Kitobni o'qish: «Талисман этого места. Девушка с зелеными волосами»
Все события и участники, конечно же, выдуманные…
только солнце, море, ветер и дюны настоящие.
Глава 1
Летом, после долгого перерыва, мы приехали в маленький городок на Балтике. Город и власти дружно постарались привлечь как можно больше туристов, не задумываясь о последствиях. И последствия не заставили себя ждать. Орда полуголых, голодных и усталых людей, не всегда лицеприятных, заполонила любимый курорт. Они вели себя как временщики-захватчики, да собственно они и были здесь на короткое время. От прежнего очарования не осталось следа, старый шик королевского курорта, ради которого собственно и приезжали, развеялся как ветхая столетняя вуаль.
Город превратился в «летнюю дачу». Ночлежка для туристов. Каждая новая волна приехавших требовала своей доли оплаченных развлечений и услуг, которые город не в состоянии предоставить. На главной улице только кафе и сувенирные магазины. По набережной не пройти. Кучи мусора на каждом углу. Бесконечна вонь жаренной рыбы, подпалившихся шашлыков и сахарной ваты. Загаженный мазутом песок. Огромное количество громких мамаш с маленькими замученными детьми.
Местные жители, поначалу возликовавшие от увеличения доходов, оказались не готовы к тому, что все они должны стать безропотным обслуживающим персоналом и научиться угождать. Оказались не готовы к подобной резкой перемене и мы… Одним словом прошедший отпуск нельзя было назвать приятным событием.
Внезапно появившаяся возможность приехать осенью на взморье оказалась более чем кстати…
Кованные ворота гостиницы начали медленно раздвигаться, но я вошла через тяжело скрипящую калитку рядом. Фонтан во дворике выглядел безупречно, как и сам дворик, со скульптурами и обустроенной зоной отдыха. С подпрыгивающем на брусчатке чемоданом я шла по краю мощёного дворика.В этот момент в ворота влетел странный грязно-белый фургон.
Охрана появилась мгновенно. Два круглых возрастных дядечки резво проскочили несколько шагов до машины и стали что-то тихо обсуждать с водителем. Тот, обернувшись назад, кому-то махнул рукой и началось массовое нашествие людей в камуфляжной форме. Как шустрые муравьи они тащили стремянки, какие-то плоские белые доски… Борта фургона со всех сторон резко взлетели вверх и оттуда стали вытаскивать огромные кофры, софиты… Киногруппа!
Последние несколько лет киношники полностью оккупировали курортные города Куршской косы. И этим летом одновременно снимали сериал и три полнометражных фильма. Везде требовалась массовка. Со всех городов примчались девицы, снимали вскладчину комнаты и квартиры, нанимались посменно официантками, горничными. Но главное – все время участвовали в кастингах.
В мой прошлый приезд каждый день можно было видеть короткие объявления – такого-то числа, в такой-то час требуются девушки для съёмки сцены на пляже, на дискотеке, в офисе, в кафе и т.п., параметры девушек, форма одежды. Съёмки, скорее всего, происходили ранним утром, чтобы гуляющий народ не мешал. Но бывали и вечерние сцены, собирающие толпы отдыхающих. Перекрывали всю набережную – ещё бы, такое развлечение…
– Ваш ключ. Приятного отдыха. Надо ли вам помочь доставить чемодан до номера?-
– Нет, спасибо, я сама. А что за нашествие у вас во дворе? Опять кино?
– Ой, я же вас забыла предупредить. Мы думали, что успеют закончить, но какие-то сцены, говорят не пошли и ещё пару дней с Вами пососедствуют. Сериал поснимают. Обещали сильно не шуметь и снимать только до восьми вечера.
– Очень близкое соседство?
–Они для съёмок сняли люкс, он у вас за стенкой. Ещё немного в коридоре разместились ненадолго. Они вам не помешают, тихо себя ведут.
