Волна

В книге описаны истории людей, которые справились со всеми трудностями и смогли преодолеть все невзгоды. Люди, которые научились любить, верить и строить жизнь заново…

Волна

Рассказ основан на реальных событиях.

Северо-Курильск, 1952 год

Людмила задумчиво заплетала пятилетней дочери косы перед тем, как отправить ее в садик.

– Мы с Юрочкой вместе пойдем?

– Пойдем, сейчас соберемся и пойдем за ним.

– Мамочка, а почему от нашей воспитательницы вкусно пахнет, а от тебя пахнет рыбой?

– Потому что я работаю с рыбой и этот запах хорошо впитывается. К чему ты задаешь такие вопросы?

– Я хочу чтобы и от тебя вкусно пахло…

Люда только вздохнула. Когда-то и от нее пахло духами, когда-то она носила каблучки и красивые платья, делая незамысловатые, но стильные прически. И было это не так давно, буквально четыре года назад.

***

Она была девочкой-подростком, когда в сентябре 1941 года их семью отправили на Урал из-за того, что ее отец добровольно сдался в плен. Это такая формулировка. А на деле он был окружен и безоружен.. Выхода у него не было… Отец не дожил до пересылки в Германию, его след затерялся в одном из польских городов. Мать ее, которая пыталась что-то узнать о муже, считала несправедливым это обвинение, получила приказ забрать семью и уехать. Были даны на выбор направления – Архангельская область, Урал или Сибирь. На Урале у матери жила двоюродная сестра, вот к ней они и отправились – женщина и девочка-подросток.

Мать работала на заводе, дочь училась в школе, а после в техникуме. В 1945 году она влюбилась в парня, который вернулся с фронта, позвякивая медалями на груди. Она звала его ласково и любя "Мой герой". В 1947 году у них родилась дочь Асенька, а через год его не стало. Сказались полученные за четыре года ранения. Она заболел, а выкарабкаться не смог…

Матери Людмилы к тому времени тоже не было, она не вынесла сурового Уральского климата и долго болела. Люда осталась одна с дочерью на руках, не считая свекрови, которая невзлюбила невестку, дочь врага народа, дезертира и предателя. И сына отговаривала на женитьбе, но Павел не разделял материных убеждений. А после смерти Павла свекровь и вовсе на невестку ополчилась – не досмотрела, не помогла, не спасла. И из дома выжила всеми возможными способами. И это несмотря на наличие внучки.

Узнав в управлении о том, что в одном из городов Дальнего Востока требуются рабочие руки, что тем, кто приезжает туда, выдается жилье и назначается хороший оклад, Люда без колебаний собрала годовалую дочку и уехала в Северо-Курильск. Она даже и подумать не могла что сможет получить в единоличное пользование двухкомнатную квартиру, но освоившись, узнала что с жильем здесь проблем нет, его даже в избытке. Несмотря на суровый климат, она чувствовала себя здесь свободно – жилье, в котором она сама хозяйничает, детский садик под боком, и работа с хорошим окладом. О таком заработке на Урале она и мечтать не могла. Люда верила – жизнь налаживается! Подписав договор на пять лет, она сразу решила, что скорее всего будет его продлевать. Да, работа не из приятных, запах рыбы въедался в кожу и даже после ванной она все равно его чувствовала. Но здесь основная часть населения так пахла.

Она любила Павла и оплакивала его, потому о новом замужестве даже не задумывалась. Вся ее жизнь сосредоточилась на дочери и работе.

Так прошло четыре с лишним года…

****

Дочь была заплетена, сама Люда переоделась и позвала Асеньку, велев обуваться.

– Закроешь квартиру и жди меня, я за Юрочкой схожу.

Поднявшись этажом выше, Люда позвонила в дверь и ей открыл мужчина, обутый в уличные туфли.

– А разве ваша очередь детей в садик вести?– удивился он, увидев ее одетую в пальто.

– Да, моя. Вчера вы отводили, – Люда улыбнулась.

Они с соседом, который год назад овдовел, водили детей в садик по очереди, Юра и Ася были в одной группе. Кем работал Гоша, она не знала и он предпочитал об этом молчать. Люда понимала, что это что-то секретное, оттого и не настаивала на ответе.

