Kitobni o'qish: «Дама четырех мужей»

Кассиус

Они уже месяц были в бегах, последнюю неделю скрывались у приютившей их бедняцкой семьи. Сидели тихо, не высовывались. Пираты вписались как родные в своих потрепанных рубахах, они даже могли позволить себе выйти из дома, однажды выбрались в город разведать обстановку.

Принцесса наотрез отказывалась переодеваться и покидать комнату, которую ей позволили занять в доме. В своем старом алом платье из замка, порядком истрепавшемся за долгие недели скитаний, она стала похожа на нищенку и оборванку больше, чем окружавшие ее бедняки. Их одежды были скромны, но хотя бы выстираны и подшиты.

Кроме того, девушка ничего не ела почти всю неделю. Её тело, и раньше стройное, стало совсем костлявым, под тонкой белой кожей виднелись вены.

– Ты совсем ничего не ешь, – тихо отметил Кассиус. Он вернулся с работы, которую ему позволили делать как самому спокойному из беглецов, и решил навестить принцессу. Опираясь на дверной косяк, он смотрел на нее с жалостью.

Мианда сидела на постели, глядя в окно, почти не дыша, будто сомнамбула. Казалось, она провела так весь день и не очнулась бы, если бы не голос Кассиуса.

– А ты следишь за тем, что тебя касаться не должно.

– Миа, ну перестань. Ты можешь злиться, сколько угодно, но это не повод морить себя голодом, – мужчина тяжело вздохнул и присел рядом с ней на кровать, уперся локтями в колени.

– Я не злюсь на тебя, Касси, – Мианда отвечала коротко, прятала лицо, отворачиваясь от мужа.

– А на кого-то еще?

– Дело вообще не в злости.

Она могла бы солгать, но уже успела понять, что с Кассиусом это бесполезно. Из четверых ее мужей он был самым проницательным и приставучим, потому всегда добирался до истины. Теперь, Миа была уверена, он уже заметил ее дрожащие от страха и голода руки. Вот-вот он снова обхитрит ее и заставит всё рассказать.

– Я предположил бы, что тебе не нравится местная еда, но вряд ли ты была бы настолько привередливой, чтобы одолеть голод, – Кассиус взял жену за руку. С их первой встречи ее кожа погрубела, все пальцы были изрезаны или исцарапаны. Побег превратил ее в обычную девушку.

– Думаешь, мне бы не хватило упрямства? – Мианда усмехнулась, сжала его руку, чтобы скрыть свою дрожь.

– Да, ты хороша в поспешных решениях, но играть в долгую не умеешь. Миа, дело ведь не в твоем решении. Это что-то останавливает тебя без твоей воли. Я поставлю на страх, – его игривое настроение совершенно не успокаивало.

Принцесса глянула на мужа хмуро: тонкие золотые брови сведены к носу, острые губы плотно сжаты, а из зеленых глаз будто вот-вот вырвется уничтожающее пламя. Кассиус расслабленно улыбнулся, осознав свою победу. Его вечная уверенность в несерьезности ее намерений начала задевать Мианду.

– Еще раз сделаешь ставку на мое состояние, клянусь, я в тебя чем-нибудь запущу!

***

– Тебя как зовут? – принцесса присела на колени рядом с темноволосым пиратом.

За скованные цепями руки его держали двое охранников, один из которых поддавливал ногой на спину пленника, сидящего на коленях, чтобы тому точно было не вырваться. Пират поднял голову, демонстрируя симпатичное лицо, покрытое ссадинами после недавней битвы. Он хмурился, отчего на темные синие глаза легла мрачная тень, будто в них вздымались бушующие гневные волны. С такими глазами цвета враждебного открытого океана он просто не мог бы стать кем-то другим.

– Отвечай! – рыкнул охранник, посильнее надавив на спину пленника и выворачивая его руку.

– Кассиус, – выплюнул пират, когда заставившая вскрикнуть вспышка боли в плече прекратилась.

– Приятно познакомиться. Надеюсь, в следующий раз ты будешь отвечать сразу, мне бы не хотелось, чтобы тебе снова причиняли боль, все-таки ты мой будущий муж, – Мианда шикнула, когда Кассиус попытался выдавить из себя какое-то ругательство. – Я пришла все тебе объяснить. Вы ведь не местные и не в курсе обычаев, так что, должно быть, сейчас в ужасном замешательстве.

Пират смотрел на нее со странной смесью ненависти и любопытства. Мианда видела в его глазах жар страсти, рождающий бунт. То, что она искала в каждом из четверых, и наконец нашла.

– Итак, Кассиус… Ты наверняка уже понял, что находишься в необычном месте. Но я не буду долго объяснять тебе все особенности привычного мне мира, тебе достаточно будет знать об одном важном обычае, – ноги затекли, и Миа выпрямилась, поправила платье, и стала коршуном кружить около скованного Кассиуса, с удовольствием отмечая, что он неотрывно за ней следил. – Если девушка хочет завести мужа, но ему назначен смертный приговор, она имеет право, бросив к его ногам на казни красную розу, все же заполучить его на целых два дня. Первый для подготовки свадьбы, второй для свадьбы. Потом они проводят вместе брачную ночь, и на третий день преступника все-таки ждет назначенная казнь. Как ты мог заметить, я решила воспользоваться своим правом на небольшую игру.

