Kitobni o'qish: «Прибить нельзя любить!»
Пролог
– С ума сойти!
Я устало опустилась на свои чемоданы и окинула взглядом высокие кованые ворота. Закрытые ворота!
– Нет, я, конечно, понимаю, что мир закрытый и что тут меня никто не ждал с распростертыми объятиями, но чтобы была такая встреча…
Возмущалась я, в принципе, зря. Райна ведь меня предупреждала, что правила в Лиордании сильно отличаются от тех, к которым я привыкла, но поверить в то, что на меня выплеснули ушат презрения только лишь из-за юбки платья до середины икры. Ну или, возможно, из-за очков с розовыми стеклами. Но, минуточку, может быть, я очень жизнерадостный человек и предпочитаю все видеть в определенном свете, не замечая их любимый серый камень для большинства построек в городе. В конце концов, приглушенно-пудровый, ну или грязно-розовый, куда приятнее бесконечной серости улиц огромной столицы Лордии. Ну и потом, да, мое платье совсем не похоже на местную одежду, но разве это повод отворачиваться от меня и недовольно поджимать губы? Грубияны. Знала бы, что тут обитают сплошные грубияны, закостенелые в своем видении мира – попросила бы оплату в два раза больше. В таких условиях работать просто невозможно!
– Уруруру, фррр, уряряруру…
– Опять ты! – подтянув небольшую дамскую сумочку из мягкой кожи повыше, возмущенно уставилась на зверя, преследующего меня вот уже битый час.
Зверь был смешной. Толстопопый, лохматый, с длинной серой шерстью в темную полоску, с абсолютно бандитской мордой, которая заканчивалась острым любопытным носом. А вокруг глаз этого зверя и вовсе красовалась черная маска, как клякса растеклась на более светлой мордочке. Собственно, такая же клякса венчала и пушистый верткий хвост животного.
– Трартатат, уруруру!
Зверь возмущенно встал на задние лапы и потянулся передней к моей сумке. Сумку пришлось поднять еще выше. Просто там такие когти…
– Ты хищник, точно тебе говорю, хищник, – ворчала я на неведомое мне создание, – у тебя когти и клыки и ты рычать умеешь, я точно слышала!
– Уруруру, – продолжал верещать зверь, забавно дергая носом и глядя на меня жуликоватым взглядом, – уруру, пррф.
– Хищник!
– Прррф!
– Ты и так сожрал половину моего дорожного печенья!
Печенье жаль не было, было обидно, что пекла я его полночи, а скушала… А вот одну штучку и скушала, когда пробовала, что получилось. А остальное все упаковала в чемодан, да положила небольшой кулек в сумочку. Зачем? Понятия не имею. А как оказалось, для того, чтобы привлечь внимание толстопопой меховой щетки!
– Уйди, сказала!
– Зря вы так, – глубокий мужской голос нарушил наш увлекательный спор со зверенышем, – енотакаи условно разумные животные и находятся, к слову, под охраной правительства Лиордании.
– А вы, простите, кто? – подняв взгляд, оценила высокую фигуру смурного незнакомца.
Все те же поджатые губы, нахмуренные брови, как и у всех жителей столицы, которых мне довелось встретить, и взгляд, направленный на мои обнаженные до колен ноги. Хам!
– А я просто мимо проходил, увидел незнакомку, думал, вдруг нужна помощь.
Усмешка искривила его губы.
– Ну так вы и идите дальше. Не видите, у нас со зверем серьезный разговор?
– Я, возможно, бы и пошел, – от голоса незнакомца повеяло холодом, – вот только если вы тут останетесь, вас патруль с радостью заберет.
– Как заберет, так и вернет обратно, – гордо вскинула нос, мысленно перебирая возможные причины встречи с патрулем, – я не просто так тут присела отдохнуть.
– Ну, судя по вашему виду, вы тут присели неприятностей найти на свою очаровательную, маленькую…
– Что-о? – возмутилась не дослушав.
– …. не очень умненькую голову! – не обращая на меня внимания, договорил этот угрюмый тип.
– Хам!
– Я, может быть, и хам, но не разгуливал…
– Подождите, это вы меня сейчас дурой назвали?!
– Прррф, уруруру, пррфр.
– Почему сразу дурой, хотя-я… – снова этот выразительный взгляд на мои голые коленки, и я задыхаюсь от возмущения.
