Kitobni o'qish: «Ведьма Волчьего озера»

Глава 1. Беги, принцесса!

Ниллин

– Проснись, Ниллин.

– Вставай.

– Спасайся, пока не поздно.

Нилин приснился странный сон. Без ярких картинок, наполненный лишь звуками тоненьких женских голосов, которые раздавались совсем близко, но при этом девушка едва могла различить слова. В холодном тумане они сливались воедино, переплетаясь буквами, и звенели подобно комариному хору.

– Просыпайся! У нас мало времени! – кто-то оттянул край одеяла с головы Ниллин и дернул ее за кончик уха.

Эльфийка открыла глаза и резко приподнялась на локте. Инстинктивно махнула свободной рукой, чтобы отогнать кого-то маленького и назойливого.

– Кто вы? – она испуганно вздрогнула, посмотрев через плечо на плоское одеяло. Никто, кроме нее, не укрывался под ним от осеннего холода.

“Где Ягуар?”

– Мы феи Туманного леса, – перед лицом запорхали крошечные женщины в теплых одеждах из перьев и шерсти.

– Это вы насылаете холодный туман, поднимаете ветра и путаете нам дорогу? – Ниллин выплеснула на них накопившееся в ней возмущение тяготами выживания в лесу.

Девушка гневно смотрела на фей, сжимая кулачки.

– Мы не вредим путникам, которые приходят с миром в лес наших предков и не творят зло, – вперед вылетела светловолосая фея в пушистой серой шубке из нащипанного с волка меха.

– Я и мои младшие сестры наблюдали за вами, не показываясь на глаза и не давая нас услышать или почуять, – призналась другая, черноволосая и одетая в платье из бурых перьев совы или ястреба. – Мы не тревожили вас без причины.

– Тогда почему вы сегодня к нам прицепились? – Ниллин выскользнула из теплой норки одеяла, вскочила на ноги, подняла и накинула на плечи дорожный эльфийский плащ.

Необычайно плотный белый туман стоял вокруг места их привала крепостной стеной. Звуки отражались от него, превращаясь в бесконечное эхо. Теронт спал, убаюканный чарами фей.

– Что вы сделали с Яллоном?! – в ужасе вскричала Ниллин, и влажный воздух вокруг нее взорвался мощными раскатами эха.

– Мы убили бы твоего любовника-вампира, будь нам это под силу, – с хладнокровием тюремного палача произнесла самая тоненькая и хрупкая фея – юная русоволосая девчушка в короткой курточке и узких штанах из мышиной шерсти.

– К нашей с сестрами великой скорби, доставшиеся от предков чары не могут разрушить его магическую защиту, – сказала старшая фея. – Нам его не убить.

– Все, что в наших силах, – это помочь тебе спастись от неминуемой гибели, – средняя из сестер покружила над головой Ниллин и зависла в воздухе перед ее бледнеющим от страха лицом.

– Не врите мне! – воскликнула эльфийка. – Рядом с Яллоном я в безопасности. Скоро мы покинем ваш лес, и, клянусь, духу моего тут больше никогда не будет! Сидите в тумане и ешьте припасенный мед. Отстаньте от Ялли! Хищник имеет право на охоту по закону вселенского равновесия.

– Мы понимаем и признаем как должное, что не все живые существа питаются цветочным нектаром и фруктовым соком. Некоторым нужно убивать, чтобы выжить, – спокойно ей ответила старшая из сестер.

– Твой любовник Яллон привык питаться разумными, убивать невинных, – поведала младшая фея. – Охоту на зверей и птиц мы ему прощали. На людей и эльфов не простим никогда.

– Тот, кто пожирает разумных тварей, достоин лишь смерти, – старшая фея придирчиво заглядывала в округлившиеся от страха глаза принцессы. – Разве не об этом предупреждает закон вселенского равновесия, дарованный милостивыми и справедливыми богами?

– Лесные леди, вы пьяны от забродивших ягод! – Ниллин заметалась в кольце тумана. Чары фей удерживали ее на месте, не подпускали к белой стене. – Где вы нашли людей? Тут зверей и птиц с трудом сыскать! Из эльфов я единственная в заколдованном лесу, и Яллон заботится обо мне.

