Kitobni o'qish: «Лик короля. Перемены»
Глава 1.
Карета медленно едет вперед, оставляя за собой след колес на мокрой земле. Дорогу сильно размыло после ночной грозы, поэтому быстрее двигаться транспорту невозможно.
Небо хмурое, серое, говорящее о том, что сезон дождей только начался. В воздухе пахнет сыростью и свежестью, но я терпеть не могу дожди.
Смотрю, как все дальше и дальше уносят от меня четыре серебряных коня изысканную карету из темного дерева. Да… Глава города далеко не беден, но вот так мерзко поступить мог только он.
Оборачиваюсь и смотрю на мать, которая стоит чуть поодаль. Заметив мое внимание, она склонила голову, стараясь избежать взгляда.
– Мама, отец никогда бы подобного не позволил! – возмущенно, но тихо произношу. Стараюсь сдержать эмоции, но получается плохо.
– Розалиа, прекрати! – тут же строго произносит она, поправляет шаль и возвращается в дом.
Следую за ней.
– Мам, это же немыслимо!
– Ты же знаешь, если мы не сделаем так, как говорит он, то… Тебя опозорят перед всеми, – стараясь, чтобы никто не слышал, говорит она в ответ. – Немедленно в кабинет отца.
– Какая ирония! – горько отзываюсь, но выполняю приказ родительницы. Самая банальная история, даже добавить нечего – картина маслом.
– Он влиятелен. Если мы не повинуемся, то он сделает все, чтобы опозорить не только тебя, но и всю нашу семью. Думаю, граф Милонский не отступит. Прости, но сейчас я не могу тебе помочь. Никак не могу тебя защитить.
– Ты даже не пытаешься! – с обидой перебиваю.
– Роза! У меня нет такой власти. После пропажи твоего отца я пустое место – такая же женщина, как и все. Ты же знаешь, слово могут иметь только мужья. Несмотря на мой статус, должность главы города – немалый пост. Он раздавит нас! А у тебя есть еще брат и сестры. Что будет с нами, если ты ослушаешься?
Светлые брови мамы нахмурились. Я видела, ей тяжело, но мне все равно было больно. Неужели, совсем никак нельзя избежать участи невесты старого главы города?
– Мам, – шепчу со слезами, – ладно, есть дедушки очень милые, добрые, можно закрыть глаза на их возраст – дело в самом человеке. Но ты же знаешь, о нем ходят дурные слухи. Леди Алисия утверждает, что у него за душой что-то темное. Первая жена умерла при родах, вторая супруга скончалась от простуды. И…
– Роза, это просто гадкие сплетни. Нашла кого слушать! Леди Алисия славится своей неугомонной болтовней, – парировала мама.
– Матушка, даже прислуга утверждает, что граф бесчестен. Вспомни случай два года назад: был скандал в доме Милонского, экономку выгнали, так как та пыталась предупредить новую хозяйку!
– Роза, дело в обычной зависти, тут нечему удивляться, – положила она пальцы на виски, словно мои доводы вызывают у нее приступы головной боли. Возможно, так оно и есть, но я не буду молчать и постараюсь напомнить ей все то, о чем судачит город уже не первый год. – Графиня с радостью вышла замуж за главу города, она желала этого брака и торопила бракосочетание.
– Да! Потому что ей было пятьдесят и их брак был выгоден обеим сторонам, мама. А через год она якобы уехала в монастырь, но при этом почему-то даже с семьей не простилась. Как так? И теперь следующая я? А как же молодые служанки, которые тоже либо пропадают, либо уезжают по случаю удачи в столицу, или еще куда-то…
– Но ведь в столице проверяли историю главы. Я сама видела герцога, который приехал расследовать. Будем надеяться, что эти слухи из-за его высокого поста. И хватит, Роза! – съежилась мама и устало села в кресло.
Я поняла, что она не хочет видеть очевидного. И то, что Милонский запросто мог подкупить герцога, никого не волнует, хотя всем известно, что столичный гость любил поиграть в карты.
Ее плечи поникли, в серых глазах отразилась печаль. Я же побледнела. Надеяться? На что?
– Почему я? Я средняя. Ладно, Марта не в счет, ей всего семнадцать, но Анна? Она старше меня на пять лет, и более подходит.
