Kitobni o'qish: «Я не дам тебе забыть»

Пополнение

Они стояли на коленях, руки скручены за спиной и перетянуты так, что кровь с трудом поступает в кисти.

«Еще немного, и я лишусь руки. Ну нафига мы сюда полезли. А все Крот виноват: «Я откопал классное местечко, бабла хапнем немеренно, а трудностей никаких, все на мази…» Ага, как же, на мази. Да за такое надо не просто морду набить, а переломать все кости, чтобы ни одной целой не осталось…. Если, конечно, с нами раньше так не сделают».

Два парня, оба черноволосых и достаточно спортивных, стояли на коленях в окружении вооруженных людей, что держали их на прицеле. Хотя их уже и так достаточно скрутили: они не то, чтобы сбежать или напасть – двигались с трудом. Оба уже проклинали Крота, которую дал им эту наводку, но ни один из них не строил далеко идущие планы – в серьезности охранников этого особняка не следовало сомневаться. Одно то, что взяли их как детей, говорило о многом, хотя оба имели неплохой послужной список. Даже сами когда-то работали в спецслужбе, но по состоянию здоровья, пришлось ее оставить. Для пропитания пришлось заняться менее легальными делами, увы, другого места для себя в не военном мире они найти не смогли.

– Эй, Бак, как ты там? – прошептал Клин, за что сразу же получил прикладом по затылку, так, что зубы клацнули, но он устоял на коленях и не свалился на землю.

– Разговорчики! – рыкнул на Клина начальник охраны.

– Начальник, – взмолился Клин, – Ну хоть скажи, чего ждем. Либо пристрелите нас, чтобы не мучились, либо отпустите. Мы честно никому не скажем, где располагается ваш особняк, мы даже толком не видели его…

Клин снова получил прикладом по голове, но на этот раз он не удержался и упал на землю, где и остался лежать – никто не соизволил поднять его снова на колени. На этот раз начальник охраны не орал, а сказал на удивление спокойным, но при этом холодным голосом.

– Значит так, пацанята, вы зашли на чужую территорию без спроса и разрешения, и мы можем делать с вами все, что захотим. У вас теперь остался только один шанс, что вы останетесь целы и невредимы, вот сейчас вы его и ждете. И пока ждете – сидите тихо и не вякайте, даже между собой не переговаривайтесь. Повезет – выживите, нет – сами виноваты.

Начальник отошел от них к одному из подчиненных и о чем-то стал с ним говорить.

– Бак, ты слышал, у нас есть какой-то шанс и мы его должны ждать. Как ты думаешь, что он имел ввиду? – тихо прошептал Клин, косясь на друга одним глазом.

– Заткнись Клин, пока тебе башку не проломили. И так затылок уже латать придется…. Если выберемся, конечно, – голос Бака был грубый и хриплый, как и его обладатель, в глазах горела ненависть ко всему, – Ну держись, Крот. Если выберемся – ты у меня заплатишь сполна за такую подставу.

– Если выберемся – он у нас попляшет. А пока…. Бак, ты можешь сделать что-нибудь? Я кажется сейчас уже кистей лишусь, так стянули.

– Если ты про молитву – я атеист. Хотя сейчас готов молиться Сатане, чтобы тот помог выкарабкаться из этого дерьма.

– Сатане – не придется, – прозвучал над ухом ехидный голос.

Оба парня как могли посмотрели наверх. Над ними стоял и ухмылялся молодой парень, один из тех, кто их сейчас окружал. В глазах читалась усмешка, а руки уверенно держали калаш, как будто он с ним родился. – Вот идет ваше возможное спасение. Уж не знаю, что нужно сделать, чтобы она вам улыбнулась, но не пытайтесь к ней приблизиться – получите острое отравление свинцом.

Парень рывком поднял Клина на колени, отчего у пленного глаза чуть не полезли на лоб – комплекции они были одинаковы, охранник был вроде бы даже худее. Однако, как выяснилось силы в нем было немерено.