Кажется, везенье закончилось. Представляю себе эту творческую орду в коридоре возле номера. Отворачиваясь от смущённой администратора Алины я скользнула глазами по краю стойки и увидела симпатичную каменную пирамидку, сложенную из разных камешков. Вроде той, что мы бессознательно на пляже складываем, если камешки под руку попадаются. Пирамидка явно вызывала симпатию у всех кто на неё смотрел. Два почти одинаковых плоских, размером не более куриного яйца, желтоватых камня с сероватыми вкраплениями, скорее всего, яшма, разделены, а, скорее, соединены идеально округлым с пятирублёвую монету светло-серым базальтом. Сверху, на втором жёлтом «блинчике», устроился ярко красный с разноцветными прожилками маленький камешек-галька. Он сильно походил либо на клоунский нос, либо на помпончик на берете. Не улыбнуться было невозможно.
– Вы что-то ещё желаете? – Алина стояла возле пирамидки и внимательно разглядывала меня.
– Нет, спасибо, просто залюбовалась камешками вашими, забавные. Вы сами их сложили?
– Не я, у нас тут девушка недавно работает. Она обычно раз в неделю складывает. Говорит, в бизнесе помогать должно. Они у нас тут по всему отелю есть. Никто не возражает. Гостям нравится, современная инсталляция.
Лифт, сияя синим светом, бесшумно доставил меня на третий этаж. Через десяток шагов пришлось притормозить. Передо мной оказалась стена. Коридор уходил вправо и влево, в неуютную темноту. Я точно знала, что сработают сенсорные датчики и свет включиться при первом же движении. Но почему-то страшно не хотелось делать этот первый шаг.
Свет вспыхнул мгновенно, но не сверху. В конце длинного коридора, покрытого тёмно-синим ковром с крупными золотыми звёздами сиял жёлтым светом фонарь-маяк с меня ростом. «Тяжёлый цвет Куртейна» в чистом виде. Я храбро двинулась навстречу сияющему и слепящему глаза маяку.
Ослеплённая сиянием, я запнулась. Чемодан застрял на чем-то упрямом и твёрдом и остался где-то сзади. А я полетела вперёд…
Кажется, я лежала на чьих-то ногах. По крайней мере, ребра и грудь чувствовали чьи-то коленки и их было несколько. Пахло грязными джинсами, табаком, остатками еды. На щиколотки намоталось что-то упругое резиновое. Свет наверху зажёгся одновременно с длинной матерной фразой. По середине коридора разместились коробки разной величины. Слева, на всю длину стены, устроен «стол» из таких же коробок. На нём вплотную к друг другу стояли мониторы.
Меня подняли в несколько рук, подали чемодан. Выдохнув несколько раз я ненавистью уставилась на первого сидящего дяденьку. Заговорили мы разом и на очень повышенных тонах.
– Вы тут обалдели, что ли?
– Да вы чуть технику дорогую не разбили!
– Весь коридор занять в темноте!
– Вы съёмку срываете!
– Да какого черта, это мой номер!
Собранный из коробок стол взгромоздили впритык к двери моего номера. На неё опирался товарищ невзрачной наружности в турецком свитере с ромбами – привет из 90-х годов! Чуть дальше по коридору, за его спиной открылась дверь и кто-то очень похожий на очень известного актёра спокойно спросил:
– Ещё дубль?
Оттолкнув любителя турецких свитеров, я быстро открыла дверь ввалилась вместе с чемоданом в номер. Пришлось некоторое время посидеть и успокоится.
Номер стандартный, но светлый, чистый, терраска небольшая. Зато вид! Вся набережная как на ладони и закаты тут будут потрясающие…
Отправила мужу пару снимков номера и видов, разложила вещи, постояла под душем. Все это время за дверью было очень тихо. Включила и выключила телевизор, немного просто посидела в тишине. Чего я стесняюсь, в конце концов ? Я же к морю приехала и кофе хочу.
За дверью в коридоре никого и ничего не оказалось…
Сумерки первого отпускного дня совсем серые. Море, песок, небо – все одинакового стального серого цвета. Но волны ласково шумели и чуть слышно шелестели осоки, морской воздух будоражил, влажный песок легко пружинил под ногами. Лицо охлаждала тонкая маска из водяных капелек, лёгкий вкус соли на губах… В номер я вернулась часа через три. Стемнело, да и надо было хоть что-то поесть.
В отеле и на этаже оказалось удивительно тихо.
В день приезда ужинать в номере было бы обидно и я спустилась в ресторан отеля. Основной зал пуст, в нём все столики предназначались только для утреннего завтрака. Зато застеклённая терраса, где десятилетие назад мы с мужем провели столько милых вечеров, нередко единственными гостями, забита почти под завязку.
