Kitobni o'qish: «Знакомство с убийцей»

Shrift:

Hyodoo Noh

The Acquaintance

Часть 1. Психология преступления

Глава 1

Веки открылись с трудом, боль пронзила все тело. Туманная пелена перед глазами постепенно рассеялась – появилась белая стена. Тело слушалось неохотно, но он заставил себя сесть на складную койку, тут же заскрипевшую под его весом.

Кёнсу сбросил с себя отсыревшее желтоватое одеяло. Сколько же с него сошло потов? Белая больничная одежда прилипала к телу. Он потер глаза и огляделся.

Взгляд упал на плоский телевизор, висевший на противоположной стене. Окон не было, а освещение давали низко висевшие люминесцентные лампы. В углу под потолком был установлен небольшой обогреватель. Теплое дуновение, касавшееся лица, шло именно оттуда.

Вокруг лишь белые стены, сжимающие в плотное кольцо и без того тесное пространство. В воздухе стоял запах сырости и плесени. В висках будто что-то неприятно постукивало, головная боль упорно сверлила череп изнутри. Кёнсу помассировал большими пальцами затылок. Его руки уже давно наловчились, где и как нажать, чтобы полегчало.

Он вдруг понял, что правое плечо совсем не болит, хотя всего несколько часов назад там была повязка. Он медленно попробовал поднять руку. Боль практически ушла. Удивительно, как быстро восстанавливается человеческое тело.

Кёнсу опустил ноги с кровати на пол. Кровь, застоявшаяся в верхней части тела, устремилась вниз – мышцы пронзила колющая боль. Это была первая попытка встать на ноги за два дня. Непривычная тяжесть сковала все тело.

Что-то удерживало его. Кёнсу приподнял штанины больничного костюма – обе лодыжки словно держали в тисках. Он опустил взгляд, не понимая, что мешает сделать шаг.

Что-то металлическое, похожее на электронные наручники, в которые заключают особо опасных преступников. По размеру в два раза больше и по весу весьма ощутимые. Они напомнили ему утяжелители для ног, которыми он пользовался лет в двадцать, когда занимался силовыми тренировками. Кёнсу нагнулся и пощупал их: фиксаторы были сделаны из прочного металла, а поверх обтянуты толстым слоем пластика. Вся конструкция выглядела довольно внушительно, не оставляя надежды на легкое избавление.

О том, как высвободиться из этих оков, Кёнсу решил подумать позже. Для начала он пошевелил ногами.

Кёнсу постарался напрячь занемевшие конечности. От каждого движения по ногам будто пробегал ток. Эти попытки размяться окончательно привели в чувство помутненное сознание.

Он прошелся по периметру своей клетушки площадью не более пяти квадратных метров. Перед глазами непрерывно мелькали одни и те же предметы: массивная железная дверь, камера видеонаблюдения, установленная под потолком, напольный унитаз, прикрытый невысокой ширмой в углу. Помещение напоминало одиночную камеру в тюрьме. Неожиданно для себя Кёнсу осознал – его удерживают силой.

И раньше бывало, что его где-то удерживали силой. Но до такого не доходило.

Вдруг рядом с кроватью Кёнсу обнаружил пол-литровую бутылку с водой. Он присел и стал жадно пить. Измученный жаждой, организм впитывал жидкость как губка. Внутри сразу полегчало, наверное, благодаря воде, разбавившей желудочный сок. Выпив одним махом всю бутылку, он поднял голову и пристально посмотрел наверх в камеру видеонаблюдения.

Авария случилась два дня назад.

Он ехал в гору по дороге, на которой не было ни единого фонаря. Вдруг навстречу выскочила машина.

Кёнсу направлялся в отель Ыйрёна¹ в южной горной провинции Кёнсан. Он по несколько раз в год навещал могилы родителей. И по обыкновению собирался провести ночь в отеле, а утром посетить захоронения на холме.

Он поужинал дома и отправился в путь на ночь глядя. Всякий раз Кёнсу выезжал примерно в восемь вечера, чтобы избежать пробок на трассе. В тот день он поступил так же.

К платному въезду в район Ыйрён он подъехал через три часа, около одиннадцати вечера. До отеля, располагающегося у подножия горы, оставалось еще тридцать минут.

Отель был довольно старый, но особых нареканий не вызывал. Тем более что проводил он там всего одну ночь. Подъехать к отелю на машине по темной петляющей горной дороге не составляло особых проблем.

За двадцать минут до прибытия к месту ночевки дорога осталась без фонарей и освещения.

Все произошло где-то посреди этого пути. Фары автомобиля со встречной полосы уткнулись прямо в его лобовое стекло. Кёнсу резко вывернул руль, но предотвратить столкновение уже не смог. Мощный удар будто пронзил все его тело.

Подушка безопасности вмиг сдавила лицо и грудь, вокруг запахло горелым, в ушах не прекращая звенела автомобильная сигнализация. В этот момент он потерял сознание.

Через какое-то время Кёнсу почувствовал, как холодный воздух коснулся его лица.

– Открывайте глаза, – послышался низкий хриплый голос человека снаружи.

Он с трудом разомкнул веки. Через открытую дверь показался мужчина, чьего лица не было видно. Мужчина сложил раскрывшуюся подушку безопасности и отстегнул ремень, удерживающий Кёнсу.

– Вы пришли в себя?

Кёнсу утвердительно кивнул. Боль, как слабый удар током, пробежала по всему телу. Но это было терпимо. Поэтому он ответил, что с ним все в порядке.

– Вы сможете выйти из машины и идти?

– Да.

Кёнсу постарался пошевелиться и внезапно застонал от боли: правое плечо было повреждено. Пришлось левой рукой придерживать правую.

Частые вывихи правого плеча ослабили связки. А на этот раз, похоже, он порвал сухожилие. Из-за колющей боли рука непроизвольно подергивалась.

– Я скоро к вам вернусь, ждите здесь. – Незнакомый мужчина закрыл дверь со стороны водителя и скрылся.

Кёнсу начал глубоко дышать, стараясь приглушить острую боль. Раз за разом он заставлял себя медленно делать вдохи. Постепенно успокоившись, он стал разглядывать, что происходит вокруг.

Через разбитое лобовое стекло Кёнсу увидел машину с покореженным бампером, которая оказалась довольно большим внедорожником. В голове всплыла сцена недавней аварии.

Летящий прямо на него свет фар. Машина, несмотря на разделительную полосу, несется прямиком в его сторону. Столкновение.

В голове роилось множество вопросов о причине аварии. Кёнсу посмотрел в сторону водительского места внедорожника. Согнувшись, там кто-то сидел без движения.

Кёнсу понял, что необходимо вызвать полицию и скорую, и стал искать свой мобильный. Перед аварией он лежал на бардачке, но сейчас куда-то запропастился. Решив, что телефон упал на пол, Кёнсу протянул руку вниз между водительским сиденьем и передним пассажирским. Но ничего не смог найти.

Скорей всего, мужчина, помогший ему, уже позвонил. С ним хоть все в порядке, но другому водителю явно требовалась помощь.

Кёнсу открыл дверь машины и вылез наружу. Фары от двух машин ярко освещали темную дорогу. Но, как только он собрался подойти к дымящемуся капоту внедорожника, раздался голос мужчины, который к нему подходил:

– Я же попросил вас оставаться на месте. Куда вы собрались?

Кёнсу обернулся. В темноте он заметил силуэт приближающегося человека. Оказалось, за его машиной стояла еще одна. Мужчина быстрым шагом направлялся к нему:

– Скоро приедут полиция и скорая помощь.

На этот раз Кёнсу попытался разглядеть свидетеля аварии. Мужчина выглядел лет на шестьдесят – глубокие носогубные складки, сильно выдающиеся скулы, крупный приплюснутый нос, очки с толстой оправой, глаза навыкате и необычный взгляд маленьких черных зрачков.

– Посидите на заднем сиденье. Я сам схожу к поврежденной машине. – Мужчина указал подбородком на внедорожник.