– Я, Алтея, главная хранительница Туманного леса, уверяю вас, принцесса Ниллин, как одна особа монарших кровей – другую, – старшая сестра оказалась королевой местных фей, – вся его забота и показная любовь – до третьей ночи.

– Мы путешествуем вместе много дней и ночей, – растерянная Ниллин отчаянно пыталась придумать, как убедить чокнутых хранительниц Туманного леса оставить их с Ягуаром в покое.

Где он? Ему тоже устроили допрос феи? С ним говорят король и принцы?

– Считай от прошедшей ночи, – пояснила королева фей. – Вспомни связующие чары и ваше соитие. Магия уже сплетает сети, укутывает тебя и усыпляет, словно паук – пойманную бабочку. На третью ночь твой редчайший в мире дар перейдет к Яллону и вампир сожрет свою добычу. Ты перестанешь быть ему нужна живой.

– Я вам не верю, – замотала головой Ниллин. – Яллон – мой суженый, предназначенный богами. Он любит меня и никогда не обманет.

Цепляясь стынущими в холодном тумане пальцами за плащ и тунику, она неосознанно пыталась разорвать на себе паучий кокон. Сердце стучало все быстрей, в ушах звенело пугающее эхо собственного голоса.

– Он пользуется твоей доверчивостью, – холодно и настойчиво произнесла Алтея.

– Мы оба страдали в заколдованном лесу от холода и голода, – напомнила Ниллин.

– Все верно, но только по разным причинам, – сочувственно улыбнулась королева. – Яллон поймал тебя в ловушку, Ниллин, и долго приручал. Ждал, пока ты согласишься принять его как любимого мужчину.

– Ты действительно веришь, что где-то поблизости растет сишеловая роща вдоль берегов теплого озера и в ней гуляют стада кабанов? – издевательски рассмеялась острая на язычок младшая принцесса. – Твой любовник сожрал последнего молодого кабанчика в лесу. Бедняга был ранен и слаб, не смог уйти вместе с родным стадом в дальние края.

– В твоей душе поселились сомнения? Ты начала вспоминать вчерашние мысли? Что подумала, когда Яллон вернулся с охоты? – допытывалась средняя сестра. – Увидела его и…

– Я удивилась, что ему повезло где-то найти так много добычи, – Ниллин вспомнила момент их ночной встречи, и страх пробрал ее ознобом до костей.

Страх не перед феями, а перед тем, в чью власть она согласилась вверить душу и тело.

– Местечко называется Эллошерд. В поселении живут разные существа, но людей там больше, – королева указала взглядом на младшую сестру. – Мальва – самая храбрая и отчаянная из нашей семьи. Яллон прошел туда через портал, и она полетела за ним. Видели бы мы с Медуницей – не пустили бы ее в чужие земли.

– Вампир не заметил слежки. Волшебный туман защитил меня от его темной магии, а пыльца с крыльев сделала невидимкой, – гордо заулыбалась Мальва. – В межпространстве я уловила рассыпанные частички мыслей. Яллон думал про твой дар и третью ночь. Он ждал, что твое согласие поможет зародиться связующим чарам, которые позволят им завладеть. В Эллошерде он убил пять человек и эльфийскую девушку – она была похожа на тебя, Ниллин.

– Ты просто летала и смотрела? – Ниллин подивилась жестокости прелестных созданий. – Почему не предупредила об опасности и не защитила их, не укрыла чарами?

– В чужих землях наши чары слабее, чем в родном лесу, – отвечала на упреки Мальва. – Я ничем не могла помочь тем несчастным. Предупредила бы поселок – и вампир убил бы всех жителей.

– Мы не в силах остановить и уничтожить Яллона, – повторила королева, – но мы не позволим ему погубить тебя, принцесса. Беспощадный убийца хочет завладеть уникальным даром и стать тираном, повелевающим народами. Не бывать тому!

– Я чувствую, он успел втереться к тебе в доверие, – Медуница коснулась щеки Ниллин крошечной ладошкой. – Ты можешь убедиться в том, что мы говорим чистую правду. На твоей одежде кровь Яллона. Используй знания предков. Призови ее силу и попроси явить мысленному взору тех, чьи жизни оборвались в минувшую ночь. Ты увидишь, чья кровь питала его тело и магию.