– И правда… Я все утро какой-то рассеянный. Юрец, выходи, тетя Люда пришла.– Затем повернулся к Люде: – Я их сам заберу сегодня, я пораньше освобожусь.

– Хорошо, тогда я не буду вечером торопиться.

Взяв обоих детей за руки, Люда вышла на улицу и тут же холодный ноябрьский ветер чуть не сшиб ее с ног. Дети шли по улице молча, зная, что нельзя хватать холодный воздух ртами, оттого Люда была сосредоточена на дороге.

Передав детей воспитательнице, Люда пошла на работу. Весь день прошел в трудах. Неспеша она вышла из цеха, приняла душ и стала переодеваться и вдруг ее позвали.

– Людочка, тебя к аппарату.

– Кто?

– Воспитательница!– крикнула мастер.

Люда бежала к телефону и сердце ее бешено стучало. Зачем звонит Эмилия Михайловна? Неужели что-то с Асенькой?

Но тут она вспомнила что садик вот-вот закроется, ах, это наверное Георгий запамятовал забрать детей. Вновь перепутал очередность. Так оно и было.

– Людмила Васильевна, я все понимаю, но мой рабочий день уже окончен. – услышала она рассерженный голос Эмилии Михайловны. – Когда вы придете за Юрой и Асенькой?

– Понимаете, сегодня очередь Георгия забирать детей, а он, наверное, забыл. Буквально полчаса и я буду на месте. Простите, что так вышло, мне дико неудобно.

По дороге она заскочила в гастроном и купила кулек конфет воспитательнице в качестве извинения.

Забрав Юру и Асю из детского сада, Люда вернулась домой и увидела в своей двери записку.

" Простите что не предупредил, я и сам только утром узнал о командировке. Меня не будет три дня, ключи у вас есть, деньги за доставленные хлопоты я оставил на столе. Еще раз прошу прощения что так вышло. Георгий."

Люда пожала плечами. Ничего необычного – вот уже год Гоша периодически уезжает в командировки и на это время она становится матерью двоих детей. Юрочка был смышленым мальчиком, послушным и воспитанным. Люда была благодарна его покойной матери за такое хорошее воспитание, ведь отец постоянно был на работе. Асенька радовалась когда Юра у них жил, ей было не скучно одной. Да и Люду это устраивало – пока дети заняты собой в другой комнате, она имела возможность побыть сама с собой наедине.

Около десяти часов вечера, когда дети уже засыпали, наигравшись вдоволь, а сама Людмила готовилась ко сну, вдруг раздался звонок в квартиру.

Она пошла открывать. Неужели Георгий уже вернулся? Писал, что на три дня уехал…

Но это была соседка баба Тома.

– Что случилось? Почему так поздно? – кутаясь в халат, спросила Люда.

– Да вот, по всему подъезду хожу и предупреждаю. Дело тут такое.. Ты не считай меня сумасшедшей старой бабкой, как другие соседи, но я не первый день живу и уже кой-чего поняла. Да еще моя мать ранее говорила…

– Баба Тома, скажите прямо.

– Кошка моя, Динка, котят к порогу таскает. Ты же знаешь, родила она недавно, двоих принесла. Я их обратно в коробку, а она в зубы хвать и понесла опять к пороге. И так несколько раз. Трясти будет, вот кошка и чует. Ты, Людка, детей-то собери и к Дмитричу за сопку иди, это лучше чем в трехэтажке оставаться.

– Все это глупости, может быть ваша Динка на улицу хочет.

– Ополоумела? Кто же в такую погоду добровольно на улицу пойдет? Макар нашу дворовую жучку и то в подъезд запустил. Говорю тебе.. А, поступай как знаешь, – махнула она рукой, – мое дело предупредить. Ты как хочешь, а я Динку с котятами беру и к Дмитричу, к брату своему.

Она ушла и Люде вдруг стало беспокойно. Баба Тома всю жизнь провела на Дальнем Востоке, это сюда она переехала в сорок восьмом году. А до этого жила в других близлежащих городах. Может и правда трясти будет? Хотя до этого толчки тоже были, но не сильные.

