Kitobni o'qish: «Тайна оборотня Савелия»

Глава 1

Практика у меня закончилась к концу июля. Хотелось поработать месяц, но мама убедила меня съездить на недельку в деревню, проведать бабушек. Бабули у меня жили в соседних деревнях и были ещё молодцом. Больше всего мне нравилось гостить у бабушки Улиты, которая меня любила безмерно и всегда баловала, но на этот раз я решила начать своё турне с бабы Сони. Её деревня была ближе к ж/д станции. Она была немного построже, но мы с ней тоже отлично ладили. Поездом ехать было долго и утомительно, но автобусы от нас ходили редко, не каждый день.

До деревни я добралась только на следующий день, подошла к бабушкиному дому и не сразу решилась открыть калитку, рассматривая в щёлочку пустой двор. «Надеюсь, что того петуха, который постоянно гонял нас с сестрой, она давно сварила», – подумала я и повернула ручку.

Во дворе было тихо. Я прошла до дома и открыла дверь.

– Бабуля! Ты где? Я приехала! – крикнула я погромче.

Но мне никто не ответил. Я поставила вещи у порога и пошла в сторону огородов. Ну конечно! Моя неугомонная бабуля копается в помидорах с тяпкой. Я специально зашла так, чтобы она меня увидела и не испугалась, крикнула издалека. Неподдельная радость сразу отразилась на её лице. Мы обнимались минут пять, а потом пошли в дом.

Дому этому было уже почти сто лет, его построил ещё отец прабабушки, когда женился. Штукатуренный и покрашенный белой известью, с крышей, покрытой старым шифером. Небольшой, но довольно просторный. Пережил и гражданскую войну, и Великую отечественную. И мои ежегодные летние нашествия. Мы одно время хотели сделать в нём ремонт, но бабушка категорически была против, говоря нам, что на её век хватит, а как помрёт, потом мы можем делать что хотим.

В сенях были невысокие двери, в которых надо было наклоняться, чтобы зайти. В первой комнате – большая русская печка, с лежанкой и плитой на дровах. От неё и до угла – полати из толстых дубовых досок, отполированных за век до блеска, на которых в несколько слоёв лежали матрацы. А во второй комнате стоял огромный старинный шкаф, сундук и две высокие металлические кровати с горой разнокалиберных подушек, на которых мы с мамой спали, когда приезжали, утопая в мягких перинах.

Как я по всему этому соскучилась, не передать словами. Подмигнула образам на иконах в «красном углу» и пошла помогать бабушке накрывать на стол.

В этот день она не дала мне ничего делать, причитая, что я устала с дороги и должна отдыхать, поэтому я прогулялась по улице, дошла до центра, прошлась по магазинам, накупив разных вкусностей и продуктов, и вернулась обратно. Темнело здесь быстро, поэтому, немного посмотрев старенький телевизор, я легла пораньше спать. Всё-таки дорога и в самом деле меня вымотала.

Проснулась я от шороха над головой. Сон как рукой сняло. Сначала думала, что мыши, но, когда раздались шаги и скрип досок, я напряглась. В деревне всегда было спокойно, и по чужим домам никто не лазил, если только мальчишки проказничали? Но ведь не ночью же! Посмотрела на время – почти четыре часа утра. Я не стала будить и пугать бабушку, поэтому лежала и прислушивалась. Звуки раздавались ещё с полчаса, а потом затихли. Но уснуть я уже так и не смогла. Около шести утра я услышала, как встала баба Соня и растопила печь. В доме стало тепло и через некоторое время запахло хлебом.

За завтраком я очень аккуратно завела разговор про то, что хранится на чердаке. И услышала, что там просто склад старых вещей.

– А что случилось? – спросила бабуля.

– Да мыши шебуршали всю ночь, спать не давали, – ответила я и увидела её удивлённый взгляд.

– Так ведь нет у меня мышей. Два кота в доме, ещё весной всех перетаскали мне на крыльцо, окаянные. Это, наверно, домовой что-нибудь искал.

Я чуть не подавилась чаем.

– Какой ещё домовой? – улыбнулась я. – Бабуля, мне уже двадцать лет, детство закончилось, а с ним и сказки.

