Kitobni o'qish: «Как я не умер от коронавируса»
Пятница, 13-тое. Просыпаюсь строго по сценарию 80% заболевших коронавирусом: «Ничего не понимаю и бьюсь в ознобе. Случайно кашляю, и игольчатая боль неожиданно пронзает всю грудь». Однако!
Хорошо, что интервью высокопоставленной чиновницы ВОЗ о том, как это происходит, я прочитал много позднее, иначе пришлось бы потратиться ещё и на туалетную бумагу. ВОЗ – это такие же мудаки, как наш Роспотребнадзор, карьера врача и карьера чиновника – это разные пути. Но когда умираешь, разница уже не существенна. Натираю тайским бальзамом грудную клетку… Саму клетку не рассмотрел, но все что под футболкой точно натёр, плюс всю шею и усы. Вот для чего нужны усы! Усы – это не то же самое что бакенбарды. Усы, натёртые тайским бальзамом, позволяют вдыхать только воздух, насыщенный эфирными маслами. На ранних стадиях простуды и ангины – убойное средство.
До половины девятого проспал спокойно. Коронавирус – вещь опасная. Затянул с обращением к медицинской помощи, и задохнулся по дороге в больницу. Но у меня нет коронавируса. Да, мы провели на обратном пути пять часов в аэропорту Шарль де Голь, где не было ни одного человека в маске. Но мы ни с кем не контактировали, сидели в сторонке и смотрели «Люцифера» на ноутбуке.
Правда, был достаточно близкий контакт, при регистрации на рейс. Но как она мне улыбалась! Это вам не Таиланд с тысячью и одной улыбкой, за это и умереть не жалко.
Только уже двадцать дней с тех пор прошло, и я знаю источник своего заражения. У внука есть график. Он две недели посещает садик, а потом две недели культивирует в своём организме очередную злобную инфекцию – не подхватить невозможно. Он выздоровел вчера, я сегодня заболел. Температура 37 и 3 – ерунда, но здоровья нет и на работу не пустят. Вне всякого сомнения, надо думать о больничном. Звоню диспетчеру Гамма-страхования, так мол и так, хочу врача на дом. Девушка спрашивает:
