Kitobni o'qish: «Кошка»
Я тщательно готовился к приходу Клары. Довольно странное имя, но я начинал привыкать. Мы виделись всего пару раз, да и то на улице. Заходили в кафе, выпили кофе. Я ничего про нее не знал, а она особенно не рассказывала. Я даже не знаю, зачем я с ней встречался и зачем пригласил ее домой. Во время наших встреч она в основном отмалчивалась и украдкой посматривала на часы. Когда я, наконец, набирался смелости, чтобы пригласить ее к себе на чашечку кофе, она вдруг вспоминала, что у нее есть неотложное дело, и быстро прощалась. Мои слова так и оставались внутри меня, невысказанными. Раздосадованный, я заказывал бутылку красного вина и в одиночестве выпивал ее. Я, естественно, мог позвонить одной из своих многочисленных подружек, и любая была бы рада скрасить мое одиночество, но я не хотел. Я был весь во власти Клары, и это не отпускало меня еще на протяжении нескольких дней после такого свидания. Я грустил и тосковал, не зная, куда себя деть. Мои друзья многозначительно крутили пальцем у виска, но я ничего не мог с собой поделать. Молчаливая, недоступная Клара влекла меня куда больше, чем мне хотелось бы в этом признаться.
В этот раз она позвонила сама, после моего довольно продолжительного молчания. Мне удалось убедить себя, что все встречи ни к чему хорошему не приведут, кроме разочарования и приступов меланхолии. Я решил вернуться к нормальной жизни, немного хандрил. В этот момент раздался звонок, и я услышал ее голос. Это было несколько неожиданно, и я растерялся. Она спросила, куда я пропал, и почему не звонил ей? Я осмелел и пригласил ее к себе. Сказал, что я немного приболел, и поэтому не могу пойти с ней погулять. К моему удивлению, она согласилась, пообещав приди вечером, когда освободится. Она не назвала точное время, но, так как я был дома, это не имело особого значения.
Я расставил тарелки, достал столовое серебро, поставил на середину стола старинный подсвечник. Я не собирался ее удивлять чудесами кулинарии, но почему-то мне показалось, что такая обстановка будет соответствовать образу Клары. Темнота, рассеянная лишь пламенем свечей, хрустальные фужеры- все так таинственно, как и сама девушка. Я даже замер в предвкушении, показавшись сам себе средневековым рыцарем, дожидающемся прекрасную незнакомку. За окном уже стемнело, а Клара все не шла. Я позвонил ей, но телефон не отвечал. В легком возбуждении я мерил шагами квартиру, как вдруг мне показалось, что кто-то тихо ступает по полу. Я жил один, поэтому звук немного напугал меня. Я осторожно прошел в направлении него и оказался в спальне. Звук прекратился, и я с облегчением подумал, что мне это показалось. Видимо, ожидание так подействовало на меня, что мне начало чудиться невесть что. Я хотел было выйти, но тут в углу, возле балкона, я снова услышал шорох. В панике я нажал выключатель, загорелся свет, и я увидел на коврике возле кровати небольшую черно-белую кошечку. Свет испугал ее, она выскочила в открытую балконную дверь, и уселась на перилах. Я рассмеялся:
– Как ты меня напугала! – И погрозил ей пальцем.
Она мяукнула в ответ и начала умываться. Я хотел закрыть балкон, но было очень душно, и я махнул рукой – в конце концов, это всего лишь кошка. Я сел на кровать перевести дух, и незаметно заснул. Я провалился в какую–то черную яму, то ли сон, то ли явь. Я боялся пропустить Клару, но не в силах был подняться с кровати. Кошка спрыгнула с перил и вошла в комнату, я хотел ее прогнать, но не смог пошевелиться. Она влезла на кровать и стала тереться об меня и мурлыкать. Прикосновение теплой мягкой шерсти было приятно, и поднял руку, чтобы погладить животное. Это монотонное занятие, очевидно, подействовало на меня умиротворяющее, и я снова уснул, на этот раз крепко. Сколько я спал, не знаю, но когда я открыл глаза, но кровати сидела Клара и тихо улыбалась.
– Как ты вошла сюда?– спросонья я ничего не мог понять.
– Ты же сам меня пригласил.
