Kitobni o'qish: «Иная Вечность»

Проза

Крест

…Тогда зима была. Земля российская под снегами белыми, всем своим множеством городов, деревень, природ дивных. Стужа многодневная, ветром ледяным приправленная. Иная птица – с ветки замертво и душа вон. Ели по лесам роскошные, распоясанные, дразнят алмазами на уборах своих. Ни зайца не видать, ни белку шалую – мороз крепкий! Солнце грустное, бледное такое, то и дело сквозь него грязные облака спешат. И никакой радости в сердце. Ноет сердце и щемит, будто печаль-тоска уже за спиной стоит, часа своего дожидается, зубы стискивая. А может это хандра обычная, беспричинная. Холод за окном, замерло все, остановилось, вот и не лежит приложить себя к делу какому-то. От того и маета…

Как-то к полудню обрушился гром с неба. Страшными звучными раскатами наполнял он звенящий воздух и достигал каждого уха. Вот тут-то и появился в облаках Он, крест. Высоко-высоко возник и повис торжественно, большой такой, золотым свечением сильный. И началось в умах. Вопросами все наполнились, думами. Заботы привычные второстепенность обрели. Когда глаза в небо, какие уж там заботы! Кто за Писание схватился, а кто в магазин, за водкой побежал. С горькой проще осмысление, да покаяние произвести…

С наступлением сумерек крест начал стремительно снижаться. И к моменту захода солнца решительно погрузился в болото, на окраине города, как раз между психиатрической больницей и опушкой леса. И легко прожег он ледяную кору топкой жижи… будто словом каким обидным, но важным.

К утру аномалия особое благолепие приобрела: болото преобразилось, растаяло, воды его изумрудный оттенок заимели, и свечение над ними установилось. Снег по берегам оплавился, размяк, черные торфяные кочки, да камышовый сушняк обнажив. Цветочки вокруг возникли, меленькие такие, голубенькие. Стужа повсюду, мороз, а тут – цветочки! Чудо же! Как еще назвать?

Народ к этому чуду дорожку протоптал скоро. И множество мыслей и рассуждений тогда повисло над болотом. Думали много, и часто: думали в одиночестве, наперевес со своим укромным, от посторонних глаз спрятанным. И толпой думали, среди подобных, неравнодушных к событию. Понять хотели, к чему сей знак? Отчего именно в этом регионе случился? Предвещает он события добрые, или пора готовиться к окончанию дней земных? Может знак это, что каяться следует чаще, молиться сердечнее, чтобы чистоту небесную обрести? А с другой стороны – не было инструкций конкретных вместе с крестом сброшено, чего выдумывать-то, и привязывать события к факту? Серой липкой дымке отрицания тоже нашлось место над изумрудными водами. Думы эти были тяжелы, но пусты и удобны – не было никакого креста, не было. Безусловно, упало что-то. Метеорит, например, или другой какой элемент космический. Но то, что форму креста он имел – спорно и явно искажено человеческим сознанием, либо представляет собой оптические причуды атмосферы…

А дальше все по расписанию Вселенскому покатилось: ночь сменяла день, день за ночью спешил, Луна на месте, как прежде, во всех своих фазах замечена была. Времена года не попутались никак, все, как раньше, как испокон века. Дожди льют, ветры дуют, солнце светит, бабы рожают… А думы те, да рассуждения всякие над изумрудной гладью так и висят, коробятся. Иногда движение тихое имеют, иногда цвет и очертание меняют. Но там они, там, точно – все знают об этом! Так и будет навек теперь… В болото-то… никто не осмелится… вдруг там и вправду…

Зимний эскиз

Утром темно. Зимним утром всегда подолгу темно и от этого немного жутко. Ночь неохотно покидает завоёванные вчера территории. Морозно… За окном, внезапно возникшим и тут же растаявшим гудком паровоза пронёсся случайный испуг – вдруг не взойдёт солнце? Вдруг не наступит день, несущий привычное продолжение?..

А улицы города уже вовсю дышат морозной суетой. Тяжёлые, угрюмые трамваи поглощают на остановках недовольных, зевающих граждан. Цветные пятна на мачтах светофоров собирают в пробки машины. Те – сигналят. В резких, раздавленных звуках – вопрос и возмущение. Возмущение и вопрос…

У входа в метро две собаки. Ищущие участия глаза, дрожащие серые спины. Сквозь них – нескончаемый поток чёрных пальто, мёртвых шуб и человеческих запахов… Напряжение и безысходность – не нужно хлебной корки, лучше позови с собой, в свой мир… Там покой, и тёплая ладонь между ушей…

В положенный час небо начинает прятать звёзды. Цвет его холодного полотна медленно меняется, становится насыщенным, синим, затем ярко-голубым. На заснеженных крышах города словно ниоткуда возникают голуби. Души их взъерошены, переполнены терпением, и надеждами на раннюю весну…

Забродила жизнь, задвигалась – не остановить. К полудню по церквям колокола языками зашевелили, раскидали свои голоса бронзовые по мёрзлым переулкам, по сердцам раскрытым. Лейся истина о славе Господа!..