От прохладного ветра, подувшего с гор, Кёнсу поежился. Он решил послушаться указаний и повернулся к своей машине. Мужчина открыл для него дверцу, и Кёнсу, пригнувшись, сел обратно, но дверь закрывать не стал.

Мужчина замер на месте, не убирая руки с двери. Другой рукой он как будто хотел что-то вытащить из кармана своего пальто. Вдруг мужчина резко просунул руку внутрь салона.

Едкий запах ударил в нос. Кёнсу сразу понял, что это химическое вещество, но было уже поздно… Толстое полотенце закрыло его лицо.

Извиваясь всем телом, он попытался выбраться из машины. Только чем больше он сопротивлялся, тем сильнее на него наваливался незнакомец. Задыхаясь от нехватки воздуха, Кёнсу пришлось вдохнуть вещество, которым было пропитано полотенце.

Этим веществом оказался хлороформ – средство для усыпления животных, часто используемое преступниками. Кёнсу не знал намерений мужчины, но, чтобы отключить человека, такой способ был не самый действенный. Даже если полотенцем закрыть и нос и рот одновременно, человек не сразу потеряет сознание, как это показывают в фильмах. Чтобы сознание отключилось, нужно как минимум минут пять.

Кёнсу вытянул ноги и со всей силы толкнул мужчину. Теперь между ними образовалось пространство. Он еще раз лягнул незнакомца и попал тому в грудь, вытолкнув наконец его из машины. Кёнсу сбросил полотенце с лица и попытался закрыть заднюю дверь, но две массивные руки снова проникли в салон и вцепились ему в плечи.

Хватка была настолько сильной, что Кёнсу вскрикнул. Мужчина схватил с земли полотенце и снова приставил его ко рту Кёнсу. В глазах потемнело из-за острой боли, пронзившей все тело. Сопротивляться стало невозможно, и, уже не в силах что-либо сделать, Кёнсу повалился на заднее сиденье.

Мужчина отпустил плечи Кёнсу и снова что-то вытащил из внутреннего кармана пальто, растирая это в руках. Спустя несколько секунд Кёнсу поднял голову: мужчина держал тонкий шприц. Игла вошла в вену на тыльной части ладони.

За окном машины было темно. Не доносилось ни звука, кроме стрекотания каких-то ночных насекомых… Вскоре Кёнсу потерял сознание. Но прежде, чем его веки плотно сомкнулись, он постарался подробно рассмотреть лицо нападавшего.

Глубокие носогубные морщины, сильно выдающиеся скулы, приплюснутый крупный нос, черные глаза и жесткий взгляд.

Когда Кёнсу снова открыл глаза, его взгляд уперся в белый потолок. Казалось, он проспал немало времени, но ему ничего не снилось.

Он повернул голову, чтобы оценить обстановку вокруг. Бежевые стены, комфортная температура, а через окно лился яркий солнечный свет. Увлажнитель воздуха, стоящий на полке, непрерывно выпускал пар. Комната походила на больничную палату.

Кёнсу лежал на кровати. Кто-то снял с него черный костюм и переодел в тонкую больничную одежду. На правом плече была закреплена фиксирующая повязка, а из вены в левой руке торчала игла, от которой тянулась трубка к капельнице.

Рот и нос Кёнсу закрывала кислородная маска. За исключением забинтованной правой руки, остальные конечности оказались привязаны к основаниям кровати с помощью кожаных ремней. Его связали так крепко, что он не мог пошевелиться. Лишь небольшая свобода в области туловища позволяла беспрепятственно дышать.

Кёнсу припомнил ночные события. Авария была не такая уж серьезная. Кроме ноющего плеча, других видимых повреждений у него не наблюдалось. Только почему-то в больнице к нему отнеслись как к умирающему. Хотя даже самых тяжелых пациентов вряд ли будут так связывать.

Кёнсу вспомнил незнакомца. Наверное, именно он усыпил его с помощью того укола и привез сюда на лечение. Кёнсу еще раз восстановил в памяти его внешность. Лицо не казалось знакомым.

