Kitobni o'qish: «Тайна советской летающей тарелки»

О, эта бездна быстрокрылой мечты

И неразгаданных тайн!

Кто называет ее на «Ты» – прилетал,

Творенье мысли и мечты неземной,

Кто ты, скажи?

Не улетай молчаливой звездой,

Свое лицо покажи.

Она опустилась плавно, легко,

Стала нас освещать.

Как утверждают, летает давно

И будет еще летать!

От автора

Глава первая

В 80-х годах я находился на срочной службе на Байконуре. Однажды вечером, уйдя в степь всем батальоном, мы наблюдали пуск ракеты. Не успела она уйти со старта, как через несколько секунд появилась она! Самая настоящая – летающая тарелка. Мы все смотрели вверх и цепенели. На вопросы офицеры отвечали однозначно: это здесь частенько бывает. А что и как, не говорили, то ли сами не знали, то ли не могли говорить, не имели права. Тарелка примерно с высоты двухсот-трехсот метров блестела радужными огнями по своей окружности, а центр ее был невидимым. Молниеносно передвигаясь, она оставляла за собой линии и всполохи, светящиеся еще некоторое время всеми цветами радуги. У нас уже устали шеи и головы смотреть вверх, как вдруг она резко ушла в темноту. Все были озадачены.

Продолжение последовало через неделю, когда мы повторно выходили на учение.

Мы уже стали привыкать к этому делу, но однажды произошел тот самый редкий случай, перевернувший мое представление о нашем земном мире, полностью удививший меня и моего друга. Но все по порядку, друг то мой так и пропал тогда.

Я и Юрок лазили по полигону, чудили, ходили в чайную, а вечерком к девчонкам в самоволку в гражданскую зону; где спиртишко раздобудем, где одеколончик. Нам ведь «дедам» все по плечу; до дембеля чуть-чуть осталось. Однажды после отбоя решили идти в самоход. Как только улеглись «черпаки», «фазаны» и «духи», «дедов» в казарме обычно не найти. Все при каких-нибудь «делах». Вот и Юрок позвал меня к казахам.

– Знаю в степи одну юрту. Говорят, ребята уже цедят целый месяц там. Самогон отвязный, если упадешь, сам не встанешь. Есть у них и вино, но это для разминки.

– Пойдем, ну а просят они чего?

– Шифер нужен листов сто.

– Да ты чего! Где взять?

– Я договорился с кладовщиком, он тоже в доле, казахи приедут ночью на лошади и заберут.

– Как же он спишет этот шифер?

– Это наша, что ли, проблема.

– Ладно, гитару берем?

– Не надо, туда километра три топать.

– Ну что, выходим? Свет долго что-то не выключают!

– Надо подождать, пока все утихнет. Давай закурим.

Как только все стихло, мы стали выходить. Проходя мимо тумбочки дневального, которого на месте не оказалось, услышали в каптерке чьи-то голоса и возню. Было достаточно ясно, что там кого-то мутузили.

Неожиданно из ленинской комнаты строевым шагом не то вышел, не то вылетел дневальный, отслуживший всего два месяца. Он явно был в эйфории. Подойдя к выключателю и вскинув руку к панаме, отрапортовал:

– Товарищ выключатель, разрешите ударить по фазе 220?

– Раз-ре-шаю, ответила физиономия, высунувшаяся из открытой двери, которая оказалась дежурным по роте сержантом Ереминым.

Не обращая на нас внимания, сержант поднял двух молодых на выбор и заставил мыть и натирать полы. Выходя из казармы, мы с Юрком увидели, что кто-то усердно отжимался и кем-то производилась уборка в туалете. Видно, что половина из молодого призыва не спала по «уважительной причине». А подъем-то очень раненько, а прошуршать они могут и до полуночи. Это уж как получится!

Однако вернемся к событиям серьезным. Кстати, сержант успел напоследок спросить нас:

– Вино есть?

– Да где, еще не разговелись.

– Ладно, если будет, есть на что обменяться. Парадку на выбор могу подогнать. Нашим молодым новую недавно выдали, думаю, что их размеры подойдут вам на сто процентов.

– Мы тоже так думаем! Обязательно постараемся раздобыть вина.