Всё перемешалось: чужое, родное, известное, неинтересное, маленькое, сладкое, нужное…

Заиграла палитра людского многоголосия: звонкий смех, шёпот, плач… А руки! Сколько рук вокруг несут действие, участвуют в происходящем, просят. Листают книги, дают пощёчины, щедро ласкают, забивают гвозди… Сколько неповторимых взглядов! Глаза, смотрящие в даль. Глаза сердящиеся, весёлые, равнодушные, лукавые, задумчивые, ненавидящие. Карие, зелёные, мокрые…

Переполненные судьбами вокзалы и аэропорты. Встречи, расставания, аккорды нерастраченных эмоций, необходимость. Надкусанная плитка шоколада, коньяк в бокале… Бокал к бокалу, бокал к губам, губы к губам… Обледеневшая взлётная полоса, самолёты. Много самолётов… Вздох облегчения у стекла иллюминатора… Замершие проблемы…

Двери старой трёхэтажной школы распахнулись, выпустив на волю стайку первоклашек. Ярко освещённая солнцем улица в тот же миг наполнилась неутомимым движением, весёлым криком, искренностью. Вверх портфели и шапки! Долой смирение и правила! Только бы подольше катиться по ледяной дорожке! Только бы побольше поймать колючих от мороза снежков, жадно хватая ртом звенящий искрящийся воздух!..

Зимой смеркается рано. День короткий совсем. Будто солнце зимой особенно быстро устаёт и уходит на покой. Серебряные тени на сугробах стремительно темнеют, расширяют свои границы, и постепенно превращают пушистую, искрящуюся белизну в серые каменные глыбы…

Город ещё не скоро пропитается сном. Примеряя на свои плечи мерцающий чёрный бархат ночи, он обнажает причудливую геометрию долговязых фонарных столбов, освещающих скользкие дороги идущим, опаздывающим, возвращающимся. Многочисленные рестораны и кафе зажигают свои неоновые имена, притягивая, предлагая поиграть с действительностью, забыть о всепроникающем холоде, отдаться иллюзии…

Из ещё недавно скучающих окон льётся тепло. В том тепле – уют и любовь. Розовый цикламен в горшочке, на подоконнике. Навязчивая болтовня включённого телевизора и запах жареных котлет. Старая, потрёпанная записная книжка на комоде – пожелтевшие страницы не отдадут номера телефонов тех, кто навсегда остался «вне зоны действия сети»…

Вот и ещё один день близок к завершению…

Иная Вечность

Ты берёшь Настоящее и выливаешь его в прохладу стакана. Глоток…

Уже через мгновенье густая зелёная жидкость в стакане начинает шевелиться, плясать большими и малыми пузырями. Начинает дымиться и негромко бурлить, преобразовываясь, таким образом, в полупрозрачные, облака. Вытекая наружу, облака бледнеют, смешиваются с потоками холодной, чистой Реальности, и быстро растворяются. Настоящее смело исчезает в Прошлом, не обронив, даже случайно, чёткого, понятного следа. Для тебя остаётся лишь только призрачное, вечно поющее послевкусие на губах. Оно заставляет сердце – биться, разум – работать, душу – любить… Или не любить…

…За левым плечом у тебя – старая стена из красного кирпича. Высокая, правильной кладки. За ней – Зло: пристально смотрящие чёрные глаза и чёрные крылья – ты видел… Ты знаешь – одно небрежное движение – и кирпичи рассыпаются так, будто сделаны из бумаги, будто нет между ними прочно связующего, удерживающего элемента. Многие, долгие дни потом приходят с печалью и раскаянием. Многие, долгие дни ты пытаешься строить стену заново – собираешь и ровно укладываешь кирпичи, под уверенными ударами гнилых клыков, отмахиваясь от властных, зловонных перьев…

…Справа – чудесное, лесное озеро – правильный овал на ладони думающего, понимающего Мира, не принадлежащего тебе никогда. Озеро – Зеркало. Ты встаёшь над ним на колени и с удовольствием различаешь на водной глади быстро бегущие облака, замерших в охоте стрекоз и ликующее Солнце. Его, разрезающие Пространство нити-лучи устремляются в покой вод, щедро одаривая колышущиеся водоросли, стебли кувшинок и играющих маленьких рыбок великой Радостью и Благословением. Там же ты видишь своё лицо. Изо дня в день, из года в год оно меняется, а в чертах рождаются непредсказуемые, посторонние мотивы, безукоризненно подчиняясь законам Мира, игнорируя твои желания и возмущение…

Озеро – большое светлое Око, смотрящее изнутри, из глубины строгой Действительности. Бережно обрамлённое по берегам зарослями высокого камыша и раскидистых ив, иногда, во владении Ночи, путём отражения, оно приобретает зрачок. Яркий, всепроникающий зрачок – Луну…

Нет в Мире существа, умеющего не впустить Око в свою плоть и Душу…

…За твоей спиной – Прошлое. Горы. Высокие, неподвижные беспорядочные нагромождения огромных камней, лишённые бесценных даров – Изменения и Развития. Фрагменты близкого и дорогого тебе бытия там замершие, холодные, и подобны неумелым мазкам акварели по мокрой бумаге. Нет чётких линий, хорошо различимых деталей, образов, и правильного распределения цвета. Окаменевшее осознание происшедшего, содеянного Навсегда, щедро используемое Памятью, выстраивающей прочный мост между Прошлым и Будущим…

…Тебе уже приходилось чувствовать над своей головой ладони Вечности? От них – Тепло и Свет, сильный и бесконечный. От них – Любовь. Когда-то, много лет назад, они бережно принесли тебя в Реальность, и, так же бережно заберут тебя в Вечность, когда завершатся дни, подаренные тебе в Мире. Не поднимай голову слишком высоко – свет Вечности обожжёт твою Душу. Не опускай голову слишком низко – утратишь возможность получать прикосновения ладоней Вечности…

…Вечность… У каждого Существа она Иная, неповторимая… Чудесными, изумрудными потоками Понимания, она пронизывает твой уникальный Мир, наполняя его Движением, Разумом и материнской Заботой…

…Ты берёшь Настоящее и выливаешь его в прохладу стакана… Настоящее смело исчезает в Прошлом, а для тебя остаётся лишь только призрачное, вечно поющее… Оно заставляет Сердце – биться, а Душу – любить… Или не любить…