На самом деле, я никому не желала такой участи, но этот вопрос стал действительно интересен, ведь обычно сначала старшие замуж выходят. Но и также во мне говорили обида и боль.
– Мне всего девятнадцать, и я что, должна выйти замуж за старика и вот так поломать себе жизнь?..
– Анна помолвлена.
Я смеюсь.
– Мама, даже слухов не было, что за ней ухаживали, а ты говоришь про помолвку?! – иронично воскликнула. Резко падаю на колени перед сидящей мамой и беру ее руки.
– Мамочка, ну, пожалуйста, не позволяй этому случиться. Прошу тебя, – шепчу и смотрю в серые грустные глаза, в которых уже видны слезы.
– Роза, я не желаю тебе такой жизни, – облизывает она сухие губы. – Но даже если ты сбежишь… – белое лицо мамы бледнеет еще сильнее, – он найдет тебя, – шепчет, – и тогда, боюсь, тебя ждет еще более худшее будущее. Прости! Если бы я была хотя бы магом, с моим мнением считались бы, но я даже граммом дара не обладаю. Пока твоему брату не исполнится двадцать пять, господин Милонский может надавить. Послушай меня, подумай сама. Да, я могу отказать. Да, могу встать за вас. Но я уверена, он найдет выход – он сломит тебя. Я этого боюсь… Еще тогда, на последнем балу, он так смотрел на тебя – я очень разнервничалась. И мои опасения оправдались. Ты красива, молода – я надеялась найти тебе достойную пару, а не так вот…
Мама сжала мои ладони.
– Но я не особенная – кругом множество красивых дев и более прекрасных, чем я. Но даже их мне было бы жаль, мама, он стар. Неужели нет закона о том, что старше девяносто лет жениться запрещено, хотя бы с разницей более десяти лет младше. Ему осталось жить двадцать-тридцать лет. Возможно, для него это ничто, а для меня будет пытка…
Надежда на то, что смогу уговорить маму помочь, гаснет. Вижу, как она поджимает виновато губы, как отводит взгляд.
– Понятно, – шепчу, встаю. Внутри такая пустота, словно у меня отняли душу. Хотя ее действительно отняли, учитывая, какое меня ожидает будущее. Мама хотела еще что-то сказать, но не решилась. Я же направилась к себе в комнату, на чердак.
Нет, комната у меня там не потому, что я изгнанная или нелюбимая дочь. Я сама ее выбрала. Отец не был против и сделал хороший ремонт, так что покои у меня далеко не хуже, чем у Анны или Марты, которые живут на общем этаже. Я всегда любила красивый вид с чердака на долину, освещенную солнцем, с текущей по ней рекой.
Вот и сейчас уставилась на родной теплый пейзаж. Над долиной просияло солнце – темные тучи разошлись в стороны, и залитая дождем земля светится и искрится. Сейчас она еще прекрасней. Стоит ли ждать, что и за моим испытанием последует свет и красота? Вот бы взметнуться сильной птицей и улететь высоко и далеко – на поиски отца. Но лучше не тешить себя глупыми надеждами, нужно как-то решать вопрос.
Стук в дверь. В комнату входит Артур – мой старший брат, внимательно смотрит на меня, после чего в его синих глазах отражается моя же печаль.
– Артур, ты же старший, почему не ты глава семьи? – непонимающе произношу. Прекрасно знаю ответ: брат хотел бы всем сердцем взять на себя обязанности, но закон не дает…
– Розочка, – подходит и обнимает за плечи, – прости, мне еще нет двадцати пяти, поэтому мне не дают власти. Я бы никогда не позволил так поступить ни с одной из моих сестер.
Темные волосы брата уложены набок, синие глаза смотрят на меня, он закусывает губу. Я понимаю, что сейчас брат старательно размышляет над чем-то.
– Я думаю, необходимо как-то потянуть время, – шепчет, – до моего совершеннолетия. Вижу только такой выход, тогда я смогу отменить помолвку с этим паразитом общества.
Последние слова Артур произносит со злостью. Хоть кто-то на моей стороне, и это придает сил.
