Kitobni o'qish: «Захватчики. Тайна мышиного короля»

Shrift:

* * *

Посвящаю эту книгу своему дедушке, которого давно нет с нами, но благодаря которому я начала писать. А также своим детям, ради которых не перестаю это делать.

Благодарю своего мужа и сестру, без поддержки которых эта история так и осталась бы в голове автора, а не выплеснулась на бумагу.

И помните: даже из самой страшной сказки обязательно найдется выход, а может, даже несколько.

Глава первая

В которой мы знакомимся с Тедди и ее семьей

– Жаль, что это не елка. – Димка с тоской посмотрел вниз, но карабкаться по веткам не перестал. – Шишками бы покидались.

Тедди едва за ним успевала, однако кровожадный писк и скрежетание когтей придавали ей скорости.

– Нет уж, по елке я бы не взобралась так высоко. – Тедди тоже посмотрела вниз и крепче схватилась за ветку. – Да сколько их тут?! Конца и края этому серому морю не видно!

Она, конечно, преувеличивала, но серый шевелящийся ковер из мышей под деревом и впрямь выглядел угрожающе. Ситуацию еще усугубляло то, что каждая отдельно взятая мышь была с крупного теленка, а некоторые и того больше. И их зубы и когти тоже соответствовали размерам.

– Как стая волков, – задумчиво заметил Димка и добавил, подавая Тедди руку, чтобы она подтянулась повыше: – Но я предпочел бы волков. Знаешь почему?

– Волки не стали бы пытаться грызть ствол? – упавшим голосом уточнила девочка, наблюдая за тем, как летят щепки от ствола казавшегося спасением дерева.

– И это тоже, – согласился Димка. – А еще они не умеют лазить по деревьям!

И он точным ударом тяжелого ботинка проехался по оскаленной морде гигантской мыши, подбирающейся к ноге девочки.

Мышь с противным писком сверзилась с дерева, но на смену ей тотчас полезла другая.

– Похоже, наша смерть – вопрос времени, – непривычно спокойным голосом произнес Димка, видимо, чтобы не пугать Тедди. Он еще раз прицелился и снова угодил каблуком прямо в морду ползущей по стволу твари. – Пора прощаться, да, сестренка? – Он протянул ей руку. – Приятно было с тобой познакомиться. Жаль, что это знакомство было недолгим и заканчивается так… не очень.

– Подожди, Дим. – Тедди побледнела и кусала губы, но в своем решении была уверена. – Кажется у меня есть еще одна идея… Может, сработает. Если нет…

– Если нет, то хуже не будет. – Похоже, ей удалось вселить в мальчика надежду. Глаза его загорелись. – Если у тебя в кармане завалялась граната или ты умеешь летать – использовать это самое время!

– Все не так просто, – остановила его фантазии Тедди. – И это… крепче держись.

Она и сама вцепилась в ветку, на которой сидела, зажмурилась и завизжала что есть силы. Звук сначала разнесся над деревьями, а потом полностью пропал, словно она оглохла или онемела. Впрочем, так бывало каждый раз, когда она пробовала кричать. На лице Димки застыло удивление, смешанное с подозрением, но Тедди, когда открыла глаза, посмотрела не на него, а вниз. Мышиная армия словно окаменела от ее визга, серый ковер не шевелился, прекратился писк, и от ствола дерева больше не летели щепки. А когда Тедди закрыла рот, вся эта серая масса вдруг вздрогнула и отступила. Пара минут – и на поляне не осталось ни одной мыши, словно их и не было.

– Однако! – Димка даже рот открыл от изумления. – Как у тебя это получилось?

– Я и сама не знаю, – честно призналась Тедди. – Словно нашептал кто-то.

– Ну и ладно, – не стал спорить Димка. – Пусть еще нашепчет, как нам слезть отсюда и выбраться из этого леса, и я больше ничего не спрошу, честное слово!

Увы, этого Тедди не знала.

Вообще-то по документам ее звали Теодора – вот такое идиотское имя ей дал отец, утверждая при этом, что так пожелала мать. Тедди ему не верила: вряд ли мама не понимала, что с таким именем девочке в обычной российской глубинке не жить, пусть даже их город и мало чем уступал крупным городам. Но толерантности к непонятному в нем было не больше, чем в соседнем поселке. «Федора» – это было лучшее, что она слышала, поэтому со временем и сократила имя, отзываясь только на Тедди, по полному имени ее продолжал звать только отец да еще мачеха, если Тедди бедокурила.