Бабушка посмотрела на меня лукаво и ответила, что некоторые сказки живут с нами всю жизнь.

– А можно я залезу и посмотрю, что там?

– Конечно, внучка. Только там пыльно очень и хлама много, руки не доходят сжечь его.

– Ну и ладно, значит, возьму ведро и наведу заодно там порядок, – решила я, а у самой уже разыгралось любопытство и руки зачесались перебрать бабушкин склад.

Налив в ведро воды и взяв несколько тряпок, я полезла по деревянной лестнице. Дверка на чердак была очень старой и закрытой на щеколду. Мне пришлось поставить ведро на верхнюю перекладину лестницы и прижать его ногами, чтобы освободить руки. Похоже, эту дверь не открывали уже много лет, потому что доски на ней рассохлись и перекосились. Чтобы открыть, мне пришлось её немного приподнять и хорошо постараться. С горем пополам я всё же открыла заветную дверь и залезла.

– Да-а-а, здесь не просто склад ненужных вещей, здесь уже половину можно смело выкидывать на помойку, судя по их состоянию.

– Бабуля, – крикнула я, высунувшись наружу, – не подходи близко, я буду хлам выкидывать.

– Хорошо, Оленька, я всё равно на огород пошла, кидай смело.

– Ну что ж, начнём? – я повязала на лицо платок, чтобы не дышать пылью, надела перчатки и начала выкидывать сломанные стулья, корзины, прогнившие ведра и тому подобное старьё. Постепенно вещи, попадавшиеся мне на пути, становились всё более старыми. Ножная прялка, деревянная утварь, неизвестного мне назначения. Их я протёрла и сложила в освобождённый угол, где уже помыла доски. Старые покрывала, перины и подушки выкинула, отодвинула старинный комод, который стоял в самом центре чердака около трубы, и на некоторое время зависла. «Интересно, а кто его сюда смог затащить и, главное, как? Ладно, не моё дело, а моё – вытереть с него пыль», – решила я и подвинула его ближе к скосу крыши. Почти три часа я перебирала старые вещи, прежде чем добралась до сундука, стоявшего в самом конце чердака, как раз над тем местом, где расположена моя кровать.

– Оленька, идём обедать! – позвала меня баба Соня, и я решила, что займусь им после обеда.

Тем более я устала и отдых мне был просто необходим. Мы с бабулей поели вкусного наваристого супа из печки, и я прилегла. Мягкая кровать и тишина начали шептать мне «спи, пока есть возможность». Хотела прикрыть на пять минут глаза, а получилось на целый час. И снился мне странный сон, который меня и разбудил в конце концов.

…Подхожу к сундуку, а он как будто не просто сундук, а сундук с сокровищами. И я откуда-то знаю, что там есть и золото, и камни драгоценные, а ещё меха и богатые одежды. И вот я его открываю – и свет камней слепит меня. Прикрываю глаза рукой и понимаю, что это никакие не камни, а раскалённые угли. С испугу захлопываю крышку и отпрыгиваю от него. Сердце громко стучит, страх сковывает тело, но любопытство сильнее. Опять осторожно подхожу к сундуку и немного приоткрываю его. Теперь там темно. Ничего не могу разглядеть, поэтому достаю телефон и подсвечиваю фонариком. Сверху лежит коричневый мех, похожий на соболя. Потрогала одной рукой и с опаской одёрнула. Но ничего не произошло. Откинула крышку и достала великолепную длинную шубу. Примерила её, а она как будто совсем новая и пахнет почему-то лесом. Я подняла воротник к лицу и вдохнула его запах. И тут на меня уставились два чёрных глаза с горящим красным пламенем внутри, прямо с воротника. У меня всё похолодело внутри, инстинктивно я сделала шаг назад и в кого-то упёрлась. Глаза моргнули, и вся шуба зашевелилась. В одно мгновение сотни маленьких зверьков побежали обратно в сундук. У меня всё замерло внутри, и волосы встали дыбом. Последний зверёк запрыгнул внутрь, и крышка с грохотом захлопнулась, а меня за талию взяли чьи-то руки…

Проснулась от собственного визга, который быстро перешёл на ультразвук. Как у меня выдержало сердце, не знаю, но такого ужаса в своей жизни я ещё никогда не видела и ничего подобного не испытывала. Мне казалось, что я до сих пор чувствую чужие руки на своём теле. Я спрыгнула с кровати и выпила стакан воды, пытаясь успокоиться. Вышла во двор. Бабуля всё так же копалась в огороде и не слышала, слава богу, моих воплей. Я взглянула на открытый чердак, и у меня на спине побежали мурашки при воспоминании о пережитом ужасе.

