Kitobni o'qish: «Охотник на вампиров. Пустота»
Часть 1. Дурман
Самосовершенствование – удел слабых,
саморазрушение – единственное, ради чего стоит жить.
Чак Паланик «Бойцовский клуб»
Глава 1. Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел
Свобода! Какое сладкое слово. Раньше я не понимал всю глубину его значения. Для меня было дико и непонятно, с чего вдруг огромное количество людей жертвовали своими жизнями ради одного этого слова, которое и означает-то лишь некое абстрактное понятие. В самом деле, что такое свобода? Её нельзя потрогать, попробовать на вкус, увидеть, и то невозможно. И все же… есть что-то неодолимо-притягательное в сочетании этих букв: С В О Б О Д А.
Всего несколько недель назад я был обыкновенным парнем. Хотя нет, это, конечно, ложь. Обыкновенным я никогда не был и вряд ли когда-нибудь стану. В этом, как ни прискорбно, нет моей заслуги или тем более вины , просто так уж сложилась судьба.
Когда мне было всего три года, мать убил вампир. В то время я мало что соображал, но постепенно до меня дошло, какую неоценимую услугу оказал мне кровопийца. Не подумайте, будто я не любил свою маму или, не дай Бог, желал ей смерти, но я был совсем крохой и, честно говоря, смутно её помню. Согласитесь, странно скучать по человеку, которого даже не знал толком.
Вампир открыл для нас новый мир. Говоря о нас, я имею в виду и других членов своей семьи: старшего брата Влада и нашего отца Виктора. До этого момента мы были совершенно нормальной ячейкой общества и вдруг такое! Только подумать: вампиры существуют! Одного этого знания достаточно, чтобы раз и навсегда перевернуть чью-то жизнь. И мы не стали исключением. Отец решил во что бы то ни стало найти и покарать убийцу любимой жены. Так мы превратились в охотников.
На этом моменте стоит немного задержаться. Едва ли вы в курсе, кто такие упомянутые мною охотники. Большинство людей даже не догадываются о нашем существовании, и это вполне закономерно. Вряд ли мир изменился бы в лучшую сторону, если бы человечество узнало, что вампиры и оборотни, а также прочие представители нечисти, которым на самом деле несть числа, не плод разыгравшейся фантазии, а самая что ни на есть реальность. Не все смогли бы достойно принять такие известия.
Но незнание само по себе еще никого не ограждало от опасности, которую темная сторона мира несет для людей. Да и глупо надеяться: раз ты не в курсе, что вампиры есть, то они не станут на тебя нападать. Типа: «не будем его трогать, а то еще испугается». Это не про вампиров. Поверьте на слово, плевать они хотели на ваши чувства, особенно если голодны.
Неплохо бы как-то оградить людей от нечисти, специально для этой цели существуем мы. Охотники – международная организация, повсеместно борющаяся с нечистой силой. Спросите, как в неё вступить? Основной способ всего один и, должен вас предупредить, он не из приятных. Для того чтобы стать охотником, нужно узнать о существовании оборотной стороны жизни. А сделать это, к сожалению, почему-то получается, только потеряв кого-либо из близких. Зачастую свидетели таких убийств задаются вопросом: а почему этот парень, прикончивший близкого мне человека, ползал по потолку, как паук? Или, например, откуда у него такие большие и острые клыки? Что за новое веяние в стоматологии? Побывав в роли Красной Шапочки, большинство людей уже не могут спокойно спать по ночам и продолжают задавать вопросы. А если долго о чем-то спрашивать, рано или поздно найдется тот, кто тебе ответит. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как окажешься в доблестных рядах охотников на нечистую силу. Есть, конечно, и другой, менее болезненный способ. Можно получить эти сокровенные знания по наследству. Так тоже бывает, но это не моя история.
Папа очень скоро догадался, что поймать и, тем более, убить вампира – дело весьма непростое, к тому же долгое. Когда он наконец отомстил за нашу маму, мы уже настолько завязли в этом деле, что пути назад просто не было.
Но я склонен считать случившееся удачей. Где бы сейчас был, если бы не этот вампир? Сидел бы над книгами в какой-нибудь институтской библиотеке или, еще хуже, стоял у станка на заводе по производству шарикоподшипников. Жутковатая картинка, не находите? От одной мысли о такой судьбе по коже бегут мурашки.
