Hajm 1140 sahifalar
2014 yil
Книги Якова
Kitob haqida
Середина XVIII века. Новые идеи и новые волнения охватывают весь континент. В это время молодой еврей Яков Франк прибывает в маленькую деревню в Польше. Именно здесь начинается его паломничество, которое за десятилетие соберет небывалое количество последователей.
Яков Франк пересечет Габсбургскую и Османскую империи, снова и снова изобретая себя самого. Он перейдет в ислам, в католицизм, подвергнется наказанию у позорного столба как еретик и будет почитаться как Мессия. За хаосом его мысли будет наблюдать весь мир, перешептываясь о странных ритуалах его секты.
История Якова Франка – реальной исторической личности, вокруг которой по сей день ведутся споры, – идеальное полотно для гениальности и беспримерного размаха Ольги Токарчук. Рассказ от лица его современников – тех, кто почитает его, тех, кто ругает его, тех, кто любит его, и тех, кто в конечном итоге предает его, – «Книги Якова» запечатлевают мир на пороге крутых перемен и вдохновляют на веру в себя и свои возможности.
Ольга Токарчук воссоздает историческую личность Якова Франка с такой достоверностью, что ощущение, будто вместе с ним проходишь все испытания и это реальный человек перед глазами, а не персонаж книги. Это захватывающее путешествие через веру, предательство и принятие собственной судьбы!
Книга мягко текуче ведет по повествованию. Вместе с героями прожила целую жизнь и не одну. Интересно было погрузиться в польско еврейскую культуру. Персонажи спорные и невероятные. Так как книга написана о реальных исторических личностях, переживание и удивление от происходящего ощущается еще ярче.
Давно у меня не было такого, чтобы после прочтения художественного произведения мне не хотелось брать в руки другую книгу. "Собор парижской Богоматери" полностью отвлек меня от внешнего мира и заставил забыть, что есть и другие не менее увлекательные и восхитительные творения. Еще одно чудо искусства. И ведь правда: эта книга - это и книга, и симфония, и спектакль, и памятник одновременно. Моя душа билась в конвульсиях эстетической передозировки, мое сердце плакало каплями крови. Как можно равнодушно читать описания Собора, Парижа, его жестокости и бедности? Я не понимаю людей, которые не видят в этом красоты и читают вскользь, следя только за сюжетом. Сюжет....сюжет... да какой к черту сюжет! Есть только три человека, каждый со своим горем. И есть общество, которое их не любит. Есть Париж, который переживает не самое лучшее время, а именно смену эпох. Жестоко и столкновение двух духовных сил - зодчества и книгопечатания, воистину "библии каменной и библии бумажной". А персонажи, такие разные, но каждый так значим и занимает особое место в сердце. Называйте меня попсовой обывательницей, но как и любой человек в романе, к образу Квазимодо я испытывала долю отвращения и какого-то странного сочетания страха и жалости. Лицо горбуна, выражающее смесь злобы, изумления и грусти, не давало мне разглядеть, ЧТО же творилось у него на душе. А оценивание человека так устроено, да – не видно души, да еще и с такой рожей, тогда не надейся на симпатию. И даже искренняя любовь к Эсмеральде, не требующая ничего взамен, так же как и саму Эсмеральду, не смогла заставить полюбить этого уродца. На некоторых моментах я испытывала презренную разновидность жалости – мне хотелось освободить Квазимодо, как старую больную собаку, которую убивают, чтобы та не мучилась. Да и само чувство жалости очень жестоко по отношению к человеку. Персонаж, за которого я действительно переживала – это Клод Фролло. Да, да. Знаю, что это очередной герой-идеалист, презирающий жалких людишек и ищущий свое жизненное предназначение. Падка я на таких персонажей. Но как можно не скорбеть, когда ты видишь, как этот