Kitobni o'qish: «Шанс. Глоток жизни»

Shrift:

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Пролог

Подошвы сапог скользили по полу и неумолимо приближали меня к повороту в конце темного коридора, упирающегося в дверь кабинета тора Хаэра.

В последней надежде остановить движение я кинулась в сторону скамьи у стены. Знала, что она намертво прикручена к полу за кривые кованые ножки, так как еще пару недель назад пьяный в дупель Тирас, самый сильный студент нашей академии, безуспешно пытался на спор отодрать ее от пола.

Рухнув на скамью всем телом, обвила ее руками и ногами, уже почти расслабившись и решив, что уж отсюда меня ничто не сдвинет и будет время подумать и решить, как поступить дальше. Но невероятная сила, словно магнит, тянула мое тело дальше. Обхватив ногами сиденье, начала стягивать куртку и расстегивать рубаху и вдруг почувствовала, как скамейка подо мной шевельнулась. Дернулась. Дрогнула еще раз и жалобно заскрипела.

– Черт! Только не это! – Скамья, подпадая под чары заклятия, наложенного на меня еще вчера, тоже устремилась к кабинету ректора, готовясь утащить меня за собой.

Приняв безумное решение, торопливо сняла рубашку, осторожно сползла со стонущей скамьи и отдалась во власть заклятия, не забывая при этом раздеваться дальше: сидя попой на куче шевелящихся и скользящих по полу вещей, судорожно стягивала с ног сапоги и штанины брюк.

Еще немного… Готово, теперь все…

К последнему повороту я приближалась, королевой восседая на живой куче. На мне остались только носки и нижнее белье, довольно скромное по земным и не очень – по местным меркам. Как хорошо, что белье я ношу свое, а оно, не являясь собственностью академии, не было обязано являться по прямому приказу пред ясные очи тора и оставалось на мне.

Обняв руками ком, из которого то и дело тряпичными змейками вырывались то брючина, то рукав форменной куртки, поднялась на ноги, повернула за угол и встала перед входом в кабинет. Прижав шевелящийся узел с одеждой к груди, ждала, когда на меня соизволят обратить внимание. Ректор сидел за широким столом лицом к открытой настежь двери и, склонившись, изучал разложенные перед ним документы. Свой форменный сюртук Эллор снял, оставшись в белой рубашке.

– Прекрасно, Армар, а говорили, что не можете почтить меня своим присут… – Тор оторвался от изучения бумаг и прервался на полуслове, узрев меня в одном белье и носках, сжимающую в одной руке комок ожившей академической формы, змейками всех рукавов и штанин рвущейся к новому главе академии, и пару тяжелых, подбитых серебряными пластинами сапог – в другой…

Глаза ректора стали просто огромными, рот открылся в немом удивлении.

– Простите, тор Хаэр, но, к сожалению, в этот прекрасный выходной день я не смогу составить компанию своей форме и провести этот вечер в вашем, без преувеличения, высокородном обществе… Засим прошу меня извинить, и до встречи на занятиях в первый день недели.

Сначала я выпустила из рук одежду, которая пушечным ядром рванулась в сторону обалдевшего мужчины. Следом полетели сапоги.

Автоматически поймав форму и один сапог, второй тор Хаэр пропустил. Тот со свистом пролетел мимо его головы, гулко стукнув о спинку высокого кресла, рухнул на пол, а затем, судя по звукам, доносящимся из-под стола, пополз к хозяину.

Тор Хаэр начал приподниматься из кресла, а я, прикоснувшись правой рукой к левому плечу, сделала глубокий, с размахом, чисто русский поклон, представляя себя в этот момент в сарафане и кокошнике перед барином. Повернула кольцо на указательном пальце – и через мгновение уже приземлилась на матрас в своей комнате академического общежития под громкий и дикий, но уже затихающий вопль тора «Арма-а-ар!», донесшийся до меня эхом из закрывшегося над головой перехода.

Я захохотала. Сама от себя такого не ожидала. Во что выльется моя невероятная выходка, предстояло узнать в ближайшее время. Понятно, что расплата будет страшной, но у меня не было выхода и надо было торопиться.

Глава 1

Поспешно схватила свой наряд для танцев, не менее соблазнительный, чем белье на мне, но гораздо более закрытый, и парик из длинных иссиня-черных волос. Снова крутанула кольцо и оказалась в маленькой темной гримерке. Впереди меня ждал тяжелый вечер с воссозданием иллюзии полета и ночного звездного неба для многочисленной публики самого большого ресторана Хароса, да еще и с танцами. А после сегодняшнего спарринга, что устроил Хаэр, ныло все тело.

Натягивая расшитые бусинами шаровары с разрезами по бокам, глянула на хрустальную сферу, любезно оставленную на столе Марком. Та уже на три четверти была заполнена темной дымкой, значит, до начала осталось не больше четверти часа, – в этом мире были приняты такие подобия магических часов. Вздохнув, выпрямилась, надела лиф поверх своего, на голову водрузила парик, расчесала. Встала перед большим зеркалом и критически оглядела девушку в отражении.

Стройная, красивая, неуловимая, неузнаваемая… Длинные смоляные волосы скрывали мои абсолютно белые, глаза из карих стали золотыми под цвет костюма. Я сделала пару танцевальных движений, и тишину гримерки нарушил перезвон многочисленных тонких браслетов, одновременно дополняющих образ восточной чаровницы и выполняющих вполне приземленные функции: один из них скрывал ауру, остальные накапливали резерв, преобразуя в энергию эмоции, вызываемые мной во время представления.

Еще одно па, разворот – и я в который раз поразилась, насколько магия может менять даже походку и мимику. Такой меня не узнавал никто. Такую меня нельзя было забыть, но и вспомнить и описать тоже невозможно.

С тоской подумала о ректоре. Ничего, недолго осталось. Получу лицензию, переведу все сбережения со счета Марка на свой и смогу спокойно уехать. Ото всех. В том числе и от Эллора, дальнего кузена, который, по сути, им не являлся, поскольку я была приемной племянницей его дяди и тети, но он отчего-то вцепился в меня как клещами. Желая не то любить, не то убить.

И от Марка, моего напарника, который защищал меня, зорко следя, с кем я общаюсь, что делаю. Но я чувствовала, что он просто морочит голову, обещая все для меня сделать и забрать с собой в клан, куда я уже не стремилась. Категорически. Потому как для меня принятие подобного решения означало бы полную потерю свободы.

И от хозяина ресторана, мечтавшего эксплуатировать мои необычные для этого мира таланты на полную катушку.

И от Мастера…

Я повернулась к двери и сделала шаг навстречу «волшебному» вечеру.

Несколько часов спустя, совершенно обессиленная и вымотанная физически и морально, снова прокрутила кольцо на пальце, думая о точке выхода из портала. Вывалившись в своей комнате и поднявшись с кровати, в нерешительности остановилась. Все в комнате было перевернуто вверх дном. Двери шкафа распахнуты, скинутые с полок вещи валялись на полу. Форма отсутствовала. Вся.

Глянула на обувную полку – там одиноко стояла купленная мной пара туфель. Сменных форменных сапог не было, как и казенных ботинок. В панике заозиралась по сторонам и только тогда заметила тора Хаэра, сидящего в углу комнаты.

– Да-да, вся форма утопала ко мне в кабинет, – мрачно констатировал он то, о чем я боялась даже подумать.

Эллор сидел в моем единственном кресле, немного согнувшись и подавшись вперед, его подбородок покоился на сцепленных в замок пальцах. Предприняла попытку попятиться к двери, но в эту секунду глаза «родственника» блеснули, и я, с ужасом осознав, что не могу пошевелиться, начала заливаться краской под внимательным и злым взглядом тора.

– Итак, – протянул он, не отводя глаз, – и где же ты пропадала четверть суток в таком виде?

– Э-э-э… – протянула, не найдя сразу вразумительного ответа.

Внутри бушевал ураган эмоций и мыслей – от «какого черта он делает в моей комнате» и до «мамочки, я не одета!», хотя танцевала я на сцене ночного ресторана в куда более откровенном наряде, а всего несколько часов назад сама разделась посреди коридора академии, потом еще кланялась ему в таком виде… А сейчас смутилась: мы находились в моей комнате, я была в одном белье, и взгляд мужчины прожигал меня насквозь.

– Тор Хаэр, позвольте одеться… – Вторая волна жара залила лицо, я нерешительно закусила нижнюю губу, после чего продолжила хриплым шепотом: – Пожалуйста.

Он, не отрывая от меня глаз, сделал еле заметное движение кистью, и оцепенение спало с моего тела. Помедлив пару секунд, я сделала несмелый шаг в сторону ванной комнаты, когда волна чужого желания окатила меня с головы до ног. Я ощутила его, поскольку еще не успела деактивировать браслеты, и запнулась перед самой дверью.

Это было похоже на неожиданный порыв горячего ветра. Магия, заключенная в браслетах и до этой секунды мирно спавшая, встрепенулась, напряглась и в то же мгновение раскинула свои жадные щупальца, поглощая чужие эмоции. А я лишь пискнула и рванула вперед, со всей силы захлопнув за собой дверь. Прижала ее бедром, затем подхватила шелковый халат, натянула на себя и судорожно завязала широкий поясок. Потом, откинувшись на створку спиной, завертела кольцо на пальце, представляя по очереди то гримерку, то комнату Марка, в которую вел «аварийный выход», но ничего не происходило.

Магия бушевала… Она стонала, выла, ругалась в моей голове, требуя вернуться в комнату к такому сильному и вкусному тору, а я со всей силы вжималась спиной в дверь ванной, стараясь вернуть разгулявшуюся силу в ее кокон внутри браслетов. И самое ужасное – запереть ее я не могла, феерия отказывалась подчиняться.

– Ну же, ну! Черт! Да в чем дело?! – рычала сквозь стиснутые зубы, с остервенением вертя кольцо.

– Выходи, Армар. Суетиться бесполезно, тебе не улизнуть. Никуда не денешься, пока мы не поговорим. Или я сейчас вышибу дверь, и последствия тебе не понравятся. Зато, будь уверена, они понравятся мне.

Я тихо заскулила. Черт, черт, черт!

– Мила. Советую. Выходи.

Несмело взялась за ручку и с надеждой спросила:

– Тор Хаэр, вы будете меня убивать?

– Зачем убивать, Мила? Для начала поговорим, точнее, ты будешь слушать, а я – говорить.

Вздохнула, осторожно приоткрыла дверь и, оставив между ней и косяком небольшую щель, высунула нос.

– Быстрее, Армар, я устал ждать. И так слишком долго жду. Это, знаешь ли, переходит границы разумного.

Медленно и аккуратно, чтобы потянуть время, открыла створку, вышла из ванной, так же тщательно прикрыла дверь за собой. Снова прислонилась к ней спиной, теперь уже с другой стороны.

Глаза тора сверкнули.

– Что, к демонам, на тебе надето?! – с силой выдохнул он сквозь стиснутые зубы.

Я непонимающе осмотрела себя, потом глянула в зеркало, висевшее на противоположной стене. Густого черного цвета халат прикрывал грудь, но довольно широкий вырез горловины оголял ключицы, рукава до локтя оставляли на виду запястья, унизанные многочисленными браслетами-артефактами. Длиной халат был едва до середины бедра и открывал взору стройные ноги.

– Халат, тор Хаэр, – промямлила.

– Халат?! Ты издеваешься?! Ты… ты… – Тор зашипел, будто задыхаясь.

Потом прикрыл глаза, еще раз глубоко вдохнул и откинулся на спинку кресла. Я так и продолжала стоять у двери, правда, впопыхах искала варианты, как за два шага суметь добраться до выхода из комнаты. Возможно, Эллор даже не успеет меня поймать. Но только я повернула голову в ту сторону и начала обдумывать мысль, как холодный голос меня остановил.

Хозяин академии, вроде уже спокойный, все так же сидел в моем кресле: голова покоилась на спинке, руки – на подлокотниках, одна нога закинута на другую. Но глаза его выдавали страшное раздражение – зрачки и радужка отсутствовали, они были полностью залиты белой пеленой, что, казалось, переливалась перламутровыми сполохами. Похоже, я умудрилась в прямом смысле довести ректора до белого каления.

«Ч-черт… Я труп. Я совершенно определенно труп. Без вариантов».

Попыталась сглотнуть тугой, вязкий ком в горле. Почти получилось, если не считать, что процесс сопровождался ужасным звуком.

– Высокородный тор, не убивайте меня, п-пожалуйста, – заикаясь, прошептала, уже ни на что не надеясь.

Брови Эллора взлетели на лоб, уголки губ изогнулись. Секунду спустя он стремительной молнией бросился ко мне и, прижав за горло одной рукой, второй схватил кисть и резко дернул ее вверх, всматриваясь в множество тонких браслетов.

– Пожалуйста, высокородный тор, прошу вас, – хрипло забормотала, цепляясь за сильные пальцы, сжимавшие шею, – тор Хаэр… Эллор, прошу…

Я знала, что сейчас он меня ненавидит и осуждает. Но тор мало что понимал, а о половине даже не догадывался. Не знал о наших договоренностях с дядей, о его обещании, данном тете незадолго до ее смерти. В конце концов, не подозревал, кто я. Поэтому и ненавидел, не в силах понять.

– Что это? – не замечая моего хриплого шепота, спросил он, ближе поднося руку к своим страшным глазам и внимательно разглядывая узоры, переплетения тонких и толстых серебряных нитей, обвивающих мои кисти. – Что?

Он устремил на меня жуткий взгляд. Губы растянулись в зверином оскале и обнажили клыки. А я продолжала цепляться за едва не душащую меня руку, сипя и пытаясь отодрать от шеи невероятно сильные пальцы, чтобы получить хоть небольшую возможность вдохнуть. Из глаз моих лились слезы, а губы продолжали беззвучно молить:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Неожиданно Хаэр разжал пальцы, и я бы мешком рухнула на пол, если бы меня не держали за вторую руку. Тор все так же внимательно изучал браслеты, приблизив их чуть ли не вплотную к лицу. Я же беззвучно плакала и часто дышала, все еще до конца не веря, что меня пощадили.

Высокородный почти уткнулся носом в мое запястье, судорожно втягивая воздух, потом присел передо мной на корточки, позволяя мне наконец-то плюхнуться на пол, а не висеть на вытянутой руке безвольной куклой. Переведя свой страшный взгляд на вторую кисть, схватил ее и тоже дернул к своему лицу.

– Магия… – пробормотал он. – Артефакт рода и что-то еще… Резервы? Очень дорогие, очень сильные. Но… – Эллор, показалось, задохнулся от накатившего на него осознания, что именно на мне надето. – Какого демона, Армар? – зашипел сквозь зубы. – Я жду. Или ты готова выйти замуж за любого? – Он злобно оскалился. – Ненавижу вас всех, ненавижу!

Отдышавшись, я продолжала сипло всхлипывать, боясь поднять глаза, а тор все так же водил носом вдоль рук, в прямом смысле слова вынюхивая заключенную в браслетах магию.

– Я жду! – рявкнул он.

И я, вздрогнув всем телом, затараторила:

– Это подарок, высокородный тор, просто подарок. Сиор просто сделал мне подарок. А дядя… он был очень хорошим, добрым и щедрым, хотел защитить меня.

Высокородный перестал вынюхивать магию и, потянувшись вперед, схватил меня за косу. Боясь пошевелиться, скосила глаза на его не менее жуткие пальцы с длинными и острыми, как кинжалы, белыми когтями. Боже, а если бы он ими разорвал горло? Снова вздрогнув, часто задышала. Тор же продолжал изучать артефакты на моем теле.

Раздался щелчок, и заколка с глухим стуком упала на пол. Эллор расплел косу, с интересом перебирая пряди, потом вдруг дернулся и, зашипев змеей, осмотрел свою руку – на кончиках пальцев выступили капельки крови. Слизав их, поднес оцарапавшую его прядь к моему лицу.

– Это что?

– Своего рода артефакт защиты… – Я запнулась, а потом, глянув в его глаза, поторопилась объяснить: – Они… защищают в рукопашном бою. И просто если кто-то схватит меня за волосы… Они ядом пропитаны, но это не запрещено, это для самозащиты…

– И магией… – Высокородный поднес прядь с нитями к носу и втянул в себя воздух. Я постаралась максимально отодвинуться от страшного существа, в которое сейчас обратился кузен. – И зачем же моей любимой родственнице столько защиты? От кого? – Теперь, приподняв одну бровь, он смотрел мне прямо в глаза своим наводящим ужас и оторопь взором. – Зачем тебе защита рода, если ты не собираешься замуж за его представителей? Если сама погубила того, кто сделал тебе предложение и замкнул браслет? Ты предала его! Да и когда столь юное создание могло нажить себе врагов, чтобы в стенах академии ходить обвешанной защитными артефактами? И это с учетом того, что на всем потоке ты одна из лучших? Армар, когда ты умудрилась превратиться в это мерзкое существо, шлюху? Только продажным девкам нужна такая защита!

Тор Хаэр склонил голову к плечу, разглядывая меня, как неведомую зверушку. Жест этот был таким простым и нехищным, что никак не вязался с его обликом. Тор поднялся на ноги и, наконец отвлекшись от меня, повернулся к зеркалу, изучая свое отражение.

– Демоны! – буркнул недовольно.

Секунду спустя магия очистила его глаза от перламутровой дымки и вернула лицу истинный облик. Когти втянулись. Хаэр сделал еще шаг к зеркалу, продолжая вглядываться в него так, будто редко видел себя со стороны. Я же, радуясь, что высокородный занят, решила потихоньку ретироваться и, встав на четвереньки, осторожно двинулась в сторону двери. Мне было плевать на все обвинения и тем более на мнение других, я не собиралась ничего никому объяснять или доказывать. Тор Кер сделал очень много для меня, отнесся как к собственной дочери, но по закону для защиты от этого мира мог предложить мне только место своей племянницы.

К сожалению, и в глазах местного общества безродные «племянницы» автоматически приравнивались исключительно к «постельным грелкам». Некоторым из них везло, и они становились законными женами.

Если бы Кер мог меня удочерить, то так бы и сделал, но закон суров, хотя в этом мире законы суровы ко всем. Дядя называл меня дитя и относился как к своему ребенку, только весь мир видел в нем старого полусвихнувшегося извращенца, а во мне – приблудную охотницу за наследством. Тора Маэрта, возлюбленная Кера и его верная спутница, не могла претендовать на место жены, так как уже была вдовой, а в этом мире, повторюсь, все очень сложно.

Все, кроме самых близких, видели во мне «дерзкую девицу». Самое странное, что узаконивать место невесты не было необходимости, да и зачем, если артефакт рода принял наши искренние чувства и мою кровь, замкнув связь? Для всех я стала невестой великого тора Кера, второго в линии Хаэр. Первым был сам тор Хаэр, а теперь и единственным.

Но все это я не собиралась объяснять Эллору. Да и откровенно боялась того, что он может сделать, узнав об обмане. О том, что настоящая я жива. Не намеревалась никому доказывать, что сниму браслет, как только получу лицензию, а с ней и право свободного жителя, право созидать и работать. Право свободной женщины. Право защиты от короны.

– Далеко собралась? Мы еще не закончили. Вставай, – очень спокойно произнес высокородный.

Остановилась, нехотя распрямилась. В горле першило, я продолжала тереть его рукой, стараясь выпустить хоть немного магии из артефактов-накопителей и подлечить, но, как и с кольцом перехода, ничего не выходило. Халат сполз набок, оголив плечо и задравшись с другой стороны. Тор следил за моими движениями в зеркале, затем развернулся, медленно окидывая взглядом с ног до головы.

В том, как он это делал, было что-то пугающее. Магия давно забилась в самый дальний уголок и не высовывала оттуда свой вечно голодный носик. Скрылась сразу, как тор обернулся. И теперь перед ним была я одна, и это почему-то пугало не меньше, чем его вторая сущность, подозреваю, не самая страшная и опасная версия.

Прошла всего пара секунд, а в голове уже успело пролететь несметное количество мыслей.

– Итак… – Хаэр сделал шаг в мою сторону. Двигаясь по кругу, продолжал рассматривать новым, каким-то задумчивым взглядом. – Во-первых, наказание за неповиновение ректору будет суровым. В этот раз я тебя не отчислю. Но только в этот, – добавил он, заканчивая круг и вновь останавливаясь передо мной. – Во-вторых, с этого момента ты будешь подчиняться всем моим требованиям и приказам, иначе просто вылетишь из академии и останешься на улице, ведь ни дома, ни семьи у тебя больше нет. Лицензию не получишь. От наследства дяди и Маэрты тебе тоже ничего не достанется. И твои любовники не помогут, об этом я позабочусь.

Тор прикоснулся рукой к моей шее, как делал недавно, только теперь не сдавил ее с силой, а нежно погладил кожу. Но я все равно отшатнулась, напуганная его словами.

– Стоять! – рявкнул высокородный, и я снова замерла.

От одного его вида было страшно. Я дрожала, по щекам катились слезинки. Обжигающие жаром пальцы продолжали осторожно касаться горла, и одновременно с этим я ощутила, как магия потекла от тора к моей пострадавшей шее. Сразу стало легче дышать, боль отступила. Несмотря на страх, я с облегчением вздохнула.

– Сейчас тут действует только моя магия, так что стой спокойно, пока я не передумал.

Тор продолжал вливать в меня исцеляющую силу. Кожа под его пальцами нагрелась, тело отвергало чужую суть и боролось с чужой магией, как с опасным вирусом. Тор Хаэр нехотя убрал руку, напоследок скользнув по вороту. Я же, вытерев лицо от слез и поправив на груди халат, под внимательным взглядом хозяина академии ждала продолжения. Уже почти успокоившись, рассуждала, что, коли убивать меня не будут, остальное переживу. Главное, снова не нарваться. А значит, надо быть ниже травы и тише воды, радостно кивать и глупо улыбаться, если потребуется.

Но потом, осознав его последнюю фразу, сжала кулаки и вспылила.

– Да как вы смеете?! Вы за кого меня принимаете?! – И тут же осеклась.

Сглотнув, замерла, сильнее сжала зубы, повторяя про себя как мантру: «Только спокойно, все, что он думает, его личные проблемы. Чужое мнение меня не интересует, главное – что я знаю. Главное – только я. Моя цель. Мои мечты. И если надо терпеть унижение и оскорбление, значит, будем терпеть».

– Что конкретно тебя оскорбило, милая моя кузина? Хотя нет, простите, тетушка… – усмехаясь, протянул он. – Замечание о покровителях? Неужели думаешь, что я не понимаю, откуда у тебя все это? Без семьи. Без денег. Тебе же не удалось получить ни одного золотого из дядиного наследства. А на стипендию, – он обернулся, обводя рукой комнату с раскиданными по ней вещами, – этого не купить! И за что мой дядя, много лет любящий и любимый прекрасной женщиной, оказавший тебе, Армар, – он порывисто шагнул ближе и схватил меня за руки, поднимая кисти на уровень лица, – доверие, которое ты так мерзко предала, предоставил свой дом и место в семье, сердце… отдал тебе самое ценное – этот артефакт? Тварь! – Он отпустил мои руки и отвернулся, обводя глазами устроенный им же самим разгром. – Все это мне не нравится, чужой запах бесит.

Хватило одного его взгляда, чтобы комната вспыхнула ярким огнем, а все вещи осыпались пеплом на пол.

– Что вы наделали?! Как вы смеете?! Это мои вещи! Моя собственность! Ты!..

Это переходило все границы. Ярость накрыла меня, я резко развернулась и тут же осеклась – глаза Эллора снова застилал перламутровый туман.

Усмехнувшись, тор изогнул бровь.

– Что тебе не ясно, милая кузина? Мне не нравятся эти вещи. Больше в твоей жизни не будет никаких других мужчин. Ни их, ни их вещей, ни подарков, ни внимания.

– Но это мои вещи, – тихо произнесла, глотая обиду.

– Куплю тебе новые, так что не реви.

– Что? – охнула я и с удивлением воззрилась на высокородного.

– А это уже в-третьих. – Плотоядная усмешка исказила и так пугающее лицо тора. – С этого момента ты будешь подчиняться только мне и приходить по первому моему требованию. Кольцо перехода дам завтра. Сегодня я слишком зол. Моей невесте не пристало принимать и носить подарки чужих мужчин. На этом все.

Он исчез, а я продолжала стоять посреди комнаты, устланной пеплом. Что это было? Мне уже не жаль вещей, а до ужаса жаль себя. Сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. Вытерла лицо тыльной стороной ладони.

– Стоп. Хватит рыдать! Я выжила на Земле, выжила тут. И снова выживу и выкручусь. Надо успокоиться и отдохнуть. Об остальном подумаю утром.

Смахнув с кровати покрывало, в изнеможении рухнула на чистую простыню. Сверху из пространственного перехода на меня посыпалась моя форменная одежда, которая до этого времени старалась всеми силами добраться до тора Хаэра.

Глава 2

Родилась я в городе Армавире в семье научного сотрудника местного НИИ. Когда мне было шесть лет, мы с родителями отправились к Черному морю на машине и попали в страшную аварию, в которой я потеряла и родителей, и возможность ходить, из-за сложного перелома не могла посещать школу и играть с друзьями во дворе.

Бабушка и дедушка взяли все заботы на себя и до самого конца не теряли надежды снова поставить меня на ноги. В бесконечных попытках вылечиться прошло около десяти лет. Когда у нас закончились деньги, а все возможности их достать исчерпали себя, дед прекратил питать иллюзии и начал думать о моем реальном будущем.

В первую очередь я научилась готовить и шить. Изнурительные ежедневные тренировки рук и спины усилились. Шитье, кстати, впоследствии позволило удержаться нашей семье на плаву. Трех пенсий и выплат с трудом хватало на жизнь и лекарства, требующиеся мне постоянно и купирующие сильнейшие боли. Много денег уходило на запчасти для инвалидной коляски, медицинские средства по уходу и лекарства для моих опекунов.

Спустя два года в день моего восемнадцатилетия не стало деда, еще через полтора года ушла бабушка. Я осталась одна. Не смогла побывать даже на ее похоронах, все заботы об этом на себя взяло государство.

За пару дней до того, как бабушка не вернулась домой из аптеки, я последний раз выходила на улицу. Мы жили на четвертом этаже в доме без лифта, и спуститься с коляской на улицу в одиночку я не могла. Попросить помощи у кого-то из клиенток не позволяла гордость. Но я не унывала и никогда не жаловалась.

К тому моменту, как осталась совсем одна, успела набрать небольшую базу постоянных клиентов. Старенький компьютер, подаренный щедрым дядей из администрации города несколько лет назад, позволял выходить во всемирную сеть, где я и проводила большую часть свободного времени. Он же помогал с доставкой продуктов и материалов, лекарств и книг. Именно они стали той единственной слабостью, на которую я всегда находила деньги. В доме все поверхности и полки были забиты книгами, прочитанными и неоднократно перечитанными.

Окна нашей квартиры выходили в парк, а потому зимой и летом один раз в день я обязательно распахивала створки и «гуляла». Сначала меня окружала тишина, но со временем там построили детскую площадку, где целыми днями играла ребятня, откуда слышался задорный смех малышей или не менее громкий плач, уж как повезет.

Позже, закрыв окно и уставившись в стену, я позволяла себе всплакнуть, жалея о своей нелегкой доле, а затем подхватывала с подоконника потертый томик «Гордости и предубеждения» или «Настоящей темной ведьмы» и отправлялась поднимать настроение старым проверенным способом. Так прошло еще три с половиной года.

Той ночью я проснулась от какого-то звука в коридоре. Разлепив глаза, потянулась к выключателю на стене, и свет ночника озарил темную фигуру в проеме двери. На секунду я застыла, не веря в то, что вижу, и завизжала.

Мне показалось, что завизжала. На самом деле из горла не вырвалось ни звука.

Я завозилась на кровати и попыталась сползти с другой стороны, подальше от загадочной фигуры, по-прежнему спокойно стоявшей в дверном проеме. Рухнув на пол, забилась за изголовье, жалея, что не сплю с ножом под подушкой. Или с ножницами, или хоть с чем-то потенциально опасным.

В голове роился сонм мыслей, я не понимала, что незнакомец делает в моей квартире, как в нее попал, что ему нужно и куда, в конце концов, засунула свой телефон?

Мужчина расхохотался и произнес низким бархатным голосом, от которого стало жутко:

– Вылезай сама, или Страж тебя оттуда вытащит.

В ответ я лишь молча замотала головой и забилась еще дальше в угол.

– Страж, – произнес он ровно и тихо.

И шагнул комнату, а перед ним прямо из воздуха появилась огромная черная псина. Оскалив жуткую пасть, создание повело черным носом размером с мой кулак, повернулось в сторону кровати и зарычало. Глаз у чудища не было, вместо них зияли черные провалы. Оно двинулось ко мне и буквально прошло сквозь мою кровать, словно привидение.

Шаря правой рукой по полу около ног, я наткнулась на какой-то томик и попыталась отмахнуться им от кошмарной призрачной собаки, надеясь развеять ее как нереальную дымку. Но тварь, зарычав и неожиданно оказавшись довольно осязаемой, увернулась от книги и прыгнула на меня, придавив своим немалым весом. Я вновь взвизгнула – весь ужас происходящего накатил с новой силой. Мне даже вздохнуть было тяжело.

Несколько секунд я безмолвно таращилась на отвратительную морду адской твари, а уже мгновение спустя провалилась во тьму. Последним, что я услышала, был громкий хохот ее хозяина.

Глава 3

Очнувшись, попыталась приоткрыть веки, но они словно свинцом налились. Попробовав еще раз, догадалась, что на глазах что-то лежит. Сделав неглубокий вдох, рискнула пошевелить руками, но вновь ничего не вышло. Мгновение спустя услышала странный переливчатый поток звуков, будто кто-то перебирал клавиши неизвестного мне музыкального инструмента, а затем лица коснулось что-то влажное и прохладное.

Звуки стали громче и как-то взволнованней, я ощутила легкое дуновение, и приятный ветерок прошелся от пальцев ног до макушки. «Что? От самых кончиков? Но как?»

Дернулась, рванула вверх в попытке сесть, но дурнота, тягучая и густая, словно патока, накатила, накрыв мое сознание черной пеленой.

Следующее пробуждение поразило меня не меньше. На этот раз я сумела разлепить веки, только сфокусировать взгляд так и не смогла. Все, что я видела, – это белый размытый свет. Устало прикрыв глаза, опять погрузилась в беспамятство.

Мой третий приход в себя оказался гораздо лучше первых двух. В помещении, где я лежала, было светло, на мой взгляд даже слишком. Попробовала шевельнуть пальцами рук – они двигались, и я решила, что этого пока достаточно. Медленно выдохнув, постаралась снова поймать то ощущение, что дало мне надежду почувствовать свои ноги.

Ничего.

Вздохнула. Наверняка это просто последствия стресса, того страшного сна. Мне просто показалось… Снова открыла глаза и увидела луч солнца, прорезавший пространство над моей кроватью, и пляшущие в нем пылинки.

Переведя взгляд выше, уставилась на потолок. Странное оформление для медицинского учреждения. Где это я? Белый свод пересекался балками из какого-то темного дерева, напоминая картинки из мировой сети со сказочными тавернами или швейцарскими шале на горнолыжных курортах.