Kitobni o'qish: «Особняк одиноких душ»

Осенние листья, гонимые лёгким ветерком, кружились наперегонки по огромному саду, огибая каменный фонтан, потрескавшийся от времени и заросший красной, плетистой розой. Листва, будто почувствовав усталость, опускалась на мокрую землю, выстилая собой жёлто-оранжевый ковёр.

Ранняя осень пришла некстати. Неожиданно, не спросив. Противная морось вот уже несколько дней сыпалась из серых облаков, увлажняя всё вокруг: увядшие цветы, тянущиеся отяжелевшими головами к сырой земле, потемневшую траву, лысеющие деревья и кустарники, устаревший фонтан и старинный особняк, привлекающий проезжих своим величественным фасадом. Огромное трёхэтажное здание, возведённое на пустыре несколько лет назад, манило и притягивало необъяснимым таинством, загадочностью и чрезмерным любопытством.

Когда-то давно на этом месте был чистый, зелёный холм, окружённый лесом и рекой. Люди обходили это место стороной, так как в округе гуляла жуткая легенда о существовании тёмной силы, похороненной у подножья холма.

Начало конца

– Вы уже встали? – в спальню без стука вошла молодая особа в белом чепчике и фартуке с оборками. – Как спалось? – она встала в дверном проёме, сложив руки на животе.

– Мэри, я же просила, – пожилая женщина, стоя у широкого окна, повернула голову набок, – прежде, чем входить, стучать два раза.

– Всё равно Вы не отвечаете, хоть ногой дверь выбивай, – сделав знак рукой, девушка отошла в сторону.

– Что за тон? – даме не понравилось грубое выражение. – Ты же леди. А леди не должна вести себя так, словно она выросла в свинарнике. – Поправив кудрявый локон у виска, дама села за чайный столик в ожидании ароматного напитка.

– Извините, пожалуйста, – жеманно пожав плечами, Мэри поторопила служанку с подносом. – Побыстрей, тебе ещё на кухне грязь вывозить.

– Опять грубишь? – нахмурив седые брови, женщина посмотрела на грубиянку угрюмым видом. – Ещё одна выходка, и я тебя уволю.

Резко развернувшись, Мэри удалилась прочь, широко шагая и нервно размахивая руками.

– Не обращай внимание, Натали, – дама нежно улыбнулась служанке и предложила присесть. – Составь мне компанию.

– Спасибо, но… – Натали стеснительно выставила на столик чашку с цветочным чаем и молочник. Виновато посмотрела на строгую хозяйку. – Я опять забыла сахар.

– Не переживай, – женщина потянула миловидную служанку за рукав платья, – садись.

Заняв соседний стул, Натали осмотрелась, а после положила руки на поверхность стола и задала один и тот же вопрос, который задаёт почти каждый день:

– Вам здесь не скучно? – подняла глаза в потолок и опустила уголки губ вниз, будто её обидели. – Я бы так не смогла…

– Как? – леди разбавила чай сливками и приподняла чашку, оттопырив мизинец в сторону.

– Вы же целыми днями сидите взаперти. Неужели не надоедает? – Натали встала, подошла к окну. – Да, сегодня погода не задалась, а вчера? – подумав несколько секунд, сама же и ответила. – А, ну да, вчера тоже… Ладно, а на прошлой неделе?

– Вы следите за мной? – слушая болтливую девушку, леди усмехнулась. – Такая молодая, а уже ведёшь себя, как скрипящая старушка.

– Ой, – приложив палец к губам, Натали заставила себя замолчать. Негоже вести себя в хозяйских покоях неподобающим образом. – Извините меня, Леди Ди. – изобразила поклон с приседанием.

– Сколько ты у меня работаешь? – сделав глоток, дама смахнула невидимые крошки с шёлковой юбки.

– Неделю, – служанка растерялась.

Хозяйка особняка славилась неслыханной щедростью, которая проявлялась неожиданно во время чаепития в добродушной компании. Если собеседник пришёлся по душе опрятным внешним видом, приятной улыбкой, манерой говорить, то дама преподносила подарок в виде заколки, носового платка или куска душистого мыла.

Но благотворительный жест зачастую оборачивался против самого одариваемого через пару дней, когда хозяйка не могла найти то, что отдала с открытым сердцем.