На всякий случай она приготовила теплые вещи для детей, собрала документы, деньги, и положила все на комод в коридоре. Сама она не могла сомкнуть глаз, но под утро начала дремать в кресле, злясь на себя что повелась на глупые приметы бабы Томы. Но вдруг под ней закачалось кресло и люстра со скрипом стала раскачиваться из стороны в сторону. Быстро бросилась она к детям, растолкала их и велела одеваться. Действовали они быстро, все это время ощущая толчки.

Она вышла на улицу и увидела всего трех человек.

– Будите всех, пускай встают! – кричала она.

– Ой, ну потрясет чутка, чего, в первый раз? – выкрикнул Борис со второго этажа.

– Не первый, но чувствуете, какие толчки? Они сильнее чем предыдущие.

– Ну потрясет и успокоится. Чего сразу выскакивать на улицу?

Но тряска была все сильнее и сильнее и с каждым толчком Люда понимала – надо бежать к сопкам. Уже приближаясь к ним она услышала стрельбу и крики "Вoйнa". Лишь чуть позже она поняла что кричали "Волна!"

Перепрыгивая через канавы, пробегая по деревянным мосткам, затем забираясь на сопку, Люда не понимала откуда у нее силы и такая скорость. Юрку подхватил откуда-то взявшийся офицер на руки, а Асеньку здоровый мужик, которого она видела на рыбном заводе. Она едва за ними поспевала.

Послышался сильный шум, треск и большая волна накрыла город и стоя на сопке среди ошалевших людей Люда заплакала, понимая чего они только что избежали....

Едва волна сошла, как люди стали сбегать с сопки, в надежде найти своих близких и друзей, кого не было рядом с ними, но офицер, который нес Юру на руках, закричал:

– Куда? Стойте! Нельзя пока спускаться, может прийти вторая волна!

Но его не слышали, люди рассыпались как муравьи, их силуэты уменьшались внизу сопки и слышались крики. Сама Людмила с детьми отходили все дальше и дальше от берега и вдруг встретили на пути бабу Тому и ее брата. Тот имел в своем распоряжении небольшой грузовичок, который уже был набит людьми, но и для Люды и детей нашлось в нем место. Грузовичок гнал по дороге и по полям, отдаляясь все дальше от города на более безопасное расстояние. По звуку и треску было понятно что пришла и вторая вошла, и третья…

Людмиле было страшно, хотелось плакать, но она не имела на то право – на нее смотрят дети.

Когда стих шум, когда успокоился ветер и стали над сопками летать птицы, Люда только тогда смогла заплакать…

Их эвакуировали оперативно, из Сахалинского обкома направили все имеющиеся самолеты и плавсредства. Люда с детьми отплыли на пароходе "Амдерма", трюмы которого были битком набитыми рыбой. Они прибыли в Приморье…

****

– Товарищ Архипова, вы же прекрасно понимаете, что об этом нужно молчать? Никто не должен знать что произошло пятого ноября в Северо-Курильске.

– Но почему? – удивилась она.

– Личное распоряжение товарища Сталина. Если вы не сможете удержать язык за зубами, то в лучшем случае вас ждут лагеря. Будущее ваших детей в ваших руках. Кстати, не расскажете мне каким образом у вас двое детей, у которых разница в возрасте всего три месяца? Вы же не кошка, правильно?

– Сухарев Юрий мой сосед, его отец отбыл в командировку и мальчик находился со мной когда это все произошло. И теперь я ищу его отца, но, к сожалению, не знаю где он работает и куда отправился в командировку.. Помогите мне, товарищ майор. И еще нам нужны документы, когда мы бежали, то я их потеряла в суматохе. Но, возможно, какие-то документы уцелели в городе или мое начальство спаслось. Сделайте запрос. Я на рыбном работала…

– Хорошо, я займусь документами. Оставьте адрес куда вас распределили.

Написав на листке карандашом адрес, Люда пошла обратно в холодное обшарпанное общежитие, в комнату, где их разместили.

– Мамочка, я домой хочу, когда мы уже вернемся туда?– дрожала от холода Ася.

