Kitobni o'qish: «Сбежать нельзя любить»

Shrift:

Пролог

Без малого шесть лет назад я на собственном опыте убедилась, что даже тщательно выверенная стратегия может привести к краху. В моем случае – капитальному, по всем фронтам, потому что я умудрилась не только загубить свою репутацию, но и обзавестись недоброжелателем в лице ректора столичной академии. Последнее значило даже больше доброго имени, потому как ставило жирный крест на образовании и карьере. В любом другом случае родители бы только порадовались, но…. Смотри пункт первый – репутация.

Новогодний бал был в самом разгаре, только вот мое настроение больше подходило для похорон. Не своих, разумеется, потому как, потратив кучу времени и денег на выбор платья и прическу у лучшего мастера, умирать я не планировала. Убить – возможно. Например, отвратительную, глупую, безвкусно одетую Бекки Фитч, позарившуюся на чужое. Пусть Эрик Арен не подозревал о том, что ему не следовало флиртовать ни с кем, кроме меня, от ответственности это ни его, ни Бекки не освобождало. Я как раз обдумывала, как привлечь к ней обидчиков. К сожалению, на первом курсе не учили проклятиям, иначе я бы с удовольствием приворожила разлучницу к уборной. Но, увы, оставалось лишь хмуриться и мысленно потчевать Бекки разными нехорошими словами.

А ведь я возлагала на бал большие надежды! Днями напролет зубрила формулы, чтобы стать лучшей на курсе, хоть как-то выделиться. Учитывая мои весьма скромные способности, было крайне нелегко успешно сдать сессию, заставить говорить о себе как о подающей надежды. И все ради Эрика. Ему уже двадцать (целых двадцать!), единственный способ ему понравиться – показать, что я тоже умная, опытная магесса, а не сопливая первокурсница. «Как же, – язвительно мысленно прокомментировала я, сверля взглядом ненавистную Бекки, – тебе совсем другого опыта надлежало набраться! Сомневаюсь, будто пониже спины у нее учебник, и Эрик активно его штудирует».

Ладонь предмета моего интереса действительно сползла с талии Бекки. Та не возражала, продолжала все так же улыбаться, щебетать своим противным голосом о том, как всем повезло, что лорд Арен устроил такой чудный бал. Да я на месте ректора таких, как Бекки, к сыну на километр не подпускала. И на бал тоже. Ой, я не сказала, что Эрик – сын того самого лорда Джеймса Арена, магистра, ректора, знаменитого мага и всякое такое? Ну вот, говорю. И меня угораздило в него влюбиться. Не в лорда Арена-старшего – в Эрика.

Не выдержав пытки, отвернулась.

Зеркало отразило перекошенное от обиды лицо. Со стороны казалось, будто у меня разом разболелись все тридцать три зуба. Точнее, двадцать восемь, потому как зубов мудрости при рождении мне не выдали: дурам они не положены. Да, я дура, так и запишите в дипломе. Сами посудите, прочитала пять томов «Антологии магии», разрядилась в пух и прах, отказалась от парочки заманчивых предложений, чтобы в итоге давиться безалкогольным пуншем под елкой.

Крепко стиснув глазурованную кружку, пожелала Бэкки окосеть. Ну или ослепнуть. Можно все сразу, чтобы она гарантировано отстала от Эрика. Напрасно я пыталась убедить себя, что Арен-младший мне совсем не нужен, вокруг полно чудесных кавалеров, все равно украдкой следила за сладкой парочкой.

В очередной раз бросив взгляд на Бекки, едва не подавилась.

Она положила ему руку на плечо как невеста! Да ей надеяться не на что! Разве только на то, что Эрик отведет ее в уголок и задерет юбки.

Фыркнула.

Подумаешь, постель! Тут гордиться нечем, наоборот, нужно посочувствовать бедняжке. На таких, как Бекки, не женятся.

«Зато тебя Эрик прямо завалил предложениями руки и сердца! – вновь вмешался ехидный внутренний голос. – Ее он хотя бы хочет, а ты для него бесполый предмет. Как… Да как мензурка, вот!»