Примерно лет в пять я смекнул, как же мне, в сущности, повезло расти в такой удивительной обстановке. Я знал, что владею секретами, о которых другие дети моего возраста даже не догадываются. И это давало мне чувство превосходства над сверстниками.
Никогда не мог понять старшего брата. Он был вечно недоволен, только и делал, что ныл. Ах, я хочу нормальной жизни, мне осточертели постоянные переезды, столько можно скитаться, и еще куча подобное ерунды. Да что хорошего в нормальности? Не помню ни одного дня, чтобы Влад не скулил о том, как ему не хватает обычных человеческих радостей. Меня всегда это поражало. Если ты владеешь одной из тайн мира, к чему все остальное? Только глупцы в такой ситуации могут мечтать снова скатиться в серые будни. Одной сопричастности к тайному знанию более чем достаточно, чтобы сделать человека счастливым и заставить его почувствовать себя нужным. Пожалуй, «нужным» – самое подходящие слово. Ведь мы не просто молча храним наш секрет. Мы боремся против нечисти, и на нашем счету немало спасенных жизней.
И кто бы мог подумать, что именно вечно стенающему брату достанется такой приз, как Амаранта. Одна мысль о том, чтобы влюбиться в вампира, заставляет кровь быстрее циркулировать по венам. Неизвестно почему, но я всегда предпочитал этих существ другим. Стоит только однажды посмотреть на них, и твое мировоззрение навсегда изменится. Если боги всё-таки существуют, то это, безусловно, они. Вампиры совершенны. Одного взгляда на их безупречную внешность достаточно, чтобы позабыть обо всем на свете. А чего стоит голос! Он звучит, как самая сладкая музыка. Даже зная, что все это великолепие служит лишь одной цели – заманить в свои сети человека, чтобы напиться его крови, ты все равно не сможешь устоять и покорно пойдешь туда, куда тебя позовут. Наверное, поэтому вампира так сложно убить (хотя, конечно, не стоит забывать об их невероятной силе, она тоже играет немаловажную роль).
Но Владу повезло гораздо больше, чем можно было предположить. Он не просто влюбился в вампира, он пробудил в холодном, неживом сердце ответное трепетное чувство. Пара получилась та еще: вампир и охотник на вампиров. Конечно, брат, как истинный поборник морали, долго сопротивлялся этому чувству и делал все, чтобы изжить его, но природа взяла свое. И вот он уже счастливый обладатель возлюбленной-вампира, а я – всего лишь обычный охотник.
Я не то чтобы завидую ему; просто в этом мире есть одна вещь, которую терпеть не могу – заурядность. Нет ничего более унизительного и ужасного, чем быть, как все. С самого детства меня страшила возможность стать частью социума; я определенно не хотел быть частью чего бы то ни было. Я желал жить сам по себе, мечтал стать достаточно большой величиной, чтобы меня нельзя было ставить в один ряд с другими.
В какой-то степени мое желание осуществилось. Так, по крайней мере, думал в раннем детстве, но, взрослея, осознал: я вырасту и всего-навсего займу своё место среди охотников, стану одним из винтиков в огромном механизме, борющемся против нечистой силы. Положение весьма благородное и, что самое главное, неординарное, но и оно предполагает роль одного из многих.
Немного поразмыслив, решил, что способен с этим смириться. Ведь есть в этом мире еще одна вещь, которую переношу с трудом – это скука, а при такой работе она точно не грозит. И я подумал, что с этим можно жить. В конце концов, мне и так повезло намного больше, чем многим другим.
Вернемся к моему брату. Несмотря ни на что, я всегда уважал и любил его, но с возрастом он все больше становится похож на отца, хотя сам никогда этого не признает. Постепенно появлялось все больше запретов, предостережений, то и дело звучало слово «нет». «Нет, Дима, мы не можем взять тебя с собой, это слишком опасно». «Прости, братишка, но тебе лучше остаться». И так повторялось из года в год. Какой смысл быть охотником, если тебе нельзя даже поучаствовать в этой самой охоте?