– Прости, я ждал, ждал и уснул. Тут еще эта кошка…
– Какая кошка?
Я пожал плечами.
– Откуда мне знать? Забралась на мой балкон, потом в комнату. Может, соседская? Не заметил, как уснул. И все–таки, как ты вошла?
– Через дверь. Она была не заперта.
– Господи, неужели я забыл закрыть? Вот дурак!
– Не ругай себя, все же к лучшему. Если бы ты запер ее, я бы не смогла войти, и вечер был бы испорчен.
– Верно. Тем более, что у меня и брать то нечего.– Я расслабленно засмеялся. – Ты прекрасно выглядишь!
На Кларе было черное платье с глубоким вырезом и белые жемчужные бусы. Руку украшал жемчужный браслет, а на ногах были черно–белые туфли. Темные волосы тщательно убраны в прическу, а немного раскосые зеленоватые глаза искусно подкрашены. На миг мне показалось, что в ее чертах проступила кошачья морда, но я прогнал это наваждение – Клара была выше всяческих похвал. Я вскочил с кровати, вспомнив о своих обязанностях хозяина.
– Пройдемте, сударыня! – Я шутливо поклонился ей и предложил ей свою руку.
Мы торжественно вошли в кухню, где я посадил Клару на стул и зажег свечи. Я налил вина в бокалы, мы чокнулись и выпили. Тепло от выпитого приятно разлилось по телу, и я расслабился. Все движения Клары были настолько отточены и изящны, что любовался ею, забыв обо всем. Она молчала по обыкновению, украдкой разглядывая меня. Я пододвинул ей конфеты и пирожное.
– Извини, я не умею готовить. Но я думал, что все девушки любят сладкое.
Клара взяла конфету из коробки и положила ее рот.
– Очень вкусно. Не переживай. Я люблю сладкое, как все девушки. А так поздно вечером я все равно не ем.
Я посмотрел на часы. Было около половины двенадцатого.
– Я думал ты придешь пораньше.
Клара пожала плечами.
– Сейчас еще совсем не поздно для романтического свидания. Ты устал?
Мне стало неловко. Может, она хотела остаться? Я смутился от собственных мыслей. Почему–то я не мог представить, что лежу с ней в постели.
– Нет, что ты! Я совсем не устал. Я просто очень рад твоему приходу, вот и несу всякую чушь.
Клара обвела глазами мою комнату.
– У тебя мило. Ты один живешь?
– С некоторых пор да. Мама умерла несколько лет назад от болезни, отца не было. Точнее, конечно, был, но я его не знаю. Мама считала эту тему запретной. Я даже не знаю, кто он и жив ли он сейчас. Не пойму, чем он так насолил ей, что она не разрешала себе даже помнить о нем…
– Не бери в голову,– Клара отпила вино,– это совершенно не важно. Главное, у тебя есть мать. Вернее, была. Она заботилась о тебе, любила тебя. Что тебе еще нужно? Если она не говорила о твоем отце, значит, у нее были веские причины.
– Может, ты и права. Тем более, сейчас узнать это все равно нет никакой возможности.
– У тебя больше нет родственников?
– Почему, есть, тетя. Она живет здесь недалеко. У нее своя квартира. Детей нет. Она старая дева. Я иногда навещаю ее. Но, похоже, и она ничего не знает. Или дала обет молчания. Ну, да что об этом. Расскажи о себе. Мы давно знакомы, а я ничего о тебе не знаю.– Я взял ее тонкую руку с остро отточенными коготками в свою, и легонько сжал.
Клара не убрала руку, и я позволил себе надеяться на более близкие отношения. Возможно, не сегодня, но в будущем.
– Мне и нечего сказать. Просто живу. Сама по себе.
– Где ты работаешь?
– Сейчас помогаю одной женщине по хозяйству. Скрашиваю одиночество. Потом не знаю. Работа для меня не главное. Только средство заработать на жизнь.
– Тебе везет. А я вот целыми днями парюсь в конторе, пытаюсь делать карьеру.
– Ты же мужчина. Это нормально. – Клара откусила пирожное.
