Kitobni o'qish: «У смерти две руки»

Пролог: 10 лет назад

Борис потирал сухие ладони, глаза его горели от предвкушения, кончики ушей покраснели.

– Это будет сегодня вечером, – таинственно прошептал он. – Ты придёшь?

– Разумеется, – томно проговорила Маша, закидывая ногу на ногу так медленно, чтобы показать богатому наследнику кружевной край шёлковых чулок. – Я ни за что не пропущу!

Борис сглотнул, не отрывая взгляда от её длинных стройных ног. Щёки его заалели, пальцы судорожно сжали край стола. Маша довольно улыбнулась, опустила ресницы и скромным жестом одёрнула задравшуюся юбку.

– Борис! – Строгий голос преподавателя вернул парня из грёз на грешную землю. – Займите своё место!

– Так он на месте! – на всю аудиторию крикнул Николай. – У ног своей богини!

Воздух задрожал от взрыва смеха, лицо Маши покрылось розовыми пятнами. Она оттолкнула мямлящего оправдания Бориса и встревоженно покосилась на Даниила. Лицо юноши, словно высеченное величайшим мастером из слоновой кости, было бледным, чёрные глаза смотрели перед собой, правильный подбородок слегка подёргивался. Казалось, он не слышит ни смеха, ни иных звуков, находясь в своём, одному ему понятном мире.

Плечи Маши расслаблено опустились, на лице появилась очаровательная улыбка, розовые щёки заиграли милыми ямочками. Пунцовый Борька уже исчез из поля её зрения, смех затих. Начинался томительно долгий урок магии денежного потока. Длинные тонкие пальцы Марии поигрывали ручкой из красного дерева, так подходящей под её новый трёхмерный лак для ногтей. На белоснежном листе вместо нудных формул возникали цветы, облака и море.

Мария мечтательно улыбнулась и вновь незаметно покосилась на Даню. Тот смотрел в окно, так что ей были видны лишь его блестящие чёрные волосы, собранные в длинный хвост, да нервно подрагивающие плечи. Конечно, он переживает! Кто бы остался спокоен? Никому не известный сирота, чудом просочившийся в Академию Магсквера, сегодня вечером станет членом закрытого клуба «Два меча», попасть в который светит лишь самый избранным! Но самое главное: ночью красавчика ждёт замечательный сюрприз…

Даниил, словно ощутив её горячий взгляд, резко обернулся. Маша вздрогнула и поспешно отвела взгляд, ругая себя за малодушие. Да что она делает? Самая красивая студентка в Академии, она должна была просто улыбнуться. Обычно этого хватало, чтобы любой парень упал перед ней на колени и молил о свидании. Но всё перевернулось в тот день, когда в тяжёлые двери вошёл высокий стройный брюнет с блестящими, словно от годами сдерживаемых слёз, печальными глазами. Сердце её дрогнуло, кожу щёк опалило румянцем. В тот самый миг она решила, что именно ему суждено стать её второй половинкой.

Препод что-то бубнил, Маша вздохнула, ручка выскользнула из её пальцев и, брякнувшись о гладкое дерево скамьи, утонула в пышной шевелюре сидящего ниже Пети. Толстяк обернулся и, выудив из волос упавший на него предмет, протянул Маше.

– Держи, богиня! – без тени иронии произнёс он.

Маша брезгливо, двумя пальцами, приняла свою ручку и поспешно отвела взгляд от узких карих глаз парня. Лишь бы не заметили, что она общается с Петром! Затравят же. Этот нескладный парень, словно состоящий из двух шаров: круглого тела и круглой шевелюры, – привлекал к себе ненормальное внимание почти всех девушек Академии. Маше было невдомёк, почему девчонки бегают за ним. Да, он из богатой семьи, отличник и даже член их закрытого клуба. Но он же урод! Невероятно толстый, с лоснящейся кожей и короткими, похожими на сосиски пальцами. К тому же, от него постоянно несёт какими-то лекарствами, словно парень живёт в аптеке.

– Изменник! – театрально вскрикнула Таня. – Да как ты можешь? При мне-то!

Маша растерянно повернулась к подруге и гадливо скривилась, наблюдая, как та игриво кидает в Петю карандаши и тетради. Брови Тани нахмурились преувеличенно строго, непропорционально крупная нижняя губа оттопырилась так, что подруга стала походить на обиженную мартышку.