– Я хочу подарить Вам одну безделушку, – приподнимаясь со стула, леди искала глазами шкатулку, которая просто обязана быть на кровати.

– Что Вы, не надо, – отскочив в сторону, Натали вытаращила глаза на костлявую руку, тянущуюся к покрывалу. – Мне ничего не нужно.

– Нет, нет и не-ет, – сощурив глаза, дама всматривалась в тканное полотно с зелёным оттенком. – Да где же она? Ах, во-от, – отодвинула служанку, заметив шкатулку на подоконнике. – Эта вещица досталась мне от бабушки.

Открыла крышку и вынула брошь-стрекозу с переливающимися крылышками из плотного капрона.

– Дарю на удачу, – расстегнула булавку, чтобы приколоть служанке на платье.

Подхватив широкий воротничок, воткнула брошь и пошатнулась. По всему телу, от макушки до пальцев ног, прокатилась тошнотворная волна, из-за которой захотелось отрыгнуть лишний воздух из желудка. Женщина ухватилась за фартук Натали и откинула голову назад.

– Вам плохо? – Натали побледнела от неожиданной сцены, но не потеряла бдительность. Подхватила хозяйку под мышки и потащила к кровати. – Мэри! Сюда! Скорей сюда!

Из длинного коридора послышался бесперебойный цокот каблуков.

– Что? Опять? – в спальню прибежала Мэри. Помогла положить обмякшее тело на кровать. – Беги за водой, – строго дала команду, а сама присела на край кровати.

Натали убежала.

– И за что тебя Бог держит, а? От тебя же ни капельки пользы.

Мэри наклонила голову пониже, чтобы проверить дыхание.

– Дышит, – разочарованно сложила губы. – Ох, это же не ты мучаешься, а мы из-за тебя.

Натали поспешно принесла небольшую миску с водой и полотенце.

– Дай, я сама, – выхватив из рук служанки принадлежности для компресса, Мэри поставила миску на подоконник и намочила полотенце. Отжала, приложила к морщинистому лбу хозяйки и принялась ждать результата.

– Доктора надо звать, – судорожно прошептала Натали, заламывая пальцы рук от волнения. – Не дай бог…

– Не надо, – огрызнулась Мэри, – это не впервой. Сейчас очухается.

– М-м, – рот леди Ди приоткрылся, и из него послышались звуки, похожие на стон.

– О, видела? – Мэри щёлкнула двумя пальцами и заулыбалась, глядя на бледное, осунувшееся лицо. – Вам лучше?

– Кто здесь? – женщина ещё не успела открыть глаза. – Это Вы?

– Мы, мы, – Мэри хихикала и поправляла полотенце. – Вам сейчас завтрак принесут.

– Ох, нет, спасибо, но я не голодна, – Ди еле-еле приоткрыла отяжелевшие веки. – Идите, занимайтесь своими делами.

– Как скажете, – поднявшись с кровати, служанка кивнула Натали.

Девушки поспешно вышли и закрыли за собой дверь. Дама осталась лежать неподвижно, прислушиваясь к порывистому ветру за окном. Он завывал так, словно какое-то дикое животное ищет путь домой. Неожиданно комната покрылась мраком, и за окном зашумело ещё громче. Это обрушился ливень. Капли дождя стучали по стеклу, словно призывая встать и подойти к окошку, но женщина не проявила интереса. Убрав со лба потеплевшее полотенце, повернулась на бок и уснула крепким сном.

Через несколько часов послышалось лёгкое постукивание в дверь.

– Можно? – спросил знакомый голос. – Время обедать.

– Спасибо, Натали, но мне не хочется, – леди проснулась моментально. – Посиди со мной.

Похлопав по покрывалу, пригласила сесть. Натали приблизилась.

– У Вас ничего не болит?

– Нет. Но… – Ди вновь показала на край кровати.

Служанка послушно присела.

– Мне опять снились ангелы, – продолжила Ди, – в белых одеяниях с миловидными лицами и белоснежными улыбками. Они говорили таким приятным голосом, что мне не хотелось просыпаться.

– Это нехорошо, – Натали не понравились сновидения хозяйки, – Вы только не ходите за ними.

– А они и не приглашали, – женщина улыбалась и смотрела прямо в глаза собеседницы. – Вы знаете, а один ангел был похож на Вас. Красивый, со светлыми, кудрявыми волосами.