Ведьмин котел, почему пунш безалкогольный!? Напилась бы сейчас, заткнула противного правдоруба внутри, но, увы, по распоряжению ректора, того самого отца Эрика, крепкие напитки на территории академии запрещены, даже под Новый год мы не могли расслабиться.

Пунш в кружке закончился, отчего чувство обиды лишь усилилось. Я злилась на весь мир и особенно на маменьку. Зачем она постоянно твердила, будто я красавица и составлю счастье любого мужчины? Вот он, мужчина, только свое счастье он видит совсем в другой. Хоть бы раз взглянул! Я тут битых полчаса стою, внимание привлекаю, а он… Может, дело в фигуре? Я ведь плоская как доска, не то, что Бекки, или моя старшая сестра Луиза. Вот ее Эрик бы точно заметил! Судя по всему, ему нравятся глупышки с формами. С глубоким, до пупа, декольте, едва прикрытым тонкой кружевной вставкой. Я понятия не имела, как одевались жрицы любви, но, полагала, они походили на Бекки с ее вульгарно обведенными черным глазами. Сразу видно, не леди и никогда ей не станет.

– Ты чего?

Увлеченная мрачными мыслями, не заметила, как ко мне подошла Монна. Мы с ней странная парочка: дочка дворянина и простого булочника, которые умудрились подружиться.

Проследив за моим взглядом, Монна укоризненно покачала головой.

– Брось, не стоит он того! Знаешь, сколько девчонок на него вешается?

С деланным равнодушием пожала плечами.

– Пусть вешаются, зато полюбит он меня.

Эрик Арен ворвался в мою жизнь свежим порывом ветра. Неординарный, с длинными, против всяких правил волосами и непокорной челкой, вечно падавшей в глаза. Не заметить его было невозможно. Где бы он ни появлялся, Эрик сиял. При этом он всячески скрывал родство с ректором, на людях обращался к нему исключительно «милорд». Лорд Арен-старший его стремление самому выбиться в люди поощрял, не выделял из числа прочих студентов.

Впервые мы столкнулись на пороге библиотеки. Эрик придержал мне дверь, когда я, гордая тем, что поступила в академию, тащила огромную стопку учебников. Пара слов, еще пара случайных встреч, и крепость моего сердца пала. Только вот Эрик первокурсницами не интересовался. Мы для него дети, малявки. Хотя со мной он вел себя иначе, во всяком случае, мне так казалось. Подумать только, Эрик запомнил мое имя! Единственной из группы. А еще как-то помог с домашним заданием и защитил от хулиганов. Словом, я поверила в наличие взаимных чувств и загадала, что в новогоднюю ночь мы станем парой.

Я заранее все спланировала: прическу, платье, макияж. Узнала, каким по счету танцем будет вальс, и вознамерилась пригласить на него Эрика. Знаю, леди так не поступают, но мне надоело ждать. Отказаться он не сможет, а там признаюсь в любви… Только вот Бекки все испортила. Следующий танец как раз вальс, понятно, кого пригласит Эрик.

– Ненавижу ее! – прошипела я. – Чтоб она окривела от счастья!

В голове созрел дерзкий план.

Под лежачий камень вода не течет. Можно и дальше дуться, сожалеть о несбывшемся, а можно действовать.

Быстро оглядевшись по сторонам, нет ли поблизости преподавателей, шепнула Монне:

– Шампанского хочешь?

– Откуда? – удивленно округлила глаза подруга, а потом, сообразив, ужаснулась: – Неужели ты собираешься?..

– Собираюсь, – мрачно подтвердила я и наконец отвернулась от треклятой парочки. Пусть целуются, обнимаются, мне все равно. – Если потребуется, ректорский кабинет взломаю.

Но пока требовалось всего лишь незаметно пробраться в буфетную, где накрыли стол для преподавателей. Они-то не провожали уходящий год безалкогольным пуншем! Только, вот беда, возле дверей торчал непьющий преподаватель физкультуры. Надо как-то его отвлечь. Перебирала в голове разные варианты и остановилась на том, который не вызовет подозрений. Господин Барцель не урод, молодой симпатичный мужчина, накаченный, с играющими под рубашкой мускулами. О нем вздыхали многие студентки, поэтому он не удивится, если Монна пригласит его на вальс. Однако подруга категорически отказалась:

– Сама пригласи! Не желаю краснеть и выслушивать нотации. Вдобавок ты голубоглазая блондинка, Барцель точно не устоит. Взмахни ресницами, и он твой.

Что правда, то правда, я походила на фарфоровую куколку и частенько пользовалась преимуществами своей внешности. Невинный взгляд, легкий румянец на щеках – кто поверит, что внутри притаился бесенок? Именно внешность в свое время помогла мне поступить в академию: приемная комиссия сжались над готовым расплакаться ангелочком. Я ведь не должна была здесь учиться. Девушки моего круга не работают, не занимаются магией – и куча других «не». Если и поступают в какое-то учебное заведение, то чтобы найти жениха. Лениво, с обреченным видом изучают теорию магии и при первой возможности выскакивают замуж. Так поступила моя старшая сестра Джейн. Доротея и вовсе магии не училась, закончила закрытую женскую школу. Меня, самую младшую в семье, родители решили оставить дома. Мол, с таким лицом в девках не засижусь, да и фамилия знатная – Феммор. Батюшка ведь не просто дворянин, а баронет в восьмом поколении. А теперь представьте, как бушевал отец, когда все вскрылось! Маменька и папенька верили, что я езжу к сестре Нейла Морока, которого прочили мне в мужья, а на деле я тайком подала документы, прошла тестирование и собиралась стать… артефактором. Позор для славного рода Фемморов!

Усмехнулась.

Зато сейчас папенька довольно бы кивал головой, даже похвалил. Эрик Арен – прекрасная партия. Сын магистра, лорда с кучей регалий. Куда там Нейлу Мороку, который вдобавок остановил выбор на другой невесте. Но чтобы выйти замуж за Эрика, придется чуточку постараться. Для начала отвлечь внимание Барцеля.

– Хорошо, я пойду.

Всучив Монне пустую кружку, тщательно отрепетировала улыбку перед зеркалом и перешла в наступление.

Преподаватель несколько удивился моей просьбе, но, как пророчествовала подруга, не отказал.

Оркестр заиграл вальс. Наш вальс с Эриком. Ничего, успокоила себя, мы еще станцуем и не раз. И разрежем свадебный торт. Я уже решила, каким он будет, выбрала начинку. Никаких голубков, сердце из мастики и непременно много-много крема!

Улыбнулась сладким мечтам, а Барцель решил – ему. Ах, обмануть мужчину совсем несложно!

Я старательно отвлекала преподавателя разговором. Мол, как сегодня чудесно! И вы так хорошо двигаетесь, где только танцевать учились? Все ради того, чтобы Монна беспрепятственно пробралась в буфетную. И ей это удалось. Прекрасно, скоро в моих руках окажется заветное зелье храбрости.

Убедившись, что Эрик танцевал не с Бекки, а с незнакомой девицей, я и вовсе расцвела от радости. Не могли весомые достоинства в декольте, недостаток ума перевесил.

Казалось, от безграничного счастья меня отделял всего один танец и всего один бокал шампанского. Реальность разбила розовые мечты вдребезги. Не прошло и четверти часа, как я позорно сбежала из светившегося праздничного огнями зала, искренне надеясь, что ни Эрик, ни его отец не смогут меня догнать. Особенно последний, потому как лорд Арен-старший наверняка мечтал меня убить. Или, как минимум, исключить из академии и пригвоздить к доске позора.

На морозе хмель выветрился. Я действительно поступила дурно, но, увы, ничего уже не могла исправить.