– Кто богиня? А? Говори! – сурово спрашивала она у смеющегося парня.

Тот закрыл голову пухлыми руками, пытаясь увернуться от сыпавшегося на него канцелярского града. Исчерпав свои карандаши, Таня схватила Машины. Аудитория снова заколыхалась от смеха.

– Тишина! – грозно рявкнул преподаватель.

Маша боязливо покосилась на Даниила, неподвижный парень всё ещё смотрел в окно. Лежащий перед ним лист был абсолютно чист. Маша представила, как запускает пальцы в чёрные пряди, вдыхает запах его тела, как Даня проводит пальцем по её влажным губам, и судорожно вдохнула, непроизвольно сжав колени. Скорее бы вечер!

***

Свет факела вырывал из дрожащей темноты тёмные молчаливые фигуры в широких серых балахонах, разбрасывал оранжевые блики на стеклянной поверхности пузатых бутылей. Живое пламя зло шипело и плевалось, заполняя едким дымом небольшое помещение кладовой Академии.

– Ведите жертву! – зычно гаркнул один из присутствующих.

Парочка фигур метнулась к двери, втаскивая длинного сопротивляющегося парня. Из-под кляпа вырывалось невнятное мычание, руки крепко связаны за спиной, расширенные глаза в свете факела блестели, словно чёрные бусины. Даню протащили в середину комнаты и поставили в нарисованный мелом круг. Громко лязгнул металл. Фигуры отступили за белую линию, пропуская невысокую фигуру в алом балахоне, в руках которой сверкали лезвиями два острых меча. Тело Даниила крупно задрожало, мычание стихло. Он ждал.

Красный обошёл его, нарочно лязгая оружием. Даня ощутил, как холод коснулся его запястий, кожу на голове стянуло от страха, но незнакомец лишь разрезал верёвки, удерживающие его руки. Даниил тут же вытащил кляп изо рта, собираясь что-то сказать, но тут одна из серых фигур, маленькая и тонкая, метнулась к нему и прижала к его разгорячённым губам холодную ладошку. До его слуха донёсся лёгкий шёпот:

– Ночью я стану твоей…

Даня вздрогнул всем телом и замер. Его тут же окружили семь серых фигур, оттеснив узнанную им Машу. Парень распрямил плечи и смело взглянул на алого. Чтобы сейчас ни произошло, он всё выдержит. Ради неё.

Незнакомец поднял вверх скрещенные мечи и прокричал:

– Во имя луны!

Даня с изумлением уставился на месяц, сияющим серпом зависший над остриями. В руках каждого из окруживших его серых фигур возник блестящий в свете луны сосуд.

– Коснись каждого зелья, жертва! – проговорил алый, не опуская мечей. – Поворачивайся через правое плечо и повторяй за мной слово в слово! Колавироп…

– Колавироп, – нараспев проговорил Даня, окуная указательный палец в алую жидкость первого сосуда.

– Дущукер, – подсказал алый, когда Даня коснулся оранжевого зелья.

Парень послушно повторял чудные слова, произнося их как можно медленней. Он почти пел, полностью сосредоточившись на звуках. Сердце колотилось, как сумасшедшее, губы предательски дрожали. Даня старался держать в голове воздушный образ красавицы Марии, не давая недугу, поразившему его ещё в раннем детстве, испортить этот вечер.

Каждый раз, когда он окунал палец в цветное зелье, кожа его начинала немного светиться. Но когда он поворачивался к следующему сосуду, свет испарялся. Напряжение сковало его плечи, горло саднило, скулы сводило от постоянного контроля. И вот последний сосуд, в котором мерцала ночным небом тёмно-фиолетовая жидкость. Даня выдохнул с некоторым облегчением.

– Нагокупегош! – истерично крикнул алый, мечи противно заскрежетали над его головой.

̶ Нагокуп-п-п…

Спина Дани покрылась липким потом, недуг схватил его за горло, вырвавшись из-под контроля в самый последний момент. Парень заикался, он никак не мог выговорить последний слог. Свечение на его пальце разгоралось всё ярче и ярче. И вот уже фиолетовое пламя затмило тусклый свет факела, выхватив из темноты над алым старую лампу в виде полумесяца.

Даня уже не пытался выговорить непослушный слог. С бьющимся сердцем он смотрел, как фиолетовое пламя поглощает палец за пальцем. Странно, но боли не было. Как не было и ощущений в объятых пламенем пальцах. Его кисть словно перестала существовать. Серые балахоны замерли, словно изваяния. Мечи выпали из рук алого, наполнив осветившуюся каморку пронзительным лязганьем. Это словно вывело людей из ступора.

Вопли перекрывали звон разбитой посуды, фигуры лихорадочно заметались по комнате, у выхода возникло столпотворение. Крику боли протяжно вторил стон. Даня подумал, что в панике кого-то затоптали. Сам же он был неестественно спокоен и не отрывал заинтересованного взгляда от разрастающегося пламени. Данина одежда сжималась и тлела, словно бумага. Фиолетовые капли падали на пол, разливаясь по дереву потухшими чернильными кляксами. Магический огонь перекинулся на правую стопу, и пламя разгорелось с новой силой. И вот уже он не ощущает ноги до колена и руки до локтя.

– Даня, нет, – судорожно рыдала в углу маленькая серая фигурка.

Маша и не собиралась убегать. А может, попросту не могла подняться на ноги. Парень равнодушно посмотрел на неё.

– Это ради тебя, – горько проговорил он. И добавил шёпотом: – Это из-за тебя!

В каморку ворвался ещё один странный балахон, на сей раз белый. Это оказался преподаватель магии искусств. Его белоснежная ночная сорочка развевалась, словно парус, седые волосы топорщились, будто наэлектризованные. В его спину врезалась маленькая фигурка преподавательницы стихийной магии.

– Что вы стоите? – завизжала она, вытаращив глаза на объятого пламенем студента. – Его нужно спасать!

Седой удержал женщину, прошипев сквозь зубы:

– Необратимая магия! Его уже не спасти…

– Можно попытаться спасти оставшуюся часть! – яростно крикнула женщина и уверенно вырвалась из рук коллеги.

Словно ведьма, возрождённая из древних сказок, в чёрном одеянии и с распущенными волосами, она прыгала вокруг Даниила. Руки её совершали резкие махи, оставляя в воздухе туманный след ломаных линий. В уши Дани ворвалось её завывание, она пела неизвестные ему заклинания. Фиолетовое пламя постепенно затихало, оседая на растрескавшейся коже парня чёрной гарью.

Седой преподаватель осторожно помог Марии встать. Лицо её, освобождённое от балахона, было смертельно бледным. Вой преподавательницы нарастал, он неприятно резал слух, но огонь быстро таял. Над головой Дани взорвалась старая лампа в виде полумесяца, на плечи посыпались пыльные осколки. Стихийница замерла, звуки умолкли, Даня упал, как подкошенный. Под его телом недовольно звякнули мечи.

Он повернул голову вправо и с изумлением посмотрел, как лезвие вонзилось в его почерневший локоть. Но не было ни боли, ни крови. Словно это была не рука, а обгоревшая в костре деревяшка.

– Он жив, жив, – услышал он успокаивающий говор преподавателя.

И судорожные всхлипы Маши растаяли в темноте забытья.

Глава 1

– Джо!

Я вздрогнула от неожиданности. Горячий кофе обжёг мне пальцы. Оглянулась на дверь.

– Джо, спаси!

– Ать за ногу! – выругалась я, отставляя кружку с кофе.

– Джо! Тащи сюда свой пятый размер!

– Да иду я, иду! – рявкнула я, нехотя поднимаясь с мягкого кухонного диванчика.

Раз уж старушка намекнула на мои формы, значит дело действительно худо. На пороге беззвучно возник Андрей. Обе его руки были заняты пухлыми пакетами. Маленькие чёрные глазки мужчины смотрели на меня снизу вверх с немым вопросом. Как всегда, извиняющаяся улыбка тонула в его бороде.

– Кошки! – страдальчески простонала я, заломив руки.

Наш штатный ангел понимающе кивнул и тенью скользнул на кухню, водрузив пакеты со снедью на стол. Я обречённо потопала наверх.

– Джо, спаси!

– Я иду! – грозно проговорила я, отдуваясь. – И та тварь, которая не спрячется, лишится завтрака!