В призрачном свете свечи мелькнули мелкие белые зубки. Наверное, вино ударило мне в голову, потому что я схватил руку Клары и начал покрывать ее жаркими поцелуями. Кожа на руке была очень нежной, и я распалялся все больше. Коготки, впившиеся мне в плечо, отрезвили меня, и я, бормоча извинения, рухнул на свой стул.
– Не стоит сейчас. – Клара смотрела мне прямо в глаза. – Не время.
– Но у меня есть надежда? Скажи…– голос у меня охрип и дрожал.
Клара улыбнулась.
– Возможно, есть. Покажи мне свою спальню.
Я пошел первым, Клара за мной. За спиной раздавался стук ее каблучков по паркету, каждый раз отдававшийся во мне замиранием сердца.
– Вот, смотри. – Я открыл дверь. Огромная кровать с балдахином показалась мне верхом вульгарности. – Тут была кошка. Может, сидит на перилах?– Я хотел отвлечь ее внимание, надеясь, что она не подумает ничего такого. Кошки нигде не было.
Я вышел на балкон и посмотрел вниз.
– Убежала.
Я вернулся в комнату. Клара сидела на кровати.
– У тебя прекрасная кровать. Обожаю такие!
– Тебе, правда, нравится? – У меня отлегло от сердца.
– Конечно. Как в королевских покоях. Принеси по бокалу вина, выпьем здесь.
Я мигом развернулся и, окрыленный, полетел в столовую наливать вино. На мгновение мне показалось, что Клара передумала ждать и готова заняться любовью прямо сейчас. Хоть я и чувствовал страх, голова у меня кружилась от волнения. Когда я вернулся, Клары в спальне не было. Ветер трепал занавеску на окне, но от девушки не осталось и следа. « Черт, – подумал я, – обманула!» Скорее я выскочил на балкон, надеясь увидеть ее удаляющийся силуэт, но увидел только кошку, метнувшуюся в кусты.
Почувствовав себя круглым дураком, я разделся и лег спать. В конце концов, что еще можно было ожидать от первой встречи? Честно сказать, я и не надеялся, что она прыгнет ко мне в постель.
Утром я неожиданно вспомнил, что проспал всю ночь с открытой дверью. Выходя на работу, я нажал на ручку, но дверь не поддалась. Я повернул вертушку замка, и с удивлением обнаружил, что он закрыт. « Господи, – подумал я,– совсем потерял голову. Нужно взять себя в руки, иначе я сойду с ума. Даже не помню, как закрывал дверь!» Я вышел из дома, твердо решив никому не рассказывать подробности нашей встречи.
На работе я не мог ни о чем думать, кроме Клары. Я был очень рассеян, и шеф сделал мне замечание. Я пропустил его мимо ушей, занятый своими мыслями. Я вспоминал наше с Кларой знакомство.
Это произошло где–то в конце апреля. Было уже очень тепло, и деревья покрылись легкой зеленоватой дымкой. Мы отмечали юбилей одного из наших сотрудников в небольшом кафе на окраине города. Кафе было очень милым и уютным, и мы веселились от всей души. Я изрядно выпил тогда, и вышел на улицу покурить и немного освежиться. Со мной вышел кто–то еще, мы разговаривали, сидя на резной скамейке на одной из дорожек, опутывающих наше заведение. Незаметно я остался один, держа в руке недокуренную сигарету. Было прохладно, но вечерний воздух так благотворно действовал на мой разгоряченный разум, что я решил посидеть еще немного. Я неспешно курил, рассматривая окрестности, хотя было уже темно, и мало что можно было увидеть. На какой–то миг, я очевидно сильно погрузился в себя или задремал, потому что не заметил, как рядом со мной очутилась девушка. Я просто почувствовал, что что–то изменилось в окружающем пространстве, и повернул голову. Она сидела поодаль от меня, так что я с трудом мог ее рассмотреть в темноте. Я поздоровался из вежливости, она мне ответила. Я спросил ее имя, она назвалась Кларой. Я подвинулся поближе. Клара была довольно привлекательна. Прямые черные волосы, немного удлиненные глаза, стройная фигура. Вообще она вся выглядела очень грациозно и благородно. Она сильно отличалась от моих приятельниц, потому заинтересовала меня. Мужчин обычно влечет все необычное, тем более подогретых алкоголем. Я спросил, как она очутилась здесь? Она ответила, что просто гуляет, а на скамейку села передохнуть. Она побоялась сесть на соседнюю скамейку, потому что та совсем в темноте, и ей страшно. Но если мне неприятно ее соседство, то она может уйти. Я в испуге остановил ее, заверив, что ничего более приятного в моей жизни не было. Мы поболтали еще немного о всяких глупостях, и она сказала, что ей нужно идти. Я спросил, не оставит ли она мне свой телефон, чтобы мы могли увидеться еще? Она написала мне его на клочке бумаги, который вынула из своей сумочки. Так же внезапно, как и появилась, она поднялась и ушла, а я еще долго смотрел ей вслед.
