После просмотра спектакля о Ялтинской конференции, мне захотелось прочесть нон-фикшн книгу, посвященную встрече Большой тройки, но, к сожалению, выбор доступных электронных изданий был ограничен, поэтому пришлось "брать, что дают". Возможно, профессиональным историкам данная книга понравится больше, она точно не для рядового читателя, слишком узкоспециализированная. К тому же я не сразу поняла, что книга не о самой встрече Сталина, Рузвельта и Черчилля, а о том, какие издания и каким именно образом освещали данные переговоры спустя годы и десятилетия.
Стоит отметить, что материала тут немного, опять же, наверное, из-за узости темы автор повторяется из главы в главу и прилично льет воду, поэтому и так небольшой обьем книги было весьма скучно читать. Более того, тут встречаются непонятные понятия, которые не объясняются в сносках (например "субуниверсалии в форматах "Мердок" и "Гринберг"), да и вообще язык весьма сложный для восприятия.
Историософия как истолкование определенного исторического события с мировоззренческой позиции, конечно, может и трансформироваться, как могут трансформироваться мировоззренческие аспекты, но историософия как глобальная система, которая определяет исторический процесс с позиций смысла и назначения, - неизменна в своих основаниях....
Но как быть с материалами, которые являются скорее вехами интеллектуального освоения проблемы, чем собственно вехами самого события, которые суть более субуниверсалии, чем исторические источники, их породившие?
...логика аксиосферы Человека и его Духа, значительно отличается от онтологии власти, которая есть всегда мертвое прошлое, стремящееся оживить себя, творя псевдожизнь в универсалиях, в данном случае в универсалии власти ЯК
Хотя для меня в данном издании нашлось несколько любопытных подробностей, приоткрывающих завесу кропотливого труда историков, например, как, сверяя советские и иностранные источники, мемуары и статьи в прессе, можно увидеть, что каждая сторона умалчивала, а что ставила на первое место и продвигала.
советский историософский каркас универсалии власти «ЯК» умещается в двух принципах: правда/ложь (частичная правда всегда предпочтительней лжи, частичной лжи или абсолютной правды) и всеохватность (попытки в одной, пусть и небольшой публикации поднять все аспекты ЯК). Они основополагающие, стержневые конструкты. На этих двух вертикалях наматываются узлы четырех черт: 1. Крымская конференция – это историософское событие, имеющее начало, но не имеющее завершения. 2. Ключевыми для абсолютизации события являются общие принципы проведения ялтинской встречи, а не юридические формулы, именно мудрость, а не соответствующим образом оформленные документы, – основа для осознания значимости Ялты. Ялтинская конференция – это надежда и мечта. При этом такая надежда и мечта, которая, раз воплотившись, продолжает бытийствовать и поныне.
Существуют довольно любопытные цитаты, приведены в конце одной из статей О.А. Ржешевского, которые свидетельствуют о мистицизме, как о платформе историографии ЯК в США. Формирование тела универсалии и симуляция псевдожизни власти в США, по-видимому, бытийствовали по линии демонизации и мистификации читателя; американские эксперты оперировали глубинными мифологическими образами и апеллировали к гипертрофированной религиозности, сродни фанатизму. Мистицизм, основанный на неподдающемся сомнению мнении, что СССР - Зло, а, следовательно, даже когда он делает добро, это очень подозрительно и, скорее всего, также является злом, правда пока не понятым или пока безопасным для Запада [Ржешевский, 1985, с. 145]. Кстати, целый перечень названий американской историографии, в котором фигурируют "духи Ялты", "пепел" и другие инфернальные символы, вполне оправдывает эту точку зрения относительно западной историографической платформы. В таком случае западная Ялта - в основе мистична, а советская - сакральна. При всей схожести разница есть. В первом случае работает миф, протестантская борьба с дьяволом, а во втором случае - "классическая" историософия православия со своими смыслами, значениями и сакральным Миром, который крайне далек (увы!) от мiра.
Любопытно было узнать отношение "Запада" к прошедшей конференции и то, как эта встреча политиков преподносилась читателям в СССР, как до сих пор сохраняются те образы и идеи в российской прессе, так же автором упоминаются и украинские источники.
Второй этап - время войн мемуаров второстепенных участников конференции. Это время 40-70-ых годов ХХ века. Основная задача - создание цельного монолитного образа Ялты для Запада и фрагментарного, но слепящего и яркого контура для граждан СССР. Цельный образ Запада - это Ялта-зло, Ялта-поражение, Ялта-пролог Фултона, Ялта-предательство. Для советских граждан - Ялта - позитив, мудрость, честность, справедливость в поступках советской делегации. При этом легкое (прекрасно видимое) лукавство и шантаж со стороны так называемых союзников. Эти цели достигались цитированием мемуаров У. Черчилля, Г. Гарримана, А. Идена, Ч. Боллена, У. Легги, публикацией мемуаров Э. Рузвельта, Р. Шервуда, Н. Кузнецова, А. Громыко, И. Майского и т.д
В Советском Союзе (впрочем, как и сейчас в РФ) ЯК не воспринималась, как явление чуждое, отстра-ненное, находящееся вне настоящего. Напряженная военно-политическая обстановка Горячей и Холодной войн требовала подпитки постоянной живости Крымской конференции, постоянного ощущения родственности и близости. На Западе уже довольно скоро появилась волна, желающая "Преодолеть Ялту", превратить "корни современности в пепел". То есть, целенаправленно создавался фон чужеродности, противо-естественности, аисторичности Ялты, формат "Исто-рического анекдота и комедии ошибок". И советское восприятие ЯК во многом развивалось как ответ на данные шаги Западных критиков
Жаль, что из книги почти ничего не удалось почерпнуть о самих ялтинских переговорах, автор лишь упоминает разногласия о границах Польши и как главы государств комментировали свои позиции.
Более того американские, британские и советские стенограммы временами расходятся и довольно сильно, причем трудно заподозрить в невнимательности тех, кто вел записи. ...
Анатомирование ялтинских реалий 1945 года, реконструкция дискурса власти со всей очевидностью показывает, что активно создаваемые стеоретипы на протяжении более 70 лет имеют мало общего с основными документальными свидетельствами раздела Галиции на Ялтинской конференции. Застенографированные дебаты по поводу границы начал американский президент, начал цинично, в лучшем стиле политической экономии. Но развил и уточнил идею о физической границе между Польшей и Советским Союзом, зафиксировал, что вопрос о границе это то, что Западные демократии готовы "продать" Советам - британский Премьер-Министр. Давления И. Сталина, его волевого воздействия в этом вопросе не было во-все .
Так что, подводя итог, не советую эту книгу рядовым читателям, не знаю, почему Mybook выложил именно ее для чтения своим пользователям (а не более интересное издание о февральских событиях в Ливадийском дворце), так как это слишком специфическая научная работа.
«Триумф власти. Советская историософия Ялтинской конференции» kitobiga sharhlar, 1 sharh