Глава 1

Я в недоумении покосилась на секретаря каунтской Высшей школы чародейства. Это какая-то ошибка, зачем ректору понадобилось меня вызывать? Впереди торжественная выдача дипломов. Завтра в полдень мы навеки попрощаемся со студенческой жизнью и упорхнем кто куда. Подумать только, целых шесть лет позади! Ладно, пять с половиной, ведь я переступила порог школы зимой, а не осенью, как положено. Помню, какой выдался скандал! Но я настояла на своем, даже отец смирился, махнул рукой на непутевую дочь.

Многие недоумевали, почему я бросила престижную столичную академию и обосновалась в Каунте. Сюда стекались неудачники. Те, чьих способностей и усердия не хватало для поступления в другие магические учебные заведения. А тут я со своими высокими для подобного места средними баллами. Именно благодаря былой успеваемости ректор в виде исключения подписал приказ о зачислении. Ему хотелось, чтобы в кой-то веки в школе нашлась достойная студентка! Правда, специализацию пришлось сменить на «Практическую магию» и наряду со знакомыми предметами изучать травы, лекарское дело и прочие прикладные дисциплины. Специфика провинции – тут не до узкой специализации. Либо ты теоретик, либо боевик, либо практик-универсал.

После столичной академии местная школа вызывала оторопь. Моя пятая точка еще долго не забудет щербатые скамейки в аудиториях. Да и комната в общежитии оставляла желать лучшего. Когда шел дождь или дул ветер, мы наслаждались всеми прелестями милостей природы. Но, несмотря на все мелкие неурядицы, я была счастлива. Тишина сонного Каунта убаюкивала, постепенно стирала плохие воспоминания.

Однако все же чего от меня хотел ректор? Спросила напрямую, но секретарь уклонилась от ответа и словами: «Минуточку, я посмотрю, на месте ли господин Энлих» направилась к массивной двери с потускневшей бронзовой табличкой. Терзаемая любопытством, последовала за ней, но госпожа Рикки проворно захлопнула дверь перед самым моим носом.

Понятия не имею, о чем они шушукались, но через пару минут секретарь разрешила мне войти. Сама же вернулась в приемную.

Вопреки ожиданиям, ректор не сидел, а стоял, сжимая в пальцах конверт из плотной синей бумаги. Он выглядел встревоженным и немного сконфуженным, словно в очередной раз хотел сообщить о необходимости выйти на «субботник». Нашу школу финансировали по остаточному принципу, поэтому студенты и преподаватели частенько сами чинили мебель и красили стены.

– О, леди Феммор!

Ректор расплылся в фальшивой приветливой улыбке и махнул рукой: садитесь. Видя, что я не тороплюсь опуститься в кресло с потертой гобеленовой обивкой, он настоял:

– Нет уж, присаживайтесь! Как-никак, теперь вы леди, женщина, а не просто студентка. Сердечно поздравляю с дипломом с отличием. Мы занесем ваше имя в список лучших учеников.

Уважив его просьбу, присела.

Подобострастное, преувеличенное восхваление насторожило. Если ректор заговаривал мне зубы, то намеревался сообщить что-то неприятное. Как в воду глядела!

– Вот, ознакомьтесь! – Господин Энлих протянул письмо, которое прежде теребил. – Оно адресовано вам.

– Вы его вскрывали? – нахмурилась я, но конверт взяла.

– Как можно! – возмутился ректор, даже пятнами пошел. – Можете убедиться, печать цела.

Действительно на месте.

Снедаемая дурными предчувствиями, я взломала печать. Пристальный взгляд ректора сверлил темя, что лишь добавляло нервозности. Отвернувшись, стараясь не обращать внимания на ректора, сосредоточилась на чтении. Сдается, господин Энлих уже в курсе содержания письма.

Ведьмин котел!

В сердцах ударив по обивке кресла, я едва не швырнула послание на пол.

Предчувствие не обмануло, из приятного в письме было только сообщение о чеке, который отец выписал на мое имя и обещал прислать с нарочным. Остальное… Хотя на что я надеялась? Отец еще пять лет назад четко обозначил свою позицию.