Поначалу такое положение вещей раздражало, потом я стал откровенно им тяготиться. Признаюсь, не раз подумывал оставить семью и продолжить приключения без них, но меня всегда останавливала банальная родственная привязанность. Каждый раз, будучи в одном шаге от СВОБОДЫ (отныне каждая буква этого слова произносится мной, как заглавная), я думал, что стану ужасно скучать, и оставался.
В последнее время до меня начало доходить, что Влад, например, вообще не собирается расставаться с отцом, всерьез намереваясь прожить с ним всё время, что отмерено им судьбой. До тех пор, пока какой-нибудь жуткий монстр не оторвет старику голову (учитывая специфику нашей деятельность, очень сомневаюсь, что папа доживет до преклонных лет и умрет от старости). Меня такая перспектива не устраивала, но чтобы что-то изменить, нужен был некий толчок, сигнал к старту. И он был дан.
В последнем деле мы наткнулись на большую группу полулюдей-полувампиров (их еще называют дрампирами). Один сумасшедший вампир решил уничтожить всех себе подобных; это само по себе противоестественно, но он вдобавок превращал детей в дрампиров, создав из них преданную и послушную армию. Мы, конечно, не могли пройти мимо, решили вмешаться и положить этому конец.
Определенно, это звучит по-геройски, реальность же оказалась гораздо более прозаичной. Мы физически не могли расправиться с ордой сильных дампиров, но Владу неожиданно пришла в голову гениальная идея. Странно, что мой вечно опасающийся осложнений брат додумался до плана, который сулил сплошные сложности. Влад решил, что нам было бы неплохо на некоторое время сравняться силой с дрампирами. Для этого надо было лишь вколоть себе обеззараженную кровь вампира. Сказано – сделано. И вот мы уже необычайно сильны и готовы к любым неприятностям.
Вроде бы, все просто, но реальность несколько отличалась от задуманного. Я практически не удивился, когда понял, что Влад не собирается давать мне зелья из крови вампира. Конечно, это было слишком опасно, а он, как любящий старший брат, не мог допустить, чтобы я подвергался такому риску. Живя со своей семьей, я давно уже осознал одну непреложную истину: хочешь что-то получить, пойди и возьми это сам. Так и сделал, и, пока Влад с Амарантой наслаждались друг другом, тихо пробрался к ним в номер и стащил зелье.
Сделать себе укол оказалось не так уж легко, но при большом желании можно освоить и не такие приемы. Одним словом, я справился.
Даже не знаю, как описать случившееся со мной после укола. Возможно, впервые за свое недолгое существование на этой планете я ощутил себя по-настоящему живым. В голове мигом прояснилось, и я прозрел: все, что было до этой минуты – лишь унылое прозябание. Но теперь передо мной открылся совершенно другой мир, полный ярких красок и ни с чем не сравнимых звуков. Этот мир был прекрасен, и мне выпал уникальный шанс стать его частью. Такая удача выпадает только раз в жизни, и я был бы полным болваном, упустив её. Уже после первого укола стало ясно: я сделаю все от меня зависящее, чтобы только не расставаться с этими ощущениями. Как бы смешно это ни прозвучало, но, кажется, нашлось моё предназначение. Именно для этого я был рожден. Для этих красок, для этой упоительной музыки, для этой силы, которая, казалось, все время просто дремала где-то внутри меня. Уже никогда не вернуться назад, не забыть о свалившемся на меня откровении. Это как если слепцу дать на минуту прозреть, а потом снова отнять у него зрение. Как бы он, наверное, мучился, бедняга.
Тогда впервые осознал, что это за СВОБОДА, ради которой человечество положило столько жизней. Но даже тем, кто бесстрашно сражался на полях боя против гнета и унижений, не дано было понять, какова она на самом деле. И я вряд ли способен описать всю её прелесть. Могу лишь сказать: если в этом мире и стоит ради чего-то умереть, то это ради неё. Вколов себе зелья, я почувствовал, что теперь могу все. Нет в этой вселенной ничего такого, что мне не под силу. Я был равен Богу, да что там, я был Богом. СВОБОДА – это конец всех ограничений; ты волен делать все, что тебе заблагорассудиться. Все остальное – лишь полумеры.
