Kitobni o'qish: «Проклятие Анершерата. Последний вызов»
Глава 1. Тьма в наших душах
Когда однажды, грозен и велик,
над нами, кто еще в живых еще остались,
появится Мессии дивный лик,
мы очень пожалеем, что дождались.
И. М. Губерман
Араэл
Мрак. Боль. Тишина.
Меня окружало то, что я заслужил. Когда предал всех. Когда изменил всему. Семье, империи, девушке, которую любил. Любил.
Словно очень давно, в другой жизни. Там, где она смеялась над моими шутками. Там, где они сражались плечом к плечу. Там, где она выбрала меня, а не Лориана – некроманта, императора и, по совместительству, ближайшего родственника. Шаргхова дядю.
Но что теперь, если все, что мог я испортил сам. И заслужил глухую, без окон и дверей, тёмную, беспросветную камеру. И тоску, что разъедала душу. Вопила, билась внутри, требовала взять оставленный Лорианом кинжал и завершить то, что так хотелось.
Да. Всем стало бы лучше.
Элиону – брату, части души. Он с большим удовольствием избавится от обузы, от близнеца, что всё время тянул его на дно.
Лориану – дяде, который всегда поступал как надо, чем бы это ему ни грозило.
Великолепной Рэнэйт – маме, которая слишком переживала за того, кто не заслужил и капли её слёз.
Арисе? Ари вычеркнула меня из жизни, забыла. Выдрала из сердца любовь, что когда-то связывала наследника великой империи и дочь главнокомандующего. И правильно сделала, потому что быть таким кретином это надо постараться.
Сейчас я это понимал.
А стоило-то посидеть в темнице, где из развлечений только кинжал, да собственные мысли. Впервые не ограниченные ни чувством собственного превосходства, ни жалостью к себе, ни яростью, что по щелчку застилала разум.
Потянувшись, подхватил с пола кинжал. Подбросил, поймал.
Может, и правда?
– Ты слабак, Араэл Дитмар Делаберг, и в этом наша главная разница.
– Слабак, который не берёт на себя ответственность ни за жизнь, ни за империю, ни даже за свою любовь. Кишка тонка.
Слова Лориана били лучше всего. В корпус. В сердце. Туда, где ещё жила любовь к своевольной, храброй и очень красивой Арисе Кевинбург. Любовь, которую я сам испоганил ревностью, изменами, отвратительными скандалами и… да, полигон я не забуду. От одного только воспоминания о собственном низком, грязном падении, о непонимании в её глазах, о том, как сломался шест, которым Ари пыталась защититься…
От меня. Мужчины, мага, что должен был защищать, а не поддаваться ярости.
Но стоило только вообразить, что Ари по собственной воле легла с Лорианом…
Зарычав, с силой ударился затылком о стену. В глазах потемнело, но кому это сейчас.
Потому что Арисы Кевинбург больше нет. Светлой, самоуверенной девочки не осталось. Её место заняла Ариса Оришанская, её императорское высочество, невеста императора и, в перспективе, императрица Оришан.
И хотелось бы верить, что это слухи, но Лориан пришёл и рассказал сам. В привычной насмешливой и ленивой манере поведал, что Ари – его. Теперь навсегда. И что-то интересовало коронованного дядю, но после вступления я не слышал ничего и никого. Тонул, задыхался во тьме и духоте, что разом опустились на бывшего наследника империи.
А, когда смог вдохнуть, рядом не оказалось никого. Лориан ушёл, оставив меня. И только тускло светящийся кинжал остался воткнут между камнями кладки.
Этот.
Тёмная сталь. Простая рукоять. Смерть и жизнь, радость и боль. Для кого-то слёзы, для кого-то облегчение.
Но будут ли хоть одни глаза плакать, узнав о смерти Араэла Делаберга, великого князя, бывшего наследника трона, сына предателя, предавшего любимую?
Может быть, Ари ещё почувствует что-то? Лёгкий укол в сердце, царапину в том месте, где жила и цвела любовь к нему?
Впрочем, ничего не мешает проверить. Заодно узнаю, есть ли мир после смерти и встречают ли рианы каждого из своих созданий.
