Kitobni o'qish: «Четвёртое измерение»
Глава 1
Элинор раньше даже представить себе не могла, что бывает такая глубокая непроглядная тьма без единого проблеска света. Куда там темноте космоса с его мириадами сияющих звёзд! Можно было таращиться вокруг широко открытыми глазами, но пользы от зрения сейчас не было никакой. Только эта проклятая пыль лезла в глаза. Именно звуки стали той опорой, которая не давала свалиться в обморок. Элинор одновременно слышала и звонко падающие где-то вдалеке капли, и собственное тяжёлое дыхание, и сухой хруст мелких обломков под тяжёлым бессознательным телом, которое она за собой тянула, ухватив за шиворот.
Волосы за ухом от крови слиплись в какую-то корку. Эли слегка качнула головой, и ей показалось, что в голове что-то колыхнулось и возмущённо булькнуло. Мелкие царапины в этой абсолютной темноте постоянно за что-то постоянно цеплялись напоминая о себе, а потревоженные ударом мозги отказывались соображать, колыхаясь в черепе, как в кастрюле. Всё-таки Элинор здорово приложилась всеми частями тела пока летела среди развороченных взрывом и торчащих в разные стороны внутренностей недостроенного модуля.
Под разбитую коленку снова попал камешек, и Элинор зашипела. Была бы на ней рабочая униформа, в которую вмонтировано много полезного, то можно было бы не таращиться в темноту, не зная что делать и куда ползти, а просто включить подсветку.
Однако униформы нет. Сейчас в распоряжении Эли лишь лохмотья от нарядного, но абсолютно бесполезного платья, юбку которого пришлось подвязать узлом на поясе, чтобы не наступать на подол. День рождения у неё сегодня, ха-ха… Спешила попраздновать. Ну да, отрицать бессмысленно, на редкость запоминающийся денёк получился.
Эли вдруг громко, от души чихнула из-за кружащейся в воздухе пыли. Голова снова булькнула, однако это как-то сразу отрезвило и мысли потекли в другом направлении.
– Какая подсветка, какое платье?! Рядом со мной произошёл взрыв! Разворотило всё, а я жива и даже относительно цела и здорова. Синяки и царапины не в счёт. Потрясающая ведь удача. Мне не ныть, мне радоваться надо! Опять же, что вообще может дать эта подсветка? Что вообще интересного можно разглядеть в серых пластиковых стенках вентиляции? Или не вентиляции? Куда я заползла, собственно?
Впрочем, предназначение широкой трубы с диаметром в полтора метра, куда Эли заползла, спасаясь от падающих обломков, не имело значения. Сейчас стоило сосредоточиться на том, что надо ещё немного проползти вперёд, поглубже, внутрь этой конструкции, чтобы не получить припозднившимся остатком стены по голове, что было вполне реально. Глухой стук и шорох осыпающихся после взрыва обломков был слышен до сих пор.
Левый бок и локоть ныли от ударов во время падения. Правая нога тоже подавала болезненные сигналы, но переломов, слава небесам, не было.
Элинор рывком ещё на полметра подтянула бессознательное тело, которое тащила за собой, и устало наклонилась, пережидая накатившую слабость.
– Да, я жива, да, без сомнения, это удачное стечение обстоятельств, – уныло напомнила она себе сквозь прижимающую её к полу дурноту. – Тем более, кажется, взрыв был не один. Интересно, кто ещё пострадал?
Эли закашлялась и упала ничком. Наверное, от натужного кашля, пытающемуся вычистить лёгкие от каменной пыли, у неё прочистились мозги и она вдруг с полной ясностью осознала, что всё это время тащила за собой чьё-то абсолютно недвижимое и чертовски тяжёлое бесчувственное тело.
Тело! По её коже пробежали ледяные мурашки.
–Боже мой, а вдруг этот человек сразу умер, а я теперь тащу мертвеца?
Именно на это тело Элинор свалилась после взрыва. Это оно, по сути, защитило от страшного удара её хрупкую, защищённую лишь тонким платьем тушку. Под действием бушующего в крови адреналина в спасительную трубу она юркнула испуганной ящерицей уже позже. Бесчувственное тело без возражений покорно последовало прицепом. Бросить этого человека под падающими обломками в тот момент показалось ей вопиющей неблагодарностью.
