«Портрет Дориана Грея. Пьесы. Сказки» kitobidan iqtiboslar

сказал, отвратительно! Может быть, вы заболели? Вы и представить себе не можете, как это выглядело из зала. Если б вы знали, как я страдал! Девушка не переставала улыбаться. – Дориан, – она произнесла его имя напевно и протяжно, упиваясь им, словно оно для алых лепестков ее губ было слаще меда. – Дориан, неужели вы не поняли? Но сейчас-то вы уже понимаете, ведь правда? – Что именно я должен понять? – спросил он с раздражением. – Причину, почему я так плохо сегодня играла. И почему всегда буду плохо играть. Я никогда уже не смогу играть, как прежде.

кто о ней решительно ничего не знает. Ради бога, дорогой друг, не принимайте этого так близко к сердцу! Секрет сохранения молодости заключается, главным образом, в том, чтобы по возможности избегать волнений – от них человек только дурнеет. Поедемте-ка со мной и Бэзилом в клуб! Будем курить сигареты и пить за красоту Сибиллы Вейн. Она ведь действительно красавица. Разве вам этого мало? – Прошу вас, Гарри, уходите! – воскликнул Дориан. – Я хочу побыть наедине с самим собой. Бэзил, и вы уходите. Неужели вы не видите, что у меня сердце разрывается на части? К глазам его подступили горячие слезы,

и только раздражали его. – Я ухожу, – произнес он ровным, спокойным голосом. – Не хочу причинять вам боль, но больше я к вам приходить не буду. Вы меня полностью разочаровали. Сибилла зарыдала еще безутешнее и, ничего не сказав в ответ, пододвинулась ближе к его ногам и протянула к нему руки, словно слепая. Но он повернулся и вышел из комнаты. А вскоре он уже шагал по улице.

– Нельзя так говорить о той, кого любишь, Дориан. Любовь выше искусства. – И любовь и искусство – лишь формы подражания, – произнес лорд Генри. – Пойдемте же, Бэзил. И вам, Дориан, не советую оставаться. Смотреть на плохую игру вредно для нравственности человека. Уверяю вас, вряд ли вы захотите, чтобы ваша жена была актрисой, – так не все ли вам равно, что она играет Джульетту, как деревянная кукла? Зато она очень красива, и если в жизни она понимает так же мало, как и в искусстве, то общение с ней, должно быть, доставляет огромное удовольствие. Только два типа людей по-настоящему интересны – те, кто знает о жизни решительно все, и те,

Сибилла побледнела, и ее стала бить дрожь. Судорожно сжав руки, она с трудом проговорила, словно слова застревали у нее в горле: – Вы ведь говорите не всерьез, а, Дориан? Вы играете какую-то роль? – Играю? Нет, играть я предоставляю вам, – вы ведь делаете это бесподобно! – с горечью произнес Дориан. Девушка поднялась с колен и, еле сдерживая слезы, подошла к нему, коснулась его рукой и заглянула в глаза. Но Дориан оттолкнул ее и закричал: – Не прикасайтесь ко мне! У Сибиллы вырвался глухой стон, она упала к его ногам и лежала на полу, как растоптанный цветок.

– Она замечательно красива, Дориан, – сказал он, – но играть не умеет. Оставаться дальше нет никакого смысла. – Я досижу до конца, – произнес Дориан сдавленным, исполненным горечи голосом. – Мне очень жаль, что вы из-за меня потеряли вечер, Гарри. Прошу прощения у вас обоих. – Должно быть, мисс Вейн нездорова, – попытался успокоить его Холлуорд. – Придем сюда как-нибудь в другой раз. – Ах, если бы дело было в этом, – уныло проговорил Дориан. – Нет, она просто холодна и бездушна. Но Боже, как она изменилась! Еще вчера она была великой актрисой. Сегодня же она – сама заурядность.

знают о такой любви, как наша? Заберите меня, Дориан, отсюда – туда, где мы будем совсем одни. Я ненавижу театр. Я могла изображать на сцене любовь, которой не знала, но теперь, когда любовь сжигает меня, как огонь, я не могу больше этого делать. Ах, Дориан, теперь вы меня понимаете? Ведь для меня сейчас играть влюбленную – это профанация! И поняла я это только благодаря вам. Дориан бросился на диван и, отвернув лицо от Сибиллы, пробормотал: – Вы убили мою любовь. Сибилла удивленно на него посмотрела и рассмеялась. Дориан больше ничего не добавил. Она подошла к нему и коснулась пальцами его волос. Затем опустилась

на колени и прильнула губами к его рукам. Дориан вздрогнул и резким движением высвободил руки. Потом вскочил и отошел в другой конец комнаты. – Да, – повторил он, – вы убили мою любовь! Раньше вы поражали мое воображение, а теперь даже не пробуждаете любопытства. Вы стали мне безразличны. Я вас полюбил, потому что вы так чудесно играли, потому что я видел в вас огромный талант, потому что вы воплощали в жизнь мечты великих поэтов, облекая в живую, реальную форму бесплотные образы искусства. Теперь вы не способны на это. Вы оказались пустой и заурядной. Боже, как я был глуп! Каким безумием была моя любовь к вам! Сейчас

Последнее действие шло почти при пустом зале. Наконец занавес опустился. Оставшиеся зрители, расходясь, хихикали или откровенно чертыхались. Как только спектакль окончился, Дориан Грей бросился за кулисы. Сибилла была одна в своей гримерной. Лицо ее светилось торжеством, глаза ярко блестели, от нее словно исходило сияние. Полураскрытые губы улыбались одной ей ведомой тайне. Когда вошел Дориан Грей, она с сияющим видом на него посмотрела и радостно воскликнула: – Боже, как плохо я сегодня играла! – Просто ужасно! – произнес он в ответ, с недоумением на нее глядя. – Я бы

– Дориан, Дориан, не оставляйте меня! – умоляла она. – Я так жалею, что плохо играла сегодня. Но это потому, что я все время думала о вас. Я снова постараюсь играть, как прежде. Обещаю вам… Любовь пришла ко мне так внезапно. Я, наверное, не знала бы, как сильно я вас люблю, если бы вы не поцеловали меня… если бы мы не поцеловали друг друга… Поцелуйте же меня еще раз, любимый мой. Не уходите, я этого не переживу. Не покидайте меня! Мой брат… Нет, лучше этого не говорить. Он сказал это не всерьез… Ах, неужели вы не можете простить меня за сегодняшнюю мою игру? Я буду стараться изо всех сил, чтобы вас больше не разочаровывать. Не будьте