Девушка перекинула русую косу через плечо, чтобы убедиться – волосы у неё прямые.

– Да, твои немного отличаются, – равнодушно подметила Ди.

Ди во время разговора часто путала местоимения, называя собеседника то на «ты», то на «вы». Никто не обращал пристального внимание на ошибку. Жители особняка давно уже были в курсе – их хозяйка немного тронулась умом.

– Хотите подняться? – Натали волновалась за здоровье Ди. Лежать часами неприемлемо, как и пребывать в одиночестве целыми днями. – Я Вам помогу.

Не дождавшись ответа, она взялась за худенькие плечи и потянула тело старушки на себя.

– Уф-ф, – Ди выдохнула, как будто пронесла непосильную ношу на своей спине. – Спасибо.

Она наклонилась немного вперёд, чтобы девушка взбила пуховые подушки. Натали сделала свою работу и подвинула костлявое тело поближе к изголовью кровати.

– Давайте я Вас покормлю, – нужно как-то уговорить даму принять пищу, иначе она сильно ослабеет.

– А что у нас сегодня на обед? – заинтересованно спросила Ди, ощутив неприятное чувство в кишках.

– Ваша любимая картошечка и запечённая рыбка.

– Я согласна, – одобрительно кивнув головой, женщина положила руки на колени.

Обед состоялся. Насладившись нежным филе осетрины и наивкуснейшими овощами, приготовленными на пару, леди поднялась с постели.

– Идите, Натали. Спасибо, – поблагодарила за услужливость.

Подойдя к окну, выпрямилась и застыла. Стала похожа на статую из музея.

– Погода сегодня… – служанка забрала поднос с посудой, – льёт и льёт с самого утра.

– Вижу, – вполголоса ответила Ди, перебирая на рукаве оборки.

– А у нас случилось ЧП, – нечаянно проговорилась девушка, выходя из комнаты.

– Какое? – повернулась Ди. – Кто-то уволился без предупреждения?

– Нет, – Натали встала в дверях, – умер Ваш сосед, сэр Генри.

Медленно закрыла за собой дверь и ушла.

– Не может быть, – приложив тонкие пальцы к губам, Ди прослезилась. – У него сегодня день рождения… Боже… Это немыслимо. Рождение и кончина в один и тот же день… Однозначно, этому есть научное объяснение.

Она открыла старинный комод, украшенный золотистыми вензелями, и достала толстую книгу, которую перечитывала множество раз, когда на душе становилось тоскливо и одновременно страшно.

Углубившись в чтение, Ди не заметила, как за окном опустился сумрак. Обратила внимание на полутьму в комнате лишь тогда, когда буквы на страницах стали неразличимы. Чёрные символы сливались между собой, заставляя глаза Ди слезиться от усталости.

– Ах, как быстро летит время, – разочарованно произнесла женщина, – ничего не успеваю, – покряхтывая приподнялась со стула. – А сегодня в планах была прогулка по саду.

Она часто строила планы в своей маленькой головке, но никогда не придерживалась их. Забыла, когда в последний раз делала променад на свежем воздухе, наслаждалась благоухающим ароматом любимых цветов, засматривалась на действующий фонтан и слушала журчание воды. Уже не помнит, как сладостно поют птицы по утру, чем пахнет цветущая акация и как выглядят слуги, которым строго-настрого запретила появляться в её комнате, не считая старшую служанку Мэри и новенькую Натали.

Вот уже пятнадцать лет сидит в своей спальне, читает, иногда поёт, смотрит из окна на внешний мир и спорит сама с собой. Пятнадцать лет не показывается на глаза людям и не желает беседовать с ними. Уму непостижимо, но Ди даже не знает, кто готовит ей обед и ужин. Слышала только, что старый повар покинул кухню, а с новым не пожелала знакомиться.

– Пора принимать ванную, – Ди обратила внимание на часы, стоящие на столике. – А где же мой колокольчик?

Если ей что-нибудь было нужно, то она поднимала колокольчик с прикроватной тумбочки и энергично трясла им в воздухе. На этот раз орудия созыва нигде не было видно.

– Я же просила, не трогать мои вещи без спроса, – Ди нервно откидывала края пухового одеяла. – Я же не могу выйти и кричать на весь особняк. Это неприлично.

Не найдя колокольчика, леди села на кровать и громко вздохнула. Услышав за дверью шаги, обрадовалась.