Тяжко вздохнув, вновь взялась за письмо. Увы, чуда не произошло, ни тон, ни содержание не изменились. Отец в очередной раз напомнил о моей выходке, сильно повредившей репутации семьи, и сухо добавлял: «Однако теперь все в прошлом, мне удалось умаслить лорда Арена». Признаться, после этих слов сердце упало в пятки. Неужели он сосватал меня за Эрика? К счастью, в этом отношении судьба оказалась милостива, но в остальном… Пока я наслаждалась прелестями студенческой жизни, родители подсуетились и договорились о выгодном браке. И вот теперь с дипломом под мышкой мне предстояло вернуться в отчий дом, прямиком на собственную помолвку. Дата назначена, мое согласие заочно дано, платье пошито, оставались сущие формальности в виде моего присутствия.

– Дурные вести? – посочувствовал ректор.

Кивнула и убрала письмо в конверт.

От былого приподнятого настроения не осталось и следа.

Брак. Я несколько раз мысленно повторила это слово, свыкаясь с его скорбным звучанием. Словно воронье карканье! Быть может, если бы я питала к жениху теплые, пусть даже дружеские чувства, отнеслась бы к замужеству иначе, но младший сын виконта Олбани навевал только скуку. Да за него можно выйти только от безнадежности! Сонный, одутловатый, он ничем не интересовался и целыми днями не выходил из дома. Вдобавок Ричарду уже тридцать два, а он ни с кем не был помолвлен. Второсортный жених для второсортной невесты.

Попыталась вообразить себя леди Олбани и не смогла. Лучше пойти работать, чем разрезать свадебный торт вместе с Ричардом! Стоп, а почему, собственно, нет. Увлеченная мрачными перспективами будущей семейной жизни, я совсем забыла о дипломе. Отметки в нем настоящие, знания – тоже. Безусловно, леди не работают, но я ведь в некотором роде уже не леди…

«Решайся! – настойчиво склонял к бунту внутренний голос. – Что ты теряешь? Неужели хочешь каждый день видеть кислую мину матушки, слушать сочувствующие шепотки и хохот за спиной? Или тебе нравится Ричард? Тогда поплачь и собирайся».

– Миледи?

Закашлявшись, ректор привлек мое внимание. Ему явно было неловко. Бедняга несколько раз промокнул несуществующий пот на лысине, а после, решив, что беседовать сидя сподручнее, отодвинул свое кресло.

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, но мне кажется, предложение вашего отца в высшей степени разумно.

– Какое еще предложение? – насупила брови я.

Прекрасно, просто прекрасно! Как и полагала, ректор в курсе событий, вдобавок батюшка втянул его в свои игры. Дайте догадаюсь, каким образом. Оплатил ремонт актового зала? Обещал продвижение по службе? Вряд ли предел мечтаний господина Энлиха – заправлять Высшей школа чародейства.

– Вернуться в столицу, – не моргнув глазом, ответил ректор.

– Хм!

Послушаю, что еще мне скажут. Мысленно решение я уже приняла, но не спешила его озвучивать.

– Не стану скрывать, – господин Энлих хрустнул морщинистыми пальцами и сложил их «домиком», – я заинтересован в подобном исходе. Вы уже взрослая, не студентка, поэтому стану говорить с вами на равных. Дела школы в плачевном состоянии. Еще год-два, и ее могут закрыть.

– И что же предложил вам сэр Феммор?

Не в этом ли контексте отец поминал в письме лорда Арена? Ректор столичной академии, заслуженный магистр и прочее, и прочее мог вдохнуть в школу новую жизнь. К примеру, повысить ее престиж, направив сюда в качестве преподавателей пару своих учеников.

– Боюсь, – улыбнулся ректор в седые усы, – это наше частное дело, но участие милорда пошло бы школе на пользу. Мне казалось, за прошедшие годы вы успели к ней привязаться…

Он выразительно глянул на меня, пытаясь загнать в ловушку. Увы, если в восемнадцать подобное могло сработать, в двадцать три уже не действовало. Сделала вид, будто не поняла намека, и промолчала. Разочарованный ректор нахмурился. Он совершил ту же ошибку, что и отец: строил планы, не удосужившись спросить моего согласия. Однако на кону стояли большие перспективы, и господин Энлих продолжил наступление:

– И все же это было бы разумно. Вы леди, ваше место в высшем свете. Повесите диплом в рамочку…

– А вам не приходило в голову, что его можно употребить по прямому назначению? – невежливо прервала собеседника.

