Kitobni o'qish: «Спеши любить»

Посвящается моей дочери…

От автора

Дорогие читатели!

В сборнике представлены душевные состояния, мысли, судьбы разных женщин – юных и зрелых, счастливых и не очень. Но всех объединяет такое простое и такое естественное желание любить и быть любимой. Может быть, воспроизведённые здесь истории найдут отклик в вашей душе, помогут вам взбодриться, или напротив, навеют грусть. Как бы то ни было, вы наверняка хотя бы улыбнётесь. И я этому рада!

Стихи

Спеши любить!

Спеши любить! В законах мирозданья

Нет места для любви. Она в душе.

Всё бренно в этом мире. Наказаньем

Является не смерть. Она уже

Маячит, словно тень, с рожденья света.

Ты обречён уйти в небытие.

Спеши любить! Особая примета –

В любви и только в ней бессмертие твоё.

Спеши любить. Спеши творить добро.

И каждый день встречай, как день последний.

Сегодня – вечно. Завтра – умерло.

И свет зари, поверь, – закат вечерний.

Спеши любить. Ведь каждый миг проходит.

Он быстротечен и неповторим.

И с жизнью смерть, подобно тени, бродит,

И мрак небытия непобедим.

Спеши любить! Не экономь на чувствах.

Свой подвиг ежедневно совершай.

Ведь сердце без любви – мертво и пусто.

И лишь в любви мы обретаем рай.

Баллада о трофее

Однажды девчонку, девчонку-невесту

король из другого привёз королевства.

Средь многих трофеев, захваченных боем,

была та девчонка красива собою.

Печалью наполнен был взгляд её синий.

Она ведь любила, была ведь любимой.

«Возьми моё сердце, возьми поскорее, —

сказал ей король, – только будь ты моею!

Была ведь ты бедной, богатою будешь,

если полюбишь, меня ты полюбишь».

«Мне злата не надо, тебя мне не надо!

Свободному сердцу – свобода награда.

На родине дальней, на родине милой

сама я любила, была ведь любимой.

Жених мой убит, я его не увижу…

Тебе я скажу, что тебя ненавижу.

Бессильна темница, и пытки бессильны

заставить меня полюбить тебя силой!»

Король не дождался взаимности страстной.

Решил, что живой она будет опасна.

И он закричал: «Объявлю тебя ведьмой,

коль будешь строптивой, коль будешь ты вредной!»

Бессильны угрозы, тюрьмы подземелье, —

коль в сердце любовь, то не страшны мученья.

И вот на рассвете покорные слуги

костёр разложили и жителей будят.

Пламя огня было девы ответом.

Любовь, воссияй несгораемым светом!

Начало

Ах, как сладостно было начало!

Земля туманом влагу источала,

И пасхальное воскресенье

Завершилось душистым дождём.

Впереди был лишь трепет лета –

Море Черное, море света,

Было нежности наважденье –

Растворение наше в нём.

Мы тогда были впрямь бессмертны.

Были сыты любовью, как боги.

И парили с тобой в поднебесье –

Поднимал нас туда восторг…

Жажду счастья, как жажду жизни,

Ощущали с тобой невинно.

Вот ты с облака ноги свесил –

Это помню я до сих пор.

Бродяга

Я безмозглый пройдоха, отчаянный враль.

Иногда хохочу по-дурацки.

Но готов идти в самый заброшенный край,

Чтобы слушать там песни и сказки.

Собираю я в памяти города,

Переулки, просёлки, пролески.

Денег вот накопил и съездил туда,

Где увидел бесценные фрески.

Ах, какое царит торжество

В этих дивных покинутых храмах,

Где со стен – пережившие столько веков –

Лики смотрят в подтёках и шрамах.

В чистых взорах – сама первозданность добра,

Излучающаяся поныне.

Невозможно, греховно и страшно солгать,

Исповедуясь перед святыней.

Там в тиши воплотилась вселенская скорбь.

Величаво тех сводов молчанье.

И хранят они вечно загадку – любовь,

Хранят в тайне судьбу мирозданья.

Старинный портрет

Изящный профиль, глаз озёра.