Надо понять, кто он, и тогда станут ясны мотивы его действий. А распознав мотивы, можно предпринять соответствующие меры. Но сейчас, когда совершенно ничего неизвестно, то и сделать ничего невозможно. Мозг отказывался соображать, видимо, из-за того, что он не ел уже несколько дней. Кёнсу уставился на пар, выходящий из увлажнителя.

Солнечные лучи, проникающие через окно, становились короче. Инфузионный пакет с раствором, висящий над кроватью, давно опустел. В трубочке, подведенной к руке, совсем не осталось жидкости. Прошло много времени, а в палату так никто и не заглянул.

Закончив выпускать пар, увлажнитель умолк. Через какое-то время снаружи послышались шаги. Кёнсу приподнял голову и посмотрел в сторону двери. Наконец кто-то вошел.

Но это был не мужчина.

В палату уверенно зашла женщина в голубой форме медсестры. Половину лица скрывала белая маска. Короткое каре прикрывало лоб и уши. На лице виднелась только пара огромных глаз. Кёнсу заметил морщины в уголках ее глаз и наугад определил возраст – чуть больше сорока пяти.

Женщина не обращала ни малейшего внимания на лежащего в постели Кёнсу. Без лишних слов выверенными движениями она заменила капельницу на новую. Он несколько раз попробовал к ней обратиться, но из-за кислородной маски его было не слышно.

Кёнсу попытался пошевелиться, чтобы привлечь внимание медсестры. Скрип кровати нарушил висящую тишину в палате. В ответ не последовало никакой реакции, только полное безразличие. Хотя, похоже, это немного действовало ей на нервы – женщина запустила аппарат, подсоединенный к кислородной маске, видимо желая успокоить копошащегося Кёнсу.

Под маской распространился аромат с примесью спирта, и беззащитному Кёнсу опять пришлось вдыхать усыпляющее вещество.

Женщина задернула шторы на окне, проверила температуру бойлера и долила воды в увлажнитель, затем вытащила смартфон из кармана и поднесла его к лицу больного.

Экран смартфона сфокусировался на глазах Кёнсу. Значок блокировки пропал, и появилась заставка главного экрана – старый семейный снимок.

Глаза Кёнсу расширились. Он кричал и дергался всем телом, а белки глаз покраснели, налившись кровью. Внезапно лампы в палате погасли, стало очень темно.

Дверь захлопнулась, и Кёнсу снова погрузился в продолжительный сон.

События последних двух дней медленно прокручивались в голове Кёнсу, как пленка на старом проекторе. Среди вспыхивающих картинок особенно ясно предстала старая семейная фотография. Значит, его смартфон сейчас у них.

Кёнсу внимательно посмотрел в камеру видеонаблюдения. Чутье подсказывало, что на этот раз он вляпался по уши.

По крайней мере трех человек можно включить в круг подозреваемых. Мужчину на месте аварии, женщину в костюме медсестры и сидевшего за рулем внедорожника мужчину, о котором он поначалу забыл. Последнего Кёнсу не запомнил. И даже не мог с уверенностью сказать, был ли это мужчина или женщина, так как голова лежала на груди.

Авария произошла посередине горной дороги, на крутом повороте. Еще чуть-чуть, и машины слетели бы с обрыва. Но преступники выбрали именно это место для исполнения своего плана. Если б авария случилась в самом начале подъема, то с прилегающей дороги их могли бы увидеть; если б недалеко от отеля, то сильное столкновение привлекло бы внимание владельцев или постояльцев. Значит, преступление тщательно спланировали.

Нападавшие прекрасно знали, в какой день, в какое время и куда он направится. Кёнсу стал рыться в закоулках памяти. Возможно, он случайно обмолвился кому-то о планах съездить к могилам родителей. Но он точно никому не говорил, когда поедет и где будет останавливаться на ночь.