Я поднялась на второй этаж и, зло расписывая в стороны многочисленные подушки, быстро пересекла огромную комнату по направлению к некогда узорчатой двери. Потянула на себя изодранную в хлам панель и грозно сверкнула глазами.

– Гав! – выдала я.

В ответ раздалось привычное шипение. Кошки, проникшие в комнату своей любимой хозяйки, тут же бросились врассыпную. В стороны полетели разноцветные мотки, на пол с грохотом повалились многочисленные шкатулочки, щедро осыпая блестящий пол загадочными приспособлениями и предметами, больше похожими на орудия для особо изощрённых пыток.

Несколько пушистых интервентов метнулось мимо меня в двери, большинство когтистых злодеев беспрекословно покинуло мастерскую. Но я заметила ещё одну рыжую тварь на качающейся занавеске, плюс к ней мелкого пятнистого хулигана, который невесть как умудрился забраться на люстру.

– Гав-гав! – гортанно пророкотала я.

И последние диверсанты исчезли из святая-святых мисс Фёклы. Я обвела взглядом разгром, который здесь устроили эти наглые твари. Дорогущие рамки валялись на полу, канва с них была беспощадно сорвана, мотки эксклюзивных ниток с диким названием «мулине» спутаны в разноцветные комки. Похоже, кошки порезвились на славу.

– Ну всё! – гаркнула я, кулаки мои сжались. – Жрать не дам!

– Джо! – жалобно простонала Фёкла, вылезая из шкафа. – Они же не нарочно…

– Вы шутите, мисс? – взвилась я, разводя руками. – Они точно специально! Я узнаю эту рамку! Она пришла на прошлой неделе. Я заплатила за неё двести баксов на ебей! А теперь она годится только на растопку!

– Ангел всё починит! – старушка умоляюще сложила свои маленькие ладошки и посмотрела на меня прозрачным цветом небесных глаз.

Сердце моё дрогнуло, руки беспомощно опустились.

– Если ещё хоть одна тварь ворвётся в вашу мастерскую, – упрямо проворчала я, – утоплю, чесслово! Давайте я вас причешу, а то волосы как облако… Эти шкодники вас не поцарапали?

– Ну что ты, Джо! – Тихий шелест её смеха меня успокоил. – Я сразу спряталась в шкаф!

– А дверь Грыз открыл? – недовольно спросила я, проводя бежевой щетиной расчёски по серебряному шёлку волос Фёклы. – Наверняка его Васька подбил! И зачем вы тащите в дом всех колдовских котов в округе? От них, наоборот, избавиться все пытаются…

– Вот именно, Джо, – мягко проговорила Фёкла. – Горе-маги испортят жизнь животному да норовят избавиться. Это неправильно!

– А рисковать деньгами, домом и вашим здоровьем правильно? – возмущённо воскликнула я.

Впрочем, злость моя была бесполезной, поскольку этот спор был давним и неразрешимым. Фёкла стояла на своём: коты будут жить здесь. Старая мисс не поддавалась ни на уговоры передать их в приют магических тварей, ни раздать обычным людям, которым даже такая непокорная частичка магии – радость и спасение от обыденности.

– Вы их слишком балуете, – не сдавалась я. – Сами же позволяете садиться вам на шею, а потом вот…

Я многозначительно махнула рукой на разгром.

– Животным нужна дисциплина! – поучительно заявила я. – Если не показывать им, кто в доме главный, можно этого дома вообще лишиться…

– Но у меня же есть ты. – Прозвучал последний, самый надёжный аргумент Фёклы.

Я хмыкнула. Конечно! Твари меня боятся, я и работу-то эту получила только благодаря своему незаурядному авторитету среди колдовских котов. Уж не знаю, за что мне такое счастье, ведь кошек я не особо люблю. Возможно, именно моя бытность метловой гонщицей внушает им уважение.

Размышляя об этом, я уложила волосы мисс Фёклы и помогла старушке облачиться в её вечный шерстяной костюм, который она не снимает ни зимой, ни летом. Кажется мне, у неё спрятано не меньше десятка одинаковых костюмов, поскольку каждое утро серая мышиная ткань была свежей, выглаженной и вкусно благоухающей ванилью.