Прозрачный шарф пал на плечо.

Такого нежного укора

Не видывала я ещё.

Дрожащих губ чуть внятный лепет.

Гнев и мольба – прощенья нет.

Как разгадать сквозь тьму столетий

Тот упоительный секрет?

Не стоит даже обольщаться.

Никто не сможет научить

С такой тоскою улыбаться

И так возвышенно грустить.

Мечта на клеёнке

На клеёнке – озеро. Лебеди плывут.

Сгорбленным чертогом навис особняк.

И цикады громко плачут и поют.

И под пышным деревом – скамья.

Широко распахнуты глаза

Девушки, что на скамье сидит.

К ней с букетом роз подходит граф.

И луна таинственно блестит.

Душераздирающая муть,

Роковые страсти под луной –

в доме, где убогим был уют,

звали чудной сказкой в мир иной.

Беспросветной бедности укором

и мечтой её преодолеть

был для нас клеёнчатый тот коврик

С пошлою экзотикой своей.

Шутка о скорбном известии

Тебе, наверно, весело

Чирикать мне о том,

Как юную невесту

Привёл в свой новый дом.

Что, как царевна спящая,

Тебя она ждала,

И как она изящна,

И как она мила.

Что счастливы вы вместе.

Восторгом взор пылал…

Но я столь скорбной вестью

Убита наповал.

«С утра лил дождь. Он рвался в окна…»

С утра лил дождь. Он рвался в окна

И грохотал по скатам крыш.

Лес почернел. Земля намокла.

Душа в потёмках. Ты молчишь.

Твоё молчанье – наказанье.

Знать, велики мои грехи,

И близко, близко расставанье,

Хмельному счастью вопреки.

«Любимый, взор твой снится…»

Любимый, взор твой снится

и гордое чело.

Мой поцелуй – ресницам,

трепещущим светло.

Мой поцелуй – дыханью.

Мой поцелуй – глазам.

Мой поцелуй – желаньям

безумным я отдам.

Воздушный, жаркий, сладкий,

иль горький…Милый мой,

возьми все вместе сразу…

Иль выбери любой!

Зачем?

Когда мы вместе, мы молчим

Или не слушаем друг друга.

Скажи, какая сеть причин

Мешает выйти нам, супругам,

Из заколдованного круга?

Чей это замысел, почин?

И почему, когда мы врозь,

Вдруг к нам приходит красноречье?

На удивленье повелось

Любимых провожать за плечи,

Потом им песни петь до встречи,

Худея от обильных слёз.

А встретившись и отрыдавшись,

Опять внезапно онеметь…

Как нам с тобой, в капкан попавшим,

От глупости не обомлеть?

Свою любовь нагло предавшим,

Как от тоски не заболеть?

Увы, не знаю… Но печаль живая,

Как девочка глухонемая,

Ничем помочь не может мне.

И лишь молчит, всё понимая,

Закрыв глаза, как в полусне…

Доченька

Доченька, голубчик,

нежный мой цветочек,

ты для счастья родилась,

маленькая доча!

Все любуются тобой,

всем нам ты – награда!

Каждый день, как солнца луч,

тебя видеть рада!

Звонкий голос твой и смех,

песен переливы,

танцы и стихи твои –

дороги и милы!

Ожидание весточки от дочки

Август распечалился.

Значит, быть дождю.

С дочей распрощалась –

теперь писем жду.

Юля ненаглядная,

Аленький цветочек,

неужели скоро я

поцелую дочу?

Как мне сердце успокоить?

Как унять такую боль?

Иль поплакать, может, стоит

или ехать за тобой?

Юля сероглазая, деточка моя,

так ещё ни разу не грустила я.

У тебя на столике всё я прибрала.

Села и печалюсь: как твои дела?

Полистала книжки и твою тетрадь.

Скоро ль буду дочку снова баловать?

Худенькие ручки её целовать?

Пишешь: отдыхаешь, что всё хорошо.

А у нас ненастье, снова дождик шёл.

Пиши чаще, доча! Буду писем ждать!

Твои закорючки любо разбирать.

Все твои описки, все твои ошибки –

для меня – награда, для меня – улыбки.