– Ни за какие золотые коврижки не пойду туда больше, – пробормотала я и начала убирать весь мусор, который накидала с утра. Сортировала, доламывала деревянные предметы, чтобы потом пустить их на дрова. Организовала костёр в старом оцинкованном корыте и сожгла почти весь мусор и тряпьё. Остался только металл, но я решила попросить соседа сдать его на металлолом.

Пока смотрела на пламя костра, окончательно успокоилась и ужасный сон начал понемногу забываться. Бабушка пришла с огорода, и мы с ней пожарили невероятно вкусную яичницу на сале. Рассказывать ей о своём сне я не стала, не захотела её тревожить, и легла спать пораньше.

Проснулась я опять в то же время, что и прошлой ночью, только на этот раз не от звука шагов, а от того, что на чердаке упало что-то тяжёлое. Мне вообще спросонок показалось, что упало рядом со мной. Я даже посмотрела на пол, но в лунном свете, кроме коврика, рядом с кроватью ничего не увидела, а заглядывать под кровать побоялась.

После этого послышался звук передвигаемых предметов и чей-то приглушённый голос. Я прислушалась: нет, мне не показалось, кто-то и в самом деле ругался и двигал тяжёлую мебель. Поскольку сон у меня уже давно пропал, а злость, наоборот, появилась, то я тихонько встала, накинула халат и вышла в сени. Там зажгла керосиновую лампу и пошла разбираться с тем гадом, который мне не даёт спать уже вторую ночь.

«Вообще охренел! – мысленно возмущалась я. – Мало того, что залез в чужой дом, так ещё и двигает мебель по ночам».

Я взяла палку поувесистей и полезла на чердак. Про сон и «золотые коврижки» я уже забыла, злая как чёрт.

Подняла лампу и осветила довольно просторное помещение, которое моими стараниями уже выглядело вполне прилично. Сразу бросился в глаза комод, который опять стоял в самом центре чердака.

– Вот сволочь! – выругалась я и погромче сказала: – Ну-ка выходи, не прячься! – Я перехватила поудобнее палку и ждала, что сейчас из-за комода высунется пацан, но никого так и не дождалась.

Осторожно подошла к комоду и, выставив руку с лампой вперёд, осветила весь закуток. Никого. Осмотрела чердак – тоже никого.

– Мистика, какая-то, – пробормотала я, а сама бросила взгляд на злополучный сундук. В свете лампы он казался обычным старым ящиком с железным замком. Это меня успокоило, и я подошла ближе.

– И чего я так перепугалась? Ну и воображение у меня, подумаешь, кошмар приснился, – проворчала я. – После завтрака обязательно приду перебрать его.

Я постояла ещё немного и уже хотела уходить, но всё внутри меня вопило, что я уже здесь, пришла и мне осталось просто открыть крышку! А потом пойду спокойно спать, досматривать свои сны.

Тяжело вздохнув, обернулась и ещё раз внимательно осмотрелась вокруг, но всё было тихо, а тот мальчишка, видно, убежал, испугавшись меня. Делать было нечего, со своим любопытством мне было тяжело бороться. Я подошла к сундуку и поставила на пол керосинку. Немного его приоткрыв, убедилась, что всё в порядке и черти оттуда вылезать не собираются, откинула крышку. Пусто!