Через несколько дней я позвонил ей, и пригласил на свидание. Так началось наше знакомство, апогеем которого на настоящий момент стала встреча у меня дома.
Из транса меня вывел звонок моего личного будильника, извещавшего об окончании рабочего дня. Я поплелся домой, не зная, чем бы мне заняться сегодня вечером. Вдруг стала приятна моя хандра, и я решил просто поваляться на диване. День, другой, третий, как получится. Я собирался периодически звонить Кларе, потому что хотел видеть только ее.
Дома меня ждал сюрприз. На подоконнике в спальне опять сидела вчерашняя черно–белая кошечка. Я не сразу ее заметил, потому что убирался в столовой и немного перекусил. Увидев меня, кошка не убежала, а пристально уставилась на меня. Балконная дверь была закрыта, но с утра я оставил открытой форточку, и так она, очевидно, пробралась в дом.
– Ну что ты от меня хочешь? Где твои хозяева? Тебя что, не кормят? Может, налить молока? – Я сделал жест, показывающий, что готов напоить ее.
Кошка возмущенно мяукнула.
– Видишь, не хочешь. А что тогда? Уходи, я не очень люблю кошек. И вообще, мне не до тебя. Кыш–ш. – Я махнул на кошку рукой, призывая ее убираться.
Кошка спрыгнула с подоконника, но не побежала, а грациозно пошла в сторону балкона. Я открыл ей дверь, и она вышла на балкон, откуда прыгнула на перила. Дальше я не стал ее сгонять, решив, что этой дистанции будет достаточно. Вернувшись в комнату, я взял в рот сигарету, лег на кровать и включил телевизор. Я собирался действовать согласно намеченному плану, предаваясь ставшей столь сладкой мне хандре.
Я тихонько потягивал пиво из кружки, погрузившись в мир грез. Я представлял Клару кем–то вроде Золушки, затюканной злобной мачехой, которая не позволяет ей сделать лишнего шагу. Она с утра до ночи гнет на нее спину за нищенскую зарплату, не имея почти ни минуты свободного времени. Поэтому она и не берет трубку телефона, боясь, что ее разговоры могут быть услышаны и у нее отберут еще и телефон. Иногда, когда хозяйка уходит по делам надолго, или уезжает, девушка позволяет себе небольшие вольности, вроде визита ко мне. Я только не мог придумать, зачем же она там работает, и почему не уйдет? Видимо, на то есть особые причины. Может, это ее родственница, обещавшая ей богатое наследство, если она выдержит испытание, проявляя чудеса терпения? Но потом я с сожалением отбросил эту мысль, потому как Клара в образе Золушки совсем не укладывалась у меня в голове. Мысли незаметно перетекли в другое русло, я начал подумывать о том, не позвонить ли кому из приятелей и не сходить ли выпить в ближайший бар? Несколько раз я брал телефон, размышляя о кандидатуре, но, не найдя достойной, клал его на место. От сильного порыва ветра балконная дверь захлопнулась, прищемив кусок шторы. Начиналась гроза, и я побежал закрывать окна. На улице страшно грохотало, пошел сильный ливень, похоронив все мои размышления о вечере в баре. В конце концов, я решил найти фильм, и посмотреть его в одиночестве. Почему–то я подумал о кошке, которая может остаться на улице и вымокнуть до нитки. Но потом абсурдность этой мысли рассмешила меня. Кошка может залезть в любой подвал и переждать там. Какой же я дурак! И чего только не лезет в голову человеку, которому нечем заняться в свободный вечер. Я опять улегся на кровать.