Мы вышли за пределы казармы. Патруля вроде бы нигде не было видно. Прошли примерно с километр, вдруг слышим:

– Эй, сюда иди!

Обращались явно к нам.

– Не понял, ты кому там? – крикнул Юрок.

В кустах у казармы зашептались, и из темноты кто-то спросил:

– Эй, вы! Какой призыв?

– Ноябрь – 80.

– Точно, что ли?

– Да я твой дед, понял!

– А что, дембелей уже забыли?

Нам стало очевидно, дело идет к драке, но бежать мы и не думали. Там в кустах может быть годки пьяные, а сами под дембелей косят для форсу. Такое может быть. И Юрок продолжил разговор.

– Что там за дембель, он хоть знает, сколько дедушке до приказа?

– Ч-е-е? Что за бурость? А ну стой!

Из темноты вышли три лба. Ремни висят, погоны словно с картин лермонтовских времен – с бахромой, на груди – аксельбанты. Мы с Юрком были невозмутимы. Терять нечего, бежать некуда, драться неохота, но придется, видно. Те тоже не спешили в драку лезть. Они подошли поближе. Вроде обычные пацаны, только чуть старше. Вряд ли они были сильнее нас, но их было трое, а нас двое. Но один из них был сильно пьян, поэтому равенство сил не давало им отваги сразу начинать драку. Мы молча, оценивающе смотрели друг на друга. Убедившись, что мы тоже старший призыв, да и силой не уступим, они решили ничего не затевать. Как бы предложив примирение, один из них сказал:

– Ну как, вино найдем?

– Мы идем за ним.

– А далеко?

– К казахам на юрту.

– Возьмите и нас.

– Пойдемте, если хотите. Ну, а как с вашими словами быть?

– Да ладно, нам показалось в темноте, кто-то из молодых идет. Ошибка вышла, с кем не бывает.

– Ошибка, так ошибка. Пойдем.

Один из дембелей отказался, так как был сильно пьян. Мы пошли вчетвером, дорогой познакомились и разговорились. Их звали Диман и Вовчик. С дембелем у них, как оказалось, произошла задержка, и вот теперь домой уехать должны со дня на день.

Юрок спросил у них, закуривая:

– Что задержались-то?

– Да прапор придумал дембельский аккорд.

– Залетели мы с пьянкой, ну и скандал, губа, потом отработали. Строевой гоняли молодых, пока из учебки не прибыли сержанты.

За разговором незаметно пришли к месту назначения. Луна освещала всю степь, где стояла одна-единственная юрта, та, к которой мы и держали свой путь. Вовчик с Юрком пошли к казахам. Залаяла собака, встрепенулись кони, стоящие рядом с юртой, когда ребята подошли к ней ближе. На их свист вышел хозяин юрты, вспыхнул фонарик, и завязался разговор. Вернулись они с вином и спиртом. Юрка стал шарить по карманам и сказал, что должны остаться. Казах взял наличными, а про шифер слышать не хочет, видно, не нужен пока. Отойдя подальше от юрты, мы решили разжечь костер. Сели на полянке; закуска была у нас с собой. Выпив по стакану, мы захмелели довольно быстро.

– Да, крепкий этот спирт, – заметил Вовка.

– Только запах неприятный какой-то.

– Ничего, зато идет легко, тут уже брали, он проверенный.

– Ну, давай еще попробуем вина, наливай!

Выпили мы спирта, потом вина, закусили, и нас развезло постепенно. Разговор был обо всем, а потом неожиданно вышел на тему НЛО. Юрок начал, продолжили наши новые знакомые, которые оказались в курсе событий о летающих объектах на полигоне. И оказалось, что Вовчик их наблюдает в два раза чаще, чем мы с Юркой!

– А видели последний раз после пуска ракеты, как низко пролетел объект над нами? Вся наша рота наблюдала его, – проговорил Юрка.

– Да, видели и знаем вообще побольше, чем вы, – ответили дембеля.

– Здесь они хозяйничают давно, – произнес Диман.

Тут он замялся, видно раздумывая, говорить ли что-то конкретное. И вопросительно взглянул на напарника. Тот махнул рукой:

– Да говори, чего мы должны бояться?

