Kitobni o'qish: «Великие флотоводцы»

Shrift:

Machaon®

* * *

«Художник всё пропускает через своё сердце, глаз и воображение»

Когда Олег Николаевич Тихомиров (1934–2012) учился в школе, больше всего он любил историю и литературу – предметы, с которыми оказались связаны его жизнь и творчество. А вот по математике будущий писатель нередко получал тройки, а иногда даже двойки, пока не произошёл один любопытный случай. Однажды Олег не успел сделать домашнее задание и с горя решил пойти вместо школы в кино. Каково же было удивление мальчика, когда он сел на своё место в зале и увидел рядом сидящего учителя математики! Оказалось, что не только школьники могут прогуливать уроки. Конечно, в тот раз Олег и учитель сделали вид, что не узнали друг друга, но с тех пор ему уже не ставили плохих оценок по этому предмету.

Однако неудачи Тихомирова с математикой вознаграждались его успехами в литературном творчестве. А началось всё с сочинения стихов. Поначалу это были шуточные строчки об однокласснике Коле Копчёнове, в которых все слова начинались на букву «к». Потом Олег стал писать стихи девочке, в которую был влюблён. Как позже признавался сам писатель, эти произведения были ещё невысокого качества, но девочке они всё равно нравились. Вероятно, именно это вдохновило Тихомирова не бросить своё занятие, а продолжать работать над словом: «Надо было и рифму подобрать, и сохранить нужный размер в строке, чтобы стихи не вышли корявыми». Можно сказать, что каждое такое стихотворение Олега стало маленьким шагом к будущим книгам и настоящему писательскому труду.

Другим увлечением Тихомирова была история России. На уроках мальчик с интересом узнавал что-то новое о прошлом нашей Родины и о жизни своих знаменитых соотечественников. Особенно ему нравилось читать о ратных подвигах Александра Невского и Дмитрия Донского, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, Александра Суворова и Михаила Кутузова. Неслучайно много лет спустя все они стали героями рассказов Тихомирова, объединённых в сборник «Великие полководцы» (2012). Благодаря этим людям Россия одержала много славных побед и сумела отстоять свою свободу. Олег Николаевич всегда говорил, что наша сегодняшняя жизнь крепко связана с событиями далёкого прошлого и поэтому изучение истории – крайне полезное и поучительное занятие. Задача писателя – сделать его интересным, поэтому в своих произведениях Тихомиров ярко и занимательно рассказывает о «старинных событиях» из прошлого нашей страны.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена великим русским флотоводцам – основателю нашего флота императору Петру I, адмиралу Фёдору Ушакову, не проигравшему ни одного сражения, а также адмиралу Павлу Нахимову, руководившему обороной Севастополя в тяжёлые годы Крымской войны (1853–1856). Их имена и доблестные дела навсегда останутся в истории России и должны быть известны каждому, кто гордится своим Отечеством и помнит его храбрых защитников. Но читая рассказы Тихомирова, мы знакомимся не только с прославленными героями нашей страны, в честь которых названы военные корабли и ордена, улицы и проспекты. В первую очередь мы знакомимся с живыми людьми, которые с юных лет мечтали о морских путешествиях и упорным трудом достигали своих целей. А это значит, что каждый из нас также может стать частью истории России и прославить родную страну, если приложит для этого достаточно усилий.

Писателем-историком Олег Николаевич стал далеко не сразу. Окончив университет, он работал редактором в книжном издательстве и корреспондентом в различных газетах, а также сотрудничал с детскими журналами, в том числе и со знаменитым «Мурзилкой». Его первая книга «Фокусники» (1964) была посвящена жизни обычных школьников, а самым дорогим своим произведением Тихомиров называл повесть «Зелёное окно» (1971), где рассказано о непростой дружбе мальчика и девочки. Олег Николаевич считал, что писатель всегда должен быть ровесником своих героев. Только тогда произведение получится по-настоящему увлекательным. А писать книги для детей, по его мнению, наиболее интересное занятие, ведь они видят мир гораздо чище и радостней, чем взрослые.

