о посвященной БРП книге П. Н. Краснова «Белая Свитка».³² Статья в справочнике д.и.н. А. В. Окорокова почти повторяет раздел книги М. В. Назарова, зато в ней была опубликована фотокопия удостоверения Брата-начальника морского подотдела БРП В. Н. Потемкина.³³

В современных научных работах БРП и ее лидеры упоминаются довольно регулярно. Одним из первых историк В. Г. Бортневский, занимаясь исследованием жизни П. Н. Врангеля в эмиграции, нашел в его фонде в Гуверовском архиве любопытные факты о взаимодействии с БРП, альманахом «Белое Дело» и издательством «Медный всадник».³⁴

Исследователь политических репрессий между мировыми войнами Д. И. Зубарев упомянул БРП в связи проблемой «белого терроризма» как ответа на красный тоталитаризм.³⁵ Филолог Т. И. Бычихина написала буквально несколько строк о книгоиздательстве «Медный всадник» в энциклопедии «Книга».³⁶ К. А. Чистяков в своей работе, посвященной теории и практике эмигрантского «активизма», упомянул и исследуемую организацию.³⁷

Интересные факты о деятельности БРП на основе материалов фондов РГВА есть в книге московских историков Ю. П. Свириденко и В. Ф. Ершова. Правда, с научной точки зрения смущает аналогия авторов «политического экстремизма российской эмиграции» с арабскими террористами XXI века.³⁸

О БРП как предтечи НТС, а также о характере взаимоотношений этих организаций можно найти сведения в «посевовских» книгах: официозе «НТС. Мысль и дело 1930–2000»³⁹ и исследовании Л. А. Рара и В. А. Оболенского.⁴⁰

Архангелогородский исследователь д.и.н. В. И. Голдин обращается к истории БРП в связи с русской военной эмиграцией, РОВС и советскими спецслужбами.⁴¹ Исследовательница из Финляндии Элеонора Иоффе написала биографическую статью о казначее БРП К. Н. Пушкареве «Слуга двух господ»,⁴² основанную на новых архивных материалах, но в ней мало сведений о его работе в этой организации.

Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Свято-Тихоновского института В. И. Косик коснулся вопроса взаимодействия БРП и Православной Церкви в Зарубежье.⁴³ Упоминается БРП и в других эмигрантоведческих работах. Так, А. А. Куренышев, исследуя крестьянские политические организации, сравнивает их деятельность с БРП.⁴⁴ Доктор исторических наук В. И. Мусаев привел ряд интересных фактов о БРП в Финляндии.⁴⁵ Владивостокские исследователи О. И. Кочубей и В. Ф. Печерица одними из первых упомянули о БРП в Маньчжурии.⁴⁶ Разделы о БРП написал в своих книгах А. А. Хисамутдинов, в них наибольшую ценность представляют биографические данные о руководителях БРП на Дальнем Востоке.⁴⁷

Параграф 2.3 кандидатской диссертации А. В. Серегина называется «Братство Русской Правды» (БРП) – «Совет Объединенных Монархистов (СОМ). Борьба парижских монархических групп за организационное переподчинение армии».⁴⁸ В этом разделе автор бездоказательно пытается утверждать, что СОМ – это монархический филиал БРП, видимо, на том основании, что в правление этих организаций входил герцог Г. Н. Лейхтенбергский. В тексте А. В. Серегина встречаются интересные факты о деятельности БРП, но его манера изложения материала, причем именно в диссертации на соискание степени кандидата исторических наук, исключает сноски на источники и литературу даже в тех случаях, когда приведенные сведения являются спорными или весьма сомнительными. Так, А. В. Серегин утверждает, что В. Л. Бурцев (действительно один из руководителей БРП) возглавлял группу «Борьба за Россию»,⁴⁹ в то время как главой этой группы был историк С. П. Мельгунов, интриговавший против БРП. Или вот пример обобщения: «Члены Братства действовали на поприще пропаганды антикоммунистического террора, эмигрантского евразийства, вели антисемитскую пропаганду».⁵⁰ Второй и третий тезисы А. В. Серегин в тексте ничем не аргументирует.

Причина недоверия к сведениям А. В. Серегина обосновывается и его манерой работать с источниками. Так, в вышеупомянутой диссертации в третьей главе есть разделы, посвященные истории «Союза Русских Государевых Людей имени Ее Императорского Высочества Великой Княжны Киры Кирилловны».⁵¹ Они написаны на материалах одноименного фонда ГАРФ Р-5763, но дело в том, что впервые про эту организацию, просмотрев практически все дела фонда, написал П. Н. Базанов. Первая публикация появилась в 2002 г., последняя – в 2008 г.,⁵² т. е. приоритет введения в научный оборот принадлежит автору этих строк, а в диссертации А. В. Серегина нет об этом ни строки, даже когда материалы и факты совпадают. Подобные «вольности» прослеживаются и в других местах диссертационного исследования.