– В общем, тут такие дела, – продолжил Вовчик. – Правда, секрет большой, но вы ребята свои, не выдадите!

– Что за базар! – воскликнул Юрок.

– Тогда слушайте. Они здесь есть, на этом полигоне, эти тарелки.

– Получается, обезвреживать их надо, что ли?

– Зачем же их обезвреживать, если тарелки наши?!

Мы переглянулись, не понимая сути дела.

– Как понимать слово – «Наши»?

– Да так, советские они и производятся здесь. Проект «СОЛЕТА» называется, слышали о таком?

– Расшифруй, – не удержались мы.

– Неужели никогда не слышали? – спросил Диман, но, увидев наши удивленные лица, продолжил. – Советские летающие тарелки!

– Мне кажется, это пьяный базар, – заметил Юрок. – Хоть выпили-то и по бутылке не будет.

– Да нет, мы серьезно. Сначала тоже не верили, пока своими глазами не увидели, и пока нам не подсказали. Эти тарелки есть у двух государств: у США свои, у Советского Союза свои!

– Получается, что нам втирают мозги, что ли? Мы думали, что это инопланетяне летают, а все намного проще и никакой мистики! – огорченно сказал Юрка.

– Наши тарелки всегда при пуске ракет присутствуют, ну и летают в основном ночью, чтоб люди их не видели, – закусывая хлебом, ответил Диман.

Мы были явно ошарашены таким поворотом дел. Мы их спросили, откуда же им это стало известно? И опять были удивлены ответом.

– Солдат всегда знает больше генерала, – усмехнулся Вовчик. – Ну наливай-ка еще.

Мы еще выпили, закурили, помолчали, и опять возобновился этот разговор. Казалось, что перед нами с Юркой сидят два человека с другой планеты и учат нас жизни, а мы, такие беспомощные, бестолковые, отставшие, ничего как оказалось не знающие в этой сфере деятельности, очарованы этим удивительным, маловероятным, как нам казалось, рассказом. Мы решили спросить их еще кое о чем.

– А высоко ли они могут летать, наши аппараты?

– Ограничений высоты нет, но есть другая проблема, которая не позволяет еще лететь к далеким планетам. Людям просто не хватает здоровья – слишком большие перегрузки.

– А к близким? Например, к луне, могут полететь?

– Без проблем, а вы думаете, кого там видели американцы в 1969 году?

– Слушай, расскажи поподробней, а? Как она летает?

– Это можно, – заважничал Диман. – Правда сами не все знаем, но кое-что есть. Короче говоря, используются мощные электромагнитные поля. Энергия преобразуется в разряды плазмы, которая приводит в колебательный процесс мембраны, расположенные в нижней центральной части корабля. В результате изменяется структура воздуха вокруг летательного аппарата, и он начинает держаться, парить и передвигаться с помощью двигателей. Имеется вооружение. Лазерные пушки и ультразвуковое оружие. И еще много чего там напичкано, в частности, очень продвинутая электроника. Не увидев, самому трудно поверить во все это.

– Ну а вы-то что, видели? – воскликнул Юрок.

– Да приходилось однажды! – по-хозяйски деловито ответил Вовчик, но это прозвучало как-то неуверенно. – Никому не вздумайте рассказывать о том, что слышали! Проблемы ни вам, ни нам не нужны.

– Понятное дело, что мы дураки? Информация от посторонних ушей закрыта, – согласились мы с Юрком.

– Значит так, – продолжал Вовчик, – сейчас по этим технологиям мы опять обгоняем американцев. У нас чаще обновляется модельный ряд летательных аппаратов.

– А раньше что, отставали? – спросил я.

– Еще в 45-м вся документация у немцев нами была захвачена. А общая версия была такова, якобы все документы по разработке летательных аппаратов были утеряны. Еще до полетов в космос, знаете, какие образцы были у нас сделаны? Потом, правда, один чудак их решил на металлолом сдать, ну и время потеряли, отстали во многом. Сейчас опять наверстываем, но американцы на хвост наступают и кое в чем даже превосходят.

– Ладно, наливай еще для согрева, похолодало что-то, – произнес Юрок.

Тихо потрескивал костерок, была лунная ночь, безветренная и на всю степь необъятная.