Да. Пришло время.
Я готов стать ничем. Вернуться туда, куда должен был попасть задолго до этого момента. Ведь старший из близнецов в миг рождения не издал крика, оказался мёртвым, но…
А впрочем важно ли это сейчас? Когда душе стало легко, свободно от сковывающей её вины.
Нет. Никто даже не узнает, как и когда умер наследник и член великой династии. Лориан не позволит полоскать наше имя в таком свете.
И правильно.
Всё, что дядя делал, оказалось правильным.
В отличие от меня.
Поднялся, чувствуя улыбку – радостную, весёлую. Взял кинжал, ещё раз подбросил, а после направил острием себе в грудь.
Возможно, я родился именно для этого. Для того чтобы умереть. Для того чтобы Ари нашла любовь и защиту.
И это уже много для такого, как я.
А, значит, пора.
Но кинжал не послушался, встал как вкопанный, отказываясь повиноваться направляющей его руке. Заставил нахмуриться и надавить двумя, но…
– Араэл Делаберг, – звонкий, девчачий голос нарушил торжество момента.
Да какого, вообще, шаргха!
Но нет, вместо мелкого зверька передо мной оказалась светлая, с волосами цвета молока и раскосыми небесными глазами девчонка. Девчонка, что весело щурилась, глядя на наверняка грязного, лохматого наследника с кинжалом в руке. Кинжалом, что с громким звоном упал на пол, стоило ей обратить на него взгляд.
– Кто ты?
– Твоё прошлое, настоящее и будущее, – фыркнула эта наглость во плоти, обвела взглядом темницу. – Идём, нас уже ждут.
А после взяла за руку и с непосредственностью ребёнка потянула на выход. В дыру каменной, толщиной с его руку, кладки. Которая беззвучно осыпалась перед девчонкой, которая казалась смутно знакомой.
Глава 2. Я – ваше проклятие
Слишком поздно бояться. Пришло время убивать.
«Поединок», 2002
Араэл
Коридоры дворца оказались подозрительно пустыми. Ни слуг, ни тварей в расшитых камзолах и драгоценных камнях. Куда все пропали?
Хотя даже на фоне золотых коридоров в пыльной, расхристанной одежде он выглядел нищим, по странному стечению обстоятельств попавшим в святая святых Оришан. А девчонка продолжала тянуть за руку, оглядываться и улыбаться так светло и счастливо, что тянуло сердце. Потому что он всё на свете отдал бы, чтобы на её месте оказалась Ари. Чтобы взглянуть в любимые глаза, упасть на колени и доказывать, вымаливать её любовь всю оставшуюся жизнь.
– Уже скоро, почти пришли.
– Куда? И кто ты, шаргх тебя возьми! – зарычал не выдержав.
Дёрнул девчонку за руку, прижал за горло к ближайшей стене. Но она даже улыбаться не перестала.
– Я уже сказала.
Она подняла руку, отвела волосы от моего лица, прочертила тонкими пальцами ниже, по скуле до подбородка. Голос сам собой сел, в теле проснулись понятные и определённые инстинкты, за которые вдвойне возненавидел. Себя и её. За компанию.
– Имя у тебя есть, будущее?
Девчонка не виновата ни в его бедах, ни в отклонениях.
– Ты не помнишь, – впервые за всё время она нахмурилась. – Совсем?
– Почему я должен тебя помнить?
Где же все? Почему так пусто? Такое бывало, только когда двор собирался в тронном зале. Какой-то приём? Бал?
– Мы встречались, – уклончиво улыбнулась она. И опустила взгляд. – Может, отпустишь?
Отпущу.
С трудом сфокусировав зрение на собственной руке, разжал хватку. Хватку, от которой едва отходили боевые маги, а она лёгкая, тоненькая, почти ребёнок. Почти, но стройная фигурка намекала, что не такой уж маленький.
– Зачем ты ведёшь меня в тронный зал? Или это идея Лориана? Убить за побег на глазах всего двора?