В дверь постучали. Я никого не ждал, и был страшно удивлен. Никто из моих друзей не имел привычки приходить без приглашения, зная мой образ жизни. Обычно о своих визитах предупреждали по телефону, во избежание недоразумений, или просто боясь попусту потратить время, давя на кнопку звонка. Потом меня озарило! Господи, да ведь это соседка сверху! Там жила некая особа лет тридцати с небольшим, весьма аппетитная дамочка. Я познакомился с ней случайно, возле подъезда, когда помог донести сумку. С тех пор она временами заглядывала ко мне, якобы за солью, или еще чем–нибудь, а иногда и просто выпить вина, когда бывала не в настроении. Все эти просьбы были только для отвода глаз, и заканчивались, как правило, бурным сексом на скорую руку. Я никогда не считал наши встречи чем–то большим, чем просто спасением от скуки, думаю, и она тоже. Она была замужем, я знал ее мужа, более того, он мне нравился, и я не хотел, чтобы до него что–то дошло. Тем более, что она была совершенно мне не нужна, и я не хотел иметь с ней никаких более близких отношений. Кажется, она это понимала, и я ее за это уважал. Я подумал, что на этот раз у нее, действительно, что–то закончилось, и она не хочет бежать в магазин в такой дождь. Я видел, как ее муж входил в подъезд, и вряд ли она надолго задержится у меня. Хотя, честно признаться, я был не против сейчас заняться с ней экспресс–сексом. Это немного отвлекло бы меня от мрачных мыслей. Я даже согласен был посидеть с ней и выпить вина, поболтать о пустяках. В общем, я встал и пошел открывать. На пороге стояла Клара. Она была почти сухой, хотя зонта у нее в руках не было. Очевидно, рот у меня открылся сам собой, потому что Клара улыбнулась.
– Не ждал?
– Признаться, нет. Ты откуда? Злая мачеха отпустила тебя погулять?
– Не понимаю, о чем ты. Может, впустишь?
– Ох, извини! Входи! Я не мог и мечтать о таком сюрпризе!
Клара была одета все в тоже платье и те же бусы, только волосы были собраны в «хвост», а на ногах красовались белые балетки. Я распахнул дверь пошире.
– Прошу!
Клара вошла.
– Ты почти не вымокла. Как тебе удалось?
– Доехала на такси. А ты думал, я материализовалась из воздуха?
– Ах, ну да! Я как–то не подумал про такси.
Клара прошла внутрь.
– Что ты там говорил про мачеху?
Я смутился.
– Ерунда. Просто от нечего делать я представил тебя Золушкой, заваленной непосильной работой…
Клара засмеялась, запрокинув голову.
– Какая глупость!
Я махнул рукой.
– И не говори!
Мы засмеялись вместе.
– Может, нальешь мне вина? Все–таки там дождь, и я продрогла. Можно мне пройти в спальню?
– Конечно. Но вот черт, у меня ничего нет. Посиди тут, пока я сбегаю в магазин. Тут недалеко. Поваляйся на кровати, посмотри телевизор. Я мигом. Только обещай, что не исчезнешь, как в прошлый раз.
– Не исчезну, иди. Я накрою на стол.
Я схватил плащ и выбежал на улицу. Дождь уже поутих, и было необычайно свежо. Я вдохнул воздух полной грудью, и запрыгал по лужам.
В магазине я взял самого лучшего красного вина, какое там было, решив не мелочиться, коробку конфет, немного сыра и колбасы. Я почувствовал, что проголодался.
Клара успела накрыть стол к моему приходу, украсив его свечами. Я поставил покупки на стол, и Клара быстро его сервировала. Призрачный свет свечей создавал обстановку, полную романтики и тайн. Мы чокнулись, и выпили по полному фужеру вина. Клара успела включить музыку, которая лишь добавила таинственности. Я пригласил ее на танец. Когда мы оказались так близко, что я мог чувствовать аромат дождя и свежести, исходящий от нее, я не выдержал и поцеловал Клару прямо в губы. Она не отстранилась, а ответила на поцелуй, от которого я опьянел еще больше. Когда мы оторвались друг от друга, сердце мое начало гулко стучать, напоминая барабанный бой, и мне показалось, что я сейчас упаду в обморок.
– Что с тобой? – От Клары не укрылось мое состояние.
