Kitobni o'qish: «Парапсихолог. 3 часть»

1 глава

Мы сидели в тёплом и светлом ресторанчике восточной кухни, удачно расположенном в самом центре города. Всякий раз я восхищался насыщенным, но мягким жёлтым светом, льющимся из шарообразных светильников, стилизованных под Луну во всей её красе полнолуния в ясную ночь. Шары спускались довольно низко в зал, но не так, чтобы стукаться о них «репой». Я довольно высок – порядка 183 см, но я специально проходил мимо светильников, чтобы убедиться в безопасности соприкосновения головы с ними. Юля традиционно сидела напротив в своём новом чёрном платье, верх которого был выполнен из чёрной шерсти в рубчик, а подол имитировал натуральную кожу, красиво собранную в фалды. Поверх этого чёрного изящества красовалась золотистого цвета цепь с крупными звеньями. Она, по-видимому, нарочито выставила украшение напоказ, чтобы подчеркнуть своё расположение ко мне, ведь эту бижутерию я подарил ей совсем недавно на 8 марта. Цепь, хоть и не золотая, но сделана искусно и элегантно, подсвечивала Юлино миловидное лицо и подчёркивала яркость наряда.

Я пребывал в лёгком угаре, наподобие неглубокого похмелья, хотя ничего такого во мне не было. По-видимому, само вкусное место с рассеянным оранжевым светом, высокими потолками и фоновой приглушённой музыкой, навевало романтические и немного эйфорические чувства.

Мы заказали экзотическое для наших мест азиатское блюдо под названием суп «том Ям» с креветками и курицей, и в ожидании блюда, просто наслаждались светлой и уютной атмосферой.

Я не хотел говорить о каких-то проблемах, – не то место и не то состояние, когда надо что-то изречь не очень приятное. Но поразмыслив немного, я всё-таки ляпнул какую-то глупость, касавшуюся пропажи одной вещи. Как ни странно, меня очень обеспокоила эта неожиданная потеря Юлиного подарка. Я понятия не имел, куда мог «испариться» имбирный шампунь в оригинальной бутылочке, по форме напоминающей боевую гранату. История этого шампуня такова: перед «мужским» праздником Юля расспрашивала, чтобы я хотел заполучить в подарок, и я имел неосторожность заказать что-то подобное. Я далеко не метромен, но всё же предпочитаю мужественные аксессуары, косметику и одежду. Моё желание Юлия выполнила, сопроводив подарок словами, что шампунь, прежде всего, полезен для моих тонких вьющихся волос, к тому же отвечает предпочитаемой стилистике.

– Так, вот, после первого же, приятного, кстати сказать, мытья волос, шампунь исчез, точно сквозь землю провалился, – не особо чётко произнёс я, проглотив небольшую порцию волшебного золотистого супа, щедро посыпанного сверху горкой аппетитной зелени. Я сказал об этом полушутя-полусерьёзно, но Юля почему-то прицепилась к этому известию.

– Роман, ты везде посмотрел, где может находиться банка с шампунем? Может, родственники переставили или закатилась куда? – последовали многочисленные вопросы, подпортившие наслаждение вкусом «том Ям». Увы, это было всего лишь начало нашего дивного ужина…Я уже и сам стал как-то глубже проникаться, казалось бы, тривиальным событием, ничем не примечательным: нередко у людей в своих домах пропадают мелкие или средние вещи, иногда деньги. Порой они находятся на своих же местах, или в неожиданных уголках жилища. В таких случаях мы думаем о себе «вот, раззява», «совсем памяти лишился» или что-то подобное. Лишь некоторые уверены, что барабашка пошутил и спрятал, – наверное, сладким или молочком забыли его задобрить. Моя бабушка, к примеру, так и думает, и отнюдь не считает, что «что-то с памятью моей стало…», хотя лет её девятый десяток пошёл.