Свободным оказался только один стол. Второй от входа. Возле панорамного окна, но с одним большим недостатком – в соседях та самая киногруппа, с которой я так «близко» познакомилась. Господа явно очень сильно устали и к моему приходу активно восстанавливали силы при помощи водки и томатного сока. Они вливали в себя рюмку за рюмкой не ослабляя темпа. Так упорно и методично, как будто забивали сваи.
Не соблюдая приличий, я медленно рассматривала тех двоих, что сидели лицом ко мне.
Господин в турецком свитере (даже к ужину не переоделся!) по-прежнему имел крайне неприятный вид: Череп лысоватый, плотно обтянут сухой, почти пергаментной, кожей. Уши круглые, небольшие, но очень привлекают к себе внимание. В этот момент он поднял глаза. Светло-серые, взгляд внимательный и такой безотрадный, как если бы человек уже исчерпал свой лимит на счастье, и ждёт его только горе лютое… Аж сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
Я быстренько уставилась на его соседа. Этот персонаж был гораздо живее и, на фоне первого, безусловно привлекательнее. Одет, правда, не по сезону, в яркую полосатую футболку с пальмами. Зато лицо румяное, и, несмотря на солидные мешки под глазами, довольное, динамичное. Он все стремился вовлечь сидящих за столом в обсуждение какого-то профессионального события дня. Сотрапезники вяло кивали, а его сосед никак не реагировал.
Наконец официант принёс бокал белого вина и, ожидая пока приготовят лосось по-велингтонски, я обратила внимание, что на низком узком подоконнике возле моего стола устроились мои новые «знакомцы» – маленькие пирамидки в три камушка. В основании тёмный, но скорее серый, чем чёрный, широкий, как пластина, средний объёмный, как яйцо, и светло-серый, верхний – маленькая галька серый с желтоватыми вкраплениями.
Позже, устраивая тёплое гнездо из четырёх подушек и двух одеял и решительно оставляя окно на ночь открытым, я все размышляла о количестве каменных пирамидок. О предпочтительном выборе серого цвета. Ведь это явно были не просто инсталляции…Если отнестись серьёзно к этим каменным мини – инсталляциям, то можно подумать, что по отелю кто-то очень настойчивый разместил немалое число амулетов.
И почему камни не падали, чем они скреплены?
Шум моря мягко убаюкал меня, изгоняя глупые мысли.
Утро выдалось таким ясным и ярким, как с только что отпечатанного рекламного плаката. Небо насыщенно голубое, море шумливое и с разными оттенками зелёного, «барашки» пушисто-белые. И только внешний вид вездесущих утренних бегунов на набережной не позволял полностью поверить прекрасной погоде – господа и дамы натянули капюшоны и закутались в шарфы. Многие в перчатках. Диктор местных новостей бодро проинформировал, что утренняя температура не более трёх градусов тепла, но днём разогреется до привычных летних показателей.
В ресторане, поедая пышный омлет, я все рассматривала официанток сегодняшней смены, пытаясь определить, кто из них так сильно увлёкся магическими ритуалами.
Преимущественно низкорослые и плотненькие, в белых блузках, длинных чёрных юбках, бордовых фартуках. На голове плотно прилегающие чёрные шапочки, так, что не разглядеть волос. На лице обязательные в этот год медицинские маски – словом, никаких отличительных черт. Просто не за что зацепиться. Они толпились возле выхода, демонстрируя друг другу что-то в своих телефонах, негромко, но активно обсуждая. При появлении администратора мгновенно рассыпались по залу, деловито собирая посуду. Работы у них было достаточно…
В номере вовсю трудились целых три горничных. И, сидя на широком подоконнике в коридоре напротив открытой двери в номер, я получила массу полезной и не очень полезной информации.
Да, ночи и утренники стали уже очень холодными, но днём так жарко, что многие ещё загорают, если пойдёте на «сковородку»,то можно и сгореть.
В городе много чего понастроили, а сегодня начинается осенний праздник и на неделю, соревноваться будут на лучшую композицию с тыквами – весь город занят тыквами и цветами, туристам очень нравится, в очередь стоят сфоткаться.