Никто подходящий не приходил на ум. Кёнсу погрузился в раздумья, но результат был такой же. Единственный, кто мог знать, – это бывшая жена. Раньше они даже вместе ездили на могилы, она точно знает, в каком отеле он всегда останавливается.

Обычно если исчезает супруг, то в первую очередь подозрение падает на его вторую половину. А в их паре найдется достаточно подозрительных обстоятельств. Они развелись три года назад, но до сих пор их связывала общая забота о детях. Не зря есть поговорка, что семейные секреты только супруги знают. Между ними тоже были такие, совершенно скрытые от чужих глаз. Но даже принимая во внимание это, Кёнсу был уверен на все сто, что за произошедшим никак не могла стоять его жена.

Он задумался, скрупулезно перебирая в мыслях всех, кто мог бы знать о случившемся в тот день.

Никто не приходил на ум. Кёнсу даже с друзьями давно порвал все отношения, а среди коллег о своей личной жизни и планах он не распространялся. Пришлось изменить направление размышлений.

Тот, кто это совершил, несомненно питает глубокую ненависть к нему. Но преступление такого рода совершить непросто: чем больше проходит времени, тем выше вероятность проколоться. Любой современный человек так или иначе связан с другими людьми. И если он внезапно выпадает из повседневного круга дел, то это сразу становится заметно. Тем более если речь идет о Кёнсу, служившем какое-то время в полиции. Он и сейчас сохраняет довольно крепкие связи с отделом расследований. Поэтому его пропажа – вопрос чести для бывших коллег, они должны быстро отыскать его. На текущий момент у них уже было достаточно времени, чтобы заметить его отсутствие. Если цель преступника – убийство, с этим, конечно, ничего не поделаешь, но пока что на это ничто не намекало.

В памяти Кёнсу снова всплыла общая семейная фотография. Лица, которые некогда были ясными и отчетливыми, стали терять свои очертания. Возникло неприятное ощущение, будто внутри его тела без спроса поселилось какое-то прожорливое насекомое.

Кёнсу встряхнул головой, еще раз повторил про себя, что его семье ничего не угрожает, и постарался загасить зарождающиеся искорки страха. В этот момент послышался едва различимый звук шагов, который становился все более отчетливым. Вдруг кто-то остановился за дверью.

Глава 2

С громким скрежетом окошко в нижней части железной двери открылось. Через отверстие не больше ладони в камеру затолкали пластиковый контейнер, за ним – упаковку влажных салфеток и бутылку воды.

Кёнсу подскочил с кровати и кинулся к двери, пригнувшись к окошку: ему необходимо было увидеть лицо того, кто держит его здесь. Распластавшись на полу, он прильнул к отверстию. Но все, что он увидел, – непроглядная темнота.

– Кто ты? – крикнул Кёнсу, пытаясь рассмотреть человека за дверью. Но окно закрылось с металлическим лязгом.

– Стойте! Не уходите! – закричал Кёнсу, вскакивая на ноги. – Я не знаю, что вы задумали, но по-вашему не выйдет!

В порыве гнева Кёнсу сильно ударил кулаком по железной двери. Ответа вновь не последовало, лишь звук удаляющихся шагов. Кёнсу прильнул ухом к двери: тяжелые шаги, касающиеся цементного пола, совершенно не походили на шаги женщины, которая приходила к нему в палату.

Еще со времен работы психологом-криминалистом в полиции он развил в себе способность считывать информацию буквально из воздуха. Вследствие такой профессиональной деформации, когда точно не знаешь, где и когда столкнешься с преступлением, в Кёнсу до максимального предела развились все пять органов чувств. Для поддержания четкости зрения он старался не сидеть долго в смартфоне, а для развития обоняния в повседневности не злоупотреблял ни одеколоном, ни освежителями воздуха с сильными отдушками. Для того чтобы избежать ухудшения слуха, не пользовался наушниками, если только это не было продиктовано крайней необходимостью. К вещам и предметам, которые видел в первый раз, старался прикоснуться, чтобы запомнить их на ощупь.