– Сам не пойму. Ты так на меня действуешь. Твой поцелуй отравлен!– Я еще пытался шутить.
– Может, тебе лучше прилечь? – Клара забеспокоилась.
– Нет, что ты, нет!– Я испугался, что Клара примет меня за рахитичного полуинвалида. – Фу, какая нелепость! Все нормально, давай, поедим.– Я взял в рот кусок колбасы, и вяло сжевал его. Есть расхотелось.
– Нет, иди, приляг.– Клара была непреклонна.
– Ладно, подчиняюсь! – Я, и правда, испугался, что сейчас упаду в обморок на ее глазах, и тогда она окончательно потеряет ко мне уважение. – А ты не уйдешь? Вдруг мне станет хуже? – Я даже решил поспекулировать на своем самочувствии.
– Что ты, нет. Я побуду с тобой. Иначе, зачем, я, по–твоему, пришла? Поспишь немного, и мы продолжим вечер. Сегодня я свободна.
– Вот и отлично.– Я, сопровождаемый Кларой, лег на кровать.
Клара скинула туфли и прилегла рядом. Я гладил ее по руке, и сознание мое проваливалось в пустоту. Мне вдруг привиделось, что это моя старая знакомая черно–белая кошка лежит рядом, а я глажу ее по бархатистой шерсти. Она что–то мурлычет мне в ухо, почти человеческим голосом, но я не могу разобрать, что. Потом, словно сквозь вату, до меня донесся голос Клары:
– Милый, ты хочешь испытать настоящее приключение во сне?
Мне показалось, что я кивнул, во всяком случае, попытался выразить свое согласие.
– Тогда доверься мне. Только не бойся и не удивляйся. Открой глаза! Ну!
Я послушно приоткрыл глаз. Клара почему–то стояла, а я полулежал, отперевшись на холодный камень, который нещадно колол мне спину. Клара нагнулась ко мне.
– Ну, вставай!
– Где мы?
– Спим. Так что ничего не бойся. Пойдем, надо спешить. Только не задавай пока лишних вопросов. Нам нужно переодеться.
Клара протянула мне руку, я встал, и мы пошли вперед по проходу, вырубленному в скале, и освещаемому только зажженными факелами. На удивление, я чувствовал себя прекрасно. Клара нырнула в небольшую нишу сбоку, где оказалась дверь, и я за ней.
Комната напомнила мне театральную костюмерную. Я, конечно, никогда не видел костюмерной в театре, но представлял ее себе именно такой. Возле стены стояли огромные открытые сундуки, в которых кучами была навалена одежда. Освещение было не очень хорошим, и не мог разобрать, что за одеяния лежали там. Клара обратилась ко мне:
– Раздевайся, нас уже ждут!
Она порылась в куче тряпья, что–то достала оттуда, и бросила мне. Это оказалось смешными короткими штанишками с чулками, рубаха, и нечто, напоминающее камзол. А может, это был и не камзол, просто я не знал, как это назвать правильно. Пока я пытался облачиться в новый наряд, я и не заметил, что Клара тоже переоделась в другое платье, с пышной юбкой и глубоким декольте. Волосы она распустила, спрятав их в блестящую сетку, которая держалась на них самым невероятным образом. Только туфли она не стала менять, а мне дала смешные башмаки с большими пряжками. Когда маскарад был закончен, мы выскользнули из комнаты, и почти побежали по коридору, освещаемому светом факелов. Вскоре мы добежали до ступеней, ведущих вниз, и спустились по ним. Внизу была дверь, окованная железом, которую Клара открыла, и мы оказались в следующем коридоре, но весьма отличавшемся от предыдущего. Это было явно искусственное строение. Стены были разрисованы картинами и богато разукрашены золотом. Вдоль коридора стояли изящные декоративные столики с вазами и свечами. Сам коридор освещался большим количеством свечных бра и люстр. Я не мог рассмотреть более подробно, потому что мы шли очень быстро. Кларе эта обстановка явно была знакома.
Наконец мы дошли до одной двери, и Клара тихонько ее толкнула. Дверь неслышно открылась, и мы проскользнули туда. Нам никто не встретился на пути, и, очутившись в комнате, Клара, как мне показалось, облегченно перевела дух. Перед самой дверью она шепнула мне, что мы сейчас очутимся в покоях королевы, чтобы я ни о чем не спрашивал, а только отвечал на вопросы.