– А я к папе хочу, – захныкал Юрочка.

Люда опустилась рядом с ними на старый в дырках матрас и, сама едва сдерживая слезы, обняла их.

– Миленькие мои. Отвечаю по очереди.. Асенька, мы не вернемся больше домой, нашего дома нет.

– А где он?

– Уплыл в океан…

– И папа мой уплыл? – со страхом спросил Юра.

– Нет. Твой папа обязательно нас найдет. Обязательно! А пока ты побудешь с нами. Документы скоро будут готовы и мы сможем куда-нибудь уехать.

– А как папа нас найдет?

– Мы придумаем что-нибудь..

Документы были готовы через две недели, все это время Люда вела борьбу за выживание. Пособия им не хватало, они ели мало, но хуже всего был холод, который пробирал до костей.

И вот наконец-то документы на руках и майор, вручая их, сказал Людмиле:

– Вы же понимаете, что если ваш контракт не закончен, вы обязаны его доработать.

– Да я бы с радостью, только где?

– На Сахалине. Многих туда отправили обратно.

***

Люда уехала с детьми на Сахалин, попросив майора дать ее координаты в случае, если их станут искать.

До окончания контракта оставалось три месяца.

Она вновь работала с рыбой, детей определила в детский садик. Никого не удивило наличие Юрочки, многие дети тогда остались без родителей и многие детдома были переполнены. Справляется женщина с ними, пособие не просит, и ладно.

Три месяца Люда вздрагивала от каждого шума на лестничной клетке, выжидая приезда Георгия, но его все не было…

В марте закончился ее контракт и Люда приняла твердое решение уехать отсюда. Подальше на материк где не будет со страхом смотреть на океан. Одна из ее коллег говорила о том, что у нее тоже заканчивается контракт и она поедет к своему двоюродному брату в Сталино, где открываются новые угольные шахты и выдают жилье и хорошие оклады. Она и Люду звала с собой. А ей было страшно от того, что Георгий будет их искать и не найдет. Сама она делала запросы, зная только его фамилию имя и отчество, но нигде не было о нем упоминаний.

Через три месяца, решив, что его может и не быть в живых, ведь соседние поселки тоже затопило и кто знает, где он был в командировке, Люда поддалась на уговоры Анастасии и вместе с Асей и Юрочкой они поехали в Сталино, пересекая всю страну.

Юра постепенно перестал спрашивать про отца и ему, как и дочери Людмилы, было очень интересно смотреть в окно на мелькающие города и поселки, удаляясь все дальше от тех краев, где он родился и вырос.

В апреле Людмила определила детей в садик, выдав Юру за своего племянника. Всем она говорила что его матери нет в живых, а сами они работали по вербовке на Дальнем Востоке. Однажды воспитательница спросила у нее про какую волну рассказывают дети, но Люда отмахнулась, стараясь придать голосу равнодушия.

– Мы жили на берегу океана и в холодное время года там были большие волны. Дети строили импровизированные дома и шалаши и их уносило волнами во время прилива.

– А то я не пойму, они говорят, что их дом и город унесло в океан. Но не припомню чтобы об этом говорили по радио или писали в газетах.

– Ну это же дети. Для них шалаш из веток это уже дом. Не слушайте их.

И Люда в очередной раз убедилась – о том, что случилось в ноябре не знает никто в их большой и необъятной стране…

Сама женщина устроилась к горнякам поваром, работала вместе с Анастасией, с которой они очень подружились и радовалась теплому климату и мысли об опасности стали ее отпускать.

Здесь было тепло, им дали опять же двухкомнатную квартиру так как дети были разнополые, была у Люды хорошая работа и главное, близкая подруга.

Но вместе с приездом в Сталино она растеряла надежду найти Георгия....

***

Георгий стоял на высокой сопке и утирал слезы, которые катились по его щекам. Люди сновали туда-сюда, разбирались завалы, бывший город стоял в воде. Ничего не осталось от дома, где он раньше жил. Георгий не знал жив ли его сын, а если он чудом уцелел, то где его искать?