– Спасибо, – выдыхаю, – но он всунул уже выкуп – нам доставили сундук с золотом. Представь, сколько он заплатил!
Артур с силой сжимает мою ладонь.
– Я что-нибудь придумаю, – тихо говорит, – но вот так тебя не отдам. Сундук запросто можно вернуть – это не проблема.
Артур встает, пытается еще приободрить, но видит, что у него плохо получается. После чего решает оставить меня вновь одну.
Решимость брата помочь мне – как глоток воздуха, в сердце поселилась небольшая надежда.
Которая в итоге разбилась о рифы города графа Милонского.
Он приехал через три дня, мерзкий старик. Я еле сдержала эмоции, чтобы не закричать, посылая всех от боли.
Я не хотела выходить. Видела, как неуютно маме, как затихла прислуга, которая тоже уже знала о случившемся. На меня, словно на прокаженную, стали смотреть с жалостью и сожалением. Мой «жених» ждал в гостиной, сидя на мягкой софе, спокойно пил себе кофе. Худые костлявые пальцы уверенной хваткой держали хрупкий фарфор.
И зачем в этом возрасте жениться?
Седые волосы уложены набок. Он чуть ниже меня, на бледном лице мелкие морщины… и вообще, он старый! Мерзко старый, но даже не это пугает, а его взгляд, в котором промелькнула при виде меня похоть. В его темных глазах что-то словно засветилось. Извините, но разве в этом возрасте еще что-то работает? Разве не пора готовиться на покой, грубо говоря. Занимайся своими делами и наслаждайся последними годами, зачем кому-то еще жизнь ломать?
– Прекрасно, – говорит слегка дрожащим голосом. Кажется, вздрогнула не только я, но и мама.
А вот дядя широко улыбнулся.
– Ну же, Роза, – подошел ко мне родственник, – покажи, как ты играешь на флейте. Я рассказал твоему жениху, как ты талантлива в музыке. И вообще, Роза – образцовая леди, ее растили с подобающим воспитанием. Вероника, какие у нее были учителя? – решил уточнить у мамы дядя, он, видимо, считал, мэр – партия что надо, так как породниться с графом Милонским очень престижно.
Дядя приезжает не часто. Видимо, прибыл вчера вечером, когда до него дошли слухи о помолвке, и уже хочет себе что-то прихватить из выкупа. Не скажу, что он плохой, но скользкий, и любит деньги.
– Всех моих детей обучали преподаватели из королевского дворца, – прошептала мама.
– Правда? – удивился граф Милонский. – Каким же образом вам удалось их уговорить?
– Мой брат, Самуил, тоже был при дворе, там и договорился, – пояснил дядя Авдоль. – Так же Роза рассматривалась на отбор для короля, но отказалась после в нем участвовать.
Тут дядя с таким неодобрением на меня глянул… Но гость этого не заметил.
– Ее приглашали на смотрины? – вновь удивился старый граф. – Хотя неудивительно, девочка очень красива.
Комплимент из его уст мерзок, меня замутило. Лучше бы я отправилась на отбор и приняла приглашение во дворец на смотрины, где выбирали только пятерых леди для основного отбора. Это было полгода назад, сразу же после исчезновения отца. У меня не было и раньше желания участвовать в отборе, папа всегда знал, что я хотела поступить в институт, и поддерживал. Лучше бы я не ездила на тот бал. Но Анна тогда уговаривала, и мама, видимо, хотела выдать меня замуж скорее. В итоге, выдает…
– Да, ее пригласили, – сказал еще раз Авдоль, улыбнувшись. – Поэтому, вы понимаете, что Роза чистая аристократка, очень ценна как будущая супруга.
– Конечно, это я и рассмотрел в ней сразу. Думаю, спланируем свадьбу через две недели, – отозвался глава города.
Две недели? Мое сердце ушло в пятки.
– Вы слишком торопитесь, – отозвалась мама, – нужно ведь все подготовить.
Новость ее тоже удивила, и она побледнела еще сильнее.
– Что вы. Розалиа приедет в мое поместье через три дня, и мои слуги смогут быстро все подготовить. Я даю ей время попрощаться с домом и собрать все свои вещи. Вы, мадам Иливинская, можете с остальными детьми подъехать как родственники чуть позже. Я отправлю приглашение, – после этих слов граф Милонский встал, опершись на трость. – Мне пора.