Фёкла спустилась к завтраку, а я задержалась в кошачьем зале, выискивая глазами ту самую тварь, появление которой в доме вызывало чуть ли не ежечасную катастрофу. Васька, величественно растопырив блестящие подушечки передних лап, драл когти о старый диванчик. Хотя, не такой уж он был старый, этот диван. Вся проблема состояла в том, что он приглянулся наглому чёрному коту с разодранным ухом в первый же день, как его притащила к нам некая фермерша, родственница мисс Фёклы. Дескать, он задрал у неё несколько кур за одну ночь.

Я прошла к диванчику, не сводя глаз с кота. Тот старательно делал вид, что ему вообще нет дела до моего присутствия, и не прерывал своего медитативного занятия. Но стоило мне подойти на расстояние шага, он опустил лапки на пол, развернулся к мебели задом и мелко потряс хвостом, напоминая другим котам, что есть его собственность. И я не позавидую тем животинам, кто водрузит на диванчик свои когти.

Склонившись, я схватила обмякшего кота за шкирку и повернула к себе мордой. Взгляд зелёных глаз был одновременно обречённым и терпеливым. Васька знал, что убегать бесполезно. За месяц обитания в нашем доме он понял, что наказание неминуемо. Но всё равно не переставал хулиганить.

– Ты на сутки лишён еды, – сурово заявила я. – А если ты ещё раз посмеешь вскрыть замок в святая-святых мисс, то я из тебя самого фарш сделаю!

Кот раскрыл пасть, выдавая длительно шипение.

– Ну и что, что я не ем мяса! – парировала я. – Продам в столовку Академии. После гранита науки кошачий фарш у студентов пойдёт на ура…

Кот издал жалобный мявк.

– Последнее предупреждение! – сурово заявила я, опуская кота на диван.

Тот мгновенно стал вылизываться, словно это не он, а я всю ночь по помойкам скакала и посмела схватить его светлость немытыми руками! Я погрозила наглецу пальцем.

– И не забывай, Васька…

Тут раздался звонок. Кошки мгновенно навострили уши, парочка поспешила к лестнице проверить, кто пришёл. Я хотела было продолжить запугивание вожака кошачьей стаи, как услышала голос Андрея.

– Мисс Евгения!

Я болезненно скривилась, по шее поползли мурашки. Андрей предпочитал называть меня по полному имени. Но он и понятия не имел, что каждый раз я снова и снова слышу: «Мисс Евгения приближается к финишу! Что с её метлой? Она падает!». Я глубоко вздохнула и отогнала неприятное видение.

– Я же много раз просила, – простонала я. – Просто Джо!

Андрей уже поднимался на второй этаж, в руке он держал рулон мусорных пакетов и тряпки для ликвидации разгрома, учинённого кошками.

– Я уже много раз говорил, мисс Евгения, – привычно ответил он, – что не привык фамильярничать с милыми девушками.

И с бесстрастным лицом прошёл в разгромленную комнату. В спину ему я буркнула, что никакая я не мисс, да и милой меня трудно назвать, но он, конечно, не слушал. Вздохнув, я спустилась вниз.

Меня не так уж интересовало, кто меня спрашивает. Родственники мои проживали очень далеко от Магсквера, а так называемые друзья исчезли из моей жизни вместе с победами на гонках. Скорее всего, это просто какой-нибудь невезучий сосед, который пострадал от нашей линяющей гвардии. Или принесли новый заказ для мисс Фёклы. Какие-нибудь австралийские ниточки по сказочной цене. Но в холле меня ждал сюрприз.

– Джо! – радостно воскликнула Лада и бросилась ко мне на шею.

Я остолбенела, изумлённо глядя на бывшую подругу. Она была такой же стройной и красивой, как и в тот вечер, когда мы виделись в последний раз. Когда я и не предполагала, что он будет последний…

– Ты совсем не изменилась! – воскликнула она, хватая мои руки, которые выглядели связкой сарделек на фоне её изящных пальчиков.

– Ты тоже, – с завистью проговорила я, рассматривая свежее личико и лучащиеся голубые глаза. – Разве что, причёска… Зачем ты обстригла свои прекрасные золотые локоны?

Она весело рассмеялась, слегка запрокинув голову, отчего полностью стали видны её белоснежные ровные зубки. Я сильнее стиснула губы.

– А ты забыла? Я же всегда хотела причёску, как у тебя! – отсмеявшись, проговорила она. – И вот сбылось, наконец-то! А как удобно в полёте! Ничего в глаза не лезет… Ой, прости!