Собственно, и так понятно, к чему он клонит. То же самое, пусть и другими словами, мне твердили с самого детства.

– Эээ… Прошу прощения?

Ректор оторопело уставился на меня.

С невинной улыбкой поинтересовалась:

– Как, неужели люди мучаются целых шесть лет ради бумажки в рамочке? Мне казалось, им нужны знания.

Господин Энлих вновь покрылся багровыми пятнами. Если дальше так пойдет, его хватит удар. Подобное в мои планы не входило, и я выглянула в приемную, попросила секретаря принести воды.

– Надеюсь вам лучше, господин Энлих?

Участливо протянула ему стакан и даже предложила побрызгать на лицо. Ректор отказался и заверил: все в порядке. Дождавшись, пока за секретарем закроется дверь, он вернулся к прежней теме.

– Упрямиться глупо! Понимаю, это свойство юности – бороться, мечтать покорить неведомые вершины, но с возрастом приходит мудрость. Идеалы юности видятся нелепыми, а то и вовсе вредными. Мы осознаем свои ошибки, но, увы, не в состоянии их исправить. Родители желают вам только добра, Джейн. Все прошедшие годы они регулярно писали мне, справлялись о ваших успехах, самочувствии.

То есть следили. Предсказуемо!

Выждав немного и не услышав бурных протестов, ректор мысленно выдохнул и спокойно продолжил:

– Сэр и леди Феммор пекутся о вашем будущем. Столица – это большие возможности. Вдобавок вам, как женщине, нет необходимости тяжким трудом зарабатывать себе на жизнь. Для этого существуют мужчины. Уверен, отец подобрал вам прекрасную партию. К сожалению, я не знаю имени того молодого человека, но он, несомненно, принадлежит к одному из лучших родов королевства.

С трудом подавила смешок. Хорош молодой человек! Но со вторым утверждением не поспоришь, Олбани еще из старой аристократии.

– Итак, что мне ответить вашему отцу?

Господин Энлих не сомневался, я сделаю верный выбор. Верный с его точки зрения.

– То, что сочтете нужным, – обтекаемо ответила я.

Мол, понимай, как хочешь. Ректор и понял, принял за согласие стать леди Олбани. Просияв, он с энтузиазмом начал расписывать, сколько всего сумеет улучшить в школе благодаря щедрому пожертвованию сэра Феммора. Отец посулил за уговоры солидную сумму. Очень солидную, что лишь укрепило меня в желании послать Ричарда Олбани к гулям на пикник. С ним явно что-то не так! Стоит при случае выяснить, почему виконт Олбани до сих пор не пристроил своего младшенького. Речь не только о женитьбе, Ричард не получил высшего образования, не заступил ни на гражданскую, ни на военную службу и вечно торчал при папеньке. Даже в игровых домах деньги не спускал, с актрисами не путался.

– Я избавлю вас от хлопот и возьму подготовку поездки на себя, – в заключение пообещал ректор. – Незачем вам добираться на перекладных. Дождетесь поверенного батюшки и спокойно поедете. Я добуду вам рессорный экипаж.

Интересно, у какого здешнего аристократа он его одолжит? За время учебы я успела свести шапочное знакомство с парочкой мелкопоместных дворян на приемах-посиделках. Начинались они с пышного обеда, затем мужчины уходили спорить о ценах на будущий урожай, женщины шушукались о похоронах и свадьбах, ну а молодежь, к которой причисляли всех неженатых и незамужних, дружно стучала каблуками под скрипку и пианино.

– Благодарю за участие, господин Энлих. Вы так добры! – со светской улыбкой пропела я, мысленно прикидывая, как сбежать из Каунта до приезда поверенного и, главное, куда.

