Kitobni o'qish: «Плюх и Шлёп»
Мальчик Алёша жил на окраине города в новом высотном доме. Из его окон был виден лес, который начинался сразу за широким асфальтовым шоссе. Лёшин папа был полярником и часто ездил в Антарктиду на южный полюс Земли.
Алёшина мама работала в детской библиотеке и заведовала самыми интересными книжками – волшебными сказками с красивыми картинками. Её малыш рос так быстро, что всю одежду и обувь ему покупали на вырост, да и то еле успевали.
Однажды мама ходила за покупками и случайно зашла в незнакомый узенький переулок, соединявший две широкие шумные городские улицы. Здесь не было ни многоэтажных домов, ни трамвайных путей, ни рокочущего потока машин. Над одной из дверей криво висела вывеска: «Детская обувь». Мама не могла пройти мимо такого магазина. На быстрых ножках сына, которому нравилось пинать не только мячи, но и небольшие камешки, обувь словно «сгорала». Магазинчик оказался совсем маленьким.
Когда Мама вошла, дверной колокольчик жалобно тренькнул: «Дилинь, дилинь, динь, динь!».
На деревянном прилавке стояла старая настольная лампа с зелёным абажуром. Мягкий, зелёный свет терялся в пыльном сумраке пустых полок. «Какая досада, – подумала мама, – магазин наверно переехал в более оживлённое место, а вывеску снять забыли.»
Тут из тени вышел пожилой продавец. На нём был зелёный рабочий халат, а в седых волосах и на бороде играли зелёные блики. Он покачал головой и печально улыбнулся: «Увы, мы закрываемся, а я ухожу на заслуженный отдых. Сегодня – последний рабочий день и у меня осталась последняя пара обуви. Думаю, это именно то, что нужно вашему сынишке».
Продавец бережно положил на прилавок пару зелёных лягушат. Бархатные мордочки уставились на изумленную маму озорными глазками–пуговками, улыбаясь от уха до уха вышитыми красными ротиками. Правда, ушей у них не было, потому, что это были детские домашние тапочки. Но зато, какие чудесные!
«Прелесть, – сказала мама, – я беру. А про себя решила: – Если не подойдёт сыну, подарю племяннице на вырост». Но тапочки оказались точь-в-точь по последней мерке с Алёшиной ножки, вырезанной из плотного картона.
Мама поспешила домой, мечтая о том, чтобы успеть, и купленная обновка не оказалась уже мала. Только подходя к детскому саду, она с удивлением подумала: «Как продавец догадался, что у неё есть сын и ему сейчас нужен именно этот размер обуви?!»
Алёша гулял со своей группой в садике. Вернее, носился по детской площадке, вопил и скакал, как взмыленный жеребёнок. «До свиданья Тативанна!» – крикнул Лёша, обернувшись на бегу к воспитательнице, и с разгона так врезался в маму, что им пришлось крепко обнять друг друга, чтобы удержаться на ногах.
По дороге домой, неугомонный сынок тащил усталую маму за руку и не умолкал, ни на минуту. Даже немного прихвастнул, как обыграл в футбол двух больших мальчиков, нет трёх. А потом стоял на воротах и не пропустил ни одного мяча. И, даже если бы мальчиков было не четыре, а пять, он все равно бы выиграл! Нет, Алёша совсем не был хвастуном, просто любил помечтать и пофантазировать.
Чего Алёша не любил, так это ходить дома в обуви. Он был маленьким непоседой: бегал по квартире, ползал по паласу, залезал на диван и кресла. Тапочки терялись, и ребёнок шлёпал в одних носочках, которые бабушке потом приходилось стирать и штопать.
Новые тапочки так понравились мальчику, что он даже сплясал в них, забавно подпрыгивая и квакая: «Ква, ква-ква, ква-ква-ква!»