Кёнсу еще раз прислушался и сосредоточился на звуке, доносящемся из-за запертой двери. Едва различимый звук шагов в какой-то момент изменился: длина шага сократилась. Значит, человек поднимается по лестнице.

Шаги остановились, послышался еле уловимый скрип открывающейся двери. Кёнсу постарался максимально напрячь слух, но безрезультатно. Вдруг с пола потянуло приятным запахом, раздражающим обоняние.

Кёнсу осторожно взял в руки полупрозрачный пластиковый контейнер. Ладоням стало тепло, и тут в нем проснулся дикий аппетит. Кёнсу приподнял крышку: внутри лежал белый рис с овощами и скудными вкраплениями мяса. В нос ударил резкий запах кунжутного масла. В животе заурчало от голода.

Раз его кормят – значит, убивать в ближайшее время не собираются. Видимо, сегодня придется провести здесь весь день. В такой ситуации подкрепиться будет правильным решением.

Столовых приборов не было. «Даже в тюрьме дают одноразовые палочки…» – пробурчал про себя Кёнсу, присел на кровать и поднес ко рту еще не остывшую еду.

Густая субстанция направилась по пищеводу прямиком в желудок. Тепло приятно разлилось по всему телу. Он приподнял контейнер повыше, заглатывая последние остатки еды. Затем потряс его, сбивая прилипшие частички риса со стенок себе в рот. Пришлось проделать так несколько раз, пока контейнер не опустел.

Короткий прием пищи закончился продолжительной встречей с унитазом. После длительного голодания желудок не был готов к приему пищи, что и стало причиной несварения. Пришлось сделать несколько ходок между кроватью и унитазом и использовать больше половины упаковки влажных салфеток.

Кёнсу поставил контейнер в угол комнаты, сделал глоток воды и присел на кровать. В этот момент загорелся экран телевизора на противоположной стене.

Показывали шоу, снятое несколько лет тому назад. Смысл передачи заключался в том, что несколько артистов боролись за обладание сумкой с деньгами, преследуя и догоняя друг друга. Картинка на экране была в формате 4:3, значит, программу сняли давно. Похоже, ему хотели намекнуть: не забивай себе голову ненужными мыслями, просто смотри в темный ящик. Настроение испортилось. Начала гудеть голова. Для такого маленького пространства, в которое его заключили, габариты и мощность телевизора были явно избыточными.

Кёнсу крепко зажмурился и постарался погрузиться в хоть какие-то мысли, чтобы отключить назойливый шум снаружи. Но в голове крутилась одна-единственная мысль: «Кто же это?»

Для составления психологического портрета подозреваемого самое важное – выяснить, в каких отношениях состоят подозреваемый и пострадавший. Даже имея только сведения о пострадавшем, можно набросать круг подозреваемых лиц. В данном расследовании пострадавшим являлся он сам, То Кёнсу. Однажды его пригласили выступить в новостной передаче и представили так: «Прошу поприветствовать профессора То Кёнсу, авторитета в вопросах психологической криминалистики, ведущего лекции по психологии преступлений в университете города Хаан».

С каких-то пор к его имени стало всегда прибавляться это вычурное описание «авторитет в вопросах психологической криминалистики». Самому Кёнсу такое преувеличенное звание было совсем не по душе, но, видимо, именно так его воспринимали окружающие.

Чувствовал ли надвигающуюся опасность пострадавший перед происшествием?

Это один из вопросов, который задают в начале расследования при опросе пострадавшего. Так как пострадавшим является он сам, в его голове бурлил поток мыслей и идей о возможных опасностях.

Еще со времен работы в полиции многие возненавидели его и грозили местью. Кёнсу надеялся, что после увольнения все прекратится, но дела обстояли иначе. Стоило ему показаться на телевидении, как еще большее количество людей различными способами стали присылать ему угрозы. Регулярно приходили письма с самым неприятным содержанием. Кто-то отправлял оскорбительные сообщения даже членам его семьи. Однажды он сидел один в кафе. Вдруг какой-то незнакомец без разрешения подсел к нему за стол и, смотря прямо в глаза, стал нагло обвинять в чем-то, сказав, что все его заявления в телевизоре – полная чушь и что он никакой не эксперт, а настоящий мошенник. Незнакомец пообещал вынуть кишки из Кёнсу и добавил, что будет с удовольствием наблюдать, как тот медленно подыхает.