Элинор дрожащими руками ощупала мужчину. Фух, пульс хоть слабо, но всё ещё бьётся. Жив! Значит, она не одна в этом кошмаре. Накатившее облегчение выпило остаток сил, и Эли рухнула рядом со своим бесчувственным грузом.
– Ничего, откачают. Главное, сердце стучит и лёгкие дышат, остальное приложится. Сейчас отличные медкапсулы. Зубы выращивают, внутренние органы приводят в порядок, даже оторванные конечности восстанавливают. Мы оба живы. Всё остальное вторично.
О том, что откачают, если будет кому этим заняться, думать вообще не хотелось. Не нужно думать о плохом. Не может быть, чтобы стационарный модуль с несколькими степенями защиты полностью уничтожен, и абсолютно все погибли. Не может такого быть! Однако… взрывов точно было несколько и один из них в сердце станции, где находились жизненно важные технические узлы и центр управления.
Нет, нет, не стоит об этом сейчас думать, чтобы не впадать в отчаяние. Пусть даже они остались на Аорке одни с этим сейчас бесчувственным, но вообще-то живым персонажем! Помощь непременно придёт! Хотя бы с орбитального грузового корабля, который кружится на орбите. Наверняка там наверху уже знают о случившемся и принимают меры.
Да даже если у них нет возможности помочь они навернякавызовут спасслужбы с самой Серпы. Да, у Аорки далёкой от Серпы маленькой планетки ещё не было даже официального названия, а только код. Команда модуля между собой называла её Аорка только по её кодировке, в принятом официальном реестре Галактического Содружества: А0РК22. Удалённость в этом случае ведь ничего ничего не значит, правда?
Кого именно тащила за собой, Элинор так и не опознала. Судя по фигуре и весу, это был довольно крупный мужчина, но кто именно? Команда специалистов, устанавливающих базовый модуль на Аорке была небольшой. Всего человек тридцать, включая руководителя, ответственного за всех и вся, аккуратного и дотошного Люса. Установка большого количества работников не требовала. Всю механическую работу выполняли многочисленные дроиды и роботы. А три десятка необходимого человеческого персонала между собой давно перезнакомились.
Кто же это такой тяжёлый, словно мешок, набитый камнями?
Эли подтянула мужчину поглубже, снова ощупала его в темноте, убедилась, что он жив, устало улеглась поперек трубы и положила голову своего бесчувственного спутника себе на живот. Оставить его в стороне без прикосновений оказалось немыслимо. Без прямого физического контакта не подающий признаков жизни мужчинасловно растворялся в молчании и в кромешной тьме. Постоянно тянуло его щупать, чтобы убедиться в самом его существовании. Нет уж, пусть лучше лежит тут под боком.
– Вообще, этому бессознательному телу можно было сказать большое спасибо за то, что я в первый момент после падения не впала в панику, – подумала Эли, закрывая глаза и блаженно вытягиваясь. – Ну ещё бы! Всё произошло так быстро и внезапно! Этот совершенно неожиданный чудовищный толчок изнутри модуля, мгновение полного ошеломления, а потом какой-то крик вдалеке, жуткий скрежет и грохот! Грохот! Жуткий грохот! Да я вообще не успела ничего сообразить. Меня снесло воздушной волной, и я вместе с обломками посыпалась на технические этажи!
Элинор вздохнула. Браслет коммуникатора при падении зацепился за какую-то торчащую железяку и чудом не порвал ей связки. Спасибо, она успела другой рукой его отстегнуть. В итоге слегка притормозила и сохранила целым запястье, зато лишилась браслета. Уже потом, мало что соображая, она рухнула на что-то мягкое и завизжала, срывая горло и поддаваясь панике.
Эли вздохнула и в который раз в темноте коснулась пальцами лица и шеи человека, голова которого теперь лежала у неё на животе. Жив, всё ещё жив. Это радует.