– Наконец-то!

– Добрый вечер, – в спальню вошла Мэри, держа в руках поднос. – Ужин.

– Ты сегодня поздно, но, я, пожалуй, откажусь, – Ди была похожа на капризного ребёнка: сложила губки бантиком и насупилась. – Время купаться.

– Но Вы приказали… – Мэри неторопливо поставила поднос на чайный столик и выпрямилась в струну, – извините, но сегодня четверг.

– Разве? – подняв брови, Ди повернулась. – А, действительно, четверг… Не понимаю, что с моей головой. Постоянно хочется спать и думать. Думать о жизни, о будущем. Мэри, как Вы думаете, там кто-то есть?

Показала глазами на потолок.

– Там? – служанка сделала то же самое и подошла к хозяйке, зашептав. – Я не знаю, но сэр Генри в последнее время часто упоминал о смерти.

– В каком смысле? – разговоры о последнем часе будоражили Ди.

– Он говорил, – Мэри наклонила голову, – что там, – показала указательным пальцем вверх, – есть такие люди, как и мы. Они живут в точно таких же особняках, одеваются в такие же одежды и едят куриные яйца на завтрак. Гуляют, разговаривают, плодятся и думают о смерти.

– Да-да, – такие беседы пугали леди, – я всё это помню. У нас с ним однажды состоялся подобный разговор, но я не намерена верить в эту несусветную чепуху.

Мэри выпрямила спину и по привычке сложила руки на животе.

– А Вам уже доложили его последние слова? – громко спросила в ожидании отрицательного ответа.

– Нет, душечка. Мы слишком долгое время не встречались. Кажется, он болел, – с горечью в голосе сказала Ди и встала. Обошла служанку, села за стол, поправив подол платья на коленях.

Мэри поспешила подавать ужин.

– Жаль его, – поставила тарелку с рисовой кашей перед хозяйкой, – Доктор говорит, что сэр Генри долго мучился. Уходил в агонии, не помня себя…

– Страсти-то какие, – покачивая головой, Ди открыла маслёнку, – за какие-такие грехи получил страшные наказания? Он был очень добрым и отзывчивым. И муху не обидит.

– Не знаю, – Мэри наливала чай из фарфорового чайника. – Он здесь недавно. Переехал два месяца назад, и мы не знаем его прошлого. А может он – первоклассный убийца.

Выпалив гипотезу собственного сочинения, Мэри испугалась своих слов и нечаянно разлила напиток на белоснежную, хлопковую скатерть. Тут же убрала тёмно-коричневую лужицу тряпичной салфеткой, предназначавшейся для вытирания рта после приёма пищи, сунула в карман и продолжила рассуждать.

– Бог так просто не осудит, – не спросив разрешения, она села на соседний стул. – Он всё видит, – в скорости перекрестилась два раза тремя сложенными пальцами. – У кого грех на душе, те получат сполна. Ну и что, что дожил до старости, зато как мучился перед кончиной, а?

Вальяжно откинулась на спинку стула и злобно так хихикнула.

– Мэри, Вы забываетесь. Ваше место на кухне, – нахальное поведение служанки вывело Ди из себя. – Спасибо за нескромную беседу, но Вам пора идти, – отвернула голову, показывая тем самым, что она недовольна поведением прислуги.

Девушка встала, сделала поклон с приседанием и отошла к двери.

– У меня из-за Вас аппетит пропал, – вздохнув демонстративно, леди отодвинула тарелку. – Заберите.

Взяла книгу, прилегла на постель и сделала вид, будто читает. Как только служанка оказалась за дверью, Ди отложила чтиво, подошла к окну. Положила руки на подоконник.

– Генри, если бы ты мог рассказать, что там наверху, – уставилась на чёрные тучи, загораживающие собой остроносый месяц, – я бы не думала о твоей смерти. Ты обещал дать весточку, когда это случится с твоим духом. Скажи мне, тебе больно сейчас? Чувствует ли твоя грудь биение сердца, и можешь ли ты дышать?

– Кха-кха! – за стеной кто-то глухо закашлялся.

Ди отошла от окна и прислушалась. Наступило затишье.

– Наверное, показалось, – успокаивая напуганное нутро, женщина выдохнула с облегчением.

– Кха! – глухой кашель повторился, но уже более отчётливо.