– Это для тебя забава-А-А!

Кассиус вскрикнул от боли, когда охранник сильнее потянул за цепь, выворачивая его руку. Стоило ожидать, что так и будет, но он, похоже, был недостаточно терпелив. Такое страстное сердце не умеет сдержать своих порывов и бунтов.

– Не стоит тебе высказывать свое мнение. Как видишь, капитану Лиэнн это не нравится, – Мианда поморщилась, слушая стоны пленника и начала жалеть, что настояла самолично объясниться с ним о своих намерениях.

– Вопрос можно задать? – прохрипел Кассиус, тяжело дыша. Он заметно сник после очередной порции боли, и уже не так резво рвался в бой.

– Давай.

– Почему именно я?

– Кто сказал, что мой выбор пал всего лишь на одного из вас? Я возьму замуж всех четверых.

***

– Так что с тобой? – проигнорировав угрозу, уверенный в том, что жена не тронет его, Кассиус ободряюще сжал ее руку.

– Мне страшно, Касси… – Мианда отвернулась от него к стене, чтобы скрыть слезы усталости.

– Что такое?

– С тех пор, как они нашли нас, я все время думаю, что это случится снова. Мне кажется, что они всегда где-то рядом. Вдруг мы не успеем добраться туда, куда Ястен нас ведет? Вдруг на этот раз нам не удастся сбежать? Вдруг…

– Миа, успокойся, не тараторь, – Кассиус обнял принцессу за плечо. Такое привычное теперь действие, от которого обоим становилось спокойнее. Оставалось лишь умиротворение и уверенность, что все будет в порядке. – Тебе нужно собраться с силами и поесть. Иначе ты не сможешь помочь нам, если они снова догонят. И тогда точно нужно будет бояться, но уже всем нам.

– Мне не место там в таком виде. Я вас подставлю и выдам всех…

– Так, может, пришло время переодеться?

***

Королева нервно ходила по залу из стороны в сторону. Стук каблуков по каменному полу возвращался к ней эхом и заставлял что-то внутри дрожать от раздражения. Наконец, дверь отворилась и явилась ее дочь.

– Мианда… – королева посмотрела на нее укоризненно, с отвращением, о котором раньше и подумать бы не могла. – Что ты устроила?!

– Не вижу проблемы в том, что их казнят на пару дней позже, – девушка попыталась отшутиться, хотя выражение лица матери ясно давало понять, что делать этого не стоит.

– Зачем ты устроила этот цирк? Превращаешь себя и всю семью в посмешище! Забыла о том, какая ответственность на твоих плечах?! Ты же женщина, должна быть разумной, а творишь… – королева устало вздохнула и рывком села на трон, будто силы покинули ее именно в этот момент. – Что же за позор я воспитала…

– Позволю себе напомнить, что многие из наших уважаемых дам также брали в мужья первых встречных, если те им приглянулись. Не говоря уже о том, каким утехам они придаются…

– Мианда, ты не все. Ты дочь королевы, наследница престола, и ты не можешь себе такое позволять. К тому же, остальные устраивают свои, как ты выразилась, утехи, тайно, не вынося это на публику как шоу. Ты позволила себе это представление прилюдно, и теперь мы не можем отменить свадьбу, даже если сказать, что ты пожалеешь. Как королевская семья, мы должны чтить традиции особенно яро, чтобы не потерять уважения…

– Посмотри на это иначе, мам, – девушка вздохнула, цепляясь ногтями за ткань подола, чтобы умерить волнение и звучать спокойно. – Они все равно будут мертвы через пару дней. Все забудут об этом, когда я снова стану свободной, и маленькая шалость испарится из памяти, будто ее и не было никогда.

– Не называй свою оргию маленькой шалостью. И убирайся уже из моего зала, Мианда, пока я не назвала тебя полной идиоткой и не отреклась.

***

– Мне сказали, что ты чем-то недоволен, – принцесса опустилась на пышную кровать в покоях, выделенных Кассиусу.

Раньше он мог походить здесь спокойно, побыть свободным, но после попытки побега его снова сковали, привязав цепями к кровати и оставив сидеть на полу. На скуле краснел новый синяк.

– От тебя ведь требуется не так уж и много, Кассиус. Просто помойся и переоденься, чтобы выглядеть хоть сколько-нибудь сносно на свадьбе, – Мианда вздохнула и подняла к себе лицо жениха за подбородок.

– Пошла к черту! – злобно прошипел мужчина. Он превратился в загнанного зверя, исчерпавшего все силы для бунта, но еще пытался дергаться.

– Не пытайся меня злить, если бы я хотела дать тебе умереть, не прерывала бы казнь, – принцесса перешла на шепот. – Ты должен беречь силы для брачной ночи…

– Ты совсем…

– Молчи и слушай, – Мианда шикнула на жениха, прикрыв ему рот свободной рукой. – Мне нужно, чтобы вы все сбежали после свадьбы и чтобы остались живы. Так что будь добр, подчиняйся и веди себя тихо.