– Боюсь, у меня ничего не выйдет, – Ниллин еле двигающимися пальцами потрогала пятна застывшей крови на тунике. – Я отказалась от способностей эльфийского народа. Похоронила их в себе. Лесные хранительницы, я навсегда утратила связь с природой. Много лун назад перестала ощущать пронизывающее все живое в ней царство тонких энергий.

– Не погребла, а отправила в глубокий сон, и можешь пробудить, если очень сильно захочешь, – уверенно сказала королева Алтея. – Яви матушке-природе искреннее желание наладить с ней утраченную связь и покажи ей силу воли. Поклянись, что впредь никогда не отречешься от нее.

– Клянусь, что никогда не отрекусь, – опустившись на колени, эльфийка смяла пальцами запятнанную кровью ткань. – Матушка Анлара, я хочу снова чувствовать теплое дыхание жизни в твоем прекрасном гармоничном мире, и если допустишь, то и холод смерти.

Кольцо тумана плотнее сжалось вокруг нее, напоминая детскую плавающую игрушку, которая не дает малышу пойти на дно.

Ниллин закрыла глаза. В тот же миг ее сознание наполнилось всевозможными оттенками боли и страха. Голова одной из человеческих девушек погрузилась под воду, и несчастная захлебывалась, раскрывая рот от боли, пока Ягуар впивался в ее артерии и вены. Эльфийку он отпустил еще живой. Смотрел ей в глаза, пока бедняжка истекала кровью, содрогаясь в конвульсиях.

Ниллин взвизгнула в истерике. Пыльца с крыльев феи на миг перекрыла ей дыхание, не дала закричать от отчаяния и высушила не успевшие пролиться слезы.

– Он снова пошел за разумной добычей? – зажатая в тисках страха Ниллин дрожала мелкой дрожью.

Ей не пришло на ум другое объяснение столь долгого отсутствия рыжего вампира.

– За ним следят наши подданные, – ответила королева Алтея. – Яллон проводит ритуал. Ходит вокруг засохшей сишелы и говорит на неизвестном языке с каменным кинжалом. В заговоренном клинке живет древняя могущественная магия.

– Кинжал верховного жреца – проводник силы между нами, – объяснила Ниллин.

Она распрямила заломы на жесткой от застывшей крови ткани и перестала прикасаться к грязной одежде.

– С его помощью вампир пытается забрать у тебя врожденный дар, – продолжила ее мысль лесная королева.

– Вы сказали, я могу спастись, – Ниллин с горящей в испуганном взгляде надеждой смотрела на трех сестер фей. – Но как? Яллон меня не отпустит. Он почует, если я попытаюсь сбежать, выследит и убьет. Его конь Теронт не повезет меня одну без команды хозяина. И куда мне идти? На много верст вокруг нас ни одного разумного существа, кроме фей, но я не помещусь в ваш улей.

– Есть один шанс на побег, – таинственно произнесла королева.

– Я не смогу открыть портал чужим заговоренным оружием, – Ниллин постыдилась признаться в том, что ни разу в жизни она не открывала перемещающих порталов. – Да и вряд ли мне удастся завладеть кинжалом жреца.

– Покажи брачную метку, – попросила королева, и вместе с сестрами подлетела к вытянутой руке девушки.

Феи покружили над затянутым темной корочкой порезом, осыпали ладонь Ниллин золотистой пыльцой с крыльев. Корочка размягчилась, рана обнажилась и защипала. Ниллин зажмурилась и простонала от сильной боли.

– Вернется убийца невинных – дашь ему полизать крови из брачной метки, – королева Алтея прошептала заклинание, и россыпь волшебной пыльцы стала невидимой. – Лес усилит наши чары. Вампир крепко уснет и не почувствует, как ты сбежишь от него.

– Я смогу взять разбойничий нож и вонзить ему в сердце, – Ниллин было страшно представлять, как она все это сделает.

Ей прежде не доводилось убивать, но девушка чувствовала, что готова применить на практике уроки старого наемника Лиммиила. Нужно прервать череду невинных жертв.

– Защитная магия отразит удар и разбудит Яллона, разрушит лесные чары, – предостерегла королева Алтея. – Кинжал верховного жреца – единственное оружие в мире, способное убить кровожадного изверга. Но тебе не взять его в руки без разрешения. Ты даже не сможешь дотронуться до рукояти, пока будешь держать в уме намерения, опасные для его владельца. Нить твоей жизни привязана к магическому кинжалу, и она оборвется в момент касания.