Может, Каунт и глубокая провинция, но почтовый двор здесь имелся. Немаленький по местным меркам. А где почтовая служба, там и почтовые дилижансы, которые брали пассажиров за умеренную плату. Нужно сегодня прогуляться, выяснить, куда они отправляются в ближайшие дни. Место купить сумею: кое-какую стипендию успешным ученикам все же платили. Тратить ее было решительно не на что, так что я сумела отложить немного на черный день.

Но прежде выясним важную деталь:

– А когда прибудет поверенный? Отец ничего не писал вам?

Мысленно скрестила пальцы. Только не завтра, только не завтра! Уфф, в конце недели.

Я покинула кабинет ректора в смешанных чувствах. С одной стороны, сердце грел план спасения от незавидной участи стать леди Олбани. С другой, он пока был писан вилами по воде. Стоит отцу узнать о моем побеге, объявить вознаграждение… Кто ж меня приютит и не выдаст, пока я мыкаюсь в поисках частной практики? И тут меня озарило. Мне нужно поступить на государственную службу! Одно дело, если ты дочка сэра Феммора, и совсем другое, когда ты ценный молодой специалист. Без лишней скромности к посредственностям я себя не относила. Оставалась самая малость – найти подходящее место.

* * *

На почте царило оживление: только что прибыл дилижанс, а с ним письма и последние новости. С трудом протиснувшись ко входу, нырнула к доске объявлений. Увы, маги никому не требовались. Искали помощницу, сиделку, сезонных рабочих – кого угодно, кроме травников и артефакторов. Приуныв, на всякий случай выяснила расписание дилижансов. Я уже собралась уходить, когда краем глаза зацепила обведенное рамкой объявление на последней странице газеты. Ее держал мужчина в дорожном костюме, явно не местный. Газета тоже не каунтская: наша называлась «Северным вестником», а тут какой-то «Обыватель».

– Можно?

Я указала на газету.

– Пожалуйста! – в недоумении кивнул мужчина и протянул свой экземпляр. – Она мне больше не нужна.

Поблагодарив, отошла в сторонку и еще раз, внимательнее перечитала то самое объявление: «В связи с вновь открывшимися вакансиями службе магических дел требуются специалисты разного профиля. Опыт работы необязателен. Обращаться в департамент города Сура». В переводе с казенного языка на обычный Сур нуждался в выпускниках магических академий, то есть во мне.

– Когда хочешь, всегда находишь возможности, – свернув газету в трубочку, довольно улыбнулась я.

Вот тебе и деньги, вот тебе и работа, жилье, способ спрятаться от неуемных матримониальных планов папеньки. Разумеется, чуть позже, когда он остынет, я дам о себе знать, приеду повидаться, но пока лучше остеречься.

Итак, для начала найдем тот самый Сур. Прежде я о нем слыхом не слыхивала.

В книжной лавке нашелся атлас нашего славного королевства Ромния. Покупать его не стала, для вида прихватив еще пару книг по землеописанию – якобы не могу определиться, которую взять, – устроилась у окна и отыскала Сур. Не так далеко, каких-то пятьдесят километров от Каунта, пусть и в другой области.

Сверилась с расписанием дилижансов. Вроде, через Сур проходит один, ходит дважды в неделю. Можно выкупить место… и угодить прямиком в руки отцовского поверенного. Сомневаюсь, будто почтовые служащие устоят перед блеском золота, не сдадут меня, так что мы поступим иначе.

Зашуршала страницами атласа, попутно сверяясь со своими записями.

Хм, завтра, после обеда, отходит дилижанс в Орию. Это крупный город, третий по величине в стране. Каждый день через его почтовый двор проходит тьма народу, меня никто не запомнит. Доберусь туда и, не задерживаясь, сразу в Сур. Пусть папенькины люди побегают по Ории. Пока поймут, что меня там нет, я уже стану государственной служащей. Главное, чтобы ректор отдал диплом и никого ко мне не приставил. Вдруг деньги папеньки перевесят этические принципы?

Для отвода глаз полистала остальные книги и с наигранным сожалением вернула все три продавцу – не то. Вот в Комберге было издание… Можно выписать из столицы? Спасибо, не надо. Скоро сама вернусь в Комберг, куплю.