– Знаешь, – задумался Вовчик, – вот приду на гражданку, отосплюсь по полной программе.

– А что сейчас не дают спать? – спросил я.

– Сейчас ребята не дают, каждый день что-то справляем. А раньше – сержанты и прапора, – ответил он.

– Что ж, скоро нам всем домой, родители теперь ждут и девчонки.

– Друзья пишут, что подруга моя скучает, – высказался Юрок и, вглядываясь в темноту, прислушался к степи.

– Что задумался? Пей и пойдем, – сказал Вовчик Диману.

Диман выпил, закусил консервами и неожиданно насторожился, вслушиваясь, как и Юрка, к приближающемуся откуда-то из ночной степи звуку движущегося автомобиля.

– Слышишь? – спросил он, обращаясь к Вовчику. – По-моему, шум движка где-то со стороны дороги. Вы слышите, ребята?

Мы прислушались, через минуту блеснул свет фар. По всей видимости, мчался ГАЗик. Когда он свернул с дороги в нашу сторону, Юрка нам крикнул:

– Туши скорей костер и сматываемся! От дороги до нас приблизительно метров триста. Успеем уйти! Это, скорее всего, военный патруль.

Костер как назло быстро не потухал, слишком разгорелся. Видя это, дембеля решили так.

– Вы, ребята, сваливайте, а мы, наверное, тут их дождемся. Бежать нам как-то не солидно. Все равно через два дня у нас отправка домой, билеты нам отменить не смогут, договоримся с ними, и они нас отпустят, в общем, открутимся. А вы пройдете вправо, метров через пятьсот овражек начинается. Там они вас не догонят, машина не проедет по кочкам, отсидитесь до утра и уйдете.

– Ну, мужики, пока, делаем ноги. Возможно, еще встретимся.

– Давайте, счастливо, не заблудитесь только!

Мы с Юркой быстро стали удаляться от костра. Однако было поздновато, нас уже заметили, осветили фарами вдогонку. Мы прибавили ходу. Оглянувшись, увидели, что к костру подъехал ГАЗик, из него выскочили двое и направились к дембелям, а машина, сорвавшись с места, ринулась за нами. Мы мчались во весь дух. Погоня была уже близка, метрах в двухстах ярко вспыхивали фары приближающего автомобиля, выхватывая нас из темноты степи. Расстояние сокращалось, тогда Юрок мне крикнул:

– Вдвоем уйти не сможем, надо раздвоиться!

Мы так и сделали. Юрок резко отпрыгнул в одну сторону, а я в другую. ГАЗик, мчавшийся на всех порах, резко затормозил, как бы соображая, за кем гнаться. Несколько секунд удалось нам выиграть. Машина опять газанула и помчалась наперерез мне. Я бежал, петляя и заворачивая в сторону овражка. Неожиданно я стал спотыкаться о кочки и понял, что спасение уже рядом. ГАЗик тоже стал прыгать на кочках, его несколько раз хорошо встряхнуло. Тогда он приостановился, из него выскочил человек и бегом помчался за мной. А ГАЗик развернулся и стал искать фарами Юрку. И, видимо, нащупал его, потому как быстро сорвался с места. Тем временем человек бежал за мной и уже стал выкрикивать команду остановиться. Это явно был патруль, и надо было срочно исчезнуть, иначе загребут суток на несколько.

Я увидел небольшой спуск в ложбину. Здесь степь плавно скатывалась в овраг, только очень большой и поросший кустарником. Это меня и спасло. Я быстро нырнул под ближайший удобный куст и затаился. Мимо меня пробежал, гремя сапогами, преследователь. Я лишь успел разглядеть, что он сержант по званию.

Сержант через некоторое время, потеряв меня из виду, остановился, а поняв, что я спрятался и меня в темноте не найти, побрел назад. Проходя мимо моего куста, он со злой физиономией недовольно достал сигарету, закурил, запустил колечки дыма и быстро растворился в темноте, оставляя меня одного.

А я тем временем неплохо устроился. Я разлегся на травке и, закурив, стал поглядывать на небо. Вспомнил про Юрку: как он там, убежал или нет? Для верности, чтобы опять не нарваться на патруль, я решил переждать некоторое время здесь в овраге. Бывает, что они делают засаду.