– На что вы намекаете?
– Да разве бы я посмел?!
– Уруру, ряяятатат.
– Мне кажется, вы все-таки посмели!
– Вам только кажется!
С каждым словом мы распалялись все больше, говорили все громче, в какой-то момент я вскочила на ноги, и теперь мы с одинаковым возмущением смотрели друг на друга. Правда, незнакомец смотрел на меня с высоты своего роста, тогда как мне приходилось запрокидывать голову. У-у-у, великан!
– Послушайте, шли бы вы куда там шли дальше, и оставили нас со зверем в покое!
– Енотакай не зверь, это условно разумное существо!
– Да хоть безусловно разумное! Вам-то какое дело, я его не обижала, мы просто делили печенье!
– Какое печенье? – кажется, мое последнее замечание немало удивило мужчину.
– Хурурм, пффр, уурум… – смачное чавканье под ногами поставило точку в бредовом споре.
Опустив голову, я с ужасом увидела свою перевернутую сумку, вещи из которой были рассыпаны у нас под ногами. Мои некогда белые платочки втоптаны в пыль, один из них и вовсе находился под подошвой мужской обуви, баночка духов с индивидуальным ароматом, подарок от лучшего парфюмера мира Зорганда, печально блестела на солнце, косметика, какие-то смятые бумажки, чехол из-под очков, которые удобно сидели на переносице. Парочка милых сердцу мелочей. Особенно вон тот жук с красными глазками-бусинками. Если угрюмый мужлан неосторожно шевельнет ногой и раздавит его, я буду не то что расстроена, я ведь могу впасть в неконтролируемую ярость. Потерять маленького шпиона я просто не была готова! И посреди всех моих вещей сидел этот толстопопый жулик и, разворошив кулек с печеньем, чавкал, то ли фырча, то ли мурлыча при этом.
– Вот это печенье, – растеряв весь запал, выдохнула, пораженно осматривая весь размер бедствия.
– Хм, – задумчиво протянул мужчина, аккуратно снимая свой ботинок с моего платка, – вообще-то енотакаи предпочитают мясо. Странно…
– Это не странно, просто он маленькая, наглая, толстая… – начала я снова закипать, только в этот раз ругалась уже на зверя.
– Я на вашем месте был бы очень аккуратен в выражениях, – насмешливый голос прервал поток моего возмущения, – помните, что это животное находится под защитой.
– …жо… кхм, Жора!
Слова незнакомца вовремя меня остановили от неприличного ругательства. В конце концов, не стоит приличной лэре упоминать в присутствии мужчины части тела. Да и в присутствии других лэр тоже не стоит.
– Вы дали ему имя? – темные брови взлетели вверх. – Однако я думал, что сильнее вы меня удивить не можете.
– Урм? – мордочка с кляксой в виде маски вокруг глаз взметнулась вверх, и на меня посмотрели таким проникновенным взглядом черных блестящих глаз, что я чуть не прослезилась от умиления.
– Ну, дала, – легкомысленно пожала плечами, – будет он не просто зверь, а Жора. Из-за того, что вымогатель и обжора.
Крошки на усах этого странного серого толстопопика зашевелились, вызывая на моем лице улыбку.
– И не смотри на меня так, ты хищник. А спер все мое печенье. Воришка наглый.
– Пфффр, – этот странный мурлыкающий звук и еще один взгляд, полный обожания, стали мне ответом.
– Вы же понимаете, что сделали? – мужчина смотрел на меня чуть прищурившись.
– Нет, но имя этому толстопопику подходит.
– Да откуда же вы такая взялись?! Все в Лордии знают, что маг, подаривший енотакаю имя, становится его хозяином, – хам тяжело вздохнул и, отвернувшись от моего ошарашенного новостью взгляда, тихо буркнул: – Правда, также все знают, что только куколки могут позволить себе столь фривольный вид средь бела дня, но даже они…
– Подождите вы со своими ногами, что значит “становится хозяином”, это я что, обозвав щетку Жорой, теперь…
– Несете за него полную ответственность и должны обеспечивать. Именно так.
– С ума сойти!
Медленно опустившись на чемоданы, я принялась собирать с земли свои вещи в сумку. Новость настолько выбила меня из колеи, что я напрочь забыла про мужчину, который почему-то все еще предпочитал оставаться в нашей с Жорой компании.
