Kitobni o'qish: «Однажды у собаки-писательницы народились щенки»
Однажды у собаки-писательницы народились щенки. Она их пересчитала – получилось четыре.
Собака-писательница так растерялась, что за несколько дней не написала ни слова. Всё её время было занято кормлением, мытьём, укачиванием и укладыванием малышей. Собака иногда даже забывала поесть и причесаться. Спала она вполглаза, потому что щенки часто просыпались и плакали. Собака от усталости потеряла счёт времени. В раковине накопилась стопка грязных тарелок.
Однажды, примерно через неделю после рождения щеночков, собака вышла погулять с коляской. Она хотела немного отдохнуть, побыть одной. Вдруг сквозь шум листвы ей послышался детский плач. Да не один, а все четыре.
Собака-писательница встряхнула головой, отчего плач в листве стих.
– Вот что недосып с собакой делает, – пробормотала собака, – примерещится ж такое.
Собака пошла дальше, толкая коляску со сладко спящими щеночками. Какие они всё-таки милые, думала мама. Она шла вдоль аллеи, ловя минуты тишины и покоя. И тут в листве опять послышался детский писк. Собака вытащила блокнот и ручку, села на скамейку и стала записывать всё, что приходило в голову.
«Сегодня я опять спала урывками. Неужели я когда-то спала целую ночь подряд. Как это было давно. Или недавно. Сейчас мне такое странно даже представить: проспать целую ночь.
Они такие маленькие, просто крошечные. Я, оказывается, раньше никогда не видела таких маленьких щенков вблизи. Они родились с закрытыми глазками. Доктор сказал, что они скоро откроются. Ой, один проснулся».
Собака взяла малыша на руки и полюбовалась на него. Он снова заснул, собака положила его обратно в коляску и вернулась к блокноту.
Шум листвы был просто шум листвы, без странных слуховых явлений. Собака-писательница почувствовала себя лучше.
Она попыталась вспомнить, о чём писала до появления щеночков… об очередном путешествии собаки-бывшего почтальона… вроде заканчивала китайский период.
Вспомнить смогла, а сформулировать не получалось. Не удавалось сосредоточиться. Только настроишься, как из кроватки или коляски слышится: «аа ааа аа ААААААА!» Но не писать собака-писательница уже не могла. Когда она не записывала хоть какой-нибудь текст, то плохо себя чувствовала. То детский плач мерещился, то голова кружилась. Раздражалась по мелочам.