По служебным делам Тихомиров часто ездил в командировки, что позволило ему побывать в самых разных уголках России. Писатель всегда интересовался историей тех мест, в которых ему довелось побывать. Например, в селе Малые Всегодичи Владимирской области, где Олег Николаевич проводил каждое лето, он обнаружил древний наконечник копья, пролежавший в земле более шести веков. Писатель предполагал, что это копьё могло принадлежать русскому воину, участвовавшему в Куликовской битве. И может, вместе с сотнями других копий оно обратило в бегство конницу непобедимого прежде Мамая…

Каждое место на родной земле хранит в себе тайны истории, которые открываются только тем, кто по-настоящему любит свою страну и стремится познакомиться с её прошлым. Одним из ключей к этим тайнам служит книга Олега Тихомирова.

Антон Филатов

Пётр Первый

А всё начиналось с потешных полков…

30 мая 1672 года по всей Москве поплыл колокольный звон. В этот день у царя Алексея Михайловича родился сын Пётр. Давно уже ждал царь мальчика – достойного наследника престола. От первой, умершей несколько лет назад жены Марии Милославской было у него тринадцать детей. Дочери росли все крепкими. А мальчики – их было пятеро – здоровье имели слабое. Выжили из них только двое. Фёдор, десяти лет, еле ходил из-за больных ног, второй же, Иван, плохо видел, с трудом говорил.

Зато вторая жена, Наталья Нарышкина, родила царю сына-крепыша.

До пяти лет, как было принято, находился Петенька среди кормилиц и мамок. Уж каких только игрушек не имелось у царевича: и зверушки разные, и птички заморские, и гусли, и барабанчики. А больше всего пристрастился Пётр к солдатикам. Заиграется – не оторвёшь. Солдатики сшибаются друг с другом, падают, из пушек деревянные ядра летят.

Но особенно нравилось Петру играть в военные игры со сверстниками. Тут уж и оружие – копья, луки, пищали да пушки – были похожи на настоящие. А главным кто был? Ну конечно, Пётр.

– Полковник ты наш, – говорил отец, любуясь рослым мальчишкой.

Вскоре безмятежная жизнь маленького Петра прекратилась. Ему ещё и пяти лет не было, как умер отец Алексей Михайлович. На трон сел Фёдор, которому исполнилось четырнадцать. И сразу же почти стало проявляться недружелюбие Милославских к Нарышкиным: они прекрасно понимали, что не больной Фёдор или слабоумный Иван достойны царского престола. Пётр – вот кого они стали бояться и ненавидеть, вот кто по праву мог быть русским государем.

А если так – нечего мелькать Нарышкиным в Московском кремле. И отправили Наталью Кирилловну с сыном в село Преображенское. Петру в Преображенском сразу понравилось. Вот где простор для «потешных» игр, вот где можно было строить крепости и бастионы, с деревянными лесенками и башнями. Конечно, взрослевший Пётр занимался не только «потехами». Учителя обучали его грамоте, арифметике, истории, географии. Кроме того, с ранних лет Пётр любил работать инструментами плотника, каменщика, столяра, кузнеца.

В 1682 году в конце апреля умер царь Фёдор, не оставив после себя потомства. Встал вопрос – кому же достанется престол? Ивану, что не был «полностью в здравом рассудке», или Петру? А больше всех к захвату власти стремилась старшая дочь Алексея Михайловича – царевна Софья. Но вот в народе, собравшемся в Кремле, выкрикнули:

– Хотим в цари Петра Алексеевича!

Сам патриарх Иоаким посадил на трон десятилетнего Петра, вручил ему священные символы власти. Наталья Нарышкина стала правительницей (регентшей) до совершеннолетия сына. Софья старалась не упустить ни малейшего случая, чтобы очернить Нарышкиных. Она стала распускать слухи, что Нарышкины вначале «извели братца Фёдора», а теперь, мол, и царевича Ивана «придушили». Софья подбила на бунт стрельцов – войско, что было на службе у государства.

Ворвавшись в Кремль, взбудораженные стрельцы с криком «Бей Нарышкиных!» расправлялись с родственниками Петра, громили их дома. Но полностью коварный план Софьи не осуществился. Духовенство вывело на Красное крыльцо Наталью с двумя братьями – Иваном и Петром. Толпа на миг притихла. Раздались крики:

– Жив царевич!.. Глянь, он самый стоит!

– А почто врали?.. Языки чесали – уморили, мол, Иоанна!