– Жорик, как думаешь, а Райден, тот, который один из палаты лордов, старший советник по каким-то там важным вопросам и вот это все, да и еще и с такой громкой фамилией, как Лаосский, пустит на свою Тэрри торию девушку с голыми коленками и в компании маленького, совершенно очаровательного енотакая?
– Нет, – ответил мне незнакомец, да еще очень недовольным тоном.
– Почему сразу нет? – вскинула голову, чтобы снова посмотреть на этого угрюмого типа.
– Потому что Райден Лаосский крайне не любит посторонних на своей Тэрри тории. Тем более если вместе с ними прибывают наглые, прожорливые, невоспитанные животные.
– Да вы не можете этого знать наверняка, – легко отмахнулась от информации, – тем более вряд ли он мне сможет отказать. С учетом того, что я приглашенный гость его тетушки.
– Только не говори, что тебя пригласила Райна!
– А, так вы знакомы?! – я радостно поднялась со своего насиженного места и хотела уже спросить, как мне связаться с хозяином дома, у ворот которого мне, откровенно говоря, надоело сидеть, как мужчина решил ответить:
– Ну еще бы я не знал свою тетку!
Что-о? Все это время я спорила с тем самым Райденом Лаосским, с “милым воспитанным мальчиком, которому давно пора жениться”, с тем самым, которого мне нужно каким-то образом за полгода обеспечить невестой, а еще лучше проследить за тем, чтобы он в роли жениха посетил храм создателя и вышел оттуда с брачной меткой?
Да о чем я только думала, соглашаясь на эту работу?!
Глава 1
Есть такая категория матерей: они всегда уверены, будто знают, что лучше для их ребенка. Даже если этому ребенку уже давно перевалило за двадцать (будем честными, бывает, что и тридцать лет чадушко разменяло, а то и все сорок). Часто случается такое, что эти заботливые, внимательные, трепетные родительницы совсем не против вмешаться в судьбу своего деточки и устроить его личную жизнь. Деточка может сопротивляться, быть уверенным, что он сам справится, что никакого вмешательства он не потерпит, но… Но я люблю сытно кушать, быть уверенной в завтрашнем дне и не желаю думать, что в кошеле осталось не так много кредитов. Именно поэтому мой номер передают из рук в руки те самые вездесущие матери, а у сопротивляющегося «деточки» появляется выбор…
Нет у них никакого выбора на самом-то деле.
Потому что я свою работу выполняла не просто хорошо, а очень хорошо, схема была отлажена до мельчайших деталей, ведь это был вопрос не просто выживания, а моей спокойной жизни подальше от башни Тсой. Оплота технологичного рассвета нашего мира. Хотя точнее будет сказать – техномагического.
Лайст. Прекрасный и удивительный мир, в котором люди живут бок о бок с магами, звери соперничают с механическими питомцами, кислород вырабатывают не только растения, но и специальные машины. Мир, на трех континентах которого рождаются не только маги, умеющие управлять стихиями, поднимать мертвых и упокаивать души или же способные одним щелчком пальцев заставлять домашнюю утварь разлетаться по местам, а пыль самоубираться, но и те, кто в итоге получил название: техномаги. Самый любопытный, на мой взгляд, вид магии зародился именно в нашем мире. Он принес много удивительного и интересного не только Лайсту, но и всем мирам, которые в конечном счете подписали договор о свободном межмировом перемещении. Порталы. Слышали о таком? Одно из изобретений техномагов.
Почему мне так хочется поговорить именно про эту магию? О, тут все просто, помимо того, что техномагия позволяет делать потрясающие, порой неожиданные, но всегда очень увлекательные открытия, она имеет одну особенность: девяносто девять процентов всех техномагов – мужчины. И лишь иногда, очень редко в какой-нибудь семье рождается девочка с даром техномага. Девочки всегда, так утверждает история, превосходят по силе любого из самых одаренных мужчин. И именно поэтому, как только у девочки выявляется дар техномага, ее забирают из семьи и увозят в Тсой. Там они живут, учатся, взрослеют, раскрывают свой дар и… Работают до самой старости, отдавая жизнь во благо миров. В первую очередь, конечно же, Лайста. Такой девочкой родилась и я. Позвольте представиться – Лисандра Мар. Любимая дочь заботливых родителей. Чарли и Моника Мар были потрясающими. Они любили жизнь и умели ей радоваться как никто другой. Папа был слабеньким магом иллюзий, а мама обычной бытовичкой. Но это не мешало им любить друг друга, переехать из столицы Октании, что расположена на южном континенте. Прекрасный город Корту они покинули с легким сердцем сразу после свадьбы, увозя оттуда меня под сердцем матери. Точнее, именно из-за меня они и уехали, а все потому, что в родном им обоим городе пошли пересуды о нравственности. Не то чтобы в нашем мире принято следить за парами, которые допустили близость до свадьбы, но мамочка была дочерью одного чванливого, высокомерного, занудного… В общем, мой дед был фигурой в Корту значимой и очень хотел, чтобы его дочурка вышла замуж за его же знакомого. То, что тот знакомый был старше самого деда, значения не имело, зато он имел внушительный счет в банке Корту и мог помочь деду занять место в мэрии.