Она прижала белую ладошку ко рту, а сама уставилась на меня глазами испуганной лани. Я понимающе хмыкнула:

– Да ладно! Одно время я жутко переживала, а теперь смирилась с неизбежным.

– Это так грустно, – её пальчики сжали мою ладонь почти до боли, а голубые глаза наполнились слезами. – Ты была лучшей из всех, кого я знаю! Я давно хотела сказать… Ты прости меня, трусиху! Я каждый день собиралась приехать к тебе в клинику, даже два раза топталась под окнами. Но так и не решилась зайти. Мне страшно даже приставить, что ты чувствуешь…

– Всё уже в прошлом, чесслово! – перебила я её. Ощутив, как защипало глаза, я поспешила переменить тему. – Ты же пришла не за тем, чтобы излить душу? Что-то случилось?

Лада отдёрнула руки, словно внезапно обожглась. Ей овладела несвойственная суета, взгляд её заметался.

– Да, у меня щекотливое дело, – неуверенно проговорила она. – Случилось нечто странное и страшное.

– Лада, ты меня пугаешь, чесслово, – голос мой задрожал.

Да, мы давно не общались с подругой по мётлам, но от этого я не перестала любить её. Я всегда заботилась о Ладе, как о младшей сестре… до того злополучного момента, пока мне не пришлось заботиться исключительно о себе.

– Нет, – Лада, ощутив моё волнение, снова бросилась ко мне на шею. Порывисто обняла и проговорила: – У меня всё в порядке! Это… с моим другом беда!

– Другом? – насторожилась я. – Ать за ногу, Лада! Ты опять связалась с каким-нибудь проходимцем? Что такое? Ему срочно нужны деньги? Или он просит у тебя почку?

– Да нет же! – Лада топнула своей крохотной ножкой. – Он хороший!

– У тебя все хорошие, – мрачнея, ответила я. – У меня совсем немного денег, но я, конечно, помогу…

– Да нет же! – Лада по-детски махнула кулаками. – Ему нужна помощь, а не деньги! Денег у Антона и так много…

– Его зовут Антон, – терпеливо проговорила я, усаживая подругу на скользкий гостевой диван. – И что у него случилось?

– Его хотят убить! – с расширившимися от ужаса глазами прошептала Лада.

– А, понятно, – не сдержавшись, хихикнула я. – Его жена узнала о вашей дружбе и хочет отрезать ему голову? Ну, или то, что тебе в нём так понравилось?

– Джо! – протестующе воскликнула покрасневшая Лада. – Я серьёзно…

– И я, – теряя терпение, рявкнула я. – Ты бы не просила, не будь он твоим любовником…

– Да, мы спали! – крикнула она, из глаз брызнули слёзы. – Но это не то, что ты думаешь! Я люблю его и собираюсь замуж…

– Ать за ногу, – потрясённо произнесла я, ладони мои вспотели. – Я надеюсь, ты познакомишь меня с человеком, который уговорил на брак метловую гонщицу?!

– Да он здесь, у порога, – Лада метнула беспокойный взгляд на входную дверь. – Но боится зайти…

Я понимающе усмехнулась, а Лада обхватила мою ладонь холодными руками и быстро произнесла:

– Джо, все мои мечты могут рухнуть из-за какого-то маньяка, который решил убить моего Тошу…

Я поперхнулась, услышав, как Лада называет своего любимого. Впрочем, это их дело.

– Пожалуйста, упроси ведьму Фёклу принять его! – взмолилась Лада.

– Тссс, – я испуганно прижала ладонь к её рту. – Мисс! Мисс Фёкла! Иначе, уговаривать будет некому… как и принимать некого.

– Мисс, – пискнула Лада. – Уговори, Джо! Молю тебя, спаси моё счастье!

– Попробую, – буркнула я, вытирая с ладони её алую помаду. – Богатый, говоришь? Давай его сюда.

Лада радостно бросилась к выходу, а я тяжело поднялась с дивана. Предстоял тот ещё разговорчик с мисс Фёклой. Но при всём нежелании уламывать старушку, я ощущала растущее чувство восторженной тревоги. Словно пёс, который почуял скорую прогулку по парку. Сердце отбивало чечётку, а руки подрагивали от нетерпения заняться делом. Настоящей работой, а не тявканьем на кошек! Давненько у мисс Фёклы не было клиента. Давненько я не откладывала в волшебную коробочку свою часть гонорара.