Я лежал минут тридцать или сорок, уже думал выходить, но тут услышал шум двигателя и решил подождать еще чуть-чуть. Через пять минут этот шум стал удаляться, потом все стихло. Стояла теплая звездная ночь, и мне было хорошо, особенно после того, как я успешно сбежал от патруля. В общем, все, как говорится, обошлось.

Я решил искурить еще сигаретку, полез в карман и достал зажигалку. Подумал, что покурю и пойду в роту, но какой-то назойливый звук привлек мое внимание. Я насторожился и подумал, что меня опять решили отыскать. Однако звук исходил сверху, справа, издалека. Покрутил головой и увидел в небе ярко светящуюся точку, которая через мгновение оказалась летательным объектом, который приближался к моему оврагу. Через пару секунд этот объект стал снижаться на очень близком расстоянии от меня, так, что были видны его иллюминаторы. Это была летающая тарелка наподобие той, что мы все видели не раз во время учений. Объект был метров сорок в диаметре и находился от меня в ста метрах.

Тарелка снизилась и медленно приземлилась, освещая округу бледным оранжевым светом. Некоторое время огни мигали, были, словно бегущие, казалось, тарелка дышала. Потом медленно свет стал меркнуть и окончательно погас в верхней части объекта. Под луной блестел ее металлический корпус. Тарелка стояла на трех опорах. Верхняя часть ее корпуса была овальной, а нижняя практически плоская, и в ней находился люк.

Через некоторое время люк стал медленно выдвигаться, из него автоматически опустилась короткая лестница. Вид со стороны был сказочный и неправдоподобный. Если б кто сказал, что так может быть, не поверил бы. Тем временем из люка стали выходить фигуры «НЛОнавтов». Я, как завороженный, стоял и ждал, что увижу настоящих инопланетян. Однако был разочарован, после того как «пришельцы» сняли свои серебристые шлемы.

Их было трое, один вынул пачку сигарет, при этом расстегнув комбинезон, под которым была видна военная советская форма, и достал еще зажигалку. Они все трое закурили и стали о чем-то разговаривать. Если б не дембеля, рассказавшие о советских тарелках, можно было бы принять это за маскарад пришельцев, которые таким образом хотят внедриться в наши человеческие ряды. Однако, будучи готовым к такому развитию событий, я все равно был поражен этой внеземного вида картиной – летающая тарелка да еще с советскими военными на борту! Взаимосвязь потрясающая, если не иметь ввиду, что все это происходит здесь и сейчас на моих глазах. Я свидетель истории и большой тайны нашего советского народа. Гордость за себя и одновременно тревога стали пронизывать меня: зачем мне это видеть, нужно ли это мне?

А тем временем наши офицеры, расположившись на полянке, курили, о чем-то вели разговор, осматривали внешний корпус объекта, похлопывая по нему время от времени руками, словно по породистому жеребцу.

В голове у меня возникла неожиданная идея подойти поближе к космолету. Я, пригнувшись, стал продвигаться вперед. Мысль о том, зачем они здесь приземлись, меня не покидала ни на минуту! Возможно, здесь место укромное, срытое от глаз. По всей видимости, испытывают летательный аппарат, оттачивая, так сказать, свое мастерство пилотирования и посадку. Я уже находился метрах в шестидесяти от тарелки. Ближе подходить было нельзя, могут заметить. Здесь слишком открытая местность. А если к ним подойти? Вот будет номер! Да, но чем он может закончиться? Я эту мысль оставил, как потом окажется, ненадолго.

Тем временем пилоты стали подниматься в отсек космолета и закрыли за собой люк. Через минуту тарелка издала жужжащий звук, стала переливаться разными огнями и медленно оторвалась от земли. Затем взмыла вверх и влево, набрав скорость, пропала из виду, за несколько секунд исчезла в темноте.

Я стоял и был восхищен увиденным событием.

Назад в роту я возвратился без особого труда, без лишних приключений. Уже светало, на небе все еще светились звезды, но уже померкли и были готовы стать невидимыми до вечера. Я вошел в казарму; все спали, дневальный тупо смотрел на меня, дежурный даже не появился, видно, тоже спал. Я бухнулся на кровать, успев заметить, что Юрки до сих пор нет, кровать его была пуста.