Ну, тут, я думаю, всем все стало понятно, да? Мама пошла наперекор родительскому авторитету и, сбежав из дома, не только отдалась простому парню Чарли, но еще и замуж за него вышла. А вскоре они узнали, что ждут пополнение, и решили уехать. Обосновались они на центральном континенте, в небольшом городе Аккрин, что расположен у побережья Теплого моря, на границе двух стран. Ланапр и Стогу не прекращают свои споры, кому именно принадлежит небольшой приграничный городок. Не могут они его поделить по той простой причине, что бухта у моря была одной из самых любимых у жителей Центрального континента. Нет, конечно, выходов к морю было много, но именно в Аккрине располагалась бухта с белоснежным песком и источниками горячего течения, что позволяло купаться круглый год. Жители городка иногда и сами не знали, проснутся они гражданами Ланапра или Стогу, да им было и неважно на самом-то деле, в чью именно казну идут кредиты от уплаченных налогов. Главное, чтобы их образу жизни никто не мешал, а власти обеих стран делали для этого все. С родителями я прожила восемь чудесных, наполненных счастьем лет, а потом мы попали в аварию. Как раз за год до того, как я должна была проходить испытание силой, на котором и выявляется, какая магия вот-вот проснется в молодом маге. Родители погибли от полученных травм, а я всего лишь потеряла сознание от удара головой. В себя пришла в небольшой деревушке, в доме подобравшей меня семейной пары из обычных людей. Они не знали, что я маг, а проявления моей силы считали маленькими причудами. Ну, подумаешь, сидит Лисандра, перебирает старые часы, принадлежащие еще отцу Карла. А то, что потом эти часы начинают ходить, так просто девочка – умничка, умеет обращаться с техникой. Что? Флюгер, который Лисандра помогала Карлу чистить от ржавчины, теперь перед дождем будто с ума сходит и юлой крутится на верхушке домика? Ну надо же, какие нынче средства интересные продают!
Сила во мне просыпалась вспышками, поэтому до двенадцати лет я и сама думала, что все мои маленькие победы всего лишь забавные совпадения, а потом в школе узнала про техномагов и их судьбу. Изучила все учебники, в которых упоминалось хоть что-то об интересующей меня магии. Я часами экспериментировала, потом еще больше медитировала и экспериментировала снова, в общем, к пятнадцати я уже точно знала, что являюсь техномагом и это страшная тайна. Выращенная сначала родными, а потом и приемными родителями очень своенравной и свободолюбивой, я категорически не хотела оказаться запертой в башне Тсой. Я мечтала о яркой жизни, хотела путешествовать не только по Лайсту, но и по всем открытым мирам, а может, чем боги не шутят, и по закрытым тоже.
Поэтому свою тайну я хранила так, как не всякий парламент охранял государственную. Притворяться слабо одаренной бытовичкой было проще, чем врать всем, что совсем не имею магического дара. Поэтому в восемнадцать я отправилась учиться на швею, мечтая, как открою свое ателье, а в двадцать осталась сиротой во второй раз. Мои приемные родители ушли тихо, во сне, с разницей в месяц. И никакая любовь тут не при чем, просто в Аккрин пришла какая-то неизвестная болезнь, которая буквально выкашивала жителей городка. Как потом выяснили, болезнь эта прибыла из мира Ойста. Там она была чем-то вроде обычной простуды для маленьких дракончиков, у нас же превратилась в страшную болезнь для неодаренных людей, да и одаренными переносилась не так чтобы легко. Но если я всего лишь неделю ходила с высокой температурой, жуткой слабостью и кратковременной потерей ориентации в пространстве, проще говоря, падала часто, то организмы родителей не справились с неведомой тогда заразой.
