Kitobni o'qish: «Апельсины»

– Папа, а что это?

Папа, пыхтя как сотня недовольных ежей, пытался протиснуться в прихожую. На голове его топорщилась меховая шапка, широкие плечи рыжей дубленки обдирали плёнку дверного проёма. В руках папа держал огромную коробку. На картонном боку мельтешила зелёная наклейка, с которой над стараниями мужчины белозубо потешался чернокожий мальчик.

Владик стоял в дверях кухни, придерживая Машу – 5-летнюю сестрёнку, стремившуюся кинуться на помощь отцу.

– Папа, что это? – Владик повторил вопрос, но папа продолждал пыхтеть, не замечая любопытных детей.

На шорохи из кухни выглянула мама. Через секунду в комнате перестал бормотать телевизор, и послышались бабушкины шаги.

– Серёжа, что это?

Всё семейство столпилось в крохотной тёмной прихожей, мешая друг другу, папе и коробке.

Отец наконец протиснулся в дверь, и с громким “фух!” поставил коробку на пол.

– Папа, что это? – Маше всё же удалось вырваться из рук брата и она метнулась к объекту всеобщего внимания.

– Дед Мороз вам передал, – папа не спешил раздеваться, а лишь гордо взирал на родных из-под лохматой шапки. Зубастая улыбка блестела сквозь пушистые усы, и отец семейства напоминал больше почтальона Печкина, чем новогоднего персонажа.

– Деда Мороза нет, – буркнул Владик. Бабушка цыкнула, мама отодвинула его в сторону и вышла из кухни, вытирая влажные руки о фартук.

Маша вертелась у коробки, ковыряя картонный ошметок на её боку.

– Серёжа, что это? – вновь повторила мама.

– Как так “нет”? А подарки тогда откуда? – весело возмутился папа. – Открывайте, смотрите!

Мама присела на корточки и подцепила ногтем заклеенную крышку. Папа наконец стянул шапку и стал вылезать из дубленки, на глазах уменьшаясь в размерах.

Когда коробка открылась, у Владика заслезились глаза. Прихожая наполнилась острым цитрусовым ароматом, как от газировки. Мальчик почти почувствовал носом лопающиеся пузырики газа.

Огромная коробка была доверху наполнена апельсинами.

Бабушка охнула, а Маша завизжала от восторга.

Владику было 10 лет, а на кухонном подоконнике ждал своего часа календарь на 1995 год. Кто помнит то время, уже мог догадаться, что апельсины Владик пробовал лишь однажды, на дне рождения одноклассника. Сейчас у него немного кружилась голова – не то от запаха, не то от внезапно свалившегося на их семью богатства.

Впору было поверить папиному рассказу про Деда Мороза.

– Это сколько же здесь килограмм? – качала головой бабушка.

Коробку уже затащили на кухню, и семейство разместилось тут же, дыша запахом праздника. Папа с видом победителя пил горячий чай.

– Не знаю, – гордо отвечал он, тыльной стороной ладони смахивая с усов чайные капли. – Килограмм 20, наверное. Коробка тяжелее, чем Маша!

– Маша 24 весит, – вставил Владик, сглатывая слюну и не сводя плотоядного взгляда с мамы.

Та чистила апельсин, тонким ножом стараясь срезать только верх кожуры.

На мальчика никто не обратил внимания. Бабушка продолжала всё так же качать головой.

– Нужно придумать, куда поставить, чтобы не испортились.

– Не успеют! – папа большим глотком допил чай и громко стукнул кружкой по столешнице. – Завтра апельсиновый торт испечете!

Бабушка категорично его перебила:

– Это детям! Витамины. – И тут же резко обернулась к мальчику, – Владик, это вам с Машей поровну. Берёшь один апельсин себе, другой почисть для сестры. Тебе понятно?

Владик кивнул. Мама дочистила фрукт, поделила на половинки и теперь нарезала тонкими ломтиками, выкладывая на две тарелки.