«Интересно, он один тут такой или все они скрытые силачи. А отбор они как проводят сюда: кто первый сломает руку противнику? Или может кто первый перегрызет провод? Что-то меня опять заносит, может…» но додумать мысль Клин не успел, потому как охранник кивнул куда-то в сторону, откуда издалека приближалась… девочка.

– Мать моя женщина, – только и смог сказать Клин, видя в чем, точнее в ком выражается «один шанс».

Стоявший рядом Бак выругался несколько более нецензурно, за что уже он получил прикладом по голове.

– При ней нельзя выражаться, да и в ее адрес тоже, – голос был жесток, а из глаз молодого парнишки пропал смех.

Клин заметил, как резко поменялся охранник при подозрении, что на эту девчушку даже подумали плохо.

– Кто она? – Клин был озадачен.

К ним средним шагом приближалась девчушка. Потом стало ясно, что это все-таки уже не ребенок, однако взрослой называть ее не хотелось, даже не получалось. Не слишком худая по сравнению с теми, кто зациклился на диетах, она все равно не производила впечатление даже средних пропорций, но вроде проглядывалась фигура женщины, которая в будущем будет сводить мужиков с ума. Точно сказать сейчас было нельзя, потому как штаны были слегка объемными и скрывали нижнюю часть фигуры. Верхняя тоже была «замаскирована» кофтой с объемным горлом, которое декоративно спускалось на грудь, и, в результате, можно было только приблизительно представить, какая у нее в действительности фигура.

Лицо тоже не могло сказать, сколько ей точно лет: абсолютно без макияжа она была похожа на наивную девочку, вот только в глазах виделся опыт, который появляется либо после многих лет жизни, либо после тяжелых испытаний. Русые волосы были уложены в две небольшие шишки, которые забавно торчали в стороны, опять-таки делая из нее ребенка. Образ дополняли маленькие наушники, провод от которых скрывался где-то под кофтой и снова обнаруживался у кармана джинс.

– Она – загадка, но для вас – она ангел, Богиня, которая может даровать вам жизнь или отобрать ее.

– А зачем ей это решать? Или она у вас любит вид крови?

– Придурок, она может вас спасти, если пожелает. Если же нет – ваша судьба будет зависеть от хозяина данного особняка, а вот он …. Лучше вас с ним не встречаться, если вы не его друзья. А он очень часто прислушивается к … Богине.

В голосе парня прозвучало что-то такое, что заставило зашевелиться волосы на голове Клина, но кто именно это вызвал – эта «богиня» или хозяин замка, он так и не понял.

В это время девушка, а она все-таки была уже девушкой, а не ребенком, отметил про себя Клин, подошла к начальнику охраны. Тот низко поклонился и начал что-то ей говорить. Девушка вытащила один наушник, второй продолжал торчать из ее уха, и немного послушала его, после чего мазнула взглядом по пленникам, задержавшись на каждом не более секунды, махнула рукой в их сторону и пошла дальше.

У Клина все похолодело внутри, Бак же скорчил такую рожу, как будто решал, скольких он сумеет загрызть перед казнью.

– Ну что, смертнички, повезло вам. У вас будет шанс доказать, что вы достойны жить. Хотя … облажаться вы тоже можете, так что – думайте.

Пленники удивленно переглянулись, слов не было. Даже когда их подняли на ноги и под конвоем повели куда-то, они молчали и покорно шли, не зная, идут они на смерть или все-таки им дарована жизнь.

– Закрыть глаза! – рявкнул начальник охраны, и, не успел Клин подумать «Кому? Для чего?», как ему на голову тут же накинули повязку черного цвета, закрывшую половину лица и не пропускавшую ни капли света, но не мешающую дышать.

«Видимо, они всегда тут завязывают глаза гостям, иначе как бы они так быстро…. Сколько же к ним сюда лазают? Крот – ты труп, дай только до тебя добраться».

Пленников долго вели куда-то, то вверх, то вниз, пока пленников не впихнули куда-то.

– А теперь, гаврики, вы стоите смирно и не двигаетесь без команды, иначе вас нашпигуют свинцом, даже несмотря на веление Богини.