Ателье я в то время так и не открыла. Банально не хватило на это средств. Когда выбор стоит между покупкой продуктов и небольшим ремонтом крыши над головой и арендой помещения для начала своего дела, выбирать на самом деле не приходится. Случай помог определиться мне с профессией. Если, конечно, можно так мое занятие назвать. Однажды в наш городок приехала отдыхать нелепая по своему составу компания. Молодой человек тридцати лет от роду, уверенный в своей неотразимости даже несмотря на высокие залысины в рано поредевшей шевелюре, крючковатый нос, мелкие бегающие глазки и сутулую фигуру с впалой грудью. Его маменька – дородная женщина, которая даже на пляж не только красилась как на великосветский прием, но еще и украшений надевала на себя столько, что сверкала и переливалась на солнце не хуже зимних уличных гирлянд. С ними была ее сестра, не уверена, но думаю, что старшая: сухопарая, с вечно поджатыми губами и в застегнутом наглухо темном платье. Может быть, платье у нее и было не одно, но вид они имели одинаковый. И это еще ладно, но, как выяснилось, чудесное, воздушное создание с улыбкой ангела и естественными кудрями темных волос тоже прибыла с ними, да не просто с ними, а являлась невестой этого лысеющего сморчка. Молоденькая девушка с тоской во взгляде наблюдала, как ее жених пытается очаровать своей скудной растительностью на впалой груди местных красоток, маменька его гневалась на своего отпрыска, а тетушка то и дело недовольно бухтела:
– Я тебе говорила, Карлуша твой еще не готов остепениться. Да и рано ему еще, такой видный мужчина всегда найдет себе женщину. А ты заладила…
– Да, заладила, – не уставала отвечать ей сверкающая мамаша, – потому что я хочу внуков, да и Анинель замечательная партия моему сыну. Она из очень хорошей семьи, скромная, послушная, молоденькая, конечно, но зато он сможет воспитать ее для себя и спустя несколько лет девушка будет закрывать глаза на некоторые слабости моего Карла. Идеальная жена. А он, дурак, не понимает, что мама желает ему счастья…
Один из таких разговоров я и застала, а так как находилась в тот момент в отчаянном положении из-за нехватки денег, сдуру предложила свою помощь. Конечно же, не безвозмездно.
– Могу сделать так, что ваш сын, сын ведь, я правильно поняла? – поинтересовалась у женщины с потекшим макияжем, и, дождавшись ее кивка, продолжила: – Так вот, могу сделать так, что ваш сын женится на своей невесте еще тут, на отдыхе.
Незнакомки строго посмотрели на меня, затем мы втроем перевели взгляды на одиноко прогуливающуюся вдоль пляжа Анинель и на Карлушу, который, отстав от невесты, напропалую пытался флиртовать с девушками в купальных костюмах.
– Милочка, – взяла слово сушеная рыбина, – вы влезли в приватный разговор!
– Ну знаете ли, – вполне искренне возмутилась я, – приватные разговоры не ведутся в зоне отдыха, на пляже, да еще и так громко. Мало ли кто рядом сидит.
– София, успокойся, мне кажется, стоит выслушать молодую лэру.
– Нашла кого слушать, – снова поджала губы София, но в наш дальнейший разговор решила не вмешиваться.
– Меня зовут лэра Матиль, – представилась мать будущей моей жертвы, – что именно вы предлагаете?
На самом деле предложить мне было нечего. Я и понятия не имела, как можно заставить мужчину, который не хочет жениться, сделать это в кратчайшие сроки. Тем более что у самой опыта отношений с противоположным полом на тот момент не было никакого. Но нехватка денег на жизнь – это шикарный мотиватор.
Свои предложения сочиняла я буквально на ходу, то и дело скашивая взгляд на широкое колье, мягко обхватывающее мощную женскую шею.
Матиль оказалась дамочкой с деловой хваткой и спустя пятнадцать минут мы ударили по рукам. Условия были просты и кристально прозрачны: если я смогу подтолкнуть Карла к свадьбе с малышкой Анинель, то на мой счет упадет кругленькая сумма денег.