– Ах, столица! – мечтательно протянул продавец, убирая книги на полки. – Как я вам завидую! К жениху? – полюбопытствовал он, блеснув толстыми стеклами очков.

Активно закивала:

– Жду не дождусь встречи!

Ну вот, теперь весь Каунт убежден, что я примерная девочка и никуда не денусь. Как в любом провинциальном городе, сплетни здесь разлетались мгновенно. Словоохотливый продавец наверняка не раз завистливо помянет выпускницу, которая вскоре отбудет в Комберг, столицу нашей славной Ромнии. А ведь, не будь письма отца, я действительно бы вернулась домой. Но сейчас не время, не время…

Кстати о времени. Его у меня не так много. Нужно подготовиться к бегству.

* * *

В силу плачевного состояния общежития студенты стремились проводить в нем как можно меньше времени. Я тоже при первой возможности сбегала из мрачной клетушки, больше походившей на камеру, нежели жилую комнату. Диву даюсь, как у меня не развилась клаустрофобия вкупе с нервным расстройством! Зато я совершенно бесплатно избавилась от страха перед насекомыми. Когда ты каждый день гоняешь шваброй паука в углу, забываешь, что леди положено визжать и падать в обморок.

Словом, я не сомневалась, что без лишних глаз соберу свой нехитрый скарб. Да, в поспешных решениях тоже есть свои плюсы. Если бы я покидала столицу, как положено, обзавелась бы уймой шляпных картонок, целой гардеробной нарядов и горничной для поддержания порядка. А так мои пожитки умещались в чемодан – пустяки для леди.

На всякий случай решила проверить, не увязался за мной «хвост». Хуже нет, когда в самый последний момент тебя подхватывают под белы рученьки и сажают в экипаж людей отца. Но то ли господин Энлих оказался порядочным, то ли у папеньки не хватило денег на соглядатаев, по пути мне попадались только бывшие товарищи по учебе, никаких закутанных в плащи незнакомцев.

Вчерашние студенты радовались долгожданной свободе, предлагали вместе отпраздновать начало взрослой жизни. Подозрительно! Резвившаяся мания преследования нашептывала, что хитроумный ректор подговорил их напоить меня и выпытать всю правду. Если так, его план с треском провалился: от радушных предложений я вежливо отказывалась. Мол, устала, давайте завтра, после вручения дипломов. Если оно состоится. Разыгравшееся воображение рисовало господина Энлиха заправским интриганом. Узнай он, какие хитроумные комбинации я ему приписала, раздулся бы от гордости и потребовал министерский портфель.

Словом, ничего удивительного, что, собрав вещи, я провела бессонную ночь. То мерещились люди в черном, то ректор за дверью. Важную церемонию в жизни каждого студента спасла косметика. Была покойница трехдневной давности, а стала симпатичная девушка.

Ну вот, нацепим радостную улыбку, и вперед, за дипломом.

Церемония выдалась на редкость занудная. Переминаясь с ноги на ногу, боролась с искушением лишний раз бросить взгляд на часы. Если ректор продолжит в том же духе, мой дилижанс уйдет! А, может, он этого и добивался? Мысленно цыкнула на себя. Хватит, Джейн! Господин Энлих обычный зануда, только и всего.

Но вот поток ректорского красноречия иссяк. Судя по лицам остальных выпускников, не одна я не оценила речь о важном новом этапе в нашей жизни. Когда вынесли дипломы, кто-то даже радостно воскликнул: «Наконец-то!», чем выразил общую, коллективную мысль.

И тут новая напасть – заветные документы выдавали в алфавитном порядке! То есть я оказалась в самом конце!

С завистью провожала взглядом получивших дипломы сокурсников.

До отхода дилижанса полтора часа, час…

Но вот заветный документ оказался у меня в руках.

На праздничный банкет, я разумеется, не осталась, хотя обещала прийти. Обменялась поздравлениями и была такова, довольная и счастливая, тряслась по ухабистой дороге в Орию.