– Лориана? – округлила глаза девчонка и рассмеялась. Звонкий, неземной смех разнёсся по пустынному коридору. – Забудь о нём, Владыка. Император Оришан уже ничего не решит, всё предопределено.
– Почему ты так меня назвала? – Но она пошла дальше не оборачиваясь. – Эй!
Пришлось догнать наглую девчонку, только тогда она скосила на меня весёлые глаза.
– Какой ещё Владыка?
– Ты – Владыка, истинный правитель Анершерата, а не только какой-то империи. Разве не чувствуешь? – она остановилась, когда впереди уже были видны закрытые двери тронного зала. – Это ощущение. Будто ты создан для чего-то запредельного, не похожего ни на что. Будто стоит приказать и весь мир склонится, встанет перед тобой на колени.
– Ты сумасшедшая, – покачал головой.
И собрался уйти. Подальше, туда, где не найдёт даже Лориан, первый за тысячелетия некромант Анершерата, раз уж посчастливилось освободиться из заточения. Хотя слово счастье и всё, что с ним связано давно исчезло из моих мыслей.
Вот только девчонка оказалась истинно безумной.
– Араэл! – крикнула.
А когда я обернулся, влетела в объятия, впечаталась телом в моё. Подхватил поцелуй, не думая уже ни о чём. Неожиданно уверенный для такой малявки, отчаянный, жаркий. Будто она не целовала, отдавалась целиком, продавала душу, закладывала жизнь. Умирала возрождаясь.
– Ты! – выдохнул, когда смог оторваться от сладких, манящих губ.
Осознал себя прижимающим гибкое тело к стене с заведёнными над головой руками. С коленом, разводившим её в стороны.
Шаргхова тварь!
Отскочил, словно передо мной был Лориан собственной персоной. Остервенело растёр лицо руками, ощутил привкус желчи во рту.
Уезжать. Срочно. Далеко. Хоть в пустошь к стихийникам, хоть в Степь. Подальше от дворца, интриг и Ари. Ари, любая мысль о которой отдавалась режущей болью в сердце. Любимой, единственной, выбравшей не меня.
– Я отдам тебе всё, – уверенный шёпот на ухо. – Всё, что у меня есть и даже больше. Мой. Всегда.
От ласкающего касания по шее передёрнуло. Отвращение к себе и ей накатило тошнотой.
Не Ари. Теперь всегда не она.
– Обойдусь, – усмехнулся криво. – Я ухожу.
Дворец выстоит и без меня. Лориан наверняка придумал, кого сделать следующим наследником без изъяна в моём лице. Элион прекрасно справится с тяжёлой ношей или…
Тяжело сглотнул, прикрыл глаза.
Или Ари всё-таки обеспечит династию наследниками. Детьми её и Лориана, с красивыми, как у Ари глазами.
Фаркасова задница!
– Хорошо, – почему-то не получалось игнорировать ввинчивающийся в голову звонкий голос. – Ты уйдёшь. Но сначала сопроводишь меня на бал. Хотя бы на это твоего воспитания хватит?
Подняв глаза, только сейчас заметил светлое, летящее платье на ней. Словно не девчонка, которая одним касанием разрушила тюрьму некроманта, а дебютантка на своём первом в жизни балу. Хотя одно вполне соотносилось с другим.
– Я не одет для бала, прости.
– Уже одет, – легко пожала плечами девчонка и протянула руку.
И грязная, последней свежести одежда превратилась в белый, строго кроя сюртук и плотные брюки, заправленные в сапоги. Тоже белые. Вместе мы, должно быть, смотрелись что надо.
– Ну? Проводишь? – её нижняя губа вдруг дрогнула, в глазах появилась печаль. – Ведь я ни разу не была на балу. И никого не знаю, все будут меня презирать и…
– Ладно, – закатил глаза. – Только быстро.
Есть ли шанс, что Лориан не заметит меня в толпе? Как же, три раза. Но выбора не было, с каждым шагом мы приближались к огромным дверям Большого тронного зала. А я трусливо надеялся посмотреть на Ари хотя бы издали. Возможно, в последний раз, но увидеть её улыбку, свет искренних глаз, лёгкое движение руки.