Не упуская никого из обидчиков, Кёнсу старательно припоминал черты каждого. Большинство, кто угрожал ему, были не подозреваемые или пострадавшие, а люди вне его расследований. Он разложил в голове по полочкам их имена и лица, места, где с ними столкнулся, о чем они тогда говорили, их поведение – все эти обрывки воспоминаний выстроились теперь в единый ряд – ряд подозреваемых по собственному делу.

Среди них он отобрал людей, обладающих соответствующими финансами. В данном преступлении подозреваемых минимум трое. Учитывая, что преступник склонил на свою сторону сообщников, подготовил операцию по его усыплению и место, где его содержать, то у этого человека явно имелись деньги.

Кёнсу в последнюю очередь полагался на свою интуицию. Составлять психологический портрет подозреваемого, задействуя именно ее, – непрофессионально, но, когда информации не хватает, ничего не остается, кроме как полагаться на чутье. В голове в ряд друг за другом он выстроил около пятнадцати человек и среди них остановился на троих.

Кёнсу вспомнил не только их имена, но и мотивы преступлений.

Сон Чонмун

Влиятельный и богатый человек, сослуживец убитого пятнадцать лет назад инспектора Пэк Хёнги и один из подозреваемых в деле о его убийстве.

Жертва: Пэк Хёнги. Служил в сеульской полиции в отделе по борьбе с преступностью и вел расследование по организованным преступным группам и увеселительным заведениям Каннама, самого богатого столичного района, отвечал за выявление коррупционных связей между бандитами и полицейскими. Когда одно из расследований было в самом разгаре, тело инспектора Пэк Хёнги неожиданно обнаружили в окрестностях горы Кванаксан. А через несколько дней полиция объявила, что это было самоубийство, и приостановила внутреннее расследование. Причиной смерти назвали огромные долги по кредитам и затяжную депрессию, от которой страдал инспектор.

Кёнсу работал в отделе по экспертизе подобных происшествий полиции Сеула, когда получил это дело на рассмотрение. Случай самоубийства действующего сотрудника полиции выглядел весьма странно, но при этом внутренняя реакция в управлении была на удивление спокойной. Такая неестественная тишина вызывала подозрения. Кёнсу чувствовал, что кто-то постарался закрыть рот отделу внутренних расследований. Не прошло и несколько дней, как он понял – предчувствие его не подвело. В материалах по вскрытию тела Пэк Хёнги обнаружилось нечто, не укладывающееся в голове.

Именно это привело к тому, что он проявил настоящий интерес к смерти инспектора. С этого момента Кёнсу задался вопросом, где и что делал лейтенант Сон Чонмун, сослуживец Пэк Хёнги и заодно последний свидетель, который видел его живым. Вскоре он заподозрил, что алиби лейтенанта могло быть сфабриковано, а также отметил, что действия начальника, отдавшего приказ о завершении данного расследования, были без надобности поспешными.

Но высшему начальству не понравилось, что То Кёнсу копается в деталях и всюду лезет. На его действия наложили ограничения, и он не смог довести дело до конца. Кёнсу четко понимал, что кто-то невидимый, но могущественный из закулисья мешает ему. С тех пор, как он в двадцать девять лет стал психологом-криминалистом, Кёнсу несколько раз сталкивался с чем-то неподвластным ему. Но каждый раз он убеждал себя, что лучше смириться. Но то дело стало решающим, и Кёнсу бросил свою десятилетнюю карьеру в полиции и решил заняться преподаванием.

Через год после того происшествия лейтенант Сон Чонмун неожиданно ушел в отставку. Уехал домой и стал помогать с бизнесом своему старшему брату. Сейчас он один из довольно известных предпринимателей в регионе. Но несмотря на это, каждый раз, когда Кёнсу упоминал в СМИ случай самоубийства инспектора, он всегда косвенно касался подозрительных действий лейтенанта Сон Чонмуна и руководства отдела, подогревая сомнения в обществе.