Да, у нее была мачеха, но она совсем не походила на тех злобных мачех из сказок, скорее наоборот, она была Тедди как подружка: ходила с ней по магазинам, делилась секретами, последней шоколадкой и красивой кофточкой.

До ее появления у Тедди был только отец да приходящие гувернантки или няни. По правде сказать, ей никого и не нужно было, отец ее баловал и проводил с ней практически все свободное время. Немного найдется таких отцов, уж это Тедди было известно!

Все изменилось, когда Тедди стукнуло тринадцать.

«Все это не имеет смысла, ты самая обыкновенная, – с горечью заявил ей отец, непривычно много выпивший за праздничным ужином. – Нужно поступить иначе».

Тедди тогда предпочла пропустить его странные слова мимо ушей. Отец пил редко, так как алкоголь на него влиял куда сильнее, чем на других людей. Так что если уж он выпивал, то бормотал какие-то бессмысленные глупости, а потом резко засыпал, даже дышал, казалось, через раз. В детстве Тедди страсть как пугалась этого, даже ревела иногда. Утром же он, по обыкновению, ничего не помнил, но обязательно покупал большой торт или конфеты.

Тедди давно привыкла к этому. Кроме того, этим словам отца доверять было нельзя: он подарил ей великолепный велосипед самой современной модели и новенький телефон, который стоил едва ли не дороже велосипеда. Разве кто-то будет так баловать самую обыкновенную девочку? Вот то-то же!

А всего через несколько недель в их доме появилась Матильда. Отец и раньше встречался с какими-то женщинами, и все они до одной пытались понравиться Тедди: ходили с ней и отцом в парки развлечений, сюсюкали в ресторане и пыжились, наряжаясь к встречам. Да только каждую Тедди видела реже, чем нянь и гувернанток, даже имена не пыталась запоминать. Менялись они часто, и шансов у них не было никаких. Ни понравиться Тедди, ни выйти замуж за ее отца. Даже самые красивые, эти женщины интересовали его меньше, чем то, что они с Тедди будут есть на завтрак. А девочка и вовсе считала, что место ее мамы никто и никогда не должен занять. Ей оставалось только радоваться, что в этом они с отцом были солидарны. По крайней мере, так было до ее тринадцатого дня рождения.

Так что не было ничего удивительного в том, что девочка немедленно взбунтовалась, когда отец привел домой Матильду. Еще бы, он прямо с порога сообщил, что ее следует называть мамой, потому как они скоро поженятся. Положение спасла сама Матильда.

«Ну зачем же мамой, – с улыбкой произнесла она. – Тедди уже такая взрослая девочка, мы с ней будем как подружки. Так что пусть зовет меня по имени».

С этим Тедди еще могла смириться. К тому же Матильда и впрямь скорее походила на старшую подружку: невысокая, едва ли на полголовы выше самой девочки, с кудрявой непослушной копной светлых волос, в джинсах и водолазке, она сразу понравилась Тедди, хоть та и пыталась скрыть это. Каково же было ее удивление, когда обнаружилось, что у такой юной на вид Матильды был взрослый сын – ее, Тедди, ровесник!

Об этом Тедди узнала незадолго до свадьбы. Да какая там свадьба, если уж говорить серьезно. Так, отец и мачеха просто собирались расписаться в ЗАГСе, а потом посидеть в ресторане. И всё.

«Белое платье у меня было с отцом Димки, не слишком мне это помогло, – весело сообщила Матильда Тедди, пока они освобождали гостевую спальню для комнаты будущего сводного брата девочки. – Так что пусть все тихо будет, к тому же твой папа так хочет».

Тедди с легким чувством превосходства подумала, что Матильда жутко влюблена в ее отца, раз отказывается от платья и торта с красивыми фигурками. Вот она ни за что не лишила бы себя такого, но она не Матильда.

С каким же нетерпением и ужасом Тедди ждала знакомства с будущим братом, тут и говорить нечего. Ведь мальчишки в ее классе были через одного ужасными задирами и дураками, и терпеть такого же дома – это сущий кошмар!

«Не трусь, милая, Димка у меня отличный парень, – успокаивала ее Матильда. – Дракон настоящий, а не хлюпик. Спортсмен, красавец и безумно рад, что у него будет сестра. Представляешь?»

Тедди представляла. Конечно, любая мать своего сына будет хвалить, это даже школьникам известно. А что там на самом деле будет… Тедди с содроганием вспоминала все виденные ею фильмы про то, как между сводными братьями-сестрами начинались военные действия, и тот факт, что с мачехой вышло не как в кино, ее совсем не утешал.