Одно из самых страшных слов в нашем языке – обыватель. Оно всегда пугало меня своей безысходностью и тоской. Я готов был сделать все от меня зависящее, чтобы никогда не стать этим самым обывателем. Утром на работу, вечером домой, в выходные – с детьми в парк. И так изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Разве это не пугает? Замкнутый круг, по которому люди обречены бежать в течение всей жизни, а потом по нему пойдут их дети и внуки. И вот у меня появился шанс разорвать этот круг. Кто может осудить меня за то, что я им воспользовался?
Окончательно убедившись, что Влад собирается прекратить принимать зелье и заставить меня сделать то же самое, я решился на отчаянные меры. Вот он, момент, которого так долго ждал. Настало время распрощаться с семьей. И пусть мне всего девятнадцать лет, но я чувствую, что вполне готов к этому. У меня просто нет другого выхода, ведь иначе я в самом ближайшем будущем лишусь того, что наполнило жизнь смыслом и дало мне СВОБОДУ.
Я окончательно осознал непреодолимое желание остаться таким навсегда. Все остальное теряло всякое значение. Не могу сказать, что решение далось легко. Я все же человек, и у меня есть определенный набор чувств. Но будущее было слишком заманчивым и манило грандиозными перспективами. Я уже видел себя одним из величайших охотников в истории. До сих пор не понимаю, почему раньше никто не догадался использовать зелье в борьбе против нечисти. Ведь с той силой, которую оно дает, можно справиться даже с вампиром. За несколько лет мы бы очистили землю. Но люди, пусть даже и охотники, слишком боязливы. Они постоянно опасаются, как бы ни вышло чего дурного. Так пусть кусают себе локти, когда я праву займу место великого охотника, тогда как им останется только завидовать.
Для меня не стояло вопроса, куда поехать. Конечно, можно отправиться только туда, где не будет проблемой достать кровь вампира и сварить зелье (неоднократно наблюдая, как Эмми его готовит, я запомнил точный рецепт). Конечным пунктом путешествия являлась Москва, и это поднимало настроение. Я всегда любил большие шумные города. Так уж вышло, что по работе мы были вынуждены посещать в основном захолустные городишки, но теперь это в прошлом. Я приступаю к строительству новой жизни. И только от меня зависит, какой она станет.
Глава 2. Ломка
Принять решение намного проще, чем воплотить его в жизнь. В первую очередь предстояло избавиться от гиперопеки старшего брата, который по всем признакам собирался не спускать с меня глаз.
В миг, когда Амаранта вылила в унитаз остатки зелья, и стало предельно ясно, что я окончательно проиграл, в голове родился простой и вместе с тем гениальный план. Чтобы незаметно улизнуть от родственников, для начала было нужно остаться одному. По словам Амаранты, из-за отказа от зелья нас ждали неизбежные физические страдания, а значит, Влад не позволит мне уйти в мой номер и находиться там без присмотра. Надо было сделать так, чтобы он сам меня выгнал. Я спровоцировал небольшую ссору и, конечно, брат немедленно выставил меня в коридор.
Я начал действовать сразу же, пока Влад не опомнился. В памяти еще было свежо предупреждение Амаранты. До того момента, когда зелье окончательно испарится из крови, и я перестану соображать, оставались считанные часы, а мне вовсе не улыбалось свалиться посреди улицы. Поэтому от дверей номера Влада и Амаранты отправился к стойке администратора. Повезло, что отец, несмотря на его неиссякаемое желание оберегать своих сыновей, все же позаботился о том, чтобы у нас были собственные кредитные карточки. Думаю, он сделал это на тот случай, если однажды не вернется с охоты. Как бы там ни было, я мог не ломать голову, где достать денег. А уж как здорово, что самого папы нет на месте! Будь он здесь, у меня бы точно ничего не вышло.
Выскочив в ночной город и вздохнув полной грудью свежий воздух, огляделся. Уже более двух недель в моей крови постоянно присутствовало зелье, но я так до сих пор и не привык к бифштексоподобному виду людей. Прямо ходячие куски мяса. До чего же странно наблюдать все эти мышцы, сосуды, сердце, не говоря уже о том, чтобы слышать и видеть, как все это сокращается и движется! Видок еще тот, так и передергивает от омерзения, но иногда я ловил себя на мысли, что недурно было бы попробовать все это на вкус. Что-то внутри меня было глубоко убеждено, что это определенно окажется приятно. Но при помощи силы воли и, конечно, сырой говядины мне пока удавалось подавлять свои странные желания, поэтому я был относительно равнодушен к прохожим. Больше заботила другая проблема: чтобы быстро покинуть город, нужен транспорт. Предпочтительно – машина. Мне становилось дурно, когда я представлял себя зажатым между аппетитными человеческими телами в какой-нибудь трясущейся электричке. Но где взять автомобиль?