– Выходит, нет спасения? – Ниллин посмотрела на пораненную ладонь.

– Ниллин, ты сумеешь спастись, – Мальва коснулась пальцев девушки тонкими полупрозрачными крыльями. – Ничего не бойся, принцесса, следуй за туманом к выгоревшей поляне.

– Доверься силе Туманного леса, – напутствовала Медуница, – она подсказывает нам, что помощь придет откуда ты ее не ждешь.

– Яллон возвращается, – королева приняла мысленный сигнал или услышала предупреждающий звук. – Ложись и укройся теплым одеялом. Усыпи страх и пробуди боль.

Туман полностью не рассеялся, но принял обычную форму затягивающей предрассветный лес бледной серой дымки, без стен, колец и причудливых клубов, похожих на завитки лианы.

Ниллин послушалась хранительниц заколдованного леса и спряталась в теплую норку. Скребя ногтями по ране, она подумала, что феи правы – боль запутает вампира, поможет обмануть его.

Ягуар подошел бесшумно, склонился над ней и взялся за край одеяла. Ниллин открыла глаза, привстала и посмотрела на него – очень надеялась, что с удивлением, а не ужасом.

– Где ты был, Ялли? Проснулась – а тебя нет рядом. Я начала переживать. Одной мне страшно и холодно в жутком лесу.

– Я ходил к дальним кустам по очень важным делам, – рыжий вампир улыбнулся, снял сапоги и залез под одеяло. – Ты не хочешь туда же сбегать? Если да, то иди к сухой сишеле. Запомни, слева от нее чисто, а направо не ступай.

– Пока не хочу, – Ниллин повернулась на правый бок.

Принцесса и рыжий зверь столкнулись взглядами и улыбнулись друг другу – чуть нервно и напряженно.

– Дай посмотреть на твою правую руку, – Ниллин изобразила искреннюю заботу. – Мне все кажется, что я ее ужасно сильно покромсала.

– А ты умеешь выбирать слова, – Ягуар улыбнулся шире, сверкнул верхним клыком. – На, смотри.

– Все зажило, и шрамов не осталось, – Ниллин провела пальцами по чистой и гладкой коже. – Я рада за тебя. А моя рана от каменного кинжала все никак не заживает, – она показала ему воспалившийся и кровоточащий порез на ладони. – Мешает спать. Болит и мучает меня.

– Покажи, – янтарные глаза стали ярче.

Ниллин поднесла покрытую невидимой пыльцой ладошку к губам вампира:

– Можешь ее зализать, Ялли? Ты говорил про лечебную слюну.

– Попробую, – хищно мурлыкнул Ягуар, будто ему предложили не залечить ранку, а испить крови.

Его горячий влажный язык заскользил по раздраженному пыльцой порезу – сначала слегка, без нажима, затем чуть сильнее. Вдавливая кончик языка в ранку, вампир ловил вытекающие капли крови, пробовал каждую из них на вкус.

Ниллин удерживала страх в темной клетке, где заперла силой мысли. Эльфийка почувствовала, что боль затихает и отступает. Она не знала, был ли это сигнал, что чары фей проникли в разум Ягуара и начали усыпляющее действие.

Ниллин отдернула руку.

Побоялась, что рыжий зверь войдет во вкус и прикончит беззащитную добычу, не дожидаясь третьей ночи.

– Видишь, теперь рана выглядит лучше, – с довольной улыбкой она продемонстрировала Ягуару затянувшийся порез.

– Спим дальше, пока до нас не доберутся солнечные лучи, – вампир положил руку ей на ребра.

“Придерживает, чтобы не сбежала”, – Ниллин испугалась случайных мыслей, назвала их обманчивыми порождениями страха и прогнала прочь.

– Думаешь, утром они изволят заглянуть в обитель мрака и тумана? – она отвлекала словами себя и Ягуара.

Вредно много думать, находясь на волосок от гибели, и трудно не дрожать в когтях кровожадного рыжего зверя.

– Не увидим солнца – поспим, пока не почувствуем сильный голод, – Ягуар широко зевнул, щелкнув зубами. – По себе знаю – он будит не хуже городского глашатая на площади.