Тряхнул головой, отгоняя видение.
Скорее, прямо отсюда я вернусь в темницу. Или сразу на виселицу, чтобы не смущать Лориана ревностью. Если этот убийца в принципе способен на ревность.
Двери распахнулись и тем удивительнее, что никто не обратил на это внимания.
– Они не заметят нас, пока я не захочу, – легкомысленно заявила девчонка.
Подведённые тёмным, глаза лукаво взглянули на меня и снова вернулись к возвышению. Возвышению, на котором стояли Ари и Лориан. В тёмных, расшитых грифонами костюмах и…
И в коронах. Оба.
Только сейчас я заметил, что все взгляды прикованы к тронам, а со всех сторон летят древние пожелания счастья и процветания. Семье. Династии. Оришан.
Лориан улыбается, впервые так искренне. Рядом с ним, за правым плечом стоит Оллэйстар. На ступеньку ниже лекарь Торнграв держит за руку маму. За спиной Ари наравне с Оллэйстаром стоит довольный Элион, внимательно оглядывающий зал.
А Ари… моя любимая, самая лучшая во всех мирах девочка светится от счастья. Светится и то и дело непроизвольно касается ладонью живота. Так, что даже идиот поймёт.
И я понял. Понял, что несмотря на все доводы именно в этот момент закончилась моя жизнь. Мне просто не за чем больше дышать одним с ней воздухом. Не за чем стремиться, защищать, искать.
Конец.
Мой.
Оглушённый, ослеплённый, не видящей никого и ничего кроме неё, пропустил миг, когда зал накрыла мёртвая тишина. Только потому, что Ари вдруг нахмурилась, а Эл подался вперёд.
– Я – ваше проклятие, – неожиданно весело выкрикнула девчонка, которую я согласился сопровождать.
И светлый, мощный вихрь, от которого опалило щёки и брови, понёсся прямо на Ари. На самую беззащитную, невиновную девочку в этом зале.
Под звонкий, мелодичный смех.
И этот момент стал самым страшным в моей жизни.
Её раскрытые в удивлении глаза. Рванувший Элион. Общий шокированный выдох.
Смех.
Заледеневшие внутренности.
И спина Лориана, в последний момент закрывшая Ари от смертоносной магии.
А дальше всё вдруг ускорилось, понеслось с бешеной скоростью.
Закричали и кинулись кто куда придворные. Открылись двери. Ринулись к возвышению боевые маги. Элион в последний миг подхватил падающего императора.
– Лориан! – пронзительно закричала Ари.
– Я же говорила, скоро всё наладится, – смешливо улыбнулась девчонка.
И именно этот момент выбрал Торгнрав, чтобы выпрыгнуть из толпы, хотя должен бы находиться рядом со своим императором.
Всё это мозг отмечал фоном, не задерживаясь ни на одной мелочи.
Ни одной, кроме…
– Алтан, объяснись немедленно!
И здесь я, наконец, вспомнил.
Глава 3. За смерть платят жизнью
Как обычно, прежде чем сделать, нам стоило бы подумать, но как обычно, мы этого не сделали. За что теперь и расплачивались.
А. Черненко, «Лорд Дарк: Колдун»
Араэл
Смешливая мелкая девчонка. Ромашка. Бескрайняя, дикая Степь. Разметавшиеся на солнце выгоревшие волосы.
И камень. Простой, круглый. Коричневый с золотистыми прожилками.
– Алтан, – потрясённый выдох.
– Узнал всё-таки, – прищурилась она.
Смелая, простая девчонка, встреченная в степном эле ещё до академии. Сколько прошло? Десять лет? Пятнадцать?
Узнал. И вместо того, чтобы быть там, где разлилась смерть, рядом со своей семьёй, не мог отвести взгляда от ярких глаз.
Шаргх. И это её я чуть не… в золотом коридоре дворца.
– Лекарь Торнграв, что с Лорианом?
Правильный вопрос, хоть и жжёт душу раскалённым железом. Бросив взгляд туда, где Ари всё ещё сидела рядом с Лорианом, положив его голову себе на колени, отвернулся от Алтан.