«Везти не может во всем, – неожиданно мрачно говорила она себе. – Где это видано, чтобы только познакомиться с мальчиком, а он уже тебе брат?!»

Как ни странно, получилось именно так, как она и не надеялась. Познакомились они прямо в ЗАГСе, где Димка стоял с огромным букетом, который и вручил матери, после чего совершенно не стесняясь протянул девочке руку и предложил:

«Тедди, а давай плюнем на этот ресторан и пока посидим в кафе, пусть родители наедине побудут? Можем и в кино сходить».

И Тедди, которая не доверяла никому, кроме отца, – слишком часто уж менялись люди рядом с ней, – немедленно согласилась!

Темноволосый и высокий Димка был совсем непохож на свою мать. Матильда была ему едва ли по плечо. Вот и сама Тедди смотрела на него снизу вверх, предвкушая, как сообщит одноклассницам, что этот красивый парень – ее брат. Да они попадают все сразу! Матильда еще несколько дней назад сообщила, что переводит сына в ее школу и класс, и только в секцию легкой атлетики он будет ездить через весь город к своему тренеру. Тедди тоже бегала пару лет назад, но долго она в секцию не проходила, только бегать ей по-прежнему нравилось, и она уже представляла, как здорово будет выбираться по утрам всем вместе: Матильда тоже призналась как-то, что любит бегать.

А еще Димка оказался очень начитанным – редкость среди мальчишек. И пусть читал он в основном приключенческие романы, это было уже куда больше, чем Тедди от него ожидала. С ним было весело.

В школе все случилось именно так, как предполагала Тедди. Сначала все вытаращились на Димку, который к тому же сразу сел рядом со сводной сестрой. И тут, между прочим, она была вовсе не виновата: рядом с ней редко кто садился, и это было одно из немногих свободных мест в классе.

– Наш новый ученик, Дмитрий Королёв, – сухо представила его классная и исчезла. Она вообще в классе не задерживалась дольше нужного, и ей за это были все только благодарны.

А потом случилось то, что Тедди тоже предвидела, – Димка оказался нарасхват.

Физрук уточнил у него, где он занимается бегом и собирается ли записываться на соревнование, которое будет через неделю. Потом физрука сменили одноклассники, и неожиданно этим дуракам и задирам Димка тоже пришелся ко двору.

Тедди сидела рядом и слышала краем уха, что сводный брат делится с ними упражнениями для трицепсов или бицепсов – она не подслушивала, чтобы знать точно, в конце концов! Ну а девочки… Ох, тут Тедди обнаружила, что не так уж она хорошо все предусмотрела. Теперь все, все без исключения одноклассницы хотели с ней дружить, чтобы хоть что-то узнать о Димке! А самая вредная девчонка в классе, Журавлёва Нина, пошла еще дальше.

– Сама подумай, если ты меня по английскому подтянешь, это же всему классу хорошо будет, не только мне, – очень убедительно вещала она, присев на краешек парты Тедди и то и дело кокетливо косясь на Димку. Точнее, на его затылок, потому как мальчик сидел на стуле задом наперед, обсуждая с одноклассниками что-то с колесами – в технике Тедди не разбиралась от слова «совсем». Совсем другое дело в английском.

В некотором роде Нинка была права: ее катастрофическое незнание английского сказывалось на рейтинге всего класса, и если толстушку Катю Смирнову перед сдачей нормативов по физкультуре даже уговаривать не нужно было взять справку, то что делать с Журавлёвой, не знал никто. А меж тем в школе шло негласное соревнование по рейтингам, и проигрывать «ашкам» в который раз совсем не хотелось.

– Предположим… – вздохнула Тедди, взвесив все за и против. – Можем остаться после уроков, если хочешь.

– Зачем же в школе? – Нинка поправила волосы и снова скосила глаза на Димкин затылок. – Можно у тебя. Ведь у вас большая квартира, да? Место хватит для занятий. А я конфет возьму. Какие Ди… какие вы с братом конфеты любите?

Вообще-то обычно Тедди между уроками сидела в классе и читала – со всеми кружками и секциями у нее оставалось довольно мало времени на это, – но из-за Димкиной навязчивой поклонницы ей пришлось сбежать в раздевалку вместе с книгой. Там она села на низенькую скамеечку прямо под вешалками, забитыми куртками и плащами. Хорошее местечко, если хочешь, чтобы снаружи тебя не заметили. Едва она погрузилась в чтение – только и успела прочесть что пару страниц! – как снова прозвучал звонок на урок.