Месяц он работал вместе с другими, заглядывал в каждый уголок, бродил вдоль берега, в надежде хоть какую-то зацепку получить. Не знал он что в то время Люда с детьми были в Приморье. Когда он через два месяца поисков по комитетам узнал что Люда была среди пассажиров парохода "Амдерма", Георгий обрадовался – с ней было двое детей, девочка и мальчик. Значит, его сын жив. И это самое главное!

Три месяца он не видел сына, и очень скучал по нему, но больше всего ему хотелось сказать спасибо той, кто спас Юрочку. В Приморье он стал их искать и наконец нашел майора, который выдавал ей документы.

– На Сахалин они уехали, контракт будет дорабатывать.

Поблагодарив его, Георгий отправился на Сахалин. В период поисков он подал рапорт на увольнение, зная, что служба в структуре будет мешать воссоединению с сыном.

Прибыв на Сахалин, он закричал от разочарования когда узнал что Людмила с дочкой и племянником, так она представила Юру, уехали на другой конец страны буквально неделю назад.

От ее коллег он узнал что они отбыли в Сталино и Георгию не оставалось ничего другого как отправиться за ними в дальний путь.

Город встретил его солнечной и теплой погодой, вокруг распустились деревья и стоял сладкий приятный аромат цветения. Только бы Люда с детьми была здесь!

Он обратился в справку и когда ему дали ее адрес, прямо на улице затанцевал под улыбки прохожих. Знали бы они причину его радости.

Людмилы не было дома, тогда он решил пойти к ближайшему детскому саду, где логичнее всего находиться шестилеткам в это время.

Он вошел на территорию и забыл как дышать, от радости сперло дыхание и слезы покатились сами собой – его сын играл в песочнице, а рядом Асенька стояла с куклой в руках.

– Вы к кому, товарищ?– у нему подошла молодая женщина.

– Я к сыну.

– Я не припоминаю вас. Чей вы папа?

– Юрочки.. я его отец.

– Как отец? Но он сирота, его воспитывает тетя, – удивилась воспитатель.

– Архипова Людмила Васильевна?

– Верно…

– Понимаете, мать Юрочки действительно умерла, а я жив, какое-то время я был в командировке, но по некоторым обстоятельствам, о которых я не могу вам сказать, мы оказались разлучены. Я долго их искал, сам приехал только сегодня с Дальнего Востока.

– Да, действительно, Людмила Васильевна приехала оттуда. Подождите.. Юра! – крикнула она и мальчик, бросив игрушки в песочнице, побежал в их сторону.

Увидев кто стоит рядом с воспитательницей, он зарыдал и с криком "Папа!" бросился к нему, буквально запрыгнув на отца и обвив его ногами.

Воспитательница смотрела на них и у нее не было сомнений что это и правда отец Юры.

– Я не знаю где работает Люда, не подскажете? Я прямо сейчас к ней пойду.

– Она в столовой работает, недалеко отсюда, я вас объясню как пройти. – ответила воспитательница, у которой от увиденной картины на глазах выступили слезы.

– Можно детей забрать?

– Я .. Я не знаю, вдруг чего случится..

– Я отец. Вот мои документы! – он протянул документы и она внимательно их изучила. – Мы сейчас к Людмиле пойдем, просто я не хочу расставаться с сыном.

– Сына берите, а Асеньку я оставлю здесь.

Не спуская сына с рук, Георгий пошел в сторону столовой. Открыв дверь, он увидел уборщицу и спросил как найти Архипову.

****

Вытирая рабочую поверхность, Люда улыбнулась, глядя в окно – какая прекрасная погода. Сегодня закончила пораньше, и отпросилась с работы, ведь она обещала детям повести их в цирк. Вдруг она услышала чьи-то шаги за спиной и обернулась. Сперва ей показалось, что она перегрелась у плиты. Георгий…

Он нес на руках Юру и остановился перед ней, опустив ребенка на пол.

– Вы нашли нас…

– Я нашел. И благодарен судьбе за это. Но все же вам больше благодарен за спасение своего ребенка. Если бы вы знали как мне было страшно в тот ноябрьский день когда я увидел то, что осталось от города… Разные мысли меня посещали, но сейчас… – он вдруг осел и буквально рухнул на стул.