Кино в этот раз снимают тихое, не то что летом, сплошные сериалы про убийства, даже смотреть обидно было – не курорт, а криминальная дыра, да ещё места какие грязные показывают – и где они их только находят… Сейчас в городе целых пять фильмов снимают, в основном опять про полицию, а один – спортивный, что ли.
Нет, в соседнем люксе тоже что-то детективное, да уж третий раз заезжают, не ладится у них – все кадры не те, ругаются сильно, убирать в номере не разрешают, только санузел моем. Они на неделю записались, номер потом не отмыть… Хорошо хоть не живут, а только серию свою снимают, сегодня с обеда начнут, поэтому мы в вашем крыле пораньше и уборку делаем, обычно-то после двух приходим…
Камни у нас кто раскладывает? Да это Дина, официантка, она у нас одна такая, остальные всё Полины, да Алины, начальство путается. Почти каждый день работает, ей деньги очень нужны, приехала с полгода как, у нашей Любаши комнату снимает за железной дорогой. Вы её не видали сегодня? Легко узнать можно – одеваться любит поярче и зелёных прядей себе понаделала. Все надеется, что для кино такой вид привлекательней, они тут все взбесились, бегают по кастингам, ненормальные, если кого в массовку возьмут постоять, так визгу и рассказов на несколько дней, всем фотки свои суют посмотреть…
Зачем камни ставит? Да кто её знает, не спрашивали, начальству нравится, гости в блогах своих выкладывают, для рекламы полезно, так пусть и стоят, не мешают. Вы на косу если пойдёте, так там тоже пирамид таких немало из камней побольше.
Да вы идите, погуляйте, вон погода какая, повезло вам, до октября тепло и солнце обещают, а то весь август заливало…
Три дня подряд я без устали следовала совету горничной Марьяны. Ровно в одиннадцать, с заходом в магазин за фруктами и вином, и в маленькую кафешку на граничной черте города за кофием и свежайшими, но очень калорийными юмриками, я быстрым шагом пересекала парк, часть леса за дюнами и вылетала к морю. Такой темп для меня выдерживать уже было тяжеловато. Приходилось искать свободное брёвнышко, посидеть и отдышаться. Вокруг немедленно собирались чайки и в ожидании подачки парили над головой или, совершенно непугливо, топтались возле самых ног.
Присевших на брёвнышко не оставляли вниманием и городские любимцы – коты.
В городе для котов созданы условия для спокойного уличного проживания и они, устав от бесконечного сюсюканья проходящих туристов и детей, либо полностью игнорируют человека, либо просто усаживаются в малодоступном месте. На Косе эти хвостатые тираны вели себя совершенно по иному. Им не нужна была еда, тем более, что гуляющие по берегу с собой подходящей для котов еды и не брали. Кошки требовали внимания – как дань за краткий отдых.
Особенно настырной была пятнистая рыже-черно-белая кошмарина. Она, наверняка, сидела в засаде где-нибудь в понижении в песке и радостным завыванием неслась с присевшему отдохнуть и немедленно начинала тереться о ноги, забиралась на руки, плечи, лезла целоваться. Сталкивать её было практически бесполезно. Спасти страдальца могло только появление новой жертвы. В зоне такого пристального внимания именно этой кошки находилось три-четыре бревна. Следующий ареал был «закреплён» за крупным, но немного облезлым бело-жёлтым котом. Этот был либо более ленив, либо более тактичен. Он подходил неспешно и только тёрся о ноги. Такое внимание выдержать было значительно легче, при условии, что вы спокойно относитесь к светлой кошачьей шерсти на своих штанах.
Чем дальше по берегу уходишь от города, тем спокойнее становится на душе. Гуляющих почти нет, шум моря смешивается с шелестом листвы, и ветер, словно переводчик с морского и лесного языков, что-то наговаривает тебе, скидывая капюшон и настойчиво вороша волосы. Неуклюжая длинная тень салютует бутылкой и глоток вина помогает лучше понять о чем идёт разговор между деревьями и волнами. Каждая четвёртая волна норовит дотянуться до твоих кроссовок и смыть всю суету и ерунду, что заполняли твою жизнь. Красота и сила Балтики исцеляет лучше любого врача, вне зависимости от природы недуга.
