Kitobni o'qish: «Легализация доходов, приобретенных преступным путем»

© О. Ю. Якимов, 2005

© Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005

Введение

По сведениям FATF (Financial Action Task Force – международной организации, созданной странами «Большой семерки» специально для борьбы с отмыванием «грязных» денег)¹, ежегодно во всем мире отмывается от 500 млрд до 1,5 трлн долл. Для сравнения: ежегодный объем всей экономики такой развитой страны, как Испания, составляет 500 млрд долл. По мнению председателя Комитета по безопасности Государственной Думы ФС РФ А. И. Гурова, отмывание денег является одной из наиболее опасных для России угроз в XXI веке². По экспертным оценкам, одних только взяток в 2002 г. россияне уплатили 36 млрд долл., что составляет половину государственного бюджета³. К различным формам коррупции причастны уже около 82 % отечественных предпринимателей⁴, а коррумпированные чиновники контролируют до 60 % финансовых потоков российских предприятий, средства которых в дальнейшем переправляются в оффшорные зоны для отмывания. Таким образом, ежегодно из страны «утекают» более 20 млрд долл. США⁵, которые затем возвращаются на родину под видом иностранных инвестиций⁶.

Директор Центра по изучению транснациональной преступности и коррупции Американского университета (Вашингтон) Л. И. Шелли отметила, что «грязные» деньги являются финансовой базой международного терроризма и борьба с их отмыванием особенно актуальна после печально известных событий 11 сентября 2001 г.⁷ Л. Я. Драпкин и Я. М. Злоченко также указывают, что значительная часть финансовой подпитки международного терроризма состоит из легализированных «грязных» денег (преступных доходов)⁸. На заседании коллегии МВД РФ 2 июля 2002 г. было отмечено, что «в основу стратегии борьбы с организованной преступностью должна быть положена ликвидация ее экономической составляющей»⁹. По мнению бывшего вице-премьера Правительства России, экс-министра внутренних дел А. Куликова, «сейчас уже всем ясно, что крупные террористические акции невозможны без мощного финансового обеспечения, которое в подавляющем большинстве случаев происходит за счет “отмывания” грязных денег и наркосделок. А это означает, что следует вести речь о создании не просто мирового антитеррористического центра, а мирового центра борьбы с международной преступностью»¹⁰.

К сожалению, события 23–26 октября 2002 г., связанные с захватом заложников в театральном центре на Дубровке в Москве, подтвердили актуальность данных предложений. Например, лишь 1 % жителей г. Тольятти уверены, что российские спецслужбы подобных террактов больше не допустят¹¹. Поэтому поиск эффективных мер противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма и впредь будет оставаться одной из важнейших задач, стоящих перед законодателем.

С 1 февраля 2002 г. вступил в действие Федеральный закон от 7 августа 2001 г. «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (в редакции от 30 октября 2002 г.), была изменена редакция ст. 174 УК РФ и введена новая статья 174¹ УК РФ. Ответственность за легализацию (отмывание), таким образом, была разделена по субъекту так называемого первоначального преступления: в ст. 174 УК РФ им является лицо, не совершавшее первоначального преступления; в ст. 174¹ УК РФ – лицо, его совершившее.

Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»¹² нормы о легализации (отмывании) доходов, приобретенных преступным путем (далее – «легализация») снова подверглись изменениям: отменен криминообразующий признак легализации; «крупный размер» переведен из первой части – во вторую и стал, таким образом, квалифицирующим признаком, его количественное выражение было повышено до одного миллиона рублей. Изменены и санкции: штрафы указаны в рублях, а не «минимальных размерах оплаты труда», как было ранее; части первые ст. 174, 174¹ УК РФ перестали предусматривать лишение свободы. Все эти изменения уголовного закона требуют своего осмысления и научного анализа.

Кроме того, официальные статистические данные (в 2003 г. по стране зарегистрировано 488 преступлений, предусмотренных ст. 174 УК РФ, выявлено 32 человека, совершивших данное преступление; по ст. 174¹ УК РФ выявлено 132 преступления и 24 лица, их совершивших¹³) явно несопоставимы с экспертными оценками распространенности легализации, приведенными выше. Нечастое применение норм о легализации в определенной степени связано и с недостаточностью, теоретического анализа данных составов, что также обусловливает актуальность настоящего исследования.