Люда стала хлопотать возле него, когда Георгий пришел в чувство, она задала вопрос:

– Что с вами?

– Волнение. Понимаете, прошло почти полгода , прежде чем я смог вас найти. Сначала я делал запросы, ездил в Приморье, потом на Сахалин, потом добирался до Сталино, пересекая всю страну и не знал увижу ли я когда-то своего сына и вас. А теперь, когда я понимаю что это не сон, что это явь, во мне все перевернулось…Простите меня за эту слабость.

– Что вы.. На вашем месте я сошла бы с ума, если бы лишилась своего ребенка. Пойдемте домой.

– А цирк? – спросил Юра.

– А в цирк сходим в другой раз.

ЭПИЛОГ

Георгий остался в Сталино, он устроился работать шахтером и переехал в дом по соседству с Людой. Но через год они все же поженились, потому что поняли – они пережили столько всего вместе и то, что нашли друг друга это судьба. Слишком много общего их связывало помимо любви, которую они обрели в браке.

И только спустя сорок лет они смогли рассказать детям и внукам что в действительности случилось в то ноябрьское раннее утро…

Галина

Галина была из обычной крестьянской семьи. Мама с папой работали на ферме, сама же она, окончив школу, поехала в город, чтобы продолжать обучение. Там она познакомилась с Григорием, который учился на механизатора. Когда закончилось обучение, молодые поженились и Галина переехала к мужу в село, в дом, где помимо молодых проживали ее свекровь, Анна Павловна и сестра мужа, девушка по имени Тая.

Через год после свадьбы Галина родила сына Геннадия, а еще через полгода началась война.

Когда мужа и других односельчан призвали на фронт, Галину поставили заведовать складом и колхозным имуществом на смену Игорю, тоже призванному на фронт.

Начались тревожные дни и, когда почтальон стучался в калитку, у матерей и у жен замирало сердце: что он принес – добрую весть или горе в семью?

Галина бежала каждый раз навстречу почтальону, она верила, что ее муж вернется, какие же он письма ей писал!..

Вот самое первое, которое он прислал через месяц после призыва. Вот его фронтовая фотокарточка, где он стоит, задорно улыбаясь, уже с медалью на груди.

А вот письмо из госпиталя, где он пролежал месяц…

А потом.. Потом пришла похоронка в 1943 году. Галина не верила, это какая-то ошибка! Но вслед за похоронкой пришло письмо от Игоря, односельчанина, с которым Григорий воевал в одном полку. Он подтвердил, что ошибки нет и передал его последние слова. Он писал:

"Наша скорбь не знает границ, к сожалению, ошибки быть не может, ибо я сам, собственноручно, снимал медаль с его гимнастерки. Его последние слова были просьбой о помощи вам, его семье. Он просил меня, если я выживу, позаботиться о вас."

Мать тяжело переживало это горе, а Галина на время замкнулась в себе. И только Таечка, втайне вздыхавшая по Игорю еще до войны, решила, что это ее судьба – раз он обещал заботиться о семье Грише, значит, он может на ней жениться. С нетерпением она ждала его возвращения, писала письма, но ответы приходили через раз. Были эти письма адресованные не ей, а Анне Павловне. В них писалось, что он жив, более-менее здоров, и враг вскоре будет разбит.

Писать письма ему было больше некому – мать ушла из жизни в первый год после войны, не перенеся тяжелую хворь. Жениться парень не успел, а может это и к лучшему – не хотел бы он оставить после себя вдову или сироту, от того смело шел на врага. И будто какая-то неведомая сила хранила и оберегала его.

Когда прозвучало объявление о Победе, женщины стали ждать с фронта Игоря – Тая каждый день прихорашивалась, хотела, чтобы он увидел, какой красавицей она стала. Анна Павловна ждала его, чтобы расспросить побольше о сыне и его подвигах. А Галина ждала его, чтобы передать обратно склад в его руки, все же он им заведовал два года до войны.

– Вот и кончилась война. Скоро наши ребятки вернутся. Кто уцелел.. – Анна Павловна смахнула крем платка слезу из глаз.

