Kitobni o'qish: «Тайна лесного озера»

Сон

Из года в год ей снился один и тот же сон. Маленькое круглое озеро с прозрачной, как стекло, водой, словно утопленное в низине между холмами, поросшими густым хвойным лесом. На дне озера лежит обнаженная девушка какой-то невозможной красоты – мраморная кожа, идеальная фигура с высокой грудью и тонкой талией. Длинные белокурые волосы слегка колышутся под водой. Совершенно очевидно, что девушка мертва. Но она настолько прекрасна, что не вызывает ни грамма отвращения. Хочется просто любоваться ею. Что Лина и делает во сне, стоя на холме, над озером.

Когда она увидела этот сон первый раз (а может быть и не первый, просто впервые запомнила), то не придала ему особого значения – мало ли что может присниться! Хотя мистическое послевкусие не оставляло ее на протяжении всего дня. Она снова и снова воспроизводила в своем воображении эту картинку, причем ей почему-то хотелось не просто ее увидеть, но и восстановить тот коктейль ощущений из любопытства, душевного волнения, сладковатого страха и в то же время непонятной радости, посетивших ее во сне.

Постепенно сон не то чтобы забылся, просто вытеснился, уступив место обычным житейским делам и переживаниям. Но спустя какое-то время она увидела его вновь и поняла, что ее подсознание хочет ей что-то сообщить, передать какую-то важную информацию, но какую? Лина задумалась.

Она не верила всяким-разным сонникам, но все же поискала информацию в интернете, которая конечно же ее не слишком удовлетворила. Толкования были противоречивыми – они сулили и деньги, и потери, и любовь, и серьезные перемены в жизни. Ерунда какая-то.

Лина была умным человеком и понимала, что сны нужно анализировать индивидуально, лучше всего с психоаналитиком, в крайнем случае сходить в библиотеку и полистать книги по психоанализу, хорошенько поразмыслить, что-то выписать. Конечно любые книги сейчас можно было найти в электронном виде, но ей нравилась сама атмосфера читального зала, она как-то больше располагала к мыслительной деятельности, чем привычная домашняя обстановка. Но времени, как всегда, не хватало, поход откладывался, а сон периодически так и напоминал о себе.

Вот и сегодня ночью она снова стояла на том же высоком склоне и смотрела сверху вниз на прекрасную утопленницу. И чем больше она в нее вглядывалась, тем больше росло в ней смутное узнавание – девушка кого-то явно ей напоминала. Да и местность казалась не совсем чужой. Она даже знала, как спуститься к озеру, чтобы рассмотреть его поближе.

Но стоило только этому желанию оформиться, чтобы вот-вот перейти в действие, как она проснулась. Сон не отпускал. Лина лежала с закрытыми глазами и представляла, как она спускается к озеру, как склоняется над прозрачной и, наверняка, очень холодной водой. И вот она уже может рассмотреть лицо девушки – пухлые губы, точеный нос, длинные ресницы, а еще крупную родинку повыше пупка.

Она резко села в постели и потрясла головой, чтобы отогнать видение.

«У меня просто слишком богатая фантазия! Я просто все это себе навоображала!» Лина встала, пошла в ванную и умылась прохладной водой. Затем она налила на кухне воду в чайник и поставила его на плиту. «Надо выпить кофе и прийти в себя. Какая же чушь лезет мне в голову!»

Но даже после чашки хорошего растворимого кофе ей не стало легче. Она обхватила себя двумя руками и сидела так, слегка наклонившись вперед. «Может быть я заболеваю?»

Но ни горло, ни голова не болели, да и температуры явно не было. Просто не по себе, тяжело на сердце и хочется плакать. Но это же не повод для того, чтобы брать больничный. Да и оставаться одной дома ей не хотелось. Она словно ощущала присутствие утопленницы. Быстро собравшись, Лина поехала на работу.

Рабочие дела оттянули внимание на себя – квартальный отчет требовал сосредоточенности. Но тревога по-прежнему не отпускала. То накатывала волной, заставляя сердце забиться сильнее, так, что становилось трудно дышать, то отпускала, и тогда Лина чувствовала слабость и желание откинуться в своем крутящемся кресле и закрыть глаза. «Я жду тебя… Я скучаю… Иди ко мне» – тягучий нежный голос звал ее из холодной озерной глубины.

Фуф! Она и правда кажется задремала! Ее состояние действительно было каким-то болезненным. Она бы и списала его на очередную новую форму гриппа, ведь вирус мутировал каждый год. Если бы не одно «но». И это самое «но» выбило бы из колеи кого угодно, а не только такую тонкую, ранимую натуру, какой была Лина Яшина.

Дело в том, что в утопленнице она узнала себя.

Психоаналитик

– Проходите, проходите! – Петр Вениаминович встретил Лину приветливо, при этом он слегка кровожадно, как ей показалось, потирал руки, что делало его удивительно похожим на муху, сидящую на котлете, опрометчиво оставленной на столе. Сходство усиливалось тем, что одет психоаналитик был в узкие черные джинсы и черную же водолазку, глаза его прятались за громоздкими очками со слегка затемненными стеклами.

– Вам повезло! Я являюсь сертифицированным регрессологом и гипнотерапевтом! – специалист широко улыбался, показывая крупные желтоватые зубы. Нетерпеливым жестом он указал ей на кушетку:

– Устраивайтесь!

– Я должна лечь? – испуганно уточнила Лина.

– Как будет угодно, как будет угодно! – Петр Вениаминович практически бил копытом в предвкушении интересного случая. – Можете сначала присесть и ввести меня в курс дела, так сказать!

Лина смущенно устроилась на краю неудобного, бугристого ложа. – Видите ли, на протяжении нескольких лет меня преследует один и тот же сон. – Лина пересказала увиденное ею во сне и описала свои ощущения. – Но самое ужасное то, что эта девушка – я сама!

– Вы уверены?

– Да, она моя точная копия! – Лина вспомнила, какой невероятной красавицей показалась ей утопленница и на мгновение в ее груди вспыхнула радость: «Неужели я такая красивая?»