Клин почувствовал, как кто-то снимает с его глаз повязку. Тут же появился свет, не очень яркий, а потому не режущий глаза, а потом стали появляться и образы. Он находился в камере, освещенной лампой дневного света, которая, правда, висела за решеткой. Камера была закрыта, а компанию ему и Баку составлял один из охранников, который и снял в него повязку, а затем развязал руки. Возникла мысль ударить его сейчас, но несколько дул автоматов, торчащих сквозь решетки, говорили о том, что уйти у них получится только в иной мир, максимум заберут с собой того, кто рядом, но не больше. Потому Клин решил, что лучше остаться в той позе, в какой его закинули сюда и лишний раз не двигаться, пока охранник не выйдет. Быстро освободив Бака, человек стремительно вышел из камеры, где ему вернули и автомат, и нож.

«Ага, значит у него с собой не было вообще никакого оружия. Умно… на случай, если бы у нас получилось его захватить. Чувствую, нам отсюда просто так не выбраться».

Его предчувствия оправдались, когда он огляделся – камера была небольшой, на полу – пара матрасов, окна же не было вовсе. И решетка, которая не производила впечатление легкой добычи.

– А теперь слушайте внимательно, – начальник конвоя даже не приблизился к решетке, но его и так хорошо было слышно, – Никаких глупостей, никаких попыток побега – все равно не получится, а вот умереть… проще щас попросить вас пристрелить, чтобы не мучились. И сидите тихо, здесь не любят шумных. Возможность сходить по-маленькому можно будет заслужить, а пока придется потерпеть.

После этих слов почти все ушли, осталось только двое охранников, которые стояли где-то впереди по коридору, и на пленников уже почти не обращали внимания.

– Ну и что будем делать? – первым тишину нарушил Клин.

– Ждать. Раз сразу не прихлопнули, как мух, может еще и выживем, – напарник по беде не стал долго стоять и устроился на матрасе.

– Значит будем ждать.

Клин сел на пол, прислонившись спиной к стене, даже смог удивиться, что и пол, и стена – теплые, хоть и каменные. Он пытался понять, представить, что будет дальше, но мысли его неслись, как табун диких лошадей, для которых нет ни правил, ни границ. Периодически он возвращался мысленно к той девушке, которая им «спасла» жизнь, пытался понять, но натыкался на черную, непроницаемую стену непонимания. И тогда, испугавшись, мысли снова перескакивали куда-то, подальше отсюда, стремясь забить голову чем угодно, но эта девушка все так же продолжала всплывать. Бак не то заснул, не то задремал, по камере разнеслось мерное дыхание и посапывание.

«А будешь храпеть, я тебя буду бить,» – однако это мысленное замечание было пустым, Бак никогда не храпел.

Клин уже и сам задремал, когда его разбудил какой-то звук. Он открыл глаза и увидел, что на пол у самой решетки им поставили две железные миски с едой.

– Кушать подано, смотрите не подавитесь, – сказал ехидный голос, и Клин узнал в нем того парня, который как пушинку его поднял.

Когда камеру снова закрыли, Клин понял, что его беспокоило, как зудящй над ухом комар: камера открывалась и закрывалась бесшумно.

– Спасибо, я уж думал, что мы тут голодать будет. Ну и чего мы тут ждем? Когда к нам спуститься твоя «ангелочка»? – Клин слишком поздно понял, что о той девушке надо выражаться более деликатно, его спасло то, что решетка была закрыта. Поэтому он только услышал удар по металлу, от которого вздрогнул, да увидел огонь ненависти в глазах охранника

– Еще раз заговоришь про нее в таком тоне, будешь молить богов о смерти – прошипел охранник.

– Извини, не знаю, что на меня нашло. Просто … мы тут сидим, ждем неизвестно чего, а это действует на нервы.

– Держи свои нервы в узде, или хотя бы не говори все, что думаешь. Здесь мало кто простит тебе такое, – голос охранника чуть успокоился, но метал все так же предупреждающе звенел.

– Так все-таки, чего мы ждем?

– А чего вы ждали, когда пытались залезть сюда?