Дядя поспешно проводил «жениха», а я так и стояла в ступоре. Этот самый «жених», пройдя мимо, одарил мою ладонь поцелуем, отчего я вздрогнула, даже не взглянув на него.
– Встретимся через три дня, милочка, – прошептал он на ухо. Этот голос будет сниться мне в кошмарах.
– Роза, – чувствую, как касается моих щек мама, – приди в себя.
– А по-моему, не такой уж и плохой старик, – пожала плечами Анна. После чего я так на нее глянула, что она поморщилась.
Старшая сестра очень похожа на маму, и еще она двойняшка Артуру. Только они очень разные. Мы с Артуром похожи больше на отца, у нас с ним жгучие черные волосы, только мои кудрявые. У Артура и глаза, как у папы – синие, а у меня – мягко-карие, как теплый чай с лимоном. Так говорил отец… Марта вообще смешанная: темно-русые волосы, серые глаза – мамы, и тоже в кудряшках. Она сжала мою ладонь и прижалась щекой к моей руке:
– Прости, Роза, – произнесла, – мне так тебя жаль!
Я оторвалась от младшей сестры. Кусок в горло не лез… Поспешила встать из-за стола и быстро ушла к себе.
Свои вещи я не трогала, сил не было, но мама позаботилась об этом – приказала все сложить вместо меня. Днем в моей комнате послушные слуги выполняли приказ хозяйки дома.
Завтра с утра меня… за мной приедет карета.
**
– Артур? – зажгла я свет на тумбе, брат тихо вошел в мою комнату.
– Да, – прошептал он и сел на постель рядом со мной. – Роза, ты должна хорошо отдохнуть, завтра у тебя тяжелый день.
Я лишь отмахнулась – даже слушать не хочу.
– Нет, послушай. Я договорился… – тут же села ровнее и прислушалась, внимательно всматриваясь в синие глаза, которые пришлось слегка разглядеть в полумраке. – Я узнал, что тебя будут сопровождать четверо защитников и смог договориться через… определенных людей. На карету нападут разбойники.
– Разбойники? – шепотом переспросила я.
– Да, тут-то тебе и нужно быть очень внимательной – придется сбежать ото всех, пока будет идти сражение, и двигаться на восток. Нападение предположительно произойдет между двумя холмами, вниз по дороге. То, что дороги размыты, должно помочь тебе, но может и сыграть злую шутку. Надеюсь, завтра будет дождь. На восток по лесу беги, увидишь высокую липу, я буду там.
– Это опасно, Артур, лучше не приходи.
– Нет, я уже придумал алиби, у меня есть верные люди, не бойся. Я передам тебе лошадь, вещи и деньги. Подготовь все, что нужно, и спрячь под кровать, я заберу. После ты должна будешь ехать дальше на восток и пересечь границу. Ты сможешь?
– Смогу, – обнимаю брата и тихо плачу, – я смогу.
– На годкак Роза Иливинская ты умрешь – до моего принятия родовых дел. После я якобы тебя отыщу. Там, за границей, в городе Альбрус будет ждать мой давний товарищ, я отправил ему весточку. Он поможет тебе скрыться.
– Ну и продумал ты все! Я смогу, Артур, но ты… будь осторожен, не выдавай себя. И вообще, совсем никому, даже семье, не говори о том, что помог мне.
– Я знаю, малышка, – потрепал мои черные волосы брат. – Отец… поддержал бы меня, думаю, и мама в душе надеется на чудо. Для всех ты пропадешь с разбойниками.
Я кивнула. Брат поцеловал в макушку и пожелал спокойной ночи.
Уснуть я так и не смогла, на глаза то и дело наворачивались слезы. Полночи промолилась Вышнему о помощи и защите брата, меня и моей семьи.
Утром дождя не было, что очень опечалило, но дороги и так были очень мокрыми, карета то и дело застревала. Вот так, застряла в болоте, и четверо мужчин выталкивали ее из жижи грязи. Я кусала губы и вновь молила о помощи, руки предательски дрожали.