У лестницы я разминулась с Андреем, который осторожно нёс поднос с дымящейся чашкой. До меня донёсся аромат мяты.

– И как ты угадываешь, кто что любит? – привычно изумилась я. – Лада действительно пьёт зелёный чай с мятой! Но придётся тебе принести ещё чашечку, с ней друг…

– Предположу, что джентльмен предпочтёт виски, – чопорно заметил Андрей, а губы его дрогнули в извиняющейся улыбке. – Несмотря на ранее утро.

– Не сомневаюсь, – хмыкнула я и побежала вверх по лестнице.

Фёкла к этому времени позавтракала и наверняка находилась в своей мастерской. Отвлекать старушку до двенадцати не стоило, но у меня было некоторое преимущество. Утром я спасла её от нашей когтистой стаи. Так что за мисс должок.

Кошачья комната встретила меня тишиной и резким запахом. Я поморщилась: Андрей ещё не успел прибрать за любимцами хозяйки. У парня столько хлопот с утра! Царское место пустовало: Васька изволил прогуляться. А за ним увязалась почти вся ватага. Лишь белоснежная Дашка вальяжно развалилась у огромного окна на золотистом квадрате нагретого утренним солнцем паркета. Дверь в мастерскую была немного приоткрыта. До меня донеслись рваные диалоги из очередного корейского сериала. Я страдальчески вздохнула: опять эта чёртова дорама! Отвлечь мисс будет сложнее.

– Мисс Фёкла! – громко позвала я, открывая дверь.

И замерла на пороге, изумлённо оглядывая абсолютно чистую комнату. От утреннего разгрома не осталось и следа. Чудесник Андрей за короткий срок умудрился привести всё в божеский вид. Вот уж действительно ангел!

– Не мешай, – раздражённо буркнула Фёкла, не поднимая седой головы от полотна, правая рука её быстро мелькала над рождающимся шедевром, левая скрывалась под рамкой.

– Я на минуточку, – терпеливо проговорила я, мягко ступая по тёплому ковру. – Вы уже посмотрели счета за нитки, которые я ещё позавчера положила на стол? – невинно поинтересовалась я.

Длинные прозрачные шторы не мешали яркому солнцу наполнять мастерскую дрожащими лучами.

– Нитки, уникальные оттенки которых вы заказывали индивидуально…

– Да помню я про эти счета, – недовольно отозвалась Фёкла.

Она склонилась ещё ниже, словно стараясь спрятаться за рамкой. Из динамиков вогнутого телевизора раздался жуткий женский крик. Старушка тут же вытянула шею, словно встревоженная цапля, рука её замерла над вышивкой, взгляд приковался к экрану.

– Как банально! – восхищённо пробормотала Фёкла. – Он пьёт её кровь…

– А вы пьёте мою! – Я воздела руки к потолку. – Ать за ногу! Вы знаете, что мы и так уже едва сводим концы с концами, и всё равно заказываете свои финтифлюшки!

– Джо, это не финтифлюшки! – возмутилась Фёкла, рука её опустилась на полотно, светлые глаза смотрели укоризненно. – Эти нитки мне жизненно необходимы…

– А ещё вам жизненно необходим свежий творог каждый день! – парировала я. – А ещё нам приходится кормить целую стаю наглых кошек! Андрей всю голову себе изломал, что ещё вкусного можно сделать из макарон и морковки! Если так пойдёт и дальше, то в ход придётся пустить кошачьи котлеты…

Фёкла содрогнулась, комнату вновь наполнил женский крик, на сей раз самой мисс Фёклы, которая неловко дёрнулась и уколола себе палец.

– Из-за тебя я испортила свой шедевр! – прошипела она, прижимая к повреждённому пальцу маленькую тряпочку.

Я насмешливо посмотрела на багровую капельку, попавшую на канву.

– Ничего страшного, – заметила я. – Вы легко спрячете это вышивкой. – А вот спрятаться от счетов за электричество, которые придут со дня на день, вам не удастся!

– Гнать бы тебя поганой метлой, – зло ответила Фёкла. – Чего ты добиваешься, Джо? Испортить мне утро? У тебя получилось!