– Ну… мы… если бы мы знали, что тут такая охрана, мы бы не полезли.

– И вы далеко не первые, кто так говорит.

– Почему же сюда все лезут, а?

– Лакомый кусок, на который еще никто не посягал – разве не лучшее объяснение?

– Ну ты же сказал, что мы не первые, значит кто-то еще пытался. И почему никто ничего не рассказал?

– О да, желающих было много, но никто уже ничего не расскажет, – собеседник весело рассмеялся, но ничего хорошего Книл не ждал.

В голосе парнишки промелькнула такая усмешка, что волосы становились дыбом. А охранник со спокойной совестью вышел, оставив пленников в тишине. Из задумчивости Клина вывел голос Бака, который проснулся и уже активно поглощал свой обед:

– Мда, радужная перспективка. «Никто уже ничего не расскажет», и они говорят, что есть шанс. Пристрелят, как собак, и закопают на заднем дворе.

– Думаешь, все настолько плохо?

– Не знаю, поживем – видим. Ты ешь давай, силы могут еще пригодиться. Я не собираюсь покорно совать голову в петлю.

«Как будто мы этого уже не сделали, когда попытались забраться за легкими деньгами», – мысленно парировал Клин, придвигая к себе тарелку с обедом. На удивление, там оказалась вермишель с тушенкой, и даже весьма съедобная.

Аделия вошла в дом и сразу направилась к лестнице. Она не обращала внимания на охрану, которая стола то у одних, то у других дверей, потому как знала – это только декорация. Настоящая стража спрятана, но защищает этот особняк покруче Белого дома или Кремля вместе взятых.

– Госпожа чего-нибудь изволит? – дворецкий неслышно приблизился и поклонился Аделии.

– Покой и уединение. Никого не хочу сейчас видеть, – бросила девушка и быстро поднялась по лестнице к себе.

Ее комната располагалась на третьем этаже. Особняк внешне, да и внутренне, напоминал замок, и ее комната находилась в одной из башен. Зайдя к себе и закрыв двери, она в первую очередь стянула с себя свитер – в комнате было достаточно тепло, и рухнула на постель. Спать не хотелось, ей просто надо было немного отдохнуть, потому как уже с утра ей умудрились испортить настроение.

Полежав минут пять, Ада все-таки решила переодеться в более удобную одежду. Скинув в себя все лишнее, она накинула легкий черный шелковый халат, который не просто не скрывал ее фигуру, но наоборот, подчеркнул все ее сильные стороны. Теперь любой заметил бы, что фигура у нее уже сформировалась, и что посмотреть есть на что. Короткое одеяние открывало прямые белые ноги, поясок уютно лежал на бедрах, которые не стыдно было показать ни в брюках, ни в юбке, а грудь была частым объектом взглядов – средних размеров она идеально дополняла образ аккуратной, небольшой, но при этом гармоничной и манящей девушки. Закончив с одеждой, она расплела волосы, которые тут же водопадом покорно легли на спину, почти касаясь пояска.

– Ты как всегда великолепна.

– А ты, как всегда, заходишь без стука и без разрешения.

Аделия даже не повернулась, она знала, кого она увидит в дверях и не хотела видеть его довольную ухмылку. Поэтому она просто продолжила расчесывать волосы, глядя в окно на открывающийся пейзаж. Место здесь было очень красивое, тихое и уединенное. Окна комнаты выходили на территорию за особняком, и Аде нравилось смотреть сюда, где зеленые кроны деревьев не закрывали, а наоборот подчеркивали величие неба – такого огромного, свободного, независимого и такого прекрасного.

– Снова помиловала?

– Ты к этому привык давно привык. Я бы даже сказала, тебе выгоднее, чтобы я миловала. Хотя нет, тебе самому это нужно.

– Почему же?

– Да потому что! – возмутилась девушка, слишком уж снисходительный тон был у собеседника, – Тебе не приходится избавляться от трупов, а количество преданных тебе людей только растет.