Чем дальше я уходила от городского пляжа, тем чаще стала обращать внимание на каменные пирамиды. Разговорчивая горничная оказалась права. Некоторые были сложены из очень крупных пяти и даже семи камней. Несмотря на сильные ветра, они стояли совершенно недвижно.
На первый взгляд любой отдыхающий, увидев на своём пути такую пирамидку, мог затем без всякой цели сложить и свою, как получиться… Но я не верю в бесцельность подобных композиций. Подсознание человека всегда в действии, пытается выразить невысказанные ощущения, вызвать нужные ассоциации и помочь найти адекватное решение.
Конечно я не удержалась и взобралась на высоченную, ну, по моим меркам, дюну. По своим размерам она уступала тем, известным, ради которых приезжают туристы, но поверьте, дюна была огромна. И хорошая залесённость склона не мешала оценить её мощь.
Колотящееся сердце, тяжёлое дыхание и дрожащие коленки воспринимались полной ерундой по сравнению с открывшимися видами. На самой вершине росли несколько старых берёз. Усевшись к одной из них спиной, я на какое-то время выпала из современной суеты. Наверное от красоты можно и сойти с ума…
Через какое-то время, осознав, что сегодня больше не могу впитать в себя ни единой капли великолепия этого мира, я уже собралась спускаться вниз, к морю, когда вдруг заметила очередную сложенную каменную пирамиду. Про эту уж точно нельзя было сказать, что она стала творением скучающего гулёны-туриста. На самом верху песчаной горы не было ни намёка ни на один даже маленький камешек, только чистый тихонько шуршащий на ветру песок. Чтобы сложить пирамиду из пяти камней, очень подобранных к друг другу по размеру и по последовательности цвета и оттенков, нужно было специально поискать по берегу и притащить наверх. Из пустого баловства такие вещи не делают, подниматься по склону непросто даже без нагрузки.
Руки просто тянулись к верхнему камню, но я твёрдо помнила урок моей тёти. Трогать чужое специально сотворённое ни в коем случае нельзя. Как говориться, не тобой положено, не тобою взято. Нарушить можно только свой талисман и только в том случае, если сделал его для удаления негатива. Разрушать желательно не прикасаясь руками, иначе «вывод» горя-беды может не сработать.
Бабушка с сестрой были поистине ходячими энциклопедиями правильного поведения на все случаи жизни. Ба была настоящим бытовым «магом», без всяких нынешних кухонных и стиральных механизмов она все успевала, квартира всегда сияла чистотой, миллион разных рецептов, которые каждый день легко воплощались в вкуснейшую еду. В укромном месте стояло расписное блюдечко с золотой каёмочкой с угощением для домового. Она точно знала как правильно смахнуть крошки со стола, в каком направлении подметать и мыть пол, в какой день какого цвета тарелки и еда должны быть, как добиться идеального пурпурного цвета яиц на Пасху, как украсить мережкой самую тривиальную наволочку так, что она становилась произведением искусства…А носки! Бабушка вязала их с необыкновенной скоростью по вечерам перед телевизором, толстые и тонкие на все случаи жизни .
Тётя менее интересовалась хозяйством, зато она была настоящей «природницей». Сейчас её бы точно считали лесной феей, не меньше. На даче она просто тыкала пальцем в землю, укладывала луковицу или зёрнышко и легко выравнивала рукой. Через две-три недели, вырастали самые обильно цветущие клематисы. Нарциссы, тюльпаны и ирисы заполоняли не маленький участок как сорняки, цветущие шапки пионов были таких размеров, что в вазу достаточно было поставить всего один цветок. По осеннему лесу тётя проносилась как стрела и казалось, что грибы сами запрыгивают к ней в корзину, причём предварительно пройдя кастинг. Заблудиться с ней было невозможно в принципе. Если захочешь пить – вот тебе, пожалуйста, родник со сладкой водой или весёлый чистейший ручей. Если в лесу заставал дождь – всегда рядом «по щучьему велению, по моему хотению» находилась высокая разлапистая ёлка, под которой совершенно сухо и ни одна капелька не упадёт тебе за шиворот. Вне леса тучам приходилось ждать пока мы дойдём до дома…
Как извернулась тропинка, наклон травы, сочетание цветов в поле или на лугу, громкость песни, что исполняли кузнечики или жужжали лесные пчёлы – все имело своё значение и переплеталось в единый узор, который тётя легко читала. И, главное, камни – какие, где и почему они так разместились, какие можно взять в руки и унести домой, или бросить в пруд, или просто полюбоваться и положить на место, а какие не трогать, а лучше обойти стороной.