Поразительное зрелище открылось моим глазам. На большой кровати полулежала женщина поразительной красоты. Тончайший пеньюар с глубоким вырезом обрисовывал контуры ее стройного тела, маленькие ножки с розовыми пятками покоились на покрывале зеленого шелка. Белокурые локоны свешивались на полную грудь, вздымавшуюся в такт ее легкому дыханию. У женщины было бело–розовое личико с чудесными голубыми глазами, маленьким носиком и пухлыми пунцовыми губками. Если бы она не вздохнула глубоко при нашем появлении, я, наверное, подумал бы, что это статуя, вырезанная из мрамора самым талантливым скульптором на свете. Я замер на пороге, не в силах сдвинуться с места. Клара отпустила мою руку и бросилась к женщине.
– Маргарита, как я соскучилась! – Она бросилась на колени и прижалась губами к руке женщины. Потом она погрузила лицо в полу ее одеяния, и зарылась там, вдыхая его аромат.
Маргарита погладила Клару по голове и улыбнулась.
– Я тоже, дорогая Кларисса! Ты, я смотрю, не одна. Представь мне своего друга. Он очень хорош!
– Я старалась для тебя, милая Маргарита. Он, правда, тебе нравится?
– Ну, конечно, зачем я буду тебя обманывать? Как его зовут? А, впрочем, не нужно имени. Я не хочу его знать. Все равно здесь его будут звать по–другому, так что не стоит засорять голову.
Я стоял возле двери, ничего не понимая, но переполненный любопытства. Я решил ни во что не вмешиваться, как советовала мне Клара, и потому молчал. Маргарита подняла на меня свои очи, и я почувствовал, что краснею, потому что более прекрасной женщины мне не приходилось видеть в своей жизни. Она протянула мне руку для поцелуя, и поспешил исполнить ее желание.
– Маргарита.– Голос у нее напоминал журчание ручейка.– Нет, не говори твое имя, я не хочу его знать! Потом я сама назову тебя, как захочу.
Я прижимался губами к ее руке. Кожа на ней была такой нежной, что мне показалось, что я вижу, как по венами физически движется кровь. Пальчики были неожиданно пухлыми, и очень заостренными, с длинными, остро отточенными ноготками, что тоже показалось мне верхом совершенства. Я поцеловал каждый розовый ноготок, и Маргарита не убирала руку. Когда я с видимым сожалением оторвался от нее, Маргарита указала мне, чтобы я сел у нее в ногах, напротив Клары. Я повиновался.
– Тебе нравится мое имя?
– Оно прекрасно. Как ты сама, как цветок маргаритка.
– У вас есть такое?
– Конечно. Маргарита, Рита. У нас есть такой цветок – маргаритка. С нежными бело–розовыми узкими лепестками, как твои пальцы. – Слова слетали с моих губ сами собой, без участия моего разума.
Маргарита поднесла руку к глазам.
– Должно быть это красивый цветок. Мне хочется его увидеть.
– Ты никогда не видела маргариток?
– Никогда.
– Это очень странно.
– Что же здесь странного? Просто мне никто не приносил их. Они растут в моем саду, Кларисса?
– В самом дальнем уголке, возможно. А может, и вовсе нет. Я не помню.
– Вот видишь, ты так часто навещаешь меня, что даже забыла, что за цветы есть в моем саду.– Маргарита надула губки.
– Прости меня, – Клара смутилась,– но твой сад так огромен, что невозможно всего запомнить. Но впредь я буду внимательней. Хочешь, я пойду, поищу их?
–Пойди. Мы подождем тебя здесь. Надеюсь, я не буду скучать с твоим спутником.
– Думаю, нет.– Клара вскочила на ноги и подбежала к двери.– Я скоро!
– Будь осторожна! – крикнула ей вслед Маргарита.
– Не беспокойся! – Дверь за Кларой закрылась, и мы остались одни.
– Сядь поближе, я хочу рассмотреть тебя!– Маргарита сделала властный жест.