Фух! У меня отлегло от сердца. Поднялась и уже хотела закрыть его, но…

Глава 2

Я пыталась понять, что же произошло, но так и не смогла ничего толком вспомнить, кроме падения в пустоту. Ах, да! Самое главное я не забыла. Точно помню, что не сама я упала в тот сундук, кто-то меня толкнул. Очнулась уже лёжа в высокой траве. Пощупала вокруг себя землю и только потом открыла глаза. Лесная поляна, солнышко почти в зените, пчёлы жужжат, птички поют, вокруг никого. Покрутила головой – никаких признаков цивилизации.

– Ну, зашибись! – прошипела я, не понимая, где я и что мне теперь делать.

Поднялась на ноги и прошлась немного, боясь заходить в лес. Было светло и достаточно тепло, но мой вид меня напрягал: трикотажный халат поверх короткой шёлковой сорочки и голые ноги в бабушкиных тряпочных тапочках.

– Эй, люди! Ау-у-у-у! – в отчаянии крикнула я.

По соседнему дереву пробежал какой-то мелкий зверёк и прыгнул мне прямо на голову. Это было так неожиданно, что я начала орать как резаная, мотая головой и пытаясь его смахнуть с себя.

«Заткнись, здесь нельзя шуметь!» – услышала я у себя в голове и замерла.

С головы свесилась на уровень моих глаз мохнатая симпатичная мордочка, и я увидела те самые глаза из сна – чёрные с красно-оранжевыми всполохами огня. Я сглотнула слюну и тихо прошептала: «Мама».

«Успокоилась? А теперь бери меня на руки и идём домой», – раздалось у меня в голове.

– К кому домой? – не поняла я. – Стой, это ты сейчас со мной разговариваешь?

Зверёк закатил глаза и ответил, что мы сейчас пойдём к нему домой и это именно он со мной разговаривает.

«Давай уже быстрее, а то у тебя такой вид, совсем не располагает к прогулкам по лесу. Ещё увидит кто».

Он сам спустился по халату в руки и прижался к груди.

«Гладь!» – услышала я требовательное.

Я чисто машинально погладила, а потом отдёрнула руку.

– Эй, да кто ты такой?! Не совсем ли ты обнаглел?

Зверёк тяжело вздохнул и посмотрел на меня.

«Савелий я, живу здесь неподалёку. Идём, пока мужики деревенские не увидели тебя, а?»

– Ничего не понимаю, какие мужики? – я и так постоянно ловила себя на мысли, что сплю и никак не могу проснуться, а теперь ещё подумала, что головой тронулась.

«Беги, я сказал!» – крикнула эта тварь так, что в голове загудело. И я побежала. Сначала не разбирая дороги, напропалую, просто между деревьями, потом выбежала на звериную тропу и неслась, как будто за мной не деревенские мужики с вилами бежали, а стая волков. Тропинка закончилась у подножья каменистой горки, и я остановилась перевести дух.

«Наверх, там пещера», – послышалось новое указание, Савелий шустро спрыгнул с рук и побежал наверх сам. Мне пришлось лезть по камням за ним, правда, там было невысоко. Метрах в трёх и на самом деле показался чёрный проём между камней, куда я и зашла.

– Фиу, – присвистнула я, оглядевшись. – Это твоя норка-пещера? Ты уверен? Не слишком просторно для тебя?

Пещера была больше похожа на достаточно обустроенную комнату. Пол был застелен мягкими, хоть и старыми, коврами, на каменных стенах висели шкуры и оружие. В центре был сложен очаг с ещё горячими углями, у дальней стены – массивная деревянная кровать с множеством подушек, застеленная светлым покрывалом.

Савелий запрыгнул на неё и свернулся комочком, положив мордочку на лапки.

– Ты куда на покрывало грязными лапами, тебя хозяин накажет! – возмутилась я наглости говорящего зверька.

Он тяжело вздохнул, посмотрел на свои лапки и спрыгнул на пол.

На столе стояла металлическая эмалированная кружка и пятилитровая пластиковая бутылка с водой. Я налила воды и залпом всю выпила.

«Теперь мне!» – потребовал Савелий.

– Может, пожалуйста? – строго посмотрела я на него.

«Пожалуйста», – повторил он, с нетерпением и жадностью глядя, как я наливаю ему воду в миску.

– Рассказывай, – потребовала я. – Всё с самого начала и с подробностями! Кто такой, откуда здесь взялся и кто твой хозяин.