Чего мне стоило добиться этой свадьбы, сейчас даже вспоминать страшно. Один поцелуй с цыпленком Карлушей чего стоил. Слюнявый, мокрый. Карлуша шурудил своим языком в моем рту, не давая ни вздохнуть нормально, ни тем более расслабиться. А я только и могла, что бороться с тошнотой. Не о таком первом поцелуе я мечтала, ох, не о таком. Но что имеем. Целовалась я, кстати, с этим мерзким сморчком зря. Я вообще в тот раз была близка к провалу, что не преминула каждый день мне сообщать София. Пришлось идти на отчаянные меры и на свой страх и риск обращаться к магии.
На следующий день Карл получил от меня в дар зачарованные запонки, якобы купленные в лавке знакомого техномага. По легенде, они должны были проигрывать любимую мелодию этого сморчка, на самом же деле я сделала примитивную, как тогда думала, следилку. Она записывала увиденное на протяжении нескольких часов. К сожалению, хранитель информации столь небольшого размера, который я буквально от сердца оторвала, больше информации в себя вместить попросту не мог.
Расчет был простым: подловить горе-женишка на измене невесте. Да, я готова была пойти на шантаж. Собственно, я на него и пошла, вот только шантажировать Карла пришлось не постельными сценами с незнакомкой, а одним из его маленьких грязных секретов: как выяснилось, мужчина очень любил женское белье. Настолько сильно любил, что воровал его у своей невесты, точнее сказать, из прачечной гостиницы, в которой они остановились, а перед сном примерял на себя. Фу, какая гадость!
В общем, в тот год я неплохо смогла заработать. Свадьба Карла и Анинель на берегу моря была чудо как хороша. Невеста светилась от счастья, эта глупышка действительно любила своего жениха. Карл тяжко вздыхал и бросал на меня недовольные взгляды. Его матушка сверкала, тетушка по случаю повязала на шею белый газовый шарфик. А через три месяца в мою дверь постучала незнакомая лэра…
Так началась моя карьера подставной невесты. Клиентки находили меня сами, передавая мой номер магфона из рук в руки, шепотом, по большому секрету. Иногда сообщали и адрес, но в любимом Аккрине меня теперь найти было весьма сложно, ведь для выполнения заказов я путешествовала между мирами. Благодаря этой работе сбылась моя мечта – я повидала миры. И еще одна: ателье я все-таки открыла. В нем модницы могли заказать сложные в пошиве платья-трансформеры, а я в одной из дальних комнат сделала себе настоящую мастерскую, где с упоением мастерила магтехнологичные мелочи, которые очень помогали мне в моей нелегкой работе. А если в момент особого вдохновения у меня получалось что-то действительно уникальное, выбивала на них патенты как свободный маг под именем Тэрри Курш с крошечным уровнем силы. Маг такой действительно существовал, но он был настолько ленив, что не интересовался изобретениями, а силу свою не использовал вовсе. Он предпочитал шить те самые платья в моем ателье, а я ему платила десять процентов от продаж своих изобретений в башню за использование его имени. Доверяла ли я ему? Нет, но за семь лет я научилась использовать слабости и личные секреты мужчин себе во благо. В общем-то с Тэрри мы, скорее, дружили, чем были просто выгодными друг другу партнерами, но он знал, что я знаю…
В общем, за семь лет, прошедших с той действительно памятной встречи с матушкой Карла, я приобрела не только славу среди таких же деятельных матерей, репутацию, недвижимость и раздувшийся счет в банке. Самое главное, что я обрела – это свободу. Мне больше не приходилось бояться за свое будущее, башня Тсой вместе с ее правилами не была уже столь явной угрозой, а главное, мои связи позволяли мне практически моментально при необходимости перемещаться в любой из открытых миров. В каждом из них мне было где укрыться от ищеек башни. Любила ли я свою работу? Скорее, нет, но я ее научилась ценить. Мои действия были отточены годами и осечек не случалось. Право слово, всего два провала за семь лет – это ничтожно. Тем более что в итоге клиентки оставались довольными, ведь их отпрыски так или иначе оказывались пристроены, пусть даже и женились они совсем на других девушках. Главное ведь – женились!
Так было пока однажды мне не позвонила одинокая стареющая лэра с предложением подтолкнуть ее племянника к свадьбе. Именно с того звонка началась эта история, и именно с него моя жизнь круто изменилась!