Однако стрельцы не успокоились. Софья дала им чёткий наказ – нарышкинский род погубить и деньги обещала немалые. И опять полетели головы Петровой родни, а заодно и тех бояр, кто был к ним близок. Тот стрелецкий бунт во многом помог Софье. По её наущению стрельцы потребовали, чтобы царствовали оба брата, но чтоб первым царём признавался Иоанн, а вторым – Пётр. Правительницей при несовершеннолетних царях предложено было стать Софье.

Жизнь в ставших мрачными хоромах была тяжкой. Петра тянуло на волю – в Преображенское. Военные «потехи» он устраивал с ещё большим усердием. А между тем деревянные пушки со временем заменились боевыми. В руках у «ребятушек» уже появились настоящие пистолеты, сабли, алебарды. Пальба то и дело оглашала окрестности Преображенского. В 1686 году там возник целый городок с жильём для Петра, с казармами для «потешных» солдат. Во время игр звенел голос Петра:

– Штурмовые лестницы – сюда!.. На приступ!

К Преображенскому полку прибавился полк соседнего села Семёновского. Незаметно «потешные» ребятки становились настоящими солдатами регулярных армейских полков.

В эти же годы начинает появляться у Петра страсть к мореплаванию и судостроению. Как-то раз, гуляя со своим учителем голландцем Францем Тиммерманом по Измайловскому поместью, Пётр, заглянув в огромный амбар, увидел там среди всякой всячины необычную вещь, похожую на ладью. Тиммерман объяснил, что это английский ботик.

– И на нём можно плавать? – спросил Пётр.

– Можно, если отремонтировать, поставить мачту и парус.

Пётр загорелся отремонтировать ботик. В Немецкой слободе отыскали кораблестроителя. Он же научил управлять парусами. Но по узенькой Яузе кораблику было тесно. Пётр вспомнил про Плещеево озеро под Переславлем. Ботик перевезли туда. Вот уж где царь почувствовал себя моряком. Здесь же впервые построил он и верфь.

Пока малолетний царь управлял парусами на Плещеевом озере, царевна Софья правила государством. Но с каждым годом мрачные мысли охватывали её всё больше и больше. Скоро кончится её регентство. Кто же станет подлинным государем на Руси? Понятно, что не Иван, хотя и первым царём считается. Нет, нужно снова подбивать стрельцов на бунт против Петра. И ей удалось подговорить главу Стрелецкого приказа Фёдора Шакловитого.

В ночь с 7 на 8 августа 1689 года в Кремле стрельцы схватились за ружья. Специально был пущен слух, будто на Москву идут потешные из Преображенского. Шакловитый собрал стрелецкие полки, чтобы идти «великим собранием» на Преображенское и побить всех сторонников Петра за их намерение убить царевну Софью. Но среди стрельцов оказались и такие, кто не захотел поднимать руку на царя. Примчавшись в Преображенское, они разбудили Петра.

– Беда, Пётр Алексеевич, направила против тебя царевна-государыня стрелецкие полки. Не сносить тебе головы. Скрывайся.

Мужественным человеком был Пётр в зрелые годы. Сколько раз в самое пекло кидался. Но тут его, семнадцатилетнего, взял страх. Вскочил он на коня, даже не успев одеться, и помчался с тремя верными людьми к Троице-Сергиеву монастырю. Прискакали к утру. Архимандрит, узнав, в чём дело, промолвил:

– Успокойся, государь. Защитит тебя преподобный Сергий. Ступай в покои. Переведи дух.

Хотя и разъярилась Софья, когда ей сказали о бегстве Петра, да поделать ничего не могла. А на следующий день прибыли к Троице-Сергиеву монастырю Преображенский и Семёновский полки. Да и многие стрельцы, примкнув к Петру, покаявшись, рассказали о заговоре Софьи.

В результате брату Ивану Пётр отправил письмо: «Срамно, государь, при нашем совершенном возрасте тому зазорному лицу государством владеть мимо нас». Царь Иоанн к деятельной власти не рвался. Присутствовал лишь на приёмах и церковных праздниках. Умер он в 1696 году.

Шакловитый был схвачен и потом казнён. А царевна Софья была заключена в Новодевичий монастырь, откуда уже не вышла.