Проблемы противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов были подробно исследованы в трудах В. М. Алиева, A. Л. Баньковского, Б. С. Болотского, А. Ю. Викулина, А. Г. Волеводза, Б. В. Волженкина, Е. В. Вороновой, Л. Д. Гаухмана, А. С. Горелика, Т. А. Дикановой, А. М. Иванова, Э. А. Иванова, Б. Ф. Калачева, А. И. Короткова, Ю. В. Короткова, А. Г. Корчагина, Л. Л. Кругликова, В. Д. Ларичева, В. В. Лаврова, Н. А. Лопашенко, С. В. Максимова, В. И. Михайлова, В. А. Никулиной, В. Е. Осипова, И. Б. Осмаева, Т. Ю. Погосян, А. В. Соловьева, М. В. Талан, Г. А. Тосуняна, Е. 3. Трошкина, В. И. Тюнина, А. А. Шебунова, И. В. Шишко, T. Н. Хлупиной, А. М. Яковлева, И. С. Яни, Б. В. Яцеленко и других авторов. Различным аспектам легализации (отмывания) посвящены докторская (В. М. Алиев) и кандидатские (Ю. В. Коротков, B. Н. Кужиков, В. В. Лавров, В. А. Никулина, И. Л. Третьяков) диссертации.

Однако все указанные работы были написаны до внесения изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ вышеназванным Законом от 8 декабря 2003 г., что непосредственно влияет на степень разработанности проблемы.

Эмпирической основой исследования явились результаты проведенных автором в 2002–2003 гг. социологических изысканий. Проанализированы общероссийские статистические данные, опубликованная судебная практика, ведомственные документы прокуратуры, органов внутренних дел и налоговой полиции, обобщающие статистику и практику по делам о легализации, а также статистические данные Информационных центров УВД Самарской области и г. Тольятти; материалы уголовных дел, оконченных производством и рассмотренных судом, а также прекращенных на стадии предварительного расследования. Проведено выборочное изучение 52 уголовных дел и материалов о легализации в правоохранительных органах и судах Самарской области за период с 1997 по 2003 г. Для выявления проблем борьбы с легализацией преступных доходов на правоприменительном уровне было по специально разработанной форме проведено анкетирование сотрудников правоохранительных органов Самарской области: следователей и оперативных работников органов внутренних дел, налоговой полиции и прокуратуры (всего 169 человек), а также 75 адвокатов региона.

Научная новизна работы определяется тем, что уголовно-политические проблемы противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, ранее комплексно не исследовались. Отдельные аспекты новизны содержатся также в предложениях и выводах, сделанных автором в процессе исследования:

1. О необоснованности разделения ответственности за легализацию на две самостоятельные статьи 174, 174¹ УК РФ и нарушении при этом правил криминализации.

2. О наличии в нынешних редакциях ст. 174, 174¹ УК РФ ряда терминологических и смысловых ошибок, которые необходимо законодательно устранить.

3. О необоснованности разделения предмета преступлений, предусмотренных ст. 174, 174¹ УК РФ, на «денежные средства» и «иное имущество»; необходимости включения в предмет легализации «права на имущество»; необоснованности исключения денежных средств, приобретенных в результате совершения преступлений, предусмотренных ст. 193, 194, 198, 199, 199¹ и 199² УК РФ, из предмета легализации.

4. О несовершенстве законодательного описания легализации как совершения одних только «финансовых операций», «сделок» и «использования предметов легализации в предпринимательской или иной экономической деятельности». О возможности применения для описания объективной стороны легализации термина «действие» (в единственном числе), который охватывал бы и «финансовую операцию», и «сделку», и любую форму использования денег или имущества в предпринимательской или иной экономической деятельности, а также любые другие действия, направленные на придание правомерного вида деньгам или имуществу, приобретенным преступным путем, но не являющиеся ни финансовой операцией, ни сделкой.

5. О необходимости снижения возраста наступления уголовной ответственности за легализацию (и другие преступления в сфере экономической деятельности) до 14 лет.

6. О необоснованности количественного выражения «крупного размера» (свыше одного миллиона рублей) как квалифицирующего признака легализации (ч. 2 ст. 174 (174¹) УК) и необходимости введения особо квалифицирующего признака легализации – «легализация, совершенная в особо крупном размере».

7. О необоснованности нынешних санкций за легализацию, а также ошибочности отказа от конфискации имущества как вида уголовного наказания. О необходимости установления специальной нормы об освобождении от уголовной ответственности за легализацию в связи с деятельным раскаянием.

8. Об авторской редакции ст. 174 УК.

9. О непосредственном объекте легализации.

10. Об отнесении «отмывания» доходов к преступлениям транснационального характера и необходимости выделения в Уголовном кодексе РФ нового раздела XIII «Преступления транснационального характера» и одноименной главы 35, куда можно было бы поместить все преступления, борьба с которыми основана на международных договорах, соглашениях, конвенциях и т. п., заключенных или ратифицированных Российской Федерацией.