Приложив руку к груди в районе сердца, леди сделала шаг к постели. Залезла на одеяло с ногами, приложила ухо к стене и затихла. С той стороны было слышно чьё-то прерывистое дыхание со свистом и громкими глотками, похожее на то, как дышит большая собака после длительной пробежки за лесным зайцем. Ди прижалась к стене ещё плотнее. Опять тихо. Ожидая прерывистый кашель, женщина слышала бешеный стук своего сердца. Кто это там так дышит? За стеной нет комнаты, там одна сплошная перегородка. Толстая-претолстая.

Через несколько секунд послышались тяжёлые частые шаги, словно на свинцовых ногах, обутых в деревянные башмаки, прибежала женщина. Представить только, в спальне темно, в окно еле-еле пробивается лунный свет, и за стеной творится что-то непонятное. Но Леди продолжала любопытствовать. Через пару секунд за стеной раздался грозный вопль, оглушивший даму. Этот крик был не похож на человеческий, скорее – звериный. Будто дикий зверь попал в капкан, разрезавший его лапу пополам. В следующую секунду в стену прилетел мощный удар, отозвавшийся в голове Ди внезапной, тупой болью. Вскрикнув, женщина упала на спину и заохала.

***

В голове гудело до потери сознания. Ди открывала и закрывала глаза, не соображая, где она находится. В комнате стало настолько темно, хоть глаз коли – сплошной мрак. Леди лежала на спине и чувствовала, как её тело приподнимается над кроватью, словно лёгкое облачко. Руки свисали вниз, а кисти болтались в воздухе, как будто их обдувал порывистый ветер. Сделав глубокий вдох, женщина плотно сомкнула веки и провалилась в небытие.

– Мама, мамочка, – еле слышно прозвучало в голове Ди. – Мама-а- а… – голос уходил в пустоту, откликаясь эхом. Какой-то чужой, неузнаваемый.

Кажется, это был голос самой Ди, но она не смогла его распознать. Чувствуя, как собственное тело движется сквозь плотный, густой воздух, женщина попробовала открыть глаза, но не смогла. На них будто надавило что-то. В какое-то мгновение стало трудно дышать. Ди запаниковала. Нужно растолкать невидимые силы, закричать во всё горло, позвать на помощь. Но руки и ноги не двигались. Рот не слушался. Губы слиплись, будто их сшили толстой нитью. Челюсти сомкнулись так сильно, что кости головы затрещали. Глазные яблоки пронзило адское давление. Под черепной коробкой закололо, шея оцепенела так, словно позвонки срослись между собой. По спине прокатилась волна огненного сдавливания: от ключиц до поясничного отдела. Сердце колотилось с бешеной скоростью, отстукивая удар за ударом, оседающим колющей пульсацией в висках. Ди зарычала внутри себя от боли и вытянула конечности в разные стороны, напрягая каждую дряблую мышцу своего тела. Через секунду испытала облегчение. Мышцы расслабились, исчезла ломота, давление испарилось, но глаза открывать страшно.

– Наверное, я умерла, – промелькнуло в голове Ди, – и попала в рай.

Сквозь тонкую кожу век начал пробиваться слабый луч света. Пошевелив большим пальцем правой руки, женщина нащупала лёгкую, хлопковую ткань под собой. Не решаясь встать, подвигала языком. Потом разомкнула губы и сладко зевнула. Прислушавшись к посторонним звукам в комнате, чуть-чуть приоткрыла глаза.

День первый

– Ну и горазды ж Вы спать, – Мэри отдёрнула штору. – Я Вас бужу, бужу…

Взяла швабру и принялась энергично размахивать ею.

– Уже полдень. Завтрак проспали, обед стынет, – подметая дощатый пол, служанка искоса поглядывала на хозяйку и ехидно улыбалась. – Доктор говорит, если постоянно лежать в постели, то и до пролежней недалеко.

– Мэри? – присмотревшись в мутный силуэт, Ди узнала нагловатый тон. – Это ты? Я что, спала?

Спросила таким радостным голосом, что ошарашила служанку.

– Ну, да-а, – девушка остановилась и уставилась на полусонную леди. – А Вы кого хотели здесь увидеть? Натали заболела, а убирать Вашу комнату Вы больше никому не дозволяете.