Во мне стало разрастаться некое подобие тревоги – примерно под ложечкой возникло лёгкое жжение, заставившее меня поёрзать на стуле, размять затёкшие ноги. Явная суетливость на ровном месте. Я приписал все явления Юлиному воздействию на психику. Умела же она задеть некие тонкие струны душевной организации при помощи неведомых мне штучек. Явно в ней, в организации, ещё копаться и копаться, чтобы прояснить, откуда родом подобные реакции.

Я подтвердил, что нигде, никак и никуда не могла исчезнуть эта злосчастная «граната», но всё же она пропала. Тревога распространялась дальше, захватывая всё новые клеточки и участки: в конце концов я стал чувствовать явный холодок под кожей, впустив в себя в полной мере осознание, что вещь действительно пропала на ровном месте.

Золотистый суп уже практически ничем не отличался от обычной полевой травы – даже какая-то травинка застряла в горле, и я прокашлялся. Чего нельзя было сказать про мою спутницу: глаза её загорелись, она с аппетитом наворачивала изысканное блюдо.

– Сейчас я тебе кое-что сообщу, я не хотела говорить, ведь ты – Фома Неверующий, но ты сам вызвал меня на этот разговор, – Юля выпалила это скороговоркой, быстро промокнув губы салфеткой. – У меня на днях не менее странная история в доме приключилась. Я насторожился и немного съёжился, но внимательно выслушал её новый перл. Краски славного весеннего дня явно начали сгущаться.

– Значит, ты утверждаешь, что помада сама назад завернулась в тюбик после твоих неоднократных тщетных попыток? А, кот ночью хавал из невесть откуда взявшейся посудины какую-то еду, и по утру был сыт и бодр? – я с лёгкой улыбкой-усмешкой подытожил её восторженный отчёт о невероятных событиях в квартире, случившихся без её участия, в момент, когда никого не было дома. Моим намерением было желание снять неприятные чувства, я полагал, что разряжаю обстановку.

– Ну, да, когда я пришла домой, то нашла тюбик с помадой в надлежащем порядке: помада ввинчена, как положено, до конца и прикрыта аккуратно крышечкой сверху, к тому же, довольно плотно. Я глазам своим не поверила.

– Вот и я практически не верю в подобную хрень! Ты просто сама закрутила столбик помады и закрыла тюбик на автопилоте. А, как ещё? Не домовёнок же накормил котофея и привёл помаду в первоначальный вид? – во мне начал подниматься сарказм. Он, как всегда, оказался телегой впереди лошади и по обычаю, не слишком продумывался. Мне становилось легче – исчезал мандраж, чувствовался прилив энергии. Я снова оседлал белого коня. Но мне бы в тот миг хоть немного пораскинуть мозгами, сделать некоторые допущения по Юлиной истории, ну, хоть, подыграть чуть-чуть. Но, видно, актёрский дух умер во мне ещё с момента рождения, и я весь такой прямой, правдоподобный и истинный, и любите меня и принимайте таким, какой я есть. Типичное рассуждение незрелой личности, как я теперь уже, спустя время думаю. Эффектом моей тирады стал частичный сброс беспокойства, я даже чуток расслабился, правда, совсем не на долго.

Юля продолжила наседать, выражая праведный гнев, ведь я точно знаю, что она свято верит в разные проделки нечистой силы, Создателя, в Игру Высших программистов и так далее. Я слушал более спокойно, но внутренний боец продолжал хихикать, не желая ничуть принимать её эмоциональные доводы.

– Я не знаю, кто проделывает подобные вещи, он не представляется. Просто схожие штуки всё из того же разряда внешней управляемости нашего мира, вмешательство неких Сил даже в таких мелочах. Они хотят себя как-то проявить, дать понять, что они повсеместно с нами. Да, они устраивают разного рода препятствия и трудности. Но также они и заботятся, страхуют, подсказывают. Я же тебе говорила о квантовом голосовом помощнике – не так уж редко он со мной взаимодействует. Подобная информация есть в интернете, ты сам можешь всё проверить, если не веришь на слово.