Глава 2. Колдовской туман

Ягуар

Ниллин устало закрыла глаза, опустив голову на его подставленную руку, и Ягуар залюбовался ее густыми ресницами. Они слабо мерцали в лунном свете – длинные и невероятно красивые, похожие на драгоценную перламутровую бахрому.

Отведя прядку великолепных пышных и шелковистых волос, Ягуар коснулся губами остренького кончика ее уха, провел костяшками пальцев по бархатистой щеке. Нежные ароматы волос и кожи принцессы завораживали. Вместо неукротимого хищного голода они пробуждали мирное желание целовать и обнимать, прижимать к себе разогретое его ласками, но еще немного скованное робостью и неопытностью хрупкое изящное тело.

Ягуар знал, что никогда не пожалеет о решении оставить дочь пройдохи Эйлана в живых. Ему нравилось чувствовать крепнущую между ними связь, порождающую ее доверие и привязанность. Он замечал изменения и в самом себе. Удивлялся тому, с каким спокойствием и почти что равнодушием слизывал вытекающую из ранки кровь с ее мягкой ладошки. Ему не хотелось порвать клыками запястье и взять больше, чем эти ничтожные капельки.

Ягуар заново привыкал к давно забытому порядку, когда новая любовница не умирала в ночь их первого свидания. Рядом с Ниллин он чувствовал и вел себя иначе, нежели с обычной добычей женского пола. Изменял застарелым привычкам. Готовился пересмотреть некоторые взгляды на уклад собственной жизни. Молодая эльфийка была для него больше чем едой. Нет… Она не была едой вовсе.

Проголодавшись, он пойдет охотиться в захолустное селение. Портал перенесет его далеко за пределы Туманного леса. Туда, где Ниллин не увидит его настоящего, или для нее уже прошлого?

Рыжий вампир поймал себя на мысли, что портал разграничит его жизнь – как будто перенесет в другое время, а не только в неизвестное принцессе место. Там, вдали от нее, он прокусит женскую шею и напьется горячей крови, чувствуя как сердечный ритм замедляется и останавливается, а потом отпустит высушенное тело. Мертвая обнаженная красотка упадет к его ногам с характерным шлепком об пол. Ягуар вспомнил этот звук, из раза в раз повторяющийся почти неизменно, разве что ковер смягчал, а камень добавлял жестких тонов.

Ниллин об этом не узнает. Ее не постигнет участь той, условно безымянной жертвы.

Он вернется к ней и покроет ее длинную гибкую шею нежными поцелуями, не прокусывая тонкой кожи. Засыпая, он обнимет жену и уткнется носом в пульсирующую жилку над ключицей, даже не помышляя вскрыть клыком.

Он не причинит ей зла. До конца ее дней будет заботиться о ней и оберегать от всевозможных угроз.

Ниллин возведет его на престол и откроет перед ним путь к мировому господству, а он отплатит ей искренней любовью за доверие и королевский дар.

Разве не равноценная плата от того, кто прежде не любил ни одно живое существо в огромном мире, кроме самого себя?

После третьей ночи он отвезет жену в свое поместье в Немейростэне, которое приобрел за много лет до знакомства с Умалнином. Принцесса останется в безопасности под присмотром слуг и будет ждать его возвращения. А он тем временем принесет ритуальную жертву в Золотой Империи, подкрепит магическую силу, восстановит красоту молодости и продлит жизнь.

Ягуару не нравилось то, что у него на лице начали появляться морщинки. Это был плохой признак, указывающий, что время на исходе. Юный воин, о котором понапрасну грезила принцесса, скоро умрет на жертвенном алтаре, и к ней возвратится ее истинный суженый.

“Ялли”, – эхо Туманного леса принесло далекие отзвуки.

Увлекшийся мечтами рыжий вампир не понял, уснул он или продолжает бодрствовать.

Откинув с груди край одеяла, привстал и обнаружил, что принцессы нет рядом.

“Ялли, ты меня слышишь?” – в голове загудело, и Ягуар понял, что воспринимает мыслеречь, а не улавливает навостренными ушами звуки настоящего голоса.

– Рей? – Ягуар не поверил своим ушам, мозгам. Он сам уже не знал, чему может верить, но произнес имя вслух.

“Я вижу, ты не рад мне, брат”.