К работам популярного («ненаучного») характера необходимо отнести главу «Очевидное – невероятное, или братство русской правды» в книге скандально известного публициста д. филос. н. А. М. Буровского «Апокалипсис XX века. От войны до войны».⁵³ Этот раздел представляет собой пересказ статей А. И. Добкина и О. В. Будницкого, причем ссылки в нем на журнал «Русская Правда», как в плохом студенческом реферате, не только уникально совпадают, но и теряют конкретные страницы (например, сн. 126). Сноска на статью А. Вонсяцкого «О “Братстве Русской Правды”» из газеты «Новое русское слово» (1950. 12 июня. С. 28) в тексте А. М. Буровского фиктивная. Он этой статьи не читал, т. к. газета в 1950-е гг. не выходила объемом более 12 страниц. Объяснить этот «ляп» можно очень просто – сноска взята из статьи О. В. Будницкого «Братство Русской Правды – последний литературный проект С. А. Соколова-Кречетова», где в этой ссылке между страницами 2 и 8 просто пропущена запятая. Тем не менее, не затруднив себя минимальным исследованием, А. М. Буровский делает глубокомысленный вывод: «Оно (Братство Русской Правды. – П. Б.) осталась в памяти как своего рода литературный проект и грандиозная мистификация. А конец все-таки стыдный».⁵⁴ Даже в этом определении заметно влияние работы О. В. Будницкого (легко находимой в Интернете), на которую А. М. Буровский принципиально не ссылается. Действительно, стыдно пересказывать чужие работы под своим именем и даже на них не ссылаться.

В завершение нужно написать об авторах, чьи работы являются, так сказать, наиболее фактографичными. Сторонником точки зрения, что БРП – плод литературной мистификации ее лидера С. А. Соколова, является д.и.н. О. В. Будницкий.⁵⁵ На мой взгляд, известный историк эмиграции слишком доверчиво отнесся к точке зрения писателя А. В. Амфитеатрова, исследуя его материалы, хранящиеся в Гуверовском архиве войны, революции и мира. При этом нужно учитывать, что знаменитый писатель при расколе 1932 г. поддерживал А. П. Ливена и крайне отрицательно относился не к БРП, а лично к С. А. Соколову-Кречетову. Трактуя военно-политическую работу БРП, О. В. Будницкий приводит цитаты и опирается в своих выводах, как правило, не на подлинные документы БРП или советских спецслужб, а на отрывочные и тенденциозные сообщения конкурирующих между собой эмигрантских периодических изданий. Как справедливо заметил уже упоминавшийся А. А. Куренышев: «…доводы О. Будницкого выглядят убедительными только на первый взгляд. В своих рассуждениях он основывается на, если так можно выразиться, внутренней критике истории БРП, обрывая ее в середине 1930-х гг., когда умер основатель организации Соколов-Кречетов и на организацию обрушился шквал нападок с разных сторон. Будницкий совершенно не обратил внимание (так в тексте. – П. Б.) на то обстоятельство и лексически-программные положения другой националистической антибольшевистской организации – Народно-трудового союза нового поколения, настолько близки к политическим, идеологическим и тактическим установкам БРП, что о простом повторении или формальном заимствовании говорить не приходится».⁵⁶

Можно, конечно, ставить под сомнение численность БРП, успехи борьбы с советской властью, реальные попытки террористических актов, партизанских диверсий. На взгляд автора, эти успехи и достижения меньше в 1000 раз, чем у Народного Союза Защиты Родины и Свободы Б. В. Савинкова, в свою очередь, если сравнивать Союз Савинкова с Белым движением, то разница составляет 1:100. Белые брали губернские центры, савинковцы – уездные города, БРП и Дружины «Зеленого Дуба», в лучшем случае, – пограничные хутора и деревни. С точки зрения реального свержения советской власти это очень мало, а как противостояние тоталитарной коммунистической диктатуре это невиданный успех по сравнению, скажем, с диссидентским движением. Для автора этой книги появление нескольких десятков антисоветских листовок в Москве, Ленинграде и областных центрах во второй половине 1920–1930-х гг. – это огромный, невиданный успех для зарубежной организации. Можно сомневаться в существовании атамана Кречета и его подвигов, придуманных или сильно приукрашенных и точно литературно обработанных С. А. Соколовым, но атаман Дергач – реальный человек. Он упоминается в обзорах ГПУ.⁵⁷ О нем, о его сподвижниках из Братства Зеленого Дуба много написано белорусскими историками. Другое дело, что реальные масштабы его деятельности по сравнению с заявленными были минимальными.