– Зачем тебе это надо? – Кассиус был растерян и озадачен. Впервые в его глазах не читалась ненависть.

– Это уже мое дело. И не вздумай проболтаться, если хочешь на свободу.

***

– Наша девочка ожила! Ура! – Ястен подскочил с насиженного места у костра и бросился к принцессе.

Уже была ночь, но огонь светил достаточно ярко, чтобы все оценили новый наряд Мианды. Мужские вещи, немного великоватые и потому старательно подвязанные потуже на исхудавшем теле. Странно было впервые их надеть и не испытать ничего неправильного. Она ожидала, что это умалит ее достоинство, заденет честь и гордость, но все оказалось прозаичнее. Это всего лишь вещи.

– У вас есть что-то поесть? – принцесса позволила самому беспокойному из своих мужей себя обнять под хохот остальных, видевших ее недовольное лицо.

– Иди сюда, – Кассиус кивнул на свободное место рядом с собой и потянулся за припасенным теплым хлебом и печеной картошкой. – Конечно, не дворцовые яства, но всё свежее.

– Спасибо, – Мианда улыбнулась ему и приняла еду. Кто бы мог подумать еще месяц назад, что она позволит себе такое – в мужской одежде, среди простых людей, с едой, которая только что лежала на земле… И почему-то с чувством облегчения и свободы.

Ястен

На маленьком столе подробная карта острова едва помещалась. Края листа свисали вниз, и Ястен постоянно цеплялся за них, то надрывая, то сминая. В своей импульсивности он совершенно не мог быть аккуратен.

– Чтоб тебя, Ястен! – капитан не выдержал, когда карта в очередной раз пострадала. – Либо соберись, либо отойди от стола на два шага.

– Простите, принц Парсеваль.

Как обруганный щенок, Ястен поджал хвост и сел на постель принцессы. В крестьянском доме далеко было не уйти, да он и не хотел пока сбегать. В конце концов, несмотря на свойственную драконам обидчивость, он оставался и человеком крайне отходчивым.

– Ты утверждаешь, что нам нужно пройти через горы? Нет возможности стащить корабль где-то поближе? – Парсеваль хмуро смотрел на черные горы на карте. Он видел их из окна каждый день, мрачные, угрожающие. Слышал шум каменоломен, грохот обвалов. План Ястена не вселял уверенности.

– Ближе никак.

– Он прав. За горами единственная гавань, куда вхожи корабли из внешнего мира. Там, даже если охрана будет усилена, можно хотя бы затеряться в толпе, смешавшись с иноземцами, – Мианда заступилась за Ястена, услышав его жалобный обиженный тон. – Или через горы, или сразу сдаваться в плен.

– Но это самоубийство, – капитан Парсеваль выглянул в окно с мрачным видом. Как только он позволял себе неосторожность, команду настигали неприятности. Последний такой случай – когда их поймали и почти всех перебили ровно на этом острове. С тех пор он старался избежать риска всеми силами.

– Именно поэтому никто не будет ожидать, что мы появимся с гор. Морские пути они наверняка контролируют, как и обходы хребта, – Кассиус сидел на полу с картой высот. Расчеты, которые он вел уже несколько минут, подтверждали, что перейти через вершины они смогут без потерь, да и вероятность остаться незамеченными при таком маршруте была самой высокой.

– Вас, похоже, уже большинство. Вот Дэвон будет рад, когда узнает. – Капитан тяжело вздохнул, но вынужденно согласился на сумасбродный план. – Слышал, Яс, сделаем, как ты хочешь…

Парсеваль обернулся, проверить, почему не слышно звуков радости, но Ястена в комнате уже не было.

***

– Не трогай Вигрид, – тётка схватила мальчика за предплечье и оттащила от сестры, пока он не успел коснуться сияющей алой чешуи.

Ястен надул губы и уселся в углу, наблюдая за дамами. Он с малых лет, а это с трех до семи, то есть уже четыре года подряд, завидовал тому, что лишь они могут иметь магию. Ему всегда хотелось быть хоть немного особенным, выделяться чем-то, кроме привлекающей внимание рыжины сухих волос. Когда он обрил себя и несколько раз порезался, тётка с полчаса орала, не дав даже объяснить, что всё это было не от скуки. Мальчик просто хотел, чтобы хоть что-то другое в нем стали видеть.

– Что ты делаешь? – Вигрид сидела на низеньком стульчике, одетая в летний сарафан. Её покрытая чешуйками кожа переливалась в свете редких лучей, проникавших в дом сквозь неплотно задернутые шторы.

– Я должна попробовать одно новое заклинание, – проворчала тётка, перекладывая на столе какие-то записи о своем искусстве Дамы Перемен. – Если все получится, то я смогу заработать на этом и прокормить вас, нахлебников. И приспичило же сестрице подохнуть и оставить на меня вас…