человек, испытав страсть к цыганке, впустив в сердце «греховный огонь», разочаровывается в науке, в своей вере, в своих идеалах. Внутренняя борьба Фролло, свидетелем которой я стала, не позволила назвать его чудовищем. Ведь он тоже любил Эсмеральду. По-настоящему любил. Просто любовь эта была извращенная, грязная, искаженная. Ну а как еще могут любить умные люди? Эсмеральда сначала показалась мне наивной глупой дурочкой, которая в выборе мужчин на первое место ставит внешность и физическую силу, не замечая его отношения к другим людям. А потом я поняла, что она всего лишь молодая девушка, ей 16 лет и она мечтает о рыцаре на белом коне, который спасет ее от рук негодяев, она хочет найти свою мать, чьей лаской была обделена, боится боли, как мы видим в главе с пыткой. Она чиста и целомудренна. И к сожалению, слепа. Ну и конечно же у романа есть еще один незримый, но не уступающий по значению персонаж. Это сам Собор. Это великое творение человека и народа, и в то же время эпицентр разворачивающихся в сюжете страстей. Бродя по его коридорам, я будто слышала его дыхание, слышала, как бился его пульс. Он приютил отвергнутого миром Квазимодо, стал для него родной матерью и подарил бедному горбуну братьев и сестер в виде колоколов, которые, оглушив уродца, еще больше оградили его от ужасного мира. Собор дал убежище Эсмеральде, до конца всеми силами оберегая ее своими каменными гаргульями. И тот же Собор столкнул Клода Фролло со своих башен, хотя я уверена, что сделал это не без боли и сожаления.
С детства я мечтала посетить Нотр-Дам-де-Пари. Но сейчас, после стольких слов, написанных Гюго, я сомневаюсь – а нужно ли оно? Неужели когда-то Собор и правда был таким живым, красивым, величественным? А сейчас? Величественность осталась, но это какая-то пафосная, серьезная величественность, которая смотрит на тебя свысока. А сейчас… Ушла эпоха. Исчез Квазимодо. И Собор пропал вместе с ними – никогда нам больше не лицезреть его истинного лица. Все что сейчас - это только копия. Взгляд его – бестолков. Улыбка – фальшива. Душа – пуста. Когда-то в детстве я обводила картинки через копирку и результат моей работы никогда не удовлетворял меня. Это всего лишь безвкусное сравнение, но все же…
P.S.: Благодарю за внимание, сэр.
Было очень сложно продираться сквозь количество имён, маленьких и по началу не связанных друг с другом событий, рассуждений о кабале и божественном… Первую треть книги было больше имён, чем сюжета. Несомненно, при написании была проделана огромная работа: восстаздать быт того времени, попробовать понять мысли Якова и мотивы его последователей. Но лично мне в этом всём не хватило Токарчук: её проницательной прозы, метафор, чувствования текста
Буквально заставляла себя дочитывать в надежде, что дальше всё объединится во что-то более интересное. Но для меня — не случилось :(
Свершилось! Лет с тринадцати, то есть уже почти десять лет, я пыталась дойти до этого романа, но все никак не доходила. И вот – дошла, и в два дня с ним разделалась. Разделалась бы и за один, если бы позволяло рабочее время.
Для начала хотелось бы сказать, что содержание романа я представляла себе так мутно, что вернее будет написать, что я его не знала вовсе, хотя имена Эсмеральды, Квазимодо и даже Флер-де-Лис были мне хорошо знакомы. Но как они связаны, и что за история под ними скрывается, я не знала совсем. Ну, тем интереснее было читать.
Во-первых, примечательно, что книгу я полюбила еще с предисловия. Потому как якобы начертанное когда-то в Соборе Парижской Богоматери слово «рок», скрывающее за собой некую историю (а как же иначе?) уже пленило меня настолько, что больше просто некуда. Не знаю, как дело обстоит у множества других читателей, только лично для меня это блестящий способ заинтриговать.