– Они преданы не мне, мне они только подчиняются, – Неш подошел к Аделии и слегка обнял ее за плечи, от чего девушка напряглась и перестала расчесывать волосы, но никуда не сдвинулась, Неш наклонился к ней и прошептал на ушко, – Боготворят они тебя.

Он легонько коснулся губами плеча Ады, с которого сполз халатик, после чего провел рукой по ее волосам.

– Ты же знаешь…, – Неш хотел что-то сказать, но передумал, он периодически ей это говорил, а она все равно не хотела подпускать к себе слишком близко.

Так они простояли около минуты: Ада не хотела ничего говорить, а Неш – отпускать ее. Но все когда-нибудь заканчивается, тем более, что он пришел не просто так.

– Надеюсь, ты понимаешь, что сегодня должна будешь оказаться на одном ужине.

– Я старалась это забыть, но ты не даешь.

– Тогда ты должна помнить, почему тебе там надо быть, – Неш развернул ее к себе лицом и заглянул в глаза. Она была ниже его почти на голову, но это он всегда тонул в ее глазах, – Это твой выбор, не я тебя вынуждал его делать.

– Выбор – это когда есть из чего выбирать, а у меня его особо и не было. Ты слишком хорошо знаешь мои слабости, – голос Аделии был тихий, она так же смотрела в глаза Нешу, но это было выжидание.

– Смотри, не придешь – ты сама прекрасно знаешь, что будет.

Неш развернулся и покинул ее комнату. Аделия же тяжело вздохнула и снова посмотрела в окно.

Так было всегда. Ну, может не всегда, но после того, как она поселилась здесь и несколько изменила ход вещей в данном особняке. Теперь у нее было право решать – давать ли шанс на спасение жизни тем, кто регулярно пытался обчистить этот особняк или нет. Это был только шанс, не более, но за это она обязана была присутствовать на ужине, во время которого очередным грабителям рассказывалось, куда они попали и что теперь с ними за это будет. От Ады не требовалось говорить, просто проверить людей. Вот только обставлено это было с пафосом, что-то типа званного ужина с дресс-кодом: никаких джинс и кофт и всего остального в этом духе. Кинув последний взгляд на небо, Ада направилась в ванную – раз уж надо выглядеть эффектно, она будет такой, хотя бы ради себя, чтобы доказать себе, что она может сводить с ума.

Пенная ванна с морской солью – чудесное средство для поднятия настроения, хоть немного, но улучшит. После часа водных процедур и еще двух – просушки волос, немного чтения, и уже подошло время сборов на ужин. Оглядев гардероб, Аделия остановилась на черном струящемся платье, длинной немного ниже середины бедра, с небольшими разрезами по бокам – в меру открыто, но все-таки в рамках приличного и разумного, не дискотека же намечается, танцевать не придется. Плечи остались открытыми, а на шею она повесила кулон-камень в виде темно-красной прозрачной капли. Легкий макияж, который выделил глаза, контуры губ, завершил превращение из девочки в девушку, волосы же остались нетронутыми – просто свободно ниспадали вниз водопадом.

– Богиня! – Неш опять вошел без предупреждения, одним словом выразив то, что увидел.

Ада стояла к нему боком и от него не укрылась ее легкая улыбка. Девушка сумела быстро взять себя в руки и лицо ее снова стало серьезным, но улыбка вырвалась, от чего Неш и сам довольно улыбнулся.

«Надо было дверь закрыть. Эта зараза периодически подкрадывается, так еще и умеет комплимент сказать так, как девушка любит,» – Ада была расстроена тем, что опять выпустила эмоции, к тому же больше всего напрягало – это увидел Неш.

– Ну что, моя дорогая, ты готова? Тогда пошла на прием.

– Прием смертников, – пробормотала Ада.

Протянутую руку Неша она проигнорировала, как и его слова. Достав из шкатулки тонкий золотой браслет, Ада нагнулась вперед, чем заставила Неша судорожно вздохнуть от открывшегося на секунды вида, и одела браслет на ногу.