– Дашь потом почитать? Я не успел даже страницу до конца, – грустно спросил плащ за спиной Тедди.

Она подпрыгнула и оглянулась. За спиной, практически завернувшись в этот плащ, стоял Димка.

– И давно ты тут? – Она поднялась и нехотя направилась в сторону класса.

Димка пошел рядом.

– Скажем так, я спрятался там первый.

Сводный брат так обезоруживающе улыбнулся, что Тедди окончательно поняла, что он и впрямь теперь ее родной человек. Но не как отец или самая долго работающая няня – он по-настоящему будет рядом. Она никогда не доверяла слащавым или, как их еще называли, «ванильным» цитаткам из Интернета, которые обещали то родственную душу, то неземную любовь каждой, кто их перепостит, а вот в Димку поверила сразу, только вслух ничего говорить не стала. Такое обсуждать – только портить.

К счастью для них обоих, постепенно ажиотаж спал, и все, кроме Журавлёвой, прекратили попытки познакомиться с Димкой поближе, а из учителей чрезмерное внимание осталось лишь со стороны физрука, и это вполне можно было выдержать. А Тедди теперь ходила домой вместе с братом, и у них оказалось миллион общих тем. Они любили одни и те же фильмы, читали одни и те же книги – это ли не счастье? Дома наконец перестало быть пусто и безлико. Нет, Матильда работала, как и Александр, отец Тедди, но, приходя домой с работы, она не закрывалась в кабинете или спальне, как делал он, а шла к сыну и падчерице. Она вытаскивала их погулять, помогала с сочинениями, которые Тедди всегда не давались, иногда водила в кино или, игнорируя приготовленный экономкой обед, заказывала пиццу на них троих. Если она так собиралась заполучить хорошее отношение Тедди, то стоило признать – ей это полностью удалось.

– Это мама так протестует, – пояснил ей Димка, когда они, облопавшись пиццы, смотрели кино с ноутбука. Матильде позвонила подруга, и она убежала секретничать в коридор. – Твой отец запрещает ей готовить и убираться. Типа для этого есть специально обученные люди, а его любимая женщина не будет работать. А мама считает, что если любимая, то может делать что хочет. Даже если она хочет пылесосить или нажарить котлет. Как бы он ее совсем работы не лишил. Мама, конечно, человек добрый, но от безделья она озвереет и всех этих теток выживет из дома за неделю.

– Папа у меня такой, – признала Тедди. – Как вобьет себе что-то в голову, не повернешь. Я с ним не спорю, себе дороже.

– Но моя мама тоже упрямая, – возразил Димка. – Так что работу она ни за что не бросит.

– Странно, что они так быстро решили пожениться, если не готовы уступать друг другу.

Тедди сама испугалась тому, как легко эти слова скакнули с ее языка. Да, она думала об этом с того самого дня, как Матильда появилась в их доме, но ничего дурного при этом не подразумевала. Она и впрямь полюбила свою мачеху и была только рада ее и Димкиному появлению в своей жизни. Но поймет ли это сводный брат? Или обидится?

Димка понял.

– Знаешь… – Он замялся. – Я и сам удивился. Мама вполне справлялась одна, да что говорить, отец бросил нас, когда мне даже года не было. Я его не помню совсем. Других родственников то ли нет, то ли они знать не хотели разведенку с младенцем, но мама выстояла. Она мне даже не рассказывала ничего толком о семье, нам друг друга хватало. Кроме экскурсий по музею мама проводит еще лекции, заменяет заболевших. Когда мне лет пять было, подрабатывала даже ночным сторожем в своем музее. Не внутри, а в этой будке снаружи. Меня или с собой брала, или дома одного оставляла. Зато все всегда было. В роскоши не купались, но и не бедствовали. А сейчас, когда я почти взрослый и сам могу помогать, она вдруг выскочила за твоего папашу. Говорила, что мне нужен отец. Никогда такого не было – и вдруг… Да и толку от твоего, ты уж прости, не слишком много. Разве что деньгами помочь может.

– Это да. – Тедди взгрустнулось. Когда-то отец проводил с ней немало времени. И пусть бо́льшую его часть они вместе пытались найти в Тедди что-то особенное, какой-то талант, но разве не этим занимаются все хорошие родители? Разве не это – родительская любовь? Тедди не хотела признавать, но Матильда любила Димку совсем иначе. Она любила его не за то, что он хорошо учится или бегает, а… а за что же? – А за что тебя мама любит?