– Заболела? Как жаль, – женщина приподнялась и огляделась. – Мэри, – подозвала девушку крючковатым пальцем и зашептала. – Ты ночью ничего не слышала?

Мэри подошла на цыпочках и так же шепнула в ответ.

– Не-ет.

– Ты не слышала, как в соседней комнате кто-то кричит? – леди показала пальцем на стену у изголовья.

– Не-ет, – Мэри испуганно покрутила головой. – В какой комнате? У Вас нет прилегающих комнат. Ваша спальня не соседствует с помещениями на этой стороне. Она – угловая. Вы забыли?

– А что тогда там? – Ди продолжила говорить шёпотом, оглядываясь назад.

– Ничего. Пусто. За стеной – улица.

– Что-то мне нехорошо, – приложив руку к груди, Ди разочарованно вздохнула. – Видения какие-то… Я сошла с ума?

– Сомневаюсь, – поправив одеяло на ногах леди, служанка мельком взглянула в окно. – Вам всё это приснилось, – подошла к столу и подняла поднос, – сейчас отобедаете, и Вам станет лучше.

– Что там? – вытянув шею, Ди полюбопытствовала, глядя на тарелку издалека. – Суп?

– Да, с чечевицей, – подбадривающе ответила Мэри и поднесла обед, – Ваш любимый.

Поставив поднос на колени хозяйки, поклонилась.

– Холодный, – Ди опустила ложку в тарелку. – Ох, Мэри, я таких снов сроду не видела. Было страшно…

– А Вы на ночь молитву читаете? – размахивая шваброй, девушка раздвигала мебель, чтобы убрать под ней пыль.

– Читаю… – положив ложку рядом, на поднос, расстроенная женщина задумалась. – Бог меня испытывает. Но за что? Ах, кажется, я догадываюсь…

– Не мучьте себя и перестаньте додумывать, – сдвинув стулья, Мэри принялась сгребать шваброй мусор в жестяной совок с длинной ручкой. – Всё-то Вы придумываете. А я бы на Вашем месте радовалась жизни. Не каждому дано проживать в таком огромном доме, иметь слуг и вкушать любимые блюда, – покосилась на тарелку с супом. – Знаете, как у нас в деревне живут? Слышали, наверное…

– И как же? – сделав глоток прохладного липового чая, Ди приготовилась слушать.

Мэри поставила у стены швабру, совок и присела на край кровати. Поправив пучок на голове и чепчик, сняла белую перчатку с руки и положила на колени, сцепила между собой натруженные пальцы.

– Бедно, чрезвычайно бедно, я Вам скажу. Вот Вы жалуетесь, а на нашей улице, в деревне, живёт семья. Отца у них нет, погиб бедолага, мать еле двигается, больная вся. – покачав головой, Мэри опустила глаза в пол и с опечаленным видом продолжила. – Старшие сыновья на войне погибли, дочь вышла замуж и уехала в неизвестном направлении. Младшие добывают еду, как могут.

Ди обратила внимание на щеку служанки, по которой медленно потекла прозрачная слеза. Сердце сжалось. Слушая рассказ о голодающей семье, леди представила эту жалкую картину. Вздохнула несколько раз и протянула руку к Мэри.

– Могу я чем-нибудь помочь этим несчастным? – осторожно взяла её под локоть. – Предлагаю пригласить сюда и накормить.

– Вы уверены? – глаза служанки округлились, лицо вытянулось от удивления. – Что это с Вами? В молодости Вы не позволяли пускать обездоленных не то что в дом – в сад.

– Откуда ты знаешь, какой я была в молодости? – Ди прищурила один глаз.

– Ниоткуда, – засуетилась Мэри. Её глаза нервно забегали, ища недоделки в своей работе.

Она резко встала, схватила швабру с совком и поторопилась к выходу, ловко перебирая ногами.

– Мэри, я задала вопрос. Неприлично оставлять его без ответа.

Не успев выйти, девушка повернула голову набок.

– Садовник рассказал, – открыла дверь и вышла.

– Ещё не хватало, чтобы прислуга меня осуждала, – Ди не понравился правдивый ответ.

Поискав глазами колокольчик, поставила на кровать поднос и вылезла из-под одеяла, чтобы посмотреть в окно. Погода сегодня спокойная. Ни ветра, ни надоедливого дождя. Но леди не имела желания выходить, чтобы вдохнуть свежего воздуха и прогуляться.