Между тем ноги сами вынесли на автостоянку. Вот оно, решение: если тебе что-то нужно, пойди и возьми. Есть препятствия? Так устрани их. Долго ждать не пришлось, в двух шагах от меня припарковалась бежевая девятка. Не Бог весть что, но в моем положении выбирать не приходится.
Как только водитель, довольно щуплый на вид седовласый мужчина, вышел из машины, я двинулся в его сторону. Хозяин автомобиля еще не успел закрыть дверь, а я уже стоял у него за спиной и положил руку ему на плечо. Мужчина медленно обернулся и посмотрел на меня. Судя по всему, мой вид не произвел на этого храбреца должного впечатления, и он явно собирался позвать на помощь. Его рот приоткрылся, но из него не донеслось ни звука, потому что я, рассчитывая на корню прекратить все попытки сопротивления, снял солнцезащитные очки.
Произведенный эффект порадовал. Крик застрял у мужчины в горле, и он уставился на меня испуганными глазами. Я довольно ухмыльнулся. Еще бы он не удивился, ведь мои глаза были абсолютно черными. Ни зрачков, ни белков, ни радужки, одна чернота. Выглядит устрашающе. Помнится, я сам в первые дни пугался собственного отражения.
– Давай ключи, – скомандовал я жестким голосом зека-рецидивиста.
Но начиная с этой секунды все пошло не так, как я надеялся. Объект нападения заупрямился. То ли девятка, на которую мужик, наверно, копил полжизни, оказалась чересчур ему дорога, то ли он в принципе был лишен инстинкта самосохранения, но даже вид моих глаз уже не действовал на него. Будь проклята современная индустрия развлечений вкупе с контактными линзами, благодаря которым любой подросток может без труда стать похожим на вампира! Ничего удивительного, что мой новый знакомый так быстро оправился от шока.
Времени у меня не было, и я решил действовать по старинке, то есть силой, и просто вырвал у водителя ключи от машины, которые тот сжимал в руке, словно какой-нибудь ценный талисман. Самого мужика отшвырнул в сторону, рассчитав так, чтобы он упал точно на кучу мусора в углу стоянки. Не хватало только убить человека! Потом быстро нырнул в салон машины и, лихо вырулив за пределы стоянки, понесся прочь из города.
Несколько последующих часов стали одними из самых счастливых в жизни. Раньше мне не доверяли машину, а сейчас я летел по трассе со скоростью 140 километров в час. И с удовольствием поехал бы быстрее, но девятка и так выдала максимум того, на что была способна. В салоне оглушительно ревел любимый рок, а за окнами мелькала ночная автострада. Страха попасть в аварию совершенно не было: моя реакция намного превышала человеческую.
Но спустя часа три, находясь уже за сотни километров от города, в котором остался брат и его девушка, впервые почувствовал беспокойство. Это произошло, когда я лишь чудом не вылетев на встречную полосу во время обгона. Происшествие несколько остудило мой пыл, и я сбавил скорость до сотни. Скорость реакции заметно понизилась.
Следующим симптомом стал легкий зуд. Он порядком нервировал меня, вынуждая постоянно крутиться на водительском сиденье, и едва не стал причиной аварии. Решив, что сегодня не самый подходящий для смерти день, я съехал с трассы и припарковал машину на обочине. Увы, я уже не мог контролировать свои действия. Сомневаться не приходилось: это преддверие ломки. В любой момент она может полностью овладеть мной, и тогда я непременно попаду в неприятную историю, если останусь за рулем.