Он покрутился на столе, потом сел поудобнее и начал с вопроса: «Ты животных любишь?» И столько тоски было в глазах, что мне стало его жаль. Живёт здесь один, в глуши, в холодной пещере, никто его не любит, не жалеет, не гладит, не кормит…

– Что?! Ты мне мысли не заговаривай! Вернее, мысли свои в мою голову не… не… Короче, люблю я животных, понял? Не юли, ближе к делу давай.

«Чего ж не понять, это хорошо, что любишь. Тогда я начну с главного: живу я в этой пещере уже много лет, один, потому что меня отовсюду гонят».

– Как один? А чья тогда эта пещера? Кто тут жил до тебя? Почему тебя отовсюду гонят? Ты нормальный зверёк, красивый даже, нашёл бы себе пару, и жили бы в норке, как все звери, детишек воспитывали. Получается, у тебя нет хозяина? – сыпала я вопросы.

«В том-то и дело, что нет, а я не совсем нормальный зверёк, то есть как зверь я вполне нормальный, а как существо… Короче, не путай меня и не перебивай!» – занервничал он.

– Всё-всё, не перебиваю.

Он тяжело вздохнул и выдохнул: «Оборотень я». Я только хотела спросить, что это значит, но он раздражённо выставил вперёд лапку, и я сразу замолчала.

«Только не такой, как все. Природа сыграла со мной злую шутку. В нашем селении живут одни оборотни, но вторая ипостась у них – или волк, или медведь. А теперь представь, что у волчицы рождается ребёнок, который в первый свой оборот превращается в куницу».

– Так ты куница? – к своему стыду, я живую куницу видела впервые и поэтому сейчас рассматривала его с большим интересом.

Он немного смутился и продолжил:

«В общем-то, рассказывать больше почти нечего. Меня дразнили все кому не лень, мать пыталась меня защитить, но в шестнадцать лет альфа её вызвал и поставил ультиматум – или мы уходим из стаи вместе, или я один. Мать сказала, что не бросит меня и начала собирать вещи. Но я не мог этого допустить, поэтому сбежал один, пока она прощалась с соседями. С тех пор я здесь и обитаю. Уже почти семь лет».

– А отец?

«Не видел я своего отца никогда, а мать не рассказывала про него ничего, кроме того, что встретила его раненого в лесу и спасла от своей же стаи. Когда же он поправился, то ушёл в свои края, и она его больше не видела. Меня мама всю жизнь воспитывала одна и не пускала в дом ни одного мужчину, говоря им, что её муж скоро вернётся. Сначала ей постоянно досаждали женихи, а потом начали смеяться и обзывать ненормальной. Мама всегда была первой красавицей стаи – белая волчица с чёрными пятнами на лапках, не то что я», – Савелий тяжело вздохнул и замолчал.

Я слушала его, открыв рот, всё никак не веря в происходящее.

– А как же ты оказался у моей бабушки на чердаке?

«Случайно вышло. Как-то ночевал в лесу и залез в дупло, а проснулся в странном доме, в сундуке. Принёс оттуда много полезных вещей, пещеру обустроил».

Я посмотрела на ковры, затем на подушки на кровати, стены. Савелий стыдливо отвёл взгляд. Понятно, значит, перетаскал всё, что плохо лежало.

– Интересно, как они поместились в сундуке и дупле? – спросила я.

«Дупло большое, да и сундук не маленький».

– А комод-то тебе зачем понадобился?

«У меня нет ни одного шкафа, а он небольшой, и если его разобрать на части, то они поместятся в сундук. Здесь я бы их обратно собрал».

– Да, дела. Тогда главный вопрос. Раз ты оборотень, то почему не оборачиваешься в человека?

«Устал, каждый оборот отнимает силы. Мне надо просто поспать немного».

– Тогда ещё один вопрос – что я здесь делаю?

Он прижал мордочку к столу и прикрыл её лапками.

«Мне скучно, а ты мне понравилась. Прости», – он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.

– Да ты, ты… – у меня не было слов.

«Нет, ты меня неправильно поняла! Ты просто погостишь у меня немного и вернёшься к бабушке, как только захочешь», – тут же начал уговаривать меня Савелий.

– Я в дупло не влезу, я же не белка! – на меня начала накатывать паника, когда представила себе, что могу остаться в этой дыре навсегда.

«Влезешь, оно большое», – ответил он упавшим голосом и посмотрел на меня грустными глазами.

И моё сердце дрогнуло, не выдержала и погладила его по голове.

– Хорошо, погощу, но только недолго, потом вернусь обратно, понял?

«Понял». – Его мордочка расплылась в довольной улыбке, а потом он зевнул, показав свои острые белые зубки.

«Я не спал всю ночь, можно я пару часов посплю?»

– Спи, я пока осмотрюсь.

Савелий прыгнул опять на кровать и зарылся в подушках, а я вышла из его жилища и полюбовалась красотами окружающей, не тронутой цивилизацией, природы, простирающейся на многие километры.

– Да-а-а, дела-а-а, – протянула я. – Вот и отдохнула недельку у бабули.

Зашла обратно в жилище «лютого оборотня», хихикнула, зевнула и решила, что мне тоже не помешает немного поспать, учитывая, что уже вторую ночь некоторые мохнатые воры не дают нормально поспать. Легла на край кровати и тут же уснула. Проснулась от громкого мужского храпа. Ничего не понимая, повертела головой и обнаружила на второй половине кровати здоровенного парня, лежащего на спине и громко выводящего рулады.

– Так вот ты какой, «северный олень», – прошептала я мамину присказку и начала рассматривать его, пока спит.

Парень был симпатичным, светловолосым, с хорошей мускулатурой и ростом не меньше метра девяносто. Штаны, правда, на нём были грязные и все в заплатках, но ничего не поделаешь – это издержки лесной жизни. В лесу штаны не растут, а с деревенскими, как я поняла, у него отношения не сложились, да и на чердаке бабуля штаны не хранила. Я улыбнулась. Тяжело ему пришлось одному в лесу. Прямо как «маугли». Жаль парня, наверно, придётся взять над ним шефство.

– А? Что? – Савелий проснулся и быстро заморгал глазами, глядя на меня. – Ты кто?

– Я Оля, – опешила я, – только не говори, что ты не помнишь, что творит твоя куница!

Он протёр глаза и сел на кровати.

– Прости, я просто не поверил глазам, что ты ещё здесь.

Потом пригладил руками волнистую шевелюру и спросил.

– Ну, как я тебе? Не страшно?

– А должно быть? Вроде клыки не торчат, слюна из пасти не капает, когти на пальцах не растут…

Он удивлённо поднял брови.

– Какие ещё слюни и когти? У вас так оборотней представляют?

– Ага, – улыбнулась я, – в общем-то, так. Поспал, отдохнул? Вставай, мы сейчас пойдём в то самое дупло, и я тебя познакомлю со своей бабулей. Ты туда в этом виде пролезешь?

– Постараюсь, если что, обернусь. Только зачем сразу к бабуле-то? Давай обойдёмся без неё.

– Не бойся, у меня мировая бабушка. Она тебя не обидит. Кроме того, у неё полный шкаф одежды, которая осталась от деда, а он тоже был крупным мужчиной, почти как ты. Подберём тебе одежду и обувь, нормально поедим и займёмся разборкой комода, раз он тебе так нужен. Согласен?

Мы с ним пошли на ту самую поляну, и Савелий показал мне огромный дуб с дуплом. Оно было и в самом деле большое. Я туда спустилась свободно и почти мгновенно оказалась в сундуке. Даже голова закружилась. Быстро вылезла из него и помогла выбраться парню, который еле поместился в нём.

– Вот поэтому я и предпочитаю сюда ходить в виде куницы. Спасибо, что помогла, – поблагодарил он, разминая кости. Мы спустились с чердака и вошли в дом.

Бабушка меня потеряла и подумала, что я с утра убежала в центр по каким-то делам, но когда увидела рядом со мной Савелия и я ей рассказала, кто он и откуда, то первым делом посадила нас за стол и поставила перед нами тарелки с супом и салат. Пока мы обедали, она поведала семейную тайну.