Данная монография представляет собой переработанный вариант диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук, подготовленной на кафедре уголовного права и криминологии Саратовского юридического института МВД России.

Автор выражает благодарность кафедре уголовного права и криминологии СЮИ МВД России; своему научному руководителю – директору Саратовского центра по исследованию проблем организованной преступности и коррупции, зав. сектором Саратовского филиала ИГП РАН, д.ю.н., профессору Н. А. Лопашенко; ведущей (оппонирующей) организации – Волгоградской академии МВД России (авторы отзыва – к.ю.н., доцент А. С. Сенцов и к.ю.н., ст. преподаватель кафедры уголовного права В. В. Намнясев); официальным оппонентам – заведующему кафедрой уголовного права и процесса Ярославского государственного университета, заслуженному деятелю науки РФ, д.ю.н., профессору, академику МАН ВШ и РАЕН Л. Л. Кругликову и профессору кафедры прокурорского надзора за исполнением уголовного и уголовно-исполнительного законодательства Института повышения квалификации руководящих кадров Генеральной прокуратуры РФ, д.ю.н. П. С. Яни; а также директору Центра специальных правовых программ Независимого института стратегических исследований, д.ю.н., проф. Ю. В. Голику (г. Москва); заведующему кафедрой уголовного права Юридического института Томского государственного университета, д.ю.н., проф. С. А. Елисееву; заведующему кафедрой уголовного права и криминологии Кубанского государственного университета, д.ю.н., проф. В. П. Коняхину; заведующему кафедрой уголовного права Юридического института ДВГУ, д.ю.н., проф. А. И. Коробееву (Владивосток); заведующему кафедрой уголовного права, криминалистики и криминологии Мордовского государственного университета им. М. П. Огарева, к.ю.н., доценту П. В. Малышкину; заведующей кафедрой уголовного Нижегородского государственного университета, д.ю.н., проф. Г. О. Петровой; заведующему кафедрой уголовного права и процесса Ивановского государственного университета, заслуженному юристу РФ, д.ю.н., проф. Э. С. Тенчову; заместителю начальника кафедры уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России, д.ю.н., проф. В. И. Тюнину; заведующему кафедрой уголовного права и криминологии Ростовского государственного экономического университета, д.ю.н., проф. С. И. Улезько; начальнику кафедры уголовного права Тюменского юридического института МВД России, д.ю.н., проф. А. В. Шесслеру; заведующему кафедрой уголовного права и криминологии Хабаровской государственной академии экономики и права, д.ю.н., проф. В. А. Широкову; доценту кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Ростовского юридического института МВД России, к.ю.н. С. С. Витвицкой; доценту кафедры уголовного права Московской государственной юридической академии, к.ю.н. Ю. В. Грачевой; заместителю начальника отдела Следственного управления СК при МВД РФ по Северо-Западному федеральному округу, к.ю.н. В. А. Никулиной (Санкт-Петербург); доценту кафедры уголовного права и криминологии Ростовского государственного экономического университета, к.ю.н. И. А. Подройкиной; заместителю декана юридического факультета Кубанского госуниверситета, к.ю.н., доценту М. В. Феоктистову (Краснодар), приславшим отзывы на автореферат.

Все замечания и предложения, высказанные в отзывах, автор постарался затронуть в настоящей работе.

Глава I
Уголовно-правовой анализ легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем

Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем (ст. 174 УК РФ), была криминализирована введением в действие нового Уголовного кодекса РФ 1996 г., однако борьба с подобными деяниями велась и раньше. Речь идет не только о ст. 208 УК РСФСР 1960 г., но и о всей системе государственных мер противодействия использованию незаконных доходов в корыстных целях. Налицо даже определенный парадокс: специальной нормы о легализации раньше не было, как не было и специального органа, уполномоченного отслеживать подозрительные финансовые операции, тем не менее, «легализовать нажитое преступным путем было непросто, а легализованное – столь же трудно реализовать»¹⁴.

1 февраля 2002 г. вступил в действие Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма»¹⁵ (далее – Закон о противодействии легализации), были внесены изменения в ст. 174 УК РФ и введена новая ст. 174¹ УК РФ.