Музыка начала раздражать, и я выключил радио, но сидеть в полной тишине оказалось еще невыносимей. Рассчитывая на чудодейственное влияние свежего воздуха, выбрался из автомобиля. Трава доставала до колен, и ослабевшие ноги постоянно путались в осоке. На одном только упорстве добрел до тянувшегося вдоль трассы леса. Казалось, я преодолел пешком несколько километров, хотя на самом деле сделал всего пару-тройку шагов. Обняв шершавый ствол березы, прижался к нему вспотевшим от неимоверных усилий лбом и практически повис на дереве. Никогда еще земное притяжение не действовало на меня с такой силой. И чего мне не сиделось в машине? Но минут через десять этот вопрос перестал меня волновать, впрочем, как и все остальное в этом мире. Желудок болезненно сжался, и меня скрутил неудержимый приступ рвоты. Счастье, что я вовремя догадался выйти из машины.
Рвало меня безмерно долго. Иногда тошнота отступала, давая мне шанс немного отдышаться, а потом все начиналось по-новой. Дошло до того, что во мне уже не осталось ни капли еды или желудочного сока, но спазмы еще какое-то время продолжались.
Когда этот кошмар наконец закончился, я обессилено растянулся на траве, глядя в звездное небо. Но полежать и отдохнуть не удалось. Появилась новая напасть – озноб. Обхватив себя руками, понял: если останусь здесь еще хотя бы на пару минут, то превращусь в льдинку. Кое-как дополз до машины и забрался на водительское сиденье. Хорошо, что в девятке есть печка. Включив её на полную мощность, я рассчитывал хоть немного согреться, но это слабо помогло.
Трясясь от холода, я прижался к вентиляционному отверстию и, кажется, задремал. Очнулся от совершенно противоположного ощущения. Было жарко. Все тело пылало, будто меня медленно поджаривали на раскаленной сковороде. Я выключил печку, опустил со своей стороны стекло и даже умудрился стянуть через голову рубашку. Но и от прохладного воздуха было мало толку, жар точно шел откуда-то изнутри, и погасить его не было ни малейшей возможности.
Корчась от боли, я то проваливался в спасительное забытье, то снова возвращался в ужасную реальность. Не исключено, что я бредил. Пару раз померещилось, будто рядом кто-то есть. На соседнем кресле вроде бы сидела знакомая девушка. Казалось, чтобы коснуться ее, достаточно протянуть руку. Но я не стал рисковать, помня, что она уже несколько месяцев, как погибла. К тому же при жизни её можно было назвать как угодно, но только не доброжелательной. Едва ли смерть изменила Патрисию в лучшую сторону.
Ближе к рассвету забылся тревожным сном. И хотя снились в основном одним кошмары, я не торопился возвращаться в реальность.
Разбудил меня какой-то едва различимый, но вместе с тем неприятный звук. Его источник вился вокруг, постоянно меняя местоположение. Сквозь сон я попытался отмахнуться рукой, но звук оказался назойливым и не спешил исчезать.
Приоткрыв один глаз, я тут же снова зажмурился. Яркое дневное солнце слепило даже сквозь веки. Подняв руку, как мог, отгородился от света и только тогда осторожно открыл глаза. К тому моменту уже понял, что разбудивший меня назойливый звук – всего лишь жужжание мухи. Она влетела в салон через открытое окно и теперь наворачивала круги вокруг моей головы.
Проклятое насекомое приводило в бешенство своей настойчивостью, и я решил непременно его изловить. Сфокусировав взгляд на маленькой черной точке, выбросил руку вперед, но схватил лишь воздух. Вредное создание облетело вокруг меня победный круг и выпорхнуло в окно. Это небольшое происшествие расстроило меня сильнее, чем я ожидал. Вот она, наглядная демонстрация того, сколь ничтожной стала моя реакция. Я снова превратился в обычного человека, который к тому же чувствовал себя очень паршиво.