Прощание с семьей было скупым, мама все время отворачивалась, стараясь не смотреть на меня, но в конце крепко обняла. По ее глазам я увидела, что она тоже плакала. Анна попрощалась непринужденно и быстро, сказав, что скоро увидимся, Артур приобнял и ободрительно сжал мою ладонь. Марта, вообще, не хотела отпускать, то и дело, висела у меня на шее. Она предлагала мне сбежать, или спрятаться в столице. Я лишь улыбнулась и погладила ее по волосам.
Вот так меня усадили в карету, и мы отправились в путь. Как хорошо, что наш город на соседнем холме, и наш дом тоже на высоте, что дороги такие тяжелые. Раньше постоянно из-за этого печалилась, зато сейчас была очень благодарна.
Показался склон, а за ним два холма. Сердце пропустило удар, я с силой сжала кинжал под рукавом левой руки.
– И еще раз! – толкнули мужчины карету, ее дернуло вперед. – Отлично!
Послышались легкие удары о стекло – дождь! Как же повезло! Капли воды припустили еще сильнее, и вот начался ливень. Обожаю дождь!
Крики, удары, я осторожно выглянула в окно.
– Миледи, – врывается один из защитников, – разбойники напали, немедленно следуйте за мной. Выхожу из кареты, дождь стеной стелется перед нами, мужчина пытается показать путь, я поскальзываюсь и падаю, и тут на этого защитники тоже нападают. Он отважно отбивается, а я тихо ползком огибаю карету и с трудом разглядываю дорогу к лесу. Почти уже вся в грязи, понимаю, что это шанс, и максимально пачкаю себя. Пока лошади встают на дыбы, разбойники сражаются с защитниками, я осторожно крадусь к лесу, где тут же прячусь за деревьями.
Глянула назад – пока моей пропажи не обнаружили. Вижу, как к бою присоединяются еще несколько разбойников, теперь их больше, и срываюсь на бег. Дождь с грохотом стучит о листья, холодные капли стекают на оголенные участки тела, в основном, это лицо, все остальное я постаралась максимально скрыть, так как знала, что бежать придется по лесу. Обула более менее удобные туфельки. Ветки и листья бьют по лицу, ноги то и дело спотыкаются, но я не отступаю – это единственная возможность выжить, скрыться, и я ее не упущу. Дыхание обжигает, смотрю вверх, на небо, разглядываю все по сторонам. Так, вроде двигаюсь правильно. Облегченно выдыхаю, когда через пятнадцать минут вижу знакомое дерево. Смотрю по сторонам и медленно продвигаюсь к липе.
– Артур, – выдыхаю, завидя брата, вышедшего из-за веток и удерживающего лошадь.
Он ускоряется, быстро передает мне поводья, накидывает на плечи плащ и одновременно дает указания:
– Тебе придется нелегко. Меньше показывайся в маленьких деревнях, селах и тавернах, там тебя запомнят. Только в крайнем случае. До темноты постарайся выйти из лесу, тут много диких животных. Когда достигнешь долины, далее иди между лесом и рекой, там мало путников из-за узкой тропы, и менее опасно. Максимально растягивай еду и воду. Запомни: королевство Герноэльт, город Альбрус, мой друг Жанет Сильтверк будет тебя ждать. Роза…
Смотрю на брата и плачу, крепко обнимаю его, и он тоже прижимает меня к себе.
– Да хранит тебя Всевышний, – и целует в макушку.
– Да хранит тебя Всевышний, – отвечаю.
Брат помогает сесть на купленного коня.
– Теплая одежда, карта и деньги тут, – указал он на узел поклажи. Береги себя…
Хлопает по крупу коня, и он тут же пускается в рысь. Слезы застилают глаза, но я, обернувшись, разглядываю позади одинокую фигуру, которая слишком быстро удаляется. Брат махнул и тут же поспешил скрыться в лесу.
Ехала около часа и, когда дождь прекратился, остановилась у большого камня.
– Спасибо,– слезая и касаясь шеи, поблагодарила. Конь, словно поняв, качнул головой, прикоснулся к моему плечу и слегка прикусил. Темно-коричневый статный красавец с черной гривой опустил голову к земле и стал щипать траву.