Туман сгустился, полностью скрыл деревья и кусты, а потом разошелся театральным занавесом, выпуская из рассветного сумрака высокого, мускулистого, довольно упитанного вампира с длинными светло-серыми волосами и лиловыми глазами.

Рейлен был в черных штанах с кожаным поясом и наемничьих высоких ботинках. Шел он медленно и прихрамывал на левую ногу.

Ягуар, не вставая с походной постели, смотрел на него и не понимал, это сон или явь.

Неужели Серый Туман действительно выжил?

Глаза Рейлена восстановились, обритая грива отросла, на ушах виднелись серые меховые кисточки. Лицо и тело пересекали шрамы. Отрубленные пальцы не выросли заново, как и отрезанный язык, иначе бы он хотя бы ради хвастовства говорил словесно, а не только мысленно.

Ягуар подумал, что между ног у Рейлена тоже ничего не болтается, как и во рту. Серый вампир сильно прибавил в весе. Может, он разжирел после кастрации – нарушились обменные процессы и гормональные балансы? А может, он жрал почти без остановки, чтобы залечить раны от магического клинка?

“А я хотел повидаться с тобой”, – продолжил Рейлен, не получив ответа.

Клубы тумана плясали вокруг него, извивались, словно змеи под дудку факира.

– Тебя не существует! Сгинь! – Ягуар махнул правой рукой перед глазами, но Рейлен не исчез.

“Разве?” – и снова мыслеречь – тяжелая, напористая, отдающаяся гудящим звоном в голове, похожим на стон колокола кладбищенской часовни.

– Ты – сонный мыслеобраз. Пустая выдержка из моих воспоминаний. Я проснусь, открою глаза и…

“Увидишь серый туман”, – Рейлен медленно развел руки, и клубы затанцевали над его ладонями без пальцев, напоминающими округлые кошачьи лапы.

– Это не твой туман! И не твой лес! Убирайся! – Ягуар попытался встать рывком, но запутался ногами в походном одеяле и упал на четвереньки.

Рейлен рассмеялся.

Твердо встав на ноги, Ягуар посмотрел на него и увидел, что выбитые зубы выросли заново и сверкают в улыбке ослепительной белизной.

– Ты не мог выжить, Рей. Где ты скрывался все это время?

“Пока вы с Илом, как два нищих бродяги, скитались по лесам и наемничьим пристанищам, я наслаждался любовью молодой красавицы по имени Мария. Она меня кормила досыта, баловала заботой и лаской”.

– Ты врешь, Рей!

“Нет, я говорю правду, Ялли”.

– Кастрированный кот не нужен молодой кошке. И старая кошка побрезгует об него тереться.

“Ялли, ты не держал домашних питомцев, ты их только пожирал на десерт к хозяевам, а потому ничего не знаешь про повадки. Умная кошка ластится к покалеченному коту, не замечая его увечий. Тебе не понять, что такое любовь. Ты привык, что вокруг тебя увиваются шлюхи, а им, как известно, мил и вонючий гоблин с тугим кошельком золотых монет”.

– Я взял в жены принцессу эльфов. Мне доверилась наследница редчайшего в мире дара.

Рыжий вампир не понимал, зачем он продолжает бессмысленную болтовню с плодом собственного воображения, но стыдился уступить в споре и тем самым признать победу мертвого врага.

“Хочешь сказать, дочь пройдохи Эйлана сбежала от искреннего доверия и большой любви? – Рейлен развесил мохнатые уши, почесывая подбородок. – Хмм. Интересная трактовка”.

– Сбежала? – покрутившись на месте, Ягуар осмотрел место привала и нашел только спящего коня.

Ниллин не появилась из плотной пелены тумана.

– Я найду и верну ее, – заявил Ягуар.

Подозревая, что все происходящее может оказаться не сном, он решил плюнуть на искалеченного хромого кастрата и пуститься в погоню за эльфийкой. Решил, что Рейлен побоится атаковать. И напрасно.

От отсутствия пальцев на руках серого вампира не уменьшилась мощь его удара, она, кажется, даже возросла после усиленного откорма.

Ягуар упал на походное одеяло. Не торопясь взять реванш, он сел, вытер брызнувшую из рассеченной губы кровь и ощупал едва не выбитую нижнюю челюсть.