– Немедленно домой, звезда моя, – не обратил никакого внимания на мой вопрос Торнграв.
Схватил её за руку, но она вырвала ладонь и отступила. В мои руки, если бы у меня было хоть какое-то желание защищать.
– Ты больше не можешь мне приказывать, – заявила, задрав нос. – Моя жизнь и душа всегда принадлежали только одному. Владыке, единственному, любимому. Я видела. Я знаю. – Алтан повернулась ко мне, улыбнулась. – Тому, кто победил смерть и окончит страдания Анершерата. Грифон падёт, открывая новый, лучший мир. Со мной. Благодаря мне.
Глаза Торнграва расширились на мгновение, а потом он словно разом постарел на тридцать лет.
– Дочка, что ты наделала? Зачем…
– Я пришла к тебе сама, помнишь? – с улыбкой склонила голову Алтан. – Когда ты был несчастнее всего, когда стоял в шаге от вечности. Я скрасила твою старость, подарила смысл жизни. Разве этого мало? Разве сейчас ты откажешься от той, кого назвал дочерью?
– Ориан, Эл, – раздался тихий, обречённый голос. И все остальные разом потеряли смысл. – Перенесите его императорское величество в наши покои. Найдите Алека.
Ари. Подавленная, несчастная, но стойкая. Она переложила голову Лориана на пол, легко коснулась светлых волос. Словно в последний раз. И встала. Пошатнулась, едва не упав с возвышения.
Неожиданно жёсткая хватка Алтан не дала даже дёрнуться. Оставалось беспомощно смотреть, как хрупкую, убитую, её подхватил Эл. Прижал к себе, прошептал что-то на ухо, после чего Ари вымученно кивнула.
И встретилась со мной взглядом.
Шок, узнавание, непонимание. А я думал только о том, что ей потрясающе идёт корона. И, возможно, убить Лориана тогда в темнице было идеальным выходом.
– Араэл, у нас остались незаконченные дела, – и снова звонкий голос ввинтился прямо в мозг.
Подкидывая одну за одной картинки, как мы целовались в коридоре.
– Алтан!
Алек. Видимо, эта малышка мало чем походила на ту, которую, как он считал, Торнграв воспитывал. И воспитывал ли? Вряд ли раз она считает нормальным вот так открыто предлагать себя. После того как убила правящего императора Оришан и мужа Ари.
– А я хочу их заканчивать? Алтан, девочка из Степи, – презрительно.
Чувствуя, как, наконец, поднялась правильная, дикая ярость. Готовая стереть с лица земли глупую девчонку, не стоящую и одной-единственной слезинки Ари. Её императорского величества. Теперь – действующей императрицы Оришан.
– Захочешь, – в своём стиле отозвалась Алтан. – У тебя нет выбора, ни у кого из нас нет. Всё предопределено богами.
– Я не верю в рианов, малышка, – усмехнулся. – А теперь отпусти, пока не сделал тебе больно.
И отодрал её руку от своего локтя.
– Араэл? – недоверчивый, любимый голос раздался прямо за спиной.
– Ты ничего не понял, да? – улыбнулась Алтан. – Что же, я хотела этого избежать, но придётся повторить.
И в её руках начал появляться ослепительно-белый, искрящийся шар. Магия, от которой, несмотря на безобидный вид и цвет издалека несло смертью.
– Я думала обойтись малой кровью, заставить их отречься от престола и отправить в вашу антимагическую тюрьму, но ты не оставил мне выбора. – Будто бы в самом деле сожалея, вздохнула Алтан. – Раз ты всё ещё любишь, стоит от неё избавиться в самом начале.
Страх потерять единственное светлое, что ещё оставалось в моей жизни, поднялся изнутри и затопил целиком. Настолько, что голос не дрогнул, когда я холодно переспросил, о какой любви речь.
– Весь Оришан знает о безумной любви его высочества Араэла, – подняла бровь Алтан, но шар в её руках перестал набирать силу. – Несчастной, но безумной. Ведь твоя избранница выбрала другого.
Абсурд. Сумасшествие. Полное непонимание происходящего.