Не знаю, верила ли тётя в Бога, мы с ней никогда на религиозные темы не говорили, но бабушка верила. И очень за нас Бога молила, особенно когда мы были в отъезде, а не у неё на глазах. Но кроме бабушкиной ограждающей от беды молитвы во всех поездках у нас всегда были с собой обереги-хранители: носки с особым узором, носовые платочки, вышитые по углам, связанная крючком маленькая куколка и, конечно же, положенный тётей в кармашек камушек, на счастье…Почему-то у нас было принято в семье провожать уезжающего всем скопом, с объятиями и пожеланиями, и обязательно «совать что-нибудь на дорожку».
Все мои родные придавали большое значение цвету, его оттенкам и сочетанию цветов. Наиболее мощным по энергетическому воздействию считали именно цветовое сочетание камней. Бабушка, правда, совсем не допускала нахождение камней в жилище и даже все привозимые мною с моря камушки ссыпала в пакетик, заворачивала в красную тряпочку и прятала.
И вот теперь не вершине песчаной горы, возвышаясь над морем и лесом, вне зависимости от своего желания я, почти автоматически «считывала» послание неизвестного мне человека, от отчаяния сложившего морские камни в определённой последовательности.
Первый нижний камень – самый большой – всегда означает, что называется, существующую ситуацию, то положение и состояние, в котором человек находится… В этом сооружении он был пёстрый, фон грязно-коричневый с чёрными или очень тёмными вкраплениями. Общее впечатление было не очень приятным. На берегу, среди других окатанных морем бульников на него и внимание не обратишь, просто скользнёшь глазами. Но здесь, в качестве основания специально сложенной пирамидки он приобретал вес и значение. Видимо текущая жизненная ситуация у человека не самой своей лучшей фазе, совсем никакая и настолько скучная, что никого не привлекает.
Следующий камень, объясняющий суть проблемы. Внимание свои видом как раз привлекал. Плоская хорошо окатанная морскими волнами чёрная блестящая, словно отполированная, яшма разделённая по середине неровной изломанной белой полосой – такая стилизованная молния…И что это значит? Разбитое сердце, перелом в жизни, горе и страдание, разделившие жизнь на две совсем не светлые части?
Средний, третий камень, должен был объяснить желание, а четвёртый – способ его достижения. Оба камня были совершенно одинаковые. Интересно, они рядом лежали на берегу или пришлось побегать в поисках?
Подобные каменные пирамидки очень древний инструмент влияния на энергетику окружающего мира. Обычно их составляют из трёх камней. Заговорные пирамидки – тяжёлый труд. Мало осознать свою потребность и подобрать камень, принимающий на себя проблему. Устанавливая камни на свои места нельзя нечаянно или по незнанию перепутать последовательность третьего и четвёртого камня, иначе выполнения желания обернётся вспять или даже привнесёт нежелательное влияние на ближайшее окружение. Пятый – камень-вызов, обращение к будущему и ожидания будущего. Как результата всего, что, в итоге, сложено – обкатанный до состояния гальки весёлый оранжевый кусочек кирпича размеров не более яйца маленькой птички – неожиданная концовка… Оранжевый цвет был главенствующим над всей каменной массой, это был зов удачи, отрыв от нынешнего существующего бытия.
Каждый камень содержал своё собственное послание в «эфир», каждый был выбран специально и имел своё отдельное значение.
Собранные вместе в переходной зоне между морем, небом и сушей, на самой вершине дюны, работали как мощный энергетический, в данном случае явно очищающий, инструмент.
Это была очень настойчивая просьба о помощи и находится в этом месте долго было все же нежелательно. Пора возвращаться, тем более, что начало темнеть.
Горячий душ меня совсем расслабил, отправив смску мужу «Долго гуляла по берегу, очень устала, засыпаю. Целую.», уснула даже не дождавшись его ответа. Завтра подвиги совершать не будем.