Прежде всего, обращает на себя внимание название данного Закона. Из него (названия) явствует, что на законодательном, а следовательно, и высшем государственном, уровне бороться с легализацией преступных доходов и финансированием терроризма никто не собирается; указанным преступлениям собираются лишь противодействовать. Дело не только и не столько в терминах, сколько в отношении законодателя к преступности: намерен ли он ориентировать правоприменителей на борьбу с ней, на противодействие, на контроль или, может быть, на сотрудничество? Несмотря на очевидную, на наш взгляд, надуманность проблемы, концепция противодействия преступности, как антипод концепции борьбы с ней, получает в последнее время все большее распространение. Причем законодатель крайне непоследователен: с одними преступлениями он собирается бороться (с тем же терроризмом), другим – лишь противодействовать (финансированию терроризма), хотя трудно сказать, что является более общественно опасным, ведь без «финансирования» зачастую невозможен и сам «терроризм».

Название закона – это своего рода «визитная карточка», первая информация о законе, которую получает правоприменитель. Именно от названия во многом зависит тот информационный настрой, с которым будет воспринят весь текст закона. Это еще и, своего рода, психологическая установка на восприятие нового закона обществом – подобную цель преследует автор, придумывая название новой книге.

Споры об отношении к преступности стары как мир. Их корни уходят в древнейшую теолого-философскую проблему соотношения Добра и Зла (как и корни главной уголовно-политической проблемы – соотношения кнута и пряника). В защиту концепции противодействия преступности приводится, например, довод, что «борьба предполагает такое воздействие, которое должно окончиться поражением преступности, ее полной ликвидацией, уничтожением. Такая задача, по крайней мере сегодня, нереальна, поскольку общество несовершенно и содержит в себе предпосылки для совершения преступлений. По более пессимистическим представлениям, преступность вообще органически присуща человеческому обществу и будет существовать всегда»¹⁶. Все действительно так, однако можно возразить, что болезни тоже присущи человеку и будут существовать всегда, но это же не означает, что нужно вообще перестать с ними бороться. Если человечество не смогло пока победить рак или СПИД, значит, необходимо искать новые формы лечения, а не отказываться от борьбы с ними. Точно так же, – если не удалось еще победить преступность, значит, нужно продолжать искать новые формы и методы борьбы, вырабатывать и пробовать новые стратегии.

На наш взгляд, если не удалось пока одолеть преступность с помощью кнута, то вряд ли удастся и с помощью пряника. Однако с помощью кнута можно загнать уголовников в угол, где и пытаться, присмиревших, приручить пряником. Пока же не преступники, а законопослушные граждане все больше вынуждены прятаться по углам, а преступность диктует обществу свои правила (точнее – «понятия»). В немалой степени этому способствуют, полагаем и различные капитулянтские концепции, в частности – «противодействия» преступности.

Новая редакция части 1 ст. 174 УК РФ определяет легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем, как «совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем (за исключением преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198, 199, 199¹ и 199² настоящего Кодекса), в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом».

Статья 174¹ УК РФ (Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления) была выделена по субъекту так называемого первоначального преступления и сформулирована следующим образом: «Совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им преступления (за исключением преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198, 199, 199¹ и 199² настоящего Кодекса), либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности».

Здесь обращает на себя внимание терминологическая непоследовательность законодателя. В вышеназванном Законе о противодействии легализации говорится о доходах, полученных преступным путем, а в уголовном законе – о денежных средствах или имуществе, приобретенных преступным путем (ст. 174 УК РФ) или приобретенных в результате совершения преступления (ст. 174¹ УК РФ). В ближайшей к ним статье 175, а также в части 5 ст. 33 и пункте «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ – об имуществе, добытом преступным путем. Чем «получение», «приобретение» и «добыча» отличаются друг от друга, какой цели служит это терминологическое разнообразие – непонятно. Когда между собой не согласуются не только разные нормативные акты, но и разные положения одного закона, то налицо явное несовершенство законодательной техники и правовой политики.

Далее. В ст. 174 УК РФ речь идет о приобретении предметов легализации преступным путем, а в ст. 174¹ УК РФ – об их приобретении, но в результате совершения преступления. Чем «преступный путь» отличается от «преступления», также непонятно, ведь и то и другое может означать как совершение одного преступления, так и нескольких.

Есть и смысловые погрешности. В ст. 174 УК РФ предметом преступления названы денежные средства и имущество, которые были приобретены «другими лицами» (во множественном числе) преступным путем, хотя очевидно, что первоначальное преступление может быть совершено и одним лицом¹⁷. Если на практике первоначальное преступление будет совершено одним лицом, а не двумя и более, то как тогда быть с легализацией?

Правильно отмечено, что «к использованию слова в юридическом языке необходимо относиться с особой осторожностью… От того, какими способами законодатель конструирует правовые понятия, зависит интенсивность информационного влияния права и эффективность правового регулирования в целом»¹⁸.

К сожалению, в анализируемых статьях УК РФ можно обнаружить и другие ошибки технико-юридического характера, однако речь о них пойдет ниже.