Я достала сухую одежду и поспешила переодеться, так как от мокрой и грязной ткани вся продрогла. Сжалась в комок, растирая руки. Да, прохладно, но все лучше, чем быть женой того человека с темной историей. Вздрогнула…
Через полчаса, когда животное отдохнуло, мы вновь пустились в путь. Хорошо, что утром удалось запихнуть в себя завтрак под внимательным взглядом Артура – брат знал, что меня ожидает длинная дорога, поэтому проследил.
После обеда показалось солнце, и я вновь сделала остановку, чтобы просушить плащ изнутри – он намок от моей одежды – и развесить мокрые вещи. Съела кусочек хлеба, запила водой, размяла спину и ноги, затекшие от длительной езды.
Ночь прошла тяжело. Мы остановились у края леса. Как и полагалось, я все время просыпалась от страха и тревоги – вот так, в открытом лесу, я никогда не ночевала. Смотрела на коня и, увидев, что тот спокойно спит, тоже засыпала, чтобы вновь проснуться через час. В итоге в дорогу пустились на рассвете. Животное хорошо отдохнуло, чего не скажешь обо мне. Ехали уже не быстро, спокойно и размеренно, временами слегка ускоряясь. Остановившись у большого склона, я достала карту.
За вчерашний день мы проделали приблизительно шестьдесят километров, учитывая остановки. Мало… Что если за мной пустят ищеек? Рано я расслабилась.
Распустила сырые волосы, разлетевшиеся в стороны под порывами ветра. От влаги мои кудри завились еще сильнее и запутались. Передние пряди заколкой закрепила назад, чтобы не мешали при езде.
Сейчас на мне изумрудное платье, вышитое серебряными нитями, с длинными рукавами. Плотная мягкая ткань бархата – не самая удачная для влаги, но хорошо оберегает от ветра. Квадратный вырез горловины оголяет ключицы и совсем немного декольте. Длинная юбка при езде задирается до колена, но зато ноги скрыты аккуратными кожаными сапожками. Брат, конечно, расстарался – выбрал очень хорошую одежду и обувь. Хотя среди вещей я заметила и брюки, и более скромный комплект. Это он дополнительно впихнул в мой мешочек, который я приготовила. Сапоги точно купил вчера, такой пары до этого у меня не было. Я думала, он соберет меньше одежды, но так как конь вынослив, прихватил как можно больше.
Если бы не побег, можно было бы подумать, что я отправилась в лес на прекрасную прогулку. Единственное, что не укладывается в образ – это слегка поцарапанные щеки и растрепанные черные кудри.
Села на коня, который уже был готов к бегу, развернула его и ускорила езду. Нужно оторваться, как можно дальше.
Между холмами, покрытыми высокими лесами, течет сильная и шумная река. Тропа расширилась, и стала видна небольшая долина. Насколько помню, эта река стекает с вершины холма. Тут очень много камней, поэтому я слегка сбавила скорость – еще не хватало, чтобы конь ноги переломал.
У долины остановилась и глянула на чистое небо – сегодня прекрасная погода, что удивительно для августа, обычно в это время в нашем королевстве сильные дожди, переходящие в грозы. А после приходит осень. Мне нужно достигнуть границы до холодов.
Остановилась, переводя дух. Конь приблизился к реке и стал пить воду. На руке, сжимающей повод, я увидела кольцо с большим камнем. Поморщилась. А что, если на нем какая-нибудь магическая метка? Сняла украшение, размахнулась и с силой бросила в шумную воду, которая буквально проглотила драгоценность.
Услышала звук выстрела и вздрогнула, конь тоже приподнял голову и посмотрел позади меня. Мы насторожились, когда услышали голоса и топот копыт. Испугавшись, я развернулась и, ускорив коня, двинулась вдоль дороги.
Слышу смех позади, и мы вновь ускоряемся, так что приходится пригнуться к шее моего друга.
Мужские голоса. Откуда они тут? Что если за мной? Нет, вряд ли. Достала платок, чуть замедлив бег, закрыла лицо легкой тканью, закрепив под заколкой. На руки – перчатки.
Обернулась – позади пять всадников. Дело плохо, они явно из высшего общества. Что они тут потеряли? На путников не похожи, города поблизости нет.