– Как неприятно, – пробормотала себе под нос, вглядываясь в загрязнённое стекло. – С огромным удовольствием уволила бы…

Стук в дверь отвлёк от дурных мыслей, и Ди обернулась.

– Да-да, войдите!

В спальню заглянул небольшого роста доктор, лысоватый, с огромными очками на горбатом носу. Он немного прихрамывал, так как одна нога была незначительно короче другой. Этим недугом мужчина страдал с рождения.

– Доброго Вам дня, – вошёл и аккуратно прикрыл за собой дверь. – Как Вы сегодня? Что-то беспокоит?

– Я не ждала Вас, – леди переменилась в лице. Нелюбовь к медицинским специалистам у неё с детства. – Зачем пришли?

– Вижу, Вы не в настроении, – присев на стул у чайного столика, Стефан закинул ногу на ногу и поправил очки на носу. – Мэри сказала, Вас мучают ночные кошмары. Я принёс лекарство.

– Да? – Ди оживилась. Подошла ближе, отодвинула стул и села. – Думаете, поможет?

– Прогулки дали бы больше результата, но… Вас так просто не вытащить на улицу, – он пошарил в карманах коричневых брюк. Выложив на стол стеклянный пузырёк, пристально посмотрел в глаза своей подопечной. – По одной на ночь в течение сорока дней…

– И? – перебила доктора леди, внимательно рассматривая лекарство. – Поможет?

– Теоретически – должно.

– А на практике?

– Мы их ещё не исследовали. Не успели.

– Хотите использовать меня в качестве подопытной крысы? – возмутилась Ди и швырнула пузырёк на пол.

Доктор поднял «стекляшку», положил на тумбу у двери, предназначенную для вазы, и откашлялся.

– Мы не ставим опытов над людьми, мадам…

– Леди! – перебив Стефана, дама будто метнула в него невидимые стрелы ненависти. – Попрошу называть меня «Леди»! И, должна Вам сказать, я не приглашала Вашу персону в мои покои!

– Сегодня пятница, уважаемая, и я обязан навестить Вас, как бы Вы этому не противились, – доктор говорил спокойным, ровным голосом, стоя у выхода. – Как Ваше настроение? Хотя, вижу, Вы беспокойны сегодня. Позвольте проверить пульс.

Шагнул к Ди, протянув руку, но её пронзительный крик заставил остановиться.

– Вы меня не слышите?! Я Вас не приглашала! – стукнув худощавым кулачком по столу, вспылившая женщина резко вскочила с места. – Подите прочь!

Показала пальцем на дверь.

– М-да, видимо, здоровье у Вас оставляет желать лучшего, – Стефан опустил голову, показав лысину. – Приношу свои искренние извинения. Я загляну к Вам в другой раз.

– Хм, – Ди не терпелось расстаться с непрошеным гостем.

Отходя к подоконнику, она несколько раз украдкой взглянула на Стефана.

– Уйдёте Вы наконец? Мне пора принимать ванну.

Его присутствие нещадно бесило даму. Откланявшись, доктор скрылся за дверью. Почувствовав успокоение, Ди уставилась в окно. Из-за чернильных туч выглядывало тусклое солнышко, похожее на размазанное пятно от яичного желтка.

– Осень, – с грустью протянула леди, осматривая поблеклую территорию. – Ах, почему я её невзлюбила? В молодые годы охотно гуляла в саду, раскидывая мыском кожаного ботинка янтарную листву. Обожала наблюдать за белками, ворующими упавшие жёлуди, и искать тайники…

Проговорив последнюю фразу, Ди ощутила необъяснимую тягу выбежать из комнаты и ринуться на улицу. Добежать до старого дуба, растущего на заднем дворе, обнять трухлявый ствол с выжженными метками от молнии и заглянуть в дупло, где много лет назад она вместе с друзьями прятала записки с тайными посланиями.

– У меня ещё сохранились те, что мы писали… – оттолкнувшись от подоконника, леди поторопилась к комоду. – Где же они?

Открыв верхний ящик, предназначенный для всякой мелочи, вынула две шкатулки.

– Я же точно помню, – ничего не найдя, открыла коробку с безделушками. – И здесь нет…

Приложив крючковатый палец к губам, начала копаться в собственной памяти.