Проснулся от того, что был общий подъем роты. Все молодые быстро и торопливо одевались, яркий свет бил прямо в глаза. Я опять закрыл глаза и задремал, но кто-то меня толкал в бок, и я опять проснулся.

Передо мной стояли прапорщик и дежурный по роте.

– Почему не встаешь? – спросил прапор меня.

– Да я это самое…

На выручку пришел дежурный по роте. Он был нашего призыва и твердо заявил:

– Товарищ прапорщик, они работали на новой площадке ночью.

– Ну ладно, а где друг твой?

– Кто Юрок? Он еще там задержался.

– Что? Альбомы клеим?

– Нет, товарищ прапорщик, он же теперь склад охраняет, наверно, скоро подойдет.

– Ладно, еще два часа даю на раскачку, к обеду подойдете ко мне за заданием.

Да, хорошо когда есть взаимовыручка. Выручил дежурный, за мной причитается. Ну а вообще, «дедов» здесь уважают даже прапорщики и офицеры некоторые. «Дед» он и в Африке «дед», без него никто тут рогом шевелить не будет из молодых, а их надо погонять, тогда служба будет исправной и для руководства необременительной. Они ведь тоже заинтересованы, чтобы в их отсутствие был везде порядок и велась работа среди личного состава. Вот так вот!

Проснулся я только к обеду, когда в казарме никого почти не было, все на занятиях или в нарядах. Солдаты стали собираться только перед построением на обед. Собравшись, колонной двинулись в столовую. Старший призыв в задних рядах, а впереди все остальные маршируют, песни поют и прислушиваются к громким командам старшины.

Про Юрку стало известно к вечеру. Оказывается, он все-таки не смог убежать от патруля. Однако долго там не держат, просят прибыть представителя из нашей части для «разбора полетов». Патруль задержал – примите меры! Таков порядок на территории гарнизона. Если за нарушителем не прибудут, отправят на губу.

Прибежал наш прапорщик, командир взвода, стал чертыхаться:

– Так вот вы как работаете по ночам! Мне позвонили с гауптвахты, поймали-то его в степи у казахской юрты пьяного. Ты тоже с ним был?

– Да нет, я ушел раньше. Может, он потом с ребятами встретился и выпил там с ними?

– Ладно, разберемся, а что ты сегодня собираешься делать?

– Да надо погладиться.

– Ну, в общем, к вечеру… а лучше утром пойдете со мной.

– А куда прикажете?

– На другую площадку. На дальней точке вас поставлю, там нужен наряд по охране, нечего вам тут рисоваться, а то еще куда попадете. А там при деле будете на всю неделю.

Прапорщик повернулся и ушел в свой кабинет.

Тут подошел Санек, который сменился с дежурства, спросил, что и как, и нет ли вина. Я ответил, что сейчас пока нет, завтра будет наверняка. Надо подождать Юрку, тот что-нибудь придумает.

– Слушай, – сказал я, – тарелку опять сегодня видел и очень близко.

– Да, они тут разлетались в последнее время, кто их только не видит! Кажется, что офицеры про них что-то знают, да вряд ли скажут. Есть какая-то тайна тут, не пойму только, как им тут свободно летать дают, может, их сбивать надо?

– Да, не забывают они нас, не забывают. Скорее всего, мы никогда ничего не узнаем. Зато на гражданке расскажешь, что видел, мол, летающие тарелки, а на ракетах, вообще портянки сушил.

Конкретно о вчерашнем случае я ему подробно сообщать не стал.

– Ну, а что там с Юрком произошло? Вы с ним вдвоем были?

– Конечно вдвоем, только убежать он не смог от патруля, так как сильно пьяный был, вот и догнали они его, гады.

– Ничего, зато легко еще отделался. А то один наш в прошлый раз попался им, так они держали его дня три. Пришел голодный, побитый.

Тут Санек отвлекся. Мимо проходил один из вновь прибывших молодых, с бритой головой, круглой, как шар. Вид у него был озадаченный и испуганный.

– Эй, сюда иди! Сколько дедушке до приказа?

– Сто двадцать восемь, – неуверенно ответил «дух».