В то же время нужно отметить и положительный вклад О. В. Будницкого в постановку научной проблемы. Он разбудил интерес научной общественности и ввел ранее не исследованные документы из американских и западноевропейских архивов.

Примером другой «крайности» является книга д.и.н., профессора Академии военных наук, историка спецслужб полковника О. Б. Мозохина,⁵⁸ в которой целый раздел посвящен БРП. Этот раздел, как и другие упоминания о БРП, по тексту книги написан исключительно на основе аналитических обзоров, отчетов, записок и материалов агентурно-следственной работы иностранного отдела (ИНО) ОГПУ и особого отдела полномочного представительства (ОО ПП) ОГПУ (из ЦА ФСБ и провинциальных архивов ФСБ), путем прямого некритического заимствования текста. С одной стороны, это позволяет нам ознакомиться в чистом виде с содержанием до сих пор засекреченных, а посему недоступных для исследователя документов. С другой стороны, нельзя же некритически относиться к любому положению, используемому в оперативных документах 1920–1930-х гг.

Для обоснования этого тезиса приведем обширную цитату: «БРП, являясь террористической организацией, развила довольно успешную деятельность на территории СССР. Для борьбы против большевиков члены БРП организовали подпольную сеть на территории Советской России, нелегально переправляли своих соратников в СССР для проведения диверсионно-террористических актов».⁵⁹

1.ГАРФ. Ф. Р-6026. Оп. 1. Д.16. Л.15.

2.Чистяков К. А. Убить за Россию: Из истории рус. эмиграции «активизма» / РГГУ ИАИ. М., 2000. С. 5.

3.Чистяков К. А. Активизм // Антибольшевистская Россия: Энцикл. словарь. Сайт «Антибольшевистская Россiя» [Электронный ресурс. Режим доступа: ] http://www.antibr.ru/dictionary/ae_akt_k.html

4.Чистяков К. А. Убить за Россию. С. 111.

5.Там же. С. 112.

6.Чистяков К. А. Активизм.

7.Там же.

8.Гессен Д. «Хозяин и работники» (впечатления) // Известия. 1927. 21 сент. С. 3.

9.Варшавский В. С. Незамеченное поколение. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1956. 388 с.

10.Шкаренков Л. К. Агония белой эмиграции. 2-е изд., испр. и доп. М., 1986. С. 162–163, 262.

11.Назаров М. В. Миссия русской эмиграции. Ставрополь, 1992; то же, 2-е изд., испр. М., 1994. Т. I. С. 121, 232–233.

12.Добкин А. И. С. А. Соколов-Кречетов: От «Золотого Руна» к «Русской Правде» // Inmemoriam: ист. сб. памяти А. И. Добкина. СПб., 2000. С. 91–99.

13.Дуров В. А. Награды «Братства Русской Правды»… Страницы из истории антибольшевист. борьбы // Цейхгауз. 1998. № 7. С. 30–31.

14.Кузиков В. А. Сполохи на Дону и Кубани // Очерки истории российской внешней разведки. Т. 2: 1917–1933 гг. М., 1996. С. 64–73; Голубев С. М. Красные и белые // Там же. С. 81–89; Дамаскин И. А. «Король кремлевских шпионов» // Там же. С. 158–165; Савельев В. И. Командировка в Берлин // Там же. С. 196–201.

15.Лайдинен Э. П., Веригин С. Г. Финская разведка против Советской России. Специальные службы Финляндии и их разведывательная деятельность на Северо-Западе России (1914–1939 гг.). Петрозаводск: Компания РИФ, 2004. 293 с.

16.Егоров Н. А., Цыбин А. Ю. Белоэмигрантские организации на Дальнем Востоке в 20-х – начале 30-х гг. XX в. и деятельность советских спецслужб // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 5. С. 77–88; Егоров Н. А. Дальневосточный отдел диверсионно-террористической организации «Братство Русской Правды» // Проблемы Дальнего Востока. 2009. № 4. С. 136–141; Он же. Дальневосточные чекисты в борьбе с подрывной деятельностью белоэмиграции и иностранных спецслужб // Хабаровские чекисты. История в документах и судьбах / Авт. – сост. А. С. Колесников. Хабаровск: Частная коллекция, 2011. Сайт «Издательский дом “Частная коллекция” Хабаровск». Книги. Исторические книги. – Хабаровские чекисты [Электронный ресурс. Режим доступа]: http://www.dvbook.ru/istorich_knigi_chekisty.htm; Ширяев В. А., Егоров Н. А. Пресечение подрывной деятельности против Советской России на Дальнем Востоке в 1920-е годы // Воен. – ист. журн. 2012. № 4. С. 19–22.