Галина подошла и обняла ее. Она любила свою свекровь, та ей была даже ближе, чем мать. Сев рядом с ней на лавочку, Галя начала разговор, к которому долго готовилась. Она не знала, как начать его, но рано или поздно это должно было случиться.

– Мама, я не знаю как вам сказать…

– Говори, деточка, что случилось?

– Скоро парни вернутся, уже несколько наших героев вернулись с фронта. Тая уже взрослая девушка и ей давно пора выйти замуж. Не исключено, что это будет Игорь. Да, он старше ее на 10 лет, но она его любит и ждет. И скорее всего, она приведет его к вам в дом, так как во время прошлогоднего летнего пожара, что Васька-пьянчуга учудил, его дом сгорел.

– И к чему ты клонишь?

– Я к тому, что в доме будет много народу. И вот что я подумала… Почему бы мне не уехать к своим родителям? Игорь, скорее всего, опять будет заведовать складом, а мне тут какое найдут дело? Опять на скотный двор возвращаться? В нашем селе уже и место рабочее по моему образованию есть, да и лишняя я тут буду.

И тут случилось то, чего Галина не ожидала – Анна Павловна вдруг залилась слезами и бухнулась на колени:

– Доченька, родимая, не уезжай! Ты же Геночку заберешь, а это все, что у меня от Гриши осталось.

– Мама, встаньте, сейчас же, – взволнованно произнесла Галина. – Вы чего? Да разве же я навсегда уезжаю? Да разве же я лишу вас внука? Привозить часто буду, могу на несколько дней оставлять.

Но Анна Павловна, сев опять на лавочку, залилась горючими слезами.

Еле успокоив ее, Галя пообещала, что она еще подумает. Вечером, когда свекровь стелила себе постель, она подозвала невестку.

– Галочка, я понимаю все.. Ты женщина молодая, негоже в 27 лет одной быть. Понимаю, что ты захочешь еще раз выйти замуж. Но давай пока до этого времени ты поживешь у меня. А встретится тебе достойный человек, так я же не против буду, благословлю тебя. Я же все понимаю, сама дважды вдовой была..

На том и сошлись. Галина с сыном осталась жить у свекрови и начала потихоньку готовиться к тому, чтобы передать дело Игорю.

Тот вернулся в начале июня, сверкая медалями на груди. Тая, заливаясь румянцем, подавала пироги к столу и не сводила с него глаз. А парень, казалось, ее не замечал.

– Я завтра к председателю пойду, все решим по поводу работы и жилья. У вас жить не останусь, неприлично это. Сегодня переночую на складе. Галя, дашь ключ?

Галина кивнула и прошла к шкафчику. Вынув из него ключ, на передала его парню и на миг он задержал свою руку на ее руке. Она, резко одернув ее, торопливо произнесла:

– Я завтра с вами пойду к председателю. Ведь твоя работа и меня касается.

Когда парень вышел, Таечка кинулась за ним вслед, завернув два пирога с собой.

Сквозь открытое окно своей комнаты Галя услышала нежный щебет девушки.

– Игорь, может быть ты у нас останешься?

– Не думаю, что это удобно. Что люди скажут?

– А что они скажут? Игорь… Если ты на мне женишься, можешь вообще у нас остаться жить.

Галя покачала головой – что девка творит? Разве же так можно, напором? Услышав смех Игоря, Галина поняла – Тая будет долго добиваться его расположения, если будет вести себя подобным образом.

Когда девушка вошла в дом, Галя позвала ее и негромким голосом отчитала. Она объяснила, что девушке не подобает так себя вести, что это неправильно вешаться на шею парню, даже если ты его любишь.

– По-твоему, я должна ждать, пока какая-нибудь ушлая девица женит его на себе? Нет уж, Игорь должен быть мой и я этого добьюсь!

Галина махнула рукой. Пусть что хочет, то и делает. Молодо и зелено, авось пройдет. У нее сейчас и без нее забот полно.

На следующее утро председатель сам позвал Галину в сельсовет. Когда она пришла туда, увидела Игоря, который уже ждал ее появления.

– Здравствуй, Павел Владимирович.

– И тебе не хворать, Галина.