Рейлен с детства был сильнее каждого из них, потому и охотиться на серого вампира пришлось вдвоем. Поодиночке бы ни он, ни Иладан не справился.

“Я не пущу тебя, – Рейлен угрожающе оскалился. – Принцесса на полпути к свободе”.

Нащупав под одеялом каменный кинжал в ножнах, Ягуар незаметно подтянул его к себе, извлек, спрятал под ногой и приготовился к атаке.

Рейлен подошел ближе, и Ягуар вскочил. План сработал. Серый вампир не ожидал, что против него снова направят единственное оружие, способное его убить. В первый раз Ягуар и Лорд не довели дело до конца, чтобы избежать отцовского проклятия. Но теперь, рискуя упустить принцессу, Ягуар убил в себе застарелый страх, чтобы навсегда покончить с братом-предателем.

Каменный клинок вошел точно в сердце, но вместо рвущейся плоти и брызжущей крови Ягуар ощутил и увидел пустоту. Рейлен исчез, рассыпался клубами тумана и возник за его спиной. От хорошего пинка под зад Ягуар чуть не поранил кинжалом колено. Рыжий вампир не устоял на ногах и врезался лбом в дерево.

– Ты мертв? – зашипел он, цепляясь когтями за шершавую кору шолевиннии.

Встал, развернулся и почесал побаливающий лоб. По-прежнему не понимал, это сон или явь.

Во сне так больно не бывает. А наяву мстительные призраки не являются врагам спустя несколько лунных месяцев после смерти.

“По вашей вине, – Рейлен надменно сложил руки на груди, – Поздравляю, Ялли, вы с Илом оба прокляты”.

– Этого не может быть! – воскликнул Ягуар. – В горном лесу тебя растерзал пещерный лев!

“Вы притащили меня к его логову, но пещерный лев не успел прийти по кровавому следу и схватить легкую добычу. Ослепленные безумной злобой, вы не почувствовали места силы. Под ковром из густого высокого мха скрывался дольмен. Тысячелетие назад он был святилищем дриад. В местах силы портал можно сотворить из мысли, не имея под рукой заговоренного оружия”.

– Дриады… Дольмен… – Ягуар запустил пальцы в волосы и чуть не выдернул прядь. – Я не верю в эту чушь!

“Ялли, я ускользнул из-под львиного носа. В чужом лесу меня нашли люди. Они обо мне заботились, кормили и лечили. Мария полюбила меня и пыталась спасти. Я умер у нее на руках. Погиб от потери силы из-за отравленных магией ран и того, что не принес ритуальную жертву”.

– Глупый сон, – простонал Ягуар в отчаянии. – Когда же он закончится и я проснусь?

“Не раньше, чем принцесса будет за пределами досягаемости, – ответил Рейлен. – Я не позволю тебе преследовать ее”.

– Сгинь! Пропади! Отстань! – Ягуар поднял с земли камень и бросил в серого вампира. – Я больше не желаю выслушивать бредни мертвеца. Вон из моей головы!

Рейлен растворился в тумане.

“Нет уж, послушай, рыжий братец, – он возник ближе к Ягуару и толкнул его беспальцевой лапой в грудь. – Вы с Илом, а не пещерный лев, нанесли мне последние раны. Помнишь, мы поклялись отцу перед его кончиной, что ни один из нас не убьет другого брата. Вы нарушили клятву и стали моими убийцами”.

– Еще неизвестно, сработает ли проклятие или оно потеряло силу с годами. Прошел не один век, – угрожающе прорычал Ягуар.

Прижавшись голой спиной к дереву, он чувствовал кожей над лопатками корявую жесткую кору.

“Справедливые кары вечны”.

– Мы живы, а ты влачишь посмертное бытие в виде жалкого обиженного призрака. Рей, ты не способен отомстить нам. Все, что можешь – являться во снах и стращать нелепыми угрозами.

“Ошибаешься, Ялли. Скоро ты узнаешь, что призраки тоже могут убивать. Мой посланник идет по твоему следу”.

– И снова пустые угрозы. Мне пора просыпаться. Надоело слушать бред скучающего привидения.

“Грядет нечто страшное. Я чувствую, как волнуется планета. Ил уже заглянул в бездну чужого мира”.

– Опять вранье. Ил не пойдет в мир людей. Нам нечего там делать.