– А вот теперь я готова, – и Ада гордо прошла мимо Неша, мягко ступая по ковру голыми ступнями. Хозяин замка усмехнулся, последовав за местным «ангелом», однако в коридоре умудрился не только пойти с ней вровень, но и взять ее руку в свою. Он почувствовал, как рука девушки слегка дернулась, но потом покорно смирилась и осталась на месте. Он чуть сжал ее руку, подтверждая свое превосходство и власть, но потом… нагнулся и поцеловал ей руку, в знак своей покорности ей.

– Только прошу, не устраивай фокусов, пожалуйста. Я не хочу потом с тобой снова разбираться.

Ада на это промолчала, потому как здесь было не место выяснять отношения – не при охране. К тому же Неш всегда умудрялся предоставить все так, как будто она маленькая и несносная девочка, а он только стремиться о ней позаботиться и оградить от всего, в том числе и от ее глупостей, не больше.

2. Незванный ужин

– Подъем и на выход! Быстрее, травмированные черепахи. Хотите жить – шевелите лапками, пока их вам не отдавили!

Клина разбудил окрик охранника, который шумно шел по коридору, а потом громко, как будто нарочно, открывал дверь камеры ключами. В камеру вошел один охранник, который одел наручники в начале на Бака, а потом и на Клина: «Видимо его больше бояться, интересно, с чего бы это?», остальные стояли за решеткой, с автоматами наготове.

– Значит так, вводная инструкции: сейчас вы идете за нами на один званный ужин. Званный, потому что туда звали вас, но вы там есть не будете и не надейтесь. Только попробуйте сделать хоть одно необдуманное движение – это карается смертью. Даже если у вас просто задница зачесалась – терпите. На вопросы отвечайте как есть, не хамить. Если хоть что-то им не понравиться, то вы не доживете до завтрашнего утра, но вечер вам покажется длинной в вечность. Есть вопросы, нет? Вот и отлично, за мной. Коль уж были такими паиньками, у вас пять минут на свидание с фарфоровым другом.

Выйдя из узкого коридора, они стали подниматься вверх и тогда Клин понял, почему в камере не было окон – они сами находились под землей, а судя по тому, как петлял коридор, еще и находились черт знает где. Периодически встречались другие коридоры-туннели, и вскоре Клин потерял ориентацию в пространстве, так что не мог сказать, в какую сторону он идет. К его большому удивлению, их с Баком разделять не стали – в колонне они шли рядом и, хотя их вели под прицелом нескольких стволов, видно было, что их не бояться и это скорее чисто для пленников, чтобы они не попытались делать глупости. В одном из закутков их остановили, по очереди разрешили зайти в комнату, которая оказалась санузлом, после чего путь в неизвестность продолжился.

– Знаешь Бак, если бы я шел тут один, я бы уже заблудился раз десять, – тихо сказал напарнику Клин.

– Специально, чтобы таким как нам было сложно бежать. При этом они нас даже не бояться, как будто мы девочки-малолетки на пикнике, а они…

– Тихо, Бак, не стоит испытывать их терпение. Давай посмотрим, куда же нас все-таки ведут.

Через некоторое время, впрочем не слишком долгое, их вывели в уже в другие помещения – здесь была либо обычная жилая часть, либо какая-то приемная – никаких решеток, запоров и прочего, а в появившиеся окна можно было запихать слона, таких больших размеров они были. Клин присвистнул – оказывается, они только сейчас вышли на первый этаж, значит до этого они все время шли по подземелью.

«Интересно, мы, наверное, были на самом дне, а может…. Черт бы их побрал, я уже не знаю, что еще можно ожидать от этого странного особняка и его обитателей.»

Их аккуратно впихнули в какую-то комнату, чтобы поняли, куда идти, но не расшибли там все своим появлением. Помещение было средних размеров, не самое большое, немного вытянутое. В нем стоял длинный стол, на противоположном конце которого стояло два стула: в изголовье стола и по правую руку от него.

– Вот это трон, – только и смог выдать Бак.