Один из мужчин, увидев нас, что-то сказал другим. Меня позвали, но я лишь продолжила ехать так же быстро.
Догнали, более того, окружили моего коня, и тот встал на дыбы, я удержалась.
Главное, быть обычной, а не подозрительной. Хотя это сложно, если учесть, что в лесу я одна и без сопровождения.
– Миледи! – воскликнул один из всадников, я лишь рассмотрела его белую лошадь и коричневую высокую обувь. Как прилежная леди я не должна поднимать головы или смотреть на мужчин, не представленных на приеме, бале, мероприятии, или дома, когда посещают гости. Вот так, столкнувшись в городе или еще где-то, я не должна говорить, или смотреть на них, и они не имеют права требовать от меня иного поведения. Это сейчас сыграет мне на руку.
– Не бойтесь!
Но я лишь сильнее склонила голову, отворачиваясь от всадников.
– Ты ее пугаешь, – послышался смех второго мужчины, с более взрослым голосом.
– Почему? – возразил первый. – Помочь ведь хотим.
– Вы можете поднять голову, – услышала я третий голос, такой спокойный и сильный, но лишь отрицательно мотнула головой. – Не переживайте, никто не обвинит вас в невоспитанности или незнании этикета, и тем более не опозорит. Даже за этот круг не выйдет то, что вы посмотрели на мужчину без представления его вам ранее.
Я хотела рассмеяться – прямо картина маслом – благородные всадники спасают бедную одинокую леди в лесу.
– Как хотя бы вас зовут? – спросил вновь первый.
– Видишь, Олман, тебе вот такие невесты нужны, – сказал четвертый мужчина, – а не те, которые сами в постель прыгают, окидывая пылким взглядом.
Мужчины рассмеялись. Я с силой сжала поводья.
– Точно, может, эта милочка согласится? – произнес пятый, и от его прозвища меня чуть не замутило – именно так меня называл тот старик. Я буквально чувствовала, как меня прожигают взглядами, особенно один – сильный и серьезный.
– Боюсь, что мы от нее и слова не дождемся, – произнес с грустью первый, кто заговорил со мной. – Вам угрожает опасность?
Отрицательно мотнула головой.
– Может, вы потерялись?
Вновь отрицательно мотнула головой.
– Тогда что? – уже с нетерпением произносит, и я слышу, как он слазит с лошади.
– Леон, даже не думай, – властный голос незнакомца, и молодой мужчина останавливается буквально в двух шагах от меня.
– Скажите хотя бы, из какого вы рода? – произнес третий.
– Что вы к ней пристали? – подал реплику пятый. – Словно впервые женщину увидели.
– Возможно, она нуждается в помощи, – отозвался первый. – Никогда не слышал, чтобы женщина одна ездила по лесам.
– Если бы нуждалась, то сказала бы – закон не запрещает просить о помощи при нужде, и это не позорно при беде, – произнес пятый вновь.
– И все-таки, – вступил сильный голос, – мне тоже стало интересно, что же тут, среди дикой природы, может делать одинокая леди?
– То, что она из аристократии, это точно, – заметил второй.
– Да, и цвет волос такой редкий, встречается только у нескольких семей. Хотя, может, она иностранка?
– Беглянка? – посмеялся первый.
Я вздрогнула, так как к моей ладони кто-то прикоснулся. Тут же попыталась смахнуть сильную руку. Они тратят мое время, я обернулась к лесу.
– Не бойтесь, – произнес мужчина, вновь коснувшись меня, его сильная рука почти в два раза больше моей, на мизинце виден перстень, – возьмите это.
Он раскрыл мою ладонь и вложил в нее кольцо. Серьезно? Я только что одно выкинула. Хотела отрицательно мотнуть головой, но меня удержали.
– Не отказывайтесь, если вам будет угрожать опасность, наденьте его.
Я замерла, разглядывая синее тонкое колечко.
– И что, мы ее так оставим? – удивился первый, послышался топот множества копыт.
Когда от меня отъехали, я подняла голову и, кажется, все-таки столкнулась взглядом с яркими зелеными глазами. Но может, это мое воображение?