Уже несколько лет люди, связанные с Сон Чонмуном, периодически наведывались к Кёнсу и угрожали засудить его за клевету. Но Кёнсу продолжал игнорировать их угрозы и проявлял все больше интереса к тому инциденту. А в прошлом году он с родителями погибшего инспектора Пэк Хёнги обратился к прокурору с ходатайством о возобновлении расследования. В день обращения от Сон Чонмуна пришло сообщение с угрозой. Он так и написал, что его терпению пришел конец.

Чу Ёниль

Второй сын председателя чеболя² Чу Сувона, пять лет назад заказавший убийство молодого мужчины.

Тело мужчины было обнаружено в водоеме в пригороде города Хаан. Тело, согнутое в три погибели, находилось в огромном мешке из-под риса. Личность жертвы установили в течение часа. Мужчина по фамилии Чхве, возраст чуть более двадцати. Полиция принялась проверять, где находился и с кем разговаривал по телефону погибший. Главной подозреваемой назвали женщину, которая проживала с ним в гражданском браке.

Этой женщиной оказалась Ким Дарэ, бывшая супруга председателя чеболя Чу Сувона, который управлял несколькими заводами в Хаане. К тому моменту она уже развелась с мужем, разница в возрасте с которым составляла двадцать лет.

Жертва Чхве и Ким Дарэ встречались около года, но потом расстались. За несколько дней до происшествия Чхве потребовал солидную сумму денег от Ким Дарэ за сохранение их связи в секрете. Полиция посчитала это существенным мотивом для убийства, но у Ким Дарэ было неопровержимое алиби, и, несмотря на усиленное расследование, новые улики не появились.

Совсем скоро полиция обнаружила новых подозреваемых. Это были два иностранных рабочих, трудившихся раньше на третьем заводе огромного предприятия, но они уже успели вернуться к себе на родину. Благодаря содействию международного розыска в течение нескольких месяцев полиции удалось их арестовать и добиться признания.

Преступники признались, что они спрятали тело убитого Чхве, чтобы скрыть следы автомобильной аварии, случившейся ночью. Они полностью отрицали заказной характер преступления. Полиция упорно старалась отыскать связь между ними и Ким Дарэ, но так и не смогла найти доказательства.

Получив материалы дела от бюро расследований, Кёнсу внимательно проанализировал содержание написанных признаний. С виду все было гладко, но ему не давало покоя чувство какого-то несоответствия между признаниями. Через некоторое время Кёнсу понял, что слова и выражения, использованные обвиняемыми в своих признаниях, отличаются от их повседневной лексики, и тогда он предположил, что в деле присутствует третья сторона.

Кёнсу провел дополнительное расследование по делу супруга Ким Дарэ, председателя Чу Сувона. Ее бывший муж был известен как добропорядочный бизнесмен, всю жизнь посвятивший своему делу. Большинство сотрудников благодаря его преданному отношению к работе и великодушию верили и следовали за ним. Вскоре подтвердилось, что преданность подозреваемых своему начальнику была безоговорочной.

Как только Кёнсу предложил полиции версию заказного убийства от председателя Чу, они сразу же изменили стратегию допроса подозреваемых, благодаря чему всплыло несколько важных фактов, неизвестных до этого.

Через несколько дней подтвердилась информация, что господин Чу действительно переводил деньги иностранному брокеру. Полиция предъявила полученные доказательства и начала давить на подозреваемых, а те сразу признались, что босс вынудил их пойти на это. В результате слушания всем троим было вынесено пожизненное тюремное заключение.

1.Ыйрён – небольшой город, расположенный на юге Корейского полуострова в центральной части провинции Кёнсан-Намдо (здесь и далее прим. пер.).

2.Чеболь – крупнейшие корпорации в Республике Корея, включающие в себя множество различных компаний в различных отраслях.