В дверях показалась любопытная мордочка Дашки. Кошка решила посмотреть, что же делают с хозяйкой, что та шипит и плюётся, словно десять разъярённых фурий. Но внимание животного отвлёк алый моточек пряжи в ногах Фёклы, не замеченный Андреем. Кошка тут же пригнулась к полу, быстро переступая задними лапками.

– Я хочу, чтобы ваши беззаботные утра продолжались, – возразила я и быстро захлопнула перед злодейкой дверь. – Но для этого нам нужны деньги! А вы гоните всех клиентов… поганой метлой!

– Деньги, деньги, – тихо проговорила Фёкла, рука её снова замелькала над вышивкой. – Опять эти деньги… Да, ты права. Спокойствие можно только купить.

– Да, да, купить, – довольно повторила я и невольно улыбнулась. Фёкла сдалась быстро, даже слишком. Значит, старушка и сама думала об этом. – На деньги, которые пришли к вам сами!

– Какие шустрые, эти деньги, – усмехнулась Фёкла, в голубых глазах заиграли ироничные блики. – Только позови, а они тут как тут!

Я бросила взгляд на телевизор, судя по целующимся молодым людям, скоро конец серии. Так что самое время приступать к главному.

– В холле вас дожидается посетитель, – деловито начала я. – Это жених моей сестры по мётлам.

– Жених? – Фёкла изумлённо приподняла седые брови. – У метловой гонщицы?

– Богатый жених! – с нажимом заметила я. – Прошу вас, мисс, выслушайте его!

Фёкла ничего не ответила, рука её потянулась за ножничками. Щелчок, и новая нить уже лезет в ушко иглы. Если она приступит к вышивке, клиент будет ждать ещё минут десять-пятнадцать. Я не знала, насколько тот терпелив. А вот нервная Лада, если я сильно задержусь, точно устроит скандал. Внешне милая и привлекательная, гонщица обращалась в фурию, стоило ей выйти из себя.

– А кошки отправились гулять, – словно невзначай обронила я, искоса наблюдая, как старушка завязывает узелок на конце нити. – Видимо, вдоволь наигрались утром…

Фёкла раздражённо передёрнула костлявыми плечиками. Нить упала на канву. Я довольно улыбнулась, положив ладонь на ручку двери. Конечно, теперь старушка будет ворчать до самого вечера. Но аргумент сработал, а это главное.

– Хорошо, – сквозь зубы проговорила Фёкла, осторожно отодвигая громоздкую рамку с метровой вышивкой. – Я поговорю с ним. Сейчас спущусь.

Я кивнула и быстро ретировалась за дверь. Подхватив под мышку отирающуюся у мастерской Дашку, быстро сбежала вниз по ступенькам. Покосилась на бледное лицо Андрея, который растерянно топтался на пороге кухни, и поняла, что терпение моей подруги уже исчерпано.

В холле от стены к стене кидалась тонкая фигурка Лады. Короткие волосы её стояли дыбом, невидящие глаза сверкали бешенством, растопыренные пальцы нервно касались стен, мебели, пола. На краю диванчика сжался невысокий джентльмен с лицом, неудержимо похожим на крысиную морду. Он даже втянул голову в плечи, заметив кошку на моих руках. Взгляд его стал ещё более затравленным.

– Метла, метла, мне нужна метла, – смятенно пробормотала Лада.

Она беспорядочно металась по комнате до тех пор, пока не врезалась в меня. В глазах её возник свет узнавания, подруга схватила меня за предплечья, а я крякнула от неожиданной силы в изящных пальцах. Пушистый хвост кошки, которая сидела на моих руках, тоже оказался в тисках метловой гонщицы. Дашка возмущённо мявкнула и вцепилась когтями в кисть Лады. Но та даже бровью не повела.

– Метла! – умоляюще проговорила подруга, не отрывая от меня безумного взгляда. – Дай мне метлу!

– Прости, – горько усмехнулась я. – Я могу дать тебе только мой скутер. Это единственное, на чём я сейчас перемещаюсь.

– Пойдёт! – мрачно пробормотала подрагивающая Лада. – Где он!

– Во дворе, – отмахнулась я. – Иди, развейся, а мисс Фёкла пока переговорит с джентльменом.