Кажется, это был вечер плохих и очень плохих вопросов. Иногда надо думать, прежде чем говорить! Димка так и сказал, когда наконец закрыл рот. А тут и Матильда вернулась некстати.

– Мам, Тедди спрашивает, за что ты меня любишь, – немедленно наябедничал – иначе Тедди это назвать не могла – Димка.

Матильда не удивилась и не рассердилась.

– Ты – это ты. Как я могу тебя не любить? – спросила она у Димки в ответ и кивнула так резко, что ее густые кудри подскочили как пружинки. – Родители любят своих детей. Просто так любят, и всё. Бывают исключения, но это лишь подтверждает правило.

– Я – не исключение. Папа меня любит, – тихо произнесла Тедди, и глаза ее наполнились слезами. Замечательно. Хорошо хоть Матильда пару недель назад подсунула книгу про взросление – эти дурацкие слезы можно списать на гормональный всплеск.

– Солнышко, я не о тебе говорила, – вот теперь Матильда удивилась. – Ты чего? Конечно, Саша тебя любит. Очень любит, я в этом уверена.

И почему-то, услышав это от Матильды, Тедди окончательно поняла то, что боялась признать уже давным-давно. Отец ее вовсе не любил. Он покупал ей игрушки, которые с каждым годом становились все серьезнее и дороже, но при этом все сильнее отгораживался от нее, а после появления Матильды и вовсе перестал замечать. Да, Тедди предпочитала считать, что после появления в его жизни женщины, а не после того злополучного дня рождения, на котором отец признал ее совершенно обыкновенной. Наверное, она таковой и была, раз не нашла ничего лучшего, чем расплакаться и уйти в свою спальню.

О том, как глупо она поступила, Тедди поняла еще до того, как в дверь тихонько поскреблись. Она шмыгнула носом и буркнула «войдите», надеясь, что это пришел Димка. Но за дверью оказалась Матильда. И злиться на нее было куда сложнее, когда она сидела рядом.

Матильда словно поняла это и протянула руки. И Тедди не выдержала. Ее давно никто не обнимал, кроме мачехи, и не иначе как по этой причине отказаться от объятий не было никаких сил. А прижавшись к худенькой Матильде, оказалось так сладко плакать. И совсем не стыдно. Тедди сама не заметила, как глаза начали слипаться уже не от слез. И как заснула – тоже не поняла. Зато она точно знала, когда проснулась. Дверь в ее комнату была приоткрыта, а из коридора раздавались голоса. Толком не проснувшаяся еще Тедди замерла, прислушиваясь к говорящим. Она сама не знала, почему так сделала, – Теодора терпеть не могла подслушивать.

– Ты слишком балуешь Теодору. – Это отец. Голос недовольный, сухой. Как обычно, одним словом. – Мне это не нравится.

– Это ты ее балуешь. – А вот Матильду Тедди едва узнала. Она никогда не замечала, что мачеха умеет злиться. А сейчас, судя по голосу, она была просто в ярости. – А я ее собираюсь любить как собственного ребенка. Не это ли я обещала тебе перед свадьбой? Или ты уже забыл? И если у тебя самого нет времени на дочь или на Димку, не требуй этого от меня. В кошмарной семье я уже росла и дала себе слово, что еще одной такой у меня не будет.

– Интересно. – Голос отца изменился, стал вкрадчивым. – То есть отец Дмитрия не бросил вас? Это ты его выгнала?

– Он ударил девятимесячного сына за то, что тот плакал. – Тедди пришлось напрячь слух, чтобы услышать это, так тихо говорила мачеха. – Я не собиралась позволять ему это еще хоть раз.

– Ты прекрасная мать. – Теперь голос отца звучал совсем странно, и девочка никак не могла понять, что не так. – Но перед свадьбой я полагал, что ты обещаешь мне другое.

– Я не готова сейчас на еще одного ребенка. – Матильда ответила так громко, что Тедди чуть не свалилась с кровати и едва успела сделать вид, будто спит, как мачеха заглянула в приоткрытую дверь, чтобы затем продолжить после паузы. – Не дави на меня. Я хочу поставить на ноги этих двоих. Мы еще молоды и все успеем. Не понимаю, куда ты торопишься. Мы женаты всего несколько месяцев.

Отец пробурчал что-то неразборчивое, и они оба ушли, оставив Тедди без сна. Девочка уже жалела, что нечаянно подслушала этот разговор. Теперь ей казалось, что еще немного – и отец просто вышвырнет ее из своей жизни. Потому что она обыкновенная, а новый ребенок наверняка будет другим. Таким, о каком отец всегда мечтал.