– Э, военный, ты осознаешь, сколько прибавил, а?

В ответ молчание и недоумение…

– Давай, убежал, нашел курить, понял?

– Да, сейчас иду.

– Отставить. Доложить, как положено!

– Так точно, товарищ младший сержант, разрешите идти, – браво приложив руку к козырьку, он ждал следующей команды сержанта.

– Строевым с места, за куревом, ша-а-гом марш!

Солдат застучал строевым шагом, а Санек вдогонку ему: «Бегом марш, не дай бог без курева придешь»!

И правда, минут через пять курево было доставлено. Однако хвалить его Санек не спешил, норматив-то три минуты!

Так мы прохлаждались до вечера, пока не заявился наш прапор, а с ним и мой друг Юрок. Он был безучастным к ругани прапора, который по дороге ему что-то громко выговаривал и матерился. Подойдя к нам, Юрок пожал руку мне и Саньку, подмигнул, уселся на кровать и достал сигареты.

– Ну как? – спросил я его.

– Да ничего, все обошлось, – ответил он и закурил.

– Как же они поймали тебя?

– Вино расслабило, да и куда бежать, кругом ровная местность, поймали и все. А ты-то как выбрался?

– Я нормально, как «дембеля» сказали в овраг бежать, так я и сделал. Спрятался, а потом в роту пришел к утру. Кстати, НЛО наблюдал.

– Это ты серьезно?

– Да еще как, потом подробно расскажу.

– Санек, а ты здесь с утра?

– Как дежурство сдал, здесь и торчу, вас жду. Вы ведь обещали чего-то принести, а?

– Да, оставляли мы и на твою долю, но пока от патруля бегали, где-то сетку с вином и оставили, там целая бутылка осталась. Поискать бы потом.

– Да к тому времени там столько народу пройдет, ничего не найдем. Хотя вернуться туда можно. И поискать, если не лень.

Тут раздался из каптерки басистый голос прапора:

– Кто там еще курит? Сейчас он у меня быстро наряд схлопочет! Или я сейчас сам подойду… Уши в трубочки заверну кому-нибудь.

Мы тушить сигареты не стали, а подошли к открытому окну.

– Ну что там с парадками? – спросил я у Санька.

– Все готово, сейчас прапорщик смоется, примерим, – ответил он.

– Скоро пойдем на рубон, – заметил Санек.

В казарму возвращались сослуживцы из нарядов и караулов. К нам подошли ребята нашего призыва. Завязался дружеский разговор, обсуждение прошедшего дня стало главной его темой.

После ужина солдаты занимались своими делами. Приводили форму в порядок, играли на гитаре, писали письма домой. После отбоя, когда все улеглись, в казарме продолжалась жизнедеятельность: кто-то из старого призыва клеил альбомы, кто-то просто вел беседу о гражданке, гоняли крепкие чаи, а «духи» натирали полы мастикой. Кто-то из старых громко выкрикнул: «Деды, день прошел!» Ответ не заставил себя ждать.

– Ну и хрен с ним! – ответили хором нараспев «деды».

– Эй, «духи», сколько «деду» до приказа?

В ответ робкая тишина.

– Что молчим! Обурели, что ли! Давай, быстро ответили. А то сейчас поднимать всех начнем.

И тут ответил неровный хор голосов «духов»:

– Сто двадцать семь!

Тем временем я стал рассказывать Юрке о своем ночном наблюдении приземлившегося в овраге НЛО советского производства.

– Слушай, а почему ты думаешь, что это тарелка советской сборки? – спросил Юрок. – Не может ли быть такого, что сам корабль инопланетный, но просто захваченный нашими военными? Допустим, потерпели инопланетяне крушение, а корабль остался цел, и тут как тут наши взяли ее в оборот, теперь осваивают.

– А может, просто нам инопланетяне технологию передали? – ответил я ему вопросом. – И почему ты думаешь, что тут замешаны пришельцы, есть ли они вообще?

– Что же получается, у немцев захватили документацию тогда в 45-м, а сейчас сами развили свою техническую базу? Неужели мы такие умные?

– Может, еще кто-то помогает? – высказал я следующую версию.

– Уж не американцы ли! – шутливо заметил Юрок.