Нет, это был обычный стул, однако вырезанный из дерева и украшенный резьбой, он действительно производил впечатление. Вдоль стен висели какие-то гобелены, стояла пара шкафов, несколько стульев, весьма простых, ну и еще что-то по мелочи. Клина и Бака поставили напротив стола у стены, однако приглашения присаживаться не поступало и, судя по лицам конвоиров, не поступит. Потому пленники остались стоять, голодным взглядом оценивая стол. Он был засервирован на двух человек, по количеству стульев, а блюда стояли весьма аппетитные, при этом, что немного порадовало Клина, не было ни улиток, ни устриц, ни других деликатесов, которые он не воспринимал.

«Видимо это все-таки нормальные люди, раз предпочитают нормальную еду», – пронеслось в голове пленника.

Его мысли прервала открывшаяся дверь, в которую прошли двое – мужчина и женщина. Мужчина был высоким, внешне выглядевший лет на 30, уверенный в себе. Волосы были распущены и едва касались плеч, в темно-карих глазах читалась власть и умение управлять всем и всеми. Он был спортивного телосложения, одетый в черные джинсы и темную рубаху. Именно такие как он периодически уводили симпатичных девушек у Клима, в дни его юности, оставляя его в гордом одиночестве и с желанием перестрелять всех «сладких» красавчиков, которые, кроме флирта, ничего больше не умеют. Но этот… он как раз мог, и мог очень даже многое. Возникало ощущение, что от него исходят какие-то волны, потому что его власть воспринималась беспрекословно.

Насмотревшись на мужчину, Клин перевел взгляд на женщину и застыл. Он не мог сказать, что эта женщина красива, потому что так можно сказать про многих. Он даже не мог назвать ее женщиной, только девушкой, и то не девушка – богиня. Она была прекрасна в черном коротком платье, хотелось прикоснуться к ее, поцеловать ее ножки, утонуть в ее глазах. Глаза… тут Клин понял, что уже видел ее раньше.

– Бак, это же она, так девчушка, которая нам вроде бы как жизнь спасла, узнаешь?

Его напарник сосредоточенно молчал, но похоже и он признал в этой эффектной девушке того ребенка, что они видели раньше. И Клин все пытался понять, как он мог такое не заметить сразу – не увидел какая у нее грудь, ножки, волосы, и только глаза остались те же, но сейчас они были четче, а губы так и звали к себе.

«Ну да, в прошлый раз она была одета… несколько по-другому, но не настолько же…. Нет, это все-таки она, но как поменялась. Господи, почему ты не одарил меня такой девушкой в другом месте и в другое время? Ее надо на руках носить, целовать, боготворить».

Клин вдруг вспомнил, что кто-то их охранников ее так и называл – Богиня, и понял за что. А пока все эти мысли пронеслись у него в голове, хозяин особняка, только он мог держаться с такой свободой и непосредственностью, усадил девушку в кресло у стола, и сам сел по центру.

– Ну что, гости, я вас не звал, но вы зашли на огонек. Что же вас принесло в наши края? – голос был спокойный, даже немного веселый, но оба пленника почувствовали, что приказ «расстрелять» он тоже может сказать с улыбкой. Девушка рядом с ним сидела с прямой спиной, и в ней чувствовалось какое-то напряжение и … усталость.

– Дорогая, ешь, прошу тебя. Ты же не хочешь расстроить меня и поваров, которые для тебя старались.

В голосе хозяина промелькнула нежность и какой-то намек, видимо понятный только ему и той, к кому он обращался. Девушка смерила хозяина нечитаемым взглядом, но все-таки решила поесть, начав с салата и жареной курицы.

– А вы пока рассказывайте, кто вы, откуда, как узнали, что умеете, ну и чего ждете от своей дальнейшей судьбы.

Пленники переглянулись, но слова не лезли. Вот только местный хозяин не выглядел сильно удивленным. Потому, бросив в рот оливку, он сам продолжил диалог.

– Хорошо, давайте ускорим процесс. Вас прислал Крот. Ну, точнее он дал вам наводку на хороший такой особнячок, что охраняется, но не особо сильно, а потому бывшим спецам будет по зубам. Знаю я вашего Крота, он мне регулярно предоставляет … материал.

– Для чего? – прошептал Клим.