Элинор расслабилась и через некоторое время почувствовала, что возбуждение после падения, от которого ходуном ходили нервы, потихоньку начало спадать. Значит, адреналин в крови стал снижаться. Ну и прекрасно, а то её разрывало от противоречивых мыслей и эмоций. Адреналин требовал активного действия, а вот мозги напротив возражали и настаивали, что вылезать из укрытия, бегать в поисках выхода и метаться в панике под осыпающимися перекрытиями сейчас глупо и нерационально.
Сколько прошло времени в таком состоянии она не знала. Темнота исказила восприятие не только пространства, но и времени. Может, полчаса, может, час, а, может, все три. Почему нет? Мозги вполне могли незаметно отправить кипящее сознание в спасительную полудрёму на отдых.
Глава 2
Элинор очнулась, когда тело, лежащее рядом, вдруг застонало, шевельнулось, больно надавило ей на живот и что-то раздражённо прошипело.
– Всё хорошо, вы в безопасности! – произнесла Эли самым ласковым и уверенным голосом, на который была способна, а потом успокаивающе провела рукой по щеке своего неожиданного спутника. – Был взрыв, но мы живы и в надёжном месте. Скоро нас спасут.
Слова в темноте звучали вполне убедительно. Она даже сама прониклась.
Однако её запястье неожиданно было перехвачено крепкими пальцами, не давая руке двигаться дальше.
– Сколько было взрывов? – хрипло спросил мужчина на общегалактическом, искусственно созданном языке для планет Галактического Содружества.
– Не знаю точно. Но, кажется, несколько, – ответила Эли осмысливая вопрос. Действительно, вроде бы грохочущих волн в момент её эпического полёта прозвучало несколько. Да и потом вроде что-то грохнуло.
Она аккуратно потянула руку из захвата. Мужские сильные пальцы послушно разжались, не проявляя агрессии.
Да кто же это? Эли не смогла опознать мужчину даже по голосу.
– Мне одного взрыва хватило, – добавила Элинор и замолчала. Когда она нервничала, энергии на слова не хватало. Да и что сейчас спрашивать? Как вы себя чувствуете? Тут и спрашивать не нужно. Ясно, что лучше, раз её подопечный очнулся и перестал быть бесчувственным, ни на что не реагирующим бревном. Разговаривает, а не стонет и, судя по характерному шуршанию в темноте, вполне способен шевелить ногами. Значит, ноги не сломаны, что большой плюс. Да и руки, хотя бы одна, которой он её цапнул, точно в порядке. Сейчас логичнее было бы спросить «Вы кто, собственно?».
Мужчина кашлянул и пошевелился.
– Где мы? – спросил он.
– Где-то на техническом этаже. Под центральным залом.
– А почему так темно?
– Не знаю. Но, похоже, что вся обслуживающая аппаратура вырубилась вместе с освещением. Вдобавок я нас в какую-то трубу затащила, чтобы обломки и остатки от былого порядка нам на голову не сыпались.
– Ясно, – вздохнул пациент. Элинор почувствовала, как мужчина потянулся к браслету коммуникатора и сразу по привыкшим к темноте глазам вспышкой резанула бледно-голубая голограмма над браслетом. Ослепшая на несколько секунд Эли недовольно зашипела.
– Извини, – повинился пациент. – Не сообразил.
Она проморгалась. Во тьме под светящейся голограммой проявилось запястье и обшлага форменной рубашки.
Некоторое время мужчина молча просматривал мелькающие над браслетом картинки. Элинор озадаченно нахмурилась: профиль мужчины был ей не знаком. Какой-то неизвестный тип возник в закрытом от остального мира модуле? Откуда он вообще взялся? И почему молчит? Что там слышно в инфосети?
– Что там? – наконец не выдержала она. – Вообще-то мне тоже стоит знать, что происходит.
– «Там» ничего. Связи с пунктами управления станцией нет, связи со спутником нет, сигналов с охранных датчиков нет, показаний датчиков атмосферы под куполом нет… – совершенно ровно стал отчитываться незнакомец.
– А что есть? – прервала его негромкий спокойный голос Элинор.
– Ничего нет и, возможно, это к лучшему.
– Почему?