Азовские походы

Шло время. Пётр взрослел. Всё серьёзнее он задумывался о создании русского флота. Он уже понимал, что Плещеево озеро – это «потехи», забавы. Подлинному флоту нужно море. У России в ту пору был единственный морской порт далеко на севере – в Архангельске. Да и тот по десять месяцев стоял подо льдом. В 1693 году Пётр отправился в Архангельск на Белое море с большой свитой. Впервые он видит настоящие корабли – голландские, английские, немецкие, – те, которые, не страшась бурь, могут бороздить моря и океаны.

– С чем прибыли гости? – интересуется царь.

– Ваше величество, доставили сукна, галантерею, краски.

– А что купить собираются?

– Мачтовый лес, кожи, меха, икру.

«Как бы нам самим строить такие корабли – с высокими мачтами, с глубокими трюмами?» – задумывается Пётр. Но широкого выхода для российских кораблей нет. Южные моря – у турок. Балтийское, через которое путь в Европу самый короткий, – у шведов. А ведь было время, когда русские купцы пользовались этими морями. Стало быть, прежде чем строить торговые суда, нужно иметь военный флот: без него выход в море не вернёшь.

В 1695 году войско во главе с Петром двинулось в поход на Азов, турецкую крепость, что находилась в устье реки Дон. Но во время осады турки доставляли подкрепление со стороны моря, а у русских не было кораблей, которые могли бы помешать этому.

Себе царь определил скромную должность – «бомбардир Пётр Михайлов». Осада Азова не была удачной. Турки то и дело тревожили русский лагерь дерзкими вылазками, которые наносили значительный урон.

Поскольку осада крепости ни к чему не привела, Пётр приказал готовиться к штурму. Но артиллерия не смогла пробить крепостные стены. К тому же наступавшие действовали очень несогласованно. Русские войска сняли осаду и вернулись в Москву. Пётр сделал главный вывод: без поддержки кораблей морскую крепость взять невозможно.

Через год русский царь предпринимает новую попытку взять Азов. Крепость очень важна для Петра: он не раз называл её «ключом к двум морям» (Азовскому и Чёрному). Теперь уже Пётр основательно подготовился к походу. Несколько тысяч плотников полным ходом строили сотни стругов и галер. Сам царь не выпускал из рук топор.

И вот в начале мая флотилия двинулась на юг. На этот раз Пётр обложил город с суши и с моря. В то время как петровские пушкари, заняв прошлогодние траншеи, начали обстрел крепости, казаки на мелких судах напали на турецкие корабли, что были у причалов на разгрузке, и уничтожили их. Турки попытались на подошедших фрегатах пробиться к Азову, чтобы доставить солдат и боеприпасы. Однако с многочисленных русских судов открыли такой огонь, что фрегаты поспешили отступить.

«Бомбардир Михайлов» успевал повсюду. Он стрелял и с корабельных пушек, и с тех, что находились в траншеях. Иной раз его видели у самых стен крепости. Узнав об этом, его сестра Наталья Алексеевна пишет брату, чтобы он «воевал осторожнее и не шёл под самые выстрелы». Пётр шутливо отвечает ей: «По письму твоему к ядрам и пулькам близко не хожу, а они ко мне ходят. Прикажу им, чтоб не ходили. Однако, хоть и ходят, только по ся поры вежливо».

До штурма Азова дело не дошло. Блокада оказалась настолько крепкой, что осаждённые, не выдержав её, сдались.

Москва встречала победителей торжественно, с колокольным звоном. Колонна пеших воинов и конных двигалась через всю столицу. Триумфальная арка высотой десять метров была разукрашена картинами, изображавшими осаду крепости. Были на арке и забавные надписи в адрес турок: «Ах, Азов мы потеряли и тем бегство себе достали».

Тем не менее Пётр понимал, что Россия хотя и вышла к морю, но державой морской не стала. Лишь на один поворот сработал азовский «ключик». А Чёрное море со своими проливами к Европе за турками осталось. За него ещё ой как побороться надобно. Мир с Турцией заключён не был. Однако для Боярской думы Пётр составил записку, в которой предлагал заселить Азов стрельцами, а также начать постройку нового флота. Дума решила направить в Азов три тысячи стрельцов с семьями, а о флоте торжественно и коротко постановила: «Морским судам быть».

Bepul matn qismi tugad.