Паника. Ужас. Безрассудное желание защитить во что бы то ни стало. Даже ценой собственной души.
Души, которую рвало на куски от её прикосновения к плечу, но:
– Я не знал отказов, малышка, – дёрнул плечом, сбрасывая руку Ари. Ослепительно больно. – Не было никакой любви. Страсть, похоть, желание подчинить – да, возможно. Но не любовь. Не каждая может принять и привыкнуть, если хочет быть с наследником величайшей империи Анершерата.
Почти слово в слово процитировал ту самую фразу, которую как-то в запале бросил Ари. Ту, с которой всё полетело фаркасу под хвост.
Спиной чувствовал её за своей спиной, но продолжил спектакль. Подошёл к Алтан вплотную, отбросив приличия, поднял лицо малышки за подбородок.
– А ты сможешь? – выдохнул ей в губы.
Зная, как весь этот цирк действовал на влюблённых дурочек. А Алтан такой и была.
Рианы, неужели та идиотская встреча привела к этому? Спятившей от любви девчонке, которая странной, слишком сильной магией с ходу убила страшнейшего мага Анершерата.
– Всё что хочешь, – прошептала она, не отрывая восторженного взгляда. – Всё что скажешь. Владыка. Араэл…
И дерзко ответила, когда я впился жестоким, злым поцелуем в податливые губы. Вымещая боль, горечь, отвращение к самому себе. Больше всего на свете стремясь к единственной душе в Анершерате. К Ари. И делая ей больно.
Чтобы спасти.
Глава 4. Императрица
Потому что наступает момент, когда лев должен показать шакалам, кто он.
«Поединок», 2002
Ариса
Он исчез. Вот только что Ар стоял здесь, рядом с совсем юной, завлекающей чужой красотой ассой, а потом исчез во вспышке ослепительного света. Как Лориан, но словно наоборот.
Лориан!
Страшная, свирепая боль зажала сердце в тиски, но я не позволила ей победить. Выдохнула, сжала кулаки и поспешила обратно к трону.
На секунду, какой-то короткий миг показалось, будто Ар что-то знает, может помочь. Но он случайно или специально наплевал на смерть дяди, смерть своего императора и пропал, хотя это считалось невозможным хотя бы из-за количества охранок, наложенных на каждую пядь тронного зала. Радовало одно, придворные разбежались до этой странной вспышки, минус один повод для пересудов.
Хотя какое там, если Лориан…
Сглотнула ком в горле, не обратила внимания на резь в глазах. И попала прямо в родительские руки.
– Ари! Ты жива? Ты в порядке?
Отец, бывалый боевой маг в несколько мгновений ощупал со всех сторон. Вот только четверть часа назад он мог всё что угодно, я была пусть невестой императора, но это не значило практически ничего. Сейчас же… сейчас я стала императрицей Оришан несмотря на все меры предосторожности.
И как после этого не верить в судьбу.
– Порядок, – перехватила и отвела от себя папины руки. – Со мной всё хорошо.
И папа понял больше, чем я могла сказать.
– Приказывайте, ваше императорское величество, – приложил руку к груди и поклонился.
А меня мгновенно окружили боевики из его личной охраны.
– Элион? – поискала взглядом.
– Я здесь, ваше императорское величество. Приказывайте.
Да чтоб вас всех!
– Алек?
Потому что кто, как не он, мог понять, что с Лорианом. В нём, совершенно безжизненном на вид, я всё же нашла каплю света, неровно бьющуюся точку, которая не давала ему соскользнуть во мрак. И шаргха с два я ей это позволю. Но для этого мне не обойтись без Торнграва!
– Пропал, – коротко ответил Эл.
Прищуренными глазами, в которых бились и сталкивались молнии – верный признак бешенства у боевых магов, – Элион как никогда походил на брата-близнеца. Вот только Араэл сидел в темнице. Или нет?
Ещё несколько минут назад я была уверена, что он в зале. Стоит сделать шаг, и рука коснулась бы затянутого в светлую ткань плеча. Но нет, этот маг не отреагировал ни на зов, ни на касание. Араэл бы обязательно обернулся.