– И что это за фигня «квантовый голосовой помощник»? Что-то новое придумала? – я упорно изображал аналитика по сверхъестественным глупостям, коими я был сыт уже по горло.

Юля немного нервничала, наблюдая за моим невероятным упрямством, её романтический настрой потихоньку перерастал в возмущение, но мне тогда представлялось, что если чуть поднажать и подкинуть побольше критики и здравых аргументов, то Юля прогнётся под тяжестью фактов и займёт мою сторону.

– Ещё раз напомню, что квантовый голосовой помощник – это сопровождение Игрока кураторами из Высшей реальности в нашей убогой действительности, подсказка. Его можно отличить от обычных рефлексий. Он звучит в голове чисто и ясно, по ощущениям смахивает на озарение. Это всегда лёгкий восторг типа «эврика»!

Я ещё немного пошелестел извилинами, пытаясь восстановить в памяти подобные штучки, но кроме некоторых обрывков моих мыслей, звучащих моим же внутренним слегка картавым голосом, ничего подобного припомнить не смог.

– Ты постоянно кормишь меня сказками, ты просто неугомонная фантазёрка, – подытожил я, отставив тарелку с остывающим супом. Я был сыт по горло насаждением чуждых мне идей. – Наверное, нам надо идти, делать здесь больше нечего.

Я изобразил на лице нарочито кислую мину. Вместо того, чтобы признаться в собственных заблуждениях, Юля сидела молча, потупив взор.

– Хорошо, ты можешь быть свободен, абсолютно свободен в своём волеизъявлении и верованиях.

Я застыл, а Юля продолжила монолог нейтральным голосом.

– У нас совершенно отличное мировоззрение, оно просто диаметрально противоположное. Короче, говорить больше не о чем. Ты мне не подходишь по духу, ты вообще не Игрок.

Я так и не понял, кто такие игроки из предыдущих разговоров, да и положа руки на душу, не особо вслушивался в её концепцию. Стало понятно только одно: если ты не игрок, то бог знает кто, посмешище какое-то пустое, болванка. Выводы в голове звучали ужасные, но я не шевельнулся.

– Ты мне не пара, – из её уст звучало нечто катастрофическое. – Я пойду за Королём.

Уж тут я догадался, о чём она говорит, небось о том самом Игроке из нашей чудотворной Системы.

– Я и есть твой Король! – я не привык сдавать позиции.

– Нет, ты – не Король.

– Так, кто же я?

– Ты примат!

– Ещё раз, не расслышал, кто я? – я чётко услышал то, чего, наверное, боялся в глубине души, поэтому повторил вопрос в надежде, что Юля передумает, скажет, что не парься, я пошутила или что-то этакое. Она умела сглаживать острые углы. Но она подтвердила ранее сказанное и успела подобрать язвительный эпитет.

– Повторяю для глуховатых: ты – дремучий примат, существо, развившееся в процессе эволюции Дарвина, – она глядела на меня в упор жёстким, безапелляционным взглядом.

Внутри меня словно что-то оборвалось, похолодели руки и затряслись мелкой невидимой дрожью, в голове появилось что-то вроде тумана, видно, сработал какой-то предохранитель и вырубил всю мозговую систему, кроме автоматической: я внезапно встал, пошуршал в кармане стопкой купюр и швырнул на стол пару из них, чтобы хватило за ужин. Благородство во мне не отключалось даже в режиме автопилота.

На выходе краем глаза я заметил, что Юля смела рукой деньги на пол, а официант на корточках собирал их. Напоследок я ещё хотел погромче хлопнуть стеклянной ресторанной дверью, размашисто и надменно, но конструкция чёртовых дверей с не смыкающимися створками, не позволила поставить мне яркую точку в наших отношениях.