Постепенно глаза привыкли к дневному свету, и я смог осмотреться. На заднем сиденье машины обнаружилась бутылка минеральной воды. Я, пожалуй, еще никогда не хотел пить так, как сейчас. Жадно глотая воду, невольно поймал свое отражение в зеркале заднего вида и от испытанного шока, чуть не выронил бутылку с бесценной жидкостью. Аккуратно закрыв бутылку крышкой, протянул руку к зеркалу и повернул его к себе, чтобы в полной мере насладиться тем, как теперь выгляжу. Глаза, густо обведенные черными кругами, запали. Нос как будто ввалился, светлые волосы скатались и торчали неровными прядями в разные стороны. Щеки провалились, обтягивая выступающие скулы, а губы покрылись кровавой коркой, отчего я стал похож на смертельно больного. Я пару раз потрогал свое лицо, чтобы окончательно убедиться, что в зеркале действительно мое отражение. Увы, сомневаться не приходилось. Хорошенько приглядевшись, можно было узнать некогда голубые глаза (сейчас они имели грязно-серый цвет), да и светлые волосы, пусть и испачканные землей, тоже без сомнений принадлежали мне. В общем, внешний вид вполне соответствовал самочувствию.
Мое самосозерцание прервалось из-за неожиданного появления в зеркале нового объекта. Что-то на заднем плане определенно двигалось, неумолимо приближаясь ко мне. Уже через мгновение я рассмотрел белый с синим бок автомобиля. Но хуже всего была мигалка на его крыше. Из груди невольно вырвался стон. Только милиции сейчас не хватало! Живо представилось, что скажет человек в форме, увидев меня. И главное, что он при этом сделает. Провести ночь в каком-нибудь обезьяннике не хотелось, а ведь это наименее неприятное из возможных последствий нашей встречи. Быстро натянув помятую рубашку, я затаился.
Но, видимо, был не мой день. Вместо того чтобы проехать мимо, милицейская машина начала постепенно снижать скорость, явно намереваясь остановиться рядом с девяткой. Вдруг вспомнилось, что машина, в которой я сижу, угнана, никаких документов на неё у меня нет, а водительских прав никогда и не было. Я судорожно прикинул в уме, хватит ли налички, чтобы откупиться, и мысленно пожалел, что не в состоянии улизнуть от гаишника. Теперь все зависело от того, насколько тот окажется жадным.
Машина припарковалась, и из неё вышел или, вернее сказать, выкатился толстенький милиционер небольшого роста. Подтянув ремень повыше, он вразвалочку направился к девятке.
– Сержант Скворцов, – пыхтя, лихо отсалютовал он.
В этом месте он должен был попросить документы, но заметив мой внешний вид, удивленно вскинул брови и участливо поинтересовался:
– С вами все в порядке?
Я прикинул, не сказать ли ему, что болен смертельной и, главное, заразной болезнью, но тут же отмел эту мысль. Загвоздка была даже не в том, что я сомневался в действенности этого способа; учитывая мой вид, он вполне мог сработать. Просто у меня не было сил разыгрывать представление.
– Жить буду, – пробормотал я, мысленно ужаснувшись, насколько сипло звучит мой голос.
– Вы пьяны или под кайфом? – поинтересовался мой мучитель, как будто это могло что-то изменить.
– Уже нет, – признался я честно.
– Ваши документы, – строго потребовал сержант.
Если бы Скворцов знал, с каким трудом мне дается каждое движение, он бы непременно сжалился и отпустил меня. Решив сократить нашу беседу до минимума, я сразу полез в задний карман джинсов за кошельком и, вытащив из него несколько смятых бумажек, протянул их сержанту.
– Это что, взятка?! – ужаснулся гаишник.
В эту секунду мне стало примерно так же страшно, как и ему, только в моем случае ужас был не напускным. Единственное, чего сейчас не хватало, это наткнуться на честного гаишника. Это могло бы положить конец моему маленькому приключению. Мысленно я уже видел, как отец и брат забирают меня из обезьянника, а после не сводят глаз, контролируя каждый чих.
Вероятно, на моем лице отразилась вся гамма чувств, что я испытал в этот момент, так как сержант неожиданно подобрел (хотя лично я не верю в миф о добрых гаишниках). Он решил больше меня не мучить, и взял деньги. Мы расстались почти друзьями: Скворцов неожиданно стал на две тысячи рублей богаче (в таких ситуациях лучше не мелочиться), а я остался на свободе и с машиной. Но кто знает, сколько гаишников патрулирует этот район? А у меня проблемы с наличкой, так что лучше тут не задерживаться. Для начала следовало найти хоть какую-то гостиницу, чтобы привести себя в порядок и немного поспать. Пока что я чувствовал себя как старое, разбитое в хлам корыто.