17.Егоров Н. А. Дальневосточный отдел диверсионно-террористической организации «Братство Русской Правды». С. 136–141.

18.Кинщак В. Операция «Мечтатели» // Восточно-Сибирская правда. Иркутск, 2005. 30–31 июля, № 160–161. С. 10; 6–7 авг., № 165/166. С. 14; Он же. Кобылкин спел для ГПУ // Россия. 2005. 18–24 авг., № 33. С. 8.

19.Наумов И., Новиков П. «Мечтатели» не по Бертолуччи. Операция «Трест» на сибирский манер // Родина. 2009. № 4. С. 52–55.

20.Стужынская Н.I. «Зялёны Дуб» // Беларускі гістарычны часопіс. 1995. № 1. С. 57–64; Стужынская Н.І. Трагедыя зеленадубцаў // Беларускі гістарычны часопіс. 1996. № 1. С. 31–42; Стужинская Н. И. Антибольшевистское движение в Белоруссии и политические репрессии в 20-е годы XX века // Политический сыск в России: история и современность. СПб., 1997. С. 327–332; Стужынская Н.I. Беларусь мяцежная. З гісторыі ўзброенага антысавецкага супраціву: 20-я гг. XX ст. Вільня, 2000. 256 с.; Стужинская Н. И. Атаман Грач: в тени “Зелёного дуба”// Деды. Дайджест публикаций о белорус. истории. Вып. 2 / Сост. и науч. ред. А. Е. Тарас. Минск: А. Н. Вараксин, 2009. С. 17–25; Стужинская Н. Из истории белорусской конспирации «Зеленый Дуб» // Партизанская и повстанческая борьба: опыт и уроки XX столетия. Доклады Академии военных наук. Военная история. № 3 (38). Саратов, 2009. С. 59–63.

21.Пашкевич А. В., Чернякевич А. М. Атаман Дяргач: неизвестные страницы биографии, или К истории политического авантюризма в белорусском национальном движении // Брестский хронограф. 2004. Вып. 4. С. 14–334 [Электронный ресурс. Режим доступа]: http://pawet.net/library/history/bel_history/paskevich/23

22.Ильин А. «Шалаш поэтов» // Гістарычная брама. 2004. № 1 (22) [Электронный ресурс. Режим доступа]: http://brama.brestregion.com/nomer22/ artic21.shtml

23.Ильин А. Петербургский и пинский архитектор Николай Котович // Гiстарычная брама. 2009. № 1 (24) [Электронный ресурс. Режим доступа]: http:// brama.brestregion.com/nomer24

24.Флейшман Л. Из истории журналистики Русского зарубежья. Т. 1: В тисках провокации: Операция «Трест» и русская зарубежная печать. М.: Новое лит. обозрение, 2003. 357 с.

25.И. Н. Заволоко и Р. М. Зиле // Балтийско-русский сборник / Подгот. Л. Флейшман, Б. Равдин. Кн. 2. Stanford, 2007. C. 168–201; Протодиакон К. А. Дорин // Там же. С. 253–275.

26.Полчанинов Р. Русские сокола. БРП и НТСНП в Режице // Новый журнал. 2002. № 227. С. 268–275.

27.Русское национальное меньшинство в Эстонской Республике (1918–1940) / под ред. проф. С. Г. Исакова. Тарту, 2000. С. 79.

28.Исаков С. Г., Бойков В. А. Русский фашизм в Эстонии в 1920–1930-е гг. // Русская эмиграция и фашизм. СПб., 2011. С. 46–48.

29.Исаков С. Г. Б. В. Энгельгардт. Опыт жизнеописания // Биографика. Русские деятели в Эстонии XX в. Тарту, 2005. С. 204–237.

30.Абисогомян Р. Роль русских военных деятелей в общественной и культурной жизни Эстонской Республики 1920–1930-х гг. и их литературное наследие: магистерская дис. / Тартуский ун-т, филос. фак., каф. рус. лит. Тарту, 2007.

31.Седунов А. В. «Белые террористы» на Северо-Западе России в 1920–1930-е гг. // Псков. 2012. № 36. С. 157–171.

32.Сорокина В. В. «Белая Свитка» (Берлин: Медный всадник, 1928) // Литературная энциклопедия Русского Зарубежья, 1918–1940. Т. 3: Книги. М., 2002. С. 289–290.

