«#После Огня» kitobidan iqtiboslar

Никогда еще Юли не чувствовала, какую боль может принести щемящая нежность, как мучительна бывает настоящая беспомощность.

Удачи тебе, Алиса. Что в твоем случае означает найти себе смерть помилосерднее.

Ты здесь, потому что мы созданы друг для друга!

Буря играет не с песком, она ворошит могилы тысячи тысяч сгоревших людей. Эта песчаная пелена, всё, чем мы дышим, по чему ходим день ото дня, что выплескиваем гадким осадком невыпитой воды, всё это — прах умершего мира

— Будешь меня обвинять? — спросил он.

— Ты поклялся спасти дочку, соколик, — проговорила старуха, смотря на него. — Ты её спасаешь.

Безрадостная картина жизни тех, кому не суждено было выжить, навевала тоску и даже оторопь, но Правитель привык. Он привык к вкусу праха на языке, прах давно стал его верным спутником. Он привык к вечно требующим свежей еды и чистой воды людям. Он привык к тревожным сводкам дальних рубежей. Он привык, что Город стареет вместе с ним. Но пока есть эти серые дома, есть и их Правитель. Пока есть Правитель, будут и серые дома за окном.

В детстве пустыня казалась Крылатой загадочным местом вечных приключений. Ей думалось, что именно там протекает настоящая жизнь. Что Город — лишь подобие невероятного, жуткого, но пленительного мира, скрывающегося внизу, за Чертой.

Если не впускать в свое иссушенное сердце никого нового, то оно постепенно перестает болеть от тоски по всему ушедшему

Томас, что вёл их через пустыню, не обращая на неё ни капли внимания, Вестник второй ступени возрождения Города, Вожак, воин, был ей привычен и понятен. Но этот мужчина, таивший в себе боль прошлого, страх и жалость к самому себе, казался ей чужаком.

«Неужели смерть вот такая? — рассеянно думал Томас, пока гладил каштановые кудри, всматриваясь в любимое лицо, что первый раз за многие дни не искажало боль, страх и удушье. — Разве смерть — это покой? Разве она — исцеление, глубокий сон? Неужели умирать так нестрашно, неужели страшнее всего остаться по эту сторону?»