Я подвинулся к ней поближе. Контуры тела отчетливо проступали через ткань, будоража мое воображение. У меня сильно забилось сердце. Маргарита приблизила ко мне свое лицо, и заглянула прямо в глаза. Мне показалось, что я сейчас потеряю сознание. Ее губы приоткрылись, и не смог сдержать себя. Я впился в ее рот долгим страстным поцелуем, теряя голову от счастья. Потом она в изнеможении откинулась на подушки, и я увидел, что ее пеньюар почти прозрачен. Я отчетливо различал каждый сантиметр ее тела, видел, как вздымается ее живот при дыхании. Я обнял ее и накрыл собой. Она не сопротивлялась, и я весь отдался внезапно навалившейся на меня страсти. Весьма кстати я вспомнил, что это сон, и совсем перестал чувствовать неловкость. Какие могут быть ограничения, когда твое недвижимое тело покоится на кровати, а освободившийся дух смело исследует пучины неведомого? Она была полностью в моей власти, беспрекословно выполняя безмолвные желания плоти, и разум мой отключился. Я не знаю, сколько все это продолжалось, потому что очнулся я, лежащим возле нее на кровати, совершенно обнаженным, как и она. Она села и накинула свой пеньюар, а мне велела одеться. Трясущимися руками я подобрал свой наряд и надел его. Затем мы вернулись на исходные позиции.
– Сейчас придет Кларисса.– Маргарита лежала, как ни в чем не бывало, и я засомневался, что что–то между нами произошло на самом деле– все–таки странная штука –сны.
Дверь открылась, и Кларисса с небольшим букетом цветов вошла в спальню.
– Это маргаритки, дорогая Маргарита. Тебе нравится?
Это, действительно, были маргаритки, только насыщенного кроваво–красного и белого цветов, и немного крупнее, чем я их помнил.
– Безусловно, они хороши. Тем более, что я знаю этот цветок, он называется Утренняя звезда. Только цвет… Он пугает меня. Где ты нашла их?
– В чужом саду. Мне пришлось украсть их. – Клара опустила лицо в букет. – Там были только такие.
– Почему ты не сказала мне, что у него это называется «маргаритка»?
– Я забыла. Не сердись, моя госпожа.
– Ладно, не буду. А это маргаритки? Ты о них говорил?– Маргарита обратилась ко мне.
– Да, только есть другие цвета– нежные розово–белые. Они похожи на тебя.
Маргарита сделала жест в сторону Клары.
– Поставь в вазу. И больше так не рискуй. Тем более, из–за цветов.
– Я просто хотела порадовать тебя немного.
– Спасибо, я буду вас вспоминать, глядя на эти цветы. Я хочу, чтобы ты пришла обратно, пока они еще не успеют завянуть. Мне кажется, я завяну вместе с ними…– Маргарита тяжело вздохнула.
– Я постараюсь, моя госпожа, но нам пора идти. Я должна проводить его обратно. Я обещаю, мы скоро вернемся.
Маргарита подняла на нас глаза, и мне показалось, что там стояли слезы. Они поцеловались с Кларой, я прикоснулся губами к ее руке, стараясь поймать взгляд, но Маргарита не смотрела на меня.
Мы вышли из комнаты, и знакомым путем отправились обратно. Последнее, что я помню, это то, как я натягивал на себя джинсы, путаясь в штанинах.
Когда я открыл глаза, уже явно светало. На часах было около пяти утра, Клары рядом не было. Я позвал ее, но имя эхом разлетелось по пустым комнатам– в это время суток тишина обычно достигает своего апогея. Я подумал, что она, вероятно, ушла выполнять свои рабочие обязанности, и решил еще поспать. Пережитое во сне взбудоражило меня, и я надеялся, что смогу увидеть продолжение. Но, увы, мои надежды оказались напрасными, и до самого звонка будильника я больше уже ничего не видел.
Клара опять исчезла, но я уже начинал привыкать к ее чудачествам. Никто из моего окружения не дарил мне более разнообразных ощущений, чем она, и я смирился. Что, кроме секса и глупых разглагольствований могли дать мне мои подружки? Я понял, что давно ждал чего–то такого, и томился тягучим ожиданием следующей серии. Слова Клары, обращенные к Маргарите, о том, что мы скоро вернемся, внушали мне оптимизм.