Глава 2
К вечеру припустил сильный ливень, я успела надеть плащ, чтобы не промокнуть, но поняла, что коню очень тяжело двигаться. Дождь, словно стена, обрушился на нас. Не понятно, где можно остановиться. Куда ни глянь – только лес да река. Хотя ведь мы выходили из леса…
Конь двигался медленно, в непонятном направлении. Живот скрутило от голода. Стало стремительно темнеть, холод и сырость пробирались под одежду. Я вся продрогла. Сумерки, кругом только неизвестные леса. И вой волков. Каким образом мы свернули с тропы?
– Куда мы? – дрожа, спросила своего спутника, но тот, конечно, не ответил.
Очевидно, мы в тупике: вой приближается, деревья выстроились густым частоколом, дождь и не думает прекращаться. Конь тоже испуган и устал за целый день скачки. Что же делать? Я с силой сжала сморщенные отсыревшие пальцы. Ну, вот и прибежали… прямо к смерти.
Нет, не верю. Не может все так глупо закончиться. Ведь я сбежала от такого брака не для того, чтобы просто сгинуть в лесу?! Так немыслимо и беспечно, словно судьбой была предписана смерть.
Подступила горечь – и почему так не везет. Может, стоило спросить дорогу у тех всадников? Все-таки я заблудилась. Но доставать сейчас карту нет смысла, вряд ли смогу понять, где нахожусь.
Вспомнила про колечко…
А есть ли смысл, оно же не спасет меня от леса, дождя и холода? Но все-таки достала, так как вой волков приблизился. Глянула сквозь темноту на него и надела.Оно село ровно, будто по мне делали, красиво блеснуло, но абсолютно ничего не произошло.
Легла на шею коня, который медленно двигался вперед. Глаза сомкнулись…
Услышала ржание и тут же подскочила, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что случилось.
– Замок? – прошептала недоуменно. – Но откуда здесь замок?
Дождь закончился.
– Ты умница, – погладила коня, – нашел выход.
Аккуратно слезла, ноги жутко затекли, поэтому еще какое-то время держалась за своего друга.
– Ты самый настоящий спутник. Хм, так тебя и назову: Путник!
Глянула на высокое здание. В окнах свет не горит, но в нем можно хотя бы укрыться от непогоды, отдохнуть. Выглядит заброшенным – все так заросло, и никого совсем нет.
Подвела ближе к каменному забору коня, и мы пересекли высокие открытые ворота.
В лесу казалось, что стемнело намного сильнее, но здесь, где деревья не так заслоняли небо, ясно, что не так и темно. Еще и дождь закончился, тучи почти разошлись.
Закат. Зеленая трава под ногами словно ковер, застеливший все кругом, и даже нет тропинок. Это говорит о том, что тут давно никого не было.
Надеюсь, хозяева будут не против. Интересно, почему замок заброшен? В нем никто не обитает? Надеюсь, там нет диких животных. А во всяких призраков я не верю.
Раздался скрип и хлопок, я резко обернулась, а это ветер ворота закрыл.
Огляделась и увидела конюшню. Удивительно, но в ней так тепло и уютно, сено свежее и есть зерно. Может, все-таки здесь кто-то живет, но не ухаживает за растительностью?
Разгрузила коня, даже не поленилась протереть его щеткой, которую нашла тут же, в конюшне. Налила воды свежей и насыпала корма. Путник, кажется, спокоен и рад. А инстинктам животных я доверяю.
Серый камень замка стал совсем темным из-за близкой ночи. Подошла к центральному входу, постучала, но никто не отозвался. Открыла тяжелую дверь.
– Извините! – крикнула и услышала эхо. – Можно мне у вас переночевать?
Чувствую себя глупо, но лучше убедиться, что никого нет. Ведь горит тусклый свет, внутри тепло, и конюшня чистая. Хотя пыль все-таки есть, и я вижу, что даже внутри стены обросли растениями.
Подняла голову и засмотрелась на высокий расписной потолок. Какой красивый!
Прошла к лестнице, неся свои вещи в руках. Лестница тоже пыльная. Странное сочетание ухоженности и заброшенности.
– Добрый вечер! – услышала мужской голос и резко подскочила.
– Кто тут? – обернулась.
– Простите, не хотел вас пугать.
Я увидела вроде бы человека. Но у него львиная голова.