Музыка

Без звуков светлых и грустных,

Печальных – фортепианных,

Без томных и нежных – струнных,

Без ирреальных – органных –

Мир кажется бледным и тусклым.

О Ваше величество, Музыка!

Облеки мои муки в звуки,

Исцели мои муки звуками!

Горько, – музыкой, как молитвами,

Я врачую раны открытые.

Живою водой – мелодией,

Могучим лекарством – ритмами.

Ты прекрасна

Ты прекрасна красою березоньки русской.

Наколдует цыганка три короба счастья с лихвой.

Идёшь ты широкой дорогой, а не тропинкою узкой –

Дорогою жизни – трудной, порою даже лихой.

Доченька, помни и знай, для меня ты бесценна!

Каждый твой шаг воспеваю и каждый твой жест.

Юную нежность моей ненаглядной царевны,

Ум твой и душу твою превозношу до небес.

Слабая, хрупкая, растишь совсем одна сына.

Господи, как тяжело и как же мучительно жить!

Счастье, однако, уж верь, не пройдёт тебя мимо,

И перестанет печаль твоё чистое сердце томить!

«Пусть минуют тебя лихо и беда…»

Пусть минуют тебя лихо и беда,

Не тревожь себя печалью и тоской.

Ты прекрасна, спору нет, ведь ты – звезда!

И останешься до старости такой!

Старости ты тоже не страшись –

Осень часто краше, чем весна!

Лишь бы радость приносила жизнь!

Так вкушай все радости сполна!

Учителям

Этой весной мы все взрослыми стали.

Шумят над школой клёны, тополя.

За шалости, заботы и печали

Простите нас, учителя!

Вы с нами столько нервов истрепали,

Ночей не досыпали, нас любя.

Хотим мы, чтоб без нас вы отдыхали.

Здоровья вам, учителя!

Мы с вами словно крылья обретали.

Мы лучше стали, вам благодаря.

За всё прекрасное, что нам отдали,

Спасибо вам, учителя!

И ваш завет – «Честь смолоду беречь!» –

Мы будем помнить, верность вам храня.

Мы не прощаемся. До новых встреч!

Мы вечно любим вас, учителя!

Спасительное слово

Когда обида заглушила

Во мне и зрение, и слух,

Такая боль меня душила,

Что выпадало всё из рук.

Тогда в отчаянье пыталась

Из рыхлой памяти своей

Я вырвать слово, что, казалось,

Меня спасёт на пару дней.

И в эти дни, черней которых

Мне не придётся испытать,

Я вспомнила вдруг это слово –

Спасительное слово – мать.

Скорбь

Воспарение духа –

в экстазе молитвы.

Воспарение плоти –

в любовном соитье.

Опустившись на землю,

припадая к ней ухом,

превращаешься в тварь,

наделённую духом.

Чуешь грохот копыт

Вельзевуловой рати.

Осквернённый грехом,

Ползёшь червем на паперть.

Но Бог взором казнит.

Он ко мне безучастен.

И скорбь душу саднит,

и душа моя плачет.

Печальная весна

Печальная моя весна,

Меня не сможешь ты встревожить.

День прожит, ночь прошла без сна,

И можно завтра вёрсты множить.

Опять в дороге и спешу.

Я в ссоре с собственной судьбою.

Но на неё я не ропщу,

И лучшую я не ищу.

А потому лишь стих пишу,

Что грустно раннею весною.

Синица и журавль

Расстаёмся. Я не стану злиться.

Виновата в этом только я.

Выпустила я из рук синицу.

Но не надо мне и журавля.

Прогулка

Шёпотом, с нежностью произношу твоё имя.

С печальной неизбежностью счастье проходит мимо.

Лёг туман над городом, словно над болотом.

Нет обычной бодрости даже по субботам.

Белый снег пожух и сник, чёрный снег растаял.

Сочиняю новый стих, чтоб тебе отправить.

Чтоб прочёл ты между строк и открытым текстом,

Что в страданьях изнемог мой маршрут на Невском.

Свет неоновых огней мне печалит душу.

Ведь любить тебя сильней – твой покой нарушить.