Неприкрытой пародийности рассказа Нила Геймана «Запретные невесты безликих рабов в потайном доме ночи пугающей страсти» художник Шейн Окли нашел, казалось бы, незатейливую, но на деле очень емкую визуальную форму. Тут и достижения цифровой графики, и условность силуэтного приема, вместе передающие атмосферу старого фильма ужасов.
Конечно, сам текст Геймана многословен для такой хлесткой идеи. Читатель довольно быстро догадывается, что наблюдает за писателем, который живет в мире реальных кошмаров, а потому фэнтези для него – пошлая обыденность. И герой достигает авторского экстаза только тогда, когда изобретает повседневный сюжет. Перевертыш из жанровых и стилевых категорий не требует такого долгого повествования. Но видно, что Гейман очень увлечен бульварно-готической историей Амелии Эрншоу, наследницы замка ужасов, встающей на путь сопротивления аду из глубин. Поэтому история доводится в рассказе до конца. А значит и художнику нужно найти такой ритм и такую разработку, чтобы не утомить читателя. Окли это удается!
Прием он не меняет, разве только цвет Ника Филарди отделяет «реальное бытие» от литературного. Но на самом деле почти нет разницы между угловатыми силуэтами, складывающимися в очертания замка, комнаты, фигуры человека или восставшего из могилы упыря. Светлые и темные пятна переплетаются так, что кажется, будто все возникает из потустороннего тумана, отражений в зеркалах и распахнутых от ужаса и любопытства глазах.
Окли как будто зашифровывает в мистической мозаике лица, отчего их выражения не всегда читаются однозначно. Оттенки серого мастерски передают ощущение от старинной кинопленки. Изображение размывается и дробится на осколки, на завитки, на вспышки света. Художник намеренно идёт по самому избитому канону, разрабатывая персонажей и мизансцены. Ведь они для участников действия представляют реальность, и тогда ирония не просто насмешка, но и сочувствие к тем, кто живет в мире, где фантастическое становится повседневностью.
Гейман и Окли воспевают бульварное творчество за его возможность дарить эмоции, совершать невозможное и запретное, утрачивать на миг чтения связь с окружающим миром. Ведь стоит только перевернуть страницу, как заурядный разговор на кухне покажется вершиной фантазии. Впрочем, Гейман не умеет быть заурядным. Все его миры проникают друг в друга, тревожат и множат веселую параноидальность. И ему очень везет на художников, которые даже не самые выдающие его тексты превращают в замечательные произведения книжного искусства.
Izohlar
6