Мысль, что каким-то образом он мог выбраться из ловушки Лориана и присоединиться к нашим врагам или, упаси рианы, Светлейшему Ромиану, отогнала как глупейшую.
– Что значит пропал? – сердце замерло уже в который раз за этот невыносимо долгий день.
– Растворился в толпе, когда, – Эл бросил на меня сочувствующий взгляд, – когда всё случилось. Мама… её высочество Рэнэйт бросилась к императору, а Алека больше никто не видел. Ориану показалось, что он стоял рядом с фаркасовым отродьем, посмевшем напасть на династию.
Под конец Эл зарычал, и я очень его понимала. Моя бы воля, собственными руками задушила гада, а потом закрылась в спальне и рыдала сутками напролёт. Вот только план Лориана всё-таки осуществился, он вовремя оставил империю на меня. Как знал.
Горло перехватило, но обмороки не для императриц. И всё, что я себе позволила – это прикрыть на мгновение глаза.
– Эл, найдите Торнграва, – приказала твёрдо. – Хоть из-под земли достаньте, но через час он должен быть во дворце. Мама…
– Она в безопасности, я отправил её домой с доверенными магами, – отчитался отец. – Эль вывел из зала Салхи, остальные ушли сами. Убитых среди придворных нет, отправлены в лазарет десять человек.
– Дворец?
Рианы, я не знала, что делать в таких случаях! Как правильно? Как не навредить?
– Оцеплен, никого не впускают и не выпускают.
Святой Анер!
– У каждого, кто покидает дворец, должна быть бумага с личной печатью и подписью императора… моей. Пожалуйста, проинструктируй всех лично, – всё-таки сбилась на просящий тон.
– Я понял, Ари, – отец на мгновение, едва заметно сжал мою ладонь горячими пальцами, скомандовал своим боевикам и трое из тех, кто всё ещё окружал меня, защищая, отправились с ним.
А во мне не осталось никаких сил.
– Элион, – подняла взгляд на Эла. Видимо, настолько жалкий, что тот без слов подхватил под руку, – а теперь проводи меня к Лориану.
– Может, не надо? – нахмурился он, когда мы вышли из зала через боковую дверь.
– Веди, – прикусила губу. – Я должна его видеть. Или…
Даже думать о том, что Лориан мог умереть, пока я наводила хотя бы относительный порядок, было больно. Настолько, что из груди вырвался всхлип.
Рианы, мои дети не могут остаться без отца!
Ни за что. Он должен увидеть их первый шаг, первое слово и первую улыбку. Кто ещё будет учить их одним взглядом убивать подданных? Кто натренирует так, что слава о бойцовских навыках будет ходить далеко за пределами дворца? Кто защитит их так, как он?
Никто. Никто и никогда не заменит Оришан императора, а мне…
Слёзы уже давно текли по лицу, да и плевать. Сейчас в золотых коридорах императорского дворца не было никого. Никто не видел ни моего позора, ни того, что я фактически висела на Элионе. Недолго. Через шаг он молча взял меня на руки, но направление не изменил.
Я должна держаться хотя бы ради нашего будущего. Но не могла даже этого.
Впрочем, шли мы недолго или мне так показалось. Потому что дверь императорских покоев показалась как-то вдруг. Когда во мне не осталось ни горьких всхлипов, ни отчаянных слёз. Но воспалённые, сухие глаза отметили и отсутствие боевиков у дверей, и распахнутые двери.
– Они с ума сошли? – выдохнула зло.
Кто додумался оставить главные покои дворца вот так?
– Спасибо, Эл, дальше я сама, – попросила хриплым, набирающим злость голосом.
И Элион по-прежнему молча поставил меня на пол, придержал и только, когда я отстранилась, отступил на шаг. Он никогда не болтал попусту, за что и ценился как Лорианом, так и мной. Впрочем, учась вместе с Элионом в академии, я прекрасно знала, каким он может быть.
Вот только меньше всего я должна думать об академии.
Поэтому выдохнула, выпрямила плечи и вошла в собственные комнаты.