33.Окороков А. В. Русская эмиграция: полит., воен. – полит. и военные организации. М., 2003. С. 7–11.

34.Бортневский В. Г. Загадка смерти генерала Врангеля: Неизвестные материалы по истории русской эмиграции 1920-х гг. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. 167 с. (Б-ка журн. «Новый часовой»)

35.Зубарев Д. И. «Красная чума» и белый терроризм (1918–1940 гг.) // Индивидуальный политический террор в России. XIX – начало XX в.: Мат-лы конф. М., 1996. С. 165.

36.Бычихина Т. И. «Медный всадник» // Книга: энцикл. М., 1999. С. 406.

37.Чистяков К. А. Убить за Россию. 137 с.

38.Свириденко Ю. П., Ершов В. Ф. Белый террор? Полит. экстремизм рос. эмиграции в 1920–1945 гг. М.: Моск. гос. ун-т сервиса, 2000. 198 с.

39.НТС. Мысль и дело 1930–2000. М.: Посев, 2000. 128 с.

40.Рар Л., Оболенский В. Ранние годы (1924–1948): Очерк истории Народно-Трудового Союза. М.: Посев, 2003. 192 с.

41.Голдин В. И. Российская военная эмиграция и советские спецслужбы в 20-е годы XX века. Архангельск: изд-во СОЛТИ; СПб.: изд-во Полторак, 2010. 576 с.; Он же. Солдаты на чужбине: Русский Обще-Воинский союз, Россия и Русское Зарубежье в XX–XXI веках. Архангельск: изд-во СОЛТИ, 2006. 796 с.

42.Иоффе Э. Слуга двух господ // Звезда. 2010. № 12. С. 104–129.

43.Косик В. И. Русская церковь в Югославии (20–40-е гг. XX в.). М.: Правосл. Св. – Тихонов. богослов. ин-т, 2000. 287 с.

44.Куренышев А. А. Крестьянские организации Русского Зарубежья (1920–1951). М.: АИРО-XXI, 2008. 192 с.

45.Мусаев В. И. Россия и Финляндия: Миграционные контакты и положение диаспор (конец XIX в. – 1930-е гг.). СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2007. 484 с.

46.Кочубей О. И., Печерица В. Ф. Исход и возвращение (русская эмиграция в Китае в 20–40-е гг.). Владивосток: изд-во Дальневост. ун-та, 1998. 226 с.

47.Хисамутдинов А. А. По странам рассеяния. Ч. 1: Русские в Китае. Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2000. С. 200–201; Он же. Российская эмиграция в Китае: Опыт энциклопедии. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002. 360 с.

48.Серегин А. В. Монархические организации русской эмиграции в Европе в 1919–1933 годах. Структура. Идеология. Деятельность: Дис. … канд. ист. наук / Моск. пед. гос. ун-т. М., 2010. Л. 217–230.

49.Там же. Л. 229.

50.Там же. Л. 218.

51.Там же. Л. 291–315.

52.Базанов П. Н. «Союз русских государевых людей имени Ее Императорского Высочества Великой Княжны Киры Кирилловны»: полит. и изд. деятельность // Факты и версии: Ист. – культ. альманах. Исслед. и материалы. Кн. 3: Русское зарубежье: политика, экономика, культура. СПб., 2002. С. 39–49; Издательская деятельность политических организаций русской эмиграции (1917–1988 гг.): Моногр. / СПбГУКИ. СПб., 2004. С. 140–150; Издательская деятельность политических организаций русской эмиграции (1917–1988 гг.): Диссертация… д-ра ист. наук. СПб., 2005. Л. 218–231; Издательская деятельность политических организаций русской эмиграции (1917–1988 гг.): Моногр. 2-е изд., испр. и доп. / СПбГУКИ. СПб., 2008. С. 141–151.

53.Буровский А. М. Апокалипсис XX века. От войны до войны. М., 2011. С. 314–320.

54.Там же. С. 320.

55.Будницкий О. В. Братство Русской Правды – последний литературный проект С. А. Соколова-Кречетова // Новое лит. обозрение. 2003. № 64. С. 114–143.

56.Куренышев А. А. Указ. соч. С. 27.

57.См., напр.: «Появились украинские банды: савинковская под командой Дергача-Грозного и анархическая банда Медведева» (Обзор политико-экономического состояния РСФСР за февраль 1922 г. (По данным ГПУ) // Совершенно секретно: Лубянка Сталину о положении в стране (1922–1934 гг.). Т. 1. 2001. Ч. 1. С. 91).

58.Мозохин О. Б. Борьба советских органов государственной безопасности с терроризмом. М.: Кучково поле, 2010. 624 с.

59.Там же. С. 353.