Во-вторых, рассказ, последовавший за предисловием, ничуть не разочаровал. Роман увлекательнейший, читается легко (вопреки моим ожиданиям – некогда я потерпела неудачу с другим произведением Гюго), кроме того, язык таков, что пронизывающе описывает драмы и почти тут же заставляет смеяться. Словоизлияния юного Жеана, и, особо хочется упомянуть, сцена суда над Квазимодо вынуждали меня откровенно веселиться. Да и вообще, диалоги донельзя искрометны, описания хороши, изложение – дай боже всякому, иными словами – в текстовом плане вещь, на мой взгляд, идеальная.
Однако с сюжетом все несколько иначе. Нет, он тоже очень хорош, по-своему философский, не лишен неизбежности реальной жизни, но все-таки – о эти бесконечные запутанные семейные связи, эти потерянные дети, эти тесно связанные друг с другом жизненные истории, эти интриги, и, главное, бесконечная угроза смертной казни. Все в лучших традициях Средневековья, кто бы спорил, просто, если нашлись такие, как и я, отложившие сие произведение в долгий ящик, хочется дать понять, что ожидает читателя. Любовь всех видов – возвышенная, сводящая с ума, безнадежная, отупляющая (у всех персонажей по-разному) и гонка вокруг Собора Парижской Богоматери. В общем-то, он и впрямь является центральным персонажем романа – так или иначе все связанно именно с этим строением.
Что касается моих сугубо личных впечатлений, то они сосредоточились в основном на Эсмеральде. Девушка вызвала у меня, в принципе, симпатию, но больше в связи с другими персонажами. Однако ее любовь к Фебу заставляла чуть ли не биться головой об стол. Понятно, что легко говорить стороннему наблюдателю, но… Но все же. Кроме того, на язык так и просятся слова «цыганка дерзкая мою сгубила жизнь». Вот уж поистине. Сгубила, да и не одну. Каюсь, жалко мне было всех персонажей, кроме самой Эсмеральды. Да, да, я все понимаю, но ничего с собой поделать не могу. И больше всех мне жаль (да и особую симпатию вызвал именно он) Квазимодо. А путь Клода, выбранный им, меня поразил, от него никак не ожидалось подобного – это все было действительно внезапно…
Не удержусь и сделаю еще небольшую отметочку: я вообще крайне скверно отношусь к французской литературе (и Франции в целом), но этот роман заставил меня такую точку зрения переосмыслить. Нет, рано я взялась судить о французской литературе. Кроме того, читая роман, я – о боги – внезапно захотела в Париж. Туда, к Собору.
Итак, вывод: получил всемирное признание в веках роман не зря. Он велик, он потрясающ, и любим совершенно заслуженно. Вне всякого сомнения, это произведение должен прочесть каждый.
Si est, ubi est?» 3 – спрашивает себя ксендз, думая о рае. Уж точно не здесь, в Рогатине, и вообще – так ему кажется – не на Подолье. И если кто-то думает, что в больших городах лучше, то сильно ошибается. Правда, ксендз никогда не видел ни Варшавы, ни Кракова, однако коечто слыхал, бывая в усадьбах, и от монаха-бернардинца Пикульского, человека более сведущего, чем он.
Он знает о рае почти все, поскольку не далее как на прошлой неделе закончил главу своего весьма смело задуманного труда, главу, являющуюся компиляцией всех тех книг, что есть у него в Фирлеюве, а их у ксендза сто тридцать. За некоторыми он ездил во Львов и даже в Люблин
Барухия родился ровно через девять месяцев после смерти Шабтая Цви, причем в девятый день месяца ав, как и было предсказано! Да еще в день траура, в день разрушения храма. АМИРА, как записывалось имя Шабтая, то есть Адонейну Малкейну Ярум Ходо – «Наш Господь и Царь, Его Величество да будет превознесен», вернулся и жил эти годы
Бог дал человеку глаза спереди, а не сзади, значит, человек должен думать о том, что будет, а не о том, что было.
Izohlar, 136 izohlar136