– А! – выдвинула второй ящик с бельём – ничего.

Третий – опять мимо.

Перебрав всё, что лежит в комоде, занервничала.

– Я же вчера… или позавчера… Нет, я точно помню…

От непонимания, куда делись пожелтевшие от времени клочки бумаги, Ди начала переворачивать всё, что смогла поднять или подвинуть: чайный столик, стулья, одеяло, подушки… Добралась до тумбы у выхода.

– Никогда не понимала, зачем она здесь? – присмотревшись, заметила пузырёк с лекарством. – Боюсь засыпать сегодня, – прошептала, вспомнив ночной кошмар с диким воем. – А если…

В эту минуту в спальню вернулась Мэри.

– О боже, что здесь случилось? – встала как вкопанная, вытаращив глаза на хаос, устроенный Ди. – Леди, кто это сделал?

– Ты не видела мою коробочку? Ту, в которой я уже много лет храню детские воспоминания? – Ди выглядела слегка напуганной.

– Зачем она Вам? – Мэри поспешила разобраться с беспорядком. – У Вас столько мусора скопилось, а Вы продолжаете копить, – поднимала один стул за другим. – Не помню я никакой коробки. Всё время Вы что-то теряете, а потом ищете. Правильно доктор говорит: «В Вашем возрасте память тренировать надо, а Вы упираетесь». Ведёте себя, как трёхлетний ребёнок. Суп разлили.

Подошла к кровати. На скомканном одеяле лежала тарелка вверх дном. Чечевица валялась по всей постели, точно её посеяли на белоснежной ткани, и вот-вот пробьются первые ростки.

– Людям есть нечего, а тут… – нечаянно сказала вслух, собирая крупинки в ладонь.

– Что Вы сказали? – обернувшись, леди приготовилась слушать.

– Ванну, говорю, сейчас наполнять или позже?

– Да-да, сейчас – в самый раз, – Ди провела рукой по открытой шее, – чувствую себя какой-то влажной.

– Странное дело, – Мэри захотелось пошутить, – с меня уже пот в три ручья, а Вы весь день в комнате. Вспотели, не работая?

Дерзкий смешок служанки разозлил леди. Подскочив к подоконнику, свернула на пол глиняный горшок с гортензией.

– И здесь подмети, – задрав подбородок кверху, встала рядом.

– Говорила же, цветок здесь неуместен, – Мэри не переставала бубнить.

– Ты слишком болтлива. Думаю, нам пора расстаться, – отряхнув с манжеты крупицы земли, Ди вытянула шею, изображая своё превосходство над служанкой.

– Наберу ванну и расстанемся, – бросив убирать грязь с постели, Мэри отправилась в ванную комнату. – Завтра ты ничего и не вспомнишь, – прошептала себе под нос, открывая кран.

Перешагнув через разбитый глиняный горшок, Ди жеманно повела плечами, подошла к комоду и открыла расписную, из какого-то очень дорогого материала, музыкальную шкатулку, чтобы скрасить минуты ожидания. Повернула золотистый ключик и по-де́вичьи вздохнула.

– Ах, какая прелесть, – поставила руки перед собой на откидную крышку комода. Подпёрла острый подбородок и закивала головой в такт звонкой, приятной музыке. – Вот так бы раскинула руки, как волшебная птица-лебедь, – растопырила конечности, закрыла глаза и откинула голову назад, – и по-оле-е-те-ела-а, – спела последнее слово достаточно громко, пританцовывая рядом с комодом.

Плавно покачивая в воздухе тонкими, жилистыми кистями, леди представила себя в роли балерины, порхающей перед знатными людьми и слугами. А те перешёптываются между собой, наслаждаясь изящными «па» стройной и обаятельной леди Ди.

– Что это с Вами? – холодный тон служанки привёл Ди в чувства. – У Вас суставной механизм отчётливо скрипит, а Вам хоть бы хны, – сунула руки в карманы белого фартука. – Доктор будет крайне недоволен Вашими выходками.

Застыв в позе умирающего лебедя, Ди сжала губы и издала внутренний рык.

– М-м, – выпрямилась, поправила оборки на манжетах и в приказном тоне попросила убраться из хозяйских покоев. – Пойдите вон, милочка! Не заставляйте меня прибегнуть к силе! В последнее время Ваша дерзость переступает всяческие грани приличия!