– Я так понимаю, что место моей работы сменяется?

– Нет. Собственно, я для того тебя и вызвал. Еще вчера, когда Игорь вернулся, я всю голову сломал, как и его не обидеть и тебя на месте оставить. Очень мне уж нравится, как вы оба работаете – все у вас четко налажено, грамотно, а самое главное – цифра к цифре. И я решил – будете работать оба на складе. Нет, ну а что? Ты, Галя, давно помощь просила. Да и ты, Игорь, говорил, что одному сложно за всем смотреть. Вот и работайте оба. Галя, Игорь будет твоим начальником, а ты у него, значит, в подчинении. А как распределить труд, вы уж решайте сами.

Галина кивнула – такой расклад ее устроил.

– Теперь, что касается твоего жилья. Как ты знаешь, в прошлом году мы не смогли твой родительский дом уберечь, а посему за мной, как за председателем, имеется обязанность выделить тебе жилье. В хате Маруськи жить будешь. Ее давеча дочь к себе забрала, хворает та сильно, вот и порешили этот дом тебе отдать. Конечно, он требует мужской руки, но ты то у нас парень работящий, авось доведешь дом до ума. На том порешили, расходитесь, товарищи! – Хлопнув ладонью по столу, выпалил председатель.

Игорь поблагодарил его, взял ключи от дома и отправился обживать новое жилище. Галина, довольная, вернулась домой.

Только Таисия была этому не рада.

– Что значит, ты с ним вместе работать будешь? А я?

– А что ты? – Галя посмотрела на золовку.

– А если вы там споетесь вместе?

– Ты что говоришь? – Галя покрутила пальцем у виска.

– А то и говорю! Я что, не видела, как он вчера на тебя смотрел? Да он и до войны на тебя заглядывался, да вот только Гришка его другом был. А сейчас Гришки нет, ты свободна. Ну почему, почему так все выходит? – Тая капризно топнула ножкой.

– А ну, успокойся! – Анна Павловна приструнила дочь. – Ты чего тут мелешь? Он тебе что, жениться обещал? Али надежду какую дал тебе? Ты сама все придумала еще в детстве и сама веришь в свои небылицы. Он взрослый человек и сам разберется кого ему любить, а кого нет! Займись лучше делом, иди белье в реке прополощи, а то стухнет скоро в тазу!

Тая опрометью выскочила из дома, а Анна Павловна только головой покачала:

– Дочка, ты же не обращай на нее внимания. Втемяшилось дурь девке в голову, от того не ведает, что языком плетет. А то, что ты Игорьку понравилась, я еще вчера заметила..

– Мама, вы то хоть молчите.. -Галя вздохнула.

– А что? Вы люди взрослые, оба теперича свободные. Пусть Игорь сам выбирает, с кем ему быть. Если у вас все срастется, я только рада буду – внук будет при мне, рядом. А Таисия.. Не для нее Игорь, несчастлива она с ним будет, поверь мне, оттого и блажь ее не одобряю. Уж я его с младых лет знаю – не полюбит он никогда такую, как моя дочь, парень он серьезный и умный.

– Так, мама, закончим разговор! С чего вы вообще мне этого Игоря сватаете? Вы не забыли, что я вам невестка, а не дочь? И вообще, он только вернулся с фронта, а вы все его уже на ком-то жените.

– Ну ладно, будет тебе, не серчай. Это я свои мысли вслух сказала.

Но Анна Павловна как в воду глядела – Игорь не отходил от Галины ни на шаг. То коснется ее руки, как бы невзначай, то до дома провожать идет, то на прогулку зовет. А то и вовсе, когда она в реке купалась, нырнул и рядом с ней плавал, вводя девушку в смущение.

Через два месяца Галина поняла, что Игорь ей тоже небезразличен. Она стала отвечать на его ухаживания, но все держали втайне – неизвестно, что выкинула бы Тая, узнав об их отношениях. Игорь тяготился ее вниманием, просил Анну Павловну и Галю поговорить с девушкой. Ему надоели ее знаки внимания – то она ему обеды принесет, то за руку возьмет, а недавно вообще слух пустила по селу, что они вместе. А люди верили…