– Да, они тебе помогут в гроб залезть.

– А если инопланетяне помогают? Кстати, ракеты мы умеем делать, а тарелки разве труднее создавать?

– Технология сложная у нее, с ракетами не сравнить, да и материал нужен более прочный и легкий.

– Так ты говоришь, что в том овраге они приземляются? Стоит на это, конечно, посмотреть! А еще лучше узнать бы, где они базируются.

– Если даже и узнаешь, то там охрана серьезная, мышь не пробежит.

– Это так, но пока что надо воспользоваться тем, что есть, исследовать овраг. Не помнишь, что нам «дембеля» еще говорили той ночью?

– Нет, больше ничего такого. Интересно, что с ними-то вышло, брал их патруль или нет?

– Да если и брал, толку от них нет, вряд ли их поволокут в комендатуру за два дня до отъезда домой.

– Надо с ними еще раз встретиться, расспросить подробнее. Они явно знают больше того, что рассказали.

– А они захотят?..

– Вина поставим, расскажут. Сдается мне, что они какое-то отношение к этому делу имеют.

– Ладно, надо спать, завтра прапор рано хочет разбудить нас, куда-то поведет на новую площадку.

– Ну что решим, когда в тот овраг пойдем?

– Я думаю, завтра не получится, давай на следующий день.

– Все, решили, послезавтра.

Утром пошли на новое место службы вместе с нашим прапорщиком. К сожалению, мечты наши не оправдались, так как застряли в этой дыре на целую неделю, а до оврага это совсем не близкий путь, километров двадцать. Возвратившись, стали ждать подходящего момента, чтоб сходить в овраг.

Однако нас ждало разочарование. Летающая тарелка не появилась там, как и в последующие два дня. И только на четвертый день, когда и идти туда не хотелось, просто по привычке ноги уже несли нас туда с Юркой, наконец-то были вознаграждены за свое упрямое усердие. Внимательно обходя все патрули и случайные встречи с офицерами и прапорщиками, мы в очередной раз пробрались в зону посадки летающей тарелки. Было темно и прохладно, но все это мелочи по сравнению с тем, что нам довелось увидеть. Мы долго находились в зарослях кустарника, курили, вели разговоры о том, о сем, молча поглядывая в небо и ожидая чего-то.

Все, как и тогда, произошло неожиданно и очень быстро. Возникло ощущение легкого жужжания, в небе появился и быстро приблизился летающий объект, видно, тот же самый, потому, как и люди, вышедшие из него, были мной узнаны. Они вышли из объекта, который слабо светился и подмигивал переливами и оттенками голубоватого света. Сняли шлемы и принялись о чем-то бурно совещаться, один офицер закурил, ветер донес до нас запах сигарет и русскую речь. Разговор у них шел о технических неполадках аппарата, судя по доносившимся оттуда обрывкам фраз.

Юрок мне шепотом высказал свое предположение:

– Слушай, а точно ли, что это наши?

– Но не пришельцы-же переодетые в советскую форму?

– А почему ты думаешь, что они не могут ими быть?

– Но это же смешно!

– А я думаю, что ничего смешного тут нет. Вполне может быть и такое. Ничего нельзя пока отвергать.

Я готов был согласиться и с этой версией, но неожиданно она отпала. Люди, а это были именно они, стали справлять нужду прямо там, не отходя далеко. Тут все сомнения у нас были развеяны. После непродолжительного обхода вокруг своего летательного аппарата вошли в корабль. Он медленно оторвался от земли и исчез в темном необъятном небе. Мы с Юркой возвратились в казарму без приключений. Там нас, слава богу, никто не искал.

Мы тут же уснули, а утром Юрок высказал мне еще кое-что относительно увиденного. Он предложил сходить туда днем, осмотреть место приземления досконально. Сориентироваться на местности относительного того момента, откуда прилетал и в какую сторону улетал объект. А еще предложил раздобыть бинокль, хотя и ночью в него мало чего разглядишь, но вдруг повезет лица людей рассмотреть на фоне светящегося корабля. Я с ним полностью был согласен, и мы стали искать бинокль. Через два дня бинокль уже был у нас, правда «магарыч» за него был внушительный, – литр технического спирта.