“Миров мириады, Ялли. Далеко не в каждом из них живут люди или другие похожие на нас разумные существа, – Рейлен задумчиво посмотрел в небо, усыпанное звездами. Он словно вспоминал посмертное путешествие души сквозь пространство и время. – Во вселенной есть темные миры, куда ни в коем случае нельзя открывать межпространственные ходы. Я вас предупреждал. Вы не послушались. Предали меня и встали на чужую сторону. Вот и случилось то, что мы могли бы вместе предотвратить… Дверь приоткрыта, пока на узкую щелку. Не стоит уповать на спасительное чудо. Но еще не поздно ее навсегда захлопнуть”.

– Рей, ты бредишь, – Ягуар хлопнул себя по ушам, но кошмар не отпустил его разум. – Душевнобольной – вот как правильно тебя называть. У тебя не только мозги съехали набекрень, но и душа спятила!

“Мое здравомыслие в порядке, Ялли. Живой или мертвый – я всегда умнее тебя. Не тешь гордыню думами, что я пришел с тобой поболтать и почитать мораль. Я бы не явился без серьезной причины. Анларе грозит опасность. Тьма из бездны чужого мира готовится поглотить нашу планету. Моя дочь ждет ребенка. Я хочу, чтобы внук родился в живом и процветающем мире, а не в гибнущем и увядающем”.

– Ты помешался на своем дрянном выводке! – Ягуар оскалился, крепко сжимая рукоять каменного кинжала.

– Если не остановить Умалнина, он приведет в наш мир тьму, что способна уничтожить все живое, – предостерег Рейлен. – Послушай меня, Ялли… Я даю тебе возможность искупить вину. Откажись от разумных жертв, отпусти горного воина с принцессой и убей короля. Тогда я отзову посланника.

– Я никогда не отпускаю добычу. Никогда! Ты это помнишь?!

“Я помню все… И нашу дружбу, и твое предательство”.

– Рей, я не стану терять силу и рисковать жизнью ради твоих мохноухих выродков и мифических угроз! Собственная жизнь мне слишком дорога… Дороже, чем воспоминания о нашей дружбе.

“То, чем излишне дорожишь, легче всего потерять”.

– Исчезни! – Ягуар замахнулся каменным клинком, рассекая занавес тумана.

“Что ж… Выбор сделан. Маховик запущен… Прощай, мой жадный вероломный брат”.

Рейлен исчез в тумане и не появился вновь.

Ягуар открыл глаза. Да, он видел отвратительный кошмар. Прокусил губу во сне, и на язык попала его кровь.

Облизнувшись, он привстал и понял, что принцессы рядом нет. Повел носом, усиленно принюхиваясь, но ее свежий запах не витал в прохладном влажном воздухе Туманного леса.

Ягуар вскочил и взял магическое оружие. Кинжал верховного жреца крепко спал, пребывая в полнейшем бесчувствии после утомительного ночного ритуала. Не ответил на мысленный зов.

Рыжий вампир припал носом к земле, подобно дикому зверю вынюхивая следы сбежавшей эльфийки. Отыскал едва заметную неровную цепочку, сбивающуюся возле гнилых коряг и травяных кочек, и пошел по ней. На ходу перехватил волосы взятыми из кармана резинками, не стал тратить время на заплетание косы.

Следы красноречиво рассказывали Ягуару о том, что произошло до его пробуждения. Сперва принцесса шла медленно, ступала как можно тише, чтобы не разбудить крепко уснувшего вампира. В страхе она забыла предупреждение о правой стороне засохшей сишелы, вляпалась и поскользнулась. После досадного падения ускорила шаг. Там, где тропинка позволяла бежать, она пользовалась этой возможностью. Там, где на пути встречались овражки и буреломы, шла осторожнее.

Времени прошло много. Больше часа. Эльфийка успела далеко уйти от места привала.

Ягуар бежал сквозь пасмурный утренний лес. Мчался так быстро, словно преследовал стремительную косулю. Злился на то, что не чувствует встречного потока свежего запаха сбежавшей от него жены, не слышит ее испуганной неуверенной поступи, а лишь видит прямо перед собой кажущуюся бесконечной тонкую цепочку следов из примятой травы – темной от сбитого с нее серебра инея.