– Ну, у меня много целей, – задумчиво выдал хозяин, – Так что все зависит от того, кто ко мне пришел. Самые удачливые – вливаются в мою небольшую армию, муштра будет серьезная, но оно того стоит. Если же вы не самые понятливые, еще и характерами не сойдемся – станете живой мишенью, картонные цели вырабатывают картонные навыки, а мне нужна высокоуровневые специалисты. Ну а если совсем все плохо – у меня есть вакансии на должность подопытных свинок, там никаких гарантий ни по сроку жизни, ни по ее качеству, зато будет море непередаваемых и незабываемых впечатлений.

– Ну и как не попасть в свинки? – Клим решил, раз уж с ними ведут диалог, можно попытаться избежать самой страшной участи.

– Для начала вам уже повезло, – мужчина откинулся на спинку стула, при этом в руках у него был бокал, – Вы пока вели себя примерно, наша Богиня тоже решила дать вам шанс, а значит роль свинок вы вроде бы миновали, ну до тех пор, пока не начнете косячить. А сейчас – стойте смирно и не шевелитесь, если не будете дышать – я лишь одобрю это решение. Зато я хочу услышать, чем вы мне можете быть полезны, иначе …

Пленники переглянулись, но слова не лезли. Неш оглядел их с усмешкой:

– Неужели вам надо еще подумать? Ну, вообще-то я не люблю давать больше времени, чем надо, но раз уж вы у нас остановились… Отведите их назад…

– Стой, – раздался негромкий голос, но охранник, который уже развернулся в сторону пленников, тут же остановился.

Все, кто был в комнате, повернули головы в сторону девушки: она отложила вилку и прервала свой ужин, после чего встала и подошла к пленникам. Ростом она была ниже их обоих, где-то на полголовы, а то и голову. Девушка встала напротив Клина и заглянула ему в глаза.

– Как тебя зовут?

– Клин.

– Клин? Почему?

– Ну … в армии я метко стрелял, и меня прозвали за это Клином, как Клин Иствуд.

Голос Клина был тихим, он не знал, как ему себя лучше вести. Он боялся сказать что-то не то, но и молчать он боялся. Когда девушка к ним приблизилась, он сразу же заметил, что теперь стволы автоматов направлены на них, а не как раньше в пол. Сразу было видно, что он дернуться не успеет, как из него сделают сито.

– Значит, хорошо стреляешь? Если будешь вести себя правильно, тебе могут найти здесь место. А тебя как зовут? – девушка сделала шаг в сторону Бака. Тот угрюмо молчал, уставившись в пол, и Клин решил ответить за него:

– Его зовут Бак.

– Клин, разве я тебя спрашивала? Или Бак не умеет разговаривать? – девушка с укоризной посмотрела на Клина, после чего снова повернулась к Баку, – Ну так что, Бак, скажешь, почему тебя так зовут?

Голос девушки был мягкий, успокаивающий. Бак помолчал немного, а потом смущенно ответил:

– У меня у родителей фантазия отсутствовала, вот и назвали первым именем, какое им на ум пришло – Бак, Бакулой то бишь. А в армии до Бака сократили.

Было удивительно видеть, как это бугай, массивный, с бритой головой, стоит смущенно перед девушкой, которая его ниже и как минимум раза в два уже.

– Ну что же, Бак, родителей не выбирают, как и имя. Но ты не отказался от него, видимо ты любишь их.

– Они все для меня делали, баловали, – Бак не посмел поднять голову, но на губах у него промелькнула теплая улыбка.

– И что ты умеешь делать, Бак?

– С автоматом бегать, на штурм идти, подрывник хороший. Просто цель охранять могу, – пробормотал мужчина.

Девушка отошла и замерла, вопросительно глядя на Неша.

– Познакомились? Вот и отлично, – хмыкнул хозяин особняка, – А теперь – слушайте меня. У вас два выхода – либо работать на меня в этом особняке, либо … либо вы покидаете этот особняк. Вам уже говорили, что отсюда никто не выходил, во всяком случае живым? Это так, так что думайте скорее. Меня здесь все зовут Господином и вам надо будет к этому привыкать.