– Потому что радиации тоже нет. А это значите, что корпус реактора не повреждён и утечки нет. Что в нашем нынешнем положении просто прекрасно.
Из-за длинных фраз стал заметен непривычный акцент. Мозг Эли наконец вспыхнул воспоминанием. Точно! Совсем забыла! По слухам, вчера вечером в модуль прибыла какая-то особенная комиссия! Её сегодняшний пациент, скорее всего, из той комиссии.
Мелькание голограмм и текстов прекратилось, однако светлое голубое облако всё также светилось над плоскостью браслета.
– Пора познакомиться, – произнёс незнакомец и внезапно поднёс запястье к носу Элинор, освещая ей лицо. – Как тебя зовут?
Это движение оказалось настолько резким и неожиданным, что Эли инстинктивно захотелось отпрянуть, но затылок упёрся в трубу, и она просто отвернулась.
– Вообще-то, мужчина представляется первым, – пробурчала Элинор недовольно, пытаясь за этим недовольством скрыть всплеск тревоги и страха. Да, стоит себе признаться, нервы ещё на взводе.
Она пальцем отодвинула чужое запястье со светящимся голубым облаком обратно к лицу хозяина и добавила: – А ещё вежливые люди обращаются к незнакомой женщине на вы.
– Хорошо, – не стал сопротивляться собеседник. – Меня зовут… – он прорычал-прошипел что-то совершенно не поддающееся воспроизведению: – Это на моём родном языке. А на общегалактическом моё имя звучит как Гхоргормеш Рортиф.
Он хмыкнул и добавил бархатных нот в свой и без того приятный баритон:
– Можете звать меня Гор. Позволено ли мне будет узнать, как зовут прекрасную даму?
– Меня зовут Элинор Вамера, – ответила она и не удержалась от лёгкого поддразнивания, точно повторив его бархатные интонации – Можете звать меня Эли.
– Очень приятно познакомиться, – всё также мягко и и куртуазно продолжил пациент. – Не хочется быть грубым, но мне кажется, что наше случайное, но, уж так получилось, весьма близкое знакомств, даёт мне право предложить вам официально перейти на ты. Для простоты общения. Вы согласны?
– Согласна, – буркнула Эли. В условиях, когда голова мужчины уютно устроилась у неё на животе, глупо изображать чопорную даму и упорно настаивать на приличиях.
– Но вот, всего лишь с десяток ненужных фраз, и мы и добрались наконец до простого человеческого общения, – уже нормальным тоном произнёс Гор. – Столько лишних слов вместо простого вопроса «как тебя зовут».
Он замолчал и положил руку со светящимся браслетом себе на грудь. Даже эти крохи света позволили ей наконец рассмотреть её товарища по несчастью. Лицо явно человеческое, значит, потомок землян. Однако, в его лице всё же присутствовал какой-то неуловимый элемент чужеродности. Это говорило о том, то, что условия жизни на его планете чем-то сильно отличались от привычных условий существования на их общей прародине.
В чём странность во внешности её спасителя Элинор сразу понять не смогла, хоть инопланетяне на Серпе были не редкость, особенно на её орбитальных космических станциях. Ничего страшного в своей расовой безграмотности Эли не видела, потому что в её профессиональные интересы расоведение никогда не входило. Кое-что из общего школьного курса она, конечно, помнила, но только самые верхушки. Например, с трудом представляла структуру Галактического Содружества, но помнила, что где-то далеко на столичной планете существует Совет Рас. Что в это Содружество кроме прочих входит много планет из разных систем, которые когда-то колонизировали выходцы с Земли. Местные условия не смогли поменять облик людей принципиально, но внесли свои коррективы. Кто-то в туманном климате с пониженной силой тяжести стал бледным и высоким, а кто-то напротив, под повышенной силой тяжести и жарким солнцем стал более кряжистым и загорелым. Эли и сама была таким потомком переселенцев с далёкой Земли, но условия безлюдной тогда Серпы были близки к земным, так что внешне жители Серпы от землян и сейчас практически не отличались.
– Я элсианин, – сообщил Гор, заметив её изучающий задумчивый взгляд.
Элс… Элс… Элсиане… Что-то про них эдакое было в школьных учебниках… Какая-то особенность, отличающая их от других выходцев с Земли.
Элинор честно поскрипела мозгами, но ничего конкретного не вспоминалось и она оставила эти попытки.
– Извини, но то, что ты элсианин, мне ни о чём не говорит, – пожала она плечами. – Я с элсианами пока что не сталкивалась по работе, поэтому не в курсе ваших особенностей. Ты первый. Надеюсь, в простом бытовом общении ваши особенности не помешают?
– Нет, – в голосе мужчины слышалась чуть неуловимая усмешка. – Не помешают. Он закрыл глаза и устало опустил руку. Голубой шарик света погас и снова стало темно.
– Как самочувствие? – всё же спросила Эли. – Переломы есть? Когда я тебя ощупывала фатальных повреждений не нашла.
– Ты медик?
– Нет, однако первую помощь могу оказать, если есть нужные материалы под рукой.
Мужчина замолчал и, похоже, начал целенаправленно ощупывать себя в темноте. Элинор невольно охнула, когда его голова от движений сильно надавила ей на живот.
– Извини, – виновато произнёс бывший подопечный. – Вроде кости целы. Только голова гудит и плохо соображает.
– Да ей, похоже, больше всего и попало. Все волосы у тебя в крови.
Где-то недалеко с грохотом рухнула какая-то последняя, долго раздумывающая балка и их убежище слегка тряхнуло. Эли вздрогнула и невольно ойкнула. Мужчина ещё активно поёрзал, а затем раздался шелест и тихое шипение дозатора.
– Спасибо, – прозвучало из темноты. – Спасибо, что не бросила.
– На здоровье, – она помолчала, но всё же решила спросить: – Мы выберемся, как думаешь?
Вопрос невольно прозвучал как-то совсем по-девчачьи, тонким голоском и отвратительно жалобно. Эли откашлялась и уже обычным тоном спросила:
– Ты уже вызвал спасслужбу, чтобы нас отсюда вытащили? Маячок у тебя на браслете ведь должен работать несмотря ни на что.
– Он работает. Но вряд ли спасслужба модуля придёт нам на помощь, – вздохнул мужчина. – Я же тебе сказал, что связь пропала. Если ты до конца не поняла, то уточню: вся связь. Вся. Контролирующая, регулирующая, аварийная…
– Что это значит?
– Что выведен из строя главный центр управления станции, сетевой транслятор и, судя по темноте, основной реактор, а также аварийные. А дублирующих у небольшого модуля проектом не предусматривалось. Нет энергии для связи. Повреждены все энергетические линии, даже аварийные. По крайней мере, в этом секторе станции. Иначе здесь не было бы так темно. Аварийные лампы уже освещали бы хоть что-то в нашем весьма уютном уголке.
– Что, совсем нет связи? – глупо переспросила Эли. Мысль, что ещё утром полный жизни модуль превратился в простую железную коробку, не укладывалась у неё в голове.
– Совсем, – со вздохом подтвердил её спутник.
– И что теперь? – растерянно спросила она, наконец осознавая размеры настигшей их катастрофы, и вдруг почувствовала, как рука элсианина нашла в темноте её ладошку и очень осторожно ободряюще пожала.
– Что теперь? Будем выбираться, – коротко ответил он, не выпуская её руки. Его ладонь была большой и тёплой. – Похоже, повреждения станции весьма серьёзные. Но нам всё равно стоит радоваться. Самое главное в этом неожиданном хаосе – мы живы. Да, связь пропала, да. Но даже по её исчезновению команда на орбитальном корабле, болтающемся вокруг Аорки, поймёт, что здесь произошло нечто плохое. Кто знает, может, уже визуально зафиксировали взрыв и на всех парах несутся нас спасать. Да даже наверняка все уже подняты по тревоге!
– Действительно, – Эли неуверенно кивнула, хотя мужчина просто озвучил её мысли, которыми она раньше себя успокаивала.
Элсианин замолчал, снова вздохнул и отпустил её руку. Его затылок слегка надавил ей на живот, а потом вдруг исчез, словно полностью растворившись в пыльной тьме.
Паника накрыла Элинор с головой. Она неожиданно для самой себя всхлипнула, зашарила вокруг руками и вцепилась в первое, что нащупала. Это оказались широкие плечи, покрытые тканью форменной рубашки. Ох, зря она так заволновалась, видимо, её пациент попросту сел.
– Извини, в темноте на меня накатило, – смогла произнести она почти ровно.
Тьма хмыкнула, успокаивающе похлопала её по тыльной стороне ладони и голосом элсианина произнесла:
– Хватит паниковать. Я, пока лежал, себе уже стимулятор вколол, пилюлю бодрости принял. Дай ещё пару минут, приду в себя и отправимся искать выход.
Голубоватая полусфера на браслете снова зажглась.
– Так легче?
– Да. Намного, – сердце ещё суматошно колотилось. – Извини, видимо, я просто очень боюсь потеряться и остаться одна. А в темноте и без физического контакта ты полностью исчезаешь, словно растворяешься. Вот и… нервы.
– Понятно, – протянул элсианин.
Эли помолчала, а потом всё же озвучила мучившую её мысль:
– Думаешь, в обломках станции теперь безопасно?
– Не знаю. Но пока ничего опасного я не слышу. Никакой беготни, криков или стрельбы. Никакой подозрительной деятельности, – произнёс Гор спокойным тоном.
– Может быть, до нас просто эти звуки не долетают.
– Ну, хоть что-нибудь, но долетело бы, наверное. Так что будем выбираться. Да и согласись, часами сидеть в тёмной трубе и чего-то дожидаться тоже не дело. Вообще не удивлюсь, если нас уже искали и не нашли.
Эта мысль Эле совсем не понравилась, тем более она звучала слишком правдоподобно.
– Почему ты так решил? Я бы услышала, наверное.
– Услышала то, что творится наверху в условиях полной потери связи и источников энергии? Это вряд ли. Ведь наверняка громкой связи и объявлений по инфосети, к которым ты привыкла, тоже не было. Возможно, пробежались по жилому сектору, по секциям, где работали люди, да и всё. Если вообще было кому пробежаться, – Гор помолчал и добавил: –Уж не говорю, что ты могла эти поиски и не услышать, потому что после взрыва сидела в прострации, а я бревном лежал.
– Ничего не в прострации.
– Трудно сказать. Сама сказала, что голова была тяжёлая. Вряд ли ты полностью себя контролировала. Вот ты знаешь, сколько прошло с момента взрыва?
– Точно, конечно, не знаю. Откуда? Мой браслет с часами утерян. Думаю, полчаса, максимум час.
– Больше двух часов, между прочим. Два с половиной.
– Ого! Совсем не заметила, что так много времени пролетело.
– Я как раз об этом и говорю. А за эту пару часов всех оставшихся в модуле можно было бы легко на орбиту эвакуировать.
– Ты что, думаешь, нас тут бросили? – этот логический вывод напрашивался сам собой, и Элинор с трудом удержалась от истерических интонаций. – Не верю. Не может такого быть!
– Ох, да не впадай ты в панику сразу! Не бросили, а временно оставили в условиях экстренной эвакуации! – голос элсианина был спокоен и источал уверенность. – Форс-мажорная ситуация, у неё свои протоколы. Да, я не исключаю варианта, что первичная эвакуация уже произошла, и прошла она без нас с тобой. Мы отсутствовали в силу непредвиденных обстоятельств.
– Нас не могли просто так оставить! Не верю, – тихо произнесла Эли, уже понимая, что этот вариант развития событий вполне реален. Темнота резко потеряла свою безопасность, труба показалась ловушкой, а решение в ней спрятаться – роковой ошибкой.
– А я и не говорю, что оставили навсегда. Первичная эвакуация, первичная! А если она произошла, значит, на орбите уже знают о наших проблемах. Так что нас не бросили, а просто забрали кого могли на тот момент, однако скоро и к нам должна прийти помощь. Прилетят во второй заход, не сомневайся.
Он